Помочь сайту
Поздравления
Мост "над" Ватерлоо (ромн-сказка) главы 1по 17.
24 июня 2017 -
georg galba
Глава первая. Две эфирные бабки и прочие хамы.
На радиостанции "Ухо тоски" по субботам в передаче "Человек из зомбоящика" забавляются две дамы, свою клетчатую рубашку (ни в телевизионной студии, ни в Госдуме, ни летом, ни зимой, ни днём, ни ночью - свидетельство цельности натуры. Поэтому ему пальцы, когда он в эфире, в рот не суй - в миг отхряпает!) Приятное исключение из этой дружной радио-компашки представлял Серафим Вздоренко, который несмотря на свою угрожающую импозантность весьма деликатен в эфире и ни то, что никогда не хамит, но даже часто занимается пусть и ироничным, но самоуничижением, что похвально (после своих давних телевизионных безобразий остепенился, исправился человек.) Жаль, что давно там не работает...
А теперь посмотрим на голубой (геи не виноваты и Сорокин со своим «Голубым салом” тоже) экран зомбо-ящика.
***
Об эрудиции одного известного режиссёра.
1 Глава первая. Две эфирные бабки и прочие хамы.
На радиостанции "Ухо тоски" по субботам в передаче "Человек из зомбоящика" забавляются две дамы, сомнительные во всех отношениях. Как-то зашёл разговор о трофейном фильме 40х годов "Мост Ватерлоо" и одна из них назвала фильм "Мостом через Ватерлоо". Подтвердила, что является типичной "образованкой" - знает много, но не точно. После этого заявления последовали звонки радиослушателей, уличившие даму в ошибке, в ответ на что осрамившаяся стала отнекиваться и валить на слушателей - мол, это кто-то из них сказал. Вот такая находчивая оказалась! Помимо подобных ляпов вышеназванная мадам отличается безразмерной словоохотливостью - начнёт о чём-то говорить и не остановишь, несмотря на лимит времени и обещанные ответы на звонки слушателей (как правило, на это времени не остаётся). Немногие эфирные минуты сгорают в пустом многословии. Всё-таки журналисту не грех соблюдать чувство меры и как-то контролировать свой лавинообразный поток сознания (одно дело на бумаге изгаляться, другое - самолюбоваться в прямом эфире). Вторая ведущая отличается завидным мастерством в одёргивании неудобных дозвонившихся, в хамском затыкании их. Правда, в этом "искусстве" у неё есть солидные учителя-наставники: Ставропольский и их общий начальник Хренедиктов, не снимающий никогда свою клетчатую рубашку (ни в телевизионной студии, ни в Госдуме, ни летом, ни зимой, ни днём, ни ночью - свидетельство цельности натуры. Поэтому ему пальцы, когда он в эфире, в рот не суй - в миг отхряпает!) Приятное исключение из этой дружной радио-компашки представляп Серафим Вздоренко, который несмотря на свою угрожающую импозантность весьма деликатен в эфире и ни то, что никогда не хамит, но даже часто занимается пусть и ироничным, но самоуничижением, что похвально (после своих давних телевизионных безобразий остепенился - исправился человек.) Жаль, что давно там не работает...
А теперь посмотрим на голубой (геи не виноваты) экран всем известного ящика.
