ГлавнаяПрозаМалые формыМиниатюры → Еда и наши чувства

Еда и наши чувства

2 апреля 2021 - Алексей Гадаев
article491792.jpg
Говорят, есть люди равнодушные к еде. Они рассматривают еду как способ доставки энергии в организм: белки, жиры, углеводы, минеральные вещества и витамины. Но иногда для я многих еда какая-то сверхценность - нечто большее, чем просто питание. У Гоголя в старосветских помещиков еда была замещением любви. её проявлением.
"А что, Пульхерия Ивановна, может быть пора закусить чего-нибудь?
- Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? Разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или может быть, рыжиков солёных?
- Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков, отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и с рыжиками... Нельзя было глядеть без участия без участия на их взаимную любовь".
Приготовлением еды, перетаскивание её с места на место и, главное, потчевание - это было смыслом жизни Пульхерии Ивановны и светом любви для Афанасия Ивановича, А иной плотской любви у них и не было: Но любили друг друга - буквально - буквально до смерти. Через еду! Вот так. Еда способна, иногда, отыграть все человеческие чувства.
Катя Метелица – московская журналистка, писательница. Тексты ее подкупают искренней, мягкой, смешливой интонацией) в статье «Есть такое чувство» пишет:
Еда способна, отыграть едва ли не все человеческие чувства.
Злость и форма контроля: «Ешь, а то остынет! Ешь быстро, а то будешь наказан! Кто всё съест, тот не получит…»Чего- то там не получит. Мороженного например.
Гнев и неудовлетворенность: «Я весь день стоял у плиты, а ты…»
Ревность: «Я готовлю этот салат лучше, чем твоя жена. Я добавляю в него тертое яблочко!» Это ведь не о салате, верно? «Уйди от этой твоей жены, не люби её, люби меня! Ведь я такая прекрасная, я буду так тебя любить, никто никогда не любил и не полюбит…» А вы говорите тертое яблочко.
Яблочко. Райское блаженство… Еда – всё желаний код и спутник любви. 
Кулинария едва ли не самое популярное увлечение среди всех увлечений, но и она – поле битвы. Без преувеличений! Почитать, например, комментарии под постами популярных блогеров – это же просто рубилово. Особенно был этим славен «Живой журнал»; неосторожное высказывание о какой-нибудь голяшке, дефлопе или жюльене там могли растереть в порошок, как корицу в ступке, сравнять с паркетом, морально уничтожить. 
Еда как мощное средство самоутверждение – так прежде было в цифровом пространстве.
​***
"Старосветские помещики" повесть А.В.Гоголя написана в 1835 г.
Герои повести
* Афанасий Иванович Товстогуб
*Пульхерия Ивановна Товстогубиха — его женаСюжет
Афанасий Иванович был высок, ходил всегда в бараньем тулупчике, и практически всегда улыбался. Пульхерия Ивановна почти никогда не смеялась, но «на лице и в глазах её было написано столько доброты, столько готовности угостить вас всем, что было у них лучшего, что вы, верно, нашли бы улыбку уже чересчур приторною для её доброго лица». Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна живут уединённо в одной из отдалённых деревень, называемых в Малороссии старосветскими. Жизнь их так тиха, что гостю, заехавшему ненароком в низенький барский домик, утопающий в зелени сада, страсти и тревожные волнения внешнего мира покажутся не существующими вовсе. Маленькие комнаты домика заставлены всевозможными вещицами, двери поют на разные лады, кладовые заполнены припасами, приготовлением которых беспрестанно заняты дворовые под управлением Пульхерии Ивановны. Несмотря на то, что хозяйство обкрадывается приказчиком и лакеями, благословенная земля производит всего в таком количестве, что Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна совсем не замечают хищений.
Старики никогда не имели детей, и вся привязанность их сосредоточилась на них же самих. Нельзя глядеть без участия на их взаимную любовь, когда с необыкновенной заботой в голосе обращаются они друг к другу на «вы», предупреждая каждое желание и даже ещё не сказанное ласковое слово. Они любят угощать — и если бы не особенные свойства малороссийского воздуха, помогающего пищеварению, то гость, без сомнения, после обеда оказался бы вместо постели лежащим на столе. Любят старики покушать и сами — и с самого раннего утра до позднего вечера можно слышать, как Пульхерия Ивановна угадывает желания своего мужа, ласковым голосом предлагая то одно, то другое кушанье.
Печальное событие изменяет навсегда жизнь этого мирного уголка. Любимая кошечка Пульхерии Ивановны, обычно лежавшая у её ног, пропадает в большом лесу за садом, куда её сманивают дикие коты. Через три дня, сбившись с ног в поисках кошечки, Пульхерия Ивановна встречает в огороде свою любимицу, вышедшую с жалким мяуканьем из бурьяна. Пульхерия Ивановна кормит одичавшую и худую беглянку, хочет её погладить, но неблагодарное создание бросается в окно и исчезает навсегда. С этого дня старушка становится задумчива, скучна и объявляет вдруг Афанасию Ивановичу, что это смерть за ней приходила и им уже скоро суждено встретиться на том свете.
Пульхерия Ивановна умирает. На похоронах Афанасий Иванович выглядит странно, будто не понимает всей дикости происшедшего. Когда же возвращается в дом свой и видит, как стало пусто в его комнате, он рыдает сильно и неутешно, и слёзы, как река, льются из его тусклых очей.
