Давно написал этот рассказ, и не хотел публиковать его - думал столько время прошло, сейчас всё по другому, но  вот услышал в новостях по TV и получив подтверждение в Интернете решил достать написанное и опубликовать.

24 октября 2013 года (новости)

Шесть военнослужащих погибли при взрыве снаряда на полигоне под Псковом в среду вечером. По предварительным данным, при подрыве боеприпаса погибли пять курсантов Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища и сержант-контрактник. Все погибшие служили в ВДВ. Еще двое военнослужащих были доставлены в медицинский пункт.

 

Осень 1978 года КДВО  (Краснознамённый Дальневосточный военный округ). 

Дальний Восток это тайга во всём её разнообразии, чередующаяся с лысыми сопками и бесконечными болотами. Территория эта огромна и почти не заселена людьми. Относительно крупные поселения формируются вдоль железной дороги и речных путей. Народ здесь такой же разный, как и растительность в лесу. И старожилы – живущие здесь испокон веков, и местные народности, промышляющие охотой, и староверы – русские селяне живущие в глухомани, и не принимающие ни каких новшеств современной цивилизации, и бывшие ссыльнокаторжные, образовавшие свои семьи и оставшиеся доживать свой век, и корейские поселения, проезжая которые попадаешь как будто в другую страну – даже надписи на вокзалах и магазинах написаны иероглифами - попробуй разбери что где. Правда военные здесь, составляли чуть ли не треть населения - граница рядом, за Амуром.

В общем то я не специалист по лесному хозяйству и по этносу. Мне рядовому разведроты, положено знать: как устроен автомат АК-74, гранатомёт РПГ-4 штык нож, лопата, противогаз, да уставы воинской службы, особенно «Караульный устав».

Автомат  АК-47  я научился собирать и разбирать за 22 секунды, да к тому же с завязанными глазами ещё в школе. Мы с ребятами специально оставались после занятий тренироваться, под присмотром нашего военрука – старого седого худенького майора с раскосыми глазами и смуглым лицом. Очевидно он был по нации казах или киргиз, но по русски говорил как на родном языке без малейшего акцента. Он пытался быть с нами строгим, но на деле, познакомившись с ним ближе понимаешь, что он довольно добродушный человек, просто очень ответственный.

   Быстрей меня автомат, в нашем школьном классе , собирал только Санёк.  А в военной части, уложиться в норматив в 30 секунд для меня было плёвое дело, хотя многие возились и по минуте. Ну да всё приходит с навыком.

Стрельба из автомата мне нравилась, и я всегда упражнения на полигонах выполнял на «отлично». Правда пистолет – это моё наказание, а может всё из-за отсутствия опыта, да и оружие это для офицеров, и механиков-водителей.  Пукалка. Прицельная дальность – 20-30 метров, а у автомата 500-800. Я иногда смотрю нынешние фильмы, как из пистолета от автоматчиков успешно отстреливаются, и удивляюсь – неужели в это кто-то поверит (кроме женщин). Наверное режиссёры – точно в армии не служили.

На ночные стрельбы нам выдавали трассеры – это патроны, окрашенные зелёной каемочкой, и ночью вылетая из ствола, они светились, указывая направление, куда отправлена очередь. Обычно их ставят через 3-5 простых патрон. Ребята в казарме иногда разбирали такие патроны, и чуть сковырнув пулю с задней части поджигали её – она при этом шипела и сверкала как бенгальский огонь – выпуская из себя столб пламени и дыма.

Как-то раз  вывезли нас осенью в  поля, а точнее в лес. Разбили  на опушке лагерь из военных палаток, расположенных в ряд. Объявив общее построение, командир части пояснил, что с завтрашнего дня нам предстоит работа по очистке военного полигона. Рядом с ним стоял незнакомый капитан из  инженерных войск. Он коротко рассказал нам о задаче, которую необходимо выполнить.

На данном полигоне авиация проводила учебные бомбометания и уничтожение наземных объектов всеми видами стрелкового оружия, которыми оснащены современные военные самолёты. Наша задача:  разделить всю территорию на квадраты и «прочесать» каждый из них  в поиске не разорвавшихся снарядов. Найдя таковые необходимо установить красный флажок у снаряда, ни в коем случае не трогать, а доложить командиру взвода, который в свою очередь делает пометку на карте для передачи специализированным подразделениям по разминированию и уничтожению снарядов.

Единственная проблема для нас была, что полигон находился от нашего лагеря в 7 километрах. То есть – туда и обратно, помимо основной задачи надо было протопать 28 км ежедневно, это с учётом возвращения на обед. Но подумав, решили, что проще обед привозить в термосах на УАЗике. Тогда «пустой пробег» за день составит всего 14 километров. Это нас конечно очень обрадовало.

Придя на полигон, мы ожидали увидеть множество огромных воронок и последствия боя как в кино, на деле же оказалось их не так и много – они были разбросаны на мелколесье с лысыми плешинами и мелким кустарником. Земля была заболочена, изредка росли мелкорослые кривые берёзки, осины да елочки.

