Беседы на природе Часть 2.

Часть 2. Рыбалка.
На реке послышались всплески, это окунь или щука гоняли мальков. Выскакивая из воды, мальки веером рассыпались в стороны и падали со звуком, как будто горсть гороха бросали в воду и горошины булькали звучной трелью: блюк-блюк…бр-р-р-блюк….
- Вот и разыгрались уже, пора на берег…. Надо подкормку замешать по новой, вчера я всю покидал на своем месте, - сказал Старый и пошел к песчаному пляжу в конце омута, где течение реки переходило на перекат, и речка дальше текла ровно, по прямой, неся свои воды в устье, которое было не так далеко, в 4-х – 5-ти километрах.
Не случайно было выбрано для рыбалки это место. Сюда они шли через овраги, обходя протоки и старицы больше часа, от поселка рядом с устьем малой речки, впадающей в большую известную реку. Речка тут делала поворот почти на 90 градусов. Обвалился берег, в который ударяли воды реки. Упавшие на дно деревья помогали образованию глубины. Вода, закручиваясь водоворотами у придонного коряжника, подмывала под ним песчаное дно, образовывая ямы; дно реки углублялось со временем образовав омут с темной черной водой.
Солнце уже поднялось над вершинами леса, и его яркий свет озарил желтый песок длинного песчаного пляжа и дно до середины речки мелкого переката. Утренний туман потерял свою густоту, но у кустиков и нижних ветках деревьев на противоположном берегу еще курилась легкая дымка.
Старый рыбак принес целлофановый пакет, супермаркетовская майка, в котором была насыпана смесь жмыха с измельченными семечками подсолнуха, измельченной перловки и еще чего-то одному ему известного. На берегу у воды он закинул в пакет мокрый песок, несколько горстей, черпая с водой, и стал перемешивать. Воды понадобилось больше и он почерпнул ладошкой несколько раз из речки, смачивая приготовляемую прикормку.
По песчаному пляжу прыгали трясогузки: подлетая вверх и поймав мушку или комара, они опускались на желтый песок и, потряхивая хвостом, пробегали поближе к человеку, потому что вокруг него уже вился рой комаров и мошкары, согретой на ярком солнце в безоблачной синеве неба.
«Да, - убивая очередного комара на щеке, подумал Старый, - надо бы от комаров сбрызнуться спреем.» И он быстро пошел назад к костру, с потяжелевшим пакетом приготовленной прикормки.
В стороне от потухшего костра Молодой рыбак вытащил из своего рюкзака свои красивые пластмассовые коробки с рыболовными снастями. Всё у него было «современное» новое и блестящее. Он собирал свою удочку тонкую, углепластиковую и покрашенную в зеленый с черным, с эмблемой на толстом конце иностранными яркими желтыми с красным буквами. Это было удилище из нового материала – из углепластика, спортивное, без колец. Молодой рыбак был членом общества рыболовов, рыболов спортсмен. Он участвовал в соревнованиях и фестивалях рыболовов, поэтому и снсти рыболовные се были из новейших разработок рыбпрома.
А Старый рыбак был обычным рыболовом любителем. И удочки у него были старинные бамбуковые с соединительными коленами из медных трубок. Одно удилище было трехколенное, длинное, а другое из двух колен, покороче.
У Молодого удочка была телескопической, и колена её можно было убирать и добавлять. Так что на открытых местах он ловил 6-ти метровой удочкой, а убирая нижние толстые колена, он рыбачил между деревьев и прибрежных кустов, удочкой покороче, в 5 метров или 4-х метровой. Для спортивной удочки характерно, что удилище было легким, легчайшим, весом до 200 граммов, безо всяких колец и мотовилец и катушек. (На соревнованиях, например, по ловле уклейки, нельзя было ставить удочку на крепления, нужно было все время держать её в руках.) Леска крепилась к тонкому хлыстику на вершинке удилища. А на отдельных мотовильцах уже были готовы оснастки из различной толщины лески, с яркими раскрашенными поплавками. И крючки Молодой рыбак использовал особые, японские желтые и острые, нумерация размеров которых была другая двухзначная иностранная.
А Старый любитель-рыболов пользовался простыми черными калеными крючками: на окуня – 5-й номер или 6-ой, на более мелкую рыбу – «заглотыши» второй номер. И поплавки его были из гусиного пера. Он любил рыбачить на одном месте, оборудованном рогатинами, воткнутыми в дно реки у берега, на которые он ставил свои удочки. И место свое он заранее прикармливал, и прикармливал во время рыбалки, так как течение уносило брошенную в воду прикормку, потому и мешал он с песком, чтобы под тяжестью слепленные комки опускались на дно.
_________________________________
Молодой рыбак, покончив работу со снастями, экипировался по-своему, по походному, как «мобильный» рыболов. Через плечо, через голову, висела сумка, с запасными снастями, с другого бока пристегнутая к поясу, к широкому ремню, в другой небольшой сумочке стояли две банки с насадками: в одной были черви с землей, в другой опарыши в опилках. На ногах высокие резиновые сапоги (он часто заходил в воду у берега, чтобы подальше забросить снасть), в руках была удочка, в другой руке садок для рыбы и раскладной подсачик.
В таком виде, собранный, он подошел к песчаному спуску на берег реки, где сидел Старый рыбак на открытом месте между двух больших кустов ивняка. Кусты были заранее подрублены (с вечера вчерашнего), чтобы не мешали и не цепляли леску при ловле рыбы. А у самой воды в песок были воткнуты рогатины, на которых лежали удочки веером. Тут недалеко под левой рукой лежал и сачок на длинной деревянной палке насаженный. Сбоку у самых кустов, привязанный к толстой палке, воткнутой глубоко и прочно, в воду опущен был садок, в котором уже плавали рыбки, выловленные рыбаком за утро.