Пять лет проходит с того времени. Дом ветшает без своей хозяйки, Афанасий Иванович слабеет и вдвое согнут против прежнего. Но тоска его не ослабевает со временем. Во всех предметах, окружающих его, он видит покойницу, силится выговорить её имя, но на половине слова судороги искривляют его лицо, и плач дитяти вырывается из уже охладевающего сердца.
Странно, но обстоятельства смерти Афанасия Ивановича имеют сходство с кончиной его любимой супруги. Когда он медленно идёт по дорожке сада, вдруг слышит, как кто-то позади произносит явственным голосом: «Афанасий Иванович!» На минуту его лицо оживляется, и он говорит: «Это Пульхерия Ивановна зовёт меня!» Этому своему убеждению он покоряется с волей послушного ребёнка. «Положите меня возле Пульхерии Ивановны» — вот все, что произносит он перед своею кончиною. Желание его исполнили. Барский домик опустел, добро растаскано мужиками и окончательно пущено по ветру приехавшим дальним родственником-наследником.
***
А.П.Чехов о вреде обжорства. Рассказ «Глупый француз».
Краткое содержание Чехов Глупый француз
Рассказ о том, как французский клоун зашёл пообедать в московский ресторан. Он сделал заказ, и в ожидании блюда, принялся наблюдать за остальными посетителями ресторана. Его внимание привлёк полненький человек, сидевший недалеко от столика Пуркуа.
Француз подумал, что в русских ресторанах подают слишком большие порции, ведь у соседа на тарелке лежало целых пять блинов. Человек намазал блины икрой, и в мгновение ока проглотил их. Он снова подозвал официанта, и приказал подать ему ещё блинов, только побольше, а то порция слишком маленькая. Ещё ему принесли балык и сёмгу. Француз был поражён аппетитом господина, который быстро поглощал все блюда. Пуркуа решил, что этот человек страдает какой-то болезнью. Господин в это время продолжал есть, заказывая всё новые блюда, и стремительно проглатывая их. Тогда французу пришла в голову мысль, что этот человек таким способом хочет свести счёты с жизнью. Клоун даже попросил официанта, чтоб тот больше ничего не давал человеку, но он лишь ухмыльнулся. Француз сам подошёл к человеку, и сказал, что нельзя так много есть. Оглянувшись, он увидел, что это норма. В шоке Пуркуа вышел из ресторана.
***
«Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами… Семен Петрович, рискуя обжечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлепнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой, обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… Оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет!.. Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот…
Но тут его хватил апоплексический удар».
***
 Фриц Перлз; (8 июля1893, Берлин — 14 марта1970, Чикаго) — немецкий врач-психиатр, психотерапевт еврейского происхождения о голоде в работе: "Эго, голод и агрессия"
Перлз разделил все инстинкты на две группы в зависимости от главных функций: самосохранение и видосохранение (по Фрейду: Эго-инстинкты и сексуальные инстинкты). 
«…Самосохрание обеспечивается удовлетворением пищеварительной потребности». 
" Во многих случаях недоразвитость пищевого инстинкта проявляется в том, что люди остаются «сосунками» в течение всей жизни. Ну конечно, мы редко встретим такого уж полного «сосунка», но легко можем увидеть людей, которые явно недостаточно используют свои зубы.
Ребенок у маминой груди — это паразит, и ожидания незамедлительного удовлетворения возникающих желаний могут оставаться в течение всей жизни, если человек — неограниченный паразит. Он всегда может ожидать чего-нибудь просто даром, не соблюдая принцип «брать и отдавать». Другой тип человека может быть обозначен как сдержанный паразит — это человек, который таскает сладости, когда его никто не видит — «дайте ему палец и он заберет руку». Противоположным типом является сверхкомпенсированный паразит — человек этого типа испытывает постоянный бессознательный страх голодной смерти. Он ищет возможности обменять свою свободу и самостоятельность на гарантированный кусок пищи, на безопасность и обеспеченность".
***
 "Пищеварительный тракт представляет собой кожу, отделяющую организм от внешнего мира (подобно эпидермису). Пока пища находится внутри тракта и не проникла сквозь его стенки, она все еще изолирована от организма. В каком-то смысле она остается частью окружающего мира, подобно кислороду в легких перед тем, как он всасывается в альвеолах. И кислород, и пища становятся частью организма лишь после всасывания.
Без надлежащей обработки (пережевывание и т.д.) пища не станет усвояемой. Люди, которые недостаточно пережевывают пищу, могут обнаружить в своем кале целые зерна кукурузы, ягоды и тому подобные вещи. Интроецированный материал остается вне организма и впоследствии справедливо ощущается как нечто чуждое «Я», нечто, вызывающее дентальную агрессию или желание избавиться. Этот материал испражняется не в виде отходов, а в виде проекции. Он исчезает не из мира проецирующего человека, а только из его личности.
Под влиянием сопротивления здоровые процессы принятия пищи и дефекации часто превращаются в патологические состояния интроекции и проекции; с помощью сенсорных сопротивлений (гипостезия) ротовое и анальное отверстия становятся зонами конфлюэнции вместо того, чтобы регулировать коммуникации".
***
"Бесполезно пытаться исправить чье-то пищевое поведение до тех пор, пока это фундаментальное различие не будет полностью осознано. Это не должно вызывать затруднения, поскольку порою вам, должно быть, доводилось видеть жадного, нетерпеливого едока, ведущего себя как грудничок, выказывающего действительный интерес к пище лишь перед едой; как только он усаживается за стол, в его поведении начинают проглядывать характерные черты цепляющегося присасывания; он сосредотачивается только на вкусе первых кусков; затем, как и младенец, он впадает в состояние транса, по крайней мере настолько, насколько при этом оказывается затронут процесс поглощения пищи, его внимание поглощают размышления, сны наяву, разговоры или чтение. Твердая пища проходит по его горлу так, «как будто» это жидкость, и его неспособность внести изменения в структуру и вкус пищи (точно так же, как при питье, когда эти изменения не имеют места) находит отражение в его основном отношении к жизни".
