Помочь сайту
Поздравления
Приучать нужно с детства, или Предрождественские случаи
7 января 2016 -
Геннадий Дергачев
Рождественские рассказы традиционны для русской литературы. Как-никак, так или иначе, но все граждане страны, даже не православные, знакомы с христианскими ценностями, а подъём духовности, и укрепление соответствующих им традиций, растёт, если верить, раздающимся со всех сторон голосам и печатному слову, неуклонно и стремительно. Это не может не радовать. Мне тоже хотелось написать какой-нибудь, хоть небольшой рассказ, душеспасительный, поучительный, немного слезливый, но обязательно со счастливым концом, как и полагается рождественским рассказам. Ведь верить в то, что всё будет хорошо, как бы ни было трудно, нужно приучаться с детства, не правда ли?!
Но я плохой выдумщик, даже картинку из головы, как говориться, нарисую плохо – натура нужна, вот и для рассказа точно так. Не быть рассказу, решил я и смирился. Но как всегда я недооценил господина Случая, а ведь он всегда с нами.
Случай первый – почти что страшный, волнительный и традиционно связанный с замерзающими путниками и детьми, а главное, реальный и правдивый, а оттого-то, все-таки, грустный. И вот почему.
Часть большой нашей семьи с самыми маленькими её членами встретили новый год у бабушки, живущей довольно далеко от Москвы. За пару дней до Рождества родители с детьми возвращались обратно домой. За триста с лишним километров от столицы машину заправили, как оказалось, бензином, должно быть, похожим та тот, над которым смеялись ещё в советском фильме «Джентльмены удачи». Да, тем самым, с ослиной мочой, хотя слово «моча» возьму в кавычки, потому как прогресс не стоит на месте, и бодяжить бензин и алкоголь вороватые дельцы давно уже научились различными наполнителями. Но диалог из этого фильма стоит того, чтобы задуматься:
- Чего плюешься, Вася?
- Шакал я паршивый - у детей деньги отнял, детский сад ограбил!
- Какой культурный нашелся! Когда ты у себя на колонке бензин ослиной мочой разбавлял - не был паршивым?
- То бензин, а то дети!
Одно иногда цепляет другое. Вспомнилось, как на заре перестройки, на какой-то корпоративной вечеринке зашёл разговор о печальном случае, о котором рассказывалось в СМИ. Несколько человек умерли от поддельного алкоголя. Все возмущались, но одна сослуживица произнесла фразу, которую не могу забыть: «Ну надо же людям как-то выживать!
Этой женщины, к сожалению, уже нет в живых, погибла при столкновении автомобилей, не выжила, смерть её наступила мгновенно. Не знаю, я не поклонник надуманных символов, но иногда случается что-то символическое, особенно когда люди нарушают в первую очередь нравственные законы, а те в свою очередь ведут к нарушениям законов прописанных в уголовных и гражданских кодексах, а дальше по нарастающей, вплоть до гибели ни в чём не повинных людей.
Через три километра после заправки мотор заглох. По обе стороны, совсем не оживлённой дороги, широко раскинулись слабо припорошенные снежком поля без какого-либо намёка на человеческое жилище или, хотя бы, на нечеловеческое, в котором можно было не замёрзнуть и дождаться помощи. Воздух в автомобиле остывал, служба спасения быстрой помощи не гарантировала, разводить костёр можно было бы только из собственной одежды, которой уже и так не хватало для противостояния морозу, опускавшегося к ночи за минус двадцать с гаком.
Куплет со словами: «В той степи глухой замерзал ямщик», хорошо поётся в тепле, ещё лучше за праздничным столом, но не в стоящей на обочине холодной машине, мимо которой, время от времени проносилась инае машины, музыка в которых совсем не напоминала, должно быть, мелодию упомянутой русской песни. А людям, сидящим в них, не приходило на ум притормозить и спросить, что случилось, хотя воздетые руки просили об этом с большой надеждой. Какой-то местный автобус, который якобы должен был проехать в определённое время мимо и взять мёрзнувших людей на борт, так и не проехал. Нежно было принимать решение.
Примерно в четырёх километрах, по расчетам, должно было находиться ещё работающее придорожное кафе. Старшие члены семьи решили сделать марш-бросок до желанного тепла, пока окончательно не застыли ноги. Взяв на руки грудную девочку, посадив на закорки двухлетнего братика, все восемь человек, старшей из которых всего двенадцать лет, трусцой, чтобы успеть, бежали вдоль дороги эту длинную дистанцию.
А вот теперь главное в этой истории.