Об эруди
Как-то в передаче альтиста-юмориста Юлия Паштета "Вокзал суеты" принимал участие этот известный одутловатый режиссёр с заплывшими от излишней улыбчивости глазками. Речь шла о воздействии музыки на человеческую душу. И в частности - о сочинении Г. Канчели "Стикс", исполненном ансамблем Паштета и ему посвящённом. Режиссёр присутствовал на концерте и был в восхищении от музыки. Музыку-то он услышал, а вот название не усвоил, и назвал произведение в той передаче словечком "Сикс", подразумевая, наверное, английское числительное Six. Возможно, не будучи знатоком греческой мифологии, и не подозревая о наличии реки Стикс в царстве Плутона, по которой на лодке некто Харон перевозит души умерших на другой берег, в Ад, наш режиссёр и услышал в названии более родное "шесть" (только по-аглицки). Хорошо ещё, что не "секс" послышалось! Тоже ведь близко по звучанию. "Ну перепутал и что? - спросит добродушный читатель этих строк. - С кем не бывает?" Оно, конечно, ничего страшного... Только вот режиссёр в присутствии исполнителя и ведущего передачи Паштета несколько раз твердил эту неправильность, а тот его ни разу не поправил, наверное, боясь обидеть. А в результате телезрители введены в заблуждение (ведь, наверняка, большая их часть не дружит с "Мифами Древней Греции"), и получилось как у Булгакова: "господин соврамши". Стоит ли вот так проявлять свою деликатность в ущерб правде? Кто же виноват, что режиссёр, как и многие бывшие советские люди, "образованец" (термин Александра Исаевича)?
***
И о чём, господин автор, дальше у Вас пойдёт речь? - подумает беспокойный с детства читатель. Не волнуйся, дорогой читатель. Сейчас мы всё объясним, как объясняет на том же «Ухе тоски» журналист Степан Бартоменко. ( дальний родственник известной поэтессы Агнии Барто). Потерпите чуток. О чём бы речь ни шла, надо для порядку на дно терпения залечь, и гора, а то и голова, с плеч. Будем считать, что на первую главу мы наскребли, не утомляя читателя многословием, так что приступим ко второй.
Глава вторая. О делах сугубо городских.
«Я киоски уничтожил для удобства жителей, но аптеки приумножил и созвал целителей. А такси теперь вам - "Волги", чёрные с оленями. Ожидая их подолгу, встаньте на колени вы. Мы рекламой вас задушим, но вы не робейте, затыкайте ватой уши и посуду бейте. Денег нет, но вы держитесь крепко за правительство, с голоду костьми ложитесь, радуйтесь строительству! Лет до ста тебе желаем жить, Семён Сергеевич! Чтобы Кремль ты снёс желаем в этом тысячлетии! Вызовут овации ваши хреновации. Думали - несчастье, оказалось — счастье!» - пел хор кантату, посвящённую новому беспримерному мэру столицы (Ниццы?). Автор музыки, как догадывается смышлёный (ненавистник мышей) читатель, великий композитор Акакий Отступник. Он по-прежнему многогранно талантлив и плодовит, хоть и не Давид, о чём свидетельствует его новая, идущая в Очень Большом Тятре опера «Семечки», о любимых народом плодах подсолнечника в противовес (рухнул навес) «ихнему» попкорну, символу попсы и прочего разврата без возврата... Недавно и на «Ухе тоски» сварганили об этом талантище передачку в рубрике-рублике «Панегирик», увешанную множеством гирек славословия. Человек служил, не тужил и заслужил. И не завидуйте! Вам бы только семечки лузгать да мусорить шелухой, а он, «панимашь» (любимое словечко царя-демонократа) аж, войдя в раж и построив новый гараж, оперу зафигачил. Ну чем ни гений, хоть и не Евгений!
***
-Мы оленями заменим все трамваи и такси, и не будет промедленья, и отсрочки не проси, - заявил мэр на передаче Андрона Махалова « Пусть теребят ребят».
Публика взволновалась, поделившись на тех, кто «за» и тех, кто «против». Атмосфера накалилась и запахло «Грозой» Островского, чей очень большой монумент, охраняемый ментами, громоздится возле Очень Малого Тятра на бывшей площади революционера из Свердловска.
– -И Лужкова мы помянем, - продолжал в сердцах мэр-землемер, - плюнув с левого плеча. Где теперь его хоромы, что настроил сгоряча?
– -А ваши где?- подколол какой-то саботажник, в прошлом высотник-монтажник.
– - Мы деревьями украсим все московские бульвары, - продолжал возбудившийся градоначальник. - Все забудут про Чубайса и лихи дела Гайдара!
– Упоминание имён ненавистных демократов вызвало ропот одобрения.
– -Плитку надо класть всласть, за всю масть! - крикнул какой-то тип с лицом дорожного рабочего, до всего охочего.