***
"...мы должны пользоваться зубами. Флетчер советовал пережевывать каждый кусочек 30—40 раз. Но метод Флетчера отличается навязчивостью, и человек, не склонный к навязчивым действиям, не сможет вынести такого монотонного счета и вскоре забросит это занятие, тогда как обсессивный тип только обрадуется ему, но не извлечет для себя никакой пользы. Он станет для него очередной «пустышкой», очередным предлогом для сосредоточения на пустопорожних действиях. Он будет заинтересован в том, чтобы продолжать вести себя странным образом, а не в биологической функции, нацеленной на внесение изменений (разжижение и т.д.) в твердую пищу". 
***
Мы должны удерживать внимание на принятии пищи; мы должны полностью осознавать тот факт, что мы едим. Звучит просто, возможно даже глупо. Вы, конечно, полагаете, что осознаете прием пищи. Но так ли это? Может быть, вы читаете, разговариваете, мечтаете или беспокоитесь во время еды? Как часто бывает так, что ум ваш оказывается исполнен тревоги по поводу возможности пропустить автобус или опоздать на работу или в театр? Как часто во время еды вы размышляете об исходе предприятий, в которых вам предстоит принять участие? Как часто вы проглатываете вместе с едой газету?
Раз уж вы решили начать осознавать принятие пищи, вам предстоит совершить ошеломляющие открытия. На первых порах будет чрезвычайно трудно задерживать свое внимание целиком на процессе поглощения пищи, даже на короткое время. Спустя несколько секунд вы, возможно, обнаружите, что ваши мысли разбрелись, и вы в данный момент обретаетесь где угодно, только не за обеденным столом. Не заставляйте себя сосредотачиваться, но возвращайтесь к еде каждый раз, когда вы обнаружите, что уклоняетесь от сосредоточения, и мало-помалу вы научитесь сосредотачиваться на период до 10—20 секунд, а затем до минуты и даже дольше.
В то время, пока вы усиливаете вашу способность к сосредоточению, начните развивать в себе еще одно умение: находить удовлетворение в чистом наблюдении без преждевременного вмешательства. После того, что вы уже выучили, я уверен, вам не терпится улучшить свою способность кусать и пережевывать, но подобное преждевременное вмешательство только исказит и нарушит верный ход развития. Оно послужит лишь тому, чтобы скрыть от себя самого базовое нежелание пережевывать. Вы не должны приступать к исправлению создавшегося положения до тех пор, пока вы полностью не прочувствуете при глотании неразмельченные кусочки пищи и пока вам не станет ясно, что вы «пьете» твердую пищу вместо того, чтобы есть ее; в противном случае это будет означать бессмысленное слепое повиновение, а не проникновение в сущность одного из важнейших биологических процессов.
Без полного осознания привычного, но «неправильного» отношения — в данном случае, жадности и нетерпеливости –вы не сможете предотвратить их повторное появление, как только отвлечетесь. Вам нужно осознать нетерпение, затем превратить его в раздражение, затем — в дентальную агрессию и, в конечном итоге, утвердить ее в качестве интереса к тщательной проработке каждой задачи, к терпеливому, но энергичному пережевыванию пищи для тела и для ума.
Если вы, по прошествии некоторого времени, все еще будете испытывать трудности в связи с сосредоточением, примените метод описания. Проанализируйте (я не имею в виду психоанализ) собственные впечатления. В деталях опишите все, что вы ощущаете на вкус и вообще чувствуете: горячее и холодное, горькое и сладкое, острое и пресное, мягкое и твердое. Но не приятное и мерзкое, аппетитное и тошнотворное, вкусное и невкусное. Другими словами, обретите способность различать факты вместо того, чтобы их оценивать.
Последним по порядку, но не по важности, будет сосредоточение на структуре пищи и проверка каждого неразмельченного кусочка, который стремится избегнуть перетирания жерновами ваших моляров. Не успокаивайтесь до тех пор, пока не сделаете из себя совершенного «цензора», который будет чувствовать в своем горле каждый не размельченный кусочек и автоматически выталкивать его обратно в рот для полного разрушения. К этому времени в вашем распоряжении должны оказаться средства, необходимые для того, чтобы справиться с искусством принятия пищи. Знание деталей и полная осведомленность о процессе питания вместе приведут к требуемым переменам в пище. Вы разовьете у себя хороший вкус и перестанете интроецировать телесную и духовную пищу.
Некоторые замечания помогут еще крепче убедиться в преимуществах, которые несет с собой правильное питание. Желудок и кишечник — это всего-навсего кожа, и пища (например, кусок мяса, лежащий у вас на тарелке) должна проникнуть сквозь эту внутреннюю кожу. Этого никогда не произойдет без полного разжижения. Пищеварительные соки, вырабатываемые ротовыми, желудочными и другими железами, не станут выделяться, если вы не будете как следует работать челюстями, и они не смешаются с пищей, если пища не окажется надлежащим образом измельчена.
