Партнеры. 1.Глиг

 

1.1.Исходные данные

 

    Обычный, в общем-то, парень двадцати четырех лет жил в одном из не самых больших и не самых известных городов Сибири. Опуская розовые (так говорится, хотя для него судьба нарисовала разные цвета) годы детства и юношества, можно сказать, что он ни шатко ни валко отучился в некоем техническом ВУЗе, получил две корки диплома, напутственную речь ректора и направление на предприятие, готовившееся почить в бозе. Время было такое. С этим полученным приданным наш герой звали его - как и следует из заглавия повествования - Глиг, вышел на большую дорогу самостоятельной жизни. Почему Глиг? Что за имечко? - спросит взыскательный читатель (других, впрочем, не бывает).

 

Поясним. Настоящее имя его, как у нас говорят - «по паспорту», Григорий. В детстве звали его Гришей, Гриней и уменьшительными вариантами. Любимый дядька его, который за свою весьма путаную жизнь где только не побывал, называл его сурово - Григом. Он же, еще не выговаривая многотрудное ''Р'', на вопрос - Как тебя зовут? - бодро отвечал:

 - Глиг.

Прроклятую букву он одолел только к пятнадцати годам. Однако, было уже поздно: и одноклассники, и друзья во дворе знали его как Глига. Собственно, он уже ничего против не имел и далее при знакомстве сам представлялся этим именем.

 

К моменту начала нашего рассказа (через два года после окончания высшего обучения) Глиг, засунув поглубже не пригодившиеся дипломные корки, сумел кое-чего достичь в материальном мире. Перебравшись в областной центр, подзаработав там и сям, а, главным образом, при финансовой поддержке от дядьки, он открыл своё дело. Получил статус ИП, который расшифровывал для себя как ''Ишачить По-чёрному''. Так уж сложилось (не будем врать, что это было его призвание), что он некоторым образом преуспел на поприще продажи овощных и цветочных семян, огородных грунтов и связанных с этой отраслью товаров, как то: удобрения, тяпки-лейки, домашние цветы в горшках, домашние цветы в луковицах, домашние цветные горшки с луковицами, домашние цветные горшки без луковиц и без цветов…

 

Впрочем, не будучи достаточно сведущи в этой области человеческой деятельности, прервем перечисление простыми словами – он не плохо наладил свое дело. И опять надо оговориться, не плохо в смысле: на нормальном среднем уровне. Что, в свою очередь, означает нормальный средний уровень? В нашей, постоянно Богом испытуемой, стране. Перейдем на нынешний всемирный эквивалент, пока еще всемирный. Глиг имел чистой прибыли, если усреднённо, 250-300 долларов в месяц. Опять в среднем? Такова специфика его бизнеса: весна-половина лета – гребешь, остальное время – по сусекам скребешь. Что еще? Еще недорогая, но душевно уютная «Королла».

   Мы, наконец, поставили одну из главных фигур на доске? Да? Да. Тогда начнем партию. Остальные белые и черные добавятся по ходу игры.

 

1.2. Случайное знакомство

 

  В этот ни чем не выделяющийся июньский день Глиг с утра и до полудня выполнял обычные рутинные дела. Наступало время обеда и тут были некоторые варианты. Шашлычная, с преимущественным правом голоса по причине – компактно, калорийно, почти без очереди, гм…вкусно. Некий пищеблок - три, а то и четыре блюда («как у мамы»), очередь на десять-двенадцать минут, очень вкусно, но, наверное, вредно. Наконец, «Подорожник» (от слова подороже) – компактно, очередь на пять-семь минут (в обеденные часы), вкус на любителя и как повезет. Цены, как ни странно, во всех вариантах примерно равные (в пересчете на одну килокалорию).

Что уж повлияло тогда, то ли равная отдаленность всех названных точек питания, то ли, не побоимся сказать, судьба - есть очень вдруг захотелось. Короче, Глиг припарковал милашку «Короллу» возле первой же по курсу полуподвальной кафешки.

