АЛЁНУШКА И СЕРЫЙ ВОЛК

В некотором царстве, в некотором государстве с первой капелью да под журчание ранних ручейков родилась у царя Василия долгожданная доченька. И назвали царевну Еленой. Царь — батюшка с царицей — матушкой души не чаяли в своей кровинушке, но всё ж дитё не баловали, уму-разуму учили да всякому мастерству. Подросла Алёнушка красотой всем на диво. Невысока да стройна. Коса русая ниже пояса. Черноброва, белолица, глаза что небе синее, зубки белые — уста алые. Так хороша-пригожа, что всем по сердцу. И пошёл слух по все весям о царевне, кою величают Еленой Прекрасной. И потянулись в царство царя Василия гости иноземные да женихи разные: и званные и незваные. И всяк со своими причудами. Кто хвастается своими несметными богатствами, кто древней родословной, кто удалью молодецкой, а кто своею красой. Заполонили всё царство, едят-пьют да гуляют, ждут, что царь повелит. А отцу да матери своё дитятко отдавать в чужие края уж как жалко, а уж неволей — избави боже! Аленушке же никто из всех пришлых не глянулся. Уж больно хвастливые и напыщенные эти иноземцы.

Одним днём собрались девицы в лес по грибы да ягоды. Разбрелись по лесу, аукаются, чтоб не потеряться. Царевна ягодка за ягодкой и не заметила, как в лесную глушь забрела. И страшно стало так, что и аукать не решилась. Села на пенёк и пригорюнилась. Вдруг из кустов морда волчья! Сердечко так и затрепетало. Но глянула: глаза у волка добрые да какие-то грустные. Да и не страшный вовсе. Волчара вышел из чащи и прилёг у девичьих ног ковриком. Протянула Алёна нежную ручку да и провела по шерсти. Вмиг волк превратился в юношу да такого ладного, что у девушки от смущения щечки заалели.

« Не бойся меня, Елена Прекрасная! Я Иван-царевич, а не волк. Был и я среди твоих гостей, да ты меня не приметила: народу уж очень много. А я же тебя полюбил всей душой, и посватался бы, да вот ведьма лесная решила женить меня на своей дочери. А раз отказался — превратила в серого волка, чтоб носил я эту шкуру тридцать лет и три года до старости или стану мужем кикиморе болотной!»

Совсем смутилась девица, покраснела как маков цвет, глазки опустила, сарафанчик теребит, а что сказать? Скромность девичья не велит признаваться. Да только и так видно, что по сердцу Алёнушке Иван-царевич. А время шло, и близко подружки аукают, и расстаться с милым не хочется.

«Не печалься, моя ладушка! Отправлюсь в дальний лес, отслужу службу этой колдунье и пришлю сватов! Чай не откажешь?» И быстро в чаще и скрылся.

Девушки прибежали, стали хвастаться своими кузовками, кто сколько ягод набрал, а у царевны ни одной. Удивились несказанно, но мало как бывает. Отправились с песнями обратно, а там беда.

Налетело на царство войско несметное! Дома жгут, скот угоняют, женщин и девушек в полон. Царь -батюшка думал, что все соседи мирные, одну дружину и держал, так та вся и полегла. А гостей и женихов как ветром сдуло: добро чужое чего защищать? Остался царь с царицей среди пепелища.

А как девушки из леса вышли так в руки врагам и попали. Забрали захватчики всех и царевну тоже — как дар своему королю.

Так и оказалась Алёнушка в горном краю в руках горного короля Каратура. Как увидел король красу -девицу, сразу решил, что будет Елена Прекрасная его женой! Ха! У кого ещё будет жена такая юная да несравненная? А сам король не только стар, но и образа ужасного: маленький да толстый, огромный нос, глаза навыкате, весь в шерсти.

Хоть и напугалась царевна до смерти, но подчинятся ворогу не по характеру. Так взглянула, что ясно стало — непокорная. А Каратур и вовсе влюбился. Привык, что все покоряются ему беспрекословно, а такой гордой и независимой не встречал. Ему такая под стать- думалось.

