Весна вспахала воздух города дынным запахом, горьких духом жимолости, Синия который день трудилась над переводом кипрских рукописей по истории Египта, Амалий же третий день сопровождал глашатая и мытаря Весиика именно по сбору дани с горожан. Рилей, давно обленившись, шлялся вокруг хозяйства тётушки Ве, дожидаясь козлиных мослов. Подле Антониевой башни дремлющий на своём осле Амалий встрепенулся от крупных капель редкого дождя, с тоской посмотрел на небо, затем опять, с удивлением обнаружив сизую дыру в казалось бы грозовой туче с льющимися оттуда радужным сиянием, да и обратился к городскому мытарю, восхищённый необычным природным явлением:
-Умел бы рисовать, запечатлел сразу такую красоту!
-Я умею рисовать, но красок таких при дворе нет, а сине-оранжевых оттенков вообще не существует. Мне такая радуга тоже ещё не попадалась за мои двадцать восемь лет. Вернёмся – опиши на латыни, ведь твой слог понравился даже Ироду Агриппе.
-Откуда ты это прослышал?
-Лиис мне вчера прочитал отчёт царя Иудейского Маруллу. Он же, Агриппа, ходатайствовал пред префектом об увеличении жалования тебе.
-Зачем?
-Ты деньги не любишь? – поразился Весиик.
-Есть да есть. За что их любить?!
-Но, но! Молод так рассуждать.
-Хорошо. Пусть их будет больше, серебра этого.
Миновав центральную ярмарку, под безоблачным небом, Амалий ускорил пятками ленивый ход осла, чтобы на двух языках запечатлеть необычное атмосферное явление, но уже под надвратной ажурной залой, увитой плющем, потерял навязчивое желание, осенённый новой идеей. Спешившись, мальчик поспешил на балкон к Синии:
-Пошли на Силоам – я придумал лодку небольшую (Амалий имел в виду плот)
-Пошли, пошли, пошли!
На Иудейских горах, именно на Елеонском холме, ребята стали собирать крупные сухие ветви, которые Амалий сразу связывал лианой из плюща в обоз. С трудом дотащив ворох ветвей до силоамского водоёма, они, бестолково общаясь, справились с изготовлением плота за неполный час. Долго друзьям поплавать не удалось: плот почти сразу распластался по буро-мутной воде, пропустив их через прорехи в тёплую воду. Хорошо, что Амалий умел плавать – помог подруге выбраться на каменистый берег. Мокрые, но довольные, друзья бегом вернулись ко дворцу, где их ждал горячий ужин.
[Скрыть]Регистрационный номер 0376557 выдан для произведения:Глава девятнадцатая: Вопреки желаниям
Весна вспахала воздух города дынным запахом, горьких духом жимолости, Синия который день трудилась над переводом кипрских рукописей по истории Египта, Амалий же третий день сопровождал глашатая и мытаря Весиика именно по сбору дани с горожан. Рилей, давно обленившись, шлялся вокруг хозяйства тётушки Ве, дожидаясь козлиных мослов. Подле Антониевой башни дремлющий на своём осле Амалий встрепенулся от крупных капель редкого дождя, с тоской посмотрел на небо, затем опять, с удивлением обнаружив сизую дыру в казалось бы грозовой туче с льющимися оттуда радужным сиянием, да и обратился к городскому мытарю, восхищённый необычным природным явлением:
-Умел бы рисовать, запечатлел сразу такую красоту!
-Я умею рисовать, но красок таких при дворе нет, а сине-оранжевых оттенков вообще не существует. Мне такая радуга тоже ещё не попадалась за мои двадцать восемь лет. Вернёмся – опиши на латыни, ведь твой слог понравился даже Ироду Агриппе.
-Откуда ты это прослышал?
-Лиис мне вчера прочитал отчёт царя Иудейского Маруллу. Он же, Агриппа, ходатайствовал пред префектом об увеличении жалования тебе.
-Зачем?
-Ты деньги не любишь? – поразился Весиик.
-Есть да есть. За что их любить?!
-Но, но! Молод так рассуждать.
-Хорошо. Пусть их будет больше, серебра этого.
Миновав центральную ярмарку, под безоблачным небом, Амалий ускорил пятками ленивый ход осла, чтобы на двух языках запечатлеть необычное атмосферное явление, но уже под надвратной ажурной залой, увитой плющем, потерял навязчивое желание, осенённый новой идеей. Спешившись, мальчик поспешил на балкон к Синии:
-Пошли на Силоам – я придумал лодку небольшую (Амалий имел в виду плот)
-Пошли, пошли, пошли!
На Иудейских горах, именно на Елеонском холме, ребята стали собирать крупные сухие ветви, которые Амалий сразу связывал лианой из плюща в обоз. С трудом дотащив ворох ветвей до силоамского водоёма, они, бестолково общаясь, справились с изготовлением плота за неполный час. Долго друзьям поплавать не удалось: плот почти сразу распластался по буро-мутной воде, пропустив их через прорехи в тёплую воду. Хорошо, что Амалий умел плавать – помог подруге выбраться на каменистый берег. Мокрые, но довольные, друзья бегом вернулись ко дворцу, где их ждал горячий ужин.