Главная → Проза → Малые формы → Рассказы → Плач крыльев - 1

Плач крыльев - 1

1 сентября 2013 - Марина Друзь (Мира Кузнецова)
"И плачем крыльев вспоротое небо,
И выжженные души яростью сердец.." - менестрель пел. За высоким столом восседал Хелтор – Правитель Северных Земель. Он был все еще красив и не стар, но преждевременно поседевшие пряди, некогда темных волос, словно пепел лет легли на его плечи. Он сидел, подперев щеку рукой, и  смотрел на поющего скальда, а его взгляд тяжелел от не прошенных на этот пир мыслей. Парень пел о драконах: великих, и ужасных - олицетворении зла. Их стало так много во владениях Правителя. На земле, опустошенной войной, и пришедшей вслед за ней чумой. Драконы…  Они  появились  потом. Гонцы приносили ежедневно страшные вести о новых и новых монстрах, кружащих над селениями и внушающих страх. Страх нужно победить и Правитель решил уничтожить драконов. Уже  завтра затрубят рога глашатаев, оповещая начало похода. Лучшие бойцы Северных Земель раскрасят лица в цвета войны и уйдут от своих семей, чтобы изгнать или убить внушающие ужас тени, закрывающие небо от солнца.
Рядом с Правителем, в нарушение этикета сидела девочка. Ее пушистые, как облачко одуванчика волосы сегодня впервые заплели  в косы и уложили в высокую прическу, напоминающую корону. Ей, единственной наследнице правителя, было разрешено присутствовать на пиру в честь Уходящих-на-Смерть. На ее месте должна была сидеть мать, но ее жизнь оборвалась,  дав начало ненависти к драконам, испепеляющей душу Правителя. А девочку, ерзающую на высоком стуле, звали Айса. Снежная. Она и была похожа на первый снег, с его трогательной нежностью и принимаемый , как благодать, сошедшую на землю, измученную осенней хлябью. Девочка, одетая в праздничный наряд, изо всех сил старалась сохранять величие, рядом с суровыми  воинами, сидящими за столами, уставленными блюдами со снедью и кубками, в которых пенились медовые напитки. Ей так хотелось сидеть сейчас на коленях отца, чтобы видеть гораздо больше. А еще ей хотелось спрыгнуть с постамента, на котором стоял стол и подбежать к певцу и сесть рядом с ним на  теплом полу  у пылающего камина... и попросить его спеть балладу о любви ее отца и матери. Однажды она сбежала от строгой няньки и забралась под стол, чтобы послушать  ее. Там ее спящую и нашли. Айса вздохнула и, забыв о "величии", положила  голову на скрещенные на столе руки.

- Устала? - рука отца коснулась ее спины и погладила с нежностью.

- Нет,- замотала она головой и выпрямилась. 

- Молодец, Айса. Ты будущая королева, а королеву никто не должен видеть уставшей, несдержанной или неопрятной. Королева должна светить ровным светом, как солнце. Всегда изящно-вдохновенна и нежна. Крики, вопли, слезы, громкий смех - удел других женщин. Королева, должна быть справедлива и честна, любяща и заботлива, как мать. Мать всем своим подданным. Только так! 

- Хорошо, отец. Я буду стараться,- Айса кивнула. В этот момент музыканты взяли инструменты в руки и зазвучали мерные удары барабанов. Бум! Бум!

- Сейчас? Танец воинов? Мне можно? - она тревожно и просительно взглянула на отца.

- Я же тебе только что сказал, что ты - не простая женщина. Ты - будущая королева и поэтому имеешь право,- он протянул руку и кивнул в сторону центра зала, туда куда уже сходились воины и, вскинув руки на плечи друг друга,  образовывали круг. Король и будущая королева вошли в него. Доведя дочь до центра зала, правитель остановился и, обхватив девочку за талию,  поднял над головой и повернулся, дав всем увидеть дочь. Потом опустил ее на пол и опустился на одно колено.

- Я, Правитель Северных Земель присягаю тебе в верности и провозглашаю тебя моей наследницей.
Слава, будущей королеве!- зал взорвался слаженным криком воинов. "Слава! Слава! Слава! " - пронеслось под сводом  главного зала.

Король вернулся  к воинам. Круг замкнулся, и вихрь танца их подхватил. Бой барабанов; десятки ног одновременно,  поднимающихся и выбивающих на каменном полу ритм; боевой клич на выдохе и даже  ритм сердца - сливались в дикий ритм безудержной пляски. Поначалу Айса, пыталась стоять неподвижно, с гордо поднятой головой,  но помимо воли и ее подхватил неистовый поток, и вот уже ее руки сомкнулись над головой, а ноги стали отбивать ритм. По очереди каждый воин, размыкая кольцо, выходил в центр и танцевал свой танец перед будущей королевой. Меч, пика, кинжал выписывали немыслимые пируэты... Девочка, глядя в глаза танцующему перед ней воину, вторила его движениям... И снова потоп ног, бой барабанов и боевой клич. Наступил момент и король вышел в круг. Широко открыв глаза, девочка на миг замерла. А отец уже танцевал, вкладывая свои чувства в движения меча, взлетающего над его головой. Внезапно король остановился и поднял меч на вытянутых руках. Сотни глоток проревели боевой клич и наступила тишина. Опустились руки. И воины один за другим покинули зал.

- Ты - королева! Помни об этом! Правь честно!- отец повернулся и вышел вслед за своими воинами. Айса в последний раз взмахнула руками в желании удержать, и они опустились. Тяжелая дубовая дверь захлопнулась, и свалившаяся тишина легла на плечи девочке, и она опустилась на пол, разметав юбки, под ее тяжестью. В солнечном луче, заглянувшем в высокое стрельчатое окно , танцевала, оседая пыль. Взгляд девочки замер, следя за этим танцем. Внезапное покашливание и звяканье струны вывело Айсу из оцепенения, и она оглянулась на звук. Скальд бережно заворачивал инструмент в кусок волчьей шкуры.

