И за что страдаю? А? Где справедливость? А? Ведь добро-то колхозное защищал. Во…. Ишь, зерно-хлебушко им подавай! А? А Нюрку-то за чо задирать? Кладовщицу-то! Рукетиры хреновы! А я виды на неё имею. Во…. Жанитца на ней хочу. Во…. Чо? Старый я? Та мне тридцать вот будя. А чо бородатый, ты не гляди. У нас все бородатые, да здоровые. Ну, а что озорники, так это от породы. Мой дед Микишка, сами знаете, даже надо мной и то шутит. Лета два, помнишь, как он у меня Валюху отбил? Ох, хороша девка была! Пудов на десять. Ей богу! Год за ней ходил, а теперь от мово деда дядьку мне родила, чуть не на пуд. Скоро год дядьке-то будет. Во…. И слова деду сказать не моги. В ухо как дал, так я три дня небо с землёй путал. Во-во… Отбил мне сучий дед и девку и голову. Обидно! Во…. А батя мой, ещё хлеще шутник! Слава богу в соседнюю деревню ушёл. Пущай, пока, там пошутит. Во…. А чо, дед? Сидит, нянчится с дядькой. Чо? Попробуй уйти куда! Валюха-то как родила, больше деда раза в полтора весить стала. Вот уж кому под горячу руку-то! Не приведи господь! Во…. Скоро ещё кого-то родит. Так что, мому деду не до шуток таперь.
Да! Про рукетиров-то! Навалилися все восемь штук. Нюрка раза три раскидала было их. Ну а они, мать иху, все кунхуисты. А я пьяный был. Во…. Чо, говорю, бабу-то задираете? Вот грех-то попутал! Ну, как налетели оне на меня со своими кунхуями….. Ну чо смеётесь? Не так чо? А мне не до смеху было! Обиделся я. На одну бабу восемь рыл! Ну, как налетели, сгрёб я их всех, да и поприжал к их же Камазу. Подержал малость…. Хлипкие оказались эти кунхуисты. Второй месяц лежат в больничке. Встать не могут. Ничего в них не держится и, говорят, и не будет. И то пусть спасибо Нюрке скажут. Сердобольная она. Покидала их а Камаз и в больничку отправила.
Ну, налила она мне за помочь-защиту. Дальше ничегошеньки не помню. Как их мерседес и эту…, как её?... бемеве, штоли, до леса кувыркал. Чо? Да, спрятать хотел…наверно….
Ну во…. Недели через две кто-то из кунхуистов вспомнил, где оне были и чо сними случилось. Приезжает милиция, с каким-то омоном. Тверёзовый я был…. Взяли меня…. Привезли в милицию. Допрашивают. Оробел я…. Ни чо сказать не могу…. А следователь орёт: « Щас братве тебя отдам – ментом заговоришь!» Сунули меня в камеру. Хотели железа на меня надеть, та такова размеру не оказалось. Ну, во…. Заходят в камеру пять штук братвы. Похожи на кунхуистов, но называются ухуисты. Борьба у них такая - уху. Всё, говорят, пацан! Бздец тебе пришёл! Прыгали, прыгали. Визжали, визжали. Надоело! Сгрёб их, поприжал…. В них тоже ничего таперь не держится.
Следователь, мелкий такой, орёт: «Ну козёл! Я тебя опетушу!» Спрашиваю:"А чо это такое?" Кричит: «Петухом сделаю!». «Ладно! А ты так можешь? «Я всё могу» - визжит. Испугался я – думаю: «Колдун!».
Ну, сунули меня в камеру к уголовникам. Штук пятнадцать их там. У всех глаза горят. Наступают на меня. А трое своё бесстыдство вывалили и давай меня пужать. «Снимай, говорят, штаны! Знакомиться будем!» Ну, подумал я, подумал... И решил: «На равных, так на равных!». Чо, смеётесь? Ну снял штаны…. Оне как увидели…. Сначала тишина гробовая…. А потом, как заверещали и в двери. Жалезные были и те вышибли. Разбежались и щас найтить ни однаво не могуть.
Начальник милиции пришёл. Этому мелкому орёть: «Отпущай его, за ради бога, пока он всю милицию не развалил!».
Вот таперича жду! Придуть, не придурь! Посодять, не посодять. Не приходють пока.... О, господи!
Помочь сайту
Поздравления
