Тени древней земли - 58

58
 
Кафедра истории древнего мира и средних веков, Крымский Федеральный Университет Симферополь
 
Полицейские проигнорировали вывешенный на двери кабинета листок с объявлением о переносе заседаний и устных слушаний на следующую неделю и стучали. Один раз, два раза. Едва Евгений собрался уходить, как дверь распахнулась, и профессорского вида мужчина лет сорока, приняв стоявшую у дверей Марию за студентку, отстающую от курса, обругал ее:
- Вы не умеете читать? Разве вы не видели записку?
- Записку мы видели, а как насчет того, чтобы взглянуть на это? – произнес Кротов, появляясь из-за спины своего коллеги показав служебное удостоверение.
Доцент Валерий Ионов, преподаватель кафедры истории древнего мира и средних веков, покраснел и стал заикаться в извинениях.
- Мы - инспекторы Кротов и Райская, из УВД, - сухо продолжила за коллегу Мария. − Полагаю, вы знаете, зачем мы здесь.
В какой-то степени Евгений оценил подход своего напарника. Такая тактика "сильного оружия" - установление с самого начала периметра враждебных отношений для Ионова, который не знал, как реагировать на эту инсинуацию, - была не слишком распространенным методом допроса, но она оправдала себя: запуганный, Ионов стал мокрой глиной в руках полицейских.
Доцент покраснел еще больше.
- Правда, я не...
- Мы можем войти?
- Я не...
- Мы не займем у вас больше десяти минут, - заверила его Мария, проскальзывая в кабинет.
Оказавшись внутри, Евгений Кротов закрыл дверь. Этот жест тоже был полон психологического подтекста: теперь ты застрял здесь, с нами, с законом.
- Мы можем располагаться? - спросила Мария, занимая место перед столом.
- Пожалуйста, - пробормотал доцент.
Евгений встал рядом с ними и огляделся. Еще один психологический маневр: разница в размерах между двумя инспекторами заставляла преподавателя переводить взгляд с одного на другого, усиливая его опасения.
- Расслабьтесь, мы здесь за консультацией, - сказала Мария с явно фальшивой улыбкой. − Пожалуйста, располагайтесь.
Несколько секунд оба инспектора молчали. Это снова был прием, чтобы вызвать тревогу. По правде говоря, они пришли сюда не для допроса, но две вещи насторожили их: во-первых, нервозность Ионова, которой они собирались воспользоваться в полной мере; во-вторых, руки доцента. Одна из них была перевязана, а кисть другой так сильно была покрыта синяками и ссадинами, что казалось, будто он бил ей о стену. Или кого-то. Эта деталь не могла остаться незамеченной.
- Что у вас с руками? - спросила Мария мягко.
Мужчина посмотрел на них, как будто не понимая.
- Вы с кем-то поссорились? - настаивала Мария.
- А, это... Нет, нет... Я помогал старым коллегам на раскопках, и руки у меня застряли под инструментом... Ничего страшного.
- Археологические раскопки? − спросил Евгений.
- Да.
- Где? - настаивала Мария.
- Почему вы спрашиваете?
- Простое любопытство, - сказала она. − Когда я была маленькой, я мечтала стать археологом. Это были времена Индианы Джонса...
- Да... Не могли бы вы сказать мне, зачем вы здесь, пожалуйста?
Кротов и Раис могли казаться безобидными: на самом деле они распознали ложь, как акула распознает кровь.
Они поняли, что Валерий солгал, но ничего не сказали об этом, а лишь понимающе улыбнулись и продолжили.
- Мы здесь потому, что вы считаетесь одним из ведущих специалистов в области крымской культурной антропологии и этнографии, - приветливо сказал Евгений. − Вы известный человек в научных кругах, ваши исследования получили признание на национальном и даже международном уровне. Это впечатляет.
Это был тактический ход: подхалимство расстраивает собеседника, заставляя его ослабить бдительность.
- Я... Давайте не будем преувеличивать, но все равно спасибо...
- Не скромничайте. Мы видели ваши книги, - польстила ему Мария.
- Ну, я написал несколько, да...
Райская, как ни в чем не бывало, достала планшет и протянула Валерию: на нем были изображены фотографии с места обнаружения тела Дианы.
Ионов застыл на месте от удивления, расширив глаза.
- Мы здесь неофициально для расследования, - говорит Евгений. − мы бы попросили вас оставить этот разговор при себе, поскольку расследование продолжается.
Мужчина поднял глаза на питерца и уставился на него, словно не понимая ни слова из того, что он говорит.
- Мы можем на тебя рассчитывать? Вы никому не скажете? – настаивала Мария.
- Я... Конечно, конечно.
- Ну... Мы сейчас занимаемся реконструкцией этнографической базы, которая лежит в основе убийства, которые мы считаем ритуальным, - туманно продолжил Евгений.
- Еще...
Оба полицейских сделали вид, что удивленно смотрят друг на друга. Ионов это заметил.
- Подобные преступления уже были, - сказал он. − В семьдесят восьмом и восемьдесят девятом годах...
- Извините, но что вы знаете? - спросила Мария, возобновив свой авторитарный тон.
- Меня консультировал ваш коллега, Роман Барсуков. – спохватился Валерий, − Он тогда обратился ко мне за экспертной помощью.
- Барсуков, конечно... – понимающе сказал Евгений.
Мужчина вернул взгляд на планшет.
- Идите вперед. Пролистайте фотографии, - поощрила его Райская.
Валерий повиновался. Его глаза были полузакрыты от грубости изображения.