- Не грустите Королева. Наберитесь терпения. Они вернутся. Не все, но вернутся, - он подхватил торбу и перекинул сверток с инструментом через плечо, и обошел ее  по кругу, направляясь к двери. Он уже положил ладонь на темную от времени створку двери готовый ступить за порог, когда вдруг оглянулся и посмотрел ей в глаза:
- Но лучше бы они не ходили. Драконов станет только больше,- Девочка вздрогнула и подняла лицо, ожидая, надеясь, что он скажет еще что-то. Но парень резко развернулся и вышел в клубящийся за дверью снег.

*

Хэлтор сидел, привалившись спиной к камню и прикрыв глаза. Пламя костра играло тенями на его лице, высвечивая то усталость, то нерушимую веру в то, ради чего был затеян поход, то тоску и тревогу по оставленной дочери. Огню было позволено то, что не позволял себе Правитель Северных Земель - показать свои чувства. Хэлтор - имя, данное при рождении и которое он  носил с гордостью, не позволяло показывать свои слабости. Мысли блуждали, скользя вдоль тонкой кромки заката, превратившегося в яркую красную черту, которая разделила день и ночь.
Первого дракона они убили на третий день пути. Селения остались уже давно позади, когда небо разорвал рык дракона. Плач. Повелитель, в который раз за последние дни, ловил себя на мысли, что в грозном реве крылатых чудищ он слышал плач. Так же, как вой волков, он был полон бесконечной тоской и болью. 
Серый с прозеленью дракон кружил и кружил над бескрайним полем, в котором люди, испугавшиеся своей  уязвимости, спешно пытались найти хоть какую-то возможность укрыться. Хэлтор бросился к саням и сдернул полог. На раме саней, как на ложе был установлен огромный арбалет, в желобе  которого уже лежал стальной болт с кожаным оперением и трехгранным наконечником. Отбросив  в сторону перчатку, воин начал крутить рукоятку ворота, натягивая тетиву. И вот короткая стальная стрела сорвалась в свой полет. Она попала дракону в шею  и тот, будто споткнувшись в воздухе, резко ушел вверх. Гуннар, друг и побратим, выкрикнул боевой клич и в тот момент, когда оказался под набирающим высоту драконом выпустил свою стрелу. Стрела вошла в мягкое, не защищенное роговыми пластинами брюхо, и прервала набор высоты великана. Серый гигант изогнул шею и выпустил струю пара вниз, но воины, вдруг устыдившись своей растерянности  перед величием  крыльев, закрывших от них небо, уже одну за другой выпускали стрелы по мечущемуся над полем зверю. А к арбалету кинулся скальд, на ходу сбрасывая с плеча кожаную торбу. Новый болт отправился в ложе и Хэлтор спустил тетиву. Дракон, метался над полем, крича от боли и выпуская струи огня. Огня, прожигавшего снег, мгновенно превращая смерзшийся наст в реки. Гуннар хлопнул своей ручищей по плечу друга, привлекая внимание, и , побежал вдоль снежного намета,  слегка пригнувшись. Обежав по дуге место боя,  он встал во весь рост  и  перехватил копье боевым захватом. Кивнул Хэлтору,  и ткнул пальцем в небо, указывая на серую тень над головой. "Готов", - машинально крикнул Повелитель, занося копье над плечом и разбегаясь. Два обитых железом древка, с кованным  и заточенным наконечником, сорвались в полет одновременно и  вошли в грудную клетку зверя... Дракон еще пару раз взмахнул крыльями и стал заваливаться на бок. Гигант упал под собственным весом, ломая кости, его голова последний раз приподнялась над землей, будто высматривая  кого-то среди  бегущих  со всех сторон людей, и бессильно упала. Боевой клич воинов разорвал небо. Победа! Первая и от этого самая ценная.
Тяжелая рука в окованной серебром краге из драконьей кожи легла на плечо. Повелитель оторвал взгляд от поверженного великана и ликующих воинов.  Тяжелый взгляд уперся в такой же взгляд друга.

- Ты думаешь о том же? – Хэлтор ухмыльнулся.

- Такое чувство, что «птичка» сама желала стать убиенной. Ведь все наши стрелы ему не больше, чем занозы. Он вполне мог улететь после первого болта.  Да и наши с тобой копья... Он просто сложил крылья и рухнул вниз, сломав себе все, что можно. Он и огнем-то не тронул никого. Только лед топил.

- Да уж. 

*

Ставни рыдали под порывами ветра, и бились о стены башни, будто просясь, чтобы их впустили в тепло жилья. Второй день свирепствовала вьюга, и ветра, соперничая друг с другом, меняли направление. Так всегда бывает перед наступлением весны, Айса это давно заметила и теперь с нетерпением ждала ночи. Ночью… ночью можно было забыть о том, что ты - королева. Особенно в такую погоду, когда за воем ветра не слышно ни тихих всхлипываний, ни громких рыданий - только ты, ночь и смех матери. А еще прикосновение ее рук, тихое пение и ощущение полета, когда она, сидя у камина в спальне, раскачивалась на своем «странном стуле», укачивая дочь. «Отец придумал»,- улыбнулась девочка воспоминаниям. Посильнее зажмурив глаза, чтобы не вспугнуть, всплывшее из памяти  мгновение, Айса нырнула в цветной калейдоскоп образов и ощущений.
Ма-ма… Королева Сванвейг. Айса так любила, как отец произносил ее имя, когда  отсылал слуг, и они оставались одни. «Сваан-вейг - лебединая дорога. Сва-а-нвейг. Айса, наша мама похожа на лебедя. Смотри!», - и мать , под неотрывным взглядом мужа, медленно расплетала  косы и заведя ладони за голову, выгибалась. А ее пальцы скользили в белом облаке за спиной, поднимаясь все выше и выше, а потом руки, поднятые над головой, вдруг разлетались в разные стороны и  водопад волос обрушивался на плечи и спину. А мама,  смеясь, взмахивала руками еще и еще, пока две пары глаз  заворожено смотрели на нее. 

- Папа, она летит? - и девочка прижималась к отцу.

- Нет. Она зовет в полет, - улыбался отец, - Тебе не пора спать?

