ГлавнаяПрозаКрупные формыПовести → Эсхатологический фарс или в поисках совершенного романа. Глава 1

Эсхатологический фарс или в поисках совершенного романа. Глава 1

25 октября 2016 - Алексей Баландин
Эсхатологический  трагифарс .
 
Эпиграф: «Жизнь  есть  совокупность  функций  сопротивления  смерти». (Мари  Франсуа  Ксавье  Биша)
 
Глава 1. «Амазонка».
Я  видел  её  много  раз  по  ТВ, на  рок-концертах, скандальных  околополитических  мероприятиях, на  разного  рода  элитарных  ток-шоу. Читал  её  сумасбродно-смелые, чарующе-малопонятные  статьи, слышал  психоделический, с  цветаевскими  переливами  голос  на  уличных  митингах, а  однажды  столкнулся  с  ней  в  дверях  шакарного  восточного  ресторана. Её  вёл  под  руку  знаменитый  североиндийский  йог-дессидент, сморщенный  и  плюгавый, с  натянуто-отрешённым  выражением  лица. Делая  вид, что  также  прогуливаюсь  по  предновогодней  Москве, некоторое  время  я  незаметно  шёл  за  ними  следом (пригодились  профессиональные  навыки).  Она  снисходительно-меланхолически  слушала  абстрактно-глоубокомысленные  прояснения  своего  спутника, лишь  иногда, лениво  перебарывая  то  ли  скуку, то  ли  раздражение, поправляя  его (не  очень-то  тактично) в  философских  терминах  на  санскрите  или  древнеперсидском. Поймав, перед  распахнутой  дверью  машины  с  дип-номерами ,  её  взгляд, я   прочитал  в  нём  успокоительную  для  себя  мысль, что  по-большому  счёту  её  в  этом  мире  никто  не  интересует. Это  лишний  раз  убедило  меня  в  том, насколько  парадоксальна  основа  мужской  ревности,- я  тут  же  смягчился  сердцем  и, с  тех  пор, стал  смотреть  на  любого, идущего  с  ней  рядом,  уже  совершенно  без  зависти, а  даже  с  болью  тонкого  сочувствия.
На  заседаниях  Думы  ей  не  часто  давали  слово, а  зря. С  обывательской  точки  зрения, она  действительно  молола  всякую  душещипательную  чушь   и , исходя  из  особенностей  женской  психологии, даже  не  догадывалась  об  этом. Особенно  это  было  заметно, когда  она  в  своих  выступлениях  самым  естественным  образом  приближалась  к  метафизическим  основам  социологии. Тут  она  привлекала  в  помощь  своей  и  без  того  уж  впечатляющей  аргументации  Сартра, Бердяева, Ницше   (и  прочих  индивидуалистов)  которых, не  дав  опомнится  слушателям,  тут  же, по  всем  правилам  антиномической  эпистемологии  опровергала  Платоном, Гегелем, Вл.Соловьёвым (и  прочими  фанатами  Соборно-общего  принципа), в  конце  концов  сводя  всё  это  в  парадоксальный, умодробительный  для  неискушённых  слушателей  Синтез, на  основе  осознания  которого  и  должны  были  приниматься  все   решения, вплоть  до  максимальной  площади  автостоянок   и  количестве  пуговиц  на  кителе  полицейского. Но  разве  была  нужда  во  всём  этом  для  вполне  устоявшейся, нетворчески-плоской процедуры  современного  законотворчества? К  тому  же  как  бесчеловечно   было  лишний  раз  напоминать  почтенным  народным  избранникам  о   том  какими  беспросветными  тупицами  они  являются  на  самом  деле. И  тем  более  слышать  это  напоминание  из  уст  такой  обольстительной, такой  неотразимой  в  своём  совершенстве  женственности. Слушая  её   то  ли  либидо-, то  ли слово-излияния, приобщаясь  к  магии  интеллектуального  Эроса, многие  излишне  тонкие  натуры, представляли  себя   злосчастными  спутниками  Одиссея, совершенно  потерявшими  голову  от  потусторонне-прекрасных  голосов, манящих  неземным  блаженством,  но,  в  сущности, не  обещающих  ничего  хорошего. Вот  и  мне  становилось  до  отчаяния, до  бесстыдства  безразлична  плачевная  судьба  матушки  России, все  