Помочь сайту
Поздравления
В метро часть 2 глава 3
1 мая 2022 -
Сергей Стрункин
Глава 3
Местный сумасшедший Петр Трудный проснулся и пошел по своему привычному маршруту – из одного конца вагона до другого, напевая песенку:
- Тра-тратата-та-тра-трататата-тра-та…опаньки!
Был он в отличном настроении. Казалось, что два совершенных в вагоне убийства никак на него не повлияли. Он толи забыл, толи не заметил, но Петр оставался единственным человеком в вагоне, который был неподдельно весел. Он шел и размахивал руками во все стороны. Было непросто уклониться от этих мельниц. Он продолжал петь:
- Най-нана-нанай-най-нана-нанай…опаньки!
Его путешествие закончилось тогда, когда он нечаянно задел немолодого человека, стоявшего молча. Одет он был в потрепанный плащ, поношенную обувь, а на носу были темные очки круглой формы. Звали этого человека – Гвидон Хлыстов:
- Куда прешь! Не видишь, что ли ничего?
- Опаньки!
- Вот дурак!
- Капитан, впереди земля! Мы скоро увидимся со своими семьями! Наконец-то мы дома!
Хлыстов недовольно покачал головой. Но сумасшедший схватил его за грудки и стал трясти, при этом он кричал:
- Отдай мои деньги! Ты обещал мне заплатить! Ты обещал! Обещал!
- Уйди от меня, чокнутый! Уберите его от меня!
Гвидон Хлыстов никак не мог вырваться из рук сумасшедшего. Он почувствовал всю силу безумия в тот момент, но когда он постарался освободиться, то сделал это так резко, что из кармана плаща высыпалось что-то стеклянное и упало на пол. Естественно, что этот факт не ускользнул от глаз людей.
- Смотрите! Это же ампулы! – крикнул военный, - Людмила Семеновна, идите сюда скорее!
Женщина подошла и засвидетельствовала тот факт, что это были те самые ампулы ледокоина, которые пропали из ее аптечки, но уже пустые:
- Да, это они! И то же самое количество. Это пропавшие ампулы!
- Как объясните этот момент, товарищ? – спросил военный, глядя Хлыстову прямо в глаза, - откуда в вашем кармане пропавшие ампулы?
Хлыстов недовольно посмотрел на людей сквозь темные стекла очков и сказал:
- Я украл их, когда свет погас первый раз! Мне они были необходимы!
- Зачем тебе ледокоин? Это же не наркотик! Вы перепутали его с кокаином? – спросила Людмила Семеновна.
- Нет. Мне был нужен именно ледокоин.
- Зачем? Объяснись. – приказал военный.
- У меня онкология. Мне пришлось похитить этот обезболивающий препарат, чтобы не умереть от боли.
- А нельзя было попросить? – спросила Людмила Семеновна, - если вам был необходим укол, то я бы сделала…
- Я не решился. Было как-то неудобно. Я здесь никого не знаю.
- Неудобно получилось, воришка? Как нехорошо в вашем-то возрасте! – пристыдил Хлыстова военный.
- Я хотел признаться, но когда увидел, что убили биолога, то не решился, ведь тогда подумали бы на меня!
- Получилось еще хуже, друг дорогой! Ты обманул нас! Пойдешь одним из подозреваемых по делу…
- Стойте! Каким подозреваемым? Писатель же говорил, что было два воздушных потока при первом отключении электричества. Один создал я, а второй – видимо убийца!
- А как ты докажешь это?
Хлыстов замялся. Военный продолжал:
- Может быть, что ты создал оба потока: сначала украл обезболивающие, а потом хладнокровно убил биолога и математика.
- Но я даже не левша! Я не мог убить. У меня бы не хватило сил. У меня третья стадия онкологии легких!
- Это мы еще проверим! Не волнуйтесь понапрасну, если ваша совесть чиста, но ответить на вопросы вам придется.
- Какие вопросы?
- Расскажете о себе мне. Я буду задавать вопросы о вашей жизни и тем самым вы, как потенциальный убийца, будете немного деморализованы. Знаете, как говорят: предупрежден – значит вооружен!
Гвидон Хлыстов не слишком охотно пошел на этот шаг. Отвечать на вопросы агрессивного и порой нетерпеливого вояки ему совсем не хотелось, но выхода иного он не видел. Какие вопросы он будет задавать? О чем он хочет знать? От этих военных, особенно бывших, чего угодно можно ждать. Они крайне опасны, когда после войны возвращаются домой. Мирное время их очень тяготит, они просто сходят с ума. Стоит ли доверять этому типу? Говорить ли ему всю правду? Или что-то оставить несказанным?
Так или иначе, но Гвидон Хлыстов согласился на разговор (скорее допрос). Выбора не было. Если бы он отказался, то его бы обвинили не только в краже, но и в убийствах…
- Хорошо. Значит согласен? – спросил военный, - пойдем присядем на ту лавку.
Игорь Чернов и Хлыстов прошли в менее людную часть вагона, сели и начали разговор:
- Расскажи о своем детстве? Как учился? Кто твои родители?
- Я был спокойным и тихим ребенком. Никогда не впутывался ни в какие передряги, жалел мать – она одна нас растила, потому что отец от нас ушел в другую семью. Мать работала на двух работах – оператором и уборщицей. Жили мы бедно, но не настолько, чтобы просить милостыню. Есть у меня младшая сестра и я старался ее всегда защитить…
- Ты-то! Худой и невысокий! Кого ты можешь защитить?
