2014 г. Кошка жадная была, за что съедена вчера

2014 г. Кошка жадная была, за что съедена вчера из цикла “Это случилось в Коптево” Живут в подвале дома 24-а по Большой Академической улице кошки. Живут с незапамятных времен – наверное с той поры, как построили дом – в уютном подвале со множеством мышей и теплыми трубами горячего водоснабжения. Сколько же их перевидал я за, прожитые в этом доме, двадцать шесть лет. Были интересные, я бы сказал неординарные, натуры – Пеструшка, Бомж, Карузо… Конечно много было обыкновенных – серых в прямом и переносном смысле этого слова. Были и совсем неинтересные – тупые и скучные создания, которые не оставляли никакого следа в моей памяти. Про некоторых я уже писал, про других – еще не успел, разные, разные, были кошки, но… …никогда не было такой жадной, как безымянная кошечка в этом году. Она погибла так быстро, что не успела получить свое имя. Но если бы я и хотел ее как-нибудь назвать, то Жадина было бы самым подходящим именем! Кошачая популяция в последние годы резко сократилась. Наша молодая соседка, живущая, как и я, на первом этаже, замучавшись от натиска мышей, несколько раз вызывала санэпидемстанцию для дезинфекции подвала. После которой, те кошки, у которых не хватало ума разбежаться, благополучно подыхали. Удивительно – наши квартиры имеют общую стену, но у меня никаких мышей отродясь не было. Даже тараканов и тех не было. Почему – не ясно. Соседка раньше кивала на моего кота. Но мышей нет и по сей день, хотя мой кот уж как десять лет покоится в огороде под нашими окнами. Мне даже казалось, что все эти мыши – плод ее пылкого воображения, но после того, как она показала мне банку с пойманным у себя под кроватью, мышонком, я понял, что неправ. И хотя кошки, после дезинфекции подвала, то убегали, то погибали, но спустя некоторое время снова появлялись в нем. И вот, прошлою весною, там обосновались толстенький серый котик и маленькая черная кошечка с белой грудкой, которые, как и их предшественники, ежедневно получали еду из нашего окна. Серый котик приходил изредка, видимо когда не наедался мышами. Посидит утречком с часик у окошка, поймает на лету свой кусок колбаски, да и убежит с ним в зубах – только его и видели А вот черная кошечка, наоборот, с упорством идиота, просиживала напротив кухонного окна почти весь божий день, буравя взглядом стекло, в надежде выклянчить еще одну подачку. Тещу, которая чаще всего, из нас, кормит кошек, очень раздражала ее напористость, поскольку она сама жадна, хоть и не до неимоверности, но все-таки жадна. В надежде избавиться от назойливой побирушки, она нередко высовывалась из окна и, размахивая рукою, будто хотела укзать направление, кричала: «Иди ловить мышей… уходи… брысь!» Но кошечка упорно не слушалась мудрых человеческих слов и продолжала изображать немой укор, зная, что через полчаса, ну, самое позднее, через час, человек сломается и кинет ей очередной кусок колбасы. Дни шли, колбаса летела и летела в окно, а кошка, обнаглев окончательно, от рассвета до заката неподвижно, как статуя, маячила, перед кухонным окном. Она уже не так истово глядела в окно и, подчас, сидючи, спала так крепко, что ее голова, допрежде задранная вверх, падала между лапок на землю. От чего она просыпалась, туманным взором глядла на окно, зевала и принимала проверенную попрошайническую позу. Она оживала только тогда, когда ей что-либо выбрасывали из окна. Встрепенется, схватит, проглотит и опять замрет до следующего куска. Теща, попав между молотом своей жадности и наковальней кошкиного долготерпения, стала уж зашторивать окна, чтобы отгородиться от этого голодно-просящего создания. Но, как известно, любой халяве рано или поздно приходит конец… Не было, ни крика, ни лая – только какое-то шуршание по снегу… Я выглянул в окно и увидел стаю собак… Кошку, поначалу, я не заметил и, растворив окно, заорал – кыш! И тогда увидел, что в зубах здоровенного кобеля безжизненно болтается черненькая кошечка. Обозлившись, я воскликнул: «Ах ты, блядь!», позабыв о том, что за моей спиной стоит восьмидесятидвухлетняя теща. Удивленная моим выкриком, она глянула в окно, как раз тогда, когда вторая псина начала рвать кошку за задние лапы с явным намерение оторвать себе вкусный кусочек. Как результат – грохнувшаяся замертво старуха и разорванная напополам кошка, съеденная так аккуратно, что даже кровинки не осталось на снегу. Удивительно – собаки так чисто не едят, они неряшливые животные, это типично волчий стиль. Видимо эти бездомные псы неоднократно скрещивались со своими «лесными братьями». Погубила кошку жадность! Не спи она целыми днями напролет напротив окна, была бы и сейчас жива и радовалась при виде трех своих подрастающих котят. Но – увы…ей этого не суждено… Не любит бог, ни глупых, ни жадных… И еще (людям это полезно усвоить) – каждой кошке рано или поздно отольются мышкины слезки…