Спустился по каменным ступеням в приятную прохладу. Обычной была кафешка. Четыре шестиместных (с деревянными диванами, раньше именуемые скамьями) купе по одной с входной дверью стороне, у противоположной стены – пять таких же купе. Вдали, в торце - стойка. Глиг продвинулся вовнутрь, купе слева располагались у окон, выходящих на улицу. Естественно, что он хотел бы сесть в противоположной стороне, дабы не мелькали перед глазами ноги прохожих, что аппетиту не способствовало. Пятое, последнее купе было свободно, но Глиг не привык сидеть в последних рядах. Четвертое купе было занято, парочка сидела; он-она, друг против друга. Третье купе пустовало и Глиг с облегчением свалился на диван-скамью. Почитал меню, поскучал и позвенел ножом по солонке, напомним - есть очень хотелось. Подошла герл в фартучке, старательно изобразила радушие. Он сделал заказ, не от души, надо сказать, а исходя из требований разумной достаточности. Герл покивала и удалилась эвей.

«Хау фар эвей? Энд на хау лонг тайм?» - довольно меланхолично подумал Глиг, слегка окунув палец в горчичницу и затем задумчиво его посасывая.

Разговор за его спиной, то есть в купе номер четыре, все это время протекавший в режиме «бу-бу-бу», вдруг повысился и в громкости и в четкости. Женский, даже явно девичий, дрожащий от негодования, голос произнес: «А я Вам в десятый раз говорю: оставьте меня в покое».

- Цыпочка, - прозвучало в ответ, и по тембру Глиг представил себе мерзкую харю говорившего, - в твоем ли положении ломаться. Я же не первый день за тобой здесь наблюдаю. Как трогательно – чашечка кофе со сливками (два в одном, растворимого) и микробулочка. И проглатываемые слезки со слюнками, глядучи на соседние столы. Я же предлагаю работу с хорошей платой и еще лучше оплачиваемыми сверхурочными, хе-хе.

 - А я говорю подите вон, и не …хватайте меня…, вы подлый человек…подлый человек…

 Глиг знал, чем чреваты вмешательства в такие дела, знал, но выдержал не более полуминуты. Он поднялся, обошел перегородку и вопросил:

-Закурить не найдется?

Рожа мужика была противней самых смелых ожиданий, а девушка была очень хороша. Наверное, так как рассмотреть ее не дало это мурло, во-первых, поднявшись (он был сильно раздражен), а во-вторых, прошипев:

 - Пшшшел отшюда, пашшшкуда…

- Ты знаешь, дружок,- задушевно сказал Глиг, - обычно в это время суток я морды не пью, черт (пардон, мадемуазель), не бью, но чем-то ты меня сильно соблазняешь нарушить это правило.

Не будем скрывать, что Глиг несколько (чуть-чуть) надеялся на эффект от своей высокой, широкоплечей фигуры. Только мурло ко всему было, по - видимому, подслеповато и… весьма решительно. Глиг уловил приближение волосатого кулака, привычно ушел назад-влево и, на автопилоте, стрельнул своей левой в висок мурла. Был у него такой удар, дядька научил. Еще сместившись влево, он дал тяжелому телу беспрепятственно рухнуть на пол.

-Что вы наделали, глупец, он же здесь не один, а потом, вы не представляете во что вмешались!

  Вот теперь Глиг ее рассмотрел, натянутую, как струна, с горящими глазами, с открытыми губами, с плечами…

- Погиб,- пронеслось в голове, - без возврата погиб.

Видимо, последнее слово он произнес вслух, потому что девушка, как-то стушевавшись, и с весьма меньшей энергией произнесла:

- Конечно, погибли…Скорее уходите отсюда…

Невероятным усилием воли собравшись, Глиг уловил смысл ее слов. Объясняться было не в его манере.

- Как это - уходите, - он взялся за мочку правого уха, золотой браслет эффектно скатился с запястья вниз, - у меня заказ, жр… есть хочется, кстати, приглашаю к нашему столу.

- Какой заказ, сумасшедший, - при всем трагизме голоса ресницы её радостно дрогнули, не от браслета, можно поручиться, - оглянитесь!

Он оглянулся; из купе номер два выходили два мордоворота, упрекнуть которых в том, что они ели мало каши было невозможно.

