ПлЮвалка

Игру такую придумал один из моих приятелей.
Зовут его Нтоний.
По крещению Анатолий.
Кликуху мы ему присобачили  в третьем классе.
Нет, еще раньше – с детского сада.
Когда на горшки хором садились.

 Почему хором?

 Воспитательница - \"дуванчик \"– так мы ее тогда тайно обзывали,  - заставляла нас петь:

          « Сели вместе на горшочек,
             Повоняемся чуточек!»

- Не навиззюу! Не навиззюу! – Выкрикивал Нтоний, сидючи на горшке.

И все разом подхватывали:

- Визжим-визжим – от вонючек дрожим!

Беззаботное было время. Безоблачное. Безответное. Бесприветное.

Кто бы приветил?

Родители?

 С утра до ночи на рынках торчали.

 Бабки для пропитания зарабатывали.

Нтоний по стопам пошел.

Шел-шел, и в двадцать один, в саду родительском очутился.
 На всем готовеньком.
 Тут тебе и яблони, и виноградник, и цветы на вкус и цвет.

Ах, да, цветы не едят, ими любуются.

 Нтоний  решил в этот уикенд не выезжать с родичами на природу.

 Остался в саду.

 К тому же, обустроенным для отдыха.

Перед ракушечным фонтаном -  качалка- корзинка, плетенная из бамбука…

Вокруг,  пенечки разукрашенные всяко-разно.

А перед взором  - разноцветье хризантемное.

 Осень была. Солнце ушло. Вечерело.

 Нтоний развалился вальяжно в японском халате с дракошкой на спине  в кашолке китайской, как пан-барон из старинных польских сказаний.

Туда-сюда  вальирует.

 Подсолнышек пожелтевший на ладони пристроил, вроде сковородки.

Семечки плодородные, налитые, со скорлупой полосатой аккуратно из гнезд выковыривает, муторно сморится, лениво  преподносит к губам, почему-то оскаливается, как волчонок, но  разгрызает с удовольствием.

И пилюет…

Нет, пуляет изо рта шелуху, как пульки, из оружейного дула.

Хохочет, когда на метр или полтора, словно комарик назойливый, отлетает скорлупка …

Тут откуда не возьмись, кот Пилюлька, рыжий, как засохший ободок шляпки подсолнечной,  из-за угла дома появляется. Прямо под волосатыми ногами Нтония изгибается в позе одногорбого верблюда, по надобности сходить собрался:

- Брысь, чудище одноглазое! Мало того, что с бельмом тебя держу?!

- Мя-яяя!

- Вон, пшел! Вонючка! Гадь, за углом!

- Мя-яяя! – отпрыгнул проказник.

Побрел в заросли репейные…

Благо,  нескошенные дворником.

 Да, у родителей Нтония: и дворник на хозрасчете, и повариха, и даже водитель.

«Водила» - величает его Нтоний.

 А себя ублажает «Цезарем».
В уме, естественно.
 В тайне даже от \"родаков\".

По правде сознаться - он на  Юлия не смахивает. На дядьку Гаврюшу, батяню собственного в молодости - издалека прокатит. Вроде Швайцнегера киношного, токма дядька росточком подкачал. Нтоний в этом отношении преуспел. Короче, всех нас перещеголял. Но не о том речь.

Вопрос в ином: зачем детство разбазаривать?... Однакашек по бокам раскидывать?..

Одних, рассеял по ветру в выпускных школьных полемиках. Другие, оставлены за высоким забором богатого поместья. Третьи, отброшены  в запойных буднях, в дурмане забубенном, из которых  ели-ели вытащил родитель Нтония.

 Попросту, как щенка, взял за шиворот, втолкнул в самолет, и вместе с маманей благоверной отправил в Египет.

 Полгода до экскурсии на пирамидах, торчал Нтоний в особо охраняемом заведении. Вроде, отлучился. Второй год без ломок.

