В шестнадцать с влюблённым
юношей-ровесником как раз моё теоретическое изучение «Камасутры» обрывалось трактатом «Поцелуй змеи». Мы с другом Алёшей
на такой высший пилотаж не покушались,
хотя мой «бывалый» поклонник подробно описал всю хитрость: «Язык целующего проникает за зубы партнёра и повторяет траекторию его улыбки изнутри». Практиковаться в этом так и не отважились, но в подкорку
кануло, и, видимо, там засело. Нам двоим было и без того весело – встречаться на нейтральной полосе между двумя соседними городами
раза два в месяц, покуда
высокопоставленные родители Алёши нас не раскрыли, и отец собственноручно не выпорол сына для
острастки, чтобы выбросил всю дурь из головы по малолетству вместе со мной. Папа
моего мальчика – мажора постановил, что невеста
тому ещё даже и не родилась. И это
оказалось, действительно, так! Мои родители были более лояльны, мама ограничилась репликой: «Дочь, я тебе доверяю». Вот так мы и
любили друг друга, но обладали тактом действительности и не перечили судьбе. Алёша
был благороднее всех рыцарей, вместе взятых, а после отцова запрета говаривал
частенько: «Я не имею права даже тебя
поцеловать теперь». Трудно в такое поверить. На нейтральной полосе наших
свиданий каждый из нас целовался впервые в жизни, говорил с другим по душам,
держась за ручку. К слову, без меня Алёша
тоже оставался в еврейском окружении по роду профессии. Позже Алексей учился на
сексопатолога в медицинском, но пришёл к
выводу, что всё начинается с головы – в ней
все проблемы. И стал нейрохирургом. А на
его совершеннолетие я и сама отправила ему телеграммой подарок – стихотворение Ольги
Берггольц «Осторожно, листопад!», чему его медбратья – циники изрядно подивились. Однажды, уже в 19, мы с Лёхой встретились дружески в аэропорту
Челябинска в последний раз, чтобы на
прощание поцеловаться. А потом неожиданно получила от него признательное письмо, нежное, тёплое, мальчишеское,
рассердилась, что человек извиняется за то, что мы так и не стали любовниками в
силу взаимоуважения и ответственности. Как-то глупо. А ведь был
мой мальчик умный – преумный, ровно настолько, чтобы птичка во мне не
щебетала, а смотрела ему в рот, от
удивления раскрыв собственный. И под фейсконтроль мой он подпадал: высоколобый кареглазый брюнет
с несколько пухлыми губами из-за субтильного
возраста. Вот, кроме Алёши, с 16
до 21 больше ни с кем и не целовалась. Армен как преемник был со мной максимально сдержан, и наша рутинная классика интима
базировалась на его взглядах. Перед
ним не «женщина вообще», а та, кого бы
он хотел воспитать для себя в качестве жены. Отсюда целомудренность в
близости. Это я поняла, когда мне стало, с чем сравнить. Весь спектр
полного общения с Его Величеством был
предъявлен без преувеличения им самим впервые.
Сначала, чтобы не ударить в грязь лицом,
первый мой поцелуй со Светилом
производился как единственный и уникальный в своём роде. Как иначе превзойти весь собственный былой
опыт и оправдать все чужие ожидания? Представьте себе, что от ужаса и безысходности всё получилось! Жаль, уже не скажешь Алёшке,
что это технически возможно. После своего
дерзновения вдруг ощутила чуть
кисловатый привкус сигарет, и мужчина
подался ко мне с чуть слышимым лёгким стоном на высокой ноте. Автоматически что-то разово
включилось, чтобы больше уже никогда и ни с кем не повториться на автопилоте. Даже
для Его Величества как для мужчины с
биографией в этом было явное обольщение - поцелуй змеи.
Помочь сайту
Поздравления