Старый привстал с бревнышка, на котором сидел, и встал в согнутой классической позе рыбака, как на картине Перова «Рыболов» в такой же широкополой шляпе. Он взялся правой рукой за удочку и, взирая на далекий поплавок, наблюдал за поклевкой восторженным взглядом. И вот, настал тот момент: «рыболов с картины» ожил: он выпрямился, поднял удилище и прогнул спину назад, потянув удилище вверх на себя. Удилище согнулось дугой и леска, уходящая с его кончика вглубь воды, натянутая как струна, уклонилась в сторону и «заходила ходуном». Старый рыбак, видно было, с трудом удерживал удочку, перехватил её другой рукой, и уже двумя руками тянул к берегу, перебирая ногами и отдаляясь от воды и в сторону от своих рогатин. Рыба поддавалась не сразу, приходилось ей уступать, опуская удочку кончиком к самой воде, а потом тянуть обратно вверх. Но потяжки рыбака были сильнее и вскоре на воде появились буруны и раздались всплески, а на поверхности показалась серебристая большая рыба – это был лещ. Он судорожно схватил воздух, открывая рот, поднятый над водой, и распластался боком по поверхности, оставив всякое сопротивление. Рыбак легко, уже одной рукой, тянул удочкой рыбу, которая как большая сковорода привязана была к леске. Левой рукой рыбак нашел ручку сачка и завел сачок в воду навстречу движению ведомой рыбы. У самого берега лещ очнулся-встрепенулся, и хотел было рвануть назад в реку в глубину, но оказался в подставленном сачке. Тут Старый бросил удочку на песок, а сам взял обоими руками сачок и выволок на берег большого леща….
Молодой приветствовал его с берега, и поздравил с богатым уловом. Вскоре лещ уже был в садке вместе с тройкой утренних окуней.
__________________________
Наш «мобильный рыболов» (как он сам себя представлял Старому), еще со вчерашнего вечера решил идти на ближайшую старицу, - выше по течению, в стороне от глубокого омутка быстротекущей речки, дальше в лес от поворота.
Он прошел вдоль берега с крутыми спусками к воде. Осматривал, по ходу, подходящие для рыбалки открытые места, где лежали упавшие стволы деревьев, наполовину в воде или торчала из воды коряга в двух-трех метрах от берега, а вокруг нее на поверхности воды образовывались воронки-буруны от быстрого течения. В этих бурунах виднелся лесной мусор: сухие серые сосновые иголки, кусочки коры и былинки. Этот мусор, провернутый в водовороте, всплывал на поверхность в метре от коряги и уже медленно плыл дальше по течению. А рыбки выстроились косяком и то и дело всплывали и хватали ртом соринки, видимо находя среди мусора съедобных насекомых и травинки.
Это стояла стайка чехони – верхоплавки. С крутого берега Молодому была видна вся стайка довольно крупных рыбок. Казалось, они были величиной больше ладони, но учитывая, что вода как линза, имеет свойство увеличивать предметы чуть ли не в два раза, он знал, что рыбки эти небольшие. Постояв немного, наблюдая за рыбой, он увидел, однако, что из глубины вдруг всплывала рыбка побольше, как темная тень и схватывала что-то из плывущего мусора. Развернувшись и сверкнув серебристым боком, крупная рыбка оставляла рябь на воде и с характерным звуком: бульк-плюх, скрывалась в глубине реки. От этого звука у рыбака вздрагивало азартное сердечко.
«Можно бы остаться здесь и половить эту чехонь, похожую на селедку» - подумалось рыбаку. Но Молодой поспешил на старицу, на известное ему место, где в стоячей воде росли кувшинки. А среди заболоченных берегов, среди камышей, бродили крупные сазаны и карпы, так, что камыш шевелился и слышен был чавкающий звук, когда рыба кормилась, объедая стволы растений от личинок. Личинки-гусеницы пытались выползти по стволу камыша повыше, спрятаться в тину на поверхности, а рыба (сазан или карп) у самой поверхности втягивала тину вместе с личинкой, издавая «чмок» за «чмоком».
А еще он видел, как посередине старицы, за кувшинками по чистой воде плавали красивые рыбки стайками – красноперки: темные спинки, серебристые бока и ярко красные крылышки-плавнички по бокам. «Хорошо бы поймать краснопёрок, они бывают и довольно крупные, да и сазаны огромные бывают». Размышляя о своем, рыбацком, Молодой дошел до поворота реки. И тут была широкая низина, овраг, который весной, в половодье, соединял реку со старым руслом. Теперь даже ручейка вытекающего со старицы не было. Высохло дно оврага.
Здесь надо было определиться. Молодой знал, что левая сторона старицы – это заболоченная низкая местность и тут были камыши (и сазаны), а другая сторона – берег не очень крутой, но высокий и вдоль него в стоячей воде росли кувшинки и водились там щуки, окуни и плотва с красноперками. Было еще раннее утро и солнышко еще невысоко, а старица должна быть в тумане и в тени окружающего её леса. Пока вода не нагрелась, в камыши придут кормиться сазаны – решил Молодой рыбак, и не стал переходить овраг на другую высокую сторону. А пошел он вдоль оврага через небольшой лесок, между редких молодых березок, толщиной в руку, к старице. Через 15 минут он уже был на месте и разложил свои вещи у лежащего близко к воде к камышам гнилого бревна.
Первым делом, достал он оснастку, удилище быстро было раздвинуто во всю длину. Осталось выбрать толщину лески, намотанную на мотовильцах и уже оснащенную, соответственно, поплавками, грузилами и крючками.
Молодой не любил «поводкОв» - это когда любители ставят основную леску толстую, а затем привязывают тонкий поводок, идущий к крючку, так «якобы» рыба «не увидит» более тонкую леску, ведущую к насадке, к червяку. Спортсмены-рыболовы редко пользуются поводками: леска должна быть цельная, безо всяких на ней узлов, которые ослабляются во время рыбалки, развязываются и рвутся. Поэтому у Молодого и были готовые оснастки. И поплавки должны были соответствовать: на более толстой леске и поплавок побольше, а также – один был пригоден на быстром течении, а другой на тихой воде. И грузила к каждому поплавку, к каждой оснастке свои: где по 2 шарика небольших, а где и один большой свинцовый шарик. Иногда для течения, например, использовалась гирлянда грузиков: большой, поменьше и еще поменьше свинцовые шарики.