Мимо проехало несколько десятков машин! Ни один водитель не остановился, хотя голосовали все, даже дети, за исключением грудной девочки, которая была так закутана, что, наверное, внушала страх сидячим в тёплых иномарках. Может, думали, что это двигаются террористы из недружественных стран, а младенец на руках у матери – это бомба? Что ж, вполне в духе времени, всякие мысли бродят в головах наших сограждан, всякие образы рождаются в воображении высоко духовных и нравственных людей. А, возможно, они смотрели не на дорогу, а на качающуюся у лобового стекла иконку с Девой Марией и Спасителем-младенцем на её руках? Трудно сказать, на что они смотрели, что слушали, если слушали?! Мне было трудно даже представить их выражения лиц. Только в Рождественский вечер я увидел подобные лица и ужаснулся. Но об этих лицах в третьей, последней, маленькой зарисовке, которая, конечно же, с натуры. А пока подходит к счастливому концу первая история, берусь предсказать реакцию моих читателей.
О, сколько праведного гнева и презрения они могут высказать о бесчувственности людей разных взглядов: о красных и белых, об атеистах и верующих не в того бога, в которого верят они сами, о людях ушедшего времени и о людях новой формации, о поколениях поротых и не поротых, о влиянии запада, а может быть, и востока.…Сколько политики вольют возмутившиеся читатели в чашу гнева, и какая уверенность будет в словах тех, кто скажет, что проехали мимо жалкая и малочисленная часть общества, а остальные люди, наши соотечественники, они другие, они бы так не поступили! Хотелось бы верить про части, не распространяя на целое. Но как же тогда быть с выборочными опросами населения? Есть мнение, товарищи и господа, что опросив одну тысячу шестьсот человек, выбранных случайно, можно с незначительным процентом погрешности выявит мнение взрослых людей числом в сотню миллионов. Вот эти проезжающие мимо, мне кажется, и были случайными, выбранными господином Случаем людьми из разных социальных групп, из разных населённых пунктов, едущими по разным житейским и служебным делам и поводам, и совершающие поездку в разные точки нашей необъятной Родины. Что ещё может быть более случайного в этом случае?! Я не знаю, ответьте себе сами.
Всё же эта предрождественская история закончилась относительно хорошо: работница кафе его ещё не закрыла, работник ДПС, приехавший туда, попросил её продолжить работу, пока не приедет микроавтобус-такси, что и было сделано в течение нескольких часов. Дети, правда, немного простыли, но не это самое плохое, что могло с ними случиться. Произошло другое: у них ослабла вера в людей. Они до сих пор не могут понять, как можно видеть шестерых замёрзших маленьких детей, идущих в темноте, гуськом, вдоль пустынной дороги с двумя взрослыми, не удивляться, не тормозить на поднятые ручонки, а, может быть, даже газануть, увеличив скорость, и оставить этих неудачников далеко позади себя?!
И как теперь заставлять этих детей читать эти умилительные рождественские рассказы русских классиков или литературные произведения, входящие в школьную программу, сеющие доброе и вечное? Как беседовать о патриотизме, об отзывчивости, как разубеждать, что пословица «человек человеку волк» не верна, а верны свои доморощенные ценности, которые запрятаны так глубоко и надёжно, что остаётся только мечтать их найти?
Те, кто действительно участвовал в войне, в боях, часто не соглашаются с мнением, что другой снаряд не ляжет в воронку от предыдущего снаряда. Вот и с последующими случаями, которые я обещал рассказать, получилось нечто похожее, как с падающими снарядами.
Возвращался я с двумя племянниками вечером из цирка. Они как раз из числа тех, кто два дня назад попал в ту самую дорожную ситуацию, о которой я вёл речь в начале рассказа. Сидим мы в вагоне метро. Входит на одной из станций одетый в рясу и душегрейку мужчина. Бородка у него клином, лет не старых, на губах улыбка и колокольчик в руках, похожий та те, которыми звенят на первый урок нового учебного года, а, может, ещё на тот, про который рассказывается в спектакле для детей «Медный колокольчик». На груди у него коробка, с прикреплённой на ней иконкой Богоматери с младенцем. До встречи Рождества оставалось меньше трёх часов, но это так, к слову, икона об этом напомнила. И вот идёт это монах или не монах, вдоль вагона, трясёт перед каждым пассажиром своим колокольчиком, ничего не говорит и по ящичку с прорезью пальцем постукивает и всё улыбается, и улыбается, тонко так и бессловесно намекает на пожертвование, но для кого или куда оно пойдёт никак не указано.
Надо заметить, дети наши непременно кладут хоть сколько-нибудь из своих карманных денег уличным музыкантам, никто их к этому из старших не призывает, это их выбор и оценка того, что музыканты играют, или, на чём они играют. Я даже ожидал, что колокольчик на племянников окажет воздействие, но ошибся.
