Мост

[Скрыть] Регистрационный номер 0350593 выдан для произведения:             Ночь выдалась какая-то невероятная – бесконечно глубокая и необыкновенно темная. Словно  в небесном механизме произошёл сбой, и он обрушил вниз  все свои, заготовленные на много дней вперёд, запасы темноты. И она, расплеснувшись по Земле, заполнила собой окружающее пространство, пронеслась безмолвным потоком по улицам, затекла в  дома, просочилась в каждую щель, поглотив  малейшие проблески света. И мир  медленно растворился во тьме, оставив после себя только бескрайнюю чёрную пустоту.
            Андрей, напрягая глаза и меняя точку обзора, несколько минут  вглядывался в чернильный проём окна, пытаясь увидеть хоть что-нибудь.  Тщетно. За пять лет, прожитых в Квадрате, он, пожалуй, никогда раньше не видел такой тьмы. Несколько раз он порывался задёрнуть занавески и пойти спать, но охватившее его вдруг волнение не давало этого сделать. Будто забыл сделать что-то важное, только вот что…  И он продолжал напряжённо всматриваться в темноту. От долгого неподвижного стояния начали затекать ноги.  Да и ночная прохлада давала себя знать, отозвавшись в теле лёгкой дрожью. Нужно было  заканчивать  эти бесполезные ночные бдения. Рука в очередной раз потянулась к  занавеске. И в этот момент смутная тревога, сиротливо бродившая по задворкам сознания, вдруг выкристаллизовалась в чёткую мысль и обрела силу намерения:
            нужно попробовать перейти  Мост. Именно сегодня.
Давно вошедший в привычку страх мгновенно ожил и зашевелился где-то под солнечным сплетением омерзительной холодной змеёй, но Андрей с негодованием отмёл все компромиссы с самим собой: или сегодня, или никогда. Эта удивительная темнота - идеальная маскировка для осуществления задуманного. Было бы непростительной глупостью упустить такой шанс.
            Для начала надо разбудить дочь.
            Он тщательно, как можно плотнее задёрнул шторы – не хватало ещё, чтобы на случайные проблески света явились незваные гости.  Потом нащупал в темноте электрический шнур ночника. Щёлкнул выключатель, вспыхнул приглушённый,  мягкий свет. И тёмная, холодная комната преобразилась, сразу наполнившись жизнью и  домашним уютом. Андрей осторожно подошёл к кровати: Настя спала тихим, безмятежным сном. Пшеничные волосы рассыпались по подушке, и тёплый свет ночника запутался в них золотыми искрами. Его маленькая принцесса. Очень не хотелось тревожить её. Андрей покосился на часы:  время перевалило за полночь -  нужно было спешить. Он осторожно коснулся её плеча:
- Настя, просыпайся, пора.
            Она несколько мгновений боролась со сном, проснулась,  удивлённо захлопала сонными глазёнками:
- Пап, куда пора? Ночь же ещё.
- Помнишь, я рассказывал тебе про Мост? Сегодня нам нужно туда обязательно попасть. Так что вставай.
- Ночью? Ты же сам говорил, что нельзя ночью выходить из дома! А как же эти…  исетоды?
- Инсектоиды, -  поправил её Андрей. В свои шесть лет она никак не могла запомнить это поганое слово.  
 -  Они в темноте плохо видят, поэтому можно их не опасаться, –  объяснил он, стараясь говорить  уверенно и убедительно. Потому что на самом деле и сам  не знал, как у них там со зрением.  – Ну ладно, умывайся, и давай с тобой  быстренько собираться, времени мало. А я пока кое-что приготовлю.-
            Он взял из шкафа отвёртку и тихо, стараясь не шуметь, проследовал  в тёмный, тесный коридорчик. Там задержался возле входной двери, прислушиваясь: на улице было тихо. Сдвинув в сторону коврик, вставил отвёртку в щель между половицами и стал аккуратно расширять её. Через пару минут возни доска поддалась, соскочив со своего места и открыв тёмный проём скрытого под полом тайника. Андрей запустил туда руку и выудил из-под пола небольшой, но довольно увесистый рюкзак, сшитый из ткани защитного цвета. Придирчиво осмотрел его со всех сторон, с удовлетворением отметил, что ткань нигде не промокла и её не прогрызли мыши.  Взгляд остановился на боковом кармане рюкзака.