– Город пе-ре-и-ме-ну-ем, - сказал по слогам мэр, - как желают москвичи. И не поминайте в суе красномордны кирпичи.
– - Причём здесь кирпичи? - возник кто-то недовольный, хотя и подневольный.
– - Когалымском станет город, - продолжил хозяин столицы , отчаянно жестикулируя, - и забудет стару стать! И не вспомнят, что был голод... -
– - Жить там будет только знать, - кто-то добавил ехидно и спрятался за спину соседа.
– Из-за кулис раздался бодрый хор: - И во всём величье встанет новый мэр во весь свой рост. Недовольных он «забанит» и построит новый мост.
– - Имени Немцова или Кадырова? - опять подковырнул спрятавшийся за спину соседа.
– Имени Подвального? - последовал гадкая реплика.
– Мэр промолчал, но дама в первом ряду запела, крестясь: - За мощами Николая с ночи очередь стоит, а вдали собака лает, чей-то бюст мироточИт.
– - Опять эта Погромская, - раздался не патриотичный глас «вопиющего в пустыне» патриотично настроенных.
– Глава третья. Прямая линия.
– -...гОните меня в отставку? - спросил печально император-царь, утирая алмазную легитимно-интимную слезу. - Хоть оставьте на пол ставке...
– Журналисты переглянулись. «Какой неделикатный эпизод».
А неблагодарный народ продолжал слать едкие ЭсЭмЭск-эскимоски.
– - И что же вам ещё нужно. И Крым ваш и Донбас наш! И Сирия скоро... Хотите теперь Аляску?
– - Верим в Аляску как в сказку! - забормотал представитель какого-то отдалённого региона и, поперхнувшись своей дерзостью, закашлялся. - Неча емерихамцам там позволять своё оружие массового потребления мастырить.
– -Правильно! - подхватило несколько отфильтрованных представителей народа. - Пора послать туда наших «вежливых» людей в форме.
– - Покорять Аляску надо в масках, - заметил,понизив голос, император-царь. - Это сколько же их надо пошить на всю армию. А касок сколько понадобится. И спросить не у кого... Шойгу уехал в тайгу.
– - Охотиться? - задали нескромный вопрос.
– - Искать какой-то клад. Кажись, золото Врангеля, но мне не докладал, хотя должен. Поставлю ему на вид!-Хорошо чтобы, найдя, клад , сделал бы вклад в экономику, а то, как говорит премьер-министр Медведкин: «Денег нет, но вы держитесь». А за что держаться не сказал.
- Наверное, за поручни? Он ведь бывший капитан недавнего, но дальнего плавания, - блеснул осведомлённостью известный журналист малоизвестной газеты.
- Когда с «Матильдой», наконец, покончим? - истошно прокричал худой гражданин неопределённой ориентации, с внешностью неисправимого правдолюбца. - Бедная Погромская одна надрывается. Надо помочь девушке в неравной борьбе.
-Этот Учитель-мучитель многому нас научит, - раздался женский укоряющий голос. - Защитим от посягательств всяких учителей доблестное имя убиенного царя с «кровавым подбоем». От «учительской» клеветы его отмоем!
-Правильно, граждане, - согласился покладистый Валентин Валентинович и нежной ладошкой дзюдоиста прикрыл пытавшийся зевнуть рот.
– Глава четвёртая. Происшествие на Арбате.
– Тёплый весенний вечер. Запах цветущей сирени. Редкое московское тепло. Прохожие, друг на друга похожие, шастают по своим неотложным, во многом ложным, и налогом обложенным делам. Слышен детский голос:
–
– «Хоть смертью брата Гамлета родного
Полна душа и всем нам надлежит
Печалиться, а королевству в скорби
Избороздить морщинами чело,
Но ум настолько справился с природой,
Что надо будет сдержаннее впредь
Скорбеть о нем, себя не забывая.
С тем и решили мы в супруги взять
Сестру и ныне королеву наш Наследницу военных рубежей,[]
Со смешанными чувствами печали
И радости, с улыбкой и в слезах.