Он посмотрел на место в камышах, куда собирался зайти: между камышей был вытоптан проход к открытой воде. Пока в камышах не слышно было никакого движения. Между камышами росли водоросли в изобилии, поэтому снасть он выбрал с крепкой леской, довольно толстой, для крупной рыбы (тонкая леска, зацепившись в водорослях, могла порваться). Поплавок на снасти тоже был большой и заметный, с грецкий орех шар, с торчащими вверх и вниз штырьками. Низ поплавка был окрашен в тёмно-зелёный цвет, а верх шара белый с красным штырьком. И крючок был большого размера, чтобы можно было насадить не одного червяка, а целый пучок.
Он быстро привязал конец лески к кончику удилища, на котором был сделан железный кружочек из проволоки, намертво воткнутый в углепластик, обмотанный ниткой с клеем…. Привязывал он леску хитрым «рыбацким» узлом, самозатягивающимся. Узлов «рыбацких» Молодой знал тоже доброе количество, до двадцати разных на разные случаи. Для крючка свои узлы, на разные виды крючков: есть, когда цевьё оканчивается кружочком, - тогда и петелька другая леской вяжется, а когда «лопаточкой», просто конец цевья расплющен бывает, - тогда обматывается по другому. Свои узлы и на прикрепление поплавков есть: петельки, удавочки и прочие.
Собрал он и сачок раскладной, с раздвижной ручкой, и положил его у самой воды, ручкой к проходу, в который прошел с удочкой в болотных сапогах, ступая тихонько, чтобы не баламутить и не шуметь. Дошел он почти до открытой воды, прошел почти две трети ширины полосы камышовых зарослей, когда вода была выше колен. Далее шел «свал», глубина, и не стоило туда идти, - камыш впереди был ниже и просматривался в обе стороны берега. Своей длинной удочкой он мог далеко закинуть приманку. Но предварительно, он закинул снасть с грузом пустую, чтобы измерить точную глубину. После установления точной глубины из сумочки на поясе была извлечена из баночки насадка. Рыбак ловко удерживал легкую удочку, зажав её в локте левой руки, в левой же руке держал он крючок, а правой доставал червяка и насаживал. (Молодой рыбак не был левшой. Обычно крючок держат правой, и протыкают червяка, легко манипулируя правой, но, вот, научился он рыбалке в раннем возрасте, года в четыре, если даже не в три, когда был ребенком и не определился: правша он или левша, и так уж привык левой рукой орудовать лучше только на рыбалке).
Пока все свои манипуляции проделывал – рыбак услышал шелест камышинок. Взглянув, он увидел, что они, камыши с левого края, шевелятся. Ветра не было никакого, вода еще парила, легкий туман был над берегом. Затем камыши задрожали в сторону берега, а потом опять крайние: видимо, рыба выплыла из зарослей в этом месте, метрах в трех от прохода, где стоял Молодой.
Тогда рыбак закинул свою снасть на метр дальше: он осторожно поднял удилище, и легонько взмахнув, точно положил насадку (пучок червей), которая с легким звуком булькнула и утонула, за ней на это место встал поплавок, качнув красным штырьком.
Терпение в напряженном ожидании сказывалось на состоянии рыбака – наступила тишь! Все звуки утра, казалось, пролетали мимо ушей, ощущался жар и сжимание собственного сердца, - вот он адреналин: «Сейчас – он возьмет,… клюнет… огромный усатый сазан…».
А природа вокруг проснулась. Щебетали весело птицы на деревьях на противоположном высоком берегу, летали бабочки над полем между лесом и старицей, над камышами летали стрекозы, а в камышах замер, ожидая поклевки рыбак.
Действительно ждать пришлось недолго, меньше минуты, - как поплавок качнулся, помахав вершинкой из стороны в сторону. Затем пару раз пытался нырнуть и утонул, и поплыл под поверхностью воды внутрь камышей. Видимо, рыба «пробовала на вкус» пучок червей, как говорят «обсосала», и, не обнаружив подвоха, твердых частей (или крючка) – заглотила их. Рыбак не дал проплыть поплавку и полметра: последовал легкий взмах кончиком удилища – знаменитая «подсечка», и тут же удочка выгнулась дугой, а рыба, поняв, что что-то не так, раздумала идти в камыши и повернула в глубину.
Началось «вываживание»: борьба рыбака и рыбы. Как профессионал, Молодой водил рыбу по простору старицы, рывками не давая уйти далеко от своего места, но не тянул её сразу к берегу к своему проходу в камышах, изматывая рыбу. Рыба ходила кругами, поддаваясь все больше и больше, уставая, пока, наконец, Молодой начал отступать к берегу и завел её в свой проход среди камышей. У берега он наклонился, присел, и быстро взял в руки сачок и опустил его в воду впереди себя, а удочкой, согнутой в дугу подтянул на сачок рыбу. Когда он отпустил натяжение удочки, рыба рванулась от берега, а попала в сетку поднятого сачка.
Это был карп, на опытный взгляд рыбака – килограмма на два или чуть больше. Однако после того как с «вываживанием» на этом месте они (он вместе с рыбой) набаламутили и распугали других, надо было менять место. Молодой отошел к лесочку, нашел палку, посадил рыбу в садок, воткнул палку в илистый берег, зайдя по колено в воду, и привязал садок с рыбой к ней.
________________________
На рыбалку Старый рыбак с Молодым приехали в пятницу, ближе к вечеру, и у них суббота была основным днем рыбалки, в воскресение под вечер надо было уезжать обратно в город.
Молодой успел вечером по приезду «пробежаться по реке» и на этой дальней старице побывал и подготовил три прохода в полосе камышей. Поэтому после первого карпа в одном месте, он поймал и в другом проходе и в третьем. Так, за утро, Молодой выловил 7 больших карпов, - сазан (о котором мечтал) ему не попался.
