Прозрение.Утопия.

Прозрение.

                                       Утопия.

Антон Григорьевич сладко потянулся, немного понежился в постели и резким движением соскочил с огромной кровати в стиле пронумерованного Людовика. Он любил вставать пораньше. В такие минуты он подходил к окну одного из своих многочисленных «пентхаусов» и смотрел на раскинувшийся внизу перед ним огромный, утренний город. Его город. 

Все жители этого города, в той или иной степени, зависели от него - Антона Григорьевича Красовского. Одни  покупали  продукты в крупной сети супермаркетов, многие приобретали лекарства в принадлежавшей  ему же большой сети аптек. Молодёжь «тусила» в «красовских» ночных клубах, где подконтрольные барыги травили её новомодной «химической» наркотой. Счастливые обладатели автомобилей  заправляли и ремонтировали своих железных «коней»  только «у Красовского»- на универсальных станциях ТО, где можно было: и заправиться, и починиться, и пообедать. Попытки других предпринимателей открыть самую захудалую станцию техобслуживания либо заправку неизменно заканчивались провалом. Самые  дальновидные из них,  «с радостью и воодушевлением»  принимали предложение  укрыться под надёжной и непробиваемой «крышей» всемогущего Босса,  а со строптивыми и непокорными  «внезапно»  случались   самые разнообразные неприятности-  от неожиданного «приземления» в местном СИЗО до безвременной и трагической кончины.   

Имелись у Антона Григорьевича и производственные мощности. Он открыл в городе несколько небольших предприятий по производству разнообразных отделочных материалов и слыл в «центре» крепким «хозяйственником», получив немалые налоговые льготы.   

Самые сладострастные граждане обслуживались отборными девчонками из огромной сети «фирм досуга» - на самый разный вкус и кошелёк. В некоторых случаях, экзамен на «профпригодность»  принимал у них  Сам…

Весь бизнес, как законный, так и «теневой», был надёжно прикрыт прикормленными чинами областного УВД. Имелся свой человечек и в Первопрестольной. За немалые отчисления чиновник неслабого ранга лично предупреждал Босса о  готовящихся « неожиданных» аудиторских и прочих проверках из «центра». 

Городские пенсионеры и льготники получили возможность приобретать в «красовских» магазинах и аптеках самые необходимые продукты и лекарства  с небольшой скидкой, за что были очень благодарны «отцу родному». До губернаторских выборов оставались считанные месяцы, а эта категория граждан являлась самым надёжным и многочисленным «электоратом»…     

Жизнь удалась, а будущее сулило новые вершины и перспективы.

Антон Григорьевич принципиально не желал перебираться в Москву, предпочитая оставаться «первым парнем на деревне». Столица никуда не денется! Ведь до неё можно было домчаться в любой момент в окружении сверкающей кавалькады джипов охраны, чувствуя себя при этом  неким завоевателем, совершающим на стольный град  внезапный разорительный набег. А журналисты из «Форбс»  не забудут посчитать твоё состояние, где бы ты ни жил.

Местный олигарх неторопливо оделся и вышел из огромной спальни. Это обычное для рядового гражданина действие породило взрыв активности в необъятной квартире Босса. Из кресел, в разных углах соседней комнаты, подскочили двое дюжих  «секъюрити». В их громадных лапах моментально проснулись  миниатюрные рации. В подъезде, во дворе, в подвале и даже на чердаке дежурили большие и бравые ребята из охранного агентства, принадлежащего (вы будете смеяться!), конечно же, Красовскому. Шеф проснулся! 

Уже через несколько минут олигарх двигался по своему городу, надёжно укрытый корпусом и тонированными стёклами бронированного, пулевзрывонепробиваемого  «Мерса».  Впереди и сзади маячили два мощных «Крузака»   набитых мощными парнишами. 

- Костя, останови у магазина,- обратился Шеф к водителю.- Пойду сигарет возьму.