 Взяв по пять флажков  каждый, и палки, чтоб раздвигать кусты, мы цепочкой медленно направились обследовать территорию. В общем,   ни чего сложного – считай прогулка на свежем воздухе – ни тебе автомата за плечом, ни тяжёлого подсумка с боекомплектом. На болотистой почве росла морошка, голубика, и ещё какие-то ягоды, которые мы собирали горстями и с удовольствием закидывали в рот.  За первый день нашли всего три не разорвавшихся, в мягкой, болотистой почве, снаряда.  На следующий день – пять. А мы то  ожидали, что каждый проявит героизм, и найдёт по сотне этих снарядов. А тут на две сотни бойцов в день несколько штук.  Ну и ладно, за то ни тебе построений, ни караула, ни нарядов на кухню. Ходи с палочкой – собирай грибы да ягоды.

В воскресенье объявили выходной. А чем в палатке заниматься в выходной? В самоволку не пойдёшь – до ближайшего села километров 60 не меньше, по тайге без оружия можно на медведя иль кабана набрести. Страха нет, но и особого желания то же – набродились за неделю.

Одно удовольствие – сигареты, да с друзьями о гражданской жизни вспомнить. Перелистываешь в голове прошлое, и думаешь – а была ли она? Как в сказке – мама с пирожками, вечером гитара, девчонки, шашлыки до 2 ночи возле второго автопарка, сухое вино, поцелуи при луне…  Да. Сказка.

Пошёл покурить  к специально отведённому месту – в конце дорожки возле дневального под деревянным грибком. Вдруг слышу за спиной метрах в десяти двенадцати не то взрыв, ни то хлопок. И тревожная тишина. А затем раздирающий крик. Из палатки соседней роты выбегает парень из плеча и щеки обильно течёт кровь, затем спотыкаясь за ним, выбегает другой воин и держит рукой горло из которого хлещет фонтаном пробиваясь меж пальцев густая кровь, присмотревшись, вижу, что  левый глаз у него висит на щеке как теннисный шарик на нитке, сама палатка усеяна дырочками, и наливается багровыми пятнами. В неё забегает молодой офицер и с одним из раненых солдат выносит парня у которого вместо рук короткие окровавленные култышки сверкающими белыми костями, левая нога держится только на коже и волоклась как подсумок противогаза на лямке. а из живота и паха ползла жижа.

Я подбежал к месту взрыва, с дневальным оторвали нижний полог палатки и закинули её на верх, что бы осветить то что было в палатке. На нарах в углу лежал ещё один корчившийся боец. Осколок ему угодил в живот и слегка зацепил ногу.

Как назло в части не было ни одной машины кроме ЗИЛа – бензовоза заполненного под завязку топливом в бочке. Кроме водителя в кабине могло поместиться только 2 человека. Рядом с водителем посадили двух тяжелораненых, из которых хлестала кровь ногу перетянули брезентовым ремешком, а горло то - не перетянешь. На подножку вскочил молодой лейтенант, лет двадцати двух, и машина рванула до ближайшей больницы. А это час езды в лучшем случае по грунтовой дороге, да и будет ли в воскресение хирург на месте...

Через полчаса командир части объявил общее построение. Выяснилось, что ребята нашли на полигоне  снаряды – калибром чуть больше патронов от автомата - с небольшой огурец.  Края этих снарядов были так же как и у трассеров автомата окрашены полосой, только красной. Они решили, поджечь эту найденную пулю (не ведая, что это снаряд) как автоматную - ведь  факел должен быть посильней, чем от обычной пули. Однако,  это были не пули, а осколочно-разрывные снаряды от  зенитной установки. Да и принесли они их три штуки, остальные две - лежали рядом, в полуметре, на нарах - хорошо не разорвались от осколков.

Построив нас, комбат велел всем пройти медленным шагом вдоль палатки, в которой произошёл взрыв маленького снаряда. Под её пологом лежали оторванная кисть, пальцы, кусочки кожи и мяса, и сгустки крови разбрызганные по брезенту палатки и полу.

Что он нам сказал на построении - не является нормативной лексикой. Но в общих словах, что он задолбался нас предупреждать и всему учить, и что здесь не бабушкина кухня, а армия. Да и у бабушке на кухне нельзя садиться на раскаленную печь задницей. Всем ли это понятно?

-«Так точно товарищ капитан» - прозвучала заученная фраза над строем.

Комбат этой осенью должен был получить майора. Да видать теперь у него будут проблемы. Он подозвал начальника штаба и велел ему написать «Приказ», о том, что на горячую печку запрещается садиться голым задом. Все бойцы в тот же день, расписались под «Приказом», что они ознакомлены.

 А ведь куда проще было предварительно потратить 15 минут и разъяснить ТБ, с чем мы можем встретиться на полигоне. Но… военная тайна – поди туда- не зная куда, принеси то…

 Ведь мальчишки ещё 18-19 лет в среднем.
Вот и сегодняшняя новость меня удивляет. Мы же ни когда не слышали, что шестеро минёров разбились прыгая с парашюта. Так почему группа бойцов ВДВ подрывается на снаряде? А может армия как прежде - в не зоны закона, и снова всё спишется и забудется. И сколько это будет повторяться с нашими детьми и внуками? А потом удивляются - почему молодёжь от армии отлынивает. А вы дайте на них страховку родителям  в миллион долларов, как в США, я посмотрю, как вы к их жизням относиться будете.