Клёв прекратился, когда солнце взошло выше деревьев и осветило камыши, - летний день обещал быть жарким, тень отошла и скрылась в лесу.
«Не терять время», - подумал Молодой «мобильный рыболов». На карпов он потратил всего два часа раннего утра. Он быстро собрался: сложил разборный сачок, отвязал «карповую» оснастку (узел на вершинке удилища он умел быстро развязывать), быстро сложил телескопическую удочку. Решил он перейти на другой берег старицы, где глубина была, и кувшинки росли у берега….
Садок с рыбой был помещен в припасенный, толстого целлофана пакет, а затем закинут в легкий рюкзачок тут же одетый на лямках за спину. Об этом рюкзачке надо сказать особо: он был сшит из тонкого материала черного цвета, похожего на болоньевую ткань; он легко сворачивался и был уложен в его заплечную сумку со снастями. Это была, собственно, «котомка» безо всяких карманов.
Идти надобно было назад к речке по оврагу, чтобы обойти старицу. Когда Молодой поднялся на более высокую сторону оврага, он вступил в редкий березовый лес, деревья стояли друг от друга в трех-пяти метрах, а между ними, в траве бросались в глаза красные полянки спелой привлекательной земляники. Невозможно было пройти мимо. И молодой опустился, присел и стал собирать в ладонь и тут же съедать крупные сладкие ягоды, больше 20-ти минут он «ползал» находя и выбирая ягоды покрупнее. За спиной шевелились в «котомке» карпы. Они вернули Молодого от увлечения ягодами к основному занятию, куда он направлялся – к рыбалке.
Вскоре он был уже на берегу старицы. Садок с рыбой вернулся в воду, был привязан к палке, воткнутой в берег. А молодой уже приладил новую снасть с тонкой леской – 0,1 мм., с легким длинненьким поплавком, как стручок гороха, окрашенный наполовину синим, а верх желтенький с красным кончиком вершинки штырька. И крючок был поменьше 18-й, по международному, соответствовал нашему четвертому номеру.
Ловил он на опарыша плотву среди кувшинок, переходя по берегу старицы с места на место. Попадались и крупные больше ладони, но в основном были «стандартные», с ладошку плотвички. Интерес был в поклевке плотвы, когда поплавок подрагивал «дергался» на воде, ныряя и всплывая вновь, тут нужно было вовремя «подсекать».
Во время одного из переходов, он заметил среди травы замершую, стоящую в ожидании добычи неглубоко от поверхности воды щуку. И решил он эту щуку поймать.
Для этой цели он сначала поймал несколько маленьких рыбок и поместил их в целлофановый пакет налив туда воды. Сменил оснастку на другую, с более толстой леской, но поплавок поставил другой, не круглый большой и заметный, а вытянутый, в виде гусиного пера. Сменил и грузило, - прикрепил шарик свинцовый побольше, так что поплавок погрузился на две-трети под воду. И вот, он тихонько подошел к тому месту, где стояла щука. На крючок был насажен малек, и закинул он малька недалеко от щуки на глубину около полуметра. Вот тут и случилось, с берега высокого ему всё было видно: щука опустилась, как подводная лодка на месте и скрылась в темноте под водорослями, а через пару секунд поплавок снасти тут же утонул и поплыл вдоль растительности. Рыба схватила малька, и ждать особо было нечего – Молодой сделал «подсечку». И снова началось «вываживание», в результате которого щука была побеждена и оказалась в подставленном сачке и вытащена на берег.
Мальков было еще три штуки, и Молодой попробовал еще раз закинуть в этом же месте, так как недалеко, в метре, на дне виднелась коряга уходящая вглубь. Он увеличил глубину погружения насадки до полутора метра и закинул снасть, от чистой воды подведя поплавок поближе к кувшинкам. Недолгое ожидание оправдалось, и последовала поклевка. На этот раз был пойман огромный окунь-«горбачь». К щуке добавились в садок три больших окуня.
___________________________
 Рыбалка продолжалась до самого заката. Был еще и «вечерний клев». Оба рыболова имели свои успехи. После захода солнца они встретились у своего «бивуака», около костра и вместе пошли к берегу речки с пакетами рыбы, взяв с собой соль в пачках.
Нужно было позаботиться о сохранении улова, рыбу надо было посолить, чтобы не протухла. На песчаном пляже переката, под светом яркой луны, освещающей желтый песок, рыбаки чистили рыбу ножичками: вынимали кишки тут же складывая их кучкой на берегу. – «Для ворон», как сказал Старый и он же предложил свой метод хранения рыбы: в завязанных веревками наглухо пакетах они закопали рыбу в песок у самой кромки воды. Тут мокрый песок был достаточно холодным, постоянно одной температуры, и жарким днем это сравнимо было с холодильником.
Освободились рыбаки, когда на чистом небе в изобилии высыпали звезды, угадывались созвездия – Кассиопея, обе Медведицы, был виден молочный Млечный путь. Рыбаки поели быстро приготовленную на костре уху из пойманной свежей рыбки. И каждый лежал и отдыхал на устроенном для себя ложе. Чтобы ложе устроить, Молодой несколько раз ходил в лес и приносил лапник – мягкие еловые ветки. В это время Старый передвинул костер и убрал угольки с песка: он постелил лапник на горячий нагретый костром песок, так он лечил спину, старческий остеохондроз. Рюкзак под голову и взгляд в звездное небо.
Молодому и так было жарко и постелил себе с другой стороны костра. Спать ему не хотелось, а хотелось продолжить разговор, послушать Старого, - «ведь, он так много знал и интересно рассказывал». Сам Молодой рыбак знал, в большинстве своём, только понаслышке, да еще из теле и СМИ пропаганды. Вот, и спросил у Старого: «Чудеса, говорят, бывают повсеместно, где разные «святые» места! Что-то есть про чудеса в Библии?»