- Не всегда важна лишь физическая сила. Иногда смекалка и ловкость тоже важны…
- Ну ладно. Продолжай…
- С сестрой у нас были доверительные отношения и до сих пор они сохраняются. Учился я средне, без особого усердия, но и не прогуливал особенно, как многие…
- По тебе и видно. Знаю я такой тип людей. Такие, как ты словно амебы – ничем не интересуются, никогда не борются за свои идеи, предпочитают отмалчиваться, а потом неожиданно происходят хладнокровные убийства…
- Нет! Я не такой!
- Вы так и говорите всегда. На таких, как ты никто не думает, но в конце концов – это является главной ошибкой. В тихом омуте черти водятся!
- Неправда!
Игорь Чернов хитро посмотрел на Гвидона и продолжил допрос:
- Мы закончили про школу?
- Что-то еще надо сказать?
- Ну, например, чем ты занимался в свободное время?
- Я коллекционировал марки и значки. У меня была огромная коллекция. Потом я ее продал и выручил неплохие деньги.
- А на улице не играл с другими детьми?
- Играл, но не часто. Не слишком мне нравились подвижные игры.
- По тебе и видно. Ботан одним словом!
- Не совсем так. Я мог быть и хулиганом. Мы с другом – Митей мастерили взрывчатые устройства из серы и пороха. Это было такое удовольствие – смотреть, как срабатывают наши разработки…
- Так ты еще и террорист!
- Нет. Все было безобидно. Просто для нашего любопытства и любознательности.
- Ладно. В армии служил?
- Да. На Дальнем Востоке. После школы сразу призвали. Служба протекала на удивление мирно и без эксцессов. Была, конечно, дедовщина, но меня она не коснулась. Ко мне относились не хуже, чем к другим.
- Что? Даже не наказывали? Я бы такого типа сразу отправил на гауптвахту.
- Было пару раз за то, что уснул на посту. Поспать я любил в молодости. Иногда не мог отсидеть свою смену и засыпал. С возрастом это ушло. Теперь, наоборот, я страдаю бессонницей.
- Что дальше?
- Дальше я вернулся домой и поступил в колледж. Моя специальность называлась – машинист транспортных путей. Учеба протекала легко, потому как мне нравилась эта специальность. Я мечтал водить поезд. Группа у нас была дружная и очень увлеченная, но в итоге только я и еще несколько ребят пошли работать по специальности. Остальные пошли другим путем…
- Значит ты машинист?
- Был. Проработал более двадцати лет. Это было лучшее время моей жизни. Я мог помогать людям, от меня зависели их жизни, и эта ответственность подстегивала меня. Я с большим удовольствием ходил на работу.
- Это нелегко. Смены долгие и изнурительные…
- Меня это не тяготило. Когда занимаешься любимым делом, то не замечаешь времени и усталости…
- Да. Согласен с тобой. Так и есть.
- Это было большим наслаждением: видеть, как люди с благодарностью и уважением смотрят на тебя, как на человека от которого зависит: приедут они вовремя или нет…
Военный кивнул и спросил:
- А почему перестал работать? Раз тебе там было хорошо…
- У меня диагностировали раковую опухоль. Это поломало всю мою жизнь – от меня ушла вторая жена, я потерял работу и смысл жизни тоже был утерян…
- Тяжело это. Какие прогнозы дают врачи?
- Никаких. Прохожу химию каждые три месяца. Врачи улыбаются, но я-то чувствую, что осталось мне недолго…
- Сочувствую.
Гвидон Хлыстов молча поправил очки и продолжил:
- Сейчас я работаю в метро. Сижу у эскалатора на станции ВДНХ, слежу за порядком. Скучно это и бессмысленно. Если случится поломка, то я все равно помочь людям не успею. Сижу, как дурак и ничего сделать не могу.
- Это уже не то…
- Да. Я сравниваю себя с филином, который только и делает, что смотрит большими глазами в одну точку. Раньше я был полезен людям, а сейчас совсем другое…я доживаю свой век…
- Это ты зря. У меня друг с третьей стадией онкологии живет уже более десяти лет и ничего – умирать не собирается…
- А смысл? Что меня ждет в таком возрасте?
- Это, дорогой друг, ты должен сам решить для себя. Если нет смысла, то найди.
Хлыстов задумался.
- У меня есть хобби. Я снова начал заниматься коллекционированием. На этот раз собираю фарфоровые статуэтки. Это такая красота. С каждой зарплаты я покупаю одну, а иногда две статуэтки и радуюсь. Смотрю на них в свое стеллаже и радостно на душе. Это напоминает мне детство. У моей бабушки была небольшая коллекция. Когда я приезжал к ней на каникулы, то первым делом бежал смотреть на эти фарфоровые произведения искусства. Наверное, это лучшее что сейчас есть в моей жизни…фарфоровые статуэтки…
- А семья? Дети есть?
