После перекуса общество разбилось на компании по интересам. Молодежь играла в волейбол, став в колеблющийся и деформирующийся круг. Те, кто постарше, загорали или играли в карты в тенечке. Кавярзин и его приближенные оставались там же, под навесом и вели интеллектуальные полупьяные разговоры.
-Я был в Корее, на конференции по нашей профессии, - Виктор Александрович отер тыльной стороной ладони потный лоб. - Будто в будущем очутился! Дороги многоуровневые, огни в полный рост, чистота, как в операционной! Можно в белых носках по асфальту ходить – не испачкаешь! Народ, хоть узкоглазый, но улыбчивый, вежливый, грубого слова не услышишь! В Сеул просто влюбился! Понимаете?! По сравнению с ним даже наша столица провинцией кажется! Дороги ровные, можно в авто на полном ходу кофе пить, не расплескаешь…
-А в салон тайского массажа ходили? – поинтересовался зам Кавярзина Илья Ильич Рудаков.
-Корейского, в смысле? В гостинице только – времени было мало, график уж очень напряженный, но, скажу тебе, Илюша, это божественно! – Кавярзин ностальгически огладил голое пузо, выпирающее из расстегнутой холщовой рубахи.
Заговорил Степан Нестерович, старейший работник фирмы, инстинктивно вертящийся подле "дорогого шефа" по причине активного нежелания уходить на заслуженный отдых:
-Есть анекдот. Приехал Горький из Америки, его спрашивают:
"Алексей Максимович, в музеях и театрах были?"
Отвечает: "Был!"
"Ну, и как там?"
"Хорошо, но похабно!" – смачно окая, продолжал "аксакал". –
"А были в ресторанах, барах, кофейнях?"
Горький отвечает: "Был."
"И как там?"
"Хорошо, но похабно!"
"А, простите, в саунах, "веселых" домах и массажных салонах побывали?"
"Был," – кивает Горький.
"И как там?"
"Похабно. – Красноречивая пауза. – Но хорошо!"
Мужчины посмеялись.
-Во-во, где-то так! – согласился Виктор Александрович. – Только вот почему узкоглазые смогли, а мы не можем?
-Именно поэтому: у них зрение иначе устроено. В узкую щель резче видно, а мы пялимся своими большими славянскими очами, пытаемся весь мир охватить, вот картинка размазанной и получается! – философски проговорил Рудаков.
-Пока загрубеж не съездишь, не поймешь, что такое настоящая цивилизация! Наш милый сердцу российский бардак и рядом не валялся, - проговорил новый сотрудник, Дмитрий Алексеевич Захаров.
-Надо быть патриотом, дружище, сраное, да свое, - Кавярзин отечески похлопал его по плечу. – Ты бы, Дима, пошел в мячик поиграл, с коллективом поближе познакомился, чего наше стариковское ворчание слушать!
-Спасибо, Виктор Александрович, что на работу взяли, я вас не подведу! – молвил Захаров, поднимаясь.
Едва он удалился, руководитель "Соло" досадливо крякнул.
-Попробовал бы не взять, - чуть в сторону, как в театре, проворчал он. – С таких высот тебя, дружок, спустили, с земли не увидишь.
-Воистину, так! Ничего, Александрович, паренек он толковый, отзывы самые лестные! – успокаивающе произнес Рудаков.
"Во-во, начальник дает лестные отзывы сотруднику, если желает от него избавиться," – не сказал, но подумал Кавярзин. Он очень не любил, когда ему диктовали чужую волю, да еще в такой отвратительно-категоричной форме.
Из кодекса клерка:
Пункт седьмой: " Шеф не ошибается — Шеф принимает рискованные решения".
[Скрыть]Регистрационный номер 0173353 выдан для произведения:
После перекуса общество разбилось на компании по интересам. Молодежь играла в волейбол, став в колеблющийся и деформирующийся круг. Те, кто постарше, загорали или играли в карты в тенечке. Кавярзин и его приближенные оставались там же, под навесом и вели интеллектуальные полупьяные разговоры.