- Так давайте я сбегаю!- предложил Костя, дисциплинированно останавливаясь у небольшого магазинчика.

- Я сам. Размяться хочу - ответил ему Антон, выходя из машины.  

Мгновенно вокруг него образовался внушительный «клин»  телохранителей, и процессия двинулась вовнутрь.

- Антоха!- раздался знакомый  голос откуда- то сбоку. 

Тренированная и натасканная на подобные случаи охрана профессионально блокировала обладателя голоса так, что Антон никак не мог его рассмотреть. А когда ему всё же удалось это сделать, он, моментально забыв о своём высоком положении и прочих положенных ему по статусу «понтах», радостно заорал на всю улицу:

- Витька! Друган!

Владелец всего и вся в округе сделал шаг  навстречу своему лучшему другу студенческой молодости и уткнулся в каменные спины и бритые затылки.

- Так нельзя, шеф - смущённо пробасил Жора - старший смены телохранителей. 

- Жора, иди ты в жопу,- весело скаламбурил Антон и, ткнув его кулаком в  железобетонный прес,  добавил.- Отвали!  

Дюжий охранник обиженно хрюкнул,  но сделал шаг в сторону, давая возможность старым друзьям обняться. 

-  А ты всегда так передвигаешься?- ехидно спросил Витёк у всемогущего Босса.

- Приходится - вздохнул Антон.- Желающих проводить меня в последний путь- сам знаешь…

- Тяжело вам -  бедолагам живётся! – подначил его сокурсник, и они вместе весело заржали.

- А ты куда собрался?- спросил Антон.

- Как куда? На работу конечно!- ответил Витька и сказал название захудалого, дышащего на ладан, заводика, который, как и большинство своих собратьев из славного,  советского прошлого, готовился «отдать концы».  

Антон собирался «приватизировать» этот завод  несколько лет назад, но, после всех подсчётов, решил не вкладываться в умирающее предприятие, которое не смогло бы дать лёгкой и быстрой прибыли.

- Какая может быть работа, Витёк! Мы столько лет не виделись!- воскликнул Антон.

- Работа есть работа, Антоха- грустно сказал его друг.- Куда от неё денешься?

- Сейчас мы найдём - куда деться!-  бодро заверил его Антон.- Поехали, разберёмся с твоей работой!

Пытавшегося возразить Витьку, по сигналу Антона, Жора бережно, но крепко сграбастал в охапку и засунул в «броневик» олигарха. Через несколько минут они подъезжали к обшарпанной проходной Витькиного заводика.

Такого торжественного прибытия рядового инженера на работу история завода не знала.  

Сверкающая кавалькада слаженно и организовано «причалила»  к проходной, и  старый вахтёр дядя Паша, пребывающий в своём обычном состоянии лёгкого похмелья, с разинутым ртом и выпученными глазами смотрел, как неумолимо приближается к его владениям мини- армия местного олигарха, состоящая из двухметровых амбалов. 

Однако служба есть служба. Собрав в кулак всю свою вахтёрскую доблесть, дядя Паша приосанился, грозно, как ему казалось, надвинул затрапезную кепку на самые глаза и мужественно преградил путь  на родной завод неведомым пока ещё супостатам.

Разглядев во «вражьих» рядах Витьку- инженера, старый  вахтёр немного успокоился, а  возникшая  перед ним, волшебным образом,  литровая бутылка настоящего «Абсолюта», предусмотрительно захваченная из машины кем- то из охранников,  и вовсе смягчила его суровую вахтёрскую душу. 

Совсем недолго пробыв в кабинете директора и получив все положенные  в этом случае заверения в безмерном уважении и понимании ситуации, друзья вышли оттуда, обо всём полюбовно договорившись. Инженер получил три дня отгулов, а директор- обещание от Антона: подумать о будущем сотрудничестве. Олигарх, позвонив  своим многочисленным директорам и раздав указания, тоже получил некоторую свободу действий. 