беды, которые  она  так  красочно, с  таким  тонким  эстетическим  вкусом  и  щедростью  живописала. Да  и  скажите, откровенно, неужто  никто  из  вас,  хоть  раз,  не  терял  полностью  самообладания, глядя,  как  сверкали  разрядами  статического  электричества  её  волосы, хищно  развевающиеся  в  такт  гипнотизорующему  ритму  её  речи, а  две  тугие  груди  просто  распирало  изнутри   едва  сдерживаемой  жизненной  энергией! Казалось,  что  вот-вот, и  порвутся  узкие  скрепы  и  без  того  не  очень-то  скромного  платья, и   затрещат  им  в  ответ , как  эхо,  под  сводами  колонного  зала, а  вслед  затем  и  по  всей  России, сотни  тысяч  спонтанных  мужских  эрекций  и  щелчков  сотовых  фотокамер,  вкупе  с  предсмертными    всхрипами   престарелых  греховодников.             
    И  вот  сегодня  27  января  202… года  случилось  невероятное: она  сама  позвонила  в  наше  отделение  полиции  и  назначила  мне  встречу  в  офисе  одной  из  крупнейших  международных  организаций (название  неважно). Подумать  только. Она  и  я – простой  следователь, обладающий  всего  лишь  двумя  вовсе  не  бесспорными  достоинствами: необъяснимым  чутьём  на  всякую  паранормальщину, которой  в  наше  время  хватает  и  совершенным  отсутствием  ясного  понимания, чем  отличается  неординарный  уклон  в  следствии  от  явного  злоупотребления  служебным  положением, ради  пользы  дела, конечно  же. Однако, теперь  мне  впервые  стало  стыдно  за  чёрный  список  моих  профессиональных «грехов». Пусть, благодаря  этому  «сговору  с  официальной  совестью» , большинство  дел  ,в  результате  завершились  блестяще, но  зато  сколько  лжи, сколько  подленьких  подвохов, неизбежной   жестокости  и  подтасовок  осталось  на  моей  совести. Конечно  же, у  меня  слишком  грязная  репутация, чтобы  мне  вот  так  взял, да  и  доверился  достойный  человек. Но  что  мне  остаётся! Наше  время – время  безнаказанных  ублюдков, которые  трезвонят   о  своей  фантастической  безнаказанности  на  каждом  углу, у  меня  же  хватает   безрассудства   признаться  в  этом  очевидном  факте, пусть  и  рамках  последней  исповеди. К  тому  же  об  мою, в  сущности  позитивную  безнаказанность, обломали  зубы    безнаказанности  далеко  не  безобидные. И  всё  же, я  искренне  сожалел, что  в  силу  моей  вынужденной  дефективности  не  способен  был  стать  хотя  бы  ещё  одним  достойным   цветком  в  роскошном  венке  её  поклонников.  
Итак, в  условленное  время  я  был  в  приёмной  указанного  по  телефону  офиса. Нескладный  большеголовый  парень  мельком  взглянул  на  моё  удостоверение, хриплым, астматическим  голосом  попросил  следовать  за  собой. Пройдя  довольно  длинный  наклонный  вниз  коридор,  мы  стали  спускаться  ещё  дальше, уже  по  витой  металлической  лестнице. Через  каждые  10  минут  мы  останавливались, чтобы  мой  провожатый  смог  отдышаться. «Понимаете, этот  чересчур  влажный  воздух  внизу… Он  меня   скоро  вконец  доканает… У  каждой  работы  есть  свои  недостатки…» . Я  понимающе  кивал  и  пытался  его  приободрить. Наконец  мы  остановились  перед   тяжёлой  металлической  дверью  он, почему-то, виновато   на  меня  покосился  и  произнёс  дрогнувшим  тоном  излишне  совестливого  террориста, проникшегося  симпатией  к  уже  приговорённой  жертве: «Ну  вот,мы  пришли…Вас  ждут». Он  торопливо, стараясь  не  оглянуться  ушёл. Я , задержав  от  волнения  дыхание  распахнул   дверь  и  ахнул…

© Copyright: Алексей Баландин, 2016

Регистрационный номер №0360056

от 25 октября 2016

[Скрыть] Регистрационный номер 0360056 выдан для произведения: Эсхатологический  трагифарс .
 
