Фламинго ( Часть 10 )

[Скрыть] Регистрационный номер 0367396 выдан для произведения: Фламинго Часть 10                                      Ф Л А М И Н Г О

                                        Часть 10

                                        Глава XXV  

  Электромеханик Андрей догнал Тимура и жён они встретили, пройдя проходную порта, у бюро пропусков, куда Тимур подал судовую роль на прибывших женщин.
Теперь те могли беспрепятственно попадать в порт или покидать его, лишь предъявив свои паспорта.

Тимур обратил внимание, что жена Андрея выглядела очень молодо: красивая девушка, лет двадцати на вид. «А Андрей-то – молодожён, выходит», - подумал он. 
Расцеловавшись с жёнами и подхватив их сумки, моряки  с  супругами двинулись в сторону судна и вскоре были уже на борту, в своих каютах.

Жена Тимура, пока тот включал чайник и накрывал на свой столик, выставляя нехитрые угощения, умылась с дороги, «навела марафет» и переоделась в санблоке и только они уселись за стол и Тимур открыл рот, чтоб начать задавать вопросы о делах домашних, как в каюте зазвонил телефон.

Сняв трубку, Тимур услышал вкрадчивый голос капитана:
- Я конечно понимаю, сэконд, жена приехала,  давно не виделись и всё такое..., но служба – есть служба! 
Сейчас – ваша вахта, и ваше место, как палубного офицера – на палубе! Так что, будьте добры, займитесь делом, я смотрю, там боцман вовсю уже трюма открывает без вашего участия.

Тимур попытался, было, объяснить, что он договорился на эту вахту с боцманом, что тот – моряк опытный и справится без него, тем более, что на выгрузке тщательного контроля за качеством доставленного груза не требуется, поскольку все возникающие по грузу вопросы решают сюрвейеры со старпомом, но кэптен Джёч, заявив, что второй раз повторяться не будет, бросил трубку.

- Кто звонил, о чём вы говорили, что случилось? – Встревоженно засыпала вопросами Тимура жена, не понимающая по-английски.

- Успокойся, дорогая, звонил капитан, говорит, что требуется моё присутствие на палубе, поскольку сейчас – моя вахта, а без меня там не справляются, - успокоил жену Тимур влезая в комбез, - на, вот, почитай, пока, книжку, а в восемнадцать часов я освобожусь, - сказал Тимур, чмокнул супругу и оставил её одну.

Вахта Тимура подходила к концу, когда он увидел с палубы следующую картину: к судну со стороны проходной приближалась парочка друзей – моторист Султан со своим приятелем, пакистанцем- четвёртым механиком Адилом. Причём, Адил, практически, тащил Султана на себе, тот брёл, обняв друга, едва переставляя ноги.

«Что за новости?» - подумал Тимур. - «Неужели нажрались до такой степени? Что-то раньше не замечал я за ними подобных закидонов!»
Встретив друзей у трапа, Тимур заметил, что у механика – ссадина на лбу и фингал под глазом, а у постанывающего Султана – потёки крови, слабо заметные, на чёрном лице.

- Что случилось? – Обеспокоенно спросил Тимур Адила.
Тот посмотрел на Тимура с тоской и обидой и начал рассказывать:
- Представляете, сэконд, мы с Султаном давно ходим в море, побывали во многих портах разных стран и нигде нас пальцем не тронули, даже в том же бандитском Эквадоре, а здесь – первый раз попали в Россию, причём во вторую её столицу и в первый же день нам тут вломили, причём, не за что!

- А ну-ка, рассказывай! – Нахмурившись, сказал Тимур, помогая механику усадить на скамейку у трапа страдающего Султана. Когда тот уселся на скамейку, Тимур увидел у него на голове кровоточащую ссадину и сделал знак вахтенному матросу Зигмунду. Когда Зигмунд подошёл, Тимур попросил его принести из аптечки, находившейся в коридоре надстройки, бинт, кусок ваты и йод.