© Copyright: Сергей Чернец, 2017

Регистрационный номер №0389417

от 29 июня 2017

[Скрыть] Регистрационный номер 0389417 выдан для произведения: Часть 2. Рыбалка.
На реке послышались всплески, это окунь или щука гоняли мальков. Выскакивая из воды, мальки веером рассыпались в стороны и падали со звуком, как будто горсть гороха бросали в воду и горошины булькали звучной трелью: блюк-блюк…бр-р-р-блюк….
- Вот и разыгрались уже, пора на берег…. Надо подкормку замешать по новой, вчера я всю покидал на своем месте, - сказал Старый и пошел к песчаному пляжу в конце омута, где течение реки переходило на перекат, и речка дальше текла ровно, по прямой, неся свои воды в устье, которое было не так далеко, в 4-х – 5-ти километрах.
Не случайно было выбрано для рыбалки это место. Сюда они шли через овраги, обходя протоки и старицы больше часа, от поселка рядом с устьем малой речки, впадающей в большую известную реку. Речка тут делала поворот почти на 90 градусов. Обвалился берег, в который ударяли воды реки. Упавшие на дно деревья помогали образованию глубины. Вода, закручиваясь водоворотами у придонного коряжника, подмывала под ним песчаное дно, образовывая ямы; дно реки углублялось со временем образовав омут с темной черной водой.
Солнце уже поднялось над вершинами леса, и его яркий свет озарил желтый песок длинного песчаного пляжа и дно до середины речки мелкого переката. Утренний туман потерял свою густоту, но у кустиков и нижних ветках деревьев на противоположном берегу еще курилась легкая дымка.
Старый рыбак принес целлофановый пакет, супермаркетовская майка, в котором была насыпана смесь жмыха с измельченными семечками подсолнуха, измельченной перловки и еще чего-то одному ему известного. На берегу у воды он закинул в пакет мокрый песок, несколько горстей, черпая с водой, и стал перемешивать. Воды понадобилось больше и он почерпнул ладошкой несколько раз из речки, смачивая приготовляемую прикормку.
По песчаному пляжу прыгали трясогузки: подлетая вверх и поймав мушку или комара, они опускались на желтый песок и, потряхивая хвостом, пробегали поближе к человеку, потому что вокруг него уже вился рой комаров и мошкары, согретой на ярком солнце в безоблачной синеве неба.
«Да, - убивая очередного комара на щеке, подумал Старый, - надо бы от комаров сбрызнуться спреем.» И он быстро пошел назад к костру, с потяжелевшим пакетом приготовленной прикормки.
В стороне от потухшего костра Молодой рыбак вытащил из своего рюкзака свои красивые пластмассовые коробки с рыболовными снастями. Всё у него было «современное» новое и блестящее. Он собирал свою удочку тонкую, углепластиковую и покрашенную в зеленый с черным, с эмблемой на толстом конце иностранными яркими желтыми с красным буквами. Это было удилище из нового материала – из углепластика, спортивное, без колец. Молодой рыбак был членом общества рыболовов, рыболов спортсмен. Он участвовал в соревнованиях и фестивалях рыболовов, поэтому и снсти рыболовные се были из новейших разработок рыбпрома.
А Старый рыбак был обычным рыболовом любителем. И удочки у него были старинные бамбуковые с соединительными коленами из медных трубок. Одно удилище было трехколенное, длинное, а другое из двух колен, покороче.
У Молодого удочка была телескопической, и колена её можно было убирать и добавлять. Так что на открытых местах он ловил 6-ти метровой удочкой, а убирая нижние толстые колена, он рыбачил между деревьев и прибрежных кустов, удочкой покороче, в 5 метров или 4-х метровой. Для спортивной удочки характерно, что удилище было легким, легчайшим, весом до 200 граммов, безо всяких колец и мотовилец и катушек. (На соревнованиях, например, по ловле уклейки, нельзя было ставить удочку на крепления, нужно было все время держать её в руках.) Леска крепилась к тонкому хлыстику на вершинке удилища. А на отдельных мотовильцах уже были готовы оснастки из различной толщины лески, с яркими раскрашенными поплавками. И крючки Молодой рыбак использовал особые, японские желтые и острые, нумерация размеров которых была другая двухзначная иностранная.
А Старый любитель-рыболов пользовался простыми черными калеными крючками: на окуня – 5-й номер или 6-ой, на более мелкую рыбу – «заглотыши» второй номер. И поплавки его были из гусиного пера. Он любил рыбачить на одном месте, оборудованном рогатинами, воткнутыми в дно реки у берега, на которые он ставил свои удочки. И место свое он заранее прикармливал, и прикармливал во время рыбалки, так как течение уносило брошенную в воду прикормку, потому и мешал он с песком, чтобы под тяжестью слепленные комки опускались на дно.
_________________________________
Молодой рыбак, покончив работу со снастями, экипировался по-своему, по походному, как «мобильный» рыболов. Через плечо, через голову, висела сумка, с запасными снастями, с другого бока пристегнутая к поясу, к широкому ремню, в другой небольшой сумочке стояли две банки с насадками: в одной были черви с землей, в другой опарыши в опилках. На ногах высокие резиновые сапоги (он часто заходил в воду у берега, чтобы подальше забросить снасть), в руках была удочка, в другой руке садок для рыбы и раскладной подсачик.
В таком виде, собранный, он подошел к песчаному спуску на берег реки, где сидел Старый рыбак на открытом месте между двух больших кустов ивняка. Кусты были заранее подрублены (с вечера вчерашнего), чтобы не мешали и не цепляли леску при ловле рыбы. А у самой воды в песок были воткнуты рогатины, на которых лежали удочки веером. Тут недалеко под левой рукой лежал и сачок на длинной деревянной палке насаженный. Сбоку у самых кустов, привязанный к толстой палке, воткнутой глубоко и прочно, в воду опущен был садок, в котором уже плавали рыбки, выловленные рыбаком за утро.
