Противостояние (продолжение)

25 мая 2013 - Борис Кудряшов

Продолжение детектива:

Глава 3.

Максимыч нервно поглядывал на меня, как бы раздумывая, иметь ли дело со мной или я уже отработанный материал. Но давняя дружба всё-таки взяла вверх, глубоко вздохнув, он изрёк:

- Николай, то, что я сейчас скажу тебе, должно остаться между нами, для остальных это тайна за семью печатями.

Он почесал затылок и стал излагать мне совершенно невероятные вещи.

- Наверно, на старости лет совсем умом тронулся, - подумал я, - как его разбирает, аж весь напрягся.

Я напряжённо слушал Максимыча и старался осмыслить всё то, что с ним произошло. Всё казалось совершенно нереальным и порой даже вздорным.

- Так ты всё-таки собрал генератор? – скромно поинтересовался я.

Видя на моём лице смятение и отрешённость, он стал ещё сбивчивее и путанее излагать суть вопроса, который столько лет интриговал нас.

- Да, Коля, мне удалось создать такой аппарат, который способен искривлять пространство и изменять бег времени, - нервно закуривая «Беломор», ответил физик. - Много воды утекло с тех пор как меня ушли из школы, определили пенсию, и я полностью предался моей мечте.

Я недоверчиво посмотрел на него и спросил:

- Максимыч, ладно, но ведь этот аппарат ты мог запатентовать, почему ты этого не сделал?

- Да, я так и хотел поступить, направив массу писем в Академию Наук СССР и в различные ведомства, занимающиеся подобными вещами. Я считал, что моим изобретением заинтересуется какое-нибудь НИИ, но ответом было только непонимание, а порою просто злая ирония или молчание.

Максимыч от негодования весь как-то съёжился и

схватился рукой за грудь. Я подхватил его на руки и подтащил к ближайшей скамейке. Из компании бомжей тут же подбежали двое алкашей и униженно стали канючить деньги на опохмел. Грозно посмотрев на них, я предупредил:

- Ну вы, сукины дети, попробуйте только подойти к нам ближе чем на три метра, тогда я вам быстро женилки поотрываю и собакам брошу.

Бомжи, что-то злобно шепча, лениво ретировались к своим собутыльникам продолжать квасить горькую.

- Максимыч, - теребил я его, - ну ты что выделываешь, что с тобой. Ты не вздумай, старый плут, на пороге мировой известности окочуриться. Я этого не переживу, да и мир весь тоже.

Горе физик что-то замычал, указывая глазами на карман пиджака, видимо там у него хранился валидол. Я сунул руку в карман и извлёк оттуда старые деньги, роговые очки и действительно валидол. Быстро сунув ему в рот валидол, я стал разглядывать ретро-купюры. Эту «валюту» я не держал в руках, по крайней мере, лет сорок. Мой приятель вскоре зашевелился, глубоко вздохнул и сказал:

- Знаешь, Коля, я очень жалею, что встретил тебя через столько лет. Ты даже не представляешь себе, где меня только не носило.

Я с сожалением смотрел на бывшего своего учителя и всё пытался осмыслить сказанные им слова.

- Знаешь, у меня мало времени, давай заглянем в одно местечко, там я тебе всё покажу и расскажу. Как ты на это смотришь? Согласен?

Мне было как-то всё равно да и Нинка - стерва не ждала моего быстрого возвращения. Я мотнул головой в знак согласия, и мы сели в маршрутку.

- А далеко ехать, - на всякий случай осведомился я, - а то ведь мне надо к ужину вернуться.

Максимыч, испытующе посмотрев на меня, ответил:

- Я думаю, что тебе будет необыкновенно интересно всё узнать, но вижу, но вижу, что тебя это теперь мало занимает.

- Да нет, - слабо оправдывался я, - понимаешь дело такое, то одно, то другое. Вот с Нинкой надо постоянно мириться, а то вышвырнет меня, гадина, вместе с лабораторией на улицу.

Максимыч сочувственно покачал головой и углубился в свои мысли. Маршрутка по требованию остановилась на окраине города у старого дома. Мы расплатились и направились к дому.

- Я решил остановиться в этом месте, здесь тихо и никто не мешает мне сосредоточиться, - пояснил Максимыч.

