Катится, катится колобок...

Не подумайте, господа, что этот колобок кто-то испек из муки и прочих питательных продуктов. Это не тот сладкий и вкусный колобок, который можно с удовольствием жевать вприкуску с чаем.
Этот колобок человеческой породы. Мужчина, возрастом за 70, довольно высокий, хоть сутулый, но упитанный, хотя толстяком его не назовешь. И скромные остатки волос на голове присутствуют. Но почему - колобок? Его внешние данные никак не соответствуют этому названию. Однако…
Эммануилом назвали его любящие родители в честь известной личности, которую уже многие давно забыли. Мама ласково называла его Моником, Монюшкой и баловала, как могла. Парень рос послушным, симпатичным мальчишкой , но не посвящал родителей в свои дела.
- Как ты, сынок, все хорошо? – спрашивала мама сына-студента.
- Все отлично, мамочка.
Так ли это, мама так и не узнала, но говорили, что Моня отрывался в молодости по полной.
Жену Моня выбрал красивую и умную, она всегда могла остудить его горячую голову, решить за него любую каверзную проблему, при этом похваливая и умело направляя своего мужа. Родился сын, который скрепил молодую семью.
…Прошли годы. Сын вырос и женился, у него родилась прекрасная дочка. Ушли из жизни родители Мони, заболела тяжелой и неизлечимой болезнью жена Люба. Пришлось Моне стать главой семьи. Решать массу вопросов и проблем, а он не был к этому приучен. Раньше фонтанировал идеями, а теперь идеи отошли на задний план. Больницы, расстройства…
…Люба ушла из жизни жарким майским днем. С бородой он не расставался целый месяц, как и положено. Друзья и знакомые сочувствовали вдовцу и, как могли, пытались успокаивать. Моня потихоньку стал меньше думать о своем горе.
- Знаешь, Абраша, - говорил он другу, - вся жизнь перевернулась. Хотя последнее время с Любой было сложно, но я знал, что должен ей помогать, а теперь – полная ерунда. Сын весь в своей семье, внучка с подружками, а невестка дуется, ей все во мне не нравится.
- Уйди от них, - друг жил с женщиной, которая относилась к нему с заботой и лаской, - Сними комнату.
- Не хочу. У меня есть квартира, почему я должен уходить?
- Тогда не выступай, живи по их законам. Во сколько ты ложишься спать?
- Я – жаворонок, Абраша, ложусь рано, могу и в 8 лечь, а вот встать могу и в 3 ночи.
- Что ты делаешь в такое время?
- Иду в ванну и встаю под душ.
- Но у вас душ прирмыкает к комнате сына и невестки, ты можешь разбудить их.
- Переживут. Что ты хочешь, чтобы я мылся по графику? Какое твое дело, когда я встаю, может, ты мне прикажешь в туалет по расписанию ходить? Не звони мне больше, ты - зануда, Абрам.
- Как хочешь, я не умру с горя. Прощай, Моня!
С момента ухода Любы прошло около двух месяцев. Монина жизнь резко изменилась в худшую сторону. С невесткой отношения окончательнно испортились. Сын вертелся меж двух огней.
Моня, согбенный и тоскливый, шел по пешеходной улице, названной в честь известного рава, и вдруг…
- Боже мой, кого я вижу, Моня! – женщина на скамейке подозвала его к себе и сказала мужу: - Арон, подвинься, давненько мы Моню не видали. Знаем о твоем большом горе, но ты держись с нами, все будет легче.
- Спасибо, Леечка, спасибо, все от меня отвернулись, я остался один, - Моне казалось, что Лея сможет решить все его сложные проблемы. Он чуть не расплакалася.
- Мы с Арончиком постараемся тебе помочь. Жены уже нет, надо тебе познакомиться с хорошей женщиной, такой же вдовой, чтобы вместе прожить остаток жизни. Любу не поднять, а тебе еще не пора в мир иной.
- Да я последние годы не жил, понимаете, что такое тяжело больной человек в доме? Да и секс мне нужен, я еще мужчина. От его отсутствия мне плохо. Я вам, как родным людям говорю. Лея и Арон, спасибо, что вы меня понимаете.