 

1.3. Совместное бегство

 

- А знаете, вы как раз вовремя, - обрадовался Глиг подходившим кабанам, - тут человек упал, а поднять у меня сил не хватает. Дистрофия - мама, - грустно добавил он.

Кабаны слегка обалдели, но, быстро оправившись от обременяющих мыслей, ринулись на него.

- Чего там дядька говорил, если кодлой?- мелькнуло в мозгах у Глига. Тело и руки при этом делали свое дело. Резко рванувшись навстречу, он впритык прошел сквозь кабанов. Резко повернулся и однообразными ударами, сложенными щепотью пальцами обеих рук ткнул обоим под основание черепа. Мордовороты врубились лбами каждый в соответствующую скамью и в кафе наступила тишина.

- Пойдем, - сказал Глиг, протягивая девушке руку. Едва она, протиснувшись между диваном-скамьёй и неподвижными телами, выбралась в проход, он увлек ее к выходу.

- Заказ переносится на завтра, в это же время,- крикнул он в сторону стойки, тут уж явно выпендриваясь.

Лапушка «Королла» завелась с четверти оборота.

- Куда мы? - спросила прекрасная незнакомка.

- Все туда же, - буркнул он, - осень кусать –а... хосесься.

  Помолчали, думая каждый о своем. О чем думала девушка Глиг, разумеется, не знал, он же думал о том, куда бы им заехать пообедать. Режим экономии был решительно отброшен.

– Один раз живем, - подумал Глиг и оговорился, - как изрекали древние. Завалимся-ка мы в Избу.

  Думать они закончили одновременно.

- Как тебя зовут? – спросила девушка.

Он ответил.

- Глиг? Весьма странное имя, откуда оно?

Он объяснил.

-А тебя? - спросил в свою очередь.

-Элия.

- Еще более странное, впервые такое слышу…

- Вообще-то, Юлия. Был случай, в детстве. Папа задал мне вопрос…Провокационный. Он не ожидал, что я правильно на него отвечу, а я ответила. Тогда он сказал, что меня надо на одну ступень повысить. По алфавиту - Э,Ю,Я. Получилось Элия. Мне нравится.

- Мне тоже, а что за вопрос?

- Он спросил: сколько будет дважды два. Мне тогда было три или четыре года.

Глиг посмотрел на нее с уважением.

 

1.4. Деловой разговор

 

Они сидели в Избе Железного Дровосека, недавно открывшемся небольшом, престижном ресторане. На входе сидел сам Железный Дровосек с печальным лицом, видимо еще в ту пору, когда Великий и Ужасный Гудвин не вложил в его холодную грудь тряпичного сердца. Дровосек левой рукой опирался на длинное топорище, а правую несколько выставлял вперед, так что каждый желающий мог пожать его стальную, но гибкую, ладонь. Посетителям это ужасно нравилось. Создатели ресторана знали, что надо делать для привлечения публики.

А Глиг тоже знал, что делал, привезя Элию сюда. К его удивлению она не выглядела растерянной. Осматривала все, да, с любопытством, но без суеты.

Взяв меню, Глиг сурово сдвинул брови.

- С Вашего разрешения, леди, я закажу всё, кроме десерта, который полагаю на Ваше усмотрение…

- На твое.

- А? Идет. Итак,- и он очень быстро проговорил,- кусать, кусать, кусать…

Элия засмеялась, контакт был окончательно налажен.

Съев по порции салата «Валежник» и, с трудом одолев мясной рулет «Полено», они разлили по чашкам кофе (здесь его подавали в масленках) и перешли к насущным делам. Между всем тем, дела их были не хороши.

- Что такое представляет из себя рыло, которое с тобой сидело и чего ему надо? – спросил Глиг, благодушествуя под кофе.

 - Ты почти угадал. Его зовут Урыл и он помощник моего шефа Синдроняна. Его карающая десница. Насчет же того что надо. Что надо от выпускницы университета, устроившейся на работу в частную фирму, инженером-экономистом!

- От молодой, красивой девушки, - уточнил Глиг.