- Антоха, помнишь - как мы сопромат сдавали?- смеясь, спросил уже порядком захмелевший Витёк.

Они завалились в один из загородных домов Антона и отдыхали «на полную катушку».

- Ха! Конечно помню!- радостно ответил Антон. Их «накрыли» приятные воспоминания. 

…  Предстоял самый тяжелый и трудно сдаваемый «сопромат». Председателем приёмной комиссии  был назначен зав. кафедрой -  «суперупёртый препод»», сдать которому даже обычный зачёт было нереально трудно.

Членами комиссии были преподаватели  из разряда «не подарок», но мрачная фигура Председателя внушала священный  ужас  подавляющему большинству студентов. Палыч был крут и скор на расправу, это знали все и не питали насчёт  лёгкой сдачи никаких иллюзий.

Однако, даже в самом крепком и несокрушимом «механизме» всегда можно  найти наиболее изношенную и слабую «шестерёнку». И, благодаря дружбе с мудрыми и всезнающими старшекурсниками, друзьям удалось такую «шестерёнку» обнаружить!

Антон и Витька- два неразлучных друга, перед экзаменом,  провели экстренный сбор материальных  средств, обещая сомневающимся быструю и лёгкую сдачу неприступного  сопромата. 

Любой, уважающей себя комиссии, в те годы полагался длинный стол, накрытый красным кумачом, с большим графином воды и стаканами посередине.

Двухлитровый сосуд был до краёв заполнен купленной на собранные средства в ближайшем магазине, водкой. А для того, чтобы подтолкнуть уважаемую Комиссию к принятию правильного решения, девчонки, живущие в студенческой «общаге», на скорую руку соорудили незамысловатый «закусон». Всё это «хозяйство»  было заботливо и любовно расставлено на столе. 

И вот настал торжественный момент! В аудитории стояла такая тишина, что было слышно, как громко «топают» по стеклу  жирные и наглые  мухи. Студенческая группа затаилась, уткнувшись в свои листки и  бросая укромные взгляды на стол Президиума.

Строгая и неприступная Комиссия, грозно блестя очками, торжественно вошла в аудиторию. Чинно рассевшись, члены недоуменно переглянулись, увидев неожиданную сервировку стола. Наконец,  Председатель, о чём- то догадавшись, отвинтил крышку графина и понюхал его содержимое.

Его нос мгновенно отреагировал на любимый запах, на глазах у изумлённой «публики» окрасившись в сизо- красные тона.

Сохраняя солидный и неприступный вид, троица, ещё раз переглянувшись, сноровисто подхватила весь стол и ускоренным темпом переместилась в расположенную за стенкой лабораторию. Затем Председатель,  выглянув  из- за  двери, грозно  показал кулак прыснувшим от смеха девчонкам и универсальным жестом в виде приложенного к губам указательного пальца попросил группу соблюдать тишину. Надо ли говорить, что его просьба была радостно выполнена, а взамен, даже самые отъявленные лодыри и прогульщики получили по твердому «хорошо»? 

Вдоволь насмеявшиеся над своими студенческими приключениями, друзья неожиданно загрустили.

Совсем случайно Антон поймал на себе ненавидящий взгляд совсем молоденькой девчонки - путаны из подконтрольного  ему элит- агентства, которая обслуживала их за столом и была готова сделать это в любой момент  за его пределами. Взгляд был мимолётным  и длился  какое- то мгновение, но Антон не мог ошибиться.

- Ты видел?- спросил он у Витьки, когда деваха вышла из комнаты.

Друг смущённо опустил глаза. Он тоже успел перехватить этот взгляд…

- Вот скажи мне, братуха! За что?- обиженно спросил Антон.- Я этой профуре за сегодняшний вечер заплатил её недельный заработок. Мало ей  что ли?

- А ты всё деньгами меряешь?- спросил как- то быстро протрезвевший Витёк.