- Ага, - сказал мне тот, что постарше, - я тоже так могу! Куплю колокольчик и пойду им трясти, деньги собирать, только, кто же даст?! Смотрите, этому тоже никто ничего не дал, не за что ему давать!
Он был прав, конечно, что не за что! Но не повлияло ли на него позавчерашнее происшествие, не попала ли льдинка Снежной королевы в его сердце, во время марш-броска по трассе? Затрудняюсь определить.
Мы поднимаемся по эскалатору на выход из метро. Из динамиков негромко раздаются новогодние и рождественские песенки про ёлочку, про колокольчики, про снег, и вдруг какой-то грохот раздался с крайнего от нас эскалатора. Резко обернувшись, увидели сами собой, словно в сказке, скачущие и подпрыгивающие по ступеням два деревянных костыля, один из которых чуть не ударил по голове какого-то мужчину.
Тут же, с секундным интервалом, другой звук, уже ударяющегося тела обо всё, что попадается на его пути, встревожил нас ещё сильнее. Это катился вниз пожилой и грузный инвалид. Он отсчитал боками и головой уже не один десяток ступеней, пока наконец-то один, молодой человек, по виду гастарбайтер, сумел его ухватить, а другой мужчина, несколько похожий на первого, не помог удержать старика от дальнейшего опасного и болезненного скатывания.
- Смотри, наши смеются, а эти приезжие, ему помогли! – племянник удивлённо обращал взгляд то на меня, то на противоположную сторону, где на ступенях стояли, хоть не тесно, но довольно много людей разного пола, и возраста, и, наверное, разных национальностей. И было действительно удивительно и отвратительно увидеть на лицах некоторых отдельные кривые ухмылки, и то, что больше никто не помог этим двум смуглолицым, которые стояли, склонившись над несчастным инвалидом, видно, что не их родственником.
Вот тогда-то я и смог, наконец, представить выражение лиц тех, кто проезжал мимо моих родных. Уверен, у них были точно такие усмехающиеся физиономии, когда они вдруг видели голосующих у обочины. Возможно, у них ещё находились слова для уморительных шуток, подогревающих их самомнение и самоуважение. Ведь это так же смешно, как неловко падающий клоун в цирке!.. Как показанный палец!.. Смейтесь и аплодируйте сами себе, разве вы не достойны этих аплодисментов, мои дорогие соотечественники?!
Эскалатор поднял нас наверх, но мы успели ещё раз услышать бодрый и энергичный голос «Деда Мороза»:
- С Новым годом! Всех вас с наступающим Рождеством!
07.01.16
Но я плохой выдумщик, даже картинку из головы, как говориться, нарисую плохо – натура нужна, вот и для рассказа точно так. Не быть рассказу, решил я и смирился. Но как всегда я недооценил господина Случая, а ведь он всегда с нами.
Случай первый – почти что страшный, волнительный и традиционно связанный с замерзающими путниками и детьми, а главное, реальный и правдивый, а оттого-то, все-таки, грустный. И вот почему.
Часть большой нашей семьи с самыми маленькими её членами встретили новый год у бабушки, живущей довольно далеко от Москвы. За пару дней до Рождества родители с детьми возвращались обратно домой. За триста с лишним километров от столицы машину заправили, как оказалось, бензином, должно быть, похожим та тот, над которым смеялись ещё в советском фильме «Джентльмены удачи». Да, тем самым, с ослиной мочой, хотя слово «моча» возьму в кавычки, потому как прогресс не стоит на месте, и бодяжить бензин и алкоголь вороватые дельцы давно уже научились различными наполнителями. Но диалог из этого фильма стоит того, чтобы задуматься:
- Чего плюешься, Вася?
- Шакал я паршивый - у детей деньги отнял, детский сад ограбил!
- Какой культурный нашелся! Когда ты у себя на колонке бензин ослиной мочой разбавлял - не был паршивым?
- То бензин, а то дети!
Одно иногда цепляет другое. Вспомнилось, как на заре перестройки, на какой-то корпоративной вечеринке зашёл разговор о печальном случае, о котором рассказывалось в СМИ. Несколько человек умерли от поддельного алкоголя. Все возмущались, но одна сослуживица произнесла фразу, которую не могу забыть: «Ну надо же людям как-то выживать!
Этой женщины, к сожалению, уже нет в живых, погибла при столкновении автомобилей, не выжила, смерть её наступила мгновенно. Не знаю, я не поклонник надуманных символов, но иногда случается что-то символическое, особенно когда люди нарушают в первую очередь нравственные законы, а те в свою очередь ведут к нарушениям законов прописанных в уголовных и гражданских кодексах, а дальше по нарастающей, вплоть до гибели ни в чём не повинных людей.
