1969 г. Планета в масштабе

1969 г. Планета в масштабе

Нас в детстве водили в разные музеи, но такого экспоната мне нигде не приходилось видеть. Не встретился мне он и в дальнейшем, хотя не исключено, что он, все-таки, где-нибудь, да есть - ведь я так мало, где побывал.

С 1 по 4 класс у нас был один и, как я считаю, самый интересный и наиважнейший предмет, под названием: «Природоведение». И хоть там все было свалено в кучу - и геология, и география, и ботаника, и зоология, но все это давалось вразброс, поэтому было интересно. Не было такой затяжной тягомотины, которую так не любят дети, когда месяц изучают только одних животных. Детям не нужны, да и неинтересны, фундаментальные знания. Им достаточно только чуть-чуть прикоснуться, немножечко узнать и запомнить всевозможные разнообразные знания, которые потом, если они захотят, то смогут и углубить.

Мы учились в эпоху первых космических полетов, поэтому нам постоянно твердили, то о космосе, то о Земле, то о ракетах. Но, вопреки устоявшемуся мнению, из нас никто не мечтал стать космонавтом. Я за восемь классов сменил три школы, в каждой из которой было по четыре параллельных класса, и никто, никто, о такой глупости не помышлял. Вообще, и сейчас мне это кажется особенно странным, в те годы дети мало задумывались о том, кем они станут, когда вырастут. Нас к этому не приучали. Нам рассказывали байки про наше счастливое детство, но не объясняли, что оно рано или поздно закончится и придется становиться взрослым, а, следовательно, выбирать профессию. Мы, в своей массе, инфантильно пребывали в счастливом советском детстве, не думая ни о чем. Только единицы уже в десятилетнем возрасте представляли свою взрослую стезю - мечтали стать врачами, учительницами, пара-тройка пацанов грезила профессией водителя, а остальные, в том числе и я... не фига! На какой-то момент я разохотился стать машинистом электровоза, наверное потому, что моя бабка была когда-то проводником, хотя и никогда об этом не рассказывала, но ежегодно отмечала День железнодорожника. Однако - ненадолго! Испорченное ранним чтением зрение лишало меня этой возможности, поэтому я, как и большинство ровесников, так и не помышлял о выборе профессии.

В школе нам ни о чем подобном не говорили и не спрашивали. А дома, мать, бубнила только об одном, что я должен поступить в институт, чтобы не попасть в ненавистную советскую армию, погубившую во Вторую Мировую множество ее потенциальных женихов. А в какой институт поступать и чему там учиться, а главное - зачем? - она не говорила. Теперь-то я понимаю почему - сама не знала. И, что гадко - и знать не хотела.

Итак, на уроке природоведения мы заучили, что радиус Земли составляет 6300 километров. Сейчас я проверил - 6731 - вот, хоть и прошло почти полвека, а я очень даже точно помню! Цифра эта отложилась в памяти, но повисла в воздухе, ибо не имела конкретного выражения и применения. Так бы она и затерялась в моей голове, если бы, буквально через неделю-другую, нас не принялись учить земемерию, в качестве примера, заставляя измерять площадь, периметр и объем своих квартир. Рулетки у нас с Колькой не было, зато был затерханный мамкин портновский метр, в то время носивший имя «сантиметр». Не представляю кто-нибудь называет его так сейчас или нет?

Выяснилось, что длинная стена моей комнаты тянется более чем на 6 метров, но измеряли-то ее мы «сантиметром», поэтому и записали как 612 сантиметров. Колька, желая показать свою образованность, дорисовал к числу 0, получив 6120 и добавил, что все рабочие, в отличие от землемеров и портных, измеряют все только в миллиметрах. «На чертежах сантиметров не бывает» - добавил он. Ему можно было верить - ведь его отец работал столяром-краснодеревщиком и в чертежах разбирался только так.