Прежде всего избегайте опасности интроекции, не проглатывайте духовную и телесную пищу кусками, которые непременно останутся в вашем организме как инородные тела. Чтобы понять и ассимилировать этот мир, вам необходимо использовать свои зубы в полной мере. Научитесь прокусывать насквозь так, чтобы резцы прикасались друг к другу. Если у вас имеется привычка рвать пищу зубами и отщипывать от нее кусочки, избавьтесь от этой привычки. Если вы раздираете пищу на части вместо того, чтобы прокусывать ее насквозь, вы остаетесь в состоянии конфлюэнции, а не контакта; психологическая брешь, дверь, соединяющая внутренний и внешний миры, остается открытой. Особенно это относится к тем людям, которые не могут «откусить чисто»54, «оттяпать себе свою долю». Они неспособны участвовать, т.е. буквально «получить свою часть».
***
"Потренируйтесь в прерывании сплошного потока пищи. Многие заталкивают в рот новую порцию пищи прежде, чем управились с предыдущей, разжижив ее. Такое отношение является еще одним симптомом, указывающим на то, что с твердой пищей обращаются как с жидкостью. Если вы продолжите развивать здоровое отношение, если вы научитесь оставлять рот порожним в перерывах между укусами, вы вскоре обнаружите, что можете справляться со всеми большими и малыми жизненными заботами; ваш «психический желудок» — мозг — окажется в гораздо лучшем состоянии. Вследствие этого вы гораздо реже станете мыслить неряшливо и несвязно, и вам не составит труда ясно представлять себе собственные идеи и концепции. Это относится не только к вашему мышлению, но также и вообще к любому роду активности. Если вы принадлежите к числу тех, кто принимается за новое дело, не покончив со старым, если вы раз за разом видите, что сели в лужу, тогда вышеприведенное упражнение именно то, что вам нужно".
***
"Выполняя упражнения на развитие вкуса, вы должны были заметить, что сосредотачиваться на приятной вам пище намного легче, нежели на неприятной или незнакомой. Вы должны были также испытать, что границы вашего вкуса до определенной степени расширились и, после того как вам удалось сделать над собой усилие и сосредоточиться, вы начали получать от пищи намного больше удовольствия, чем раньше. (Если эти упражнения выполняются правильно, весь процесс в целом не требует усилий.) Очень немногие отдают себе отчет в своей оральной фригидности. Стал редкостью не только настоящий гурман, медленно смакующий каждое блюдо, — изменилось вообще наше отношение к поглощению пищи, оно становится все более и более варварским. Онемелость вкуса гиперкомпенсируется при помощи всевозможных возбуждающих аппетит специй и извращенного поведения. Одна из моих пациенток не могла есть суп с удовольствием, если он не был обжигающе горячим, иначе он казался ей безвкусным.
Здравый смысл, присущий животному, которое не станет трогать пищу в том случае, если она слишком горячая или слишком холодная, был многими людьми практически полностью утерян. Подобная ситуация усматривается не только по отношению к пище, но и к другим источникам удовольствия, ведя к дегенерации вообще. Музыка на танцах должна быть заводной, партнер должен волновать чувства, играя в азартные игры, нужно ставить по-крупному, а в мире модной одежды все, не соответствующее последнему писку, ни гроша не стоит. В тех кругах, где используется язык, состоящий из ряда прилагательных и наречий в превосходной степени, умственный уровень соответственно низок. В разных слоях общества имеются различные стимуляторы, и эти стимуляторы для сохранения эффекта должны применяться во всевозрастающих дозах. Общей для всех классов является, например, привычка выпивать. Пьянчужка никогда не пользуется своими зубами и вкусом должным образом. Если бы он делал это — если бы он был настоящим «кусакой» — ему не было бы нужды прикладываться к бутылке. Чтобы вылечить пьяницу, необходимо избавить его от ретрофлексированного саморазрушения и вернуть зубам удовольствие от деструкции.
При тяжелых случаях оральной фригидности пища существует лишь до тех пор, пока она находится на тарелке. Как только она попадает в рот, она перестает ощущаться и прежде всего — на вкус. Это, конечно, крайний случай интроекции. Подобное поведение сопровождается тяжелым алкоголизмом, или человек кладет много специй и набивает желудок, не чувствуя настоящего удовлетворения; периоды все подавляющей жадности сменяются жесткой дисциплинированностью по отношению к еде. Что касается сферы психического, то картина дополняется постоянной жаждой любви, власти, успеха и острых ощущений, которые, однако, не приносят реального удовольствия или удовлетворения.
Несмотря на то, что убедить людей в важности анализа тревоги, страха или смущения просто, разъяснить значимость осознания и анализа такой мощной эмоции (или ощущения), как отвращение, — дело нелегкое. Чтобы добиться ясности в данном вопросе, необходимо выделить не менее четырех стадий, через которые проходит развитие. Первая стадия — здоровый, естественный, недвусмысленный аппетит, которому присущи напряжение и удовлетворение и который допускает два вида вмешательства: когда непритворно сильный аппетит осуждается за то, что направлен на «бяку», либо тогда, когда ребенка заставляют глотать то, против чего отчаянно протестует его организм. Данный протест, отвращение, образует вторую стадию. По поводу развившегося у ребенка чувства отвращения у многих родителей возникают возражения. Отвращение и рвота рассматриваются как признаки «плохого поведения», и ребенку, осмелившемуся исторгнуть обратно свой шпинат или касторку, грозит наказание. Таким образом, третья стадия, оральная фригидность, возникает в целях избегания отвращения, рвоты и грозящего наказания. Впоследствии, с тем чтобы добиться от пищи псевдовкуса, онемение прячется за четвертой стадией, стадией искусственной стимуляции".