            «Не время, » – подумал Андрей, но не смог удержаться от соблазна – расстегнул  карман и вытащил из него небольших размеров книжицу – старенький, видавший виды фотоальбом. Осторожно смахнув с него пыль, он открыл страницу наугад. Снова, в который уже раз, всмотрелся в  до боли знакомые, потускневшие  фотографии, подписанные аккуратным почерком. Плоские картинки вдруг  ожили, приобрели цвет и объём, и воспоминания понесли Андрея  по самым тайным и укромным уголками памяти. Туда, где с тихим шорохом осыпается первый снег с мохнатых еловых лап и по-новогоднему пахнет мандаринами, где ветер таинственно  и тихо шепчется о чём-то с листвой старых тополей и вязов, где  птичьи стаи в сером осеннем небе проплывают с прощальной песней,  обещая вернуться весной; где  самых близких  и родных людей  можно видеть не только на фотографиях…  И сердце вновь сжалось от боли. Тёмной, мутной волной накрыла  тоска от осознания, что этого  уже не вернуть. Всё ушло, оставив ему только драгоценные осколки воспоминаний, которые он бережно хранил.  Всё ушло, и сделать с этим ничего нельзя. Но зато в его силах сделать так, чтобы завтрашнее утро началось по-новому, став точкой отсчёта новой жизни.
            Только бы добраться до Моста…
            Андрей осторожно закрыл альбом и спрятал обратно  в карман рюкзака. Подумав, снова достал. На глаза попался рюкзачок Насти, который она собиралась взять в дорогу – положил альбом в него.  Она заметила.
- Пап, а что это? –
-  Фотоальбом - книга такая, с фотографиями.-
- А кто на фотографиях?-
-  Ты, ещё  совсем маленькая. И я. Ну, и другие близкие нам люди.-
Глаза Насти  удивлённо округлились:
- Какие близкие нам люди?-
- Потом покажу. А сейчас собирайся, времени мало. И бери только самое необходимое.-
            Настя понимающе кивнула, и вслед за альбомом в ранец было перемещено самое ценное: книга с любимыми сказками, которые папа читал перед сном, блокнот для рисования, набор цветных карандашей  -  предмет особой Настиной гордости  – целых шестнадцать цветов! Ну и,  разумеется, плюшевый заяц Стёпка – ну разве можно бросать верных друзей?   
            Перед тем как выйти из дома, они некоторое время прислушивались к тишине за дверью. Потом осторожно, стараясь ни единым шорохом не потревожить ночное безмолвие, вышли на улицу. Андрей тихо закрыл дверь и по привычке сунул ненужный уже ключ в карман. Наклонился к Насте,  шепнул ей:
-  Ну что, пошли? –
            И они, крепко взявшись за руки, двинулись в спасительные объятия ночи. За пять лет он, наверное, сотни  раз пошёл по этому маршруту и, казалось, выучил его наизусть  и мог безошибочно найти дорогу среди одинаковых, словно нарисованных под копирку переулков Квадрата. Но сегодня было так темно, что первые несколько минут пришлось идти на ощупь, одной рукой касаясь идущей вдоль улицы бетонной стены. Вскоре глаза немного привыкли к темноте, и Андрей стал  различать края бетонных стен, размытыми чёрными монолитами громоздящихся  вдоль улицы. Ориентироваться стало немного легче, и они пошли быстрее. Но всё равно слишком медленно -  беспокойство охватывало Андрея, и он всё чаще поглядывал на светящиеся стрелки часов. Нужно обязательно успеть до того, как забрежит на востоке первый проблеск грядущего утра. В этот момент они уже должны быть на Той Стороне, иначе…
            А иначе всё закончится очень плохо.