Я посмотрел на эту цифру и вдруг, совершенно неожиданно, в моей голове всплыла очень похожая цифра - 6371 - радиус Земли. Тут надо заметить, что настольной книгой моего детства (и я об этом где-то уже упоминал) был не «Зайка-Зазнайка» или «Буратино», а «Справочник строителя кабельных линий связи», где в качестве иллюстраций были приведены фотографии разных, порою совершенно непонятных для меня, машин и инструментов. Но главное - там были карты, планы, схемы! Это смотрелось почище «Острова Сокровищ», где речь шла о каких-то неведомых, далеких и, явно выдуманных, морях и островах. В этой книге все было по-честному - реальные леса, реки и города. Некоторые названия, прочитанные там, я потом находил на карте СССР, висевшей в нашей школе. Поэтому картографический раздел в этом справочнике я читал с безумным удовольствием. Для меня он был и «Островом Сокровищ» и «Затерянным миром» и «Графом Монте-Кристо». К слову - ни одну из вышеперечисленных книг я никогда не читал. В детстве они, как я уже отметил, мне были не интересны, в юности - смешны, в старости - бестолковы, хотя одноименные фильмы я просмотрел с величайшим удовольствием. Ну, как не крути - фильм не книга - намного интересней!

Короче - с картами и масштабами я был на короткой ноге.

Поэтому сразу понял, что моя стена - карта радиуса Земли? Вот оно как! Значит мы сможем сейчас понять, как это все выглядит на самом деле!

И начали...

Толстым черным карандашом из набора «Спартак» (а там был как раз не простой черный, который на самом деле был серым, и рисовал какую-то дохленькую, неразличимую невооруженным глазом линию, а ярко-толсто-черный, рисовальный) мы прочертили от потолка до пола по вылинявшим (несмотря на то, что мать их только год назад поклеила) светленько-голубеньким советским обоям, жирную линию, для ясности растушевав ее влево и вправо слюнявым пальцем, сказав - вот она Земля. Я написал Земля с большой буквы, как будто бы имел в виду планету. Это для вас - читатели. Тогда мы имели в виду землю - поверхность под ногами.

После чего начали выдумывать!

Открыли учебник «Природоведения». где в конце были записаны всякие «нужные» цифры и выяснили, что Эверест или, по тогдашней «антиимпериалистической» моде, Джомолунгма - 8 километров с гаком. 6000 миллиметров равны 6371 километру. Ох, мать твою, 1 миллиметр, который-то и разглядеть трудновато, изображенный на наших школьных деревянных угольниках такими маленькими черточками представлял собою целый километр! Километр, который еще фиг пройдешь. Я не помню откуда - наверное кто-то из взрослых как-то ляпнул, а я и запомнил, что от кинотеатра «Патриот» до конца Бульвара Генерала Карбышева ровно километр. (Кстати, я проверил по современной карте - так оно и есть). И вот этот бульвар с газоном и площадью перед кинотеатром - всего лишь один миллиметр! Ужас!

Какая огромная Земля! Джомолунгма предстала перед нами незаметным треугольничком меньше одного сантиметра, а Марианская впадина, которую мы звали не иначе, как Марсианская, треугольничком, глубиной чуть более сантиметра. Вот те на! Колька сказал, что между ними умещается весь наш мир, но мы так хорошо растушевали линию, изображающую поверхность Земли, что в ней, на самом деле, уместился весь наш мир - с горами, морями, городами и людьми.

Колькины родители летали самолетом на Юг, поэтому он знал, что толщина атмосферы около 13 километров, а все остальное какая-то хрень - ни космос, ни воздух. Мы прикинули, что это всего на полсантиметра выше нашего Джомолунгмочного треугольника. На картинках того времени часто изображался голубой шарик на черном небе - типа - земной шар из космоса. Какая там к черту атмосфера! Ее не заметить на нашей стене. Ну, жирная, конечно, линия, но ведь, вправду - всего лишь ЛИНИЯ!!!! Даже не полосочка!! ЛИНИЯ!

От осознания этого захватило дух!

А города? А мы? Что же это по сравнению с Землею?

