Сидя на нейлоновых проводах, они бредили вчерашними шизопароидальными сказками, слушая как на землю падает морковный дождь, наблюдали за инфантильным мальчиком, с глазами брошенного котенка, неизменно курившего "Винстон", и усиленно" сидевшего" на фенобарбитале, шедшего в ботинках от "Гуччи", с раскрытым зонтом в руках от "Луи Виттона", по "Мосту Влюблённых", выдумавшего однажды предтече этой истории.
И они были счастливы своим безмерным и глубоко-чёрным одиночеством, вкушая аромат ночи, приезжая под утро домой, навсегда распрощавшись со вчера и уже никогда более не залезая в более даленное прошлое, запираясь каждый в своей комнате-камере, сжимая в руках такое тонкое лезвие опасной бритвы, что алая кровь смотрелась на нем, как рубин в платиновой оправе.
Каждое новое утро было для них словно удар судьбы и лишь "Земфира" пела им о "Паранойи", просила "Не стреляйте" и "1000 лет" казалась зеркальным отражением их собственных голых судеб.
Каждый новый день девочка с малиновыми волосами красила левый глаз, абсолютно забывая о правом, глотая феназипам и метадон, заедала их никоморфином, натягивала до уровня губ черный капюшон и отправлялась гулять под морковным дождём, убивая свою грусть тремя пачками сигарет "Кисс" и горячим кофе по-турецки, в каком-нибудь случайном кафе.
И каждый день, в одном и том же летнем ресторанчике, компания четырёх людей пила пиво и кофе со сливками, чередуя их ванильным кальяном на вине или молоке (это зависело от того в какую сторону лил морковный дождь), беседовала о высоком, ударялась в воспоминания о давно минувшем, строила грандиозные планы на будущее, которым не суждено было сбыться, и расходилась ровно в 10 вечера.
А наивный мальчик, всё мечтавший о большой и чистой любви, просыпаясь каждое утро в съёмной квартире, надевал маску безразличия, плакал и смеялся над собой, глотая метаквалон, шёл на улицу, также, как и все, убивать свою грусть под морковным дождём, чтобы к вечеру закинувшись фентанилом, уткнутся в любимую книгу и мечтать о большой и чистой любви.
И каждой чёрной ночью, в чёрно-чёрной квартире, с чёрными обоями и таким же кафелем, загорался кроваво-красный абажур и мальчик с большими серыми глазами выходил на балкон, чтобы вдыхая аромат морковного дождя, выкурить трубку с очередной дрянью, что обходилась ему в восемь сотен за коробок, и мечтать, забывая о проблемах, обидах и всём, что валилось на его плечи чёрными днями чёрного города, где не прекращаясь, вот уже два года, лил морковный дождь.
Они встретились в ресторанчике - Бог, забывший своё имя, летописец, потерявший свои фолианты, последняя из атлантов, утратившая способности и юный бессмертный, когда-то проклятый искать свою любовь, но так и не обрести её. Встретились, чтобы выпить горячего кофе со сливками и по бутылочке общелюбимого "Туборга", покурить кальян, наконец прекратить этот бесконечный морковный дождь и навсегда разойтись, чтобы забыть про нейлоновые провода и вчерашние бредни параноидально-шизофренических сказок их голой жизни, чтобы спустя много лет вспоминать эти дни и...
В чёрном городе кончился морковный дождь.
Кончилась ванильная история и таблетки в баночке, утеряна трубка и зонт от "Луи Виттона".
Помочь сайту
Поздравления