- А чем мерить, Витя? Может быть,  просветишь?- Антон начинал медленно закипать. 

Витька вздохнул и начал подниматься из- за стола… 

- Антоха, спасибо тебе - как- то виновато сказал друг.- Мы классно посидели, но мне домой пора. Жена ждёт.

- Да ты подожди, подожди!- воскликнул,  опомнившись,  Антон.- Ты чего, брат?! Всё нормально, гуляем дальше! Не обижайся!

- Антоха, я не обижаюсь, мне  правда - домой нужно. Жена будет переживать.

- А кто у нас жена? Может быть, её пригласим?- предложил Антон.

- Иришка - ответил, смущаясь, Витька.- Мы с ней пять лет уже вместе.

- Та самая? Наша Иришка?-  Антон был неприятно удивлён… 

…Иришка. Красивая, весёлая и жизнерадостная девчонка, комсорг группы, первая заводила и певунья во всём институте. Когда они ехали в подшефный колхоз- «на картошку», Ира запевала любую песню и, через полминуты, ей подпевал весь вагон!

Антон не был обделён вниманием со стороны девушек. Внешне привлекательный, статный, постоянно поддерживающий физическую форму занятиями спортом, он был желанным женихом для многих девушек. Но ему нравилась только одна. Одна, которая не обращала на его робкие знаки внимания, ровно никакого внимания! Это, конечно, была Иришка.

На одном из вечеров встреч однокурсников, будущий олигарх, потеряв всякое терпение и сильно напившись, жадно облапал Иришку и прижал её в угол, жарко шепча слова о том, какая достойная и шикарная жизнь ждёт их впереди, если они будут вместе.

 Антон, в то лихое время, начал своё стремительное восхождение на денежный Олимп, и  всё казалось ему  доступным и досягаемым. Вопрос только в цене… 

Этот ледяной и презрительный взгляд, которым «одарила» тогда его Иришка, намертво впечатался в мозг будущего Всемогущего Воротилы.

- Всех можешь купить?- тихо и грустно  сказала тогда Иришка.- И меня?

- Ну и дура!!!- разъярился тогда Антон.- Пожалеешь ещё!

- Да пошёл ты – так же спокойно и  беззлобно сказала Иришка, глядя на него с какой-то даже жалостью… 

Впоследствии ему очень хотелось, чтобы она узнала - каких высот он достиг и то,  как много потеряла эта дурёха, отказавшись от его предложения.  Антон  даже представлял, как Иришка, раскаявшись, найдёт возможность с ним встретиться, а он, конечно же, великодушно простит её глупость и недальновидность. Однако время шло, а его первая и последняя любовь не спешила  падать к нему на грудь со слезами раскаяния.

- Привет ей передавай- вяло сказал Антон, очнувшись от неприятных воспоминаний.

 Ему вдруг,  впервые в жизни, захотелось стать тем простым, весёлым и жизнерадостным студентом, не обременённым: ни миллиардами, ни положением в обществе, ни прочими «понтами»

- Зачем мне всё это?- возникла неожиданная мысль в разгорячённом воспоминаниями мозгу.- Зачем, если рядом нет ни одной, по- настоящему любящей души? 

- Ладно, Антоха, пойду- отвлёк его Витька.

- Подожди, сейчас ребята тебя отвезут. Завтра приедешь?

- Завтра хочу к родителям в деревню смотаться, раз уж выпали отгулы. Давно не был -  сказал друг, виновато глядя на Антона.

- Во как!- воскликнул Антон.- А можно мне с тобой?

Вопрос прозвучал настолько по- детски наивно, что оба опять рассмеялись.

- Да, конечно поехали!- радостно воскликнул Витька.- Батя  будет очень  рад!  

Они часто ездили туда  в голодные студенческие годы, и Антон на всю жизнь запомнил: как радушно их встречали  простые, деревенские люди- родители и соседи Витьки.

