"Сектор "Приз"/гл. 5,6,7/

7 июля 2017 - Господин Никто

5
“ОРЁЛ” / 1976 г./

После многочасовых “взлётов” и “посадок”, когда сержант “устаёт” - он выгоняет промокших курсантов на мороз - “проветриться”. На сорокоградусном “свежем” воздухе форма моментально “деревенела”.
Потому что был декабрь и был Новосибирск или около него…
Но после пятикилометровой пробежки “бойцы” отогревались и просыхали, чтобы потом снова пропотеть.

Сергей подбежал к Стародубу.
– Товарищ сержант, можно обратиться?
– Что?! Можно “козу на возу”, понял?
– Так точно!
– Ты, Орлов, сегодня - сплошной залётчик. После ужина обратишься пятьдесят раз к огнетушителю, который около дневального висит.
– Как это?
– Объясняю. За шесть шагов, строевым шагом, отдаёшь честь и говоришь: “Товарищ огнетушитель, разрешите обратиться?” Всё ясно? Потом доложишь, как прошло. Свободен.

Сергей стиснул зубы, но куда деваться?
На тридцатом обращении он даже развеселился. Он представил, как огнетушитель вдруг важно вымолвит: “ Обращайтесь!”
Сержант с “дедами” обнаружился в курилке. Они громко ржали, наверное над чем-то, действительно, смешным.
Серёга, как положено, строевым шагом, за шесть шагов, подбросил ладонь к шапке:
– Товарищ огнетушитель, разрешите обратиться?

Видит Бог, он не хотел, не хотел! Но в последний момент, кто-то в нем другой, непокорный и злоязыкий, заставил его выдать ЭТО…
“Деды” повалились на снег и так заржали, заверещали – до слёз, до хрипоты, до чёрт знает чего, что Сергей не выдержал и тоже начал смеяться.
Не смеялся только Стародуб. Он словно окаменел. Схватив Сергея за воротник шинели, прошипел:
– Ты у меня, сука, месяц не будешь спать!
– Убери руки. – Сергея охватило знакомое, опасное спокойствие.
– Да я тебя порву, салага! Почки отстучу. Кровью ссать будешь!
– Возможно. Но, однажды ночью, я тебе гвоздь в ухо забью.
Сержант растерянно огляделся. ”Деды” уже не смеялись и молча ждали развязки.
– Ни хрена себе! Вы слыхали?
– Пусть идёт, Дуб. Парнишка с характером, не московское чмо. Потом разберёмся.
Стародуб, надо отдать ему должное, был отходчив и, можно сказать, даже справедлив по тем меркам “беспредела”.
– Ладно, Орёл, вали с глаз долой.
– Есть, валить! – И повернувшись кругом, Сергей “отвалил”…

6
ОРЛОВ / 199...200…гг./запой/

“…о том, как действует “Рубин”,
Да и не только он один,
На организм широких масс,-
Кого зовут – рабочий класс!”

Строки из народного творчества “семидесятых” назойливо звучали в похмельной голове. Сергей чертыхнулся и забродил бесцельно по комнате.
Для непосвящённых: “Рубин” – это не спортивная команда, а суррогатный портвейн, которым в те годы многие потравились.
Прибежала Фрося и, мурлыкая, потёрлась о ноги хозяина, успокаивая.

Невесёлые мысли бестолково толклись, словно новобранцы на первом построении. Тьфу ты, опять эта армия…Больше тридцати лет прошло, а не отпускает, теребит душу.

Вспомнился вдруг Толик Егоров, бесхитростный деревенский парень, простая душа. Слова дурного не скажет. А вот надо же, довели человека...
Какому-то мудаку пришла в голову мысль: назначить в “караул” салагу из учебки, а напарником “деда”, да ещё самого “отмороженного”!
Толик кое-как отдежурил свои ночные три часа. Мороз под сорок, а ему даже валенки не дали, суки. Керзачи и бушлат десятого призыва.
А его сменщик, скотина, дрых пьяный в сушилке, укрывшись тулупом. Рядом двое дневальных, тоже деды, играли в карты с дежурным по части.