- Ну, да, - слегка порозовела Элия, - лапы тянут.

- А ты? - несколько глуповато спросил Глиг.

- А я – это я! - сверкнули прекрасные глаза.

   Надо было срочно реабилитироваться.

 - Не выпить ли нам по бокалу хорошего вина. Со знакомством? - потер руки Глиг, не навязчиво показывая свой браслет. Помахал над головой рукой (правой, правой) и подошедшему официанту небрежно бросил:

 - Бутылочку Совиньон, красного, сухого, - он глянул на Элию, та кивнула, - за скорость доставки – премия.

 - Фанфарон, - усмехнулась Элия.

 - Совиньон, - возразил Глиг, - ты же слышала.

  От двух бокалов вина Элия ещё больше разрозовелась, а Глиг набрался решительности.

 - Значится так, с завтрашнего дня ты из этого СНГ увольняешься, а с послезавтрашнего работаешь у меня. Конкретно.

- А у тебя лапы будут?

- А как же, но чистых русских кровей.

- Ну, что ж я соглашусь, пожалуй. На работу.

   Договорившись о встрече на следующий вечер, Глиг подвез Элию домой и с головой нырнул в Рутинное море.

 

1.5. Непредвиденные трудности

 

  Подкатывая к точке рандеву вечером следующего дня, Глиг находился в жемчужном настроении. Во-первых, хотя и приближался уже сезонный закат его бизнеса, тем не менее, дневная выручка вызвала у бумажника большую доброкачественную опухоль, ну, а во-вторых, сами понимаете, ожидание приятной, слабо говоря, встречи.

  Однако за квартал, не менее, он увидел фигурку Элии и нехорошие предчувствия охватили его. Понурой, горестной какой-то была фигурка, с печально опущенными плечами. Безнадежностью веяло от нее.

 Глиг подрулил и, высунувшись, сказал,

 - Садись (бедняжка, мысленно добавил он). Элия, обогнув симпампушку «Короллу», молча села в машину.

 - Привет, - нарочито бодро сказал он.

 - Здравствуй, - убито ответила она.

 - В чем дело, чего горюешь? - Глиг пытался выдерживать тон бодрячка, хотя уже ныло в душе. Что там говорить, расслабилась вчера под влиянием моего «героизма», а сегодня надо «герою» делать от ворот поворот, а ей, чистой душе, это как нож острый. Ясно, что у нее кто-то уже есть, да и смешно было надеяться, что у принцессы нет свиты…

- Они… они…не хотят меня увольнять.

- Почему-ффф?- спросил он с тщательно скрываемым (как ему казалось, облегчением).

- Они говорят, что я должна вернуть дискету с договором по подряду с ООО Стройсервисстрой…

- Ну, так верни.

- Как я ее верну! Нет ее у меня. Не брала я ее! Зачем она мне!

-Что за договор-то?

 - Договор как договор… на семьдесят восемь, что ли, миллионов. Да и не вникала я в суть. Только начала обсчитывать смету…у…у… Угрожаю…ууут…ууу.

   Тут Элия откровенно ударилась в плач.

- Ты чего, не надо, слышь. Разрулим, уладим, быльём порастим…, - он бормотал первое, что приходило на язык и, уже понимая, что разговор предстоит долгий, сворачивал к местному Гайд-парку в тень тополей, кленов и сирени.

Остановил душку «Короллу», буркнул: «Я счас» и выпрыгнул на тротуар. Пробежался по ларькам, взял пепси, мороженого, чипсы, какие-то сникерсы и вернулся, с почти готовым решением. Для него (для решения), собственно и выбегал.

Воткнув Элии в одну руку мороженое, в другую банку пепси и свалив остальную снедь на средний бардачок, Глиг спросил:

- Где располагается этот ваш кильдым? Как зовут босса? Что за человек? Чем, вообще, вы там занимаетесь?

И еще кучу разных вопросов. Видимо мороженое и пепси подействовали, потому что чем дальше, тем больше Элия успокаивалась и отвечала все четче и подробней. Получив ответ на свой последний вопрос, Глиг задумался, машинально вскрыл пачку «Лейс», похрустел, протянул уже пустой пакетик Элии, предложив «угощаться», и наконец молвил:

- Короче, без понтов, если подходить креативно…, - тут он как-бы окончательно оторвался от мыслей, - знаешь, я, кажется, действительно могу решить эту проблему.

