Проклятая любовь

В тот   год   осень как будто  заблудилась   в  таёжных  буреломах  и чащобах, уснула   на широких  полях, утонула   в заводях  рек, хотя  её   все живущие  в  маленьком лесном  посёлке, притаившемся  на берегу тихой  реки ждали  с нетерпением. А лето  было жарким и всем хотелось долгожданной прохлады. На  календаре  был конец  сентября,  а дня  два  назад над  посёлком  бушевала гроза,    будто вернувшись  из  прошедшего  и  знойного лета.  После грозы   верующие  не того в Бога, не  то  в нечисть  местные  старушки шептались  между  собой, глядя на  чёрные  тучи:

-Не  к  добру!   К беде!

Беда не заставила  себя  ждать  -  через  несколько дней  после  грозы  повесился   в своём  доме молодой  мужик Серёга Ветошкин, а было ему от роду  всего  тридцать лет.  Казалось,   причин    ни каких  не было,  чтобы в петлю  лезть, жил  как  все, даже  лучше   некоторых. Хотя   и разведённый  был, дочку   от   первого брака   имел, но  после развода не  долго   думая, сошёлся  с   женщиной и жил  своим  домом, отдельно от матери.   Только на  кладбище,  прощаясь  серёгина мать – Анна Васильевна, не старая  ещё  женщина с чёрными, как   смоль волосами  и такими же  глазами, бросая   заплаканный носовой  платок, как   самое драгоценное  в могилу  причитала, захлёбываясь   от горя:

-Проклятая любовь….любовь   проклятая  его  погубила!

Оттащили  от края могилы  Анну Васильевну подруги, дали  нашатыря  понюхать, стопку   предложили. Но  не пила  она  вина, когда  уже  и  у  креста поминали и дома за  столом, она  всё вспоминала,  и пыталась  понять, что она просмотрела, почему  не уберегла  сына  от смертной  петли.

Он был нежданным ребёнком  и того хуже, беременность совпала  с трудностями  в  жизни, в тот год  Анна  сильно болела, в семье и так было  трое детей, а тут  четвёртый. Не сразу  поверила и осознала, что в ней  зародилась новая жизнь. А когда  поняла, то с мужем и советоваться не стала, отправилась  в райцентр  к  акушеру. А тот -  видавший  на своём веку  много  женщин, глядя усталыми глазами на Анну лишь  спросил:

-Сейчас  аборт или  подумаешь? – и,  поймав её  потухший  взгляд, распорядился -  готовься, тянуть не станем!

Но операция  прошла  неудачно и ничего не подозревавшая женщина, работая  на  стройке вдруг, неся  кирпичи,  повалилась на землю. Подруги подхватили её:

- Что сердце?

-Да, голова  чего - то зашумела  и не пила кажется! -  рассмеялась Анна   в ответ, а саму  как током  прошибло: «Беременна!» и   вправду, уже  у того же  акушера  она  услышала приговор:

-Рожать, красавица, надо! Рожать!

-А что  если урод какой? Ведь  после операции, что потом делать? Навозишься…- обратилась она  к врачу. Тот  только  развёл руками:

-Срок, голубушка, большой! Рожать надо!

Перед родами  сильно  волновалась. Кляла  себя за  то,  что согласилась на  операцию, что мужа  не спросилась. Пошла  было к бабушке  одной верующей  совета  попросить, да чего - то испугалась и  стала  покорно ждать исхода. Рожала  без  особых мук, слышала, что  ребёнок  сразу закричал.

-Мальчик, здоровый! Мамаша, вы меня  слышите? -  успокоил доктор. У  Анны  отлегло от сердца, но   грех остался, затаился  в сердце, как холодный камень  не давал любить  сына по- настоящему без  оглядки на прошлое. С  первых дней  берегла его больше  всех, потакая  без меры. Может  от того  и вырос он грубоватым, с  холодными глазами.  И когда  первый раз женился, то  жена  его Машенька через  три года  уехала к  своим  родителям, особо  не споря, не затевая ссор  и разборок, хотя  и прятала  под платком огромный  синяк  на виске:

-Чуть не убил, изверг!  - жаловалась  она  своим родителям.

После развода  мать решила принять сына  к  себе  в  свой дом:

-Живи, Серёженька! Всё  есть! Накормлю, постираю…ты  только не переживай, всё  утрясётся, ведь  со всеми  бывает…только потерпеть надо.

Сын на предложение матери согласился, и  казалось  тогда Анне, что  она  спасла сына  своей  заботой. Но через  полгода она  узнала, что сын  встречается  с Наташкой Свистуновой, женщиной недалёкой, распутной  и скандальной. Слава о ней   ходила и летала  по всему  району, многих  мужиков она  с панталыги  сбила. С ума  свела, несколько семей  разбила. И всё  своей  неуёмной красотой, как-то  просто  у ней это   получалось  окрутить мужика, чуть бровью  поведёт –  и мужик  у  её ног  как  собачонка вьётся. Только  хвостом не виляет, в глаза  ей  заглядывает, нежности  ждёт. А Наташка  то ногой его  пнёт, то пощёчину  влепит и всё  с  насмешками и издёвками. Была  она  стройной с  красивыми вьющимися  волосами, рассыпающимися как  золотые брызги по   покатым плечам. Носила  она  всегда  яркие   платья, облегающие  её крепкое  и  статное тело. Говорила  она  грубо и,  смеясь, показывала своим любовникам  ровные  и прямые белые   зубки. В  ярости она даже  кусала  ими своих  ухажёров, потому  многие её  мужчины  имели её  отметины, как напоминание  о наташкиной  любви. Со  временем привыкла  пить  вино  и курить, запрещая  своим любовникам  в её присутствии  делать то же  самое. И вообще, она  была  очень своеобразной  натурой, отвергавшей  многие моральные  принципы, казалось, она никогда не знала  таких  слов как  честность  и долг. Для неё  существовала  только всё  пожирающая  страсть. Многим виделось,  что  в этом  красивом  теле был  спрятан  ужасный и безжалостный  зверь, убивавший  всех без  разбору, вырывающий  сердце и душу. Вот  в  такой капкан, стальные  тиски  и попал Серёга, хотя  сам  был жестоким   и сильным, но  при Натахе терял  волю и был  похож на ребёнка,  отбившегося  от матери.