© Copyright: Алексей Гадаев, 2021

Регистрационный номер №0491792

от 2 апреля 2021

[Скрыть] Регистрационный номер 0491792 выдан для произведения: Говорят, есть люди равнодушные к еде. Они рассматривают еду как способ доставки энергии в организм: белки, жиры, углеводы, минеральные вещества и витамины. Но иногда для я многих еда какая-то сверхценность - нечто большее, чем просто питание. У Гоголя в старосветских помещиков еда была замещением любви. её проявлением.
"А что, Пульхерия Ивановна, может быть пора закусить чего-нибудь?
- Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? Разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или может быть, рыжиков солёных?
- Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков, отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и с рыжиками... Нельзя было глядеть без участия без участия на их взаимную любовь".
Приготовлением еды, перетаскивание её с места на место и, главное, потчевание - это было смыслом жизни Пульхерии Ивановны и светом любви для Афанасия Ивановича, А иной плотской любви у них и не было: Но любили друг друга - буквально - буквально до смерти. Через еду! Вот так. Еда способна, иногда, отыграть все человеческие чувства.
Катя Метелица – московская журналистка, писательница. Тексты ее подкупают искренней, мягкой, смешливой интонацией) в статье «Есть такое чувство» пишет:
Еда способна, отыграть едва ли не все человеческие чувства.
Злость и форма контроля: «Ешь, а то остынет! Ешь быстро, а то будешь наказан! Кто всё съест, тот не получит…»Чего- то там не получит. Мороженного например.
Гнев и неудовлетворенность: «Я весь день стоял у плиты, а ты…»
Ревность: «Я готовлю этот салат лучше, чем твоя жена. Я добавляю в него тертое яблочко!» Это ведь не о салате, верно? «Уйди от этой твоей жены, не люби её, люби меня! Ведь я такая прекрасная, я буду так тебя любить, никто никогда не любил и не полюбит…» А вы говорите тертое яблочко.
Яблочко. Райское блаженство… Еда – всё желаний код и спутник любви. 
Кулинария едва ли не самое популярное увлечение среди всех увлечений, но и она – поле битвы. Без преувеличений! Почитать, например, комментарии под постами популярных блогеров – это же просто рубилово. Особенно был этим славен «Живой журнал»; неосторожное высказывание о какой-нибудь голяшке, дефлопе или жюльене там могли растереть в порошок, как корицу в ступке, сравнять с паркетом, морально уничтожить. 
Еда как мощное средство самоутверждение – так прежде было в цифровом пространстве.
​***
"Старосветские помещики" повесть А.В.Гоголя написана в 1835 г.
Герои повести
* Афанасий Иванович Товстогуб
*Пульхерия Ивановна Товстогубиха — его женаСюжет
Афанасий Иванович был высок, ходил всегда в бараньем тулупчике, и практически всегда улыбался. Пульхерия Ивановна почти никогда не смеялась, но «на лице и в глазах её было написано столько доброты, столько готовности угостить вас всем, что было у них лучшего, что вы, верно, нашли бы улыбку уже чересчур приторною для её доброго лица». Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна живут уединённо в одной из отдалённых деревень, называемых в Малороссии старосветскими. Жизнь их так тиха, что гостю, заехавшему ненароком в низенький барский домик, утопающий в зелени сада, страсти и тревожные волнения внешнего мира покажутся не существующими вовсе. Маленькие комнаты домика заставлены всевозможными вещицами, двери поют на разные лады, кладовые заполнены припасами, приготовлением которых беспрестанно заняты дворовые под управлением Пульхерии Ивановны. Несмотря на то, что хозяйство обкрадывается приказчиком и лакеями, благословенная земля производит всего в таком количестве, что Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна совсем не замечают хищений.
Старики никогда не имели детей, и вся привязанность их сосредоточилась на них же самих. Нельзя глядеть без участия на их взаимную любовь, когда с необыкновенной заботой в голосе обращаются они друг к другу на «вы», предупреждая каждое желание и даже ещё не сказанное ласковое слово. Они любят угощать — и если бы не особенные свойства малороссийского воздуха, помогающего пищеварению, то гость, без сомнения, после обеда оказался бы вместо постели лежащим на столе. Любят старики покушать и сами — и с самого раннего утра до позднего вечера можно слышать, как Пульхерия Ивановна угадывает желания своего мужа, ласковым голосом предлагая то одно, то другое кушанье.
Печальное событие изменяет навсегда жизнь этого мирного уголка. Любимая кошечка Пульхерии Ивановны, обычно лежавшая у её ног, пропадает в большом лесу за садом, куда её сманивают дикие коты. Через три дня, сбившись с ног в поисках кошечки, Пульхерия Ивановна встречает в огороде свою любимицу, вышедшую с жалким мяуканьем из бурьяна. Пульхерия Ивановна кормит одичавшую и худую беглянку, хочет её погладить, но неблагодарное создание бросается в окно и исчезает навсегда. С этого дня старушка становится задумчива, скучна и объявляет вдруг Афанасию Ивановичу, что это смерть за ней приходила и им уже скоро суждено встретиться на том свете.
Пульхерия Ивановна умирает. На похоронах Афанасий Иванович выглядит странно, будто не понимает всей дикости происшедшего. Когда же возвращается в дом свой и видит, как стало пусто в его комнате, он рыдает сильно и неутешно, и слёзы, как река, льются из его тусклых очей.