- Детей нет. Я не могу их иметь. Застудил еще по молодости. А женат я был дважды, причем довольно удачно. Первой женой была – Тамара – замечательная женщина, просто солнце в моем темном царстве, она всегда меня понимала лучше других, но после десяти лет совместной жизни ее не стало…
- Сочувствую…
- Да. У нее был врожденный порог сердца. И однажды оно остановилось…
Военный дружески похлопал Хлыстова по плечу. Тот продолжал:
- Со второй женой – Верой мы прожили вместе около семи лет, она была другая, многого требовала, давила, заставляла что-то делать, но мы неплохо ладили. После семи лет совместного проживания она от меня ушла…
- Из-за онкологии?
- Да, я уже говорил. Она не справилась и поняла, что помочь мне не сможет – не такой она человек. Испугалась, наверное, … со мной было очень тяжело жить, когда поставили диагноз, поэтому я ее не виню.
- Ладно. Твоя история услышана.
- Все? Я свободен?
- Нет, конечно. Кто из нас сейчас свободен?
- Я имею в виду допрос окончен?
- Это ты, батенька, на допросе никогда не был. Тогда бы ты понял, что это была милая беседа по душам. Никогда не имел проблем с КГБ или подобной структурой?
- Нет. Я законопослушный гражданин. Никогда не привлекался и думаю, что уже поздно строить противозаконные планы…
Военный засмеялся:
- Ладно. Иди. Но если понадобишься – будь готов.
Гвидон Хлыстов кивнул и отошел от своего собеседника.
В это время писатель Иван Суворов сидел на своем месте, где по его наблюдениям ему думалось лучше всего. Пора было провести анализ ситуации. Главным подозреваемым все еще оставался бандит Василий Ермаков – он же оставался единственным. Но персонаж никак не хотел сознаваться. Когда-то Иван читал много детективов, на страницах книг он встречал много нарушителей закона, которые ни в какую не признавались в совершении преступления, даже когда все улики указывали на них. А здесь и расположение подозреваемого, и его прошлое (судимости), и его леворукость…
Писатель еще раз огляделся по сторонам. Люди в вагоне были подобраны, как специально, совершенно разные. Каждый из них представлял определенную национальную, правовую, политическую или религиозную структуры…
Иван Суворов еще раз решил пройтись по каждому персонажу…
Кто мог убить математика и биолога? Мог ли математик убить биолога до того, как кто-то расправился с ним самим? Вряд ли. Орудие убийство одно и тоже, а значит убил обоих один человек и получается, что это уже серийный убийца.
Василий Ермаков остается главным подозреваемым и единственным человеком, сознавшимся в своей леворукости. Если бы была возможность допросить или обыскать людей…но такой возможности у писателя нет, потому надо быть довольным тем, что есть. Василий Ермаков судимый в прошлом, причем однажды за убийство. Его лихое и криминальное прошлое делает его главным подозреваемым среди любой группы людей, потому что столько грехов, сколько имеет за душой бывший бандит, не имеет никто. Но он этого не скрывает, что довольно странно. Он не настолько глуп, чтобы не понимать насколько он подозрителен. Какой же он преследует мотив, вызывая на себя удар? На благородного рыцаря он похож меньше всего. Его излишняя честность только топит его…но все же он остается главным подозреваемым – это факт.
Сам писатель и его друг – Игорь Чернов под подозрение не попадали никак – это было решено. Группа туристов из Кореи и студентки тоже…
Местный сумасшедший – Петр Трудный – человек непредсказуемый, но кажется вполне безобидным. Мог ли псих убить? – Мог, но бы не сделал этого так хладнокровно, без шума и очевидных улик. Конечно, сумасшедшие всегда привлекают дополнительное внимание своим поведением, но этот тип в последнее время особенно тих и смирен. Когда Людмила Семеновна поговорила с ним по душам, тот стал просто шелковым. Может он потому и бушевал по началу, потому что ему не хватает человеческого тепла и внимания. Привлекал тем самым к себе внимание…в большом городе много людей, но степень одиночества и ощущение собственной ненужности просто зашкаливает. Как объяснить такой парадокс? Почему-то люди думают, что если людей вокруг много, то можно и не знакомиться, и не дарить часть своего тепла нуждающимся. Никто не берет на себя инициативу, перекладывая ее на кого-то другого. Жертвами такого парадокса становятся люди уязвимые – бездомные, сироты и сумасшедшие…
Священник Владимир Постнов может быть убийцей только в теории. Это же богохульство думать, что священнослужитель сначала хладнокровно убивает двоих ученых, а потом молится за их души…
Иван невольно вздрогнул.
Священнослужитель, конечно, тоже не без греха, но, чтобы убить? Какой у него мог быть мотив? Оба ученых были атеистами, то есть не верили в Бога. Один верил в числа, другой в теорию Дарвина…могло ли это послужить мотивом? Вполне, но все же трудно представить батюшку, убивающего ученых на почве религиозной ненависти. Даже для фантастического детектива – это чересчур. Священника нельзя исключать, но и главным подозреваемым он не является. Слишком он добродушный, даже немного сентиментальный…
Следующий персонаж – врач Людмила Семеновна. Она не имела никаких очевидных мотивов и личной выгода от смертей ученых. Доктор провела криминалистическую работу и выявила, что убийца один человек и что он левша. Кому-то доверять нужно и лучше этим человеком будет миловидная, позитивная женщина, чем кто-то другой…
Людмила Семеновна была ограблена, но слава Богу, что это расследование уже закончено и ампулы понадобились онкологическому больному, а не были использованы в корыстных целях…если бы ледокоин понадобился убийце в целях совершения еще одного убийства, то это было бы совсем страшно. Ведь нет гарантий, что свет больше не отключат, а значит есть вероятность обнаружить еще один труп…
Дальше по «конвоирам» бандита Василия Ермакова…
Такеши Симидзу – физически крепкий мужчина, которому определенно бы хватило сил нанести жертвам колотые и режущие раны. Но зачем японцу убивать ученых? Какой у него мог быть мотив?