© Copyright: Владимир Юрков, 2015

Регистрационный номер №0268062

от 29 января 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0268062 выдан для произведения: 2014 г. Кошка жадная была, за что съедена вчера из цикла “Это случилось в Коптево” Живут в подвале дома 24-а по Большой Академической улице кошки. Живут с незапамятных времен – наверное с той поры, как построили дом – в уютном подвале со множеством мышей и теплыми трубами горячего водоснабжения. Сколько же их перевидал я за, прожитые в этом доме, двадцать шесть лет. Были интересные, я бы сказал неординарные, натуры – Пеструшка, Бомж, Карузо… Конечно много было обыкновенных – серых в прямом и переносном смысле этого слова. Были и совсем неинтересные – тупые и скучные создания, которые не оставляли никакого следа в моей памяти. Про некоторых я уже писал, про других – еще не успел, разные, разные, были кошки, но… …никогда не было такой жадной, как безымянная кошечка в этом году. Она погибла так быстро, что не успела получить свое имя. Но если бы я и хотел ее как-нибудь назвать, то Жадина было бы самым подходящим именем! Кошачая популяция в последние годы резко сократилась. Наша молодая соседка, живущая, как и я, на первом этаже, замучавшись от натиска мышей, несколько раз вызывала санэпидемстанцию для дезинфекции подвала. После которой, те кошки, у которых не хватало ума разбежаться, благополучно подыхали. Удивительно – наши квартиры имеют общую стену, но у меня никаких мышей отродясь не было. Даже тараканов и тех не было. Почему – не ясно. Соседка раньше кивала на моего кота. Но мышей нет и по сей день, хотя мой кот уж как десять лет покоится в огороде под нашими окнами. Мне даже казалось, что все эти мыши – плод ее пылкого воображения, но после того, как она показала мне банку с пойманным у себя под кроватью, мышонком, я понял, что неправ. И хотя кошки, после дезинфекции подвала, то убегали, то погибали, но спустя некоторое время снова появлялись в нем. И вот, прошлою весною, там обосновались толстенький серый котик и маленькая черная кошечка с белой грудкой, которые, как и их предшественники, ежедневно получали еду из нашего окна. Серый котик приходил изредка, видимо когда не наедался мышами. Посидит утречком с часик у окошка, поймает на лету свой кусок колбаски, да и убежит с ним в зубах – только его и видели А вот черная кошечка, наоборот, с упорством идиота, просиживала напротив кухонного окна почти весь божий день, буравя взглядом стекло, в надежде выклянчить еще одну подачку. Тещу, которая чаще всего, из нас, кормит кошек, очень раздражала ее напористость, поскольку она сама жадна, хоть и не до неимоверности, но все-таки жадна. В надежде избавиться от назойливой побирушки, она нередко высовывалась из окна и, размахивая рукою, будто хотела укзать направление, кричала: «Иди ловить мышей… уходи… брысь!» Но кошечка упорно не слушалась мудрых человеческих слов и продолжала изображать немой укор, зная, что через полчаса, ну, самое позднее, через час, человек сломается и кинет ей очередной кусок колбасы. Дни шли, колбаса летела и летела в окно, а кошка, обнаглев окончательно, от рассвета до заката неподвижно, как статуя, маячила, перед кухонным окном. Она уже не так истово глядела в окно и, подчас, сидючи, спала так крепко, что ее голова, допрежде задранная вверх, падала между лапок на землю. От чего она просыпалась, туманным взором глядла на окно, зевала и принимала проверенную попрошайническую позу. Она оживала только тогда, когда ей что-либо выбрасывали из окна. Встрепенется, схватит, проглотит и опять замрет до следующего куска. Теща, попав между молотом своей жадности и наковальней кошкиного долготерпения, стала уж зашторивать окна, чтобы отгородиться от этого голодно-просящего создания. Но, как известно, любой халяве рано или поздно приходит конец… Не было, ни крика, ни лая – только какое-то шуршание по снегу… Я выглянул в окно и увидел стаю собак… Кошку, поначалу, я не заметил и, растворив окно, заорал – кыш! И тогда увидел, что в зубах здоровенного кобеля безжизненно болтается черненькая кошечка. Обозлившись, я воскликнул: «Ах ты, блядь!», позабыв о том, что за моей спиной стоит восьмидесятидвухлетняя теща. Удивленная моим выкриком, она глянула в окно, как раз тогда, когда вторая псина начала рвать кошку за задние лапы с явным намерение оторвать себе вкусный кусочек. Как результат – грохнувшаяся замертво старуха и разорванная напополам кошка, съеденная так аккуратно, что даже кровинки не осталось на снегу. Удивительно – собаки так чисто не едят, они неряшливые животные, это типично волчий стиль. Видимо эти бездомные псы неоднократно скрещивались со своими «лесными братьями». Погубила кошку жадность! Не спи она целыми днями напролет напротив окна, была бы и сейчас жива и радовалась при виде трех своих подрастающих котят. Но – увы…ей этого не суждено… Не любит бог, ни глупых, ни жадных… И еще (людям это полезно усвоить) – каждой кошке рано или поздно отольются мышкины слезки…

 

2013 г. Загадочные слова или свекровь – всегда свекровь!

2016 г. Придем-придем