Колька - полтора метра. Ничего - вырастет и будет целых два. 1 Миллиметр - километр, в километре - тысяча метров. Значит взрослый Колька - две тысячных миллиметра, который и так-то не разглядеть. Этот факт вызвал у нас гомерический хохот. Мы стали прикидывать - что такое одна тысячная миллиметра, но, поскольку не знали тогда, что такое микрон и что толщина волоса от 40 до 120 микрон, нам трудно было это с чем-нибудь сопоставить. Вот слова бацилла, микроба нам были знакомы, поскольку про них твердили в школе, когда принуждали нас мыть руки перед едой и после туалета. Поэтому мы расхохотались еще больше, сравнивая себя и своих знакомых с микробами на этой стене. Наибольший смех, естественно, вызвало сравнение ненавистных учителей с бациллами. Хотя, сейчас я это знаю, - устами младенца глаголет истина! Вот посмотрел и прочел, что размер микробов от 1 до 5 микрон. Мы были совершенно правы, сравнивая колькины 2 микрона с микробами!

Затем Колька гордо произнес: «Москва - сорок километров!» Все просто - четыре сантиметра. Я прочертил их по стене. Не впечатляет! Тут вспомнилось, что мать говорила - до Ленинграда семьсот километров. Ух ты - целых семьдесят сантиметров. Я не стал их чертить по стене, а просто отмотал на мамкином сантиметре. Впечатлило! Где-то треть от пола до потолка. «А до Юга сколько?» - задал я Кольке вопрос. Он вздохнул, подумал и ответил - три тысячи! Ого - три метра! Это выше нашей стены!!! Теперь-то я знаю, что это неправда. Колькины родители, видимо, сказали ему, что проехали три тысячи километров, но имели ввиду туда и обратно. А мы посчитали, что только туда. Как эти Сочи далеко - подумалось нам.

«А где же тогда Австралия» - задумчиво произнес я. И, поскольку Колька молчал, то сам же и ответил; «А там - в Ушановой квартире, около его балкона» Мы снова заржали, но не от того, что Австралия так далеко, а оттого, что она в квартире Сашки-Ушана, которая была смежной с моей.

Колька смотрел-смотрел и вдруг выпалил: «Земля-то круглая!»

Оп-па! Об этом-то мы и забыли, проводя прямую линию от пола до потолка. Но я знал как чертить круги. Вытащив из серванта мамкины нитки, я размотал катушку, один конец дав Кольке а другой приложив к середине стены в самом ее конце. Колька взял стул и, не выпуская конца из рук, дотянулся до потолка. Мы не измеряли отклонение. И так было видно, что оно очень мало, сантиметров тридцать не более. Мы даже не задумались тогда, сколько это будет километров, поскольку по сравнению с размахом стены, оно казалось мизерным. «Ни хера она не круглая!» - с напускной серьезностью заявил Колька. - «Врет Козлиха!» «Круглая» - завопил я и принялся объяснять Кольке, что если Австралия около Ушанова балкона, то Южный полюс - там - внизу! На глубине шести метров! Это вся Сережкина квартира и еще третий этаж! То есть Южный полюс на полу в бабы Катиной квартире. А Северный - там - вверху. Но я жил на последнем, пятом этаже и мы не знали в чью квартиру он попал, поэтому просто-напросто задрали морды вверх, пытаясь вообразить себе эти пять метров или два этажа над моим потолком.

Тут меня осенило - я подбежал к кухонному окну, через которое хорошо был виден соседний дом, в точности такой же как и наш, только другого цвета - салатовый.

- Смотри - вот она наша Земля - гордо сказал я Кольке. Шесть и шесть - двенадцать метров! Это как раз наш пятиэтажник! Мать уверяла, что он пятнадцать метров. Значит - без крыши. Я побежал обратно в комнату, схватил карандаш и попытался нарисовать на окне круг, по видимому через него зданию. Но карандаш не чертил по стеклу и мы, ножницами, наспех, вырезали из бумаги нечто напоминающее круг и, приклеив его плевком к стеклу, начали приглядываться.