- Не хочу, - и она цеплялась ручонкой за большой палец  отцовской руки, и тогда мама брала ее на руки и садилась на свой стул и начинала раскачиваться. «Странный стул», стоящий на полозьях от детской колыбели Айсы.  Девочка вспомнила ворчание старого плотника Явора, когда он делал его. «Странная королева. Странный стул. И дался же он ей». Голос отца, как сквозь вату:

- Не ворчи, старик.  Айса засыпает только у нее  на руках. А ведь ей уже три года. Тяжело Сванвейг ее носить.

- Вот и отдала бы нянькам. А то все сама и сама. Эх! Я и говорю - странная королева. И стул - странный.

Отец еще о чем-то спорил со  старым плотником, а мама тихонько напевала, качая Айсу, крепко прижав к груди, и ее голос заглушал вой ветра и  стук ставень, а руки закрыли от прощального дыхания уходящей зимы. Айса вздохнула и заснула.
А на стене башни, зацепившись когтями за камни, распластался, закрывая собой окна королевской спальни, красный дракон. 

*

Весна пришла на Северные земли стремительно, как горный обвал. Солнце смотрело своим жадным глазом на смерзшуюся белую землю и, взамен стерильной чопорности зимы, торопилось ввести новые порядки. Сначала под его страстным взглядом стал проседать и рыхлеть снег, то там, то сям нехотя сдаваясь и медленно тая. Но вскоре светило поднатужилось, и робкие ручейки слёз уходящей зимы, хлынули, грозя слиться в сплошной поток вешних вод.
Вес-на! Огрубелые лица воинов светлели от невольных мыслей о доме, и улыбки на них все чаще пробивались сквозь бесконечную усталость. Но и сани, с укрепленным на них громадным арбалетом, все чаще и чаще стали вязнуть в рыхлом снегу, и тогда Правитель Северных земель принял решение возвращаться домой. 
Уже шестые сутки они шли, помогая лошадям тащить сани по тающему снегу, и стараясь как можно быстрей добраться до селений. Ноги лошадей были изрезаны жесткой коркой утреннего наста, и их приходилось обматывать льняными тряпками, от чего лошади становились похожими на несуразных тряпичных кукол. Еще целых два дневных перехода отделяли воинов Северных Земель от перевала, за которым начиналась долина, где уже можно будет сказать: «Мы вернулись домой».

- …Знаешь, я в который раз убедился, что мы не зря взяли с собой скальда. Мальчишка снова меня удивил. Я сейчас объезжал обоз и вдруг понял, что не слышу криков Эрла. Решил - уж не помер ли он? - и повернул к саням, в которых он лежит связанный. Гляжу, а рядом с санями идет Эйнар и что-то тихонько ему говорит. А тот слушает. И взгляд у него осмысленный… - голос друга вывел Повелителя из задумчивости.

- Скальд очень просил взять его в поход, и я просто не смог ему отказать. Его имя на языке древних значит - «счастье войска». Не мог же я оставить нас без счастья и удачи, - усмехнулся Хэлтор.

- Ха. Вот только для меня загадка, почему он в бой вступает не всегда. Ведь не трус же и стрелок отличный. Попасть кружащему дракону в глаз не каждый сможет. Это же он попал? В том бою, когда Эрл сошел с ума?..

- Он, - Хэлтор кивнул и тихо, будто продолжая разговор с  самим собой, добавил, -  только боюсь, что Эрл не сошел с ума … А, если и сошел, то не он один. Тогда и я - тоже…

Гуннар присвистнул:

 - Так, и что я пропустил? – и кивнул другу, приглашая съехать с дороги.

- Ты хорошо помнишь тот бой? - Повелитель в упор смотрел в глаза другу.

- Весь целиком? Вряд ли. Только то, в чем сам принимал участие. Ты же помнишь, мы тогда только встали на привал и все уже валились с ног от усталости. Я взял нескольких парней, и мы ушли в лес за валежником. Другие распрягали лошадей, разводили костры, кто-то свежевал настрелянных по дороге зайцев. Когда началась эта свистопляска, мы были достаточно далеко от лагеря. Когда я добежал, - он досадливо рубанул рукой воздух, - над лагерем уже бесновались драконы. Я не помню, чтобы драконы нападали сразу втроем. Ни разу такого не было… Сосны горели, лошади метались… Когда я вступил в бой, он уже шел полным ходом. Эйнар выпустил свой болт в черного дракона. И он начал заваливаться на бок… Ты заметил, что черные драконы самые свирепые? Но, когда он падал на фоне красного закатного неба - это было красиво, чертовски-красиво! - воин прищурился, будто продолжая видеть, только что всплывшую в памяти картину боя и даже запрокинул голову, словно провожал взглядом падающего исполина.

- Они напали не втроем. Напал один. Черный. Когда я его заметил, дракон был огромным пятном на багровом закатном небе. Он приблизился стремительно и сразу же начал плеваться огнем. Деревья вспыхивали одно за другим… - Хэлтор вздохнул. На окаменевшем лице заиграли желваки от сдерживаемой ярости, - А тут вдруг появились еще два дракона. Я… знаешь, на какой-то миг наступило оцепенение. «Всё!» - думаю, сейчас нас и изжарят. Но они… стали его отгонять! Темно-серый кружил и кружил вокруг него, не давая ему нападать. Конечно, я тогда этого не понял. Решил – сговариваются, что ли? А красный кружил по еще более широкому кругу. И они теснили его в поле… Но тут ребята начали приходить в себя. И арбалетчики заработали, и лучники. Серому болт прошил насквозь крыло. А он шел на подъем и шкура начала рваться, как тряпка. Парни сосредоточили на нем стрельбу и - завалили. И «черный» опять повернул в сторону лагеря! И вот тогда началась драка. Красный понесся ему наперерез и выпустил струю огня. Потом еще одну и еще! А серый рухнул недалеко от Эрла и тот побежал к нему с занесенным над головой копьем. Распластанный на земле дракон неотрывно смотрел на приближающегося воина. Я видел, как он его метнул и замер перед мордой дракона. Копье пробило шею, и кровь хлынула из раны, дракон взревел и издох. А Эрл кинулся к нему и закричал: «Отец?! Я убил отца!»...