Комнатка, куда привёл меня мой старый друг, оказалась совсем миниатюрной, но достаточной, чтобы в ней расположилось всё необходимое для нормального существования. Около окна я заметил на столе какой-то странный светящийся аппарат, о котором говорил мне горе-изобретатель. Максимыч тяжело опустился на стул и начал своё повествование. Многое из того, что он мне поведал тогда казалось абсолютно нереальным и фантастичным, но всё же я терпеливо слушал его. Ни

один научный институт не хотел признавать изобретение моего физика и поэтому он решил аппарат испытать на себе. Оказывается Максимыч создал очень мощный, но в то же время очень компактный генератор, полем которого можно было управлять с помощью ручного пульта. Я вытер платком лоб и продолжал слушать гения-самоучку.

- Да, Николай, мне было нечего терять, - грустно вздохнув, сказал Максимыч. Жизнь моя не сложилась, жил я один, никто меня не замечал и не верил мне. Поэтому я решил опробовать своё детище на себе.

- Генератор чётко сработал и я как бы на мгновение потерял сознание. Очнувшись, я вдруг увидел себя стояшим на соседней улице и почему-то летом, хотя в моём мире была зима. Всё было достаточно необычно, ну хотя бы то, что люди были странно одеты, а по дороге неслась целая вереница разномастных машин. Там, где раньше качались берёзы и тополя, теперь высился небоскрёб в 30 или 40 этажей.

Максимыч рассказывал, всё больше воодушевляясь от того, что с ним случилось.

- Мимо меня проходили молодые парни с бутылками пива, грубо матерясь. Прошла мимо меня группа каких-то давно небритых мужчин, которые волокли за собой какие-то странные мешки из мягкого пластика. Вот один из них нагнулся, схватил какую-то металлическую баночку и обрадованно сунул её в мешок. Я отпрянул в сторону и чуть не наступил на группу собак, мирно расположившихся на газоне улицы. Собаки с довольным

урчанием грызли какие-то мослы, очевидно, кости, которые им кто-то бросил из прохожих. Улицы и магазины пестрели странными вывесками и надписями на русском и английском языках. Поначалу мне показалось, что это не мой город, но улица с домами мне была хорошо знакома. Всё как-то преобразилось, на улице на пешеходных дорожках валялись пустые бутылки, какие-то обёртки и коробки. На остановках троллейбусов и автобусов выстроились странные ларьки со всякой всячиной. Мимо меня прошла весёлая ватага подростков лет 13-14. У троих я заметил в зубах сигареты, а в руках металлические баночки с какой-то жидкостью, которую они жадно пили. Остановившись недалеко от меня, они громко хохоча и толкая друг друга, показывали руками в мою сторону. Не знаю, чем это я мог привлечь их внимание? Одет я был нормально в пальто, на голове пыжиковая шапка, а на ногах валенки. Но через мгновение ко мне пришло осознание того, что одет то я был не по сезону. Ко мне подошёл представитель правопорядка в странной серой форме.

- Максимыч, так что, они тебя замели в ментуру? – ухмыльнулся незлобиво я.

- Знаешь, Коля, тут всё и закрутилось. Милиционер потребовал у меня документы, которых конечно у меня не оказалось. Из сбивчивого моего объяснения он ничего не понял кроме одного, что перед ним душевно больной человек и что его необходимо незамедлительно изолировать от общества. В отделении милиции меня грубо затолкали в

какое-то помещение со стальной дверью и без окон. Свет сразу же выключили, и я ощупью стал искать скамью или стул. Невдалеке от меня кто-то тихо матерился, очевидно, боясь навлечь на себя гнев милиционеров. Так и не найдя ничего, я расположился на полу, подстелив себе под голову пальто. Не знаю, сколько прошло времени, но вскоре дверь заскрежетала тяжёлым засовом, и яркий свет брызнул мне в лицо. Я зажмурился и отвернулся, но в ту же минуту чей-то властный и грубый голос предложил мне выйти из помещения. Я повиновался, оставив на полу уже изрядно помятое пальто и валенки с шапкой.

Глава 4.

Хмель у меня быстро прошёл, когда двое здоровенных ментов в отделении прошлись по моей спинушке дубинками. Стиснув зубы, я отчаянно терпел это насилие со стороны милиции, чтобы не усугублять своего положения.