Толик уже не чувствовал ног, отморозил уши, нос. Ну и не выдержал, зашёл в казарму, чтобы поторопить напарника. Нашел его в сушилке…
На Толика “загавкали” все разом, включая этого сраного офицерика.
Тут у нашего тихони и “перемкнуло”! Засадил из АКМа от пояса, веером, весь магазин! Один из дневальных успел юркнуть под радиаторы, но все равно задело. Остальных – в клочья.
Разбитые батареи, кипяток хлещет и тут же, мозги, кровь, а Толик стоит и улыбается застенчиво...

Увезли его сначала в госпиталь. Ампутировали ступни, уши. А что с ним стало дальше, никто толком не знает.
Кто-то, от кого-то слышал, что вскрыл себе вены Толик. Отдал сполна долг Родине.

Кто и что нас делает такими, как эти “деды” покойные и прочие?

Сергей вздохнул и осторожно тряхнул головой. Похмелье – штука неприятная. Хотя в нем есть своя “прелесть”.
Запой – это состояние души, её плач. И, скажем так, очищение. Кто это испытывал, знает, что выход из запоя – это опустошенность и чувство вины. Может, поэтому, к пьяницам благоволят Боги? Посылают, к примеру, Проводников…
Являлся ли Проводник к Толику Егорову? Вряд ли. А может и встречались они, но на бегу, впопыхах! Проводник же сказал, что с такими скучно.
И может быть, "на бегу, впопыхах", он посоветовал Толику “откосить” от армии. Но деревенскому парню, из русской, а значит, полунищей семьи, откосить – практически неосуществимо. Тем более в ТЕ времена это ещё считалось позорным. И значит он был обречён. И таких миллионы. С которыми "скучно"…

Сергей пил четвёртый день, поэтому, обмануть душу рассолом не удалось. И “мусорный ящик” не отвлекал, а напротив - провоцировал. Укреплял желание выпить. Причём, полный стакан! Организм противился, но душа не возражала.
Сергей давил кнопки “лентяйки”, но на экране менялись только рожи, а суть оставалась неизменной – чужеродной!
То пьяный президент, нелепо размахивающий барабанными палочками, то усатая квакающая “правозащитница”, которую никто не пнёт под зад за оскорбление ветеранов войны и за ненависть ко всему русскому.
А вот, какой-то небритый сексопатолог, с горячечным взором, поясняет, что те, кто не любит педерастов, на самом деле – тоже педерасты! Последней каплей стало появление, во весь экран, огромной волосатой задницы.
Бодрый голос ведущей произнёс: “В эфире – ток-шоу “Про то и про это”!

Сергей выключил “ящик”. Прислушался к тишине. Бесстрастно тикали часы, и он вдруг остро ощутил, как стареет с каждой секундой, минутой…
Набулькал стакан и залпом выпил. Водка окутала приятным теплом, приглушив грустные мысли, но однако выдавила слезу, видимо, как продукт распада этих мыслей.
– Кризис середины жизни, – глубокомысленно изрёк Сергей, обращаясь к Фросе. Та понимающе мяукнула.

Да, вот и “нарисовалась” она, середина…Неожиданно, как мордатый гаишник на повороте, прячущийся с радаром и азартным блеском в глазах. Подкралась жизнь незаметно к середине, перевалила её, кряхтя и покатилась с ускорением, не замечая “красный” на Перекрёстках.

Сергея терзало предчувствие чего-то нехорошего. Может быть, тому виной была пьянка, может – встреча с загадочным Проводником. Словно некие враждебные силы окружали его, незримо и настороженно.
И кошка их чувствовала – то шипела и носилась по квартире, то не отходила от его ног.
– Что-то будет, чего не было. Или всё закончится. – Говорил Сергей, и Фрося ловила его взгляд, отчего ему становилось ещё более не по себе.
– И за это надо выпить! – Очередной стакан был оправдан тостом…

7
СМОТРИТЕЛЬ КОЛОДЦА

Жутко хотелось пить... Нет, не так: пить хотелось дико, настолько дико, что...
Жажда пожирала его целиком, высушивая изнутри, выгоняя через пот жалкие остатки жидкости, которая тут же испарялась, потому что стояла нестерпимая, адская жара.