Конечно, он вполне мог не сдержаться один раз, если его обидел кто-то из ученых, но два убийства – это уже серия, а значит здесь уже существует хладнокровный расчет. Жертвы были убиты не суетливыми порезами и ударами, а конкретными действиями – одному перерезали глотку, второму воткнули нож прямо в сердце, чтобы пробить грудную клетку – нужна большая сила и решимость – этого у «самурая» в достатке. Поэтому он вполне мог совершить эти убийства, а мотив может быть любой…
Второй «конвоир» - Леопольд Лаптев. О нем мало что известно, но тип он точно подозрительный. Несдержанный, вспыльчивый, злобный…
Если Леопольд точит зуб на всю ученую братию, то это вполне могло стать мотивом. Его неудавшаяся жизнь может стать тем моментом, активизирующим всю низменную сущность человека. Ученые добились большого успеха, они ехали на награждение Президентской премии. Об этом знали все в вагоне, потому что биолог разговаривал по телефону очень громко и любой человек, имеющий уши, мог это слышать. Успех ученых мог стать причиной зависти. Убийце могло показаться, что он обделен вниманием, причем несправедливо…кто здесь сдержится? Ведь если в тебе это сидит – злоба на человечество и чувство несправедливости по отношению к себе любимому, то оно обязательно прорвется в определенных обстоятельствах. А товарищ Лаптев уже был замечен в нескольких конфликтах за эти два часа, что говорит о нем, как о человеке несдержанном и агрессивном…
Гвидон Хлыстов попался на краже – это говорит о том, что этот человек готов нарушить закон, а все начинается с малого. Этот мнительный и скрытный человек вызывает подозрение, но если вспомнить, что при первом отключении света прошли мимо писателя двое, а именно тогда были похищены ампулы ледокоина, во время второго затмения же прошел один человек…вполне логично предположить, что вторым человеком, прошедшим мимо писателя при первом затемнении, был именно Гвидон Хлыстов, который решил воспользоваться ситуацией и похитить ампулы, страдая от боли…а помимо Хлыстова был еще и убийца, что делает больного онкологией сомнительным подозреваемым. Не мог же Хлыстов два раза пройти справа-налево, а потом дважды обратно…
Сам Хлыстов не выглядел человеком большой физической силы. Было видно, что болезнь его изрядно подкосила. Пробить грудную клетку он бы не мог…
Дама с собачкой – персонаж малоизвестный, но она женщина хрупкая и утонченная, может быть хитрая и ловкая, но не обладала физической силой. Подозревать ее не имело смысла – ее расположение в вагоне на моменты отключения света исключало ее из списка подозреваемых. Но, как персонаж, она вызывала интерес – постоянно бегает со своим мопсом, держа того на руках. Она больше беспокоится о своей собаке, чем о себе или о людях. Кажется, что убийства не вызвали в ней особых чувств и эмоций, как будто такое происходит каждый день…
Убили человека, потом еще одного и неизвестно не перебьют ли всех нас, а она беспокоится, что ее мопс не кормлен. Странно как минимум…
Женщина-шаман из племени зулусов – тоже пока что малоизученный персонаж. Она единственная, кто не вступал в тесный контакт с другими пассажирами – это подозрительно. Ей либо есть что скрывать, либо она просто нелюдимая. А может она видела убийцу? Может она знает что-то такое, чего не знают другие? Присмотреться к ней стоит. С ней стоит поговорить в первую очередь…
Но какой мотив у этой сильной, на первый взгляд, женщины? Чем ей насолили ученые? Может есть какие-то политические причины? Может ученые разработали какое-нибудь химическое оружие, а власти применили его на территории зулусского племени…вряд ли, надо поменьше читать фантастику…
Если предположить, что это так, то эти двое конкретных ученых пострадали из-за своей принадлежности к среде ученых, а не за свои личные деяния…
Могла эта женщина и грудную клетку пробить и горло перерезать, но зачем?
Последним подозреваемым был Виктор Пелястров – бизнесмен с большой буквы. Он просто мог быть зол на людей и убил тех, кто попался под руку. Он и так по своей сути человек пламенный, вспыхивающий из-за каждой ерунды, а тут такое дело – застряли в метро (непривычном для него месте), так еще и важную встречу пропустил. Как тут совладать с нервами? Как тут не убить какого-нибудь несчастного ученого, а потом еще одного? Зачем же ограничиваться одним убийством…
Бизнесмен вполне мог быть убийцей. Неизвестно: левша ли он? Но то, что по расположению в вагоне он подходит, мотив был (вспышка гнева), сил бы ему тоже вполне хватило. К тому же известно: как в стране делается прибыльный бизнес…там тоже все очень неочевидно и непрозрачно. Писатель был уверен, что у каждого очень успешного бизнесмена «рыльце в пушку» …
Это делает бизнесмена Виктора Пелястрова одним из самых очевидных подозреваемых, но все же факты говорят, что самым главным претендентов на поездку в места, не столь отдаленные – остается Василий Ермаков.