Через три километра после заправки мотор заглох. По обе стороны, совсем не оживлённой дороги, широко раскинулись слабо припорошенные снежком поля без какого-либо намёка на человеческое жилище или, хотя бы, на нечеловеческое, в котором можно было не замёрзнуть и дождаться помощи. Воздух в автомобиле остывал, служба спасения быстрой помощи не гарантировала, разводить костёр можно было бы только из собственной одежды, которой уже и так не хватало для противостояния морозу, опускавшегося к ночи за минус двадцать с гаком.
Куплет со словами: «В той степи глухой замерзал ямщик», хорошо поётся в тепле, ещё лучше за праздничным столом, но не в стоящей на обочине холодной машине, мимо которой, время от времени проносилась инае машины, музыка в которых совсем не напоминала, должно быть, мелодию упомянутой русской песни. А людям, сидящим в них, не приходило на ум притормозить и спросить, что случилось, хотя воздетые руки просили об этом с большой надеждой. Какой-то местный автобус, который якобы должен был проехать в определённое время мимо и взять мёрзнувших людей на борт, так и не проехал. Нежно было принимать решение.
Примерно в четырёх километрах, по расчетам, должно было находиться ещё работающее придорожное кафе. Старшие члены семьи решили сделать марш-бросок до желанного тепла, пока окончательно не застыли ноги. Взяв на руки грудную девочку, посадив на закорки двухлетнего братика, все восемь человек, старшей из которых всего двенадцать лет, трусцой, чтобы успеть, бежали вдоль дороги эту длинную дистанцию.
А вот теперь главное в этой истории.
Мимо проехало несколько десятков машин! Ни один водитель не остановился, хотя голосовали все, даже дети, за исключением грудной девочки, которая была так закутана, что, наверное, внушала страх сидячим в тёплых иномарках. Может, думали, что это двигаются террористы из недружественных стран, а младенец на руках у матери – это бомба? Что ж, вполне в духе времени, всякие мысли бродят в головах наших сограждан, всякие образы рождаются в воображении высоко духовных и нравственных людей. А, возможно, они смотрели не на дорогу, а на качающуюся у лобового стекла иконку с Девой Марией и Спасителем-младенцем на её руках? Трудно сказать, на что они смотрели, что слушали, если слушали?! Мне было трудно даже представить их выражения лиц. Только в Рождественский вечер я увидел подобные лица и ужаснулся. Но об этих лицах в третьей, последней, маленькой зарисовке, которая, конечно же, с натуры. А пока подходит к счастливому концу первая история, берусь предсказать реакцию моих читателей.
О, сколько праведного гнева и презрения они могут высказать о бесчувственности людей разных взглядов: о красных и белых, об атеистах и верующих не в того бога, в которого верят они сами, о людях ушедшего времени и о людях новой формации, о поколениях поротых и не поротых, о влиянии запада, а может быть, и востока.…Сколько политики вольют возмутившиеся читатели в чашу гнева, и какая уверенность будет в словах тех, кто скажет, что проехали мимо жалкая и малочисленная часть общества, а остальные люди, наши соотечественники, они другие, они бы так не поступили! Хотелось бы верить про части, не распространяя на целое. Но как же тогда быть с выборочными опросами населения? Есть мнение, товарищи и господа, что опросив одну тысячу шестьсот человек, выбранных случайно, можно с незначительным процентом погрешности выявит мнение взрослых людей числом в сотню миллионов. Вот эти проезжающие мимо, мне кажется, и были случайными, выбранными господином Случаем людьми из разных социальных групп, из разных населённых пунктов, едущими по разным житейским и служебным делам и поводам, и совершающие поездку в разные точки нашей необъятной Родины. Что ещё может быть более случайного в этом случае?! Я не знаю, ответьте себе сами.
Всё же эта предрождественская история закончилась относительно хорошо: работница кафе его ещё не закрыла, работник ДПС, приехавший туда, попросил её продолжить работу, пока не приедет микроавтобус-такси, что и было сделано в течение нескольких часов. Дети, правда, немного простыли, но не это самое плохое, что могло с ними случиться. Произошло другое: у них ослабла вера в людей. Они до сих пор не могут понять, как можно видеть шестерых замёрзших маленьких детей, идущих в темноте, гуськом, вдоль пустынной дороги с двумя взрослыми, не удивляться, не тормозить на поднятые ручонки, а, может быть, даже газануть, увеличив скорость, и оставить этих неудачников далеко позади себя?!