- Он так и твердит это с того момента. Но, я не понял… Ты-то тут причем? - Гуннар поскреб ногтями давно не мытую бороду и глянул на друга. – Ты? Причем?

Повелитель какое-то время молчал, собираясь с мыслями. Только играющие желваки на лице выдавали, как ему трудно дается то, что он собирался сказать:

- Помнишь дракона, который кружил над местом гибели Сванвейг? Красного дракона. Так это был он, тот красный дракон. Я надеялся, что я достану его в этом походе. Найду. И нашел его. Вернее, это он меня… Когда Эйнар всадил болт в глаз черному и он начал заваливаться, красный дракон круто взмыл вверх. Я понял, что уже не достану его и в сердцах отбросил копье. Думал все - уходит. Но он… он начал снижаться и шел на меня. Прямо на меня. Я смотрел и не мог оторваться, и наши взгляды встретились, и я… я больше не видел дракона. Это Сванвейг летела мне на встречу. Это ее волосы развевались, словно крылья… и она что-то мне кричала. Будто молила о чем-то. Но я не слышал ничего. Я только видел, как она открывает рот в крике. Я невольно закрыл глаза, не веря, а дракон прошел надо мной, почти касаясь крыльями, и снова ушел ввысь. В закат. Хоть убей меня, но я знаю, что это она. Не знаю как это возможно, но я уверен…

- Может, это был морок?..

- Не знаю… Но именно отец Эрла сопровождал Сванвейг, когда ее не стало. И его тела тоже не нашли…
Обрывая разговор, Хэлтор махнул рукой и, пришпорив коня, сорвался с места...

*

Метель весь день крадучись подбиралась к отряду Хэлтора. Волочилась за последней телегой и бредущими по хлюпающему месиву людьми, изредка выдавая свое присутствие стелящейся поземкой. И когда тяжелые тучи полностью затянули небо, она, как последний резерв зимы бросилась в бой с весной, а люди в этом бою были лишь…  разменной монетой. Хорошо еще, что они успели засветло добраться до покрытого лесом предгорья, и теперь спешно ставили намёты, разводили костры и устраивали лежанки из лапника. А метель уже резвилась вовсю... Только деревья, привычные к забавам вечных  противников - зимы и весны, стойко выдерживали их жестокие игры.
Правитель, убедившись, что воины закончили обустройство лагеря, завел своего коня под полог намета и вытер его вздрагивающую спину насухо. Конь давно стал другом, а друзей нужно беречь - это Хэлтор знал наверняка. Поэтому, торба овса на морду, и охапка лапника под бок для друга находились всегда.

…Привалившись к лошадиному боку, Хэлтор задремал. Вьюга пела и стонала за натянутой кожей шатра, и в ее песню, казалось, вливался голос Сванвейг. Да и она сама, как прежде сидела на краю ложа и всматривалась в его лицо. 
- Что я могу знать о твоей гибели? - произнес он, приподнимаясь на локте.
- Что ты хочешь знать о моей гибели? - Она села поудобнее и чуть наклонилась, чтобы взять его ладонь в свою.
- Там были развороченные догорающие сани…- он дотянулся своей рукой и коснулся ее ладони, - Холодная…- он прижал к губам кончики пальцев и подышал на них, согревая.
- Да, там были сани… - кивнула она и прижала его ладонь к своей щеке.
- Тебя там не было.
- Как знать, как знать… - рассмеялась она и потерлась о его ладонь щекой.
- Там были истерзанные тела твоих родителей, слуг, воинов… Но тебя там не было!..
Он потянулся к ней, но она покачала головой и улыбнулась:
- Не сейчас. Айса еще не спит. Ты зачем построил такую высокую башню? Лучше бы мы, как и прежде жили в «длинном доме». А теперь девочка мерзнет без нас.
- Я хотел, чтобы вам был виден весь мир.
- Весь мир помещается в глазах любимого, дорогой…
- Если бы я знал тогда границы своей любви…
- Я тоже думала, что знаю границы своей… Оказалось, что - нет.
- Почему? 
- Их - нет.
Крик дракона разорвал пелену сна,  и Хэлтору показалось, что он оглох от наступившей тишины. Метель, обессилев, утихла. Правитель встал и, откинув полог, вышел из намета. Наклонившись, зачерпнул пригоршню снега и потер им лицо, отгоняя сон.  Луна заливала лес и играла бликами на  невинной белизне свежевыпавшего снега. У одного из шатров, запрокинув голову вверх, стоял Эйнар.
- Не спится? Или твоя вахта?
- Нет. Слушаю их плач. 
- Ты тоже в их рыке слышишь плач? - удивился Хэлтор.
- Да. Они плачут о потерянном, но хранят главное. 
- Что - главное? Что они  сохраняют, я не понял, парень.
- Они сохраняют равновесие. Но в мире стало слишком много ненависти. Черной ненависти.
Хэлтор молчал, глядя в глаза скальда. Что-то удерживало его от давно рвущегося с языка вопроса. Боязнь показаться сумасшедшим, или страх услышать подтверждение своим мыслям? Правитель, прищурив глаза, размышлял, пытаясь уложить мысли в слова…
С макушки ели лавиной покатился, скопившийся на ветвях снег и  рухнул на неподвижно застывшие фигуры. Правитель отряхнул снег с одежды и развернулся к своему намёту:
- Поднимай людей, - уже на ходу бросил он. 
 