  Глиг взглянул на Элию и такая вера в спасение была в ее глазах, что плечи его как-то сами собой распрямились, грудь выгнулась вперед, а правая рука потянулась к уху. Руку он, впрочем, во время обуздал. Плечи и грудь не смог.

- Это будет операция под кодовым названием «Анкл. Бенс!» и, либо я доведу ее до победы, либо считайте меня коммунистом.

 

1.6. Операция «Анкл. Бенс!». Первый этап

 

   Минут десять назад исчезли следы нормальной цивилизации, а Глиг все рулил по некоему подобию дороги, скупо покрытой щебенкой. Ровностью «дорога» тоже не отличалась - «то взлет, то посадки». Плюс пылища, которая особенно нервировала Глига, поскольку в начале этого пути крошка «Королла» сияла в большей степени чем когда она сходила с заводского конвейера.

 Он продвигался среди серых железобетонных заборов, отгораживающих площадки со штабелями металлопроката, шлакоблоков, железобетонных панелей и пр. Ни одного человека за эти последние десять минут на глаза не попалось.

 - Очень, очень хорошее место для того, чтобы тебя здесь закатали в аккуратный фундаментный блок. И будешь ты, парень, поддерживать какое-нибудь здание, в подобие Атланту до скончания веков. Амен. Тут Глиг слегка загрустил.

  Наконец, на особенно облупленном заборе с обнажившейся местами арматурой он увидел грубо нанесенную черной краской с брызгами надпись: Ж. Дорожная, 15. Через пятнадцать-двадцать метров в заборе проявились ржавые, покосившиеся и на три четверти открытые ворота. Свернув в них, Глиг оказался на просторном и почти пустынном дворе, с одной стороны ограниченном длинным трехэтажным зданием с весьма осыпавшейся «шубой». По углам двора жались авто, так, разножопица. А вот у входа в здание отсвечивал «Лексус» и это был хороший знак.

 Пристроив цыпульку «Короллу» к враждебному ''Лексусу'' Глиг пружинистой походкой вошел в «логово». Сразу же за входом, слева размещалась каморка вахтера (охранника) с двустворчатым окошком, обращенным к посетителям. Обе створки окошка были открыты и в нем появилась крупная морда с фофаном на лбу, в которой Глиг сразу же признал одного из кабанов. Судя по исказившейся харе кабана, опознание было обоюдным.

 - Добрый день, - вежливо сказал Глиг и, понимая что ответного приветствия не услышит, тут же добавил, - я к Андрею Маратовичу по весьма важному делу.

- Второй этаж, приемная направо,- прорычал кабан.

- Мерси в боку. Я вижу у вас некое э… повреждение, надо бы подорожник прикладывать. Способствует.

 Кабан заскрипел зубами и захрустел кулаками, но промолчал. Глиг той же летящей походкой начал подниматься по лестнице. Обернувшись на первой площадке, он увидел, что кабан со свирепым выражением морд... лица что - то яростно говорит в телефонную трубку.

   Приемная впечатляла, особенно по контрасту с предыдущим убожеством. За столом отягощенная всевозможной оргтехникой сидела секретарша с такой смазливой мордочкой, что Глиг поневоле вспомнил о «лапах».

- Андрей Маратович сейчас занят, подождите, пожалуйста.

- Хрень-вертень, - сказал Глиг,- под дождём.

  - Что Вы сказали, простите?

  - Прощаю, - снисходительно молвил он и развалился в кресле, взяв в руки гламурный журнальчик.

 

Через семь-восемь минут дверь кабинета отворилась и в приемную вышла громоздкая фигура.

- Час от часу не легче, - подумал Глиг, вслух же, приподнявшись, воскликнул, - мистер У'Рыл, мое почтение, вот так встреча! Как Ваше здоровье? Вам, помнится, сильно досаждали головные боли. Мигрень, - добавил он, обращаясь к секретарше, - патологическая.

