Космические охотники

2 июля 2019 - Александр Джад
    Он пил стакан за стаканом. Руки мягко опрокидывали тягучее, вязкое пойло ему в горло. Он не знал, сколько выпил, наверное много. Да какое это впрочем, имеет значение. Он пил, потому что не мог уже не пить. Сколько раз давал зарок и себе и другим бросить, но это оказывалось выше его сил, а может просто и незачем. Он был отвратителен сам себе.
    Руки плохо слушались. Голова настолько отяжелела, что приходилось подбородком упираться в стол, выпячивать вперед нижнюю губу, эту гадость лить, как в корыто, а она потом уже, словно по желобу, стекала в желудок.
    Не было от этого ни радости, ни счастья, но по-другому просто не мог.
    Веки отяжелели и слипались. Он собрал последнее мужество, чтобы не отключиться, как будто предчувствуя что-то страшное. Но силы оставили его. Очередная порция булькнула мимо зубов, языка, проскочила не задерживаясь горло и, провалившись вниз, видимо сыграла здесь известную роль — он вырубился.
    Нависла тишина, тошнотворная и липкая. Выключился свет, и включились звезды. Холодная, белая луна засияла неярко, но вызывающе. Созвездия сместились. Это были не те созвездия, не та луна, не те звезды. Это было не Наше небо!
   — Нед, вы здорово поработали. Этот экземпляр настолько хорошо обработан, что сохранится без дополнительных операций до самого дворца. Отлично это у вас получилось.
    — Простите, шеф, боюсь, что здесь не так много моих заслуг. У нас кончился препарат, да и всех исчезнувших усиленно искали, что с каждым разом вносило всё новые и новые сложности в поисках объектов. Пришлось изучить их образ жизни и тогда понял, что экземпляров, которые не представляют ни для кого никакой ценности, можно изъять совершенно безболезненно и незаметно. А тут и обнаружилось, что они, в большинстве своём, употребляют в пищу, что-то наподобие нашего консервирующего препарата.
    — Препарат кончился, — продолжил шеф мысль своего подчиненного, — так ты решил... Ну и молодец! А как вкусовые качества, от этого не пострадают?
    И только тут Он начал понимать, что эти странные существа говорят о нём.
«Интересно, — подумал он, — говорят, а рта не раскрывают. Да и говорят-то они, что, по-нашему что ли? Ах, да, телепатия. В детстве у каких-то фантастов читал. Почему же они тогда меня не слышат? — мысленно спрашивал он сам себя. — Впрочем, тоже понятно, у тех же фантастов и про это прописано: во-первых, слишком интеллектуальный уровень мал, да и мозги спиртным затуманены. Вот когда хорошо, — продолжал размышлять он, — что у нас водку разбавляют. А то неизвестно, когда бы очухался, а сейчас есть хоть время прикинуть, как отсюда выбраться».
    Как всегда в экстремальных ситуациях, мозг начал лихорадочно работать. Так сразу что-то ничего не придумалось, а тем временем...
    — Не волнуйтесь, шеф, перед употреблением хорошенько проветрим. Опять же там, — он кивнул чем-то наподобие головы вверх, — любят с горчинкой.
    «Ничего себе, — подумал Он, — с горчинкой. Да чтоб вы подавились, живодёры проклятые!»
    И, вот тут, вместо того чтобы думать, как спасти себя, он вспомнил детство.
    В деревне у бабушки была свинья. Приехал и он после третьего класса туда летом. Хорошая такая свинка была. Любил он ухаживать за ней: кормил с рук, за ухом чесал, разговаривал, даже имя придумал — Машка.
    На имя, конечно, Машка не откликалась, но завидя его, довольно похрюкивала, выставляла пятачок наружу и виляла хвостиком, совсем как собачка.
    Когда же он приехал в деревню на новогодние каникулы и первым делом побежал к Машкиному загону, её там не оказалось.
   — А где Машка, бабушка?
    Бабушка как-то замялась и сказала:
    — Ничего, внучок, скоро возьмём ещё поросят.
    Он тогда ничего не понял. И с удовольствием уплетал и бабушкины щи, и котлеты, и пироги с мясом...
    От воспоминаний этих, слёзы навернулись у него на глазах. То ли Машку сторицей жалко стало. То ли себя на месте Машки представил. Только с ясностью понял, что, судя по всему, как и у Машки, у него не будет выбора. Сожрут его, эти... чёрт его знает даже кто они. Ещё и причмокивать будут от удовольствия:
    — Ах, какой вкусненький, с горчинкой! Тьфу-у!
    И от напряжения или количества выпитого он вновь отключился.
    Пришел в себя он от страшной боли. Глаза не открывались. Правую руку кто-то пытался сломать в локте. Её выворачивали туда и сюда. Ну так, как мы, когда хотим переломить провод.
    Он попытался закричать, но изо рта послышался лишь слабый хрип.
    Вдруг, руку перестали выламывать, но тут пронзительная боль отдалась в пальцах. Он не увидел, но понял: ему отрубили пальцы, как мать отрубала курам когти.
    Он почувствовал, как теплые струйки сочатся у него из окровавленных обрубков. Слёзы ручьем покатились у него из глаз. Ему так стало себя жалко.
    Он понял: это конец.
    Ему нестерпимо захотелось в последний раз посмотреть на мир, какой бы он ни был. Он собрал всю свою волю, все свои силы... И, о чудо! Тяжёлые веки начали разлипаться. Ещё мгновение... И он открыл глаза.
 