При этом шаге мы не погнушались
Содействием советников, во всем
Нам давших одобренье. Всем спасибо.
Второе. Королевич Фортинбрас,
Не чтя нас ни во что и полагая,
Что после смерти братниной у нас
Развал в стране и все в разъединенье,
Возмнил такое о своей звезде,
Что надоел нам, требуя возврата
Потерянных отцовых областей,
Которые достал себе по праву
Наш славный брат. Вот вкратце что о нем.
Теперь о нас и сущности собранья.
Тут нами извещается в письме
Король норвежцев, дядя Фортинбраса.
По дряхлости едва ли он слыхал
О замыслах племянника. Мы просим
Пресечь их в корне, так как войско сплошь
Из подданных его и их содержат
На счет казны. Письмо мы отдаем
Вам, добрый Вольтиманд, и вам, Корнелий.
Свезите старцу-королю поклон.
Мы вам не расширяем полномочий.
Держитесь в совещаньях с ним границ,
Дозволенных статьями. Поезжайте.
Готовность докажите быстротой».
– -Бедный Йорик зашёл в арбатский дворик. Он достал пипиську и обписал киску. Киска как мяукнет, Йорик же как пукнет. Киска убежала. Стало киску жалко.
– Подросток лет двенадцати, культурно-опрятного вида, в очёчках (не цыганёнок), раскланялся в ответ на бурные аплодисменты зевак и звон монет в кружке для подаяний.
– To be or not to be. Кидайте мне рубли!
– - Молодец, мальчик! Сам сочинил? - толстая тётя погладила чтеца по кудрявой головке.
– - Нет, тёть! Это Шекспирт, который пил спирт. А водку не пил. Как пахнет она, не выносил,- зарделся пионерским галстуком юный чтец.
– Я «Гамлета» читаю и деньги получаю. Читаю вам «ГамлЕта» не первое уж лето
– - Ишь ты, какой умный. А ещё что-нибудь.
– Малец не успел открыть рот, как был схвачен за шиворот внезапно вынырнувшим как из-род земли ментом.
– - Почему попрошайничаешь? Где твои родители? Почему не в школе?
– -А-а-а! Пусти, дядя!- завизжал отрок, трепеща как рыба на крючке.
– - Оставьте ребёнка! - вступилась дама предпенсионного вида . - Чем он вам мешает?
– - Незаконное предпринимательство! - закричал мент. - Пойдём в отделение!
– Мальчишка, извернувшись, укусил блюстителя за палец.
– -Ах ты, бл...! Сопротивление представителю правопорядка.
– Мент сгрёб мальца и как злой паук Муху-Цокотуху поволок нарушителя в свою липкую ментовскую паутину. Толпа взревела, но отбивать никто не решился.
– Легенда о Гамлете, - заговорил начальник,со средней крупности звездой на погонах, пристально глядя на задержанного, - как мы видели, принадлежит глубокой древности: если действительно произошли события, описанные Саксоном Грамматиком, они, вероятно, относятся к IX веку. Но в шекспировском «Гамлете» мы находим множество деталей, относящихся к значительно более позднему времени. Ты, пацан, знал об этом?
-Не, дядь, не знал.
-А чего читаешь, не зная о чём? Хочешь умным показаться.
-Хочу. Разве нельзя?
- Хотеть, хоти, но слушай дальше:
– Например, в трагедии упоминается пушечная пальба, а порох был изобретен лишь в XIV веке. Местом действия трагедии является находящийся в датском городке Эльсиноре (на берегу пролива, отделяющего Данию от Скандинавского полуострова) укрепленный замок, который был здесь построен лишь в XVI веке. Шекспир указывает, что Гамлет учился в Виттенберге (в Германии), а между тем университет в этом городе был основан также лишь в XVI веке (в 1502 году). Большинство бытовых и прочих деталей «Гамлета» принадлежит Англии эпохи Шекспира. Но главное – живой действительности эпохи Шекспира принадлежат описанные в трагедии люди, их мысли, чувства, отношения между ними. Под маской старины и чужеземных имен Шекспир показывал зрителям картину современного ему общества.