Пять лет проходит с того времени. Дом ветшает без своей хозяйки, Афанасий Иванович слабеет и вдвое согнут против прежнего. Но тоска его не ослабевает со временем. Во всех предметах, окружающих его, он видит покойницу, силится выговорить её имя, но на половине слова судороги искривляют его лицо, и плач дитяти вырывается из уже охладевающего сердца.
Странно, но обстоятельства смерти Афанасия Ивановича имеют сходство с кончиной его любимой супруги. Когда он медленно идёт по дорожке сада, вдруг слышит, как кто-то позади произносит явственным голосом: «Афанасий Иванович!» На минуту его лицо оживляется, и он говорит: «Это Пульхерия Ивановна зовёт меня!» Этому своему убеждению он покоряется с волей послушного ребёнка. «Положите меня возле Пульхерии Ивановны» — вот все, что произносит он перед своею кончиною. Желание его исполнили. Барский домик опустел, добро растаскано мужиками и окончательно пущено по ветру приехавшим дальним родственником-наследником.
***
А.П.Чехов о вреде обжорства. Рассказ «Глупый француз».
Краткое содержание Чехов Глупый француз
Рассказ о том, как французский клоун зашёл пообедать в московский ресторан. Он сделал заказ, и в ожидании блюда, принялся наблюдать за остальными посетителями ресторана. Его внимание привлёк полненький человек, сидевший недалеко от столика Пуркуа.
Француз подумал, что в русских ресторанах подают слишком большие порции, ведь у соседа на тарелке лежало целых пять блинов. Человек намазал блины икрой, и в мгновение ока проглотил их. Он снова подозвал официанта, и приказал подать ему ещё блинов, только побольше, а то порция слишком маленькая. Ещё ему принесли балык и сёмгу. Француз был поражён аппетитом господина, который быстро поглощал все блюда. Пуркуа решил, что этот человек страдает какой-то болезнью. Господин в это время продолжал есть, заказывая всё новые блюда, и стремительно проглатывая их. Тогда французу пришла в голову мысль, что этот человек таким способом хочет свести счёты с жизнью. Клоун даже попросил официанта, чтоб тот больше ничего не давал человеку, но он лишь ухмыльнулся. Француз сам подошёл к человеку, и сказал, что нельзя так много есть. Оглянувшись, он увидел, что это норма. В шоке Пуркуа вышел из ресторана.
***
«Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами… Семен Петрович, рискуя обжечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлепнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой, обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… Оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет!.. Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот…
Но тут его хватил апоплексический удар».
***
 Фриц Перлз; (8 июля1893, Берлин — 14 марта1970, Чикаго) — немецкий врач-психиатр, психотерапевт еврейского происхождения о голоде в работе: "Эго, голод и агрессия"
Перлз разделил все инстинкты на две группы в зависимости от главных функций: самосохранение и видосохранение (по Фрейду: Эго-инстинкты и сексуальные инстинкты). 
«…Самосохрание обеспечивается удовлетворением пищеварительной потребности». 
" Во многих случаях недоразвитость пищевого инстинкта проявляется в том, что люди остаются «сосунками» в течение всей жизни. Ну конечно, мы редко встретим такого уж полного «сосунка», но легко можем увидеть людей, которые явно недостаточно используют свои зубы.
Ребенок у маминой груди — это паразит, и ожидания незамедлительного удовлетворения возникающих желаний могут оставаться в течение всей жизни, если человек — неограниченный паразит. Он всегда может ожидать чего-нибудь просто даром, не соблюдая принцип «брать и отдавать». Другой тип человека может быть обозначен как сдержанный паразит — это человек, который таскает сладости, когда его никто не видит — «дайте ему палец и он заберет руку». Противоположным типом является сверхкомпенсированный паразит — человек этого типа испытывает постоянный бессознательный страх голодной смерти. Он ищет возможности обменять свою свободу и самостоятельность на гарантированный кусок пищи, на безопасность и обеспеченность".
***
 "Пищеварительный тракт представляет собой кожу, отделяющую организм от внешнего мира (подобно эпидермису). Пока пища находится внутри тракта и не проникла сквозь его стенки, она все еще изолирована от организма. В каком-то смысле она остается частью окружающего мира, подобно кислороду в легких перед тем, как он всасывается в альвеолах. И кислород, и пища становятся частью организма лишь после всасывания.
Без надлежащей обработки (пережевывание и т.д.) пища не станет усвояемой. Люди, которые недостаточно пережевывают пищу, могут обнаружить в своем кале целые зерна кукурузы, ягоды и тому подобные вещи. Интроецированный материал остается вне организма и впоследствии справедливо ощущается как нечто чуждое «Я», нечто, вызывающее дентальную агрессию или желание избавиться. Этот материал испражняется не в виде отходов, а в виде проекции. Он исчезает не из мира проецирующего человека, а только из его личности.
Под влиянием сопротивления здоровые процессы принятия пищи и дефекации часто превращаются в патологические состояния интроекции и проекции; с помощью сенсорных сопротивлений (гипостезия) ротовое и анальное отверстия становятся зонами конфлюэнции вместо того, чтобы регулировать коммуникации".
***
"Бесполезно пытаться исправить чье-то пищевое поведение до тех пор, пока это фундаментальное различие не будет полностью осознано. Это не должно вызывать затруднения, поскольку порою вам, должно быть, доводилось видеть жадного, нетерпеливого едока, ведущего себя как грудничок, выказывающего действительный интерес к пище лишь перед едой; как только он усаживается за стол, в его поведении начинают проглядывать характерные черты цепляющегося присасывания; он сосредотачивается только на вкусе первых кусков; затем, как и младенец, он впадает в состояние транса, по крайней мере настолько, насколько при этом оказывается затронут процесс поглощения пищи, его внимание поглощают размышления, сны наяву, разговоры или чтение. Твердая пища проходит по его горлу так, «как будто» это жидкость, и его неспособность внести изменения в структуру и вкус пищи (точно так же, как при питье, когда эти изменения не имеют места) находит отражение в его основном отношении к жизни".