Зигмунд ушёл, а Адил продолжил свой рассказ:
- Решили мы, значит, с Султаном после вахты выйти в город, пивка попить, ну, а потом и по городу побродить, слышали, что Питер – город очень красивый. Ну, вышли за проходную, города-то не знаем, первый раз здесь, пошли к трамвайной остановке, а тут, совсем недалеко от проходной, глядим – бар, «Роджер» называется. Зашли туда, сели за столик, заказали пиво.

Тут Адил прервал свой рассказ – подошёл Зигмунд с медикаментами.
- Продолжай-продолжай, - кивнул Тимур Адилу, взяв у Зигмунда йод, вату и бинт и начав производить перевязку несчастному Султану.
 
- А за соседним столиком компания гуляла, шесть человек, в подпитии уже, шумная, довольно, компания, - продолжил Адил свой рассказ, - мы с Султаном сидели, никого не задевали, мирно беседовали, как, вдруг, один парень из этой компании встал, подошёл к нашему столику и ударил Султана стулом по голове!

А тому много ли надо? Ну, он сразу и – с копыт! Я испугался, было, а, вдруг, убил? Ну и со злости врезал этому гаду со всей силы, что тот завалился! Тогда другие, его товарищи, выскочили из-за столика и - ко мне, а я – Султана на руки и – к дверям! Они – за мной, догнали, вот, да настучали , малость, по голове, короче, еле ноги унёс.

Что ж такое тут у вас творится-то, Тимур, А? Прямо, как в чёрной Африке!
Тимур закончил перевязку Султана, похлопал его по плечу, сказав: «До свадьбы заживёт!» и, подумав, ответил Адилу:

- Знаешь, Адил, мне стыдно за своих соотечественников, но я думаю, что сейчас такой период в России: страна - СССР развалилась не так давно, отсюда и беспорядок, всякая мразь повылазила из щелей и беспредельничает. Думаю, что со временем всё придёт в норму, а сейчас, пока, если хотите попасть в город, то поступайте, как в Эквадоре: берите у проходной такси и езжайте до центра, там такси можете отпустить – в центре вас никто не тронет, назад – тем же способом: такси и – до проходной. 

- Не хочу я в город теперь, - сказал Адил, - а ты, Султан? – Спросил он дружка. Тот, грустно улыбнувшись, отрицательно помотал головой и сморщился от боли. 

                                  Глава XXVI

  На следующий день, отстояв ночную вахту с нулей до шести утра, Тимур зашёл в свою каюту. Жена сладко спала ещё, улыбаясь во сне. Чтобы не потревожить, её, он тихонько прилёг на диване и задремал, но, около восьми часов утра жена проснулась и тоже, стараясь не разбудить Тимура,  на цыпочках направилась в санблок, нечаянно хлопнула дверью и Тимур открыл глаза.

- Ой, Тима, извини! – Сказала супруга испуганно оглянувшись на Тимура, - разбудила тебя, не дала отдохнуть после вахты!
- Да ладно, ничего, всё равно вставать надо, сейчас чайник поставлю, да схожу в кают-компанию завтрак принесу, перекусим, ну а потом – в город рванём! – Ответил ей Тимур.
- Да как же ты, не отдохнув, толком, после вахты?
- Не переживай, не впервой! Вечером отосплюсь, сказал Тимур.

Пройдя через проходную порта, сразу за ней, Тимур с супругой узрели следущую картину: мадам в теле и в белом халате, сидя на деревянном ящике и, обставившись картонными коробами, бойко торговала бананами, которые доставала из этих коробов. Слишком большой очереди к ней не было, но люди, следующие в порт и выходящие из проходной, подходили к ней без перерыва.

Тимур, увидев на коробах знакомую этикетку, подошёл с женой к продавщице поближе и убедился, что бананы – те самые, что только вчера были доставлены «Фламинго» в Питер! Теперь они практически все созрели, но, всё равно выглядели не очень приглядно: мелковатые, какие уже - полностью жёлтые, какие – жёлто- зелёные, а некоторые и, малость перезревшие – жёлтые с чёрными пятнышками.

