А сейчас  в скромной миссионерской позе, отвернувшись
от всего происходящего, отказавшись от всякой прелюдии за ненадобностью, с
совершенно посторонним мужчиной, с которым в жизни, кроме постели,  и встретиться негде, прислушиваясь внутренне
к происходящему, обнаружила, что ничего ожидаемо кровавого  уже точно не будет. Правда, само
проникновение потребовало двусторонних усилий: мужских, чтобы вовлечь  партнёршу, и моих, чтобы прекратить
зажиматься.


С того момента, как были сняты
последние защитные полосы одежды из бежевого свежекупленного югославского верха
и шёлкового чёрного отечественного низа с белым цветочком сбоку, вся я вступила
на территорию не просто  незащищённого, а
полностью беззащитного секса, потому что спохватилась, что  не знаю даже имени  носителя победной миссии "veni vidi
vici"! Неуместно было бы теперь задавать этот вопрос: «А как тебя зовут?»
Но именно он привнёс в наше механическое хоть что-то успокоительное. Мужчина
отодвинул на вытянутые руки моё решительное, расстроенное и зацелованное лицо,
чтобы нежно, но весело, глядя в глаза, убедительно и по слогам произнести: «По-том
ска-жу!» Это было, правда,  смешно!  Теперь «я» была настроена самым решительным
образом, Мона пребывала в трансе и «отключке», а будущий ВИРусс накрыт
неотвратимым событием, он даже не знал, бедный, что пока имеет говорящее имя «АГТусс»,
очень даже верно звучащее, что по логике породит  всё остальное в мифе творения.


Мало того, что  я не настроена ничего созерцать в процессе, я
ещё  и не намерена  показываться из-под одеяла много позже,
укрывшись до  подбородка. У меня ледяные
руки и ноги, а зубы от холода выстукивают нервные такты, согреться не могу,
хотя в номере тепло. Я пропускаю в душ первым джентльмена, и он торжественно
уносит  в горсти  материальную часть полученного удовольствия. Всё
правильно! Без лирических отступлений, как и было нужно!


Говорят, подобное состояние
невоспроизводимо. Но однажды чуть за сорок на одном из упражнений тренинга
нужно было упасть с высоты на руки тех, кому доверяешь. Это для меня было
настолько немыслимым, что весь ужас падения яркой вспышкой озарил давний опыт
посвящения в женщины.


Сейчас главное не забыть
сказать, что я ему очень благодарна. Только вот как же к нему обратиться? Не «Эй!»
же!


Мой мужчина появляется  спелёнутым по бедрам полотенцем и
бесцеремонно забирается ко мне под одеяло: «Теперь вот точно знаю, что «камикадзе»
не грузинская фамилия и  даже не фанатичный
японец, а одна очень смелая девочка!» - 
и сразу же чувствую  спокойное
тепло  его крепкого  объятия.


- Не спи, замёрзнешь! И
проверь, сможешь без посторонней помощи дойти до душа?  Не тяни одеяла на себя! Всё, отвернулся…


Несколько осторожных шагов,
как будто только что научилась ходить – хвост русалочки превратился в ножки, и
она утратила дар речи, как и положено…


 - Не молчи! Ты меня пугаешь… Что-то стряслось?


 - Нет, у меня просто не было такого опыта
общения…


 - Понял, не дурак!  Я тут паспорт твой рассмотрел, ещё когда
приставал к тебе в очереди… Ну, прости! И ты с моим ознакомься. Вот, возьми  ещё визитку. Можешь звать меня Армен!


У меня хватает нахальства
переспросить: «А теперь по буквам!»