Офигеть! Земля разместилась между двумя подъездами с низу до верха дома. Вся стена, только круглая, стена на которой мы с Колькой были микробами, а Москва - черточкой в четыре сантиметра, была нашей планетой. С расстояния, разделяющего наши дома, эту черточку на стене соседнего дома невозможно было бы даже разглядеть. До Сочи - целый этаж! На потолке пятого - Северный, а на полу первого Южный полюс. Африка между окошек...

(Добавлю, что через день, уже без Кольки, я вырезал Земное полушарие из школьного атласа и напросвет рассматривал стену соседнего дома, примеривая к окошкам и знакомым квартирам материки и океаны. Замечательно!)

Мы посмотрели с полчасика, посмотрели и нам стало скучно. Ведь, как я уже отметил, весь наш мир уложился в полосочку шириной в 2 сантиметра - грязную линию, размазанную нами, для особой яркости на стене, поэтому, мы бросили эту забавную, но бестолковую, с точки зрения ребенка, игрушку. Мать, придя с работы и увидев линию на стене, гневно спросила - «Что это!». «Планета в масштабе» - гордо ответствовал я. Она не переспросила, а моя гордость, за содеянное, видимо была так велика, что она и ругаться не стала.

Больше мы к этому вопросу не возвращались...

Поэтому, когда я в прессе читаю фразу о нашей «маленькой» «беззащитной» Земле, мне сразу же вспоминается эта жирная черная линия на огромной стены моей комнаты, где умещались и сервант, и окно, и письменный стол, и мамкина швейная машинка, да еще и оставалось свободное место... И думаю - насколько же тупы и несведущи эти писаки! Нет у них полета фантазии, нет даже элементарного интереса - представить себе не только Землю в масштабе, а самих себя на этой Земле!

© Copyright: Владимир Юрков, 2018

Регистрационный номер №0420871

от 17 июля 2018

[Скрыть] Регистрационный номер 0420871 выдан для произведения: 1969 г. Планета в масштабе

Нас в детстве водили в разные музеи, но такого экспоната мне нигде не приходилось видеть. Не встретился мне он и в дальнейшем, хотя не исключено, что он, все-таки, где-нибудь, да есть - ведь я так мало, где побывал.

С 1 по 4 класс у нас был один и, как я считаю, самый интересный и наиважнейший предмет, под названием: «Природоведение». И хоть там все было свалено в кучу - и геология, и география, и ботаника, и зоология, но все это давалось вразброс, поэтому было интересно. Не было такой затяжной тягомотины, которую так не любят дети, когда месяц изучают только одних животных. Детям не нужны, да и неинтересны, фундаментальные знания. Им достаточно только чуть-чуть прикоснуться, немножечко узнать и запомнить всевозможные разнообразные знания, которые потом, если они захотят, то смогут и углубить.

Мы учились в эпоху первых космических полетов, поэтому нам постоянно твердили, то о космосе, то о Земле, то о ракетах. Но, вопреки устоявшемуся мнению, из нас никто не мечтал стать космонавтом. Я за восемь классов сменил три школы, в каждой из которой было по четыре параллельных класса, и никто, никто, о такой глупости не помышлял. Вообще, и сейчас мне это кажется особенно странным, в те годы дети мало задумывались о том, кем они станут, когда вырастут. Нас к этому не приучали. Нам рассказывали байки про наше счастливое детство, но не объясняли, что оно рано или поздно закончится и придется становиться взрослым, а, следовательно, выбирать профессию. Мы, в своей массе, инфантильно пребывали в счастливом советском детстве, не думая ни о чем. Только единицы уже в десятилетнем возрасте представляли свою взрослую стезю - мечтали стать врачами, учительницами, пара-тройка пацанов грезила профессией водителя, а остальные, в том числе и я... не фига! На какой-то момент я разохотился стать машинистом электровоза, наверное потому, что моя бабка была когда-то проводником, хотя и никогда об этом не рассказывала, но ежегодно отмечала День железнодорожника. Однако - ненадолго! Испорченное ранним чтением зрение лишало меня этой возможности, поэтому я, как и большинство ровесников, так и не помышлял о выборе профессии.