Антону вновь очень захотелось побывать в той деревне. Как в юности: по- простому и без «понтов»… 

«Без понтов», конечно, не получилось. Невозможно без них - родимых обойтись рядовому российскому миллиардеру. Когда несколько мощных, сверкающих чёрным лаком, хищных иностранных автомобилей остановились около покосившегося забора,  поглазеть на «диво дивное» сбежалось полдеревни. Остальная половина неспешно подтягивалась к старенькому дому Витькиных родителей. 

- Здрасте, дядя Коля!- как в юности, громко  приветствовал олигарх старенького деда, подслеповато щурившегося на сверкающую кавалькаду и пытающегося понять - кого принесло на его голову.

- Ага, Антоха пожаловал!- обрадовано протянул дядя Коля,  когда смог, наконец, узнать  лучшего друга своего сына.- А это друзья твои?

Он показал пальцем на многочисленную охрану.

- Да, дядь Коля, друзья!- усмехнулся олигарх.

- Бабка, чего варежку раззявила!?- весело гаркнул Витькин отец на тётю Лизу.- Не видишь что ли, какой важный чин к нам пожаловал?!

- Да какой  это «чин»? Это же Антошка наш – смеясь,  ответила тётя Лиза, обнимая Антона. 

Это её «наш» очень растрогало всемогущего воротилу. Впервые за много лет в его зачерствевшей душе стало тепло и в глазах что- то заблестело.

Его  несокрушимая и «бронебойная» охрана удивлённо переглянулась,  впервые увидев, что их  «железный»  шеф способен на обычное для простого человека  проявление чувств.  

Во дворе дома возник огромный стол, на который со всех окрестных домов люди стали приносить разнообразные, немудреные деревенские закуски. Антону стало очень неудобно за то, что он не догадался привезти с собой всё необходимое для душевных посиделок.

- Дядь Коль, не надо!- воскликнул он.- Сейчас ребята смотаются, всё, что нужно привезут!

- Цыть, сопля!- совсем, как в детстве, прикрикнул дед.- Мы тут вашей городской «химией» травиться не желаем. И вам не позволим! Приехал в гости - так не трынди!

 С таким аргументом трудно было не согласиться, и всемогущая «сопля» перестала «трындеть», тем более деревенские закуски имели очень аппетитный вид и разносили по округе знакомые с детства, но забытые запахи.

 Посиделки были в самом разгаре. Антон, как дорогой гость, сидел в самом центре стола. Рядом с ним посадили председателя местного, потихоньку загибающегося колхоза. Главный на селе, выпив для храбрости  и  отвернувшись вполоборота от Антона, но, тем не менее, громко, чтобы тот слышал, начал сетовать на многочисленные материальные трудности, неурожай, требующую срочного ремонта колхозную технику,  рухнувшую крышу сельского клуба и другие  проблемы,  возникающие у подобных хозяйств регулярно - со времён развала Великой Державы…      

Антон сразу раскусил эту простую крестьянскую хитрость и теперь сидел, положив подбородок на кулак и, подчёркнуто внимательно,  слушал пламенную речь председателя, иронично и ехидно глядя на него в упор. Он сразу принял для себя решение- помочь умирающей деревне. Его капитала хватило бы на то, чтобы снести и заново  выстроить сотню подобных деревень, что было говорить о каких – то «мелких», по его масштабу, проблемах.  

Могущественный воротила и владелец «всего и вся» в округе с удивлением прислушивался к собственным ощущениям. Так бескорыстно и от души он не помогал ещё никому в жизни! Антон Григорьевич Красовский, конечно же, слыл меценатом, спонсором, инвестором и прочая, прочая,  прочая… 

Олигарх спонсировал, получая взамен налоговые льготы, жертвовал на храмы, так как  это считалось модным и престижным, в окружении стаи  репортёров и операторов, приезжал в детские дома с подарками.

Вот и получалось так, что для души места в этой деятельности как- то не оставалось… 

- Филиппыч, ладно, хорош плакаться!- остановил Витёк красноречивый поток председателя.