“Может я, действительно, в Аду?” – Сергей хотел рассмеяться, но получилось какое-то хриплое карканье. Распухший язык не умещался во рту и его хотелось выплюнуть, как протухшую котлету.

И запах. Сладковатый тошнотворный запах вяленой рыбы и копчёного сала. Хрен с ним, с запахом! Может, у соседей подгорело на кухне. Главное, как-то встать или сползти с дивана и добраться до ванной, открыть на полную катушку холодную воду и пить, пить!

Недельный запой, подаривший временный кайф и уход от реальности, предъявлял счета и требовал дивиденды. Предстояло “переболеть”, переломаться. И на это, обычно, уходила тоже неделя…

Жажда и желание скорее добраться до живительной влаги – всё это призывало к действию. Сергей со стоном повернулся на бок. Рука наткнулась на что-то круглое. На ощупь, предмет был горячий и…волосатый. Сергей с трудом разлепил веки и тут же зажмурился от яркого света. “Что за…” – Он осторожно приоткрыл глаза, прищурившись, и судорожно отдёрнул руку.
Круглый предмет оказался головой трупа.
Сергея скрутило в рвотном спазме, но ничего из этого не вышло: только слёзы выступили неохотно.

Это был не просто труп, а скорее мумия человека, высохшего, как “таранька”. Череп обтягивала пергаментная кожа с редкими волосами. Рот раззявлен в немом крике, а торчащий язык напоминал банановую кожуру. Во всей его жуткой, неправдоподобно костлявой фигуре застыло настойчивое стремление к движению. Казалось, что передохнув, человек поползёт дальше.

Сергей с трудом встал и осмотрелся. Вокруг, куда хватало глаз, простиралась пустыня. Окаменевшая, словно оплавленная земля без единого кустика и каких-либо строений. И повсюду высохшие мумии, замершие в бессмысленном движении. Некоторые находились в сидячем положении, с опущенной головой, словно молились.
Горизонта, как такового, не было. Слепящее раскаленное небо сливалось с землёй. Ни малейшего дуновения ветерка, ни единого звука. На неестественно ярком небе отсутствовало солнце…

У Сергея закружилась голова, он упал на четвереньки, и, с тупым безразличием, уставился в паутину трещин на земле.
“Вот тебе и Ад! Никаких сковородок и чертей. Строго и со вкусом. Скоро стану такой же вяленой воблой, как эти ребята”.
Он прилёг на бок, поджав колени, и закрыл глаза. Страха не было, как и стремления бороться.
Он бы обратился к Богу, но не знал, как это делается. Да и вряд ли Богу есть до него дело. Вон их сколько было желающих…Какие могущественные силы забросили его в этот “солярий”? И против них не попрёшь. А клянчить и вымаливать он не умел…

– “Губит людей не пиво!” – Слова из идиотской песенки, совершенно неуместно, прозвучали в тиши этого мёртвого царства.
Сергей зажал уши руками, скукожился, как эмбрион. “А может это “белочка”? – Мелькнула спасительная мысль.
В этот момент он почувствовал чьё-то прикосновение. Сергей открыл глаза и первое, что увидел, это белые недешёвые пижонистые туфли. Он поднял голову, прикрыв воспалённые веки. Перед ним стоял и улыбался Проводник, собственной персоной. Шикарный белоснежный костюм, белая шляпа– всё это безупречно сидело на нём. Вылитый мачо, богатый и легкомысленный!