-Я был в Корее, на конференции по нашей профессии, - Виктор Александрович отер тыльной стороной ладони потный лоб. - Будто в будущем очутился! Дороги многоуровневые, огни в полный рост, чистота, как в операционной! Можно в белых носках по асфальту ходить – не испачкаешь! Народ, хоть узкоглазый, но улыбчивый, вежливый, грубого слова не услышишь! В Сеул просто влюбился! Понимаете?! По сравнению с ним даже наша столица провинцией кажется! Дороги ровные, можно в авто на полном ходу кофе пить, не расплескаешь…
-А в салон тайского массажа ходили? – поинтересовался зам Кавярзина Илья Ильич Рудаков.
-Корейского, в смысле? В гостинице только – времени было мало, график уж очень напряженный, но, скажу тебе, Илюша, это божественно! – Кавярзин ностальгически огладил голое пузо, выпирающее из расстегнутой холщовой рубахи.
Заговорил Степан Нестерович, старейший работник фирмы, инстинктивно вертящийся подле "дорогого шефа" по причине активного нежелания уходить на заслуженный отдых:
-Есть анекдот. Приехал Горький из Америки, его спрашивают:
"Алексей Максимович, в музеях и театрах были?"
Отвечает: "Был!"
"Ну, и как там?"
"Хорошо, но похабно!" – смачно окая, продолжал "аксакал". –
"А были в ресторанах, барах, кофейнях?"
Горький отвечает: "Был."
"И как там?"
"Хорошо, но похабно!"
"А, простите, в саунах, "веселых" домах и массажных салонах побывали?"
"Был," – кивает Горький.
"И как там?"
"Похабно. – Красноречивая пауза. – Но хорошо!"
Мужчины посмеялись.
-Во-во, где-то так! – согласился Виктор Александрович. – Только вот почему узкоглазые смогли, а мы не можем?
-Именно поэтому: у них зрение иначе устроено. В узкую щель резче видно, а мы пялимся своими большими славянскими очами, пытаемся весь мир охватить, вот картинка размазанной и получается! – философски проговорил Рудаков.
-Пока загрубеж не съездишь, не поймешь, что такое настоящая цивилизация! Наш милый сердцу российский бардак и рядом не валялся, - проговорил новый сотрудник, Дмитрий Алексеевич Захаров.
-Надо быть патриотом, дружище, сраное, да свое, - Кавярзин отечески похлопал его по плечу. – Ты бы, Дима, пошел в мячик поиграл, с коллективом поближе познакомился, чего наше стариковское ворчание слушать!
-Спасибо, Виктор Александрович, что на работу взяли, я вас не подведу! – молвил Захаров, поднимаясь.
Едва он удалился, руководитель "Соло" досадливо крякнул.
-Попробовал бы не взять, - чуть в сторону, как в театре, проворчал он. – С таких высот тебя, дружок, спустили, с земли не увидишь.
-Воистину, так! Ничего, Александрович, паренек он толковый, отзывы самые лестные! – успокаивающе произнес Рудаков.
"Во-во, начальник дает лестные отзывы сотруднику, если желает от него избавиться," – не сказал, но подумал Кавярзин. Он очень не любил, когда ему диктовали чужую волю, да еще в такой отвратительно-категоричной форме.
Из кодекса клерка:
Пункт седьмой: " Шеф не ошибается — Шеф принимает рискованные решения".
Таня, ты без лишних слов умеешь дать ясное представление об обществе, объединенном работой в одной фирме, но разобщенном в восприятии друг друга )). Корпоративные посиделки - яркая демонстрация этого. Но...интрига закручивается, кажется, впереди - борьба за место под солнцем)) Жду продолжения.
Олечка, добрый денек! Слава Богу, насмотрелась на эти корпоративы, можно сказать, с натуры записала, спасибо за чуткость, отзывчивость и великодушие! Всего тебе самого хорошего и светлого, солнышко золотое!
Весь мир – театр, мы все актеры, по неволе, Всесильная судьба распределяет роли. И небеса следят за лживою игрой, Чтоб выбор сделать, кто из нас изгой …
Спасибо, Леночка, был у нас один такой работник, "сверху" ниспосланный, сидел, ничего не делал, а деньги получал очень хорошие. Шеф нашел способ его убрать, нашел более высокого покровителя, чем тот, который его навязал. Но он не пропал, ушел в администрацию. Такие никогда не пропадают. Спасибо за великодушие, за теплые слова!