- Ну что, скотина, хронь, будешь теперь уважать блюстителей порядка, - прорычал мне в лицо один из ментов, - или тебе в более популярной форме объяснить наш замечательный кодекс чести и вежливости в общественных местах.

Я покорно залепетал, что это, дескать, со мной в первый

раз и что я вообще не пью.

- Так мы тебе и поверили, – ответил лейтенант, сидящий за столом, - просто не хочется тратить на тебя наше драгоценное время. Заплатишь штраф и катись на все четыре стороны.

Я лихорадочно соображал, где мне взять деньги, ведь в карманах у меня было пусто. Деньги хранились дома у Нинки в банке из - под конфет. Я униженно стал говорить, что денег у меня нет, и чтобы славная милиция отпустила меня с миром. Лейтенант насупился и приказал здоровякам:

- А ну-ка, хлопцы, пошукайте у него в карманах, сдаётся мне, что врёт подлец.

Милиционеры, грубо задрав мне руки, быстро обшарили все карманы и недоумённо уставились на своего босса.

- Ну, что там, нашли что-нибудь? – поинтересовался лейтенант.

- Да нет, товарищ лейтенант, он гол, как сокол. Вот, гад, мы на него потратили столько времени, а он чист.

- Мужики, гляньте, что это у него там на руках?

Я весь задрожал от ужаса, что сейчас расстанусь с золотыми часами, подаренными мне Нинкой и обручальным кольцом.

- Уважаемый товарищ лейтенант, - вежливо начал я, - то, что вы имеете в виду, принадлежит только мне и расставаться с этим у меня нет никакого желания.

- Здесь я решаю, что тебе желать или не желать, - грубо отвесил мне лейтенант. А ну-ка, мужики освободите этого

зануду от излишеств.

Милиционеры молниеносным движением сдёрнули с меня часы с кольцом и, довольно ухмыляясь, положили их на стол начальнику.

- Ну вот, а говорил, что нечем расплачиваться. Что, у тебя какие-то претензии к нам или оформить протокол о нападении на сотрудника милиции при исполнении им своих служебных обязанностей?

Я весь сжался, представив себе перспективу дальнейшего моего пребывания в местах не столь отдалённых.

- Нет, нет, уважаемые товарищи, у меня нет никаких претензий. Я полностью осознал свой недостойный поступок и обещаю никогда более не нарушать правопорядок.

- Ну, вот и договорились. А теперь выметайся отсюда, пока я не передумал.

Я, благодарно кланяясь и бормоча лестные слова в адрес милиции, выскочил на улицу. На улице мела позёмка, было скользко и мерзко.

- Боже мой, что я теперь скажу Нинке, - подумал я, - ведь она сразу же обнаружит пропажу.

На душе стало сразу как-то противно и чтобы скоротать до вечера время, я отправился побродить по городу. Но прогулка не вызымела своего должного действия на моё душевное состояние. Кто-то мысленно мне всё время твердил, что надо отблагодарить жгучую брюнетку, по вине которой я оказался в ментуре. Я долго боролся с этим чувством, но всё же голод и желание опохмелиться

взяли верх.

Магазин был всё ещё открыт и на моё счастье пуст от посетителей. Продавщица стояла ко мне спиной, что - то расставляя на полке.

- Ну что, кошка драная, пора наверно тебе извиниться перед благородным человеком, который осчастливил тебя своим присутствием, - прошептал нежно я.

Брюнетка нервно дёрнулась всем телом и медленно повернулась ко мне лицом. Глаза её расширились, а лицо перекосилось от ужаса и предчувствия расправы. В этот момент я уже не соображал, что делаю. Весь негатив, накопившийся во мне за этот день, выплеснулся наружу. Схватив обидчицу за пышные волосы, я несколько раз ударил её головой о прилавок. Она особенно не сопротивлялась, видимо чувствуя свою вину передо мной. Из ушей и носа потекла кровь и это меня ещё больше раззадорило. Вытащив её из-за прилавка и повалив на пол, я стал мутузить её тело ногами. Схватив с прилавка пятилитровую бутыль с огурцами, я поставил окончательную точку, по моему мнению, в святой мести, опустив тяжеленную бутыль на голову обидчице. Быстро перепрыгнув через прилавок, я выскреб деньги из кассы и ретировался на улицу, прихватив пару бутылок коньяка.