Потому последнее время  не очень-то к приятелям из детства расположен.  Взаимно интерес погас. Кореша подбалдевшие часто  стали про коллективный вонизм  детсадовский напоминать ныне деловому человеку. Как- никак, Нтоний  - экспедитором числился в родительском предприятии. Можно сказать,  за два прозревших года, полмира китайского,  треть турецкого, четверть арабского -  вместе с мамулей-натулей объездил. И не просто за товаром,  на экскурсиях  в значительной степени отметился:

 У Китайской стены постоял…

На пирамидах  сфоткался…

 И даже у Гроба Господня склонился на колени.

После чего, по свидетельству мамани, ныне богобоязненной:\" Воскрес Нтоша\"!

Нет, в смысле познаний, увлечений, любопытства, и других «ытств»,  у Нтония было «все по умам» - как заметил  дядька Гаврюша, его родитель, не пьющий – не курящий, балдеюший от жены-культтуристки . До сей поры в промежутках воровато зыркающий на  стремные бугры спортивные сзади. Не говоря уже о выпуклостях  грудных,  в коии так и норовит при удобном случае ткнуться лысиной. Росточком маловат. Нтоний в маманю пошел. И бабье на него, как папаня на маманю. Липнут, вроде мух назойливых. Чего рядить? И в шмотках толк знают: что попало на себя не накинут. Вроде, тоже торгаши, а приличие в обличии скрупулезно блюдут.  Не поверите, напрямую от  «Versace» шмотье приобретают. Специальными рейсами в Рим шастают. Поутру  в  «Adidas» запаковались.
 
В таком обличии «водила» увез предков на природу, оставив юного «Вертера» - излюбленная мамашина кликуха, - наедине с собственными мыслями.

 На том настоял сам Нтоний.

То беспрекословно было выполнено незамедлительно.

Нтоний, как он выражался, «плювался»,  вот уже минут тридцать, раскачиваясь в китайской  подвесной кашолке.

- Бессмысленно…, - вдруг промелькнуло в сознании: - безответно. Ни я их, ни они меня. Плюваюсь-плюваюсь – и никакого просвета! Ни откуда ничто не падает: ни комета, ни ракета, ни  каплинка дождя…

Диск помрачнел за горизонтом. И кот вонючий перед глазами. Все, как в детстве...  

…И Сонька Быкова – сучка, с кобелем Жуковым сбежала… вот, подлюка!  Всю жизнь на перекос пустила… с родителями из-за нее чуть не порвал… уговорили.  Увезли в Каир. Потом на Таити… Батя  Таитянку грудастую во время подсунул. Целый месяц – рай в шалаше…

…Теперь вот, плюваюсь…

… Интересно, если на два метра вперед заплюну – Сонька вернется из Израиля?..

 Хрен-с два!

Чего ей от Илюхе Жукова бежать?

 Красавчик с цыганскими глазами жгучими…

… и с башлями ювилирными…
… и с детьми,  уже двумя…

 Вот, Илюха, евреец!

Вот, хитрец, бабу из-под носа увел,  уволок почти, что на Дола Росса…

…Ну, да, туда, где Христа  перед распятьем пинали.

- Вот, зараза!

 Сплошной мрак!

Западло, как говорится в нашей компашке, выдавать  корешей, но, чего тут попишешь?

 Так оно и было.

Надеюсь, родаки пройдут мимо этого откровения.

 Да и прочтут - не поверят.

Нтоша за забор без присмотра не выходит.
По мобилке - да, звонит.

Вот и теперь до меня дакапался.
Не оставлять же  в беде однокашника.

 Поплюваемся вместе...

Зачем, собственно, накатал телегу?
Другим, что б неповадно было?
Иль самому преобразиться?
Хрена-с два!

 Нтоний звонарит - докучает.

 Пропадет пацан без подмоги.

И мне пора подзаправиться. Мысль улетучивается. Слова не разборчивыми выходят... А жизнь кипит, как солянка в закопченом котле на костре... или рассольник... может, и ушица?
Смотря у кого какой аппетит. Хотя, суть не в самом блюде, а в пылающем костре, закопченом котле, и бездонном куполе, мерцающим в ночи, ослепляющим в солнечном дне, умиротворяющим
в вечерней закатной поре.