Мошенники

У каждого человека - свой возраст. Одни после полувека жизни впадают в маразм и прочие глупости, другие, имея в наличии много свободного времени, раскрывают шире глаза и пытаются жить так, как не могли себе позволить несколько десятков лет самостоятельности.

Анатолий называл ее племянницей. Что, практически, так и было. Но племянницей она была покойнице жене.

Ему было уже 68 лет и долгое время жил один. Хозяин на все руки. Дом большой имел, добротный. Хозяйство содержал в порядке.

Возраст его, конечно, при статности и горделивости, служил приманкой неискренним и жадным до чужого имущества искательницам легкой жизни. И старик, вроде, и не старик!

Он устал жить один и стал присматриваться к одиноким женщинам. Возможно, кому-то он нравился, но он искал ту, чтобы по сердцу была ему.

В это время попросилась к нему на постой племянница жены, лет сорока; с сыном, лет двенадцати. Она тоже проживала одна. Постоянно не хватало денег, и чтобы немного поправить свое положение, сдала квартиру внаем.

Анатолий одобрил ее поступок и сам был рад.  Ему стало не так скучно. И племянница, как женщина, сразу занялась домашними делами.

Сын ее постоянно зависал в Интернете, и ему было все равно, где это делать.

Месяца два прожили дружно. Потом стали ссориться по пустякам каждый день.

Он искренне не понимал, как можно разгуливать в одном полотенце по дому после бани, как можно быть такой не осторожной, позволяя полотенцу падать на пол.

Она вскрикивала от неожиданности. Он подхватывал полотенце и журил ее. Она обещала следить за собой, чтобы подобное не повторилось.

Конечно, это были не единственные причины для ссор, но с этого момента в его жизнь вошла мистика.

Он стал ощущать постороннее присутствие в доме и начал подозревать, что к нему приходит покойная жена. За много лет совместной жизни он привык и не успел  забыть еще, как кровать под ней прогибалась и поскрипывала, когда присаживалась на краю ее, перед тем, как лечь спать.

Она укладывалась за ним, невидимая, а он боялся пошевелиться: лежал и молчал. Утром она вставала и уходила, и кот, отошедший в свой мир иной после хозяйки, тоже уходил, касаясь ног бывшего хозяина пышными шерстинками.

Особого страха он не испытывал, а потом и вовсе стал ждать и радовался ее визитам. Никому не рассказывал он о ней, чтобы не прослыть тронувшимся мозгами, но позвонил как-то вдове своего друга, глубоко верующей женщине, и та стала советовать, как ему поступать. Их разделяли расстояния, поэтому он был искренен, и верил ей.

Племяннице говорить не стал. Мало ли что той почудится, а ее разглагольствования ему были ни к чему. Не тот возраст, чтобы делиться сокровенным. Она жила своей молодой жизнью, и дни, и вечера не желала посвящать дому. Иногда звала дядю в ночной клуб. Повеселиться, приятно провести время. Порой он отказывался, а чаще ходил. У нее был один веский аргумент: боязнь одной возвращаться темной ночью.

Он гордился ролью защитника, но в клубе предпочитал сидеть и наблюдать, а она танцевала. Иногда одна. Иногда к ней подходили и приглашали.

- Кто это был с тобой? - поинтересовался как-то, заметив, как она мило беседует с молодым мужчиной, с которым танцует.

- Один знакомый, - отмахнулась она.

Вернулись домой в тот день ранним вечером, так как он так решил. Дома продолжали веселиться, находясь под впечатлением. Она предложила выпить вина за чудесно проведенное время. Он не отказался, но, то ли ночь наступала, то ли подустал за день, но глаза его стали слипаться, и он неожиданно уснул.

- Дурит она тебя! Замыслила что-то, - уверяла его по телефону вдова. - Чтобы молодая девка таскала по клубам старика, и вино с ним пила премило?! Разузнай-ка! Как бы беды не было! Может, ее цель - затащить тебя в постель этими падающими полотенцами, а как человек совестливый, поведешь ее в Загс, и долго не проживешь. Богатство станет ее, а тело молодое на него всегда найдется.