-Ты, Серёженька, чего не похвастаешь? Весь  посёлок  говорит. Только  я не  знала,  какую  ты себе  подругу  нашёл…и зачем  тебе  эта  мерёжа  нужна? Загубит  она тебя, погубит, сыночек! Брось ты её  пока  не поздно, ведь на  ней  и клейма  уже негде  ставить. - как - то не сдержалась Анна. Но сын  не  ушёл от разговора, а  побагровев и сжав  кулаки,   ответил матери, глядя  в  тёмное окно:

-Я люблю  её, мама! Люблю,  и жить с ней  буду! Буду, слышишь…и если не в  твоём доме, если  ты против, то я  уйду. Слышишь? Уйду! Не перечь  мне. А то, что другие  трёкают по деревне  -  меня не касается… Она тоже  меня любит, любит, понимаешь! И, баста!

Через неделю  сын, собрав  свои вещи,  ушёл от матери к  Наташке, что жила в  маленькой  и грязной квартирке  в  конце посёлка. Анна  ни разу  не ходила туда,  до  того самого страшного  дня.

Прожил Серёга  с Наташкой всего год, но какой! Как она измывалась над  ним, как  терзала его  сердце, устраивая  сцены ревности  и разыгрывая  целые пьесы  на  трагические темы:

-Да, ты  - скотина! Где деньги? Почему  мало? Ухожу от тебя!

В другой  раз она резко  менялась  в лице, расцветая  нежностью и лаской:

-Сергунчик, прелесть ты  моя! Кая я люблю  тебя! Как  сладко мне с  тобой, ты не представляешь, мордашка  ты не бритая…Я  хочу тебя.

И Серёга  таял, валялся  в ногах, просил со слезами  прощения  перед этой  падшей  женщиной, даже  не понимая, в чём состояла  его  вина. На работе  мужики  и товарищи наставляли  его, пытаясь открыть  влюблённому глаза:

-Да, крутит она  тобой, стерва! Сколько мужиков  сгубила. Врежь  ей хорошенько  или уйди и весь разговор!

Серёга на такие слова  сердился, отмалчивался  или  ругался  в ответ, сжимая  высохшие скулы:

-Нашлись учителя! А  сами- то как живёте? Против  баб и слова сказать не смеете. А что ваши? Так  квашни старые. А моя…залюбуешься! Наверное,  заглядывались, черти!

Однажды  Натаха пропала, пропала  совсем. Искали  всем  миром, даже в  полицию бегали. Да  зря суетились, через  неделю  она сама  приехала, да  не одна, а  с очередным ухажёром. Домой  она  к Серёге не пошла, а остановилась  пожить у  своей подруги. Эту  весть  быстро растрезвонили  по посёлку.

В тот же вечер  сверкала и гремела  гроза, заливая  улицы и огороды. И  с этой  грозы  Анна  не смогла  уснуть вторую ночь, ворочалась и чувствовала, как  болит сердце от обиды, от сыновьих  укоров. Она  включила  свет, потянулась  к комоду  за лекарством  и вдруг  услышала, как за  окном  кто-то заплакал, она  слышала всхлипывание  и даже  истошный крик.

-Может  гроза что  наделала? – подумала  она, и только успокоилась  как рядом, совсем почти  у плеча тихо   кто-то  позвал её:

-Мама!

«Сын – Серёженька!»- сорвалось  и покатилось на  пол  её сердечко, открылись   глаза, как будто  сбросив  пелену, душа скинула  страшный  камень  обиды,  чёрные  крылья беды затмили  разум. Анна  не одеваясь, босиком   выбежала на улицу, ещё  где-то  за лесом   краснел  закат, она бежала  и бежала   к дому сына,  сама себе не отдавая отчёта в  своём поступке. Пытаясь решить  самую главную проблему  своей  жизни – помочь  сыну. Что за беда, что за  несчастье  стряслось с  сыном,  она  не могла  представить, но  она была готова  теперь по-настоящему помочь  ему, простить  его  и покаяться  перед  ним за  свой  грех. Она подбежала  к калитке  его дома и увидела, что  дом  был открыт, она   вошла в тёмную  квартиру, пытаясь нащупать  выключатель на  стене кухни:

-Сынок, ты  дома? Серёжа… - позвала  она, но тишина  давила  уши, она не слышала  ни дыхания,  ни храпа  сына. Ещё  сильнее страх пронзил  её  тело и в этот момент её рука  нащупала  выключатель, свет загорелся  на  миг ослепив женщину. Она зажмурилась  и открыла  глаза, прямо  перед ней висело  обезображенное  смертью тело её  сына. Она  тронула его  руки, они были ещё  тёплыми. Схватив нож и взобравшись на табурет, она  отрезала  верёвку, труп упал  на  пол, разбросав  руки по сторонам. Анна  упала на  сына, не веря   в случившееся.