В школе нам ни о чем подобном не говорили и не спрашивали. А дома, мать, бубнила только об одном, что я должен поступить в институт, чтобы не попасть в ненавистную советскую армию, погубившую во Вторую Мировую множество ее потенциальных женихов. А в какой институт поступать и чему там учиться, а главное - зачем? - она не говорила. Теперь-то я понимаю почему - сама не знала. И, что гадко - и знать не хотела.

Итак, на уроке природоведения мы заучили, что радиус Земли составляет 6300 километров. Сейчас я проверил - 6731 - вот, хоть и прошло почти полвека, а я очень даже точно помню! Цифра эта отложилась в памяти, но повисла в воздухе, ибо не имела конкретного выражения и применения. Так бы она и затерялась в моей голове, если бы, буквально через неделю-другую, нас не принялись учить земемерию, в качестве примера, заставляя измерять площадь, периметр и объем своих квартир. Рулетки у нас с Колькой не было, зато был затерханный мамкин портновский метр, в то время носивший имя «сантиметр». Не представляю кто-нибудь называет его так сейчас или нет?

Выяснилось, что длинная стена моей комнаты тянется более чем на 6 метров, но измеряли-то ее мы «сантиметром», поэтому и записали как 612 сантиметров. Колька, желая показать свою образованность, дорисовал к числу 0, получив 6120 и добавил, что все рабочие, в отличие от землемеров и портных, измеряют все только в миллиметрах. «На чертежах сантиметров не бывает» - добавил он. Ему можно было верить - ведь его отец работал столяром-краснодеревщиком и в чертежах разбирался только так.

Я посмотрел на эту цифру и вдруг, совершенно неожиданно, в моей голове всплыла очень похожая цифра - 6371 - радиус Земли. Тут надо заметить, что настольной книгой моего детства (и я об этом где-то уже упоминал) был не «Зайка-Зазнайка» или «Буратино», а «Справочник строителя кабельных линий связи», где в качестве иллюстраций были приведены фотографии разных, порою совершенно непонятных для меня, машин и инструментов. Но главное - там были карты, планы, схемы! Это смотрелось почище «Острова Сокровищ», где речь шла о каких-то неведомых, далеких и, явно выдуманных, морях и островах. В этой книге все было по-честному - реальные леса, реки и города. Некоторые названия, прочитанные там, я потом находил на карте СССР, висевшей в нашей школе. Поэтому картографический раздел в этом справочнике я читал с безумным удовольствием. Для меня он был и «Островом Сокровищ» и «Затерянным миром» и «Графом Монте-Кристо». К слову - ни одну из вышеперечисленных книг я никогда не читал. В детстве они, как я уже отметил, мне были не интересны, в юности - смешны, в старости - бестолковы, хотя одноименные фильмы я просмотрел с величайшим удовольствием. Ну, как не крути - фильм не книга - намного интересней!

Короче - с картами и масштабами я был на короткой ноге.

Поэтому сразу понял, что моя стена - карта радиуса Земли? Вот оно как! Значит мы сможем сейчас понять, как это все выглядит на самом деле!

И начали...

Толстым черным карандашом из набора «Спартак» (а там был как раз не простой черный, который на самом деле был серым, и рисовал какую-то дохленькую, неразличимую невооруженным глазом линию, а ярко-толсто-черный, рисовальный) мы прочертили от потолка до пола по вылинявшим (несмотря на то, что мать их только год назад поклеила) светленько-голубеньким советским обоям, жирную линию, для ясности растушевав ее влево и вправо слюнявым пальцем, сказав - вот она Земля. Я написал Земля с большой буквы, как будто бы имел в виду планету. Это для вас - читатели. Тогда мы имели в виду землю - поверхность под ногами.