- Думаешь? - задумался тот и поехал в гости к приятелю, работавшему  когда-то в ФСБ. Тот озадачился и обещал все разузнать о девице, называвшей себя племянницей. Посоветовал быть осторожнее и не идти на поводу.

Вернулся домой он, находясь под впечатлением, поругался с племянницей и выгнал. Она захватила только необходимые вещи, обещая остальное забрать как-нибудь белым днем.

Примерно через месяц позвонила и стала говорить, что чувствует себя очень виноватой и спрашивала, когда можно забрать остальные вещи.

- Что делать? - кинулся он к телефону. - Приехать хочет. За вещами. И прощения просить.

- А ты простишь. По мягкотелости своей, - уверяла его вдова. - Простишь. Она этим воспользуется. Смертью от нее пахнет твоей. Чует мое сердце. Прощай, но жить к себе не пускай. Больше хочешь знать, проследи, с кем встречается, общается, куда ходит, где живет: дома или у кого-то. Ты же о ней ничего не знаешь. Ну, племянница жены. А что за человек? Что так льнет к тебе? Полотенца у нее падают после душа! Где это видано, чтобы девка увивалась вокруг старика?! Ей твой достаток нужен: домище, машину и подкопленные денежки. Детишки твои в Германии и помогают отцу, однозначно. А тому особо тратить некуда.

- Как ты можешь так думать? Как можно?! -поражался он.

- Наивный человек! Запросто можно!

- Ладно, я прослежу.

- Вот и хорошо!

Племянница была смущена, но он, заранее подготовленный, не поддался слащавым речам. Провел до автобусной остановки. Помог вещи занести. И когда автобус тронулся, поехал следом на своем автомобиле.

Она не ожидала от него подобной выходки, поэтому смотреть не стала, куда тот подевался, но через пару остановок вышла из автобуса, хотя, как утверждала, ей было до конечной.

Там ее поджидал милый молодой человек из ночного клуба. Взял ее вещи, и они пошли на другую остановку, оживленно беседуя и не замечая никого вокруг. Анатолий следовал за ними, не спеша.

Как только те остановились, подъехал и, выглянув из окошка, сказал:

- Значит, соврала мне? Сказала, что туда едешь, а сама и не собиралась. И его не знаешь? Вранье на вранье! Зачем же ты в дом ко мне просилась?! Не говори - соврешь же!

Племянница, не ожидавшая подобного разоблачения, попятилась и уселась на скамейку, и ни сказала, ни слова. Ее спутник смотрел ничего не выражающими словами и тоже молчал.

Анатолий уехал.

Приятель из ФСБ пояснил, что налицо - мошенничество и ему еще повезло остаться в живых и при своем достатке. В базах данных числилась эта парочка, промышлявшая на доверчивых стариках.

Племянница ли она его покойной жене, в самом деле, или назвалась так с определенной целью, тот еще вопрос, но покойница приходить с котом перестала. Вероятно, волноваться ей стало не о чем.

Растревоженный этим «приключением» он стал звать в жены вдову, но та отказалась, мотивируя отказ дальним расстоянием, прожитой жизнью и нежеланием что-либо менять, что ей не мешало советовать относительно выбора достойной невесты. Варианты рассматривались с регулярной периодичностью, но всегда что-то да не совпадало.

Прошло несколько месяцев.

Он также звонил  вдове своего друга и подолгу с ней беседовал обо всем, и напросился-таки в гости. Его настойчивость начинала давать плоды. Она была уже не так категорична. Тем более, что и ее устоявшаяся жизнь могла измениться - сын менял место жительства и ей предлагал помочь с маленькими внуками. Значит, она могла переехать, и согласен был переехать Анатолий.

Кто знает, как сложится их дальнейшая жизнь. Одиночество - очень дрянная вещь, и далеко не каждый может в нем чувствовать себя уютно. Отсюда и роятся нечистые на руки и помыслы особи.