Местный сумасшедший Петр Трудный проснулся и пошел по своему привычному маршруту – из одного конца вагона до другого, напевая песенку:
- Тра-тратата-та-тра-трататата-тра-та…опаньки!
Был он в отличном настроении. Казалось, что два совершенных в вагоне убийства никак на него не повлияли. Он толи забыл, толи не заметил, но Петр оставался единственным человеком в вагоне, который был неподдельно весел. Он шел и размахивал руками во все стороны. Было непросто уклониться от этих мельниц. Он продолжал петь:
- Най-нана-нанай-най-нана-нанай…опаньки!
Его путешествие закончилось тогда, когда он нечаянно задел немолодого человека, стоявшего молча. Одет он был в потрепанный плащ, поношенную обувь, а на носу были темные очки круглой формы. Звали этого человека – Гвидон Хлыстов:
- Куда прешь! Не видишь, что ли ничего?
- Опаньки!
- Вот дурак!
- Капитан, впереди земля! Мы скоро увидимся со своими семьями! Наконец-то мы дома!
Хлыстов недовольно покачал головой. Но сумасшедший схватил его за грудки и стал трясти, при этом он кричал:
- Отдай мои деньги! Ты обещал мне заплатить! Ты обещал! Обещал!
- Уйди от меня, чокнутый! Уберите его от меня!
Гвидон Хлыстов никак не мог вырваться из рук сумасшедшего. Он почувствовал всю силу безумия в тот момент, но когда он постарался освободиться, то сделал это так резко, что из кармана плаща высыпалось что-то стеклянное и упало на пол. Естественно, что этот факт не ускользнул от глаз людей.
- Смотрите! Это же ампулы! – крикнул военный, - Людмила Семеновна, идите сюда скорее!
Женщина подошла и засвидетельствовала тот факт, что это были те самые ампулы ледокоина, которые пропали из ее аптечки, но уже пустые:
- Да, это они! И то же самое количество. Это пропавшие ампулы!
- Как объясните этот момент, товарищ? – спросил военный, глядя Хлыстову прямо в глаза, - откуда в вашем кармане пропавшие ампулы?
Хлыстов недовольно посмотрел на людей сквозь темные стекла очков и сказал:
- Я украл их, когда свет погас первый раз! Мне они были необходимы!
- Зачем тебе ледокоин? Это же не наркотик! Вы перепутали его с кокаином? – спросила Людмила Семеновна.
- Нет. Мне был нужен именно ледокоин.
- Зачем? Объяснись. – приказал военный.
- У меня онкология. Мне пришлось похитить этот обезболивающий препарат, чтобы не умереть от боли.
- А нельзя было попросить? – спросила Людмила Семеновна, - если вам был необходим укол, то я бы сделала…
- Я не решился. Было как-то неудобно. Я здесь никого не знаю.
- Неудобно получилось, воришка? Как нехорошо в вашем-то возрасте! – пристыдил Хлыстова военный.
- Я хотел признаться, но когда увидел, что убили биолога, то не решился, ведь тогда подумали бы на меня!
- Получилось еще хуже, друг дорогой! Ты обманул нас! Пойдешь одним из подозреваемых по делу…
- Стойте! Каким подозреваемым? Писатель же говорил, что было два воздушных потока при первом отключении электричества. Один создал я, а второй – видимо убийца!
- А как ты докажешь это?
Хлыстов замялся. Военный продолжал:
- Может быть, что ты создал оба потока: сначала украл обезболивающие, а потом хладнокровно убил биолога и математика.
- Но я даже не левша! Я не мог убить. У меня бы не хватило сил. У меня третья стадия онкологии легких!
- Это мы еще проверим! Не волнуйтесь понапрасну, если ваша совесть чиста, но ответить на вопросы вам придется.
- Какие вопросы?
- Расскажете о себе мне. Я буду задавать вопросы о вашей жизни и тем самым вы, как потенциальный убийца, будете немного деморализованы. Знаете, как говорят: предупрежден – значит вооружен!
Гвидон Хлыстов не слишком охотно пошел на этот шаг. Отвечать на вопросы агрессивного и порой нетерпеливого вояки ему совсем не хотелось, но выхода иного он не видел. Какие вопросы он будет задавать? О чем он хочет знать? От этих военных, особенно бывших, чего угодно можно ждать. Они крайне опасны, когда после войны возвращаются домой. Мирное время их очень тяготит, они просто сходят с ума. Стоит ли доверять этому типу? Говорить ли ему всю правду? Или что-то оставить несказанным?
Так или иначе, но Гвидон Хлыстов согласился на разговор (скорее допрос). Выбора не было. Если бы он отказался, то его бы обвинили не только в краже, но и в убийствах…
- Хорошо. Значит согласен? – спросил военный, - пойдем присядем на ту лавку.
Игорь Чернов и Хлыстов прошли в менее людную часть вагона, сели и начали разговор:
- Расскажи о своем детстве? Как учился? Кто твои родители?
- Я был спокойным и тихим ребенком. Никогда не впутывался ни в какие передряги, жалел мать – она одна нас растила, потому что отец от нас ушел в другую семью. Мать работала на двух работах – оператором и уборщицей. Жили мы бедно, но не настолько, чтобы просить милостыню. Есть у меня младшая сестра и я старался ее всегда защитить…
- Ты-то! Худой и невысокий! Кого ты можешь защитить?