            В какой-то момент беспокойство едва не переросло в панику: Андрею показалось, что он прозевал нужный поворот. От одной этой мысли его обдало могильным холодом, а рубашка мгновенно прилипла к покрывшейся испариной спине. К счастью, вскоре обнаружился  ориентир – большой валун на краю дороги, и он вздохнул с невероятным облегчением. Это был последний поворот на пути, и вскоре они остановились возле высокого металлического забора, сверху донизу окутанного спиралями колючей проволоки.
            Это была граница Квадрата.
            Подходить к забору категорически запрещалось даже днём, а оказаться рядом с ним ночью было вообще чем-то немыслимым. Но они стояли здесь, и пока ничто не внушало опасений. Но медлить не стоило.  Андрей сразу нашёл нужное место – давно обнаруженную им в заборе брешь. Удивительно, как она вообще появилась. Но ещё удивительнее, что её до сих пор не заделали - спасибо буйно разросшемуся по забору вьюну, который   бережно укрыл её от зорких взглядов инсектоидов.
            Андрей осторожно, стараясь не зацепиться, сдвинул в сторону тяжёлые плети колючей проволоки, затем медленно отогнул вверх оторванный неведомым доброжелателем лист металла. Шепотом скомандовал:
- Настя, полезай! –
            Девочка сначала выпихнула в лаз маленький  рюкзачёк, потом ловко, мышкой, юркнула сама. Вслед за ней на четвереньках прополз Андрей, волоча свой рюкзак. Куда более тяжёлый. И тополя уходят –
но след их озёрный светел.

И тополя уходят –
но нам оставляют ветер.

И ветер умолкнет ночью,
обряженный чёрным крепом.

Но ветер оставит эхо,
плывущее вниз по рекам.

А мир светляков нахлынет –
и прошлое в нём потонет.

И крохотное сердечко
раскроется на ладони.      
                            
                 Ф. Г. Лорка
 
            Они стояли по ту сторону забора,  пораженные представшим перед ними зрелищем: словно все звёзды мироздания сбились в стаю на краю земли и теперь гордо сияли в ночи, пронзая её острыми, ослепительными  лучиками.
- Пап, что это? Как красиво! - восторженно выдохнула Настя.
- Это и есть Мост, -
            Это действительно был обычный Мост, освещенный мириадами установленных на нём ламп, да ещё и подсвеченный  с  Той Стороны двумя мощными прожекторами. На чёрном, бархатном полотне ночи всё это выглядело весьма эффектно и величественно. Но иллюминация была устроена вовсе не ради красоты – обитатели Той Стороны опасались вторжения инсектоидов. И все это великолепие служило всего - лишь  подсветкой для двух пулёмётчиков, которые денно и нощно охраняли Мост из укрытий на Той Стороне. У инсектоидов не было ни единого шанса. Хотя, судя по иссечённым пулями конструкциям Моста, попытки штурма предпринималась с какой-то маниакальной регулярностью. Человек же мог совершенно безопасно и беспрепятственно пройти по Мосту. Если, конечно, до него доберётся. Это и было главной задачей. Андрей лично знал троих людей, которые однажды ночью просто исчезли из Квадрата. Он ни секунды не сомневался в  том, что они решили попытать счастья и перейти на Ту Сторону. Вот только удалось ли им задуманное, или их схватили инсектоиды – этого никто не знал. Очень хотелось надеяться, что им повезло.
            Начинался самый короткий, но и самый опасный участок пути. Вокруг раскинулась пыльная  равнина, поросшая редкими, низенькими кустиками жухлой травы – ни единого укрытия. А темнота, надежно прятавшая путников на улочках Квадрата, здесь бессильно отступала под натиском мощных прожекторов.