Но покупателей это нисколько не смущало и товар уходил, что называется, «со свистом»: видимо людей устраивала невысокая цена.

- Купим? – спросила жена.
- Да ты что? Если хочешь, придём на судно - ешь бесплатно сколько влезет! 
- А что, можно, вот так, запросто, брать из трюма и есть?
- Зачем? Никто их из трюма не берёт! На отходе грузоотправитель команде в виде бонуса отваливает изрядное количество бананов для личного употребления, так что желающие могут есть «от пуза» и ещё остаётся.

- А чего же ты меня не угостил ими вчера? Ты же знаешь, что я люблю бананы!
- Извини, не подумал – они у меня уже поперёк горла, особенно такие, - и Тимур кивнул в сторону продавщицы. – Но ты не переживай, вернёмся на судно и я притараню тебе хоть целый ящик. Для любимой женщины не жалко!
- Ну, ящик - не надо, а несколько штучек, покрасивее, отбери, пожалуйста, - промурлыкала жена.
- Замётано, дорогая! – Рявкнул Тимур.

Погуляв немного по городу и сделав кое-какие покупки за короткое время, парочка вернулась на судно, так как в 12-00 у Тимура начиналась очередная вахта.

Они поднялись в каюту, Тимур переоделся и спустился двумя палубами ниже, на верхнюю палубу ( для непосвящённых читателей поясню: верхней палубой на судне называется самая верхняя сплошная (не считая имеющихся в ней горловин люков) палуба, ограничивающая сверху поперечные водонепроницаемые переборки и простирающаяся по всему судну, от носа до кормы).

Ещё спускаясь, он услышал внизу возбуждённые голоса, а спустившись, увидел следующую картину: в коридоре надстройки, у входа в кают-компанию «скучковались» люди: капитан; прилетевший сегодня в Питер, уже знакомый нам, суперинтендант, а перед ними – едва стоящие на ногах, пьяные «в хлам» два братца-поляка – рефмеханик и его ассистент. Кэп с супером пытались от них чего-то добиться, но те только что-то мычали.

«Ну, влипли ребята!» - Подумал Тимур и выскользнул мимо них наружу, не имея ни малейшего желания попадаться на глаза разъярённому кэпу. 
            
С братьями-рефмеханиками Тимур так и не удосужился познакомиться за этот переход, как-то, по службе не пересекались, а, встречаясь в кают-компании, просто кивали друг другу.
«Теперь, уж, видно, и не познакомлюсь», - подумал Тимур, - «Наверняка, супер их спишет с судна за пьянку».

Так оно потом и вышло: суперинтендант, специально прилетевший из Греции, и переживающий за то, как пройдёт эта сдача бананов грузополучателю в Питере, поскольку был напуган, всё же, предыдущими событиями, ну и не уверенный, особо, в качестве теперешнего груза, возжелал лицезреть братцев, чтобы лично расспросить их, как работает на судне рефустановка, нет ли проблем и какие требуются запчасти ну и,там, расходные материалы. 
Ну, а ему матросы еле вытащили из каюты пьяных, до изумления, братишек, со вчерашнего дня начавших расслабляться в питерском кабаке, а потом, затарившись спиртным, продолживших это дело уже на судне.
Так, что за два дня до выхода судна в море, прилетела им замена: новый рефмеханик с ассистентом, тоже из Польши, а с ними – греки: новый главмех, взамен заболевшего, и второй механик, на замену старому, у которого закончился контракт.

В понедельник, когда главный пограничник вернулся с дачи на службу, агенту всё-таки удалось провернуть для греков, в виде исключения, увольнение на берег не по сименсбукам, а по паспортам; те отправились в свободное время осматривать достопримечательности Питера и напряжение у помощников капитана нЕсколько спало.

С женой Тимур расстался через трое суток - дольше побыть у неё не было возможности: работа, дети.