Бутылки в карманах мешали быстро бежать, я замедлил шаг и тут же с ужасом сообразил, что совершил что-то гадкое и непоправимое, которое раз и навсегда перечеркнуло моё будущее существование. С ненавистью отбросив в стороны бутылки и деньги, я медленно

двинулся обратно к магазину, надеясь увидеть в благополучном здравии мою обидчицу. Не доходя до магазина, я заметил милицейский газик и несколько милиционеров, стоящих у входа в магазин. Последняя моя надежда рухнула. Я уныло поплёлся домой, не ожидая ничего хорошего в дальнейшей своей судьбе. Вопрос о моём духовном спасении был окончательно решён в пользу той сущности, о которой даже думать было страшно.

Дверь мне открыла Нинка вся в слезах и укорах

- Коленька, дорогой, где ты был, я вся изнервничалась? - опустив голову ко мне на грудь, причитала жена. - Зачем же ты бедного котика закрыл на улице, ведь он мог простыть, да и дорогую мою вазу разбил?

У меня не было никакого желания объяснять причину разгрома на кухне. Устало поцеловав жену, я отправился в ванну принять душ, снять с себя все стрессы прошедшего дня.

Утром Нинка, как ни в чём не бывало, что-то мурлыча себе под нос, готовила завтрак. С кухни до меня доносились приятные запахи, возбуждающие аппетит.

- Интересно, она сама расскажет, где она вчера пропадала или мне спросить? – думал я. - Нинок, - начал я спокойно, - а что вчера тебя так долго задержало на работе?

Я ждал ответа, но вместо него с кухни доносилось мурлыканье кота Тимофея и звон посуды. Наконец дверь открылась и в гостиную вошла жена в нарядном свитере и передничке. В руках она держала салатницу полную

овощей и тарелку с котлетами.

- Милый, я не слышала, что ты спросил меня, - нежно взглянув на меня, ответила жена.

- Я говорю, дорогая, где ты задержалась вчера?

Нинка поправила бусы и причёску и, слегка занервничав, ответила:

- Коленька, ну что ты, я посидела у подруги, ну и по магазинам пробежалась. Ты что, ревнуешь меня опять к моему начальнику цеха? Дурачок мой милый, ешь, а то остынет, и не забивай себе голову всякой всячиной.

Видя такой шикарный завтрак, все мои претензии и подозрения сразу же растаяли как весенний снег на солнце, и я с наслаждением предался процессу уничтожения вкусной и здоровой пищи.

На заводе ничего не изменилось, всё крутилось и вертелось в напряжённом ритме. Наш техотдел лихорадочно работал над завершением госзаказа, поэтому приходилось оставаться на сверхурочные часы. Но, как говориться, и на старуху бывает проруха. Люди устали от каждодневного тяжёлого труда, и случилось то, что должно было рано или поздно случиться. Сегодня я как обычно сидел на работе за своим столом и проверял новые технологические карты по обработке тугоплавких металлов.

- Николай Иванович, зайдите ко мне, - раздался голос главного инженера, интонация которого не предвещала ничего хорошего.

Я перемигнулся с сотрудниками техотдела, которые сочувственно мне закивали головами, и побрёл к шефу.

По кабинету, нервно теребя волосы на голове, прохаживался Семён Ильич. Увидев меня, он кивнул мне на стул, а сам сел за стол.

- Послушайте, Николай Иванович, вы занимались разработкой новой технологии по обработке металлов?

- Ну да, я конечно, а что, – осторожно спросил я, - что случилось?

- По вашей милости вся партия деталей для ответственных механизмов пошла в брак. Вы сорвали нам все сроки и планы и понесёте за это ответственность, идите.

Ничего не понимая, я стоял и моргал глазами, как последний идиот.

- Семён Ильич, в чём моя вина и ошибка, объясните, пожалуйста.

Главный инженер налил из графина воды в стакан и, отвернувшись к окну, сказал:

- Вы сознательно увеличили скорость обработки материала, что вызвало его перегрев и потерю прочности.

- Вот это да, - подумал я, - видимо меня скоро попрут с завода.

Регистрационный номер №0138489

от 25 мая 2013

[Скрыть] Регистрационный номер 0138489 выдан для произведения: