11. Мёртвая голова

Утром выехали. Уваров спешил. Сегодня же Чувалов, Юров и Одинцов должны были встретиться с Троицким. 

К полудню они прибыли в Бражниково. Отсюда Чувалову с товарищами предстояло проскакать двадцать вёрст и полверсты прочапать по болоту до места, где укрылся Троицкий.
Коней они оставили на краю топи с Юровым. Дальше Одинцов шёл впереди, проверяя шестом дорогу. 

Едва ноги их ступили на твёрдую землю послышался хриплый голос:
- Пришёл?

Из-за кустов вышел высокий мужчина. Лицо его покрывала многодневная щетина. Он никак не походил на того элегантного офицера, даже в атаманах щеголявшего в золотых погонах. Но тем не менее, это был сам Троицкий. Чувалов узнал его. Сейчас на Троицком был замызганный китель и сбитые сапоги, залепленные грязью. В руках он держал наган.

- А этого ты зачем привёл? - спросил Троицкий Одинцова.

- Вашскобродь, не признали? Тож я, Чувалов. Мы ж с вами встречались...

- Узнал, - ответил Троицкий, не отводя в сторону ствол нагана от живота бывшего атамана. - С чем пожаловал?

- Вот, Илюшка вчерась прибёг ко мне, сказал, мол, встретил человека, нужноть ему помочь...

- С какой стати он к тебе обратился? - продолжал допрос Троицкий.

- Дык он же наш человек... - ответил Пётр Васильевич. Голос его дрогнул. Кто-кто, а уж он-то знал, что этому бывшему колчаковскому ротмистру ничего не стоит их с Одинцовым отправить к праотцам, если он хоть чуточку усомнится в правдивости его слов. - С нашей организации...

- Что за организация? И почему тебя, атаман, красные не повесили на осине? - спросил Троицкий.

- Дык это... не с меня спрос... так ихий совнарком порешил, вашскобродь, дать хрестьянам мнистю, которы сами сложат оружие и явицца с повинной... тоись, нас, тёмных, простить... Все и разбеглись... Ну и я со всеми... По первости простили... Однакось я коммунякам не простил разора моего хозяйства... И не токмо я, нашлись ишшо... Ружжишки-то мы припрятали до поры до времени, вашскобродь... Вот... Думам, как енту власть пощыкотать... У нас организация...

Троицкий опустил наган.

- Садись, рассказывай, что у вас за организация...

Уваров остановился в избе на самом краю деревни. Здесь жил вдовцом один из комбедчиков, Иван Лагунов, с сыном-подростком. Два года назад на глазах мальчика бандиты изнасиловали и убили мать. С тех пор он повредился в уме.

В тяжёлом ожидании прошёл день, сопровождаемвый мычанием придурковатого мальчика, лежащего на печи.

...Синие сумерки ложились на деревню, погружая её в тяжёлый беспокойный сон. Уваров сидел на крыльце, курил, то и дело поглядывая в сторону леса, откуда должен был появиться Чувалов с Троицким. Брать бандита было решено в сенях, как тот только переступит порог.

...Время шло. Приближалась ночь... Чувалов задерживался, Уваров нервничал. Его не отвлекала даже игра с Митькой в карты. 

На столе светился красным язычком огонёк ночника, постепенно переходя в чёрную ниточку копоти. Лагунов с придурковатым сыном спали на печи.

В углах избы залегла глухая тьма, а по стенам колыхались огромные тени Уварова и его ординарца. С шестка на играющих глядели два неподвижных зелёных кошачьих глаза.

Чувалов и Афонька вошли в избу. Они ввалились сразу, без обусловленного сигнала - трёхкратного стука в окно. У Уварова ёкнуло сердце, мелькнула мысль: Чувалов и Троицкий решили его прикончить, отомстить за все обиды. А у него даже наган в кобуре. Пока достанешь, пристрелят... 

Но Троицкий не показывался. Уваров, сглотнув набежавшую от волнения в рот слюну, спросил:
- Где Троицкий? Почему не стукнули в окно? Где Одинцов?

- Таке дело, Григорий Андреич, - вздохнул Пётр Васильевич, - обои убиты.

- Что?! - вскричал Уваров. - Как убиты?

- Я Троицкому сказал всё, как вы советовали, про мнистю, про организацию, про помочь, то да сё... Выспрашивал он... жилы тянул... А потом мы пошли. Как Одинцов ступил в топь, Троицкий стрелил в его с нагана, повернулся и стрелил в меня, да поскользнулси, промазал... Ну, тут уж я его с карабишки... Наповал...

- Ты, сволочь, врёшь мне! Отпустили гада, а Одинцова убили...

- Дык я так и подумавши: не поверит нам Григорий Андреич, к стенке поставит... Илюшка в болоте, не достать, Троицкий тута, да как его через болото несть, мертвяка, кабы и самому не потонуть...

- Об этом ты, Чувалов, расскажешь в гепеу, - сказал Уваров. Он понимал, что веры Чувалову не будет, а значит, и ему, коменданту, доверившемуся бывшему бандиту и провалившему ответственное задание не сдобровать. Вряд ли труп Троицкого в целости и сохранности долежит до утра. Дикое зверьё разорвёт его на части...

Уваров тяжело вздохнул.

Но Пётр Васильевич продолжил доклад:
- А потому, что вы мне не поверите, я кое-что прихватил...

Он сдвинул в сторону брошенные на столе карты и кинул перед Уваровым мешок.
- Что тут? - спросил тот.

Пётр Васильевич развернул мешок. Уваров увидел мёртвую голову со слипшимися от крови волосами. Голова тускло смотрела на него мутными глазами. Через правую щёку до уха тянулся глубокий шрам. Несомненно она ещё держалась на плечах Троицкого. 
Кошка дурно замяукала, спрыгнула с шестка и исчезла в темноте.
Уваров вздрогнул и сказал:
- Уберите, Чувалов... Утром похороните на кладбище...

В донесении в ГубГПУ Уваров написал, что бандит Троицкий был убит при задержании секретными агентами Чуваловым и Юровым. Доказательство в виде мёртвой головы бандита были ими предъявлены для опознания. Голова захоронена на кладбище в деревне Бражниково. 


Далее смотри - "Диверсия".