Жена Андрея – электромеханика уехала позже – за два дня до отхода. Тимур, как раз, принимал вахту у Феликса стоя на палубе и они видели, как Андрей провожал свою молоденькую супругу: он пёр два огромных чемодана, а она – две картонные коробки, причём, одна из них, самосклеенная, была огромных размеров и Тимур с Феликсом ещё подивились силище этой хрупкой женщины.
- Вот, уж, точно – своя ноша не тянет, - пробормотал Феликс.

За день до выхода, вечером шёл небольшой дождик, выгрузка была приостановлена и в каюте Тимура, по старой традиции, на чаепитие собрались бывшие «совки»: Андрей, радист Гена и Феликс.
- Красивая у тебя жена и очень уж молоденькая, ты, похоже, намного старше её? – Спросил Тимур Андрея.

- Ну да! – С гордостью отвечал электромеханик, - молодая и красивая, двадцать один ей, то есть, я старше её на пятнадцать лет. Второй год мы в браке. Да и твоя, Тимур, хоть и постарше, так тоже, весьма даже – ничего!

- А чего так поздно женился? – Спросил Гена.
- Так это – вторая, а первую – я выгнал! – Сказал Андрей.
- И за что же? – Поинтересовался Феликс.
- Да слишком много денег тратила, стерва. Надоело ей объяснять, каким пОтом они в море достаются, никак до неё не доходило.
Прихожу с морей, а из тех денег, что высылал, половины уже нету: поистратила на всякую фигню. Короче, послал я её подальше и вот, женился на Гале. Она – молодая, красивая, хорошая хозяйка, цену денежкам знает и очень экономная.

Ну, тогда, совет вам, да любовь, - улыбнулся Феликс, - но тогда чего ж ты её не жалеешь? Вон, каким ящиком нагрузил, когда провожал.
- Да, не, мужики, ящик, хоть и большой, да лёгкий, я его туалетной бумагой забил, что за время контракта скопилась.

Тимур с Феликсом незаметно переглянулись, а Гена, задумчиво спросил:
- Бумага-то, надеюсь, первой свежести?
Феликс с Тимуром не удержались от улыбки, а Андрей бросил на Гену свирепый взгляд.

Похоже, назревала ссора, но обстановку разрядил Феликс, обратившись к Тимуру:
- А скажи-ка, мистер сэконд, куда ты новый путь, надеюсь, не тернистый, прокладывать начал? Что нас там ждёт, за новым горизонтом? 
И все с интересом уставились на Тимура.

- А путь я прокладываю, други мои, в бразильский порт Имбитуба, будем там грузиться морожеными цыплятами, а вот порт назначения груза кэп мне пока не сообщил. Бывал ли раньше в том порту кто-либо из вас?

Все отрицательно покачали головами и синхронно пригубили бокалы с чаем.

- С Султаном нехорошо получилось, - вдруг сказал Гена. Жалко парня.
- Да, не говори, - поддакнул Тимур. – Честно говоря, мне самому стыдно перед ним за этих ублюдков!

- «Русиш культуриш!» - Подключился к разговору Андрей.
До сего времени он воздерживался критически высказываться о России – матушке, поскольку почувствовал, что его мнение здесь никто не поддерживает, а совсем – наоборот, но тут появился повод для критики, и упустить такой момент электромеханик не мог.
(До этого он отводил душу, критикуя поляков, а третьему механику-поляку, по его словам, однажды, чуть морду не набил, когда тот начал восхвалять Польшу и всем рассказывал какая она была когда-то великая аж «от можа до можа»).

- Да ладно, уж тебе, культурный ты наш, - сказал Гена.
- Что ладно? Думаешь это единичный случай? – Вскипел Андрей, - я тоже раз попал...
- Куда попал, а ну, расскажи, - попросил Феликс.
- Хорошо, расскажу, - успокаиваясь начал Андрей.

- Три года назад работал я по своей специальности на большом индийском танкере. Вся команда – индусы, один я – с Украины. И очень подружился тогда я с индусом-капитаном. Мужик, я вам скажу – среди наших такого ещё поискать! В какой порт не зайдём, он меня всегда с собой в увольнение брал.