Ему было очень неудобно перед Антоном. Ведь тот мог подумать, что его пригласили в гости только для того, чтобы выпросить денег.

- Да, всё нормально, Витёк!- весело сказал Антоха.- Филиппыч, пришли ко  мне в понедельник  своего бухгалтера со сметой, всё сделаем!

- Антон Григорьевич - растроганно сказал председатель.- Да мы за вас всей деревней голосовать пойдём! Все до одного!

- Ну, вот опять корысть - невесело подумал Антон. –  Что за жизнь? Хочешь от души сделать людям добро, а получается снова  всё -  через жопу… 

Они с Витькой душевно провели вечер в деревне, поспали на сеновале, как в детстве и послушали петухов ранним утром, как этого давно хотел Антоха. 

В полдень они уехали из гостеприимной деревни, дав слово дяде Коле - обязательно вернуться через пару недель. Антон, пока они ехали до города,  предложил Витьке солидную, высокооплачиваемую работу и, к немалому своему удивлению, получил решительный отказ.

- Ты - дурак что ли?-  по - детски возмущённо спросил он у друга.- Тебе нравится сидеть в нищете и считать копейки?

- Ты не поймёшь - грустно ответил Витька.

- Ну, куда уж нам – сиволапым понять вашу тонкую,  интеллигентную натуру!- иронично протянул Антоха.- Не хочешь ко мне, давай в другое место тебя рекомендую. Мне редко кто отказывает.

- Это и пугает – лаконично и  загадочно ответил Витёк.

- Ну и пошёл ты тогда к «козе в трещину», сиди голодным - весело, как в юности,  «послал» Антоха лучшего друга и ткнул ему кулаком в пузо.

Они немного побарахтались на заднем сидении лимузина под напряжёнными взглядами охраны.

- Антоха, да ну тебя в жопу! С тобой и побаловаться сейчас нельзя, вон как смотрят, того и гляди - разорвут!-  Сказал Витёк, перехватив на себе один из взглядов охранников. 

- Деньги, Витёк… Деньги, мать их ..

- Вот я и говорю - хорошо не тогда, когда много, а тогда, когда хватает…   

Друзья расстались, обещав друг другу - «не теряться». 

Вечером воскресенья, лёжа на своей необъятной кровати имени оцифрованного Людовика, Антон долго не мог уснуть. События последних дней, встреча с юностью и простыми людьми, что- то надломили в изрядно почерневшей, цинично расчетливой  душе всемогущего воротилы. В его ушах стояли прощальные слова Витьки о никчемности всей этой погони за деньгами и властью.

- Чем я буду отличаться от вокзального бомжа, когда сдохну? Шикарным гробом? Дорогим костюмом? А вот вонять мы будем одинаково противно - посетила его неожиданно простая и недоступная раньше мысль. 

На экране огромной «плазмы» шла передача о брошенных детях. Оттуда на Антона смотрели забавные, серьёзные, а в общем - очень несчастные детские рожицы. Каждая из них мечтала о том, чтобы у неё появился хоть кто- то близкий, способный дать им простую человеческую любовь. У каждого ребёнка из той передачи был неестественный взрослый взгляд человека, успевшего повидать на своём коротком веку немало бед и лишений. 

- Вот, оно, Антон! Вот оно!- пронзил мозг олигарха резкий и требовательный голос.- Возьми их - всех! Возьми и сделай счастливыми! Тогда многое паскудство, сделанное  в этой жизни, тебе простится!     

- Да как же?- растерянно пробормотал в ответ Антон.- Их так много, куда я их всех дену… 

-  Цыть, сопля!- его Совесть почему- то заговорила голосом дяди Коли - Сам себе- то не ври! Найдёшь - куда…

- А ведь это  правда -  можно найти - уже более рационально подумал Антон.  Применяя  природную расчётливость  в совершенно новом для себя направлении,  он стал всерьёз прикидывать - как бы ему половчее провернуть это «дельце».