После чего начали выдумывать!

Открыли учебник «Природоведения». где в конце были записаны всякие «нужные» цифры и выяснили, что Эверест или, по тогдашней «антиимпериалистической» моде, Джомолунгма - 8 километров с гаком. 6000 миллиметров равны 6371 километру. Ох, мать твою, 1 миллиметр, который-то и разглядеть трудновато, изображенный на наших школьных деревянных угольниках такими маленькими черточками представлял собою целый километр! Километр, который еще фиг пройдешь. Я не помню откуда - наверное кто-то из взрослых как-то ляпнул, а я и запомнил, что от кинотеатра «Патриот» до конца Бульвара Генерала Карбышева ровно километр. (Кстати, я проверил по современной карте - так оно и есть). И вот этот бульвар с газоном и площадью перед кинотеатром - всего лишь один миллиметр! Ужас!

Какая огромная Земля! Джомолунгма предстала перед нами незаметным треугольничком меньше одного сантиметра, а Марианская впадина, которую мы звали не иначе, как Марсианская, треугольничком, глубиной чуть более сантиметра. Вот те на! Колька сказал, что между ними умещается весь наш мир, но мы так хорошо растушевали линию, изображающую поверхность Земли, что в ней, на самом деле, уместился весь наш мир - с горами, морями, городами и людьми.

Колькины родители летали самолетом на Юг, поэтому он знал, что толщина атмосферы около 13 километров, а все остальное какая-то хрень - ни космос, ни воздух. Мы прикинули, что это всего на полсантиметра выше нашего Джомолунгмочного треугольника. На картинках того времени часто изображался голубой шарик на черном небе - типа - земной шар из космоса. Какая там к черту атмосфера! Ее не заметить на нашей стене. Ну, жирная, конечно, линия, но ведь, вправду - всего лишь ЛИНИЯ!!!! Даже не полосочка!! ЛИНИЯ!

От осознания этого захватило дух!

А города? А мы? Что же это по сравнению с Землею?

Колька - полтора метра. Ничего - вырастет и будет целых два. 1 Миллиметр - километр, в километре - тысяча метров. Значит взрослый Колька - две тысячных миллиметра, который и так-то не разглядеть. Этот факт вызвал у нас гомерический хохот. Мы стали прикидывать - что такое одна тысячная миллиметра, но, поскольку не знали тогда, что такое микрон и что толщина волоса от 40 до 120 микрон, нам трудно было это с чем-нибудь сопоставить. Вот слова бацилла, микроба нам были знакомы, поскольку про них твердили в школе, когда принуждали нас мыть руки перед едой и после туалета. Поэтому мы расхохотались еще больше, сравнивая себя и своих знакомых с микробами на этой стене. Наибольший смех, естественно, вызвало сравнение ненавистных учителей с бациллами. Хотя, сейчас я это знаю, - устами младенца глаголет истина! Вот посмотрел и прочел, что размер микробов от 1 до 5 микрон. Мы были совершенно правы, сравнивая колькины 2 микрона с микробами!

Затем Колька гордо произнес: «Москва - сорок километров!» Все просто - четыре сантиметра. Я прочертил их по стене. Не впечатляет! Тут вспомнилось, что мать говорила - до Ленинграда семьсот километров. Ух ты - целых семьдесят сантиметров. Я не стал их чертить по стене, а просто отмотал на мамкином сантиметре. Впечатлило! Где-то треть от пола до потолка. «А до Юга сколько?» - задал я Кольке вопрос. Он вздохнул, подумал и ответил - три тысячи! Ого - три метра! Это выше нашей стены!!! Теперь-то я знаю, что это неправда. Колькины родители, видимо, сказали ему, что проехали три тысячи километров, но имели ввиду туда и обратно. А мы посчитали, что только туда. Как эти Сочи далеко - подумалось нам.