 
 
.....................  продолжение будет. Оно думается)))))

© Copyright: Марина Друзь (Мира Кузнецова), 2013

Регистрационный номер №0155941

от 1 сентября 2013

[Скрыть] Регистрационный номер 0155941 выдан для произведения: "И плачем крыльев вспоротое небо,
И выжженные души яростью сердец.." - менестрель пел.За высоким столом восседал Альмод- Правитель Северных Земель. Он был все еще красив и не стар, хотя седые пряди рассыпались по его плечам. Он сидел, подперев щеку рукой, и смотрел на поющего скальда, а его взгляд тяжелел от не прошенных на этот пир мыслей. Парень пел о драконах: великих, и ужасных - олицетворении зла. Их стало так много во владениях Правителя. На земле, опустошенной войной, и пришедшей вслед за ней чумой. Драконы… Драконы пришли потом. Гонцы приносили ежедневно страшные вести о новых и новых монстрах, кружащих над селениями и внушающими страх. Страх нужно победить и Правитель решил уничтожить драконов. Завтра. Да, завтра затрубят рога глашатаев, оповещая начало похода. Лучшие бойцы Северных Земель раскрасят лица в цвета войны и уйдут от своих семей, чтобы изгнать или убить внушающие ужас тени, закрывающие небо от солнца.
Рядом с Правителем, в нарушение этикета сидела девочка. Ее пушистые, как облачко одуванчика волосы сегодня впервые заплели в косы и уложили в высокую прическу, напоминающую корону. Ей, единственной наследнице правителя, было разрешено присутствовать на пиру в честь Уходящих на Смерть. На ее месте должна была быть мать, но ее жизнь оборвалась, дав начало ненависти к драконам, испепеляющей душу Правителя. Да, девочку, ерзающую на высоком стуле, звали Айса. Снежная. Она и была похожа на первый снег, с его трогательной нежностью, принимаемый , как благодать, сошедшую на землю, измученную осенней хлябью. Девочка, одетая в праздничный наряд, изо всех сил старалась сохранять величие, среди суровых воинов, сидящих за столами, заставленными блюдами с явствами и кубками. Ей так хотелось сесть на колени отца, и, обвив руками его шею, зашептать ему на ухо о своих секретах. А еще ей хотелось спрыгнуть с постамента, на котором стоял стол и подбежать к певцу и сесть рядом с ним на теплом полу у пылающего камина... и попросить его спеть балладу о любви ее отца и матери. Она однажды слушала ее, сбежав от строгого наставника, забравшись под стол. Правда она так не дослушала, там и уснула. Айса вздохнула и забыв о "величии", положила голову на скрещенные на столе руки.

- Устала? - рука отца коснулась ее спины и погладила с нежностью.

- Нет,- замотала она головой и выпрямилась. 

- Молодец, Айса. Ты будущая королева, а королеву никто не должен видеть уставшей, несдержанной или неопрятной. Королева должна светить ровным светом, как солнце. Всегда изящно-вдохновенна и нежна. Крики, вопли, слезы, громкий смех - удел других женщин. Королева, должна быть справедлива и честна, любяща и заботлива, как мать. Мать всем своим подданным. Только так! 

- Хорошо, отец. Я буду стараться,- Айса кивнула. В этот момент музыканты взяли инструменты в руки и зазвучали мерные удары барабанов. Бум! Бум!

- Сейчас? Танец воинов? Мне можно? - она тревожно и просительно взглянула на отца.

- Я же тебе только, что сказал, что ты - не женщина. Ты - будущая королева и поэтому имеешь право,- он протянул руку и кивнул в сторону центра зала, туда куда уже сходились воины и, вскинув руки на плечи друг друга, образовывали круг. Король и будущая королева вошли в него. Доведя дочь до центра правитель остановился и, обхватив девочку за талию поднял над головой и повернулся, дав всем увидеть дочь. Потом опустил ее на пол и опустился на одно колено.

- Я, Правитель Северных Земель присягаю тебе в верности и провозглашаю тебя моей наследницей.
Слава, будущей королеве!- зал взорвался слаженным криком воинов. "Слава! Слава! Слава! " - пронеслось под сводом главного зала.

Король вернулся к воинам. Круг замкнулся, и вихрь танца их подхватил. Бой барабанов, сотни ног одновременно поднимающиеся и выбивающие на каменном полу ритм, сливаясь в единое целое. Боевой клич на выдохе... И снова ритм сердца, сливающийся в диким ритмом безудержной пляски. Айса, по началу пытавшаяся стоять с гордо поднятой головой, и неподвижно, помимо воли ощутила бьющийся ритм и ее руки взлетели вверх, а ноги стали отбивать ритм. По очереди каждый воин, размыкая кольцо, выходил в центр и танцевал свой танец перед будущей королевой. Меч, пика, кинжал выписывали немыслимые пируэты... Девочка, глядя в глаза танцующему перед ней воину, вторила его движениям... И снова потоп ног, бой барабанов и боевой клич. Наступил момент и король вышел в круг. Широко открыв глаза, девочка на миг замерла. А отец уже танцевал, вкладывая свои чувства в движения меча, взлетающего над его головой. Внезапно король остановился и поднял меч на вытянутых руках. Сотни глоток проревели боевой клич и наступила тишина. Опустились руки. И воины один за другим покинули зал.

- Ты - королева! Помни об этом! Правь честно!- отец повернулся и вышел вслед за своими воинами. Руки Айсы в последний раз взмахнули, в желании удержать и опустились. Тяжелая дубовая дверь захлопнулась, и свалившаяся тишина с гулким эхом легла на плечи девочке, и она опустилась на пол, разметав юбки, под ее тяжестью. В солнечном луче, заглянувшем в высокое стрельчатое окно , танцевала, оседая пыль. Взгляд девочки замер, следя за этим танцем. Внезапное покашливание и звяканье струны вывело Айсу из оцепенения, и она оглянулась на звук. Скальд бережно заворачивал инструмент в кусок волчьей шкуры.

- Не грустите Королева. Наберитесь терпения. Они вернутся. Не все, но вернутся, - он подхватил торбу и перекинул сверток с инструментом через плечо, и обошел ее по кругу, направляясь к двери. Он уже положил ладонь на темную от времени створку двери готовый ступить за порог, когда вдруг оглянулся и посмотрел ей в глаза.

- Но лучше бы они не ходили. Драконов станет только больше,- Девочка вздрогнула и подняла лицо, ожидая, надеясь, что он скажет еще что-то. Но парень резко развернулся и вышел в клубящийся за дверью снег.

