Брожу по общаге субботним вечером. Скукота. Самый разгар борьбы с пьянством и алкоголизмом Директива ВС-25 от МО и ГПУ, что бы ни-ни. Все куда-то подевались. Видно с пьянством борются. А я чего брожу? Что бы в гастроном не поспеть. А то на прошлой неделе залетел. Получил – будь здоров. Теперь держусь, на часы поглядываю, закрылся винный отдел или нет? Все. Закрылся. Теперь буду ждать, когда спать ложиться.
А тут, смотрю, по коридору Вовка Хайдуков идет. Тоже видать скучает. Он ко мне:
- Саня, выпить хочешь?
Я, конечно, теперь спокоен. Магазин закрыт, и взять теперь нигде нечего.
- А что толку, - уверенно так говорю, - магазин-то закрыт. Теперь десяти часов дождусь и спать.
- Пошли ко мне, - он отвечает, - у меня целый винный погреб обнаружился. На любой вкус.
- Да ты что! – удивляюсь, - Это в корне меняет дело. У меня и закуси вагон. Сегодня в столовке шоколад выиграл.
- Шоколад – это класс! Тонкий закусон. Как раз к моему погребу. Везет вам летунам. Шоколад дают. А нам, технарям, если захочется, опять же в магазин беги.
Я плитку «Аленки» прихватил и к Вовчику пошел.
Володя два тонкостенных стакана достал. На свет посмотрел. Что бы сомнений не было, носовым платком их протер. Теперь они свет пропускать стали. Я шоколадку развернул и на стол положил. Сели мы чинно напротив друг друга. На столе стаканы, посреди шоколад. Культурно все так.
- Так с чего начнем? У меня есть коньяк, водка и самогон.
- Думаю, что лучше с коньяка начать.
Вовчик, не вставая, к шкафу потянулся. С полки бутылочку снимает и на стол ставит. Я присматриваюсь. Боже мой, да это же одеколон «Русский лес». Я прямо так и сказал:
- Боже мой! Да это же одеколон.
- Ну, да, - отвечает Володя, - одеколон, «Русский лес». Тут в пузырьке, грамм двести будет. Нам это по сто грамм выйдет, - а сам пузырьком над моим стаканом трясет. Точно поделил, по полстакана, не придерешься.
Чокнулись мы стаканами. Я смаковать этот «коньяк» как обычно, не стал. Так залпом ахнул, что ни вкуса, ни запаха не почуял. Он пока пьешь, ничего. Когда закусываешь – тоже терпимо. А вот когда оно, на манер шампанского, отрыжку вызывает, тут-то все мучения и начинаются. Такое впечатление, что ты в подсобке парфюмерного магазина сидишь.
Сидим с Вовчиком, курим. Умные разговоры, о литературе ведем. Им на днях новые регламенты пришли и инструкции из штаба авиации флота, вот он их и критиковал. Я, все равно в них ничего не понимаю, но он хозяин и я сижу, поддакиваю.
- Ну, что Санек? А не выпить ли нам водочки?
- Что ж ты сразу водку не поставил, а заставил твой «коньячок» пить?
- Дык, это смотря, какая водка. У меня, - сказал он и опять в шкаф полез, - особая водка. Такую еще поискать… Вот, смотри.
И на стол одеколон «Гвоздика» ставит. Мы им летом комаров отпугиваем. И где только он такую расфасовку нашел? Миллилитров двести пятьдесят, не меньше.
С «Гвоздикой» справляться было похуже, чем с «Русским лесом». Мне теперь понятно стало – чего это от нее комары шарахаются. Мы, правда, в стаканы по нескольку капель воды из-под крана добавили и в два, а может и в три приема, одолели. Теперь отрыжка была такая, что если бы об этих одеколонах в средневековье знали, обязательно в качестве орудия пыток применяли. И что интересно, в пищеводе жжет, желудок в кулак сжался. Опасается, как бы еще порцию этого яда не влили. Запах – иприт лучше пахнет, а удовольствия, то есть кайфу – никакого. Организм последствий ждет, и наслаждаться выпивкой никак не хочет.
В виду последнего обстоятельства, Вова решил темп увеличить. Как только мы последние капли «водки» в себя затолкали, он спрашивает:
- А теперь, самогончику?
- Судя по тому, какой у тебя был коньяк и водка, представляю какой у тебя самогон.
- Да уж, какой есть.
Я думал он опят в шкаф полезет, а он к умывальнику пошел. И оттуда флакон жидкости для бритья тащит. Не после бритья, это еще было бы терпимо, лосьон, как ни как, а именно Жидкость для бритья «Пингвин». После смазывания ею личности, щетина как шипы на колючей проволоки становилась жесткая. Специально, что бы электробритве легче косить ее было. Теперь такой жидкости и в помине нет. Департамент по борьбе с ядами и отравляющими веществами, специальным постановлением запретил ее к применению. У некоторых щетина вместе с кожей лица слезла.
Тут и Вовчик меры безопасности принял. Когда он эту жидкость по стаканам разлил, то добавил в каждый стакан грамм по пятьдесят воды. Бурности реакции выход джина из бутылки мог бы позавидовать. В результате на поверхность всплыл сантиметровый слой дурно пахнущего масла, который мы по наущению Володи промокашками сняли. Весь жир удалить мы не смогли, но основную часть исчезла.
Когда выпили, только тогда и спохватились, что шоколад давно съеден, и закусить эту гадость, абсолютно нечем. Кинулись мы в умывальник к крану, и пили до тех пор, пока вода из ушей не потекла. Но это все равно не помогло. Жалкие остатки жира превратили пищевод в жесткую трубу. Даже голову нагибать можно только с усилием и со скрипом. Всю последующую неделю, если я, с кем соглашаясь головой, кивал, раздавался скрип как на свадьбе у Кости в Одессе.
Всю ночь я не спал, ожидая летального исхода. Но обошлось. Даже сколь ни будь заметного расстройства желудка, не наблюдалось. Скорее наоборот. Перепуганный изысканной выпивкой желудочно-кишечный тракт дня три отказывался работать. А когда все же удалось заставить его выполнять функциональные обязанности в туалете стояло благоухание среднее между тем, что царит на парфюмерной фабрике и в деревенской парикмахерской.
Никогда в жизни я больше не проводил с парфюмерией подобных опытов. И никому не советую. Для меня и это загадка, как мы живы остались. Очевидно, когда нас в авиацию по здоровью отбирали, предусмотрели и такой вариант. Излишне изнеженные особы с тонким устройством ЖКТ в авиацию не попадали. А с другой стороны все в жизни попробовать надо, кроме тюрьмы и наркотиков. Да французский «Шартрез», и вкусом и запахом – вылитый «Русский лес». И пьют и не травятся же. А круче «Пингвина», только Царская водка. Но цари от нее никогда не умирали.
|
Помочь сайту
Поздравления