Старый привстал с бревнышка, на котором сидел, и встал в согнутой классической позе рыбака, как на картине Перова «Рыболов» в такой же широкополой шляпе. Он взялся правой рукой за удочку и, взирая на далекий поплавок, наблюдал за поклевкой восторженным взглядом. И вот, настал тот момент: «рыболов с картины» ожил: он выпрямился, поднял удилище и прогнул спину назад, потянув удилище вверх на себя. Удилище согнулось дугой и леска, уходящая с его кончика вглубь воды, натянутая как струна, уклонилась в сторону и «заходила ходуном». Старый рыбак, видно было, с трудом удерживал удочку, перехватил её другой рукой, и уже двумя руками тянул к берегу, перебирая ногами и отдаляясь от воды и в сторону от своих рогатин. Рыба поддавалась не сразу, приходилось ей уступать, опуская удочку кончиком к самой воде, а потом тянуть обратно вверх. Но потяжки рыбака были сильнее и вскоре на воде появились буруны и раздались всплески, а на поверхности показалась серебристая большая рыба – это был лещ. Он судорожно схватил воздух, открывая рот, поднятый над водой, и распластался боком по поверхности, оставив всякое сопротивление. Рыбак легко, уже одной рукой, тянул удочкой рыбу, которая как большая сковорода привязана была к леске. Левой рукой рыбак нашел ручку сачка и завел сачок в воду навстречу движению ведомой рыбы. У самого берега лещ очнулся-встрепенулся, и хотел было рвануть назад в реку в глубину, но оказался в подставленном сачке. Тут Старый бросил удочку на песок, а сам взял обоими руками сачок и выволок на берег большого леща….
Молодой приветствовал его с берега, и поздравил с богатым уловом. Вскоре лещ уже был в садке вместе с тройкой утренних окуней.
__________________________
Наш «мобильный рыболов» (как он сам себя представлял Старому), еще со вчерашнего вечера решил идти на ближайшую старицу, - выше по течению, в стороне от глубокого омутка быстротекущей речки, дальше в лес от поворота.
Он прошел вдоль берега с крутыми спусками к воде. Осматривал, по ходу, подходящие для рыбалки открытые места, где лежали упавшие стволы деревьев, наполовину в воде или торчала из воды коряга в двух-трех метрах от берега, а вокруг нее на поверхности воды образовывались воронки-буруны от быстрого течения. В этих бурунах виднелся лесной мусор: сухие серые сосновые иголки, кусочки коры и былинки. Этот мусор, провернутый в водовороте, всплывал на поверхность в метре от коряги и уже медленно плыл дальше по течению. А рыбки выстроились косяком и то и дело всплывали и хватали ртом соринки, видимо находя среди мусора съедобных насекомых и травинки.
Это стояла стайка чехони – верхоплавки. С крутого берега Молодому была видна вся стайка довольно крупных рыбок. Казалось, они были величиной больше ладони, но учитывая, что вода как линза, имеет свойство увеличивать предметы чуть ли не в два раза, он знал, что рыбки эти небольшие. Постояв немного, наблюдая за рыбой, он увидел, однако, что из глубины вдруг всплывала рыбка побольше, как темная тень и схватывала что-то из плывущего мусора. Развернувшись и сверкнув серебристым боком, крупная рыбка оставляла рябь на воде и с характерным звуком: бульк-плюх, скрывалась в глубине реки. От этого звука у рыбака вздрагивало азартное сердечко.
«Можно бы остаться здесь и половить эту чехонь, похожую на селедку» - подумалось рыбаку. Но Молодой поспешил на старицу, на известное ему место, где в стоячей воде росли кувшинки. А среди заболоченных берегов, среди камышей, бродили крупные сазаны и карпы, так, что камыш шевелился и слышен был чавкающий звук, когда рыба кормилась, объедая стволы растений от личинок. Личинки-гусеницы пытались выползти по стволу камыша повыше, спрятаться в тину на поверхности, а рыба (сазан или карп) у самой поверхности втягивала тину вместе с личинкой, издавая «чмок» за «чмоком».
А еще он видел, как посередине старицы, за кувшинками по чистой воде плавали красивые рыбки стайками – красноперки: темные спинки, серебристые бока и ярко красные крылышки-плавнички по бокам. «Хорошо бы поймать краснопёрок, они бывают и довольно крупные, да и сазаны огромные бывают». Размышляя о своем, рыбацком, Молодой дошел до поворота реки. И тут была широкая низина, овраг, который весной, в половодье, соединял реку со старым руслом. Теперь даже ручейка вытекающего со старицы не было. Высохло дно оврага.
Здесь надо было определиться. Молодой знал, что левая сторона старицы – это заболоченная низкая местность и тут были камыши (и сазаны), а другая сторона – берег не очень крутой, но высокий и вдоль него в стоячей воде росли кувшинки и водились там щуки, окуни и плотва с красноперками. Было еще раннее утро и солнышко еще невысоко, а старица должна быть в тумане и в тени окружающего её леса. Пока вода не нагрелась, в камыши придут кормиться сазаны – решил Молодой рыбак, и не стал переходить овраг на другую высокую сторону. А пошел он вдоль оврага через небольшой лесок, между редких молодых березок, толщиной в руку, к старице. Через 15 минут он уже был на месте и разложил свои вещи у лежащего близко к воде к камышам гнилого бревна.
Первым делом, достал он оснастку, удилище быстро было раздвинуто во всю длину. Осталось выбрать толщину лески, намотанную на мотовильцах и уже оснащенную, соответственно, поплавками, грузилами и крючками.
Молодой не любил «поводкОв» - это когда любители ставят основную леску толстую, а затем привязывают тонкий поводок, идущий к крючку, так «якобы» рыба «не увидит» более тонкую леску, ведущую к насадке, к червяку. Спортсмены-рыболовы редко пользуются поводками: леска должна быть цельная, безо всяких на ней узлов, которые ослабляются во время рыбалки, развязываются и рвутся. Поэтому у Молодого и были готовые оснастки. И поплавки должны были соответствовать: на более толстой леске и поплавок побольше, а также – один был пригоден на быстром течении, а другой на тихой воде. И грузила к каждому поплавку, к каждой оснастке свои: где по 2 шарика небольших, а где и один большой свинцовый шарик. Иногда для течения, например, использовалась гирлянда грузиков: большой, поменьше и еще поменьше свинцовые шарики.