*

Альмод сидел, привалившись спиной к камню и прикрыв глаза. Пламя костра играло тенями на его лице, высвечивая то усталость, то нерушимую веру в то, ради чего был затеян поход, то тоску и тревогу по оставленной дочери. Огню было позволено то, что не позволял себе Правитель Северных Земель - показать свои чувства. Альмод - всесильный, имя, данное при рождении и которое он носил с гордостью, не позволяло показывать свои слабости. Мысли блуждали, скользя вдоль тонкой кромки заката, превратившегося в яркую красную черту, которая разделила день и ночь.
Первого дракона они убили на третий день пути. Селения, жавшиеся в замку, остались позади, когда небо разорвал плач дракона. Плач. Повелитель, в который раз за последние дни, ловил себя на мысли, что в грозном реве крылатых чудищ он слышал плач. Также, как вой волков, он был полон бесконечной тоской и болью. 
Серый с прозеленью дракон кружил и кружил над бескрайним полем, в котором люди, испугавшиеся своей уязвимости спешно пытались найти хоть какую-то возможность укрыться. Альмод бросился к саням и сдернул полог. На раме саней, как на ложе был установлен огромный арбалет, в желобе которого уже лежал стальной болт с кожаным оперением и трехгранным наконечником. Отбросив в сторону перчатку, Альмод начал крутить рукоятку ворота, натягивая тетиву.И вот короткая стальная стрела сорвалась в свой полет. Она попала дракону в шею и тот, будто споткнувшись в воздухе, резко ушел вверх. Арн Льот, друг и побратим, выкрикнул боевой клич и в тот момент, когда оказался под набирающим высоту драконом выпустил свою стрелу. Стрела вошла в мягкое, не защищенное роговыми пластинами брюхо, и прервала набор высоты великана.Серый гигант изогнул шею и выпустил струю пара вниз, но воины, вдруг устыдившись своей растерянности перед величием крыльев, закрывших от них небо,уже одну за другой выпускали стрелы по мечущемуся над полем зверю.А к арбалету кинулся скальд, на ходу сбрасывая с плеча кожаную торбу. Новый болт отправился в ложе и Альмод спустил тетиву. Дракон, метался над полем, крича от боли и выпуская струи огня. Огня, прожигавшего снег, мгновенно превращая смерзшийся наст в реки. Арн Льот хлопнул своей ручищей по плечу друга, привлекая внимание и побежал вдоль снежного намета слегка пригнувшись. Обежав по дуге он встал во весь рост привлекая внимание и перехватив копье боевым захватом. Кивнул Альмоду и ткнул пальцем в небо указывая на серую тень над головой. "Готов", - машинально крикнул Повелитель, занося копье над плечом и разбегаясь. Два окованных железом древка, с кованным и заточенным наконечником, сорвались в полет одновременно и вошли в грудную клетку зверя...Дракон еще пару раз взмахнул крыльями и стал заваливаться на бок. Гигант упал под собственным весом ломая кости, его голова последний раз приподнялась над землей, будто ища кого-то среди бегущих со всех сторон людей и бессильно упала. Боевой клич воинов разорвал небо. Победа! Первая и от этого самая ценная.
Тяжелая рука в окованной серебром краге из драконьей кожи легла на плечо. Повелитель оторвал взгляд от поверженного великана и ликующих воинов и тяжелый взгляд уперся в такой же взгляд друга.

- Ты думаешь о том же? - Арн Льот ухмыльнулся.

- Такое чувство, что птичка сама желала стать убиенной. Ведь все наши стрелы ему не больше, чем занозы.Он вполне мог улететь после первого болта. Да и наши с тобой копья... Он просто сложил крылья и рухнул вниз, сломав себе все , что можно. Он и огнем-то не тронул никого. Только лед топил.

- Да уж. 

*

Ставни рыдали под порывами ветра, и бились о стены башни, будто просясь, чтобы их впустили в тепло жилья. Второй день свирепствовала вьюга, и ветра, соперничая друг с другом, меняли направление. Так всегда бывает перед наступлением весны, Айса это давно заметила и теперь с нетерпением ждала ночи. Ночью… ночью можно было забыть о том, что ты - королева. Особенно в такую погоду, когда за воем ветра не слышно ни тихих всхлипываний, ни громких рыданий - только ты, ночь и смех матери. А еще прикосновение ее рук, тихое пение и ощущение полета, когда она, сидя у камина в спальне, раскачивалась на своем «странном стуле», укачивая дочь. «Отец придумал»,- улыбнулась девочка воспоминаниям. Посильнее зажмурив глаза, чтобы не вспугнуть, всплывшее из памяти мгновение, Айса нырнула в цветной калейдоскоп образов и ощущений.
Ма-ма… Королева Сванвейг. Айса так любила, как отец произносил ее имя, когда отсылал слуг, и они оставались одни. «Сваан-вейг - лебединая дорога. Сва-а-нвейг. Айса, наша мама похожа на лебедя. Смотри!», - и мать , под неотрывным взглядом мужа, медленно расплетала косы и заведя ладони за голову, выгибалась. А ее пальцы скользили в белом облаке за спиной, поднимаясь все выше и выше, а потом руки, поднятые над головой, вдруг разлетались в разные стороны и водопад волос обрушивался на плечи и спину. А мама, смеясь, взмахивала руками еще и еще, пока две пары глаз заворожено смотрели на нее. 

- Папа, она летит? - и девочка прижималась к отцу.

- Нет. Она зовет в полет, - улыбался отец, - Тебе не пора спать?

- Не хочу, - и она цеплялась ручонкой за большой палец отцовской руки, и тогда мама брала ее на руки и садилась на свой стул и начинала раскачиваться. «Странный стул», стоящий на полозьях от детской колыбели Айсы. Девочка вспомнила ворчание старого плотника Явора, когда он делал его. «Странная королева. Странный стул. И дался же он ей». Голос отца, как сквозь вату:

- Не ворчи, старик. Айса засыпает только у нее на руках. А ведь ей уже три года. Тяжело Санвейг ее носить.