Увлечённый этими расчётами, Антон не заметил, как в его спальню неслышно скользнула тень. Через мгновение его лицо накрыла огромная подушка, придавленная сверху полутора центнеровой тушей. Антон, изо всех сил вжимаясь в свой пышный матрац, пытался выскользнуть из смертельной ловушки, но громадный вес, помноженный на недюжинную силу, с помощью которой его сейчас так банально и буднично убивали, шансов почти не оставляли.

Руки Антона елозили по матрацу -  в поисках хоть какого- то подобия   «оружия».  Дотянуться до постоянно готовой к действию «помпы» под кроватью было нереально.  Под руку попался тонкий и длинный  пульт от телевизора. Олигарх из последних сил крепко сжал его в руке и резко ткнул им наугад. Раздавшемуся сзади  громовому рёву позавидовал бы любой голодный  гималайский медведь. Антон использовал свой единственный шанс,  попав невидимому  палачу точно в глаз! 

Скатившись с кровати, он, как за спасительную соломку,  ухватился за «помпу».  Влетевшая следом охрана сбила незадачливого  убийцу с ног и придавила к полу.

Отдышавшись, Антон подошёл ближе и с изумлением разглядел под тремя накачанными телами очень знакомый, квадратный силуэт.

Удивление, непонимание и обида захлестнули его…

- Жора, сука, за что?- только и смог он сказать… 

Этого огромного, двухметрового парня - бывшего морпеха, прошедшего Чечню и тихо спивающегося в компании таких же неприкаянных бедолаг, он подобрал буквально с улицы. Антон был знаком с родителями Жоры,  принял активное участие в его судьбе, вылечив с помощью новых методик от алкоголизма и дав ему хорошую, высокооплачиваемую работу. Он совершенно искренне не мог понять - как такое могло произойти? Антон мог ожидать предательства от кого угодно, но Жора был бы в самом конце этого списка.

- Давайте в подвал этого мудака. Вколите ему обезболивание, чтобы не орал.  Не трогайте пока - тихо сказал он охранникам, сел и надолго задумался.

Время остановилось. Перед глазами Антона мелькали лица тех, кого он, в своё время «кинул», подставил либо устранил. Корчась от «ломки», в страшных мучениях умирали подсаженные с его ведома на наркоту подростки, девчонки из его «элитных» борделей с ненавистью смотрели на него   откуда- то издалека…  

Антон не хотел больше убивать. Красовский  понял это абсолютно отчётливо. Что делать с Жорой - он тоже не знал.

- Хорошо бы узнать - кто его перекупил?- как- то лениво подумал олигарх.- Хотя какая разница? «Список» мне и так давно известен.  

Желающих порвать его «наследство» всегда хватало,  и это покушение было далеко не первым. Но тогда он был молодым, голодным до денег, славы и власти, а сейчас…

Сейчас ему не хотелось ничего. Пришло полное опустошение и понимание всей никчемности своей предыдущей жизни. Он посидел ещё немного, выкурил пару сигарет, принял решение и спустился в подвал.

Жора настороженно смотрел на него из дальнего угла  единственным уцелевшим глазом, готовясь принять долгую и мучительную  смерть.

- Выведите его за ворота, дайте хорошего пенделя, пусть валит!- негромко произнёс Босс и развернулся, чтобы выйти наверх.

За его спиной раздался негромкий, удивлённый ропот. Обернувшись, Антон успел заметить, как Костя - его водитель покрутил своим толстым, как сарделька, указательным пальцем у виска.

- Распустил я их однако - отстранённо подумал Антон и повторил: 

- Что непонятно, братва?

- Шеф, как так?

- Вот так бля!- рявкнул уже начинавший закипать «Шеф».- За ворота и- пенделя. Всё!  

Потом, ещё немного подумав, добавил:

-Отвезите его до ближайшей больницы, но пенделя дать не забудьте!