И как теперь заставлять этих детей читать эти умилительные рождественские рассказы русских классиков или литературные произведения, входящие в школьную программу, сеющие доброе и вечное? Как беседовать о патриотизме, об отзывчивости, как разубеждать, что пословица «человек человеку волк» не верна, а верны свои доморощенные ценности, которые запрятаны так глубоко и надёжно, что остаётся только мечтать их найти?
Те, кто действительно участвовал в войне, в боях, часто не соглашаются с мнением, что другой снаряд не ляжет в воронку от предыдущего снаряда. Вот и с последующими случаями, которые я обещал рассказать, получилось нечто похожее, как с падающими снарядами.
Возвращался я с двумя племянниками вечером из цирка. Они как раз из числа тех, кто два дня назад попал в ту самую дорожную ситуацию, о которой я вёл речь в начале рассказа. Сидим мы в вагоне метро. Входит на одной из станций одетый в рясу и душегрейку мужчина. Бородка у него клином, лет не старых, на губах улыбка и колокольчик в руках, похожий та те, которыми звенят на первый урок нового учебного года, а, может, ещё на тот, про который рассказывается в спектакле для детей «Медный колокольчик». На груди у него коробка, с прикреплённой на ней иконкой Богоматери с младенцем. До встречи Рождества оставалось меньше трёх часов, но это так, к слову, икона об этом напомнила. И вот идёт это монах или не монах, вдоль вагона, трясёт перед каждым пассажиром своим колокольчиком, ничего не говорит и по ящичку с прорезью пальцем постукивает и всё улыбается, и улыбается, тонко так и бессловесно намекает на пожертвование, но для кого или куда оно пойдёт никак не указано.
Надо заметить, дети наши непременно кладут хоть сколько-нибудь из своих карманных денег уличным музыкантам, никто их к этому из старших не призывает, это их выбор и оценка того, что музыканты играют, или, на чём они играют. Я даже ожидал, что колокольчик на племянников окажет воздействие, но ошибся.
- Ага, - сказал мне тот, что постарше, - я тоже так могу! Куплю колокольчик и пойду им трясти, деньги собирать, только, кто же даст?! Смотрите, этому тоже никто ничего не дал, не за что ему давать!
Он был прав, конечно, что не за что! Но не повлияло ли на него позавчерашнее происшествие, не попала ли льдинка Снежной королевы в его сердце, во время марш-броска по трассе? Затрудняюсь определить.
Мы поднимаемся по эскалатору на выход из метро. Из динамиков негромко раздаются новогодние и рождественские песенки про ёлочку, про колокольчики, про снег, и вдруг какой-то грохот раздался с крайнего от нас эскалатора. Резко обернувшись, увидели сами собой, словно в сказке, скачущие и подпрыгивающие по ступеням два деревянных костыля, один из которых чуть не ударил по голове какого-то мужчину.
Тут же, с секундным интервалом, другой звук, уже ударяющегося тела обо всё, что попадается на его пути, встревожил нас ещё сильнее. Это катился вниз пожилой и грузный инвалид. Он отсчитал боками и головой уже не один десяток ступеней, пока наконец-то один, молодой человек, по виду гастарбайтер, сумел его ухватить, а другой мужчина, несколько похожий на первого, не помог удержать старика от дальнейшего опасного и болезненного скатывания.
- Смотри, наши смеются, а эти приезжие, ему помогли! – племянник удивлённо обращал взгляд то на меня, то на противоположную сторону, где на ступенях стояли, хоть не тесно, но довольно много людей разного пола, и возраста, и, наверное, разных национальностей. И было действительно удивительно и отвратительно увидеть на лицах некоторых отдельные кривые ухмылки, и то, что больше никто не помог этим двум смуглолицым, которые стояли, склонившись над несчастным инвалидом, видно, что не их родственником.
Вот тогда-то я и смог, наконец, представить выражение лиц тех, кто проезжал мимо моих родных. Уверен, у них были точно такие усмехающиеся физиономии, когда они вдруг видели голосующих у обочины. Возможно, у них ещё находились слова для уморительных шуток, подогревающих их самомнение и самоуважение. Ведь это так же смешно, как неловко падающий клоун в цирке!.. Как показанный палец!.. Смейтесь и аплодируйте сами себе, разве вы не достойны этих аплодисментов, мои дорогие соотечественники?!
Эскалатор поднял нас наверх, но мы успели ещё раз услышать бодрый и энергичный голос «Деда Мороза»:
- С Новым годом! Всех вас с наступающим Рождеством!
07.01.16
Рейтинг: 0
412 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