– Я почему-то не удивлён, – прошептал Сергей, пытаясь подняться. – Хорошо выглядишь.
– Тоже, тоже рад тебя видеть, Сергей. Давай-ка помогу.
Он легко поднял Сергея, ухватив под руку, и небрежно отпихнул ногой сушёный труп.
– Да-а… Компания у тебя подобралась, не позавидуешь.

От Проводника веяло дорогим одеколоном и целеустремлённостью.
– Совести у вас, Всемогущих, нет. Человек после запоя, а тут такие страсти. Чуть сердце не выблевал!
– Ничего, ничего. Утопленнику не суждено повеситься. Ну, двигаем к моему столу.

Метрах в десяти находился колодец, выложенный из крупного камня /как я его не заметил?–Мелькнула глупая мысль/. Рядом, под цветастым тентом, стоял контейнер на колёсиках, сплошь уставленный запотевшими бутылками.
Проводник усадил Сергея на пластмассовый стульчик и плюхнулся напротив, вытянув свои длинные ноги.
– Ну-с. Водка, пиво, пепси?
– Нет, спасибо. Можно воды из колодца?
– Обижаешь, друг! Конечно можно! А как же пиво? Ледяное, язык пощипывает. Я же тебе, не “Глинское” предлагаю, а настоящее “жигулёвское”, разливное, времён “застоя”. Как ты на это смотришь?
– Ты мне воды набери, а то сил нет.
– Как скажешь, ты мой гость!
Проводник подошёл к колодцу и толкнул стоявшее на краю гнутое оцинкованное ведро, с привязанной к дужке подковой. Ворот завертелся, забренчал цепью. Где-то глубоко внизу ухнуло.
– Прошу! – Сергей не успел понять, как ведро, уже полное, оказалось наверху. Он встал на колени перед колодцем и припал к ведру. Такого блаженства ему ещё не приходилось испытывать.
От ледяной воды немело горло, сводило скулы, а он всё не мог оторваться. Раскалённое нутро требовало ещё и ещё. С каждым глотком Сергей чувствовал, как возвращается к жизни. Он поливал себе голову, потом снова пил и снова поливал…
Падая на землю, вода шипела, пузырилась, как кислота.

Наконец, он отвалился спиной к колодцу и блаженно прикрыл глаза. Камень приятно холодил.
– Оказывается, как немного нужно человеку для счастья!
– Золотые слова, мой друг! Но немногие, из твоего племени, понимают это.
– Хрен с ними. А ты неплохо устроился, Проводник! Что это за колодец такой? Оживаю с каждой минутой.
Тот довольно рассмеялся.
– Так это Живая Вода! А я сейчас не Проводник, а Смотритель Колодца.
– Новая должность?
– Да нет. На общественных началах. Можно сказать, хобби.
– С тобой не соскучишься. А что за место такое весёлое?
Проводник поморщился. Откупорил бутылку минеральной и отхлебнул из горлышка. Посмотрев Сергею в глаза, с неохотой вымолвил:
– Один из вариантов Будущего.
Сергей присвистнул.
– Ни фига себе! А куда Боги смотрят?
– Ну, во-первых, Боги не сентиментальны. А во-вторых, люди сами возомнили себя Богами. Водородная бомба, СПИД, коллайдер– эти игрушки люди создают.
– Да, невесёлая перспектива…
– За что боролись… Зато, посмотри, – он повёл рукой вокруг, – тихо, тепло. Все равны. Истинная демо...демо..
-- Ха, демократия?
-- Демонократия!
– Это больше на достижения фашизма походит.
– Так я и говорю! Благими намерениями вымощена дорога… куда?
– Сюда, наверное.