- Есть одна хорошая женщина, хозяйка и добрая, попробуем познакомить вас, - пообещала Лея.
Моня не мог дождаться того дня, когда состоится знакомство. И вот настал этот день. Моня принарядился и подошел к условленному месту, где его ждали его теперешние друзья.
Она подошла к ним незаметно, мило улыбнулась:
- Здравствуйте! Я немного опоздала, автобус приехал позднее, Ладно, не на работу, - ее улыбка становилась все шире: - Аэлита, можно просто Лита.
- Какое красивое имя! – улыбнулся женщине Моня и стал ее разглядывать.
- Моя мама в роддоме увидела у соседки книгу Алексея Толстого про Аэлиту и решила меня так назвать, - На круглом лице женщины с характерной восточной внешностью не было ни одной морщинки, в глазах – сплошная доброта.
Правда, фигурой женщина похвастаться не могла, полная, но что-то в ней привлекло ее. Сразу вспомнилась стройная большегрудая Любочка, рядом с которой, Аэлита явно проигрывала. Но нет Любы, нет…а эта самая Аэлита рядом.
Вечер завершился. Он проводил новую знакомую до дому и обещал зайти завтра.
- Думаю, Аэлита, мы подружимся, а вы как думаете?
- Время покажет, - загадочно улыбнулась она и, помахав рукой, попрощалась.
На следующий день Моне позвонила Лея:
- Моня, как тебе Аэлита, правда, хороша?
- Честно?
- Ну да.
- Она проигрывает во внешности Любочке, но мне понравилась доброта в глазах.
- Моня, учти, кроме доброты в глазах, у нее своя неплохая квартира, ты видел дом, в котором она живет?
- Ага.
- А как она готовит, ум отъешь и пальчики оближешь, я такой хозяйки в жизни не видела, - продолжала Лея нахваливать свою приятельницу.
- Здорово! Покушать обожаю. Люба меня ограничивала в еде, боялась, что поправлюсь.
- Лита не будет делать этого, она сама любит покушать, видишь, какая она пышка?
- В моем понимании Аэлита - уютная и приятно полненькая, в нашем возрасте надо смотреть не на внешние данные, на характер.
- Вот именно, Моня, смотри на то, какой она человек.
На следующий день была суббота. Моня почувствовал себя плохо. Болела голова, щемило сердце, впервые в жизни на коже высыпала сыпь. Хотелось понимания и участия, но дети в комнате смотрели иностранный боевик, и Монины проблемы их не интересовали.
- Лея, - набрал Моня телефон приятельницы, мы с Аэлитой должны были встретиться, а…
- Она у меня, сейчас дам ей трубку.
Расстроенный Моня рассказал ей о своей беде так, как привык рассказывать обо всем Любе.
- Вот что, Монечка, приезжай сюда, я - дочь врача, помогу тебе, чем смогу. Скорее всего, у тебя аллергия. Что ты кушал? Впрочем, приедешь – расскажешь, возьми такси. На нем и уедем ко мне.

Наутро Моня проснулся в квартире Аэлиты, с вечера он выпил, предложенное подругой лекарство, выкупался и ополоснулся отваром из трав. Сыпи, как не бывало.
- Аэлита – ты волшебница!
- Да, я такая. А теперь поспеши к завтраку!
Моня подошел к столу и опешил. Чего только здесь не было! Как в хорошем ресторане.
Горкой громоздилось желтоватое картофельное пюре, два салата с зеленью украшали нежные салатники. Уютно устроилась в селедочнице аппетитная селедка с луком кольцами. Жареная рыба блистала коричневыми бочками. В ажурных подставках под яйца манили к себе два желтоватых яичка с матовой кожицей. В большой вазе красивым натюрмортом возвышались фрукты от яблок до киви.
- Как все изумительно, Аэлита, ты – гениальна. Даже в такой мелочи, как завтрак.
Аэлита засмеялась и сказала:
- Садись, я голодна, а ты?
- Я вообще люблю вкусно поесть.
- И я люблю. Оказывается у нас много общего.