- Не всегда важна лишь физическая сила. Иногда смекалка и ловкость тоже важны…
- Ну ладно. Продолжай…
- С сестрой у нас были доверительные отношения и до сих пор они сохраняются. Учился я средне, без особого усердия, но и не прогуливал особенно, как многие…
- По тебе и видно. Знаю я такой тип людей. Такие, как ты словно амебы – ничем не интересуются, никогда не борются за свои идеи, предпочитают отмалчиваться, а потом неожиданно происходят хладнокровные убийства…
- Нет! Я не такой!
- Вы так и говорите всегда. На таких, как ты никто не думает, но в конце концов – это является главной ошибкой. В тихом омуте черти водятся!
- Неправда!
Игорь Чернов хитро посмотрел на Гвидона и продолжил допрос:
- Мы закончили про школу?
- Что-то еще надо сказать?
- Ну, например, чем ты занимался в свободное время?
- Я коллекционировал марки и значки. У меня была огромная коллекция. Потом я ее продал и выручил неплохие деньги.
- А на улице не играл с другими детьми?
- Играл, но не часто. Не слишком мне нравились подвижные игры.
- По тебе и видно. Ботан одним словом!
- Не совсем так. Я мог быть и хулиганом. Мы с другом – Митей мастерили взрывчатые устройства из серы и пороха. Это было такое удовольствие – смотреть, как срабатывают наши разработки…
- Так ты еще и террорист!
- Нет. Все было безобидно. Просто для нашего любопытства и любознательности.
- Ладно. В армии служил?
- Да. На Дальнем Востоке. После школы сразу призвали. Служба протекала на удивление мирно и без эксцессов. Была, конечно, дедовщина, но меня она не коснулась. Ко мне относились не хуже, чем к другим.
- Что? Даже не наказывали? Я бы такого типа сразу отправил на гауптвахту.
- Было пару раз за то, что уснул на посту. Поспать я любил в молодости. Иногда не мог отсидеть свою смену и засыпал. С возрастом это ушло. Теперь, наоборот, я страдаю бессонницей.
- Что дальше?
- Дальше я вернулся домой и поступил в колледж. Моя специальность называлась – машинист транспортных путей. Учеба протекала легко, потому как мне нравилась эта специальность. Я мечтал водить поезд. Группа у нас была дружная и очень увлеченная, но в итоге только я и еще несколько ребят пошли работать по специальности. Остальные пошли другим путем…
- Значит ты машинист?
- Был. Проработал более двадцати лет. Это было лучшее время моей жизни. Я мог помогать людям, от меня зависели их жизни, и эта ответственность подстегивала меня. Я с большим удовольствием ходил на работу.
- Это нелегко. Смены долгие и изнурительные…
- Меня это не тяготило. Когда занимаешься любимым делом, то не замечаешь времени и усталости…
- Да. Согласен с тобой. Так и есть.
- Это было большим наслаждением: видеть, как люди с благодарностью и уважением смотрят на тебя, как на человека от которого зависит: приедут они вовремя или нет…
Военный кивнул и спросил:
- А почему перестал работать? Раз тебе там было хорошо…
- У меня диагностировали раковую опухоль. Это поломало всю мою жизнь – от меня ушла вторая жена, я потерял работу и смысл жизни тоже был утерян…
- Тяжело это. Какие прогнозы дают врачи?
- Никаких. Прохожу химию каждые три месяца. Врачи улыбаются, но я-то чувствую, что осталось мне недолго…
- Сочувствую.
Гвидон Хлыстов молча поправил очки и продолжил:
- Сейчас я работаю в метро. Сижу у эскалатора на станции ВДНХ, слежу за порядком. Скучно это и бессмысленно. Если случится поломка, то я все равно помочь людям не успею. Сижу, как дурак и ничего сделать не могу.
- Это уже не то…
- Да. Я сравниваю себя с филином, который только и делает, что смотрит большими глазами в одну точку. Раньше я был полезен людям, а сейчас совсем другое…я доживаю свой век…
- Это ты зря. У меня друг с третьей стадией онкологии живет уже более десяти лет и ничего – умирать не собирается…
- А смысл? Что меня ждет в таком возрасте?
- Это, дорогой друг, ты должен сам решить для себя. Если нет смысла, то найди.
Хлыстов задумался.
- У меня есть хобби. Я снова начал заниматься коллекционированием. На этот раз собираю фарфоровые статуэтки. Это такая красота. С каждой зарплаты я покупаю одну, а иногда две статуэтки и радуюсь. Смотрю на них в свое стеллаже и радостно на душе. Это напоминает мне детство. У моей бабушки была небольшая коллекция. Когда я приезжал к ней на каникулы, то первым делом бежал смотреть на эти фарфоровые произведения искусства. Наверное, это лучшее что сейчас есть в моей жизни…фарфоровые статуэтки…
- А семья? Дети есть?
- Детей нет. Я не могу их иметь. Застудил еще по молодости. А женат я был дважды, причем довольно удачно. Первой женой была – Тамара – замечательная женщина, просто солнце в моем темном царстве, она всегда меня понимала лучше других, но после десяти лет совместной жизни ее не стало…
- Сочувствую…
- Да. У нее был врожденный порог сердца. И однажды оно остановилось…
Военный дружески похлопал Хлыстова по плечу. Тот продолжал:
- Со второй женой – Верой мы прожили вместе около семи лет, она была другая, многого требовала, давила, заставляла что-то делать, но мы неплохо ладили. После семи лет совместного проживания она от меня ушла…
- Из-за онкологии?
