Несмотря на позднее время, Регина Львовна приготовила им что-нибудь поесть и удалилась, оставив их одних на кухне.
- Это очень мило с ее стороны, но я не хотела беспокоить ее в такой час, - сказал Евгений.
- Она в восторге. И она тоже волновалась, хотела вас увидеть, - ответил Роман Игоревич, держа в руках маленький бокал с бренди. − Вы знаете, что такое средства массовой информации: они все драматизируют. Телевизионные новости приукрасили эту историю и превратили ее в какой-то фильм ужасов.
- Могу себе представить, - сказал Евгений, надувшись. − И я боюсь того, что ждет меня завтра в прессе.
- Не думайте об этом сейчас. Вы поймали преступника, это самое главное.
Было без нескольких минут полночь. После написания рапорта об обстоятельствах перестрелки и задержании Бирюкова Кротов подготовил отдельный доклад наверх. В это время Неделин и другие его коллеги из отдела убийств тщетно пытались добиться от гуру хоть слова в комнате для допросов на основании найденных в его апартаментах улик, показаниях об изнасилованиях и его дневного бегства. Бирюков - несомненно, по совету своих адвокатов - не открывал рта: он только сверкал своей дьявольской ухмылкой от одного вопроса к другому, поглаживая свою козлиную бородку и качая головой, как будто кто-то пытался продать ему набор бесполезных и слишком дорогих кастрюль.
Уже на пути к дому подполковника, в машине, чем больше Евгений взвешивал улики, тем больше убеждался, что Дмитрий Бирюков виновен во многих отвратительных преступлениях, но не в убийстве молодой девушки.
Кротов разговорился с Барсуковым в перерывах между едой.
- Так вы думаете, что он кого-то прикрывает? - спросил он.
- Да. Я думаю, что он кого-то защищает, и в то же время его защищает кто-то. Тот самый человек, который выступал перед прессой и предупреждал его в ночь налета.
- Это должен быть кто-то очень высокопоставленный, чтобы иметь доступ к такой информации.
Евгений кивнул, вытирая губы полотенцем. Он был опустошен усталостью, но в то же время с тех пор, как они днем арестовали гуру, в их вены словно из капельницы непрерывно поступал адреналин, делая их динамичными и бдительными как угорь под воздействием метамфетамина. Быстро забежав домой, чтобы переодеться, Мария и Евгений снова сели в служебную машину и поехали к Барсукову, поскольку подполковник настоял на том, чтобы встретиться с ними в любое время.
- Наверное, кто-то в форме, - намекнула Мария, демонстрируя собственные опасения.
Барсуков кивнул.
- Это многое объясняет. Значит, начальство и Фирсов планируют передать дело в прокуратуру и формализовать обвинение против Бирюкова?
- Да. Они все еще ждут результатов различных анализов экспертов, но уже перевели его в...
- Разряд раскрытых, - пришел Евгений коллеге на помощь.
- Именно так. Вы лучше меня знаете, что если речь идет о таком жестоком убийстве, к которому подключаются акулы СМИ, чтобы вынюхать кровь, то чем быстрее мы найдем виновного, чтобы выложить его на всеобщее обозрение, тем лучше для всех, особенно для следователей.
- Конечно, это так.
- Они думают, что ночь за решеткой его смягчит. Завтра его снова начнут допрашивать, уже в СИЗО, но я думаю, что это будет все та же старая песня. Они спешили найти того, кого можно обвинить, и Бирюков идеально подходит на эту роль.
Барсуков улыбнулся.
- Что говорит Неделин?
- Он убежден, что этот ублюдок - убийца, но я думаю, что это связано с его чувством вины за смерть Дианы. Я видела, что он испытывает сильное психологическое напряжение.
- Он хороший парень, он принимает такие вещи близко к сердцу. Есть ли у вас какие-нибудь новости об Илье?
- Его ввели в искусственную кому. Судя по всему, положение его безнадежно.
- Как вы себя чувствуете? Вижу, вы выглядите неважно.
- Больной и измученной. Все произошло так быстро, что я еще не успела это осознать.
- Вы в порядке физически? – спросил Евгений, делая вид, что не замечает, как дрожат руки подполковника, держащие столовые приборы.
- Да, я так думаю.
Барсуков указал на папку из сантиметрового картона, которую Кротов держал при себе.
- Что вы мне принесли?
- Тяжелые вещи, - сказал он, протягивая ему материалы. − То, чего у меня не должно быть. Я взял это в комнате отдела убийств. Там отчет о первом вскрытии Дианы, а также фотографии предметов, изъятых у Бирюкова. И его татуировки... Посмотрите на те, что у него на плечах, разве они вам ничего не напоминают?