- Это хорошо. Моя Люба сама ела, как птичка, и меня заставляла сдерживаться, говорила, что не любит толстых мужчин.
- Не надо сейчас о Любе. А ты не полный, ты хорошо упитанный, - женщина стала накладывать Моне в тарелку всего понемного, а он кушал и нахваливал.
- Моему Фиме тоже нравилось, как я готовлю, хотя мой муж был не простм человеком, его работа была связана с путешествиями по разным странам.
- А сама просила о Любе не говорить.
- Все, не буду.
Незаметно они оказались в постели, и начался их медовый месяц. Они много гуляли, ходили на концерты, общались с Леей и Ароном.
Аэлита оказалась женщиной деятельной. Взяла Моню за руку и потащила его в отдел абсорбции. Так как он в Израиле уже много лет, а на очередь не встал, хостель ему не предлагали. Аэлита посоветовала взять хостель, потому что каждому человку надо иметь свой угол, а жить с детьми, даже самыми хорошими, не стоит.
Вскоре Моня получил небольшую комнату в хостеле, недалеко от дома своих детей. Аэлита подключила родственников и, в мгновение ока, комната приобрела уютный вид. Она же явилась инициатором новоселья, всё сама приготовила. Кажется, живи, поживай, да добра наживай. Есть свой угол, женщина, с которой так хорошо, дети к нему лицом стали поворачиваться. А как похорошел, помолодел, начищенный, отглаженный, и даже лысина уменьшилась.
Но Моня не был бы Моней, если бы…
Он в благодарность подарил любимой им теперь женщине золотые украшения. Однажды она сказала:
- Хочу холодильник поменять, этот меня не совсем устраивает, маловат, чаще мы вдвоем, хочется тебя вкуснее накормить, Монюша.
- Знаешь, Литочка, я холодильник куплю на свои средства, ты подыщи, а этот увезу в хостель, там его хватит с лихвой. Как смотришь на это?
- Ну, если ты предлагаешь…
Холодильник купили новый, а тот увезли, как и решили, в хостель.
Их отношени казались безоблачными. Однако, Моне не всегда нравилось, что Аэлита мягко, не назойливо, но им командует. И он, постепенно наглея, стал дерзить ей и проявлять бестактность. Аэлита не выдержала и предложила расстаться, Моня не возражал.
Как раз приблизился его день рождения. Раньше Люба и дети устраивали ему праздник. Теперь ждать этого было не от кого.
Через месяц холодильник в хостеле испортился. Моня был зол на весь белый свет. С детьми отношения давно прекращены, Лея и Арон даже в его сторону не смотрят, поддерживают Аэлиту, у которой он требовал назад дареные украшения и холодильник.
- Ты обманула меня. Холодильник мой, я купил его на свои кровные. А твой – металлолом.
- Ты сам так захотел. Теперь пиши жалобу на себя.
- Отдай мое золото!
- Забирай!

Пригласить в ресторан на день рождения было некого. Тогда он вспомнил о старой знакомой Асе, та не отказалась. Случайно встретил Сару, которая недавно овдовела. Та согласилась разделить его праздник, ей тоже было тоскливо. Позвонил одной знакомой семейной паре и одинокому старику. В таком составе они праздновали Монин день рождения.
Тогда и начался роман Сары и Мони, как пел Кикабидзе «вот и встретились два одиночества, развели у дороги костер»….
Моня не думал заводить с Сарой роман, но, узнав, что Сара – человек добрый и заботливый, стал оказывать ей знаки внимания. И она потянулась к вдовцу. И, наконец, роман случился, но не такой, как с Аэлитой. Сара бескорыстно старалась ему помогать, пыталась оградить его от проблем, но он, бестактно сравнивал ее с Аэлитой, невероятной любительницей покушать и покормить своего мужчину. Сара проигрывала в этом смысле: она не придавала особого значения еде. Даже одно время была вегетарианкой, а Моня обожал жареное мясо, языки и котлеты по-киевски.
- Сара, хоть я встречаюсь с тобой, мы - разные люди, - сказал он.