Проводник захохотал. Он снял шляпу и подставил лицо под вентилятор, которого, /Сергей был уверен/ секунду назад не было. Только сейчас он разглядел лицо Проводника. И оно показалось ему смутно знакомым.
– Позаимствовал у французского актёра.– Проводник читал его мысли.- Своё-то лицо, можно сказать, “потерял”. Точнее, забыл.
Сергей покрутил головой. Что тут скажешь?
– Что за бедолаги? – Сергей кивнул на мумии.
– Грешники. Тоже в Игре. Только ставят на них “плохие парни”.
– Плохие парни? А, понял… А какие правила?
– Простые. Кто доползёт до Колодца, тот возвращается к Жизни.
– Как я?
– Ты меня достал вопросами! Скажи, спасибо, что я тебя вовремя нашёл.
– Спасибо, конечно! Что дальше?
– Тебя отвезут домой.
Сергей засмеялся.
– Кому рассказать, не поверят. “Пятую” бригаду вызовут!
– А ты не рассказывай. И помни, что я тебе про кино говорил.
Сергей открыл рот, но в это время послышался шум мотора. К ним подъехал чёрный автомобиль странной формы. Какой-то немыслимый гибрид.
Проглядывали черты “победы” и “инфинити”, “бмв” и “москвича” и, чёрт знает, ещё чего. Двигатель нещадно чадил, работал с перебоями. Чёрно-синее вонючее облако стелилось над выжженной землёй.
Вышел водитель, весь в чёрном, в чёрных очках, и предупредительно открыл заднюю дверь.
– Это за тобой. – Проводник устало махнул рукой. – Иди с Богом.
Сергей встал и заковылял к машине. Ему было, почему-то, грустно.
– Драндулет-то “капиталки” требует. – Проворчал он, залезая в полумрак салона.
– Проваливай, умник. Пока не передумал.

“Ласточка” с буксом рванула с места. Сергей влип в спинку сиденья, никак не ожидая такой прыти от этого “монстра”. Он обернулся, чтобы помахать Проводнику рукой, но через пелену выхлопных газов, увидел только, как быстро превращается в точку палатка Смотрителя Колодца…

Его, видимо, укачало. Очнувшись, он открыл глаза и первое, что увидел, это была Фрося, мирно дремавшая у него на коленях.
“Из Нави в Явь”. – Вспомнилось что-то древнеславянское, былинное.
Он сидел на своём диване, в своей квартире, и, проснувшаяся кошка потянулась, осторожно потрогала лапой его потное лицо, утверждая реальность…

Регистрационный номер №0390026

от 7 июля 2017

[Скрыть] Регистрационный номер 0390026 выдан для произведения: 5
“ОРЁЛ” / 1976 г./

После многочасовых “взлётов” и “посадок”, когда сержант “устаёт”, он выгоняет промокших курсантов на мороз - “проветриться”. На сорокоградусном “свежем” воздухе форма моментально “деревенела”. Потому что был декабрь и был Новосибирск или, около него…
Но после пятикилометровой пробежки, “бойцы” отогревались и просыхали, чтобы потом, снова пропотеть.

Сергей подбежал к Стародубу.
– Товарищ сержант, можно обратиться?
– Что?! Можно “козу на возу”, понял?
– Так точно!
– Ты, Орлов, сегодня, сплошной залётчик. После ужина, обратишься пятьдесят раз к огнетушителю, который около дневального висит.
– Как это?
– Объясняю. За шесть шагов, строевым шагом, отдаёшь честь и говоришь: “Товарищ огнетушитель, разрешите обратиться?” Всё ясно? Потом доложишь, как прошло. Свободен.
Сергей стиснул зубы, но куда деваться?

На тридцатом обращении он даже развеселился. Он представил, как огнетушитель вдруг важно вымолвит: “ Обращайтесь!”

Сержант с “дедами” обнаружился в курилке. Они громко ржали, наверное над чем-то, действительно, смешным.
Серёга, как положено, строевым шагом, за шесть шагов, подбросил ладонь к шапке:
– Товарищ огнетушитель, разрешите обратиться?