Он посмотрел на место в камышах, куда собирался зайти: между камышей был вытоптан проход к открытой воде. Пока в камышах не слышно было никакого движения. Между камышами росли водоросли в изобилии, поэтому снасть он выбрал с крепкой леской, довольно толстой, для крупной рыбы (тонкая леска, зацепившись в водорослях, могла порваться). Поплавок на снасти тоже был большой и заметный, с грецкий орех шар, с торчащими вверх и вниз штырьками. Низ поплавка был окрашен в тёмно-зелёный цвет, а верх шара белый с красным штырьком. И крючок был большого размера, чтобы можно было насадить не одного червяка, а целый пучок.
Он быстро привязал конец лески к кончику удилища, на котором был сделан железный кружочек из проволоки, намертво воткнутый в углепластик, обмотанный ниткой с клеем…. Привязывал он леску хитрым «рыбацким» узлом, самозатягивающимся. Узлов «рыбацких» Молодой знал тоже доброе количество, до двадцати разных на разные случаи. Для крючка свои узлы, на разные виды крючков: есть, когда цевьё оканчивается кружочком, - тогда и петелька другая леской вяжется, а когда «лопаточкой», просто конец цевья расплющен бывает, - тогда обматывается по другому. Свои узлы и на прикрепление поплавков есть: петельки, удавочки и прочие.
Собрал он и сачок раскладной, с раздвижной ручкой, и положил его у самой воды, ручкой к проходу, в который прошел с удочкой в болотных сапогах, ступая тихонько, чтобы не баламутить и не шуметь. Дошел он почти до открытой воды, прошел почти две трети ширины полосы камышовых зарослей, когда вода была выше колен. Далее шел «свал», глубина, и не стоило туда идти, - камыш впереди был ниже и просматривался в обе стороны берега. Своей длинной удочкой он мог далеко закинуть приманку. Но предварительно, он закинул снасть с грузом пустую, чтобы измерить точную глубину. После установления точной глубины из сумочки на поясе была извлечена из баночки насадка. Рыбак ловко удерживал легкую удочку, зажав её в локте левой руки, в левой же руке держал он крючок, а правой доставал червяка и насаживал. (Молодой рыбак не был левшой. Обычно крючок держат правой, и протыкают червяка, легко манипулируя правой, но, вот, научился он рыбалке в раннем возрасте, года в четыре, если даже не в три, когда был ребенком и не определился: правша он или левша, и так уж привык левой рукой орудовать лучше только на рыбалке).
Пока все свои манипуляции проделывал – рыбак услышал шелест камышинок. Взглянув, он увидел, что они, камыши с левого края, шевелятся. Ветра не было никакого, вода еще парила, легкий туман был над берегом. Затем камыши задрожали в сторону берега, а потом опять крайние: видимо, рыба выплыла из зарослей в этом месте, метрах в трех от прохода, где стоял Молодой.
Тогда рыбак закинул свою снасть на метр дальше: он осторожно поднял удилище, и легонько взмахнув, точно положил насадку (пучок червей), которая с легким звуком булькнула и утонула, за ней на это место встал поплавок, качнув красным штырьком.
Терпение в напряженном ожидании сказывалось на состоянии рыбака – наступила тишь! Все звуки утра, казалось, пролетали мимо ушей, ощущался жар и сжимание собственного сердца, - вот он адреналин: «Сейчас – он возьмет,… клюнет… огромный усатый сазан…».
А природа вокруг проснулась. Щебетали весело птицы на деревьях на противоположном высоком берегу, летали бабочки над полем между лесом и старицей, над камышами летали стрекозы, а в камышах замер, ожидая поклевки рыбак.
Действительно ждать пришлось недолго, меньше минуты, - как поплавок качнулся, помахав вершинкой из стороны в сторону. Затем пару раз пытался нырнуть и утонул, и поплыл под поверхностью воды внутрь камышей. Видимо, рыба «пробовала на вкус» пучок червей, как говорят «обсосала», и, не обнаружив подвоха, твердых частей (или крючка) – заглотила их. Рыбак не дал проплыть поплавку и полметра: последовал легкий взмах кончиком удилища – знаменитая «подсечка», и тут же удочка выгнулась дугой, а рыба, поняв, что что-то не так, раздумала идти в камыши и повернула в глубину.
Началось «вываживание»: борьба рыбака и рыбы. Как профессионал, Молодой водил рыбу по простору старицы, рывками не давая уйти далеко от своего места, но не тянул её сразу к берегу к своему проходу в камышах, изматывая рыбу. Рыба ходила кругами, поддаваясь все больше и больше, уставая, пока, наконец, Молодой начал отступать к берегу и завел её в свой проход среди камышей. У берега он наклонился, присел, и быстро взял в руки сачок и опустил его в воду впереди себя, а удочкой, согнутой в дугу подтянул на сачок рыбу. Когда он отпустил натяжение удочки, рыба рванулась от берега, а попала в сетку поднятого сачка.
Это был карп, на опытный взгляд рыбака – килограмма на два или чуть больше. Однако после того как с «вываживанием» на этом месте они (он вместе с рыбой) набаламутили и распугали других, надо было менять место. Молодой отошел к лесочку, нашел палку, посадил рыбу в садок, воткнул палку в илистый берег, зайдя по колено в воду, и привязал садок с рыбой к ней.
________________________
На рыбалку Старый рыбак с Молодым приехали в пятницу, ближе к вечеру, и у них суббота была основным днем рыбалки, в воскресение под вечер надо было уезжать обратно в город.
Молодой успел вечером по приезду «пробежаться по реке» и на этой дальней старице побывал и подготовил три прохода в полосе камышей. Поэтому после первого карпа в одном месте, он поймал и в другом проходе и в третьем. Так, за утро, Молодой выловил 7 больших карпов, - сазан (о котором мечтал) ему не попался.