- Вы заметили какие-нибудь отличия от других убийств? - спросил Кротов.
- Это пещера Шан-Кая-Кобасы, южный Крым, таврическое святилище – произнес преподаватель как бы про себя.
- Именно так, - подтвердила Райская.
- Когда это произошло? - спросил доцент.
- Это не имеет значения, - вмешался Евгений. − Вы не замечаете ничего диссонирующего с предыдущими убийствами?
Ионов несколько минут молча анализировал фотографии.
- Я так не думаю, - наконец сказал он, передавая планшет обратно женщине-полицейскому.
- Если бы мы попросили вас изучить культовые элементы этого убийства, вы бы это сделали? − спросила Евгений.
- Конечно, если я могу быть чем-то полезен следствию...
- Не могли бы вы уделить нам минут двадцать? - спросила Мария.
- Вы имеете в виду сейчас? По правде говоря...
- Похоже, что эти убийства вдохновлены обрядами древних тавров, не так ли?
Мужчина пристально посмотрел на Евгения и кивнул.
- Да.
- Не могли бы вы рассказать об этом подробнее? - спросила Мария.
Ионов пожал плечами.
- Например, какова цель этих церемоний? - спросила Мария, доставая из сумки блокнот и ручку.
- Ну, сакральная функция ритуальных церемоний вполне определенно вытекала из дионисийских обрядов, прямым продолжением которых они являлись... Праздники имели терапевтическую цель для общества, которое после жертвоприношения вновь обретало смысл жизни.
- Под жертвоприношением вы подразумеваете кровавое жертвоприношение? - спросил Евгений.
- Первоначально - да. Обряды страсти жертвенной жертвы - простите за каламбур -  были достаточно кровавыми. Но это было необходимо, поскольку они должны были имитировать жизненно важную жертву во благо общества.
- Мы говорим о древнем обществе, не так ли? - спросила Мария.
- Именно так. Обряд был связан с природой и ее циклами жизни и смерти. Смена времен года, все такое.
- Во имя кого приносилась жертва?
- Мы можем только предполагать. Как вы, конечно, знаете, причерноморская античная цивилизация  оставила нам мало письменных свидетельств, поэтому мы можем только осторожно предполагать...
- Смелее, - подбадривала Мария.
- Некоторые исследователи полагают, что тавры, а затем и скифы исповедовали монотеистическую религию, в которой существовал единый бог, имевший как мужское, так и женское начало. Огромное количество культовых и погребальных предметов, найденных в ямах и на прилегающих территориях, включая район Карабийского нагорья, свидетельствуют о существовании обычая приношения божеству.
- И что? - спросила Евгений.
- Самым благородным жертвоприношением была жизнь живого существа, как правило, животного. Жертвоприношения совершались в обмен на что-то: исцеление от телесных недугов, искупление земных грехов, вмешательство божества в случае эпидемий и голода - мотивы были самыми разнообразными.
- А как насчет человеческих существ? Разве их тоже не приносили в жертву?
- По-видимому, так оно и было, особенно в крайне тяжелых для таврических кланов ситуациях. Козлов, быков и ягнят уже было недостаточно, чтобы добиться более быстрого и решительного вмешательства божества... Эти люди верили, что могут заслужить расположение судьбы, понимаемой как выражение божественной воли, отдав важный элемент, ключевую фигуру в общине, поскольку для них значение общины превышало значение отдельного человека, какое бы место он ни занимал в иерархии. Эта жертва искупала их вину перед богом или богиней.
- Но почему именно пещеры?
- У киммерийцев, а затем и тавров священным местом поклонения была пещера. Спуск под землю, символизировал переход в подземный мир.
- Так что это способ соприкоснуться с божественным, - сказала Мария.
- Именно.
- Кто совершал эти обряды?
- Современные исследования позволяют предположить, что это были жрицы. Они были носителями тех сакральных аспектов, которые связаны, определим это так, с магией.
Мария вскинула бровь. Ионов заметил это и отреагировал так, словно его ужалили в самое сердце:
- Не смотрите на меня так. Магия всегда давала людям инструменты, позволяющие справиться с критическими моментами, для преодоления которых одной человеческой силы недостаточно. Маг, или, в данном случае, жрица, рождается как проекция потребностей конкретного контекста. Они являются чистым выражением местной культуры. Использование магии имеет большое социальное значение: оно делает сообщество более сплоченным, через общий, коллективный ритуал укрепляет доверие к людям и к совместной жизни. Она выполняет решающую социологическую функцию.
- Вы оправдываете человеческие жертвоприношения? - намекнула Мария.
- Нет, конечно же, нет. Я просто вписываю их в контекст того времени, когда маг или жрица играли основополагающую роль духовного и, в некотором смысле, политического проводника древнего общества, - пояснил Ионов. − Акт жертвоприношения имел не только магическое, но и политическое значение.
Евгений решил, что они уже достаточно долго бьются вокруг да около, успокаивая преподавателя: тот уже достаточно ослабил бдительность. Он достал из кармана брюк фотографию, развернул ее, положил на стол доцента и спросил:
- Не могли бы вы рассказать о своих отношениях со студенткой Дианой Гурджиевой?
 