- Спиралевидный разрез на спине жертвы...
- И это все.
- Вы не возражаете, если я взгляну?
- Вот почему я принес его вам. Я хотел узнать ваше мнение... Есть много других документов, например, записи разговоров Дианы по мобильному телефону или отчеты об анализе ее профиля в социальных сетях, которые я не смог получить в свое распоряжение. Но это уже отправная точка. Если выяснится, что я украл эти документы... Я бы не хотел об этом думать.
Пока Барсуков читал, Евгений воспользовался возможностью закончить трапезу и понаблюдать за ним. Подполковник выглядел намного в лучшей форме, чем накануне, был ясен и отзывчив. Евгений понял, что должен воспользоваться этим и обсудить с ним все "серые" моменты расследования.
- Что ж, должен признать, что, похоже, все указывает на направление, выбранное следователями, - сказал подполковник. – Бирюков идеальный преступник: гуру секты, где много наркотиков, бросивший школу, с историей сексуального насилия, оккультные элементы в его доме... Он сбежал, чтобы избежать ареста, есть также совпадение рисунка разреза на жертве с татуировками на его спине... Простите за выражение, но, по-моему, он похож на идеального подозреваемого, - заключил Роман Игоревич, передавая документы и снимая очки для чтения. − Это же мечта любого прокурора и следователя: эффектное убийство, раскрытое в кратчайшие сроки. Повышение по службе произойдет быстро.
- Но не звучит ли это слишком идеально? Как подстава? - спросил Евгений. − Я бы подождал еще немного, прежде чем обвинять его в убийстве.
Барсуков вернулся к отчету судмедэксперта и перечитал некоторые примечания.
- Я тоже, по правде говоря... Кто-нибудь установил связь между этим убийством и старыми делами? Какова официальная линия по этому поводу? - спросил он.
Евгений покачал головой, застигнутый врасплох.
- Честно говоря, они не очень-то склонны связывать его с двумя предыдущими убийствами... Расследование зашло в тупик.
Барсуков почувствовал удар: он наморщил лоб и уставился на нее в недоумении.
- Но... ритуальное убийство это явно напоминает... Почему они не хотят их связать?
- Все так, как вы и говорили. У них есть идеальный преступник: хладнокровный, несговорчивый ублюдок, который даже не пытается оправдаться. У них есть ряд вещественных доказательств... Я пытался усомниться в их теории, высказывал свои сомнения Фирсову, но только выглядел идиотом.
- Что вам сказал Фирсов?
- Что пережитый стресс мешает мне ясно видеть происходящее и, главное, что дело находится в руках ребят из убойного отдела, а не нас с Райской... Элегантный способ сказать мне, чтобы я занимался своими делами и оставался на своем месте.
- Что сказала Мария?
- Как всегда, у нее не было настроения спорить, более того, она была в шоке от случившегося с Ильей. В какой-то мере она тоже чувствует себя виноватой в случившемся.
- Вы видели Бирюкова лицом к лицу и имели возможность поговорить с ним.
- Да.
- Какое впечатление он на вас произвел?
- Хороший вопрос... Он из тех людей, от которых кровь стынет в жилах. Он - чудовище. Настоящий монстр, гнилой до глубины души... Однако, даже если я убежден, что он по уши в этой истории, я не думаю, что именно он убил Гурджиеву.
- Его последователи? Удалось ли вам заставить их говорить?
- Вообще ничего.
Подполковник потягивал свой напиток, пытаясь осмыслить всю новую информацию.
Воспользовавшись этой минутой молчания, Евгений задал Барсукову вопрос, который не давал ему покоя уже несколько часов.
- Почему вы так спешили связаться со мной, Роман Игоревич?
Мужчина несколько секунд смотрел на нее, не отвечая. Затем он встал и достал что-то из ящика стола. Протянул Кротову. Это был блокнот.
- Должен признаться, что моя голова... Ну, скажем так, она играет со мной, как вы, наверное, заметили. Больше всего я боюсь забыть ценную информацию о старых убийствах... Поэтому я переписал все, что смог вспомнить. Все до мельчайших подробностей.
Евгений перелистывал страницы, испещренные изящным почерком полицейского.
- Воспоминания, впечатления, то, что мне кажется важным для расследования... Я старался ничего не упустить. Я хотел бы, чтобы вы прочитали ее и сохранили у себя.
- Конечно, конечно. Большое спасибо за это. Мне это пригодится.
- Я надеюсь... Есть что-то еще.
- Дайте мне знать.
Помочь сайту
Поздравления