Эпиграф: «Жизнь  есть  совокупность  функций  сопротивления  смерти». (Мари  Франсуа  Ксавье  Биша)
 
Глава 1. «Амазонка».
Я  видел  её  много  раз  по  ТВ, на  рок-концертах, скандальных  околополитических  мероприятиях, на  разного  рода  элитарных  ток-шоу. Читал  её  сумасбродно-смелые, чарующе-малопонятные  статьи, слышал  психоделический, с  цветаевскими  переливами  голос  на  уличных  митингах, а  однажды  столкнулся  с  неё  в  дверях  шакарного  восточного  ресторана. Её  вёл  под  руку  знаменитый  североиндийский  йог-дессидент, сморщенный  и  плюгавый, с  натянуто-отрешённым  выражением  лица. Делая  вид, что  также  прогуливаюсь  по  предновогодней  Москве, некоторое  время  я  незаметно  шёл  за  ними  следом (пригодились  профессиональные  навыки).  Она  снисходительно-меланхолически  слушала  абстрактно-глоубокомысленные  прояснения  своего  спутника, лишь  иногда, лениво  перебарывая  то  ли  скуку, то  ли  раздражение, поправляя  его (не  очень-то  тактично) в  философских  терминах  на  санскрите  или  древнеперсидском. Поймав, перед  распахнутой  дверью  машины  с  дип-номерами ,  её  взгляд, я   прочитал  в  нём  успокоительную  для  себя  мысль, что  по-большому  счёту  её  в  этом  мире  никто  не  интересует. Это  лишний  раз  убедило  меня  в  том, насколько  парадоксальна  основа  мужской  ревности,- я  тут  же  смягчился  сердцем  и, с  тех  пор, стал  смотреть  на  любого, идущего  с  ней  рядом,  уже  совершенно  без  зависти, а  даже  с  болью  острого  сочувствия.
На  заседаниях  Думы  ей  не  часто  давали  слово, а  зря. С  обывательской  точки  зрения, она  действительно  молола  всякую  душещипательную  чушь   и , исходя  из  особенностей  женской  психологии, даже  не  догадывалась  об  этом. Особенно  это  было  заметно, когда  она  в  своих  выступлениях  самым  естественным  образом  приближалась  к  метафизическим  основам  социологии. Тут  она  привлекала  в  помощь  своей  и  без  того  уж  впечатляющей  аргументации  Сартра, Бердяева, Ницше   (и  прочих  индивидуалистов)  которых, не  дав  опомнится  слушателям,  тут  же, по  всем  правилам  антиномической  эпистемологии  опровергала  Платоном, Гегелем, Вл.Соловьёвым (и  прочими  фанатами  Соборно-общего  принципа), в  конце  концов  сводя  всё  это  в  парадоксальный, умодробительный  для  неискушённых  слушателей  Синтез, на  основе  осознания  которого  и  должны  были  приниматься  все   решения, вплоть  до  максимальной  площади  автостоянок   и  количестве  пуговиц  на  кителе  полицейского. Но  разве  была  нужда  во  всём  этом  для  вполне  устоявшейся, нетворчески-плоской процедуры  современного  законотворчества? К  тому  же  как  бесчеловечно   было  лишний  раз  напоминать  почтенным  народным  избранникам  о   том  какими  беспросветными  тупицами  они  являются  на  самом  деле. И  тем  более  слышать  это  напоминание  из  уст  такой  обольстительной, такой  неотразимой  в  своём  совершенстве  женственности. Слушая  её   то  ли  либидо-, то  ли слово-излияния, приобщаясь  к  магии  интеллектуального  Эроса, многие  излишне  тонкие  натуры, представляли  себя   злосчастными  спутниками  Одиссея, совершенно  потерявшими  голову  от  потусторонне-прекрасных  голосов, манящих  неземным  блаженством,  но,  в  сущности, не  обещающих  ничего  хорошего. Вот  и  мне  становилось  до  отчаяния, до  бесстыдства  безразлична  плачевная  судьба  матушки  России, все  беды, которые  она  так  красочно, с  таким  тонким  эстетическим  