«А где же тогда Австралия» - задумчиво произнес я. И, поскольку Колька молчал, то сам же и ответил; «А там - в Ушановой квартире, около его балкона» Мы снова заржали, но не от того, что Австралия так далеко, а оттого, что она в квартире Сашки-Ушана, которая была смежной с моей.

Колька смотрел-смотрел и вдруг выпалил: «Земля-то круглая!»

Оп-па! Об этом-то мы и забыли, проводя прямую линию от пола до потолка. Но я знал как чертить круги. Вытащив из серванта мамкины нитки, я размотал катушку, один конец дав Кольке а другой приложив к середине стены в самом ее конце. Колька взял стул и, не выпуская конца из рук, дотянулся до потолка. Мы не измеряли отклонение. И так было видно, что оно очень мало, сантиметров тридцать не более. Мы даже не задумались тогда, сколько это будет километров, поскольку по сравнению с размахом стены, оно казалось мизерным. «Ни хера она не круглая!» - с напускной серьезностью заявил Колька. - «Врет Козлиха!» «Круглая» - завопил я и принялся объяснять Кольке, что если Австралия около Ушанова балкона, то Южный полюс - там - внизу! На глубине шести метров! Это вся Сережкина квартира и еще третий этаж! То есть Южный полюс на полу в бабы Катиной квартире. А Северный - там - вверху. Но я жил на последнем, пятом этаже и мы не знали в чью квартиру он попал, поэтому просто-напросто задрали морды вверх, пытаясь вообразить себе эти пять метров или два этажа над моим потолком.

Тут меня осенило - я подбежал к кухонному окну, через которое хорошо был виден соседний дом, в точности такой же как и наш, только другого цвета - салатовый.

- Смотри - вот она наша Земля - гордо сказал я Кольке. Шесть и шесть - двенадцать метров! Это как раз наш пятиэтажник! Мать уверяла, что он пятнадцать метров. Значит - без крыши. Я побежал обратно в комнату, схватил карандаш и попытался нарисовать на окне круг, по видимому через него зданию. Но карандаш не чертил по стеклу и мы, ножницами, наспех, вырезали из бумаги нечто напоминающее круг и, приклеив его плевком к стеклу, начали приглядываться.

Офигеть! Земля разместилась между двумя подъездами с низу до верха дома. Вся стена, только круглая, стена на которой мы с Колькой были микробами, а Москва - черточкой в четыре сантиметра, была нашей планетой. С расстояния, разделяющего наши дома, эту черточку на стене соседнего дома невозможно было бы даже разглядеть. До Сочи - целый этаж! На потолке пятого - Северный, а на полу первого Южный полюс. Африка между окошек...

(Добавлю, что через день, уже без Кольки, я вырезал Земное полушарие из школьного атласа и напросвет рассматривал стену соседнего дома, примеривая к окошкам и знакомым квартирам материки и океаны. Замечательно!)

Мы посмотрели с полчасика, посмотрели и нам стало скучно. Ведь, как я уже отметил, весь наш мир уложился в полосочку шириной в 2 сантиметра - грязную линию, размазанную нами, для особой яркости на стене, поэтому, мы бросили эту забавную, но бестолковую, с точки зрения ребенка, игрушку. Мать, придя с работы и увидев линию на стене, гневно спросила - «Что это!». «Планета в масштабе» - гордо ответствовал я. Она не переспросила, а моя гордость, за содеянное, видимо была так велика, что она и ругаться не стала.

Больше мы к этому вопросу не возвращались...

Поэтому, когда я в прессе читаю фразу о нашей «маленькой» «беззащитной» Земле, мне сразу же вспоминается эта жирная черная линия на огромной стены моей комнаты, где умещались и сервант, и окно, и письменный стол, и мамкина швейная машинка, да еще и оставалось свободное место... И думаю - насколько же тупы и несведущи эти писаки! Нет у них полета фантазии, нет даже элементарного интереса - представить себе не только Землю в масштабе, а самих себя на этой Земле!

 

Пусть всегда будет солнце

1991 г. Все дело в цене на билет