***
"...мы должны пользоваться зубами. Флетчер советовал пережевывать каждый кусочек 30—40 раз. Но метод Флетчера отличается навязчивостью, и человек, не склонный к навязчивым действиям, не сможет вынести такого монотонного счета и вскоре забросит это занятие, тогда как обсессивный тип только обрадуется ему, но не извлечет для себя никакой пользы. Он станет для него очередной «пустышкой», очередным предлогом для сосредоточения на пустопорожних действиях. Он будет заинтересован в том, чтобы продолжать вести себя странным образом, а не в биологической функции, нацеленной на внесение изменений (разжижение и т.д.) в твердую пищу". 
***
Мы должны удерживать внимание на принятии пищи; мы должны полностью осознавать тот факт, что мы едим. Звучит просто, возможно даже глупо. Вы, конечно, полагаете, что осознаете прием пищи. Но так ли это? Может быть, вы читаете, разговариваете, мечтаете или беспокоитесь во время еды? Как часто бывает так, что ум ваш оказывается исполнен тревоги по поводу возможности пропустить автобус или опоздать на работу или в театр? Как часто во время еды вы размышляете об исходе предприятий, в которых вам предстоит принять участие? Как часто вы проглатываете вместе с едой газету?
Раз уж вы решили начать осознавать принятие пищи, вам предстоит совершить ошеломляющие открытия. На первых порах будет чрезвычайно трудно задерживать свое внимание целиком на процессе поглощения пищи, даже на короткое время. Спустя несколько секунд вы, возможно, обнаружите, что ваши мысли разбрелись, и вы в данный момент обретаетесь где угодно, только не за обеденным столом. Не заставляйте себя сосредотачиваться, но возвращайтесь к еде каждый раз, когда вы обнаружите, что уклоняетесь от сосредоточения, и мало-помалу вы научитесь сосредотачиваться на период до 10—20 секунд, а затем до минуты и даже дольше.
В то время, пока вы усиливаете вашу способность к сосредоточению, начните развивать в себе еще одно умение: находить удовлетворение в чистом наблюдении без преждевременного вмешательства. После того, что вы уже выучили, я уверен, вам не терпится улучшить свою способность кусать и пережевывать, но подобное преждевременное вмешательство только исказит и нарушит верный ход развития. Оно послужит лишь тому, чтобы скрыть от себя самого базовое нежелание пережевывать. Вы не должны приступать к исправлению создавшегося положения до тех пор, пока вы полностью не прочувствуете при глотании неразмельченные кусочки пищи и пока вам не станет ясно, что вы «пьете» твердую пищу вместо того, чтобы есть ее; в противном случае это будет означать бессмысленное слепое повиновение, а не проникновение в сущность одного из важнейших биологических процессов.
Без полного осознания привычного, но «неправильного» отношения — в данном случае, жадности и нетерпеливости –вы не сможете предотвратить их повторное появление, как только отвлечетесь. Вам нужно осознать нетерпение, затем превратить его в раздражение, затем — в дентальную агрессию и, в конечном итоге, утвердить ее в качестве интереса к тщательной проработке каждой задачи, к терпеливому, но энергичному пережевыванию пищи для тела и для ума.
Если вы, по прошествии некоторого времени, все еще будете испытывать трудности в связи с сосредоточением, примените метод описания. Проанализируйте (я не имею в виду психоанализ) собственные впечатления. В деталях опишите все, что вы ощущаете на вкус и вообще чувствуете: горячее и холодное, горькое и сладкое, острое и пресное, мягкое и твердое. Но не приятное и мерзкое, аппетитное и тошнотворное, вкусное и невкусное. Другими словами, обретите способность различать факты вместо того, чтобы их оценивать.
Последним по порядку, но не по важности, будет сосредоточение на структуре пищи и проверка каждого неразмельченного кусочка, который стремится избегнуть перетирания жерновами ваших моляров. Не успокаивайтесь до тех пор, пока не сделаете из себя совершенного «цензора», который будет чувствовать в своем горле каждый не размельченный кусочек и автоматически выталкивать его обратно в рот для полного разрушения. К этому времени в вашем распоряжении должны оказаться средства, необходимые для того, чтобы справиться с искусством принятия пищи. Знание деталей и полная осведомленность о процессе питания вместе приведут к требуемым переменам в пище. Вы разовьете у себя хороший вкус и перестанете интроецировать телесную и духовную пищу.
Некоторые замечания помогут еще крепче убедиться в преимуществах, которые несет с собой правильное питание. Желудок и кишечник — это всего-навсего кожа, и пища (например, кусок мяса, лежащий у вас на тарелке) должна проникнуть сквозь эту внутреннюю кожу. Этого никогда не произойдет без полного разжижения. Пищеварительные соки, вырабатываемые ротовыми, желудочными и другими железами, не станут выделяться, если вы не будете как следует работать челюстями, и они не смешаются с пищей, если пища не окажется надлежащим образом измельчена.