 

© Copyright: Юрий Салов, 2023

Регистрационный номер №0522779

от 21 ноября 2023

[Скрыть] Регистрационный номер 0522779 выдан для произведения: 58
 
Кафедра истории древнего мира и средних веков, Крымский Федеральный Университет Симферополь
 
Полицейские проигнорировали вывешенный на двери кабинета листок с объявлением о переносе заседаний и устных слушаний на следующую неделю и стучали. Один раз, два раза. Едва Евгений собрался уходить, как дверь распахнулась, и профессорского вида мужчина лет сорока, приняв стоявшую у дверей Марию за студентку, отстающую от курса, обругал ее:
- Вы не умеете читать? Разве вы не видели записку?
- Записку мы видели, а как насчет того, чтобы взглянуть на это? – произнес Кротов, появляясь из-за спины своего коллеги показав служебное удостоверение.
Доцент Валерий Ионов, преподаватель кафедры истории древнего мира и средних веков, покраснел и стал заикаться в извинениях.
- Мы - инспекторы Кротов и Райская, из УВД, - сухо продолжила за коллегу Мария. − Полагаю, вы знаете, зачем мы здесь.
В какой-то степени Евгений оценил подход своего напарника. Такая тактика "сильного оружия" - установление с самого начала периметра враждебных отношений для Ионова, который не знал, как реагировать на эту инсинуацию, - была не слишком распространенным методом допроса, но она оправдала себя: запуганный, Ионов стал мокрой глиной в руках полицейских.
Доцент покраснел еще больше.
- Правда, я не...
- Мы можем войти?
- Я не...
- Мы не займем у вас больше десяти минут, - заверила его Мария, проскальзывая в кабинет.
Оказавшись внутри, Евгений Кротов закрыл дверь. Этот жест тоже был полон психологического подтекста: теперь ты застрял здесь, с нами, с законом.
- Мы можем располагаться? - спросила Мария, занимая место перед столом.
- Пожалуйста, - пробормотал доцент.
Евгений встал рядом с ними и огляделся. Еще один психологический маневр: разница в размерах между двумя инспекторами заставляла преподавателя переводить взгляд с одного на другого, усиливая его опасения.
- Расслабьтесь, мы здесь за консультацией, - сказала Мария с явно фальшивой улыбкой. − Пожалуйста, располагайтесь.
Несколько секунд оба инспектора молчали. Это снова был прием, чтобы вызвать тревогу. По правде говоря, они пришли сюда не для допроса, но две вещи насторожили их: во-первых, нервозность Ионова, которой они собирались воспользоваться в полной мере; во-вторых, руки доцента. Одна из них была перевязана, а кисть другой так сильно была покрыта синяками и ссадинами, что казалось, будто он бил ей о стену. Или кого-то. Эта деталь не могла остаться незамеченной.
- Что у вас с руками? - спросила Мария мягко.
Мужчина посмотрел на них, как будто не понимая.
- Вы с кем-то поссорились? - настаивала Мария.
- А, это... Нет, нет... Я помогал старым коллегам на раскопках, и руки у меня застряли под инструментом... Ничего страшного.
- Археологические раскопки? − спросил Евгений.
- Да.
- Где? - настаивала Мария.
- Почему вы спрашиваете?
- Простое любопытство, - сказала она. − Когда я была маленькой, я мечтала стать археологом. Это были времена Индианы Джонса...
- Да... Не могли бы вы сказать мне, зачем вы здесь, пожалуйста?
Кротов и Раис могли казаться безобидными: на самом деле они распознали ложь, как акула распознает кровь.
Они поняли, что Валерий солгал, но ничего не сказали об этом, а лишь понимающе улыбнулись и продолжили.