- Я знаю, но мы нужны друг другу. Ты по всему городу рассказываешь про Аэлиту, как она тебя обобрала, я у тебя ни шекеля не взяла, потому что искренне хорошо к тебе отношусь.
- Это да, но я мечтаю об Аэлите, я люблю ее, наконец!
- Но сколько гадостей ты о ней болтал, неужели вернешься. Она тебя не простит.
- Ошибаешься, хотя я еще не пробовал говорить с ней. А какие она делает салаты! Как вкусно готовит вторые блюда! Ангел, не женщина.
- У тебя, Моня все упирается в еду.
В комнате раздался телефонный звонок. Ссора не разгорелась. Звонила Лея:
- Моня, здравствуй! Как здоровье?
- Странно, ты же со мной не разговаривала, а теперь о здоровье моем печешься.
- Зачем так обижаешься на меня? Я спросила так, потому что сама не слишком здорова. Погода влияет, давление скачет.
- Ты права. Здоровье нужно всем, так что спасибо, Леечка. Ты поэтому позвонила?
- Нет, но ты оставил у Аэлиты очки, а они тебе могут пригодиться. Я посмотрела, они недешевые. Ты рад?
- Да ты что?! Я искал их и не мог найти. Заказал другие, но к этим так привык. Я зайду за ними. Спасибо!
На следующий день Моня сообщил по телефону Саре, что их отношения закончены, он помирился с Аэлитой. Вскоре Сара от подруг узнала, что великолепная четверка уезжает на две недели в Карловы Вары. Сара загрустила, она сумела полюбить этго неприспособленного к жизни человека.
С курорта парочка явилась довольная и счастливая. Но у Мони снова стали проявляться странности, которые претили Аэлите. В конце концов, Моня обнаглел до предела, разрыв с Аэлитой оказался болезненным для обоих.
Моня вернулся в хостель и сразу позвонил Саре. Всем знакомым жаловался на Аэлиту, которая его обчистила. Снова начались разговоры про холодильник, а к этому он приписал и всю кухню. Больше хозяйственную и разумную Аэлиту упрекнуть было не в чем. Сара верила Моне, осуждала Аэлиту, ведь была влюблена в него и верила лишь ему. Однако, разочарование наступило довольно скоро. Его бестактность, неуважение к ней, разговоры о том, какая прекрасная Аэлита, а после, какая она – хищница, но, несмотря ни на что, он ее любит. Как обидно Саре было слушать такое из уст любимого. Разочаровавшись, она предложила Моне навсегда забыть ее. Он только усмехнулся, а назавтра позвонил Арону и сказал, что Сара , противная и некрасивая, что его тошнит от нее. Арон выслушивать далее не стал ( видимо, не впервые выслушивал эту грязь) и позвал к телефону Лею. Сара не знала о чем, они говорили, и, слава Богу.
Через несколько дней в квартире Сары раздался телефонный звонок:
- Это я, Эммануил, мне надо тебе сказать что-то важное, не вешай трубку.
- Говори. Но ни на что не рассчитывай, я тебя не прощу.
- Мне этого не надо. Слушай: я болен отвратительной венерической болезнью, лечусь, но был только с тобой и с Аэлитой. Заразила меня одна из вас.
- Какой ты…! – Сара бросила трубку.
На следующий день немолодая женщина пошла к гинекологу. Анализы показали, что она абсолютно здорова.
До сих пор Сара не может понять, почему он ей позвонил и сказал такую гадость, ведь она ничего плохого ему не сделала, была ему верным другом. Наверно, таким образом, хотел унизить Сару.
Моня вернулся к Аэлите, она простила его.
- Я так скучал по тебе, Аэлита! Ты – лучшая из женщин, самая лучшая.
А женщины всегда любят ушами. И не верят, когда посторонние рассказывают им о «подвигах» любимых. Впрочем, это уже другая история.
- Надолго ли эта любовь? – спросила одна из знакомых, знавшая Моню.
- Колобок, - ответила ей другая, - Катится, катится….Я от бабушки ушел….я от….
Интересно, куда укатится наш колобок, очень интересно.
май 2012 Зинаида Маркина