Дорогая моя
супружница Мария Игнатьевна!
Во-первых строках
моего письма не забудь передать привет куму Василию и забрать у него долг, что
я у него брал в прошлом годе.
Еще передай куме
Настьке, что врут про меня, что я про нее ее соседке Варьке по-пьяне говорил,
будто у нее рожа ширше, чем у супоросной свиньи, из-за чего она теперь мне не
дает. Скажи, что ошибся я, не ширше, а красивше, чтоб зла не держала. Матери еще твоей передай сухарик, что я в
шутку от нее под помойное ведерко спрятал.
А то еще подумает, что я его украл у нее. Деткам передай от меня наказ
не хулиганить и деда слушаться, а иначе их, скажи, козел Федька забодает.
Я уже прибыл на
место благополучно, чего и вам желаю.
Сейчас осваиваюсь тут и обживаюсь.
Не, и совсем не больно было, Мань. Даже сначала смешно. Это когда медсестра
хирургу рассказывала анекдот про любовника, выпрыгнувшего с десятого этажа. И
того так торкнуло, что он вместо чирия на шее вскрыл мне сонную артерию. Чик –
и я уже здесь.
Как говорится, с
прибытием вас, Иван Федорович!
Сначала, правда,
немного заплутал – сияние тут небесное
поярче будет, чем когда меня мерин Никодим копытом в лоб треснул.
Сначала увидел слева
ворота. Справные такие и поверху надпись
идет: «Оставь адежды, всяк сюда входящий!».
Ну, оставь, так оставь. Прикрылся
ладошкой, вхожу. А там у костерка мужичок, на нашего конюха Пашку
похожий, варит что-то в котелке. Супчик, а может, борщ. Запах смачный, мясной идет.
-Сюды к кому? – спрашиваю.
-Грешник какой категории? – еврей, не иначе, токо они так
отвечают, вместо того, чтобы развеять сумления у нуждающегося человека.
-Не грешник я,
честный христианин, - ответствую.
-А че тогда к нам приперся? Какой нам с тебя навар? И почему
голый?
-Так, на воротах написано…
-Эх, темень деревенская!
Буква там одна осыпалась. А тебе
– в другие ворота, напротив.
-А вы кто?
-А мы – Ад! – и гогочет нечеловеческим гоготом.
Тут только разглядел
я его отличия от конюха – хвост у него и копыта.
-Звиняйте, - говорю и
задом, задом выпхнулся наружу.
Поворачиваюсь,
точно! Справа ворота розовенькие и за столом старикашка в белом халатике.
Не иначе – врач! Посля того, что они со мной сотворили,
боязно мне стало. Поэтому осторожно так, издаля, спрашиваю:
-Дед, ты не хирург?
-Нет, - говорит. – Я святой Петр.
-А кем работаешь?
-Да, вот, можно сказать, швейцаром. А ты, любезный, не к нам
ли будешь, фамилия твоя как?
-Горелков я, из деревни Гореловка, глянь-посмотри.
Дед книгу полистал:
-Есть, - говорит. – Только не Горелков ты, а Грелкин. И
деревня твоя – Грелкина. Признаешь,
едрена вошь?
Это, видать, опять
Колян, писарчук главы администрации, напутлял.
Ленивый – страсть! И всех в
бумагах фициальных сокращает. Говорит,
большая экономия на чернилах получается.
Бабку Феню со
знаменитой на весь район фамилией Череззаборногузадерищенко, знаете, как в
новом паспорте сократил? Не поверите!
Дрищенко! Второй год вся деревня
смеется. А бабка Феня, она ж повитуха, за это на его жену тройню наслала, чтоб
знали, как ее сокращать. Пусть, говорит, они их выпаивают теперь чернилами, на
мне сэкономленными.
-Признаю.
-На, прочти правила поведения и
птицу поставь, на какой тебе уровень, - и старикашка мне два листка
протягивает.
Чту: «Распорядок дня в Раю:
1. Подъем………………………………………………………..
- 4.00
2. Отправление
естественных нужд в нужнике ……………. - 4.00 - 4.05
3. Уборка
территории райского сада…………………………..- 4.05 – 12.00
4. Отправление
естественных нужд в нужнике ……………. -
12.00 - 12.05
5. Уборка
естественных нужд в нужнике…………………….. – 12.05 – 18.00
6. Молитва
во славу и прочая………………………………… -18.00
- 23.00
7. Отправление естественных нужд в нужнике перед
сном - 23.00 - 00.05
8. Отбой…………………………………………………………. – 00. 05»
-Дед, непонятки у меня по бумаге твоей.
-Не дед я тебе, а святой Петр, темень поднебесная.
-Ну, я и говорю, Петро, непонятки. Про нужник тут три раза,
а про насчет пожрать – ни разу…
-Не положено! Чти
вторую бумагу, пенек дубовый!
Чту: «Правила поведения в Раю:
За нарушение
данных правил – немедленный перевод в АД!
Всем кающимся
строго ЗАПРЕЩЕНО:
-срыв и поедание райских яблок, а также других производимых
в раю овощей и фруктов;
-ловля и поедание райских птиц производства местной птицефабрики;
- копание и поедание корнеплодной продукции и удобрений из
нужников, для нее
предназначенной;
- поиск, производство и разведение иного съестного.
Всем кающимся строго РАЗРЕШЕНО:
-питаться святым духом
в любое время суток без ограничений;
-Молится во славу и прочая без ограничений.
Подпись: Я».
-Петро, а «Я» - это хто?
-«Я» – это ОН! – старикашка в белом халате указал вверх.
Понимаю – не дурак.
-Петро, а как тут у вас насчет девок?
-Девок нет. Евки есть.
-Дают?
-Ага. Но только – за яблоки.
-Так запрещено же?!
-Запрещено все, что не разрешено. Вот и выбирай. Ну, что –
подписываешься?
Я повернул голову в
сторону других ворот, откуда доносился смачный мясной запашок.
-Не, я лучше – туда!
-Твое дело. Сам видишь – у нас свобода выбора.
Куда же податься на небесах бедному хрестьянину?
И я, дорогая моя супружница, подобрав брошенные портки,
поплелся к конюху с копытами.
Я же не знал тогда, Маня,
что не я буду там есть мясо. Да и борщ варить буду не я, а из меня.
Так что, все у меня
хорошо. Передай куму Ваське, если будет у нас тут, пусть заходит, завсегда жду его
в гости.
Адрес простой – от
ворот налево, третий котел. Что-что, а горяченьким завсегда угощу. Этого тут
навалом, не то, что в раю.
За сим кланяюсь
низко всей родне и особливо, тебе, дорогая Мария Игнатьевна!
Помочь сайту
Поздравления