– - Значит, всё враньё?
– - Выходит. А ты не зная брода сунулся в воду и людям голову морочишь. Поэтому тебя и забрали.
– -Больше не буду.
– -То-то же... Родителей твоих вызовем.
– -Не надо, дядь. Отец, как напьётся, так за ремень... А тут и подавно...
– Кем работает?
– На балалайке по трактирам и корпоративам поигрывает как Шариков.
– - Кстати, сержант, тебя задержавший тоже Шариков.
– - Он тоже создание профессора Преображенского?
– -Ишь ты! «Собачье сердце читал». Вот и декламировал бы вместо Шекспирта. Жизнь-то собачья, - сказал лишнего майор и покраснел.
– -В следующий раз обязательно...
– - Иди домой, пока я добрый. А денежку твою заберём.
– - Да подавитесь!
– - Ишь ты, гадёныш. А ну брысь отсюда!
Инцидент закончился ничьей: и мент- волк остался цел (хоть и не удел) и овечка-мальчик — сыт... Но выручку отобрали — ведь ментовская полиция, всегда много, но и бледнолицая, бедна до неприличия, хотя не лишена показного величия.
В дальнейшем все СМИ долго верещали по поводу случившегося и даже сам Великий Андрон Махалов, поощряя юный талант в любви к классику, пригласил мальчишку на свою нестареющую, макси-рейтинговую программу «Пусть теребят ребят».
Глава пятая. Страшное ругательство и зелёнка.
. Ятага́н (тур. yatağan) — клинковое колюще-режущее и рубяще-режущее холодное оружие с длинным однолезвийным клинком, имеющим двойной изгиб; нечто среднее между саблей и тесаком. Форму клинка нельзя назвать уникальной, поскольку вогнутый клинок с заточкой на вогнутой стороне имели махайра, фальката, подсаадачный нож, кукри, тесак, но именно у ятагана клинок не расширяется к острию, а сохраняет одинаковую ширину, однако крайне редко встречались...
Вопреки поговорке, что «блогер блогеру глаз не выклюет», нечто подобное всё же произошло.
Злостный блогер Подвальный (фамилия такая, да и живёт он, скитаясь по подвалам), поссорился с менее злостным — Усман-Пашой, к тому же тайным хулигархом, торговцем анашой. Подвальный публично и лично уличил его в приверженности к незаконному промыслу. А также сделал героем своего фильма «Он вам не лимон, а апельсин», где уличал и во взяткодатии. Усман-Паша обиделся и вызвал Подвального на дуэль. Вид оружия выбирала оскорблённая сторона и выбрала ятаганы (турецкие сабли), а не европейские наганы. Подвальный недоволен, но будучи безволен, смирился. Усман предлагал сразиться на Таганке, родственной ятаганам, но Подвальный закапризничал и добрый Паша уступил. Поединок произошёл на Прекрасной площади возле Мавзоленина на глазах многочисленных гуляющих и иностранных корреспондентов. Рефери стал сам премьер-министр, герой фильма «... не лимон...), а секунданто и минуто-дантами (от Данте) - создатели фильма. Противники при последнем ударе башенных часов (полдень) стали сходиться. Подвальный с юности занимался фехтованием, хотя не на ятаганах, а на шпагах, поэтому чувствовал себя вполне уверенно несмотря на иную разновидность колющие-режущего средства. Он по спортивному одет и прыгуч. Усман-Паша облачён в азиатский халат и грузен, да и старше раза в полтора-два. Сблизились и замахали кривыми саблями. Ловкий Подвальный вскоре выбил оружие из рук противника, и кривой «полумесяц» зазвенел по брусчатке. Запыхавшийся Усман-Паша неожиданно вынул из под халата стеклянную ёмкость зелёного цвета и со словами «тьфу на тебя» плеснул в лицо противника. Подвальный вскрикнул и схватился за глаз. Зелёнка угодила ему в правое око, ослепив.