            Но другой дороги к нему не существовало.
- Пойдём, - Андрей осторожно шагнул вперёд. Настя двинулась следом.  Теперь они передвигались быстро,  почти бегом, но минуты стали тянуться тягостно долго, а расстояние сокращалось невероятно медленно. Андрей непрестанно прислушивался и оглядывался, всматриваясь в оставшуюся позади стену тьмы – туда, где скрывался невидимый теперь  Квадрат, но никаких признаков погони не было Только спокойней от этого не становилось. Среди людей в Квадрате ходили слухи, что инсектоиды незаметно сопровождают беглецов и настигают их только у цели путешествия – так сказать, на месте преступления.
             Неблизкая дорога, наконец, осталась позади – они стояли возле Моста,  гостеприимно раскинувшимся перед ними. Здесь земную твердь во времена седой древности рассекла трещина, широким каньоном раскинувшаяся вправо и влево на многие сотни километров. Какова была его глубина - неизвестно, потому что дна не было видно  В яркий солнечный день, стоя на самом краю отвесной стены, можно было разглядеть далеко внизу лишь узкую полоску зелёной дымки, которая всегда стелилась по дну каньона. Люди поговаривали, что сорвавшийся туда – что человек, что инсектоид - падал на дно уже мёртвым, погибая от одного соприкосновения со смертоносным зелёным туманом. И именно в этом месте со дна каньона к небу взметнулся каменный столб метра три в диаметре. Причуда это геологических сил или творение каких-то неведомых пращуров – никто не знал. Но гладкая поверхность каменного исполина и идеально ровная площадка наверху, да ещё и расположенная точно вровень с краями каньона, говорили в пользу второго предположения. На этой каменной опоре и покоился Мост, состоящий из двух пролётов. Первый раскинулся над пропастью до каменной площадки столба, второй - с площадки  на  Ту Сторону. Мост, конечно, был не единственным – были и другие. Но либо слишком далеко, либо дорога до них была опасной, поэтому Андрей остановил выбор на этом.
            Какое-то время они  стояли, с любопытством  разглядывая увенчанные огнями диковинного вида  фермы и балки. Потом он подбодрил Настю:
- Ну, иди. Не бойся,- и вслед за ней шагнул на металлический настил.
Металл тихо и уютно гудел под их шагами, а огни на массивных фермах сияли и манили вперёд. И в этот момент Андрей услышал тяжёлые, шаркающие шаги по земле. Оглянулся: сзади, уже совсем рядом с Мостом, в темноте шевелились смутные тени.
            Инсектоиды.
            Странно, но Андрей даже не испугался. Наверное, потому что на это не было времени. Быстро наклонился к девочке и сказал:
- Настя, беги изо всех сил!-
Она испуганно повернулась. Сразу угадав немой  вопрос, он коротко ответил:
- Беги, а я тебя обязательно догоню. Нужно немного задержаться.-
            Тихонько подтолкнул девочку. И она побежала.
            Андрей развернулся: так и есть – перед ним стоял инсектоид, нависая грузной, двухметровой громадой. В его крупных, ничего не выражающих фасетчатых глазах отражался свет прожекторов, дробясь в них на тысячи ярких, радужных искр. Он равнодушно смотрел на Андрея. Бегущая девочка, казалось, его абсолютно не интересовала. Да в этом и не было необходимости – на поясе инсектоида поблескивал металлом плазменный пистолет, для которого бегущий человек – плёвая мишень. Они пару секунд молча разглядывали друг друга, потом нсектоид медленно поднял коричневую хитиновую руку – или лапу – к поясу. Его суставы при этом омерзительно скрипнули. Хитиновый палец щелкнул по кнопке на коробочке, висящей рядом с пистолетом. Это был синтезатор речи - говорить исектоиды не умели, тольки издавали неприятный писк, поэтому для общения с людьми пользовались такими устройствами.
- Имеете ли вы разрешение на переход через Мост?- бесстрастно спросил электронный голос.