    Мир к нему возвращался постепенно, клочками, сначала в чёрно-белом изображении, а потом и в цветном.
    Он сел на кровати. Голова гудела, правая рука от неудобного лежания затекла, и сейчас в пальцах он ощущал неприятные маленькие иголочки, а в локте он её вообще согнуть не мог.
    — Чёрт! — выругался он, — неужели всю получку пропил? Думал, закуплю на месяц, пока возможность есть, да видно не устоял. Стоп, стоп, стоп. А что это такое было: инопланетяне какие-то? Черти что ли?
    Зябко поёжившись прошёлся взглядом по углам.
    Рука начала понемногу отходить.
    «Что ж это было-то? Неужели привиделось? Ну, дела...»
    Тело его начало мелко дрожать, то ли от холода, то ли от нервов.
    «Нет, баста! Пить надо бросать, а то точно какие-нибудь марсиане сожрут и спасибо не скажут».
    Он скинул одеяло, прошлёпал босыми ногами в туалет. Вышел оттуда с большой сумкой в руках и, опустившись на колени, начал собирать бутылки.
    Руки его плохо слушались, тело мелко дрожало, голова раскалывалась, но он упорно ползал на коленях и, собирая бутылки, приговаривал:
    — Врёшь. Меня так просто не сожрёте, мы ещё повоюем. Вот только бутылки сдам. Ну-ка, ну-ка, иди сюда, — он засунул голову под кровать и, ложась на живот, потянулся за очередной бутылкой. Ага, попалась.
    С трудом он вытряхнул из неё несколько капель. Мышцы его вновь расслабились. Тело обмякло. Напряжение спало.
    Он положил бутылку под голову. Прижался к ней щекой и причмокнул несколько раз губами.
    Он лежал на полу в пыли. Вокруг валялись куски недоеденного хлеба, ползали тараканы, бегали мыши.
Но ему было уже опять всё равно, он вновь отключился.     

© Copyright: Александр Джад, 2019

Регистрационный номер №0450867

от 2 июля 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0450867 выдан для произведения: Он пил стакан за стаканом. Руки мягко опрокидывали тягучее, вязкое пойло ему в горло. Он не знал, сколько выпил, наверное много. Да какое это впрочем, имеет значение. Он пил, потому что не мог уже не пить. Сколько раз давал зарок и себе и другим бросить, но это оказывалось выше его сил, а может просто и незачем. Он был отвратителен сам себе.
Руки плохо слушались. Голова настолько отяжелела, что приходилось подбородком упираться в стол, выпячивать вперед нижнюю губу, эту гадость лить, как в корыто, а она потом уже, словно по желобу, стекала в желудок.
Не было от этого ни радости, ни счастья, но по-другому просто не мог.
Веки отяжелели и слипались. Он собрал последнее мужество, чтобы не отключиться, как будто предчувствуя что-то страшное. Но силы оставили его. Очередная порция булькнула мимо зубов, языка, проскочила не задерживаясь горло и, провалившись вниз, видимо сыграла здесь известную роль — он вырубился.
Нависла тишина, тошнотворная и липкая. Выключился свет, и включились звезды. Холодная, белая луна засияла неярко, но вызывающе. Созвездия сместились. Это были не те созвездия, не та луна, не те звезды. Это было не Наше небо!
— Нед, вы здорово поработали. Этот экземпляр настолько хорошо обработан, что сохранится без дополнительных операций до самого дворца. Отлично это у вас получилось.
— Простите, шеф, боюсь, что здесь не так много моих заслуг. У нас кончился препарат, да и всех исчезнувших усиленно искали, что с каждым разом вносило всё новые и новые сложности в поисках объектов. Пришлось изучить их образ жизни и тогда понял, что экземпляров, которые не представляют ни для кого никакой ценности, можно изъять совершенно безболезненно и незаметно. А тут и обнаружилось, что они, в большинстве своём, употребляют в пищу, что-то наподобие нашего консервирующего препарата.
— Препарат кончился, — продолжил шеф мысль своего подчиненного, — так ты решил... Ну и молодец! А как вкусовые качества, от этого не пострадают?
И только тут Он начал понимать, что эти странные существа говорят о нём.
«Интересно, — подумал он, — говорят, а рта не раскрывают. Да и говорят-то они, что, по-нашему что ли? Ах, да, телепатия. В детстве у каких-то фантастов читал. Почему же они тогда меня не слышат? — мысленно спрашивал он сам себя. — Впрочем, тоже понятно, у тех же фантастов и про это прописано: во-первых, слишком интеллектуальный уровень мал, да и мозги спиртным затуманены. Вот когда хорошо, — продолжал размышлять он, — что у нас водку разбавляют. А то неизвестно, когда бы очухался, а сейчас есть хоть время прикинуть, как отсюда выбраться».
Как всегда в экстремальных ситуациях, мозг начал лихорадочно работать. Так сразу что-то ничего не придумалось, а тем временем...
— Не волнуйтесь, шеф, перед употреблением хорошенько проветрим. Опять же там, — он кивнул чем-то наподобие головы вверх, — любят с горчинкой.
«Ничего себе, — подумал Он, — с горчинкой. Да чтоб вы подавились, живодёры проклятые!»
И, вот тут, вместо того чтобы думать, как спасти себя, он вспомнил детство.
В деревне у бабушки была свинья. Приехал и он после третьего класса туда летом. Хорошая такая свинка была. Любил он ухаживать за ней: кормил с рук, за ухом чесал, разговаривал, даже имя придумал — Машка.
На имя, конечно, Машка не откликалась, но завидя его, довольно похрюкивала, выставляла пятачок наружу и виляла хвостиком, совсем как собачка.
Когда же он приехал в деревню на новогодние каникулы и первым делом побежал к Машкиному загону, её там не оказалось.
— А где Машка, бабушка?
Бабушка как-то замялась и сказала:
— Ничего, внучок, скоро возьмём ещё поросят.
Он тогда ничего не понял. И с удовольствием уплетал и бабушкины щи, и котлеты, и пироги с мясом...
От воспоминаний этих, слёзы навернулись у него на глазах. То ли Машку сторицей жалко стало. То ли себя на месте Машки представил. Только с ясностью понял, что, судя по всему, как и у Машки, у него не будет выбора. Сожрут его, эти... чёрт его знает даже кто они. Ещё и причмокивать будут от удовольствия:
— Ах, какой вкусненький, с горчинкой! Тьфу-у!
И от напряжения или количества выпитого он вновь отключился.
Пришел в себя он от страшной боли. Глаза не открывались. Правую руку кто-то пытался сломать в локте. Её выворачивали туда и сюда. Ну так, как мы, когда хотим переломить провод.
Он попытался закричать, но изо рта послышался лишь слабый хрип.
Вдруг, руку перестали выламывать, но тут пронзительная боль отдалась в пальцах. Он не увидел, но понял: ему отрубили пальцы, как мать отрубала курам когти.
Он почувствовал, как теплые струйки сочатся у него из окровавленных обрубков. Слёзы ручьем покатились у него из глаз. Ему так стало себя жалко.
Он понял: это конец.
Ему нестерпимо захотелось в последний раз посмотреть на мир, какой бы он ни был. Он собрал всю свою волю, все свои силы... И, о чудо! Тяжёлые веки начали разлипаться. Ещё мгновение... И он открыл глаза.
 
Мир к нему возвращался постепенно, клочками, сначала в чёрно-белом изображении, а потом и в цветном.
Он сел на кровати. Голова гудела, правая рука от неудобного лежания затекла, и сейчас в пальцах он ощущал неприятные маленькие иголочки, а в локте он её вообще согнуть не мог.
— Чёрт! — выругался он, — неужели всю получку пропил? Думал, закуплю на месяц, пока возможность есть, да видно не устоял. Стоп, стоп, стоп. А что это такое было: инопланетяне какие-то? Черти что ли?
Зябко поёжившись прошёлся взглядом по углам.
Рука начала понемногу отходить.
«Что ж это было-то? Неужели привиделось? Ну, дела...»
Тело его начало мелко дрожать, то ли от холода, то ли от нервов.
«Нет, баста! Пить надо бросать, а то точно какие-нибудь марсиане сожрут и спасибо не скажут».
Он скинул одеяло, прошлёпал босыми ногами в туалет. Вышел оттуда с большой сумкой в руках и, опустившись на колени, начал собирать бутылки.
Руки его плохо слушались, тело мелко дрожало, голова раскалывалась, но он упорно ползал на коленях и, собирая бутылки, приговаривал:
— Врёшь. Меня так просто не сожрёте, мы ещё повоюем. Вот только бутылки сдам. Ну-ка, ну-ка, иди сюда, — он засунул голову под кровать и, ложась на живот, потянулся за очередной бутылкой. Ага, попалась.
С трудом он вытряхнул из неё несколько капель. Мышцы его вновь расслабились. Тело обмякло. Напряжение спало.
Он положил бутылку под голову. Прижался к ней щекой и причмокнул несколько раз губами.
Он лежал на полу в пыли. Вокруг валялись куски недоеденного хлеба, ползали тараканы, бегали мыши.
Но ему было уже опять всё равно, он вновь отключился.     
 
Боль
Охапка сена
Рейтинг: +11 468 просмотров
Комментарии (12)
Пётр Великанов # 4 июля 2019 в 22:13 +7
Он пил, ему привиделись инопланетяне, жалко хрюшку Машку (детские всплески прошлого), пришёл в себя и снова отключился. Такая вот последовательность вышла, или метаморфозы мистической мысли.

kuku
Ирина Ковалёва # 5 июля 2019 в 07:52 +5
Очень хороший рассказ! Написано великолепно - хочется читать не отрываясь! Желаю удачи! emotions-5
Карим Азизов # 5 июля 2019 в 19:14 +5
Какая интересная у человека жизнь!
Андрей Шеркунов # 6 июля 2019 в 18:46 +6
Да, очень жизненная история. А уж Машка просто вызвала скупую мужскую слезу... Пойду тоже соберу бутылки, а то что-то разлетались тут всякие. Доколе!
shampa
Елена Сидоренко # 7 июля 2019 в 15:18 +6
По-моему автор прикололся ))) это совсем не мистическая проза, получилась сатира с фантастическим эпизодом. Написано "стильно", уверенной рукой. Но мимо задания.
Владимир Перваков # 7 июля 2019 в 23:18 +5
Да! Как говорилось в известном фильме: "Пить меньше надо!..."
А то ведь кто-нибудь сожрёт. Не обязательно инопланетяне. Цирроз какой-нибудь...
Елена Бурханова # 11 июля 2019 в 23:53 +5
Извечная российская проблема - кроме дураков и дорог!
Не так просто вырваться из этого круга.
Но это не совсем мистика.
А рассказ интересный!
Сергей Шевцов # 20 июля 2019 в 18:40 +4
Многие заметили, что это не мистика, но рассказ интересный. Единственный нюанс - при полной "отключке" вряд ли могут прийти в голову здравые мысли.
Татьяна Белая # 21 июля 2019 в 09:27 +4
Ни мистики, ни фантастики я не увидела. Реальная история алкаша. В таком состоянии не только марсиане привидятся. Мимо темы совсем.
Людмила Комашко-Батурина # 21 июля 2019 в 22:39 +4
На мой взгляд, это совсем не мистика. К начале был намёк на фантастику, но исчез... История алкаша в стадии белой горячки, но какая-то незавершённая... По стилю написания, мне показалось, что автор не новичок, но, к сожалению, теме тура рассказ не соответствует.
Валерий Куракулов # 23 июля 2019 в 04:24 +3
Интересный рассказ о пограничном состоянии. Там, наверное, много интересного приходит в голову, но не все это потом помнят. Может инопланетяне действительно ловят людей на пороки, как мы рыбу на червя? Рассказ хороший, но, на мой взгляд, чистая фантастика. Что тоже хорошо.
Татьяна Стрекалова # 23 июля 2019 в 23:04 +3
Наверно, и такой рассказ имеет право быть. Хотя не знаю, можно ли пьяные видения назвать мистикой. Хоть бы какие последствия от сна остались, типа оброненного инопланетянами башмака или зонтика. Сюжет очень простой. Вывод назидательный. Про Машку трогательно. Пожалуй, это самое тут запоминающееся и человечное. Могу сделать замечание: много лишних слов, особенно вначале, можно писать лаконичнее, тем самым и язык будет выразительней, исчезнет наивность.