18. Пути господни неисповедимы (Начало действия — 13.30)
Следующим нашим попутчиком оказался молодой, моего возраста священник. Симпатичный. Такие обычно нравятся женщинам. Во всяком случае, мне он понравился. Я не особо разбираюсь в церковных чинах, если не сказать, что вообще в них не разбираюсь. Поэтому все, кто носит длинную рясу, для меня - попы. Так нам вдалбливали в школе. Два опиума, кажется - попы и водка. Ну, с водкой у меня отношения дружеские, а вот с попами — посмотрим.
Итак, поп вошёл в наше купе и как-то даже картинно перекрестил его. Не обращая ни малейшего внимания на нас с Сергеем Ивановичем, он играючи забросил свой тяжёлый кожаный чемодан на верхнюю полку и по-хозяйски расселся на нижней, поближе к столику.
- Позвольте, но это моё место, - возмутилась я. - У нас у всех скоро одно место будет, - парировал поп. - Да вы садитесь, в ногах правды нет.
Такого дерзкого беспардонного обращения к себе, привлекательной во всех отношениях женщине, я стерпеть не могла. И уже хотела указать наглецу, на что ни на есть самое подходящее для него место - отхожее. Но в последнюю минуту Сергей Иванович остановил меня едва заметным движением головы. Подожди мол, поняла я его, мы ещё всучим ему нашу живую воду.
- Нашего полку прибыло, - сказал мой спутник. - Будем знакомиться? Сергей Иванович. - В миру меня зовут Роман. Но можете называть меня отец Серафим, я не обижусь.
У Романа-Серафима были длинные волосы, небольшая чёрная бородка наподобие широкой полоски от уха до уха, тонкие чёрные усики. Одет он был в чёрную рясу, на которой висел большой белый крест. Головной убор отсутствовал.
- А вас, позвольте узнать, как величают? - спросил поп. - Нина, - я потупила глаза, строя из себя саму невинность и для убедительности сделала вид, что смущена. - До конца, или тоже пару остановок? - спросил Сергей Иванович. - Пути господни неисповедимы, - последовал неопределённый ответ.
Тем временем Роман достал из полиэтиленового пакета пластмассовую литровую бутылку и поставил её на стол. Глаза Сергея Ивановича сразу заблестели.
- Живая вода? - Можно и так сказать, - констатировал поп и уставился на нас удивлёнными глазами, явно не понимая, от чего мы неудержимо начали хохотать.
В этот момент дверь купе открылась и нашему взору предстала упитанная, закрывающая весь дверной проём, сорокапятилетняя проводница.
- Мы постель будем брать или будем продолжать смеяться? - спросила она. - Мне не надо, - поспешно ответил Роман.
А нам надо было. Сергей Иванович отправился с проводницей за постельными принадлежностями. Мы остались с попом одни. Я решила всё узнать о нашем странном попутчике.
Конечно, это было то время, когда все вдруг забыли, что воспитывались атеистами, и вдруг в один момент стали до такой степени набожными, что это порой переходило все грани приличия. У многих набожность была показная и являлась в сущности своеобразной данью моде. Вот я сначала грешным делом и подумала, что наш попутчик в прошлом комсомольский или партийный работник. Однако выудить из него какую-либо существенную информацию на первых минутах знакомства было очень сложно. И он был немногословен, и я не знала с какого боку к нему подступиться.
В моей богатой практике было много мужчин, но вот со священнослужителями я ещё не спала. Так захотелось побыть хоть какое-то время поближе к Богу. И я демонстративно закрыла купе на защёлку.
У всех мужчин, в какую бы одежду они не рядились, под рясой находится одно и то же. Роман-Серафим не был исключением. Но тем не менее надо отдать ему должное - отец Серафим не только быстро сообразил, чего от него хотят, но и удивительно точно уловил ритм поезда. От этого моё трепетное тело наполнилось ещё большим желанием, постепенно превратилось в огнедышащий вулкан, из которого вскоре вырвалась на свободу горячая лава. Стук колес заглушил мой истошный сладостный крик.
- Как в раю побывал, - богохульствуя, подвёл итог происшедшему поп.
Нет, чтобы там не говорили, а секс в поезде — это верх блаженства. А вот если бы ещё и полки расположить по ходу движения...
Помочь сайту
Поздравления