Вскоре все западные СМИ зашумели, о коварстве партнёра Подвального и о том, что обличитель коррупции срочно нуждается в лечении за границей, потому что на одной шестой части суши лишь мастерски освоили производство боевого отравляющего вещества под невинным названием «зелёнка», но противоядия от неё преднамеренно не выпускают.
С тех пор, несмотря на усилия западных офтальмологов, бедняга перестал видеть правым глазом и теперь носит чёрную повязку как Кутузов, адмирал Нельсон, Моше Даян или пират Флинт из «Острова сокровищ».
Глава шестая. Ночное видение
Император проснулся от громкого лая любимого лабрадора Буцефала. На кого среди ночи? Спал один, недавно разведясь с женой и вызвав осуждение всех глав государств. Им ведь не объяснишь, что и так не высыпаюсь, а тут кто-то под боком ждёт ласки, внимания и... Достаточно с меня и оздоровительного дзюдо. Протёр глаза. Ночник осветил высокую сутулую фигуру мужчины с седой козлиной бородой в странном одеянии (халат, сапожки, на голове треуха). Что ли Сусанин? Недавно был в Большом на опере этого... как его ? Чьё «Славься» мой предшественник сделал гимном, а я отменил и по просьбам «трудящих» вернул «Союз нерушимый».
– Вы Сусанин? - неуверенно спросил император, заметив у гостя и усы помимо бородёнки.
– Нет! Я Грозный! - топнул ногой призрак и заколебался всей фигурой как занавеска на ветру. Пёс, забившись под кровать, злобно рычал.
– Вы из города Грозный, из Чечни? - уточнил Валентин Валентинович, начиная возмущаться незваным визитёром, который, как известно, хуже татарина. Тем более в неурочное время.
– Я сам Грозный Иван Василич, твой предтеча и придуриваться неча! А татар я покорил! - он снова топнул, на сей раз подняв облачко пыли, от чего чихнули пёс и хозяин. «Почему ковёр не пропылесосили? Сделаю втык. И как охрана пропустила этого ряженого?»
– Я не ряженый, но пищаль моя заряжена, - поймал гость в воздухе оружие и направил на проснувшегося.
– - Ну вы полегче, полегче! Что себе позволяете? - стал нервно искать под одеялом кнопку вызова охраны.
– Твоим холопам бошки поотрывал, - нагло заявил гость, опустив ствол. - я к тебе с добром, а ты холуёв хочешь позвать.
– Что вы от меня хотите?
– Хочу совет дать.
– - Значит, вы из Страны Советов? Так и быть... Советуйте.
– Гони своих стрельцов непутёвых и создай, как я, опричнину.
– Так вы и в правду царь? - наконец уверовал император. - Значит, коллеги. Зачем опричнину? В чём причина?
– В том, что тебя хочет свергнуть один молодой блогер. Подвальным кличут.
– Откуда знаете?
– У нас теперь тоже интернет есть.
– Где у вас.
– Где да где? В небытие!
– Ах, вон что.
– Спасибо, конечно, за совет. Вы присели бы... Может чая или кофе?
– Нет, спасибочки! - сбитень у себя там попью. - Ну, покеда, Валюха. Бывай, а я полетел!
– Не успел император позвать слуг, как лёгкий вихрь закрутил ковёр, снова подняв облако пыли, и видение исчезло. Лабрадор осмелев, потому что не лев, вылез из-под кровати и благодарно стал лизать руку хозяина.
– «Да, давненько не обращался к врачам, а, наверно, пора, ведь уже за шестьдесят, хоть и дзюдоист-эгоист».
– Электронные часы на стене изображал ровно 15.00.
– «Хоть и привидение, а дело говорит. Надо создать ближний круг охраны, вместо этих дураков. С утра, не медля, займусь, а пока спать, спать, спать...»
– Пёс улёгся рядом с хозяином и мгновенно уснул. Хозяину лезли в голову беспокойные мысли. «Как назвать новую службу? Не опричниками же? Люди не поймут...»
– На этих словах заботливый Морфей, наконец, усыпил императора, и тот захрапел, присоединив свой храм к сопенью четвероногого друга.
– Глава седьмая. Молодогвардейцы-опричники.