Предоставили Алёне палаты просторные да роскошные. На стенах картины прекрасные, вся мебель золочёная. К её услугам девицы-рабыни. И искупают, и волосы расчешут и косу заплетут, и в шелковые одежды оденут. И яства всякие, и питьё сладкое. Музыка волшебная, девушки танцуют и песни поют. Всё для услады. Только царевну этим не соблазнишь. Знает цену богатству лёгкому.

Повелел Каракут принести сундуки старинные, золотом да каменьями набитые, предлагает в дар украшения, каких и свет не видывал. И ткани шелковые, бархатные, золотыми узорами украшенные, и наряды — один другого краше. Всё для красавицы, только покорись и полюби!

Только всего этого Алёнушке опричь души. Нет ничего дороже волюшки вольной, родимой сторонки да любимого друга. Забилась в угол, ото всего отказывается, только что не шипит как дикая кошка.

Рассвирепел король: никто не смеет ему перечить! И не таких обламывали. И повелел отнести негодную в горы и поселить в Башню Смерти на хлеб и воду, да сторожить пуще ока. Смотришь - одумается да и покорится, коли жить захочет. Сказано — сделано. На крутой скале на краю пропасти стоит та башня, и ходу к ней только по узкой тропинке, а до той тропинки добраться и то не каждый решится. Внизу рать несметная сторожит пленницу непокорную, хоть ясно — не сможет из башни выбраться. Воду и хлеб по верёвке доставляют и за то благодарность.

И день сидит одна-одинёшенька, и неделю. И месяц пролетел. А всё на своём стоит — не покоряется, и в чём только душа держится. Жива несбыточной мечтой, что отыщет её любимый и вызволит из неволи.

Каракут совсем озверел. Он бы и хлеб-воду отнял, да всё ещё надеется на женскую слабость. Всё во дворце рушит, рабов тиранит, девушек самолично кнутом бьёт без всякой провинности. И пьёт по -чёрному, не просыхает.

Серый волк, отслужив службу ведьме, возвернулся в царство скорее встретить свою ладушку. И что видит: страна поругана, разорена. Царь с царицей в горе великом живут как простые труженики. Как узнал волк про ту беду великую, закручинился не надолго, но слово дал государю, что непременно отыщет Елену Прекрасную, а иначе и жизнь не мила. И помчался Серый Волк в чащу лесную в дом ведьмы зловредной. А та его издалека учуяла, да от страха все заклинания и забыла. Забилась на печь и сидит — дрожит. А уж как волка увидала, чуть сама со страху не померла, даром что ведьма. А и было чего бояться: шерсть волчья вздыбилась, пасть огромная с клыками острыми, а глаза! Глаза таким огнём горят, что лучше бы и не видеть.

« Ну что, Малоха, колдунья проклятая! Твоя работа? Пошто наслала на царство рать несметную? Иль не ведаешь, что уж я не стерплю и тебя в клочья порву. Власть твоя закончилась. И одна тебе будет милость, коли поможешь мне отыскать невесту любимую — хоть на краю света!»

«Ой, не гневись на меня, Иванушка! Виновата, бес попутал. Уж больно доченька моя влюблена в тебя. Своя-то рубашка ближе к телу. Думалось, что покоришься судьбе, да ошиблась малость. Только вернуть тебе облик человеческий не в силах: забыла обратное заклятие. Готова на всё, но не губи ты меня. Я хоть и стара, да ещё пожить хочется!»

«Ладно, колдунья, не трону пока. А покажи мне, где моя краса-девица томится?»

Налила Малоха в бадью болотной воды, руками поводила, дунула: « Смотри, сама-то я ничего толком и не знаю!»

Заглянул Волк в тину болотную и всё увидел: и как напали вороги на царство, и как девушек полонили. И где поместили Алёнушку, как её сторожат, и кто похититель и тиран. И Малоха с ним смотрела да хихикала. Уж больно забавным показался её король: сроду не видывала таких уродов.