вкусом  и  щедростью  живописала. Да  и  скажите, откровенно, неужто  никто  из  вас,  хоть  раз,  не  терял  полностью  самообладания, глядя,  как  сверкали  разрядами  статического  электричества  её  волосы, хищно  развевающиеся  в  такт  гипнотизорующему  ритму  её  речи, а  две  тугие  груди  просто  распирало  изнутри   едва  сдерживаемой  жизненной  энергией! Казалось,  что  вот-вот, и  порвутся  узкие  скрепы  и  без  того  не  очень-то  скромного  платья, и   затрещат  им  в  ответ , как  эхо,  под  сводами  колонного  зала, а  вслед  затем  и  по  всей  России, сотни  тысяч  спонтанных  мужских  эрекций  и  щелчков  сотовых  фотокамер,  вкупе  с  предсмертными    всхрипами   престарелых  греховодников.             
    И  вот  сегодня  27  января  202… года  случилось  невероятное: она  сама  позвонила  в  наше  отделение  полиции  и  назначила  мне  встречу  в  офисе  одной  из  крупнейших  международных  организаций (название  неважно). Подумать  только. Она  и  я – простой  следователь, обладающий  всего  лишь  двумя  вовсе  не  бесспорными  достоинствами: необъяснимым  чутьём  на  всякую  паранормальщину, которой  в  наше  время  хватает  и  совершенным  отсутствием  ясного  понимания, чем  отличается  неординарный  уклон  в  следствии  от  явного  злоупотребления  служебным  положением, ради  пользы  дела, конечно  же. Однако, теперь  мне  впервые  стало  стыдно  за  чёрный  список  моих  профессиональных «грехов». Пусть, благодаря  этому  «сговору  с  официальной  совестью» , большинство  дел  ,в  результате  завершились  блестяще, но  зато  сколько  лжи, сколько  подленьких  подвохов, неизбежной   жестокости  и  подтасовок  осталось  на  моей  совести. Конечно  же, у  меня  слишком  грязная  репутация, чтобы  мне  вот  так  взял, да  и  доверился  достойный  человек. Но  что  мне  остаётся! Наше  время – время  безнаказанных  ублюдков, которые  трезвонят   о  своей  фантастической  безнаказанности  на  каждом  углу, у  меня  же  хватает   безрассудства   признаться  в  этом  очевидном  факте, пусть  и  рамках  последней  исповеди. К  тому  же  об  мою, в  сущности  позитивную  безнаказанность, обломали  зубы    безнаказанности  далеко  не  безобидные. И  всё  же, я  искренне  сожалел, что  в  силу  моей  вынужденной  дефективности  не  способен  был  стать  хотя  бы  ещё  одним  достойным   цветком  в  роскошном  венке  её  поклонников.  
Итак, в  условленное  время  я  был  в  приёмной  указанного  по  телефону  офиса. Нескладный  большеголовый  парень  мельком  взглянул  на  моё  удостоверение, хриплым, астматическим  голосом  попросил  следовать  за  собой. Пройдя  довольно  длинный  наклонный  вниз  коридор,  мы  стали  спускаться  ещё  дальше, уже  по  витой  металлической  лестнице. Через  каждые  10  минут  мы  останавливались, чтобы  мой  провожатый  смог  отдышаться. «Понимаете, этот  чересчур  влажный  воздух  внизу… Он  меня   скоро  вконец  доканает… У  каждой  работы  есть  свои  недостатки…» . Я  понимающе  кивал  и  пытался  его  приободрить. Наконец  мы  остановились  перед   тяжёлой  металлической  дверью  он, почему-то, виновато   на  меня  покосился  и  произнёс  дрогнувшим  тоном  излишне  совестливого  террориста, проникшегося  симпатией  к  уже  приговорённой  жертве: «Ну  вот,мы  пришли…Вас  ждут». Он  торопливо, стараясь  не  оглянуться  ушёл. Я , задержав  от  волнения  дыхание  распахнул   дверь  и  ахнул…
 
Рейтинг: 0 910 просмотров
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!