- Да, я уже говорил. Она не справилась и поняла, что помочь мне не сможет – не такой она человек. Испугалась, наверное, … со мной было очень тяжело жить, когда поставили диагноз, поэтому я ее не виню.
- Ладно. Твоя история услышана.
- Все? Я свободен?
- Нет, конечно. Кто из нас сейчас свободен?
- Я имею в виду допрос окончен?
- Это ты, батенька, на допросе никогда не был. Тогда бы ты понял, что это была милая беседа по душам. Никогда не имел проблем с КГБ или подобной структурой?
- Нет. Я законопослушный гражданин. Никогда не привлекался и думаю, что уже поздно строить противозаконные планы…
Военный засмеялся:
- Ладно. Иди. Но если понадобишься – будь готов.
Гвидон Хлыстов кивнул и отошел от своего собеседника.
В это время писатель Иван Суворов сидел на своем месте, где по его наблюдениям ему думалось лучше всего. Пора было провести анализ ситуации. Главным подозреваемым все еще оставался бандит Василий Ермаков – он же оставался единственным. Но персонаж никак не хотел сознаваться. Когда-то Иван читал много детективов, на страницах книг он встречал много нарушителей закона, которые ни в какую не признавались в совершении преступления, даже когда все улики указывали на них. А здесь и расположение подозреваемого, и его прошлое (судимости), и его леворукость…
Писатель еще раз огляделся по сторонам. Люди в вагоне были подобраны, как специально, совершенно разные. Каждый из них представлял определенную национальную, правовую, политическую или религиозную структуры…
Иван Суворов еще раз решил пройтись по каждому персонажу…
Кто мог убить математика и биолога? Мог ли математик убить биолога до того, как кто-то расправился с ним самим? Вряд ли. Орудие убийство одно и тоже, а значит убил обоих один человек и получается, что это уже серийный убийца.
Василий Ермаков остается главным подозреваемым и единственным человеком, сознавшимся в своей леворукости. Если бы была возможность допросить или обыскать людей…но такой возможности у писателя нет, потому надо быть довольным тем, что есть. Василий Ермаков судимый в прошлом, причем однажды за убийство. Его лихое и криминальное прошлое делает его главным подозреваемым среди любой группы людей, потому что столько грехов, сколько имеет за душой бывший бандит, не имеет никто. Но он этого не скрывает, что довольно странно. Он не настолько глуп, чтобы не понимать насколько он подозрителен. Какой же он преследует мотив, вызывая на себя удар? На благородного рыцаря он похож меньше всего. Его излишняя честность только топит его…но все же он остается главным подозреваемым – это факт.
Сам писатель и его друг – Игорь Чернов под подозрение не попадали никак – это было решено. Группа туристов из Кореи и студентки тоже…
Местный сумасшедший – Петр Трудный – человек непредсказуемый, но кажется вполне безобидным. Мог ли псих убить? – Мог, но бы не сделал этого так хладнокровно, без шума и очевидных улик. Конечно, сумасшедшие всегда привлекают дополнительное внимание своим поведением, но этот тип в последнее время особенно тих и смирен. Когда Людмила Семеновна поговорила с ним по душам, тот стал просто шелковым. Может он потому и бушевал по началу, потому что ему не хватает человеческого тепла и внимания. Привлекал тем самым к себе внимание…в большом городе много людей, но степень одиночества и ощущение собственной ненужности просто зашкаливает. Как объяснить такой парадокс? Почему-то люди думают, что если людей вокруг много, то можно и не знакомиться, и не дарить часть своего тепла нуждающимся. Никто не берет на себя инициативу, перекладывая ее на кого-то другого. Жертвами такого парадокса становятся люди уязвимые – бездомные, сироты и сумасшедшие…
Священник Владимир Постнов может быть убийцей только в теории. Это же богохульство думать, что священнослужитель сначала хладнокровно убивает двоих ученых, а потом молится за их души…
Иван невольно вздрогнул.
Священнослужитель, конечно, тоже не без греха, но, чтобы убить? Какой у него мог быть мотив? Оба ученых были атеистами, то есть не верили в Бога. Один верил в числа, другой в теорию Дарвина…могло ли это послужить мотивом? Вполне, но все же трудно представить батюшку, убивающего ученых на почве религиозной ненависти. Даже для фантастического детектива – это чересчур. Священника нельзя исключать, но и главным подозреваемым он не является. Слишком он добродушный, даже немного сентиментальный…
Следующий персонаж – врач Людмила Семеновна. Она не имела никаких очевидных мотивов и личной выгода от смертей ученых. Доктор провела криминалистическую работу и выявила, что убийца один человек и что он левша. Кому-то доверять нужно и лучше этим человеком будет миловидная, позитивная женщина, чем кто-то другой…
Людмила Семеновна была ограблена, но слава Богу, что это расследование уже закончено и ампулы понадобились онкологическому больному, а не были использованы в корыстных целях…если бы ледокоин понадобился убийце в целях совершения еще одного убийства, то это было бы совсем страшно. Ведь нет гарантий, что свет больше не отключат, а значит есть вероятность обнаружить еще один труп…
Дальше по «конвоирам» бандита Василия Ермакова…
Такеши Симидзу – физически крепкий мужчина, которому определенно бы хватило сил нанести жертвам колотые и режущие раны. Но зачем японцу убивать ученых? Какой у него мог быть мотив?