Прежде всего избегайте опасности интроекции, не проглатывайте духовную и телесную пищу кусками, которые непременно останутся в вашем организме как инородные тела. Чтобы понять и ассимилировать этот мир, вам необходимо использовать свои зубы в полной мере. Научитесь прокусывать насквозь так, чтобы резцы прикасались друг к другу. Если у вас имеется привычка рвать пищу зубами и отщипывать от нее кусочки, избавьтесь от этой привычки. Если вы раздираете пищу на части вместо того, чтобы прокусывать ее насквозь, вы остаетесь в состоянии конфлюэнции, а не контакта; психологическая брешь, дверь, соединяющая внутренний и внешний миры, остается открытой. Особенно это относится к тем людям, которые не могут «откусить чисто»54, «оттяпать себе свою долю». Они неспособны участвовать, т.е. буквально «получить свою часть».
***
"Потренируйтесь в прерывании сплошного потока пищи. Многие заталкивают в рот новую порцию пищи прежде, чем управились с предыдущей, разжижив ее. Такое отношение является еще одним симптомом, указывающим на то, что с твердой пищей обращаются как с жидкостью. Если вы продолжите развивать здоровое отношение, если вы научитесь оставлять рот порожним в перерывах между укусами, вы вскоре обнаружите, что можете справляться со всеми большими и малыми жизненными заботами; ваш «психический желудок» — мозг — окажется в гораздо лучшем состоянии. Вследствие этого вы гораздо реже станете мыслить неряшливо и несвязно, и вам не составит труда ясно представлять себе собственные идеи и концепции. Это относится не только к вашему мышлению, но также и вообще к любому роду активности. Если вы принадлежите к числу тех, кто принимается за новое дело, не покончив со старым, если вы раз за разом видите, что сели в лужу, тогда вышеприведенное упражнение именно то, что вам нужно".
***
"Выполняя упражнения на развитие вкуса, вы должны были заметить, что сосредотачиваться на приятной вам пище намного легче, нежели на неприятной или незнакомой. Вы должны были также испытать, что границы вашего вкуса до определенной степени расширились и, после того как вам удалось сделать над собой усилие и сосредоточиться, вы начали получать от пищи намного больше удовольствия, чем раньше. (Если эти упражнения выполняются правильно, весь процесс в целом не требует усилий.) Очень немногие отдают себе отчет в своей оральной фригидности. Стал редкостью не только настоящий гурман, медленно смакующий каждое блюдо, — изменилось вообще наше отношение к поглощению пищи, оно становится все более и более варварским. Онемелость вкуса гиперкомпенсируется при помощи всевозможных возбуждающих аппетит специй и извращенного поведения. Одна из моих пациенток не могла есть суп с удовольствием, если он не был обжигающе горячим, иначе он казался ей безвкусным.
Здравый смысл, присущий животному, которое не станет трогать пищу в том случае, если она слишком горячая или слишком холодная, был многими людьми практически полностью утерян. Подобная ситуация усматривается не только по отношению к пище, но и к другим источникам удовольствия, ведя к дегенерации вообще. Музыка на танцах должна быть заводной, партнер должен волновать чувства, играя в азартные игры, нужно ставить по-крупному, а в мире модной одежды все, не соответствующее последнему писку, ни гроша не стоит. В тех кругах, где используется язык, состоящий из ряда прилагательных и наречий в превосходной степени, умственный уровень соответственно низок. В разных слоях общества имеются различные стимуляторы, и эти стимуляторы для сохранения эффекта должны применяться во всевозрастающих дозах. Общей для всех классов является, например, привычка выпивать. Пьянчужка никогда не пользуется своими зубами и вкусом должным образом. Если бы он делал это — если бы он был настоящим «кусакой» — ему не было бы нужды прикладываться к бутылке. Чтобы вылечить пьяницу, необходимо избавить его от ретрофлексированного саморазрушения и вернуть зубам удовольствие от деструкции.
При тяжелых случаях оральной фригидности пища существует лишь до тех пор, пока она находится на тарелке. Как только она попадает в рот, она перестает ощущаться и прежде всего — на вкус. Это, конечно, крайний случай интроекции. Подобное поведение сопровождается тяжелым алкоголизмом, или человек кладет много специй и набивает желудок, не чувствуя настоящего удовлетворения; периоды все подавляющей жадности сменяются жесткой дисциплинированностью по отношению к еде. Что касается сферы психического, то картина дополняется постоянной жаждой любви, власти, успеха и острых ощущений, которые, однако, не приносят реального удовольствия или удовлетворения.
Несмотря на то, что убедить людей в важности анализа тревоги, страха или смущения просто, разъяснить значимость осознания и анализа такой мощной эмоции (или ощущения), как отвращение, — дело нелегкое. Чтобы добиться ясности в данном вопросе, необходимо выделить не менее четырех стадий, через которые проходит развитие. Первая стадия — здоровый, естественный, недвусмысленный аппетит, которому присущи напряжение и удовлетворение и который допускает два вида вмешательства: когда непритворно сильный аппетит осуждается за то, что направлен на «бяку», либо тогда, когда ребенка заставляют глотать то, против чего отчаянно протестует его организм. Данный протест, отвращение, образует вторую стадию. По поводу развившегося у ребенка чувства отвращения у многих родителей возникают возражения. Отвращение и рвота рассматриваются как признаки «плохого поведения», и ребенку, осмелившемуся исторгнуть обратно свой шпинат или касторку, грозит наказание. Таким образом, третья стадия, оральная фригидность, возникает в целях избегания отвращения, рвоты и грозящего наказания. Впоследствии, с тем чтобы добиться от пищи псевдовкуса, онемение прячется за четвертой стадией, стадией искусственной стимуляции".
 
Рейтинг: +1 240 просмотров
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!