Да так себе городишко. Небольшенький. Две улочки с отнорками в стороны. Одна гостиница. Два банка. Магазинов море …
В гостинице всякие гопники живут. Приличные люди в домах за городом.
И на всю ту шоблу аж четыре полицая. Но, правда, ростом не с большую сидячую собаку. Крупненькие. Даже очень … и тихо в городе. Машины и те как то скромно себя ведут. Не орёт никто … точнее не орал.
Пирс был просто на удивление. Из камешков и дерева. И это всё сверху прикрытое асфальтом. «Башкирия» вовсе не мелкая – высота борта метра четыре, плюс леера ограждения, плюс до второй палубы еще метра три, а там тоже леера. Вот на них трап с пирса и пристроили. Причем еще с наклоном в сторону парохода.
И неслись мы с этого пирса только, что не повизгивая в голос. Механики и примкнувшие к ним связист с королем дерьма и пара (трюмно-котельный машинист это) старались не отстать. Лестница с пирса была практически в небо … только сверху на вопрос «куда летим, Витал?» вышел внятный ответ. Пальцем. В сторону заведения «Вайн стор» …
Поймите правильно – дома было время перемен:
- Да вроде было нормально. Ушли в море. Вернулись. Нет курева. В смысле нет вообще. Как то притерлись. Приспособились. Ушли в море.
- Вернулись. Нет бухла. Переморщились. Поделили оставшееся от моря. Как то опять приспособились. Ушли в море.
- Вернулись. А вообще ничего нет. В смысле совсем. И покушать тоже нет. И вот на вот этом подъеме в море и отвалили ….
А тут – магазинчик. Одноэтажненький такой. С интимненьким никаким светом. И стеллажи с колбасой уходящие в темноту. А за ними так же – но с бухлом. А в самом далеке скучающий дядька за кассой и плитой ….
Кто-то за спиной шепотом так, видимо, чтоб глюк (наваждение, морок) не спугнуть спросил «а чего искать?». А я так же шепотом «Водку. Смирновскую. И пиво. А как найдёте - чего захотите».
Прочий народ только по лесенке выбираться начал. Пять месяцев в море - одышка от переизбытка кислорода то, а мы уже с кульками в поисках прибежища. А его как бы и нет. Всё культурненько и пристойненько.И надпись на столбе «Не входить. Опасно. Стройка. Крутой склон». Штаб-квартира там, в Канадах, у Смирновки. После того как в семнадцатом дёру штабские из Питера дали. И не лень в Нево танкер за водой гонять, чтоб технологию не морщить.
Ощущение от первого полстакана* были сложными и неоднозначными. Учитывая, что не умею я залпом. Всё глотками. Сквозь зубы.** Негатива никакого. И харю набок не воротит. И подёргивания ног нет. Послевкусие даже есть (слово такое забытое вспомнилось). Сладковато как то слегка … и хуже не стало даже после пива. И котлеты с картошкой были в самый раз. Было просто апрельское утро в Канаде. А стало утро солнечным. И прекратился у нашей гопкомпании языковый барьер …
Рядом со стройкой оказался музей воинской славы. Мы там были первыми русскими. Так смотритель рассказал, когда мы его добыли. Как выяснилось, четырнадцать принсовых рупертцев ухитрились загибнуть во вторую мировую с десантом в Италии. Несла же их нелёгкая … да много там чего интересного было. Но город ждал. Три дня всего было на разграбление …
* хрен там где нормальный стакан найдешь. Только пластик. Означенный трюмный и котельный из кармана вывертел. Сказал – на ченчь брал. Гранёный то … про вышел ли натуробмен с туземцами не знаю. Но пришлось вовремя донельзя …
** даже когда спиртец пользовали, соучастники из каюты выходили, чтоб всё это дело не смотреть и настроение не портить.
Помочь сайту
Поздравления