Клёв прекратился, когда солнце взошло выше деревьев и осветило камыши, - летний день обещал быть жарким, тень отошла и скрылась в лесу.
«Не терять время», - подумал Молодой «мобильный рыболов». На карпов он потратил всего два часа раннего утра. Он быстро собрался: сложил разборный сачок, отвязал «карповую» оснастку (узел на вершинке удилища он умел быстро развязывать), быстро сложил телескопическую удочку. Решил он перейти на другой берег старицы, где глубина была, и кувшинки росли у берега….
Садок с рыбой был помещен в припасенный, толстого целлофана пакет, а затем закинут в легкий рюкзачок тут же одетый на лямках за спину. Об этом рюкзачке надо сказать особо: он был сшит из тонкого материала черного цвета, похожего на болоньевую ткань; он легко сворачивался и был уложен в его заплечную сумку со снастями. Это была, собственно, «котомка» безо всяких карманов.
Идти надобно было назад к речке по оврагу, чтобы обойти старицу. Когда Молодой поднялся на более высокую сторону оврага, он вступил в редкий березовый лес, деревья стояли друг от друга в трех-пяти метрах, а между ними, в траве бросались в глаза красные полянки спелой привлекательной земляники. Невозможно было пройти мимо. И молодой опустился, присел и стал собирать в ладонь и тут же съедать крупные сладкие ягоды, больше 20-ти минут он «ползал» находя и выбирая ягоды покрупнее. За спиной шевелились в «котомке» карпы. Они вернули Молодого от увлечения ягодами к основному занятию, куда он направлялся – к рыбалке.
Вскоре он был уже на берегу старицы. Садок с рыбой вернулся в воду, был привязан к палке, воткнутой в берег. А молодой уже приладил новую снасть с тонкой леской – 0,1 мм., с легким длинненьким поплавком, как стручок гороха, окрашенный наполовину синим, а верх желтенький с красным кончиком вершинки штырька. И крючок был поменьше 18-й, по международному, соответствовал нашему четвертому номеру.
Ловил он на опарыша плотву среди кувшинок, переходя по берегу старицы с места на место. Попадались и крупные больше ладони, но в основном были «стандартные», с ладошку плотвички. Интерес был в поклевке плотвы, когда поплавок подрагивал «дергался» на воде, ныряя и всплывая вновь, тут нужно было вовремя «подсекать».
Во время одного из переходов, он заметил среди травы замершую, стоящую в ожидании добычи неглубоко от поверхности воды щуку. И решил он эту щуку поймать.
Для этой цели он сначала поймал несколько маленьких рыбок и поместил их в целлофановый пакет налив туда воды. Сменил оснастку на другую, с более толстой леской, но поплавок поставил другой, не круглый большой и заметный, а вытянутый, в виде гусиного пера. Сменил и грузило, - прикрепил шарик свинцовый побольше, так что поплавок погрузился на две-трети под воду. И вот, он тихонько подошел к тому месту, где стояла щука. На крючок был насажен малек, и закинул он малька недалеко от щуки на глубину около полуметра. Вот тут и случилось, с берега высокого ему всё было видно: щука опустилась, как подводная лодка на месте и скрылась в темноте под водорослями, а через пару секунд поплавок снасти тут же утонул и поплыл вдоль растительности. Рыба схватила малька, и ждать особо было нечего – Молодой сделал «подсечку». И снова началось «вываживание», в результате которого щука была побеждена и оказалась в подставленном сачке и вытащена на берег.
Мальков было еще три штуки, и Молодой попробовал еще раз закинуть в этом же месте, так как недалеко, в метре, на дне виднелась коряга уходящая вглубь. Он увеличил глубину погружения насадки до полутора метра и закинул снасть, от чистой воды подведя поплавок поближе к кувшинкам. Недолгое ожидание оправдалось, и последовала поклевка. На этот раз был пойман огромный окунь-«горбачь». К щуке добавились в садок три больших окуня.
___________________________
 Рыбалка продолжалась до самого заката. Был еще и «вечерний клев». Оба рыболова имели свои успехи. После захода солнца они встретились у своего «бивуака», около костра и вместе пошли к берегу речки с пакетами рыбы, взяв с собой соль в пачках.
Нужно было позаботиться о сохранении улова, рыбу надо было посолить, чтобы не протухла. На песчаном пляже переката, под светом яркой луны, освещающей желтый песок, рыбаки чистили рыбу ножичками: вынимали кишки тут же складывая их кучкой на берегу. – «Для ворон», как сказал Старый и он же предложил свой метод хранения рыбы: в завязанных веревками наглухо пакетах они закопали рыбу в песок у самой кромки воды. Тут мокрый песок был достаточно холодным, постоянно одной температуры, и жарким днем это сравнимо было с холодильником.
Освободились рыбаки, когда на чистом небе в изобилии высыпали звезды, угадывались созвездия – Кассиопея, обе Медведицы, был виден молочный Млечный путь. Рыбаки поели быстро приготовленную на костре уху из пойманной свежей рыбки. И каждый лежал и отдыхал на устроенном для себя ложе. Чтобы ложе устроить, Молодой несколько раз ходил в лес и приносил лапник – мягкие еловые ветки. В это время Старый передвинул костер и убрал угольки с песка: он постелил лапник на горячий нагретый костром песок, так он лечил спину, старческий остеохондроз. Рюкзак под голову и взгляд в звездное небо.
Молодому и так было жарко и постелил себе с другой стороны костра. Спать ему не хотелось, а хотелось продолжить разговор, послушать Старого, - «ведь, он так много знал и интересно рассказывал». Сам Молодой рыбак знал, в большинстве своём, только понаслышке, да еще из теле и СМИ пропаганды. Вот, и спросил у Старого: «Чудеса, говорят, бывают повсеместно, где разные «святые» места! Что-то есть про чудеса в Библии?»

 

Беседы на природе Часть 3.

Беседы на природе у костра