И, вот, зашли мы, как-то, в порт Мурманск, а это редчайший случай был для нашего танкера – заход в российский порт. А капитан, так тот вообще до этого в российские порты не заходил.

Ну, короче, зашли мы в порт, привязались, вызывает он меня к себе и говорит:
- Слушай, электришен, у меня к тебе большая просьба: не мог бы ты мне устроить расслабуху чисто по-русски: посидеть в уютном рессторане, хорошо выпить, потанцевать с русскими красавицами, послушать русскую музыку, а?

А я ему, дурак, и говорю: «Легко, мой капитан!» Ну и повёл его в один из лучших кабаков Мурманска –«Айсберг» его название.

Идём, а у него, у кэпа, прикид парадный, стандартный, как у всех индусов: чалма на голове и пальтецо такое в виде шинели. А обувка – чуни такие, остроносые. А сколько я его знал, то что-то без чалмы не помню, похоже он в ней и спал, как Боярский в своей шляпе. Не знаю, может быть, индийскому капитану западло без своей чалмы перед нижними чинами светиться? Но это он мне не объяснял.

Одним словом, заходим мы в этот «Айсберг», начали раздеваться, а вышибала показывает на голову кэпа и требует:
- Скажи своему корешу, чтобы снял с головы полотенце, здесь не баня, а лучший ресторан в городе!

Я ему объясняю, что не полотенце это, а капитанская чалма со специальной эмблемой и по этой чалме, ве могут узнать в нём уважаемого человека, капитана большого судна.

Ну, а, поскольку, голос у меня громкий, то на шум откуда-то выскочили ещё два мордоворота, тоже, похоже, вышибалы, ну и спрашивают у того, что случилось. А он им объясняет, показывая на меня, что, мол этот чмырь, то-есть я, привёл какого-то чурку с полотенцем на башке и качает здесь права, кричит, что эта образина в шинели - ллойдовский капитан и требует обслуживания в ихнем шикарном кабаке по высшему разряду.

- Чего? Этот – капитан? - Заржал один бугай, схватил моего кэпа одной рукой за шиворот, а другой за хлястик и, вот таким макаром, понёс к выходу из кабака. Ну, я этого безобразия не вынес, сам-то я не хлюпик какой-то, сами видите, ну и бросился друга выручать, врезал бугаю в ухо.

Тот кэпа-то отпустил, ну и все втроём кинулись меня уже метелить.
А капитан, хоть и хлипкий, но не робкого десятка оказался, на помощь мне бросился, подскочил, молотит кого-то кулачками. Тут, конечно, и на него опять внимание обратили: врезали так по башке, что козырная чалма улетела!
Короче отделали нас, что говорится «под орех», выкинули из кабака и, благо, чалму капитанскую вслед кинули.

Нахлобучил я чалму корешу и, практически, как Адил Султана на судно тащил.
Приволок в его каюту, уложил на койку, дал водички холодной, а тот – стонет, бедняга.

Наутро приходит ко мне – вся физиономия в фингалах, на лбу – шишка, (да и у меня, кстати, видуха не лучше была) и говорит:
-Ну ты, Андрей, и удружил, ну и гульнули мы с тобой вчера чисто по-русски в лучшем кабаке Мурманска, век не забуду! А сам стоит, улыбается.

А мне, представляете, стыдуха какая? Не знаю, как и оправдаться! Хорошо, что человек он был хороший и с чувством юмора, к тому же.
- Вот такой, вот, он сервис в России, «ненавязчивый» - заключил Андрей.

- Но ты – молоток, сказал Феликс, - за друга вступился, не сдрейфил!
А Гена недоверчиво хмыкнул.
- Ты что не веришь, что такое со мной было, что ли? – Вскинулся на него Андрей.
- Да нет, почему же, верю, - отвечал тот, - только, сомневаюсь, что всё это в Мурманске происходило, а не в Одессе.

- Да пошёл ты! – Вскочил Андрей, - достал уже! 
И вышел из каюты.

                         (Продолжение следует)