Видит Бог, он не хотел, не хотел! Но в последний момент, кто-то в нем другой, непокорный и злоязыкий, заставил его выдать ЭТО…
“Деды” повалились на снег и так заржали, заверещали – до слёз, до хрипоты, до, чёрт знает чего, что Сергей не выдержал и тоже начал смеяться.
Не смеялся только Стародуб. Он словно окаменел. Схватив Сергея за воротник шинели, прошипел:
– Ты у меня, сука, месяц не будешь спать!
– Убери руки. – Сергея охватило знакомое, опасное спокойствие.
– Да я тебя порву, салага! Почки отстучу. Кровью ссать будешь!
– Возможно. Но, однажды ночью я тебе гвоздь в ухо забью.
Сержант растерянно огляделся. ”Деды” уже не смеялись и молча ждали развязки.
– Ни хрена себе! Вы слыхали?
– Пусть идёт, Дуб. Парнишка с характером, не московское чмо. Потом разберёмся.
Стародуб, надо отдать ему должное, был отходчив и, можно сказать, даже справедлив, по тем меркам “беспредела”.
– Ладно, Орёл, вали с глаз долой.
– Есть, валить! – И повернувшись кругом, Сергей “отвалил”…

6
ОРЛОВ / 200…г./запой/

“…о том, как действует “Рубин”,
Да и не только он один,
На организм широких масс,-
Кого зовут – рабочий класс!”

Строки из народного творчества “семидесятых” назойливо звучали в похмельной голове. Сергей чертыхнулся и забродил бесцельно по комнате.
Для непосвящённых: “Рубин” – это не спортивная команда, а суррогатный портвейн, которым в те годы многие потравились.

Прибежала Фрося и, мурлыкая, потёрлась о ноги хозяина, успокаивая.
Невесёлые мысли, бестолково толклись, словно новобранцы на первом построении. Тьфу ты, опять эта армия…Больше тридцати лет прошло, а не отпускает, теребит душу.
Вспомнился вдруг Толик Егоров, бесхитростный деревенский парень, простая душа. Слова дурного не скажет. А вот надо же, довели человека...

Какому-то мудаку пришла в голову мысль: назначить в “караул” салагу из учебки, а напарником - “деда”, да ещё самого “отмороженного”!
Толик, кое-как, отдежурил свои ночные три часа. Мороз под сорок, а ему даже валенки не дали, суки. Керзачи и бушлат десятого призыва…
А его сменщик, скотина, дрых пьяный в сушилке, укрывшись тулупом. Рядом двое дневальных, тоже деды, играли в карты с дежурным по части.
Толик уже не чувствовал ног, отморозил уши, нос. Ну и не выдержал, зашёл в казарму, чтобы поторопить напарника. Нашел его в сушилке…

На Толика “загавкали” все, разом, включая этого сраного офицерика.
Тут у нашего тихони и “перемкнуло”! Засадил из АКМа от пояса, веером, весь магазин! Один из дневальных успел юркнуть под радиаторы, но все равно задело. Остальных – в клочья. Разбитые батареи, кипяток хлещет и тут же, мозги, кровь, а Толик стоит и улыбается застенчиво.
Увезли его сначала в госпиталь. Ампутировали ступни, уши. А что с ним стало дальше, никто толком не знает. Кто-то, от кого-то слышал, что вскрыл себе вены Толик. Отдал сполна долг Родине…
Кто и что нас делает такими, как эти “деды” покойные и прочие?

Сергей вздохнул и осторожно тряхнул головой. Похмелье – штука неприятная. Хотя в нем есть своя “прелесть”. Запой – это состояние души, её плач. И, скажем так, очищение. Кто это испытывал, знает, что выход из запоя – это опустошенность и чувство вины. Может, поэтому, к пьяницам благоволят Боги? Посылают, к примеру, Проводников…
Являлся ли Проводник к Толику Егорову? Вряд ли. А может и встречались они, но на бегу, впопыхах! Проводник же сказал, что с такими скучно.
И может быть, "на бегу, впопыхах", он посоветовал Толику “откосить” от армии. Но деревенскому парню, из русской, а значит, полунищей семьи, откосить – практически неосуществимо. Тем более, в ТЕ времена это ещё считалось позорным. И значит он был обречён. И таких миллионы. С которыми скучно…

Сергей пил четвёртый день, поэтому, обмануть душу рассолом не удалось. И “мусорный ящик” не отвлекал, а напротив, провоцировал. Укреплял желание выпить. Причём, полный стакан! Организм противился, но душа не возражала.