«Хоть и зол я на тебя, ведьмачка, но сейчас не время вражду заводить. Ты поможешь мне добраться до той стороны. Есть у меня план. Обернёшь ты меня купцом иноземным и богатым, и караван сотворишь. А сама превратишься в такую красу, чтобы тот король от тебя с ума сошел. Наведёшь на него морок, женишь и королевой станешь — неплохое ведь королевство, богатое. А потом превратишь это чудище лохматое в кого пожелаешь — позабавишься.»

У колдуньи глазки так и загорелись:» А и умён же и хитёр ты, Иванушка! Мы с тобой такими делами ворочали бы да больно честен ты. Нету зла в тебе, да подлости. Давно я задумала замуж пойти, да вот жениха подходящего не нашла. А этот прям к душе! И страшен он необычайно, и свиреп, а уж подлости ему не занимать. Да и королевство немалое и богатое, будет где разгуляться! Хорош расклад! А уж надоест — придумаю, что с ним делать!» - и так захохотала, что лешие с испугу попрятались, а кикиморы в болото нырнули. « Ты мне такую службу сослужил, и я добром отплачу, хоть и не люблю этого. Дам тебе я ладонку с волшебными семенами. Зёрнышко в рот — и превратишься в кого пожелаешь. Только как обратно в человека — сам придумывай! А ещё набери в баклажку серебряную воды родниковой: как глоток сделаешь — силы и прибавится.»

Свистнула Малоха изо всех сил, руками взмахнула, слова заветные прокричала — вмиг оказались они у ворот замка королевского. Пошептала ведьма заклинание, и превратился Серый волк в купца заморского, а за ним караван богатый с грузами драгоценными. А рабы чёрные несут Малоху в паланкине шелковом. Поклонился «купец» королю Каракурту и предложил ему сделку: он ему красу-девицу, а король возвернёт Алёнушку. Поначалу король аж вздыбился, не желает лишится Елены Прекрасной, но как увидел Малоху в новом образе ума лишился. А та морок на всю округу навела, перед ней все слуги и рабы ниц пали. А сам Каракут у её ног выстелился. Малоха его ножкой в золочёной туфельке пнула, а тот туфельку целует, клянётся в вечной любви. Расцвела ведьма пуще прежнего. Да и то: какой женщине не понравится мужское восхищение, славословие и комплименты?

«Купец» под общий шумок из дворца выбрался и в горы. Нашёл ту Башню Смерти, окружённую войском несметным. Правда, войско не столько сторожит, сколько развлекается: пьёт да шашлыками угощается. Копья, сабли, щиты разбросаны. Серый Волк закинул в пасть волшебное зернышко и превратился в чудище- тучу чёрную и огромную, заполонившую всё небо так, что и солнышка не видно. Вмиг от войска никого не осталось. А волк по горным тропинкам и наверх — к Башне. Впереди только каменистая тропочка хрупкая на вид. Серый Волк по той тропочке тенью поскакал, а она вослед в прах рассыпалась. Прокрался в темницу и страх как опечалился: Алёнушка у окна сидит бледная в полном бессилии. Вмиг напоил пленницу родниковой водой, сразу и щечки зарумянились, глазки открылись, уста улыбнулись.

«Как же долго ждала я тебя, мой любимый!» - и нежной ручкой к голове прикоснулась. Иван царевич и не сразу понял, что он больше не носит волчью шкуру. Обнял свою ладушку, слова заветные шепчет, о своей любви говорит.

«Иванушка! Как же мы с тобой отсюда выберемся — нет пути-дороги из этой прОклятой Башни!»

Улыбнулся Иван, по зёрнышку в рот и... превратились они в орла и орлицу. Взлетели над высокими горами и вмиг оказались на родимой сторонке.

А там уж работа во всю кипит: новые дома лучше прежних построили, поля засеяны, скот на лугах пасётся. Девицы хороводы водят, парней завлекают. И для царя-батюшки такие хоромы построены, что только в сказках бывают. А дальше как водится — всем мирком да за свадебку!