- Мы здесь потому, что вы считаетесь одним из ведущих специалистов в области крымской культурной антропологии и этнографии, - приветливо сказал Евгений. − Вы известный человек в научных кругах, ваши исследования получили признание на национальном и даже международном уровне. Это впечатляет.
Это был тактический ход: подхалимство расстраивает собеседника, заставляя его ослабить бдительность.
- Я... Давайте не будем преувеличивать, но все равно спасибо...
- Не скромничайте. Мы видели ваши книги, - польстила ему Мария.
- Ну, я написал несколько, да...
Райская, как ни в чем не бывало, достала планшет и протянула Валерию: на нем были изображены фотографии с места обнаружения тела Дианы.
Ионов застыл на месте от удивления, расширив глаза.
- Мы здесь неофициально для расследования, - говорит Евгений. − мы бы попросили вас оставить этот разговор при себе, поскольку расследование продолжается.
Мужчина поднял глаза на питерца и уставился на него, словно не понимая ни слова из того, что он говорит.
- Мы можем на тебя рассчитывать? Вы никому не скажете? – настаивала Мария.
- Я... Конечно, конечно.
- Ну... Мы сейчас занимаемся реконструкцией этнографической базы, которая лежит в основе убийства, которые мы считаем ритуальным, - туманно продолжил Евгений.
- Еще...
Оба полицейских сделали вид, что удивленно смотрят друг на друга. Ионов это заметил.
- Подобные преступления уже были, - сказал он. − В семьдесят восьмом и восемьдесят девятом годах...
- Извините, но что вы знаете? - спросила Мария, возобновив свой авторитарный тон.
- Меня консультировал ваш коллега, Роман Барсуков. – спохватился Валерий, − Он тогда обратился ко мне за экспертной помощью.
- Барсуков, конечно... – понимающе сказал Евгений.
Мужчина вернул взгляд на планшет.
- Идите вперед. Пролистайте фотографии, - поощрила его Райская.
Валерий повиновался. Его глаза были полузакрыты от грубости изображения.
- Вы заметили какие-нибудь отличия от других убийств? - спросил Кротов.
- Это пещера Шан-Кая-Кобасы, южный Крым, таврическое святилище – произнес преподаватель как бы про себя.
- Именно так, - подтвердила Райская.
- Когда это произошло? - спросил доцент.
- Это не имеет значения, - вмешался Евгений. − Вы не замечаете ничего диссонирующего с предыдущими убийствами?
Ионов несколько минут молча анализировал фотографии.
- Я так не думаю, - наконец сказал он, передавая планшет обратно женщине-полицейскому.
- Если бы мы попросили вас изучить культовые элементы этого убийства, вы бы это сделали? − спросила Евгений.
- Конечно, если я могу быть чем-то полезен следствию...
- Не могли бы вы уделить нам минут двадцать? - спросила Мария.
- Вы имеете в виду сейчас? По правде говоря...
- Похоже, что эти убийства вдохновлены обрядами древних тавров, не так ли?
Мужчина пристально посмотрел на Евгения и кивнул.
- Да.
- Не могли бы вы рассказать об этом подробнее? - спросила Мария.
Ионов пожал плечами.
- Например, какова цель этих церемоний? - спросила Мария, доставая из сумки блокнот и ручку.
- Ну, сакральная функция ритуальных церемоний вполне определенно вытекала из дионисийских обрядов, прямым продолжением которых они являлись... Праздники имели терапевтическую цель для общества, которое после жертвоприношения вновь обретало смысл жизни.
- Под жертвоприношением вы подразумеваете кровавое жертвоприношение? - спросил Евгений.
- Первоначально - да. Обряды страсти жертвенной жертвы - простите за каламбур -  были достаточно кровавыми. Но это было необходимо, поскольку они должны были имитировать жизненно важную жертву во благо общества.
- Мы говорим о древнем обществе, не так ли? - спросила Мария.
