ВМЕСТО ЭПИГРАФА: "В сущности, я всё время живу во снах, а в действительность лишь наношу визиты" (Ингмар Бергман)
"Взрыв украинского снаряда...совсем рядом...прямо под ногами...это конец...Но нет (дышу сквозь дым и гарь. Дикая боль в ногах)... Вот ещё одна вспышка уже где-то внутри, аффект достигший максимума, словно первый поцелуй, поцелуй смерти, открывший своей чрезмерностью клапан какой-то потаённой энергии...а затем и вовсе неуместное - щелчок (кинокамеры?) и нахлынувшее следом чувство запредельной, снова чужой ностальгии.
Я оказался в центре "позабытого" мною города. Оглянувшись по сторонам, вздохнул и не совсем уверенно сказал себе: "Да. он всё тот же, каким был...возможно...тогда (когда?)... Словно я не покидал его вовсе". Пятиэтажные дома, пёстрораскрашенные современным графити, покачиваясь словно изображения на водной ряби, зависли на разной высоте в вязком воздухе, среди блуждающих между ними, пустых мусорных урн и мигающих светофоров, расположенные в тщательно продуманном беспорядке: порой даже лежащие горизонтально, словно мертвецы на отпевании, порой словно хищные птицы, полуперевёрнутые вниз крышами-клювами, с глазами-окнами навыкате, порой и вовсе разрезанные надвое, словно столбики неравномерно оттаивщего и вмиг окаменевшего мороженного. Знакомые, как незнакомые, двери стройными рядами тянутся от самого горизонта по ходу моего(спиной вперёд) движения, сливаясь в дальней перспективе в один тягучий поток. чтобы обрушиться водопадом матереализовавшейся ностальгии в невидимый провал земли - никогда не существовавшее прошлое. Слева из треснушего полотна пространства, сквозь вспучившийся асфальт выросло вмиг зацветшее и начавшее плодоносить дерево. Я сорвал с него первый попавшийся под руку ключ и открыл им ближайшую дверь Из неё выбежал неестественно большой, сиамский кот (любимый символ детства) и на миг завис в прыжке над трухлявым, изъеденным земляными осами порогом. Постепенно и кот и порог вместе с осами стали рассыпаться на мигающие как кадры старого кинематографа кубические чёрно-белые пазлы-вспышки. Когда последний кубик с улыбюющейся кошачьей мордочкой втянулся в раздвинувшуюся складку прстраннства, я переступил внутрь. "Да, да, это её квартира" - промелькнули смутные, обманывающие мысли. "Интересно как она изменилась спустя столько лет? Была ли она вообще?". В голове стал вырисовываться милый образ незнакомой девушки с отстранённым взглядом на очаровательно-причудливом лице, состоящем из двух разных половинок (может быть минорной и мажорной, может быть дневной и ночной, нет, нет, скорее любимой и нелюбимой, ведь одна была, словно за вуалью неслучившегося и уже невозможного, а о другой можно было сказать всё, что угодно, а значит тоже НИЧЕГО).
Продолжаю движение(спиной вперёд), и из под ног, шипя или позвякивая стрелками, расползаются и растекаются в разные стороны циферблаты часов в виде полупрзрачных амёб и многоножек. Странная, однако причуда всю жизнь двигаться таким образом, убеждая себя, что именно так никогда не рискуешь споткнуться об эту, ИДЕАЛЬНО ровную поверхность, если, конечно же, не считать иллюзорное копошение у ног растекающихся тварей(хрономорфий). Что ж, вероятно, все тут так ходят, все привыкли и это укладывается в рамки их обыденного здавого смысла, хотя с моей точки зрения это просто нелепо и крайне неудобно, но я в этом городе только ГОСТЬ.
Только сейчас обратил внимание на то, что в городе, вроде бы, больше и нет никого, кроме одного единственного ГОСТЯ. Однако...За столиком кафе сидит посетитель, почему-то только один. Он напряжённо смотрит в экран то ли телевизора, то ли видеокамеры парящего где-то в мёртвом безмолвии дрона. Мы похожи, как две капли чьей-то памяти. Что он отслеживает? Мои бесконечные блуждания или то, что происходит за границами видимого отсюда? Там, куда нам доступа почему-то уже нет.
Один мудрец как-то сказал, что наша индивидуальность - всего лишь эффект угасания аффекта. Той самой вспышки, опыта первого поцелуя от той двуликой, которую я не могу найти ни за одной дверью тут. Не понимаю только одного: если в этом городе, угасли все аффекты кроме моего, если сам этот город - всего лишь архитектура моего угасающего аффекта, почему он так долго-долго длится и не может угаснуть?.
Часть этого угасающего аффекта, сидит перед экраном и упорно всматривается в то, как другая его часть блуждает по пустым улицам, безнадёжно путая входы и выходы, не может (да и хочет ли?) выбраться из замкнувшегося времени сновидений в ЖИЗНЬ, такую бесчеловечно-жёсткую, неэстетичную и...предательскую.
Голос женщины за кадром : "Вот уже три месяца ты в коме, сынок". Другой голос(молодой,женский, слегка виноватый): "Я больше не смогу приходить. Поймите меня правильно! Надо как-то жить дальше. Через неделю у меня свадьба". Пауза. Напряжённое молчания, затем затем убыстяющийся стук каблуков и хлопнувшая дверь. Тяжёлый вздох оставшейся женщины.
Примечания:
Начало рассказа - парафраз из автобиографии Дэвида Линча, описывающего свой самый первый поцелуй : "Это было, как во сне. Поцелуй становился всё глубже и глубже, разжигая огонь внутри" (Линч. Д. Маккена К. "Комната снов" Автобиография Дэвида Линча. - М.:Бомбора.2019. - с. 35)
Хрономорфии - от греческих слов Хронос (время) и Морфо(форма)
Один мудрец - Жак Лакан (франц. психолог и философ).
Помочь сайту
Поздравления