Урыл с освирепевшим лицом двинулся было в сторону Глига, но, видимо, некие воспоминания остановили его порыв.

- Так я захожу? - спросил Глиг, открывая дверь в кабинет и, не дожидаясь ответа, входя в него.

- Выйдешь ты оттуда, прямо в гроб, - услышал он напоследок, закрывая за собой дверь.

 

1.7.Операция «Анкл. Бенс!». Второй этап

 

  За первой дверью оказался тамбур, и за второй дверью тоже, и лишь, открыв третью, он попал в самое кабинет. Тут, по-видимому, хорошо хранили секреты. Кабинет не то, что бы впечатлял, а скорее подавлял. Трех, чего там, четырех страниц не хватит описывать это гнездо злодея. Потому и не будем тратить бумагу, а продолжим по делу.

   Быстрым и четким шагом, неестественно прямо держа спину, Глиг приблизился к сидевшему за столом хозяину (ах, какой был стол! впрочем, что ж мы? ведь оговорились).

   Не доходя трех метров до приставного кресла, Глиг истово воскликнул:

 - Шолом аллейхем! – после чего приложил ладонь правой руки к груди, затем к носу, напоследок, почесал затылок и, так точно он рассчитал, что тотчас же по окончании означенных манипуляций, сел в кресло. На некоторое время воцарилась тишина.

   Двое смотрели друг на друга. Одного мы знаем, поэтому попробуем описать второго. Иссиня-черные волосы, того же цвета щетина на лице (хотя, без всякого сомнения, с утра она была тщательно выбрита). Очень густые и опять же черные брови, длинный и толстый, особенно на окончании нос. Губ почти не было, впрочем, не исключено, что они были сильно сжаты. Глаза. Красивые восточные глаза, которые равно могут принадлежать и великому поэту и великому злодею. За тысячелетие мы так и не смогли разобраться в восточных глазах. Тут автора явно занесло, просим извинить.

    Посмотрев, что-то там сообразив, Глиг, закинув ногу на ногу, первым нарушил молчание:

- Позвольте представиться Геогр фон Полоушфельд.

- Вот как? фельд… А почему не берг?

- Видите ли, в нашем родовом имении имеют место быть поля, леса, даже озеро есть, но, к сожалению, ни одной горы. Досадно, конечно, но, как говорит мой любимый дядька: «На каждой кочке – свои цветочки».

Тут мы вынуждены с большой долей вины признать, что упустили важную часть описания. Именно, ни слова не было сказано об одежде, согласитесь, что это не маловажно.

Так вот, хозяин кабинета (напомним: дело происходит в июне, жара стоит) сидел в некоей слабо голубой футболке, в которой опытный взгляд без труда узнал бы творение Версаче (около 800 долларов). Остальная часть туалета нам не видна, но весьма прогнозируема. Глиг же был весь на виду, а этот самый вид был весьма скромен, а эта, в свою очередь скромность, создавалась далеко не последними в Европе кутюрье. Стоил скромный ''прикид'' Глига 2,5-3 тысячи тех же зеленых. Сомнительно, что бы хозяин кабинета этого не заметил.

- Андрей Маратович,- сказал Глиг, слегка усмехнувшись произнося имя хозяина,- я к Вам по пустяковому, попросту вздорному вопросу.

- Слушаю Вас, - очень сухо сказал Андрей Маратович, по всей видимости не пропустивший усмешку посетителя.

- У вас работает некая Э…Юлия Алексеевна Рогацкая. По различным причинам, не буду скрывать, в том числе и личного плана, я бы хотел, что бы она работала у меня. Дядька говорит (применительно к данному случаю): «Одна кровь – в одну стаю».

 Нечто мелькнуло в глазах Андрея Маратовича, как бы попытался он что-то вспомнить.

- Эта сотрудница имеет определенные обязательства перед фирмой, обязательства, которые на текущий момент ею не выполнены.

Во все время переданного здесь разговора Андрей Маратович держал руки под столом, а, произнесши последнюю фразу, вынул их и положил пред собой. При этом выяснилось, что на безымянном пальце левой руки у него имеется перстень литого золота с бриллиантом в полтора карата.