- Вот и отдала бы нянькам. А то все сама и сама. Эх! Я и говорю - странная королева. И стул - странный.

Отец еще о чем-то спорил со старым плотником, а мама тихонько напевала, качая Айсу, крепко прижав к груди, и ее голос заглушал вой ветра и стук ставень, а руки закрыли от прощального дыхания уходящей зимы. Айса вздохнула и заснула.
А на стене башни, зацепившись когтями за камни, распластался, закрывая собой окна королевской спальни, красный дракон. 

*

Весна пришла на Северные земли стремительно, как горный обвал. Солнце смотрело своим жадным глазом на смерзшуюся белую землю и, взамен стерильной чопорности зимы, торопилось ввести новые порядки. Сначала под его страстным взглядом стал проседать и рыхлеть снег, то там, то сям нехотя сдаваясь и медленно тая. Но вскоре светило поднатужилось, и робкие ручейки слёз уходящей зимы, хлынули, грозя слиться в сплошной поток вешних вод.
Вес-на! Огрубелые лица воинов светлели от невольных мыслей о доме, и улыбки на них все чаще пробивались сквозь бесконечную усталость. Но и сани, с укрепленным на них громадным арбалетом, все чаще и чаще стали вязнуть в рыхлом снегу, и тогда Правитель Северных земель принял решение возвращаться домой. 
Уже шестые сутки они шли, помогая лошадям тащить сани по тающему снегу, и стараясь как можно быстрей добраться до селений. Ноги лошадей были изрезаны жесткой коркой утреннего наста, и их приходилось обматывать льняными тряпками, от чего лошади становились похожими на несуразных тряпичных кукол. Еще целых два дневных перехода отделяли воинов Северных Земель от перевала, за которым начиналась долина…где уже можно будет сказать: «Мы вернулись домой».

- …Знаешь, я в который раз убедился, что мы не зря взяли с собой скальда. Мальчишка снова меня удивил. Я сейчас объезжал обоз и вдруг понял, что не слышу криков Эрла. Решил - уж не помер ли он? - и повернул к саням, в которых он лежит связанный. Гляжу, а рядом с санями идет Эйнар и что-то тихонько ему говорит. А тот слушает. И взгляд у него осмысленный… - голос друга вывел Повелителя из задумчивости.

- Скальд очень просил взять его в поход, и я просто не смог ему отказать. Его имя на языке древних значит - «счастье войска». Не мог же я оставить нас без счастья и удачи, - усмехнулся Альмод.

- Ха. Вот только для меня загадка, почему он в бой вступает не всегда. Ведь не трус же и стрелок отличный. Попасть кружащему дракону в глаз не каждый сможет. Это же он попал? В том бою, когда Эрл сошел с ума?..

- Он, - Альмод кивнул и тихо, будто продолжая разговор с самим собой, добавил, - только боюсь, что Эрл не сошел с ума … А , если и сошел, то не он один. Тогда и я - тоже…

Арн Льот присвистнул:

- Так, и что я пропустил? – и кивнул другу, приглашая съехать с дороги.

- Ты хорошо помнишь тот бой? - Повелитель в упор смотрел в глаза другу.

- Весь целиком? Вряд ли. Только то, в чем сам принимал участие. Ты же помнишь, мы тогда только встали на привал и все уже валились с ног от усталости. Я взял нескольких парней, и мы ушли в лес за валежником. Другие распрягали лошадей, разводили костры, кто-то свежевал настрелянных по дороге зайцев. Когда началась эта свистопляска, мы были достаточно далеко от лагеря. Когда я добежал, - он досадливо рубанул рукой воздух, - над лагерем уже бесновались драконы. Я не помню, чтобы драконы нападали сразу втроем. Ни разу такого не было… Сосны горели, лошади метались… Когда я вступил в бой, он уже шел полным ходом. Эйнар выпустил свой болт в черного дракона. И он начал заваливаться на бок… Ты заметил, что черные драконы самые свирепые? Но, когда он падал на фоне красного закатного неба - это было красиво, чертовски красиво! - воин прищурился, будто продолжая видеть только что всплывшую в памяти картину боя и даже запрокинул голову, словно провожал взглядом падающего исполина.

- Они напали не втроем. Напал один. Черный. Когда я его заметил, дракон был огромным пятном на багровом закатном небе. Он приблизился стремительно и сразу же начал плеваться огнем. Деревья вспыхивали одно за другим… - Альмод вздохнул. На окаменевшем лице заиграли желваки от сдерживаемой ярости, - А тут вдруг появились еще два дракона. Я… знаешь, на какой-то миг наступило оцепенение. «Всё!» - думаю, сейчас нас и изжарят. Но они… стали его отгонять! Темно-серый кружил и кружил вокруг него, не давая ему нападать. Конечно, я тогда этого не понял. Решил – сговариваются, что ли? А красный кружил по еще более широкому кругу. И они теснили его в поле… Но тут ребята начали приходить в себя. И арбалетчики заработали, и лучники. Серому болт прошил насквозь крыло. А он шел на подъем и шкура начала рваться, как тряпка. Парни сосредоточили на нем стрельбу и - завалили. И черный опять повернул в сторону лагеря! И вот тогда началась драка. Красный понесся ему наперерез и выпустил струю огня. Потом еще одну и еще! А серый рухнул недалеко от Эрла и тот побежал к нему с занесенным над головой копьем. Распластанный на земле дракон неотрывно смотрел на приближающегося воина. Я видел, как он его метнул и замер перед мордой дракона. Копье пробило шею и кровь хлынула из раны, дракон взревел и издох. А Эрл кинулся к нему и закричал: «Отец?! Я убил отца!»...

- Он так и твердит это с того момента. Но, я не понял… Ты-то тут причем? - Арн Льот поскреб ногтями давно не мытую бороду и глянул на друга. – Ты? Причем?