Узнав знакомые интонации, охрана больше не бунтовала.  Ловко подхватив одноглазого «киллера», бойцы потащили его  за ворота - на экзекуцию.  

Весь следующий месяц газеты, радиостанции и телевидение буквально захлёбывались от потока сенсационных новостей. Самый влиятельный и авторитетный  бизнесмен, входящий в незабвенный список «Форбс», стремительно уходил со сцены. Антон торопился уйти из этого, как ему всегда казалось «высшего света», окончательно и бесповоротно. Он добровольно снял свою кандидатуру с выборов губернатора, распродал почти всё своё очень немалое «хозяйство», передав по наследству прикормленных чинуш и, оставив при себе наиболее преданных людей из числа служащих и охраны, практически исчез с политического и делового «небосклона» страны.

Конкуренты и завистники долго не могли понять - в чём заключалась очередная изуверская хитрость всемогущего Босса. Они затаились и старались не высовываться раньше времени, ожидая следующего хода Красовского. Никакого хода не последовало. Антон ушёл. И за всю свою оставшуюся жизнь ни разу не разочаровался в этом шаге.

После того, как все конкуренты окончательно уверились в том, что Великий и Ужасный  никогда больше не появится в своём прежнем качестве, в городе и его окрестностях разгорелась долгосрочная и, порой кровопролитная грызня за его наследство. «Свято место пусто не бывает»…

…  Огромный загородный особняк Красовского теперь всегда был наполнен весёлыми и звонкими детскими голосами. Местный детский дом, в полном составе переехал в шикарное, снабжённое всем, чем только можно его снабдить, здание. 

 За будущее этих детей теперь можно было не беспокоиться. Каждый из них мог справедливо рассчитывать на хорошее образование, нормальное жильё и высокооплачиваемую работу. Красовский наполовину сменил штат детдома, оставив на работе только тех, кто действительно любил детей и с душой подходил к выполнению своих обязанностей.  Малейшая грубость и проявление чёрствости карались немедленным увольнением. Он платил своим работникам очень приличную зарплату и трудиться  в «его» Доме стало  по- настоящему престижно и почётно. 

Продукты в Дом «Красовских» теперь поставлял лично председатель Филиппыч, который, получив от Антона намного больше обещанного, сумел поднять своё хозяйство на уровень советского колхоза- миллионера и являлся сейчас эксклюзивным поставщиком своей чистой, свободной от всякой «химии»,  продукции. 

Антона стали часто навещать Витёк с Иришкой. Они часами могли сидеть за накрытым столом в огромной беседке, наблюдать за играми  детей и наслаждаться чистым воздухом соснового бора, находящегося неподалёку.

Особенно забавно было наблюдать за тем, как дети играли в «циклопа» с огромным и добродушным охранником. Завидев его, обходящего  территорию Дома, горластая ватага неслась к нему наперегонки, облепляла его со всех сторон и висла на нём, напоминая со стороны огромную ёлку, обвешанную разноцветными и красивыми новогодними игрушками.  Их любимец  дядя Жора, притворно грозно и свирепо  скалился, делая страшную «рожу». Сильно гримасничать дяде Жоре было и не надо. Его харя с одним глазом  была и так довольно жутковатой. Иногда он бросал виноватый взгляд своим единственным уцелевшим глазом в сторону беседки с гостями…

Растить детей, отслеживать их судьбу после выпуска из школы, помогать каждому из них- найти своё место в жизни оказалось делом не менее хлопотным, чем управлять некогда огромной империей, где все действия были направлены лишь на то, чтобы побольше урвать себе в этой жизни. Антон буквально валился с ног каждый вечер, но это была очень приятная усталость. Его жизнь была наполнена настоящим - не «липовым» смыслом, он был окружён людьми- по-настоящему любящими его и старался ответить всем той же «монетой».

Сейчас ему было -для кого жить и работать…