  С любопытством, впрочем, весьма небрежным, посмотрев на перстень, Глиг опустил левую руку в карман, а когда вынул ее, то оказалось, что на его безымянном пальце также сияет золотой перстень с изумительным рубином в четыре с небольшим карата, причем для знающего человека было понятно, что перстню этому не одна сотня лет.

- Какие могут быть обязательства, дорогой мой, трудовой кодекс прямолинеен, хочешь - работай, не хочешь - «флаг тебе в руки и ветер в корму». Так мой любимый дядька приговаривает.

С Андреем Маратовичем явно что-то происходило. По лицу его читалось, что он приближается к определённой мысли.

- Что это Вы все дядю своего цитируете?

- Потому, что мой дядька гений, как минимум архангел, - восторженно воскликнул Глиг, - и, если прозябает в нашем захолустье, то только из любви к природе. « В Сибири нет второй Венеции, нет второй Швейцарии, второй Аляски…, в Сибири первая Венеция, первая Швейцария …» и так дальше.

- Как зовут Вашего дядю? - уже, по - видимому, предугадывая ответ, - прошептал Андрей Маратович.

- Дядьку Леньк… Зовут его Леонид Поликарпович, - за версту было видно, что Глиг говорит правду, одну только правду, ничего кроме правды.

И все, и сдулся Андрей Маратович. Вызвал кадровика и после пяти минут тягостного молчания вручил Глигу трудовую книжку уволенной переводом Рогацкой Юлии Алексеевны.

Глиг вежливо, но (это было видно) довольно небрежно, попрощался и вышел. В приемной секретарша встретила его стоя и даже как-то предупредительно наклонившись вперед. Урыла не было видно вовсе. Проходя мимо будки охранника, Глиг услышал шипение кобры, однако головы не повернул, а вышел к несравнюлечке «Королле». Вжик и поехал.

 

1.8. Итоги и планы

 

    Все время пока он выезжал из железобетонных декораций к фильму ужасов, Глиг (на всякий случай) держал сжатыми кулаки, на руле, понятное дело. Выбравшись на нормальную городскую улицу, подвел итоги.

  1). Первый этап прошел гладко, это факт. Надо, однако же, признать, что мог и не пройти. Если бы кабан, а, тем паче, Урыл не сдержались и устроили бы потасовку, то алес капут. Встречи с этими персонажами он не ожидал и, соответственно, к ней не был готов, прошло на «авось», а ведь могло и не …, сделаем узелок на память.

  2). Второй этап, тут, кажется, можно погордиться, прошел на «ура». Экипировка, выписанные и заученные до автоматизма цитаты из телевизионных выступлений – все это сработало с КПД близким к 100%. Не забыть бы завтра вернуть «прикид» Борису.

  3). Завершающий аккорд был выбран правильно. Дядьку я люблю и уважаю безмерно. Зовут его действительно Леонид Поликарпович (довольно редкое сочетание имени и отчества). А то, что это сочетание совпадает с именем и отчеством заместителя губернатора, курирующего вопросы строительства, это уже частности, про фамилию ведь и речи не было.

  Итоги были подведены, операция канула в лету. Мозги, казалось бы, освободились от решения задач. Казалось бы. Ничего подобного, в освободившуюся голову тут же штопором вошла задача посложнее предыдущей.

- В чем именно сложность, - билось в голове, - а в том, что комбинировать, да хитрить нельзя. А прямо сказать, бррр… жизнь приучила прямо ничего не говорить.

  Роднуля «Королла» катила уже по центральной улице ставшего родным города.

- Прямо спросить, - содрогаясь, думал он, - прямо?! И, хотя какой-то голос нашептывал ему, что все будет хорошо, что он встретит взаимность, сильнейший страх, не взирая на, охватывал его.

Он остановился в условленном месте. До ее прихода оставалось минут пятнадцать, ну, двадцать. Глиг снял липовый, позаимствованный в областном краеведческом музее, перстень, расстегнул не липовый браслет и обреченно стал ждать.