Конечно, он вполне мог не сдержаться один раз, если его обидел кто-то из ученых, но два убийства – это уже серия, а значит здесь уже существует хладнокровный расчет. Жертвы были убиты не суетливыми порезами и ударами, а конкретными действиями – одному перерезали глотку, второму воткнули нож прямо в сердце, чтобы пробить грудную клетку – нужна большая сила и решимость – этого у «самурая» в достатке. Поэтому он вполне мог совершить эти убийства, а мотив может быть любой…
Второй «конвоир» - Леопольд Лаптев. О нем мало что известно, но тип он точно подозрительный. Несдержанный, вспыльчивый, злобный…
Если Леопольд точит зуб на всю ученую братию, то это вполне могло стать мотивом. Его неудавшаяся жизнь может стать тем моментом, активизирующим всю низменную сущность человека. Ученые добились большого успеха, они ехали на награждение Президентской премии. Об этом знали все в вагоне, потому что биолог разговаривал по телефону очень громко и любой человек, имеющий уши, мог это слышать. Успех ученых мог стать причиной зависти. Убийце могло показаться, что он обделен вниманием, причем несправедливо…кто здесь сдержится? Ведь если в тебе это сидит – злоба на человечество и чувство несправедливости по отношению к себе любимому, то оно обязательно прорвется в определенных обстоятельствах. А товарищ Лаптев уже был замечен в нескольких конфликтах за эти два часа, что говорит о нем, как о человеке несдержанном и агрессивном…
Гвидон Хлыстов попался на краже – это говорит о том, что этот человек готов нарушить закон, а все начинается с малого. Этот мнительный и скрытный человек вызывает подозрение, но если вспомнить, что при первом отключении света прошли мимо писателя двое, а именно тогда были похищены ампулы ледокоина, во время второго затмения же прошел один человек…вполне логично предположить, что вторым человеком, прошедшим мимо писателя при первом затемнении, был именно Гвидон Хлыстов, который решил воспользоваться ситуацией и похитить ампулы, страдая от боли…а помимо Хлыстова был еще и убийца, что делает больного онкологией сомнительным подозреваемым. Не мог же Хлыстов два раза пройти справа-налево, а потом дважды обратно…
Сам Хлыстов не выглядел человеком большой физической силы. Было видно, что болезнь его изрядно подкосила. Пробить грудную клетку он бы не мог…
Дама с собачкой – персонаж малоизвестный, но она женщина хрупкая и утонченная, может быть хитрая и ловкая, но не обладала физической силой. Подозревать ее не имело смысла – ее расположение в вагоне на моменты отключения света исключало ее из списка подозреваемых. Но, как персонаж, она вызывала интерес – постоянно бегает со своим мопсом, держа того на руках. Она больше беспокоится о своей собаке, чем о себе или о людях. Кажется, что убийства не вызвали в ней особых чувств и эмоций, как будто такое происходит каждый день…
Убили человека, потом еще одного и неизвестно не перебьют ли всех нас, а она беспокоится, что ее мопс не кормлен. Странно как минимум…
Женщина-шаман из племени зулусов – тоже пока что малоизученный персонаж. Она единственная, кто не вступал в тесный контакт с другими пассажирами – это подозрительно. Ей либо есть что скрывать, либо она просто нелюдимая. А может она видела убийцу? Может она знает что-то такое, чего не знают другие? Присмотреться к ней стоит. С ней стоит поговорить в первую очередь…
Но какой мотив у этой сильной, на первый взгляд, женщины? Чем ей насолили ученые? Может есть какие-то политические причины? Может ученые разработали какое-нибудь химическое оружие, а власти применили его на территории зулусского племени…вряд ли, надо поменьше читать фантастику…
Если предположить, что это так, то эти двое конкретных ученых пострадали из-за своей принадлежности к среде ученых, а не за свои личные деяния…
Могла эта женщина и грудную клетку пробить и горло перерезать, но зачем?
Последним подозреваемым был Виктор Пелястров – бизнесмен с большой буквы. Он просто мог быть зол на людей и убил тех, кто попался под руку. Он и так по своей сути человек пламенный, вспыхивающий из-за каждой ерунды, а тут такое дело – застряли в метро (непривычном для него месте), так еще и важную встречу пропустил. Как тут совладать с нервами? Как тут не убить какого-нибудь несчастного ученого, а потом еще одного? Зачем же ограничиваться одним убийством…
Бизнесмен вполне мог быть убийцей. Неизвестно: левша ли он? Но то, что по расположению в вагоне он подходит, мотив был (вспышка гнева), сил бы ему тоже вполне хватило. К тому же известно: как в стране делается прибыльный бизнес…там тоже все очень неочевидно и непрозрачно. Писатель был уверен, что у каждого очень успешного бизнесмена «рыльце в пушку» …
Это делает бизнесмена Виктора Пелястрова одним из самых очевидных подозреваемых, но все же факты говорят, что самым главным претендентов на поездку в места, не столь отдаленные – остается Василий Ермаков.
Рейтинг: 0
114 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Новые произведения