- Именно так. Обряд был связан с природой и ее циклами жизни и смерти. Смена времен года, все такое.
- Во имя кого приносилась жертва?
- Мы можем только предполагать. Как вы, конечно, знаете, причерноморская античная цивилизация  оставила нам мало письменных свидетельств, поэтому мы можем только осторожно предполагать...
- Смелее, - подбадривала Мария.
- Некоторые исследователи полагают, что тавры, а затем и скифы исповедовали монотеистическую религию, в которой существовал единый бог, имевший как мужское, так и женское начало. Огромное количество культовых и погребальных предметов, найденных в ямах и на прилегающих территориях, включая район Карабийского нагорья, свидетельствуют о существовании обычая приношения божеству.
- И что? - спросила Евгений.
- Самым благородным жертвоприношением была жизнь живого существа, как правило, животного. Жертвоприношения совершались в обмен на что-то: исцеление от телесных недугов, искупление земных грехов, вмешательство божества в случае эпидемий и голода - мотивы были самыми разнообразными.
- А как насчет человеческих существ? Разве их тоже не приносили в жертву?
- По-видимому, так оно и было, особенно в крайне тяжелых для таврических кланов ситуациях. Козлов, быков и ягнят уже было недостаточно, чтобы добиться более быстрого и решительного вмешательства божества... Эти люди верили, что могут заслужить расположение судьбы, понимаемой как выражение божественной воли, отдав важный элемент, ключевую фигуру в общине, поскольку для них значение общины превышало значение отдельного человека, какое бы место он ни занимал в иерархии. Эта жертва искупала их вину перед богом или богиней.
- Но почему именно пещеры?
- У киммерийцев, а затем и тавров священным местом поклонения была пещера. Спуск под землю, символизировал переход в подземный мир.
- Так что это способ соприкоснуться с божественным, - сказала Мария.
- Именно.
- Кто совершал эти обряды?
- Современные исследования позволяют предположить, что это были жрицы. Они были носителями тех сакральных аспектов, которые связаны, определим это так, с магией.
Мария вскинула бровь. Ионов заметил это и отреагировал так, словно его ужалили в самое сердце:
- Не смотрите на меня так. Магия всегда давала людям инструменты, позволяющие справиться с критическими моментами, для преодоления которых одной человеческой силы недостаточно. Маг, или, в данном случае, жрица, рождается как проекция потребностей конкретного контекста. Они являются чистым выражением местной культуры. Использование магии имеет большое социальное значение: оно делает сообщество более сплоченным, через общий, коллективный ритуал укрепляет доверие к людям и к совместной жизни. Она выполняет решающую социологическую функцию.
- Вы оправдываете человеческие жертвоприношения? - намекнула Мария.
- Нет, конечно же, нет. Я просто вписываю их в контекст того времени, когда маг или жрица играли основополагающую роль духовного и, в некотором смысле, политического проводника древнего общества, - пояснил Ионов. − Акт жертвоприношения имел не только магическое, но и политическое значение.
Евгений решил, что они уже достаточно долго бьются вокруг да около, успокаивая преподавателя: тот уже достаточно ослабил бдительность. Он достал из кармана брюк фотографию, развернул ее, положил на стол доцента и спросил:
- Не могли бы вы рассказать о своих отношениях со студенткой Дианой Гурджиевой?
 
 

 

Тени древней земли - 59

Тени древней земли - 57