Сергей давил кнопки “лентяйки”, но на экране менялись только рожи, а суть оставалась неизменной – чужеродной! То пьяный президент, нелепо размахивающий барабанными палочками, то усатая квакающая “правозащитница”, которую никто не пнёт под зад за оскорбление ветеранов войны и за ненависть ко всему русскому.
А вот, какой-то небритый сексопатолог, с горячечным взором, поясняет, что те, кто не любит педерастов, на самом деле – тоже педерасты! Последней каплей стало появление, во весь экран, огромной волосатой задницы. Бодрый голос ведущей, афрорязанского типа, произнёс: “В эфире – ток-шоу “Про то и про это”!

Сергей выключил “ящик”. Прислушался к тишине. Бесстрастно тикали часы, и он, вдруг, остро ощутил, как стареет с каждой секундой, минутой…
Набулькал стакан и залпом выпил. Водка окутала приятным теплом, приглушив грустные мысли, но, однако, выдавила слезу, видимо, как продукт распада этих мыслей.
– Кризис середины жизни, – глубокомысленно изрёк Сергей, обращаясь к Фросе. Та понимающе мяукнула.

Да, вот и “нарисовалась” она, середина…Неожиданно, как мордатый гаишник на повороте, прячущийся с радаром и азартным блеском в глазах. Подкралась жизнь незаметно к середине, перевалила её, кряхтя и покатилась с ускорением, не замечая “красный” на Перекрёстках.

Сергея терзало предчувствие чего-то нехорошего. Может быть, тому виной была пьянка, может – встреча с загадочным Проводником. Словно некие враждебные силы окружали его, незримо и настороженно. И кошка их чувствовала – то шипела и носилась по квартире, то не отходила от его ног.
– Что-то будет, чего не было. Или всё закончится. – Говорил Сергей, и Фрося ловила его взгляд, отчего ему становилось, ещё более, не по себе.
– И за это надо выпить! – Очередной стакан был оправдан тостом…

Сектор "Приз"/гл.2, 3, 4/

Сектор "Приз" /гл.8,9,10/

Рейтинг: +3 488 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (7)

Ольга Баранова # 15 июля 2022 в 17:14 +1

Всегда задавалась вопросом: почему и зачем мужики в армии по-садистски издеваются над себе подобными?
Что это? потуги самовыражения или компенсация скрытых комплексов?

Господин Никто # 15 июля 2022 в 18:53 +1

Ну, во-первых, в моё время это были, как правило, хохлы.
А во-вторых, анкеты толком не смотрят, и попадают туда социопаты и прочие убогонькие.
Комплекс неполноценности, да. Наряду с ними, там оказываются мягкотелые маменькины сыночки, и все они друг друга находят)))

Ольга Баранова # 15 июля 2022 в 19:06 +1

понятно

Скальд # 16 июля 2022 в 06:56 +1

Навеяло воспоминания...

Господин Никто # 16 июля 2022 в 10:23 +1

В смысле, служба? Да...весёлая была учебка... c0414

Скальд # 17 июля 2022 в 07:40 +1

У меня была своя "учебка" - три года военной кафедры авиационного института.
И потом стажировка в войсках вна Украине в 86-ом, Чернобыльском году.
Среди нас училось несколько отслуживших срочников, так вот они говорили, что
лучше бы ещё раз в армию сходили бы по полной программе, чем в такую "учебку"!
Гоняли нас сплошь полканы, бывшие советники Муаммара Каддафи, и один капитан-
"афганец"... И все эти годы каждый из нас был на грани отчисления из-за их
дури и скотства.
Зато очень быстро выявлялась людская гниль среди нас, особенно во время
полевых учений.
Хорошая у Вас повесть.

Господин Никто # 13 апреля 2023 в 22:59 0

RSS-лента комментариев