Повелитель какое-то время молчал, собираясь с мыслями. Только играющие желваки на лице выдавали, как ему трудно дается то, что он собирался сказать:

- Помнишь дракона, который кружил над местом гибели Сванвейг? Красного дракона. Так это был он, тот красный дракон. Я надеялся, что я достану его в этом походе. Найду. И нашел его. Вернее, это он меня… Когда Эйнар всадил болт в глаз черному и он начал заваливаться, красный дракон круто взмыл вверх. Я понял, что уже не достану его и в сердцах отбросил копье. Думал все - уходит. Но он… он начал снижаться и шел на меня. Прямо на меня. Я смотрел и не мог оторваться, и наши взгляды встретились, и я… я больше не видел дракона. Это Сванвейг летела мне на встречу. Это ее волосы развевались, словно крылья… и она что-то мне кричала. Будто молила о чем-то. Но я не слышал ничего. Я только видел, как она открывает рот в крике. Я невольно закрыл глаза, не веря, а дракон прошел надо мной, почти касаясь крыльями, и снова ушел ввысь. В закат. Хоть убей меня, но я знаю, что это она. Не знаю как это возможно, но я уверен…

- Может, это был морок?..

- Не знаю… Но именно отец Эрла сопровождал Сванвейг, когда ее не стало. И его тела тоже не нашли…
Обрывая разговор, Альмод махнул рукой и, пришпорив коня, сорвался с места...

*

Метель весь день крадучись подбиралась к отряду Альмода. Волочилась за последней телегой и бредущими по хлюпающему месиву людьми, изредка выдавая свое присутствие стелящейся поземкой. И когда тяжелые тучи полностью затянули небо, она, как последний резерв зимы бросилась в бой с весной, а люди в этом бою были лишь… разменной монетой. Хорошо еще, что они успели засветло добраться до покрытого лесом предгорья, и теперь спешно ставили намёты, разводили костры и устраивали лежанки из лапника. А метель уже резвилась вовсю... Только деревья, привычные к забавам вечных противников - зимы и весны, стойко выдерживали их жестокие игры.
Правитель, убедившись, что воины закончили обустройство лагеря, завел своего коня под полог намета и вытер его вздрагивающую спину насухо. Конь давно стал другом, а друзей нужно беречь - это Альмод знал наверняка. Поэтому, торба овса на морду, и охапка лапника под бок для друга находились всегда.
…Привалившись к лошадиному боку, Альмод задремал. Вьюга пела и стонала за натянутой кожей шатра, и в ее песню, казалось, вливался голос Сванвейг. Да и она сама, как прежде сидела на краю ложа и всматривалась в его лицо. 
- Что я могу знать о твоей гибели? - произнес он, приподнимаясь на локте.
- Что ты хочешь знать о моей гибели? - Она села поудобнее и чуть наклонилась, чтобы взять его ладонь в свою.
- Там были развороченные догорающие сани…- он дотянулся своей рукой и коснулся ее ладони, - Холодная…- он прижал к губам кончики пальцев и подышал на них, согревая.
- Да, там были сани… - кивнула она и прижала его ладонь к своей щеке.
- Тебя там не было.
- Как знать, как знать… - рассмеялась она и потерлась о его ладонь щекой.
- Там были истерзанные тела твоих родителей, слуг, воинов… Но тебя там не было!..
Он потянулся к ней, но она покачала головой и улыбнулась:
- Не сейчас. Айса еще не спит. Ты зачем построил такую высокую башню? Лучше бы мы, как и прежде жили в «длинном доме». А теперь девочка мерзнет без нас.
- Я хотел, чтобы вам был виден весь мир.
- Весь мир помещается в глазах любимого, дорогой…
- Если бы я знал тогда границы своей любви…
- Я тоже думала, что знаю границы своей… Оказалось, что - нет.
- Почему? 
- Их - нет.
Крик дракона разорвал пелену сна, и Альмоду показалось, что он оглох от наступившей тишины. Метель, обессилев, утихла. Правитель встал и, откинув полог, вышел из намета. Наклонившись, зачерпнул пригоршню снега и потер им лицо, отгоняя сон. Луна заливала лес и играла бликами на невинной белизне свежевыпавшего снега. У одного из шатров, запрокинув голову вверх, стоял Эйнар.
- Не спится? Или твоя вахта?
- Нет. Слушаю их плач. 
- Ты тоже в их рыке слышишь плач? - удивился Альмод.
- Да. Они плачут о потерянном, но хранят главное. 
- Что - главное? Что они сохраняют, я не понял, парень.
- Они сохраняют равновесие. Но в мире стало слишком много ненависти. Черной ненависти.
Альмод молчал, глядя в глаза скальда. Что-то удерживало его от давно рвущегося с языка вопроса. Боязнь показаться сумасшедшим, или страх услышать подтверждение своим мыслям? Правитель, прищурив глаза, размышлял, пытаясь уложить мысли в слова…
С макушки ели лавиной покатился, скопившийся на ветвях снег и рухнул на неподвижно застывшие фигуры. Правитель отряхнул снег с одежды и развернулся к своему намёту:
- Поднимай людей, - уже на ходу бросил он. 
 
 

.....................  продолжение будет. Оно думается)))))
 
Плач крыльев -2
Рейтинг: +3 446 просмотров
Комментарии (7)
Алексей Матвеев # 1 сентября 2013 в 22:33 +1
Норм!
Марина Друзь (Мира Кузнецова) # 1 сентября 2013 в 22:36 +2
Спасибо, Алекс.... дело за малым - дописать))))
Наталья Бугаре # 7 сентября 2013 в 15:08 +1
Читала..жду продолжение.
Марина Друзь (Мира Кузнецова) # 7 сентября 2013 в 20:12 +1
Счас... Еще один эпизод ..Хо?
Александр Киселев # 9 сентября 2013 в 23:13 +1
попробуй не дописать!
Марина Друзь (Мира Кузнецова) # 9 сентября 2013 в 23:17 +1
Саш, пробую дописать.... Муж скоро убьет за то, что я вместо своего творчества занимаюсь судейством чужого))))))) но я вчера стиш написала и у меня алиби-"Я в поэзии сейчас брожу"))))))))))
Серов Владимир # 23 мая 2015 в 00:26 0
Намёк ясен! Буду читать дальше! super