- Конечно!- с готовностью ответил Андрей и для убедительности энергично закивал головой, нагло соврав. Такие разрешения давали только тяжело больным и глубоким старикам. Ни на того, ни на другого Андрей явно не тянул. В этот момент из темноты вынырнули ещё две двухметровые фигуры и остановились поодаль. Где-то рядом, в темноте, скрывались ещё несколько – инсектоиды всегда перемещались группами. Стоящий перед Андреем бы, видимо,  главным. Хитиновый  палец опять щёлкнул по кнопке:
- Предъявите разрешение.-
- Да, обязательно!- Андрей с нарочитой неспешностью снял рюкзак с плеча, поставил у ног и присел на корточки. Украдкой оглянулся: Настя ещё не добежала до середины Моста.
            Рано. Нужно тянуть время.
            Он медленно развязал шнурок на клапане рюкзака, залез внутрь рукой,  делая вид, что усиленно ищет документы. Пальцы уткнулись в твердую, прохладную поверхность. Взрывчатка. «Тринитротолуол, » - вдруг неуместно вспыхнуло в памяти химическое название. Десять аккуратно скрепленных скотчем четырёхсотграммовых шашек – ровно четыре килограмма компактно упакованной смерти, терпеливо дожидающейся момента своего триумфа. И вот момент настал….
            Андрей ещё раз мельком оглянулся и вздохнул с облегчением: Настя добежала до каменной площадки – теперь ей ничто не грозило.
            Пора.
            Пальцы скользнули в потайной кармашек рюкзака, нащупали зажигалку.  Секунда – и вспыхнул огонёк. Андрей на ощупь нашёл огнепроводный шнур. Ещё секунда, и по окатившему ладонь теплу он понял – шнур загорелся. Оставалось  пять секунд времени. Он встал и посмотрел на инсектоида. Тот, почувствовав  неладное,  шарахнулся назал. Но было уже поздно.
            Андрей ничего не успел  заметить – взрыв мгновенно и безболезненно перерезал нить его жизни. Метнувшаяся в стороны ударная волна стерла инсектоидов с лица земли и в слепой ярости обрушилась на конструкции моста, разрывая толстый металл как бумагу и закручивая его  причудливыми завитками. Перебитый пролёт на несколько секунд завис в воздухе, потом стал медленно крениться. С жутким скрежетом вырвав крепления из каменного столба и, быстро набирая скорость, полетел   вниз – в зеленую бездну. Через несколько мгновений всё стихло.
            По второму, уцелевшему пролёту бежала маленькая девочка – пулемётчики сразу заметили её. Один из них покинул своё укрытие и помчался навстречу.
            Настя очень испугалась – она никогда не слышала такого страшного грома. Он разразился среди ясного неба. Воздух вокруг неё покачнулся тяжелой волной, и сразу заложило уши. А дорожка под ногами  вдруг зыбко заходила ходуном, словно гигантское желе. Но она, отчаянно тарабаня сандалями по металлическому настилу, продолжала бежать изо всех сил, как велел папа. А навстречу уже спешил какой-то дядя в военной  форме. Он легко подхватил её на руки и понёс прочь от Моста. И тут Настя чуть не расплакалась: она увидела, что половины Моста нет – там теперь зиял бездонный провал. Как же папа теперь переберётся к ней? Но вдруг вспомнила его слова  о том,, что она совсем взрослая. Взрослым плакать стыдно. Папа ведь  сильный и умный – он обязательно что-нибудь придумает. А у неё теперь важная задача – сохранить его фотоальбом. Настя на всякий случай потрогала рюкзачок и успокоилась, нащупав через ткань твёрдый переплёт.
            Военный, несущий девочку, вынул из кармана радиостанцию. И эфир, до этого сонно молчавший, ожил, наполнился  пульсом  радиоволн,  разнося над Землей новость:
            на Эту Сторону перешёл ещё один Человек.