Новую службу, не в дружбу, создали в кратчайшие сроки. Начали с устава и закончили обмундированием и экипировкой. С виду очень впечатляло: красавцы все как на подбор — тридцать три богатыря и с ними дядька Черномор! Почти как в сказке Пушкина. Конечно, количество бойцов достигло 33х тысяч., но ничего, ничего... Опишем вкратце внешний вид. Форма чёрная, бронежилеты, наколенники, наплечники, налокотниками, на ногах бронированные краги и берцы-перцы на шпильках (маленькая слабость модельера Мудашкина). На головах круглые шлема с прозрачной, но не пробиваемой сферой, прикрывающей лицо. За что народ прозвал их «космонавтами». В руках ЛЗПД (ласковые резиновые палки-дубинки), сбоку пистолет в кобуре, наручники и наножники, дневной паёк, рация, противогаз, и газовые балончики, на все вкусы, тонкие металлические сети, чтобы набрасывать на несогласных и, наконец, волшебные щиты от нищеты, у которых с тыльной стороны лики апостолов (кулаком по столу), чтобы духовно на них опираться при неудачной операции... Хватит. Не будем выдавать все секреты. В помощь им ещё бронетранспортёры и водомёты, а также новое изобретение -генератор инфразвука. Когда его запускают людей охватывает паника. Система «Град- Ленинград» может применяться лишь в исключительных случаях. Город жалко. Так что «Но Пасаран» и враг не пройдёт, а комар носа не подточит. А если понадобится, то и танки с вертолётами подключатся. Но а уж, если не помогут и автозАки, то на помощь придут палестинские казАки.
Дали клятву на верность императору и с Богом!
– Где бы опробываться, - нетерпеливо били копытами «молодогвардейцы» как молодые жеребцы в стойле.
– 25 марта и 16 июня, как донесла разведка, этот чёрт Подвальный хочет вывести своих блогеров на митинг протеста против прокисшего теста . Вот и лишите себя невинности, - пообещал император и заволновался от предвкушения грядущей мерзости.
– «Я же не пользуюсь всеми этими гадкими гаджетами, нянчусь с внуками, занимаюсь дзюдо от нижнего и до верхнего «до» и ничего. Вот только лысею понемногу. Но, говорят, пользователи электроники лысеют мгновенно. Вон сколько молодёжи с лысыми бошками шастает. Правда, Медведкин тоже этими делами занимается, как и этот емерихамский царь Трам-пам-пам. Твитер-митер, понимаешь, какой-то... Шойгу вон тоже в этом деле не бельмеса, но зато знаток русского леса! Говорят, его патриоты-радетили подставили недавно, заставив на старосте лет штурмовать картонный Рейхстаг. Хорошо ещё, что не полез водружать флаг, а велел этим двум попсовым грузинам. Братьям Мармеладзе. Где теперь Кантарию взять? Помер давно. Этим попсовикам-массовикам ничего, а над ним потешался весь мир и Меркель обиделась...»
– Устав от столь длительного мыслительного монолога, Валентин Валентинович сладко зевнул и погладил верного Буцефала. Но мысль не унималась: «Гитлер-гад отравил свою верную овчарку Блонди. Сам-то стреляйся, но зачем животное губить, сука шизофреническая. Никогда ему этого не прощу! Кстати и один известный режиссёр, снявший « Андрей с Рублёвки» поджигал коров, чтобы показать жестокость напавшего Батыя. Коровы бедные мычат, а он, гад, и рад. Вовек не прощу, хоть он и умер молодым!»
Буцевал прочитал мысль хозяина и радостно завилял хвостом. «Надеюсь, меня ты не отравишь, мой повелитель?», - созрело в собачьей голове.
Глава восьмая. Теле-передача «Время вас накажет».
- Госдеп нам гадит беспрерывно! Надежда на сближение наивна !! И новый «ихний» Трам-пам-пам не обещает счастья нам!!! - «отбомбился» гражданин с лоснящимся лицом
- Надежда Бабкина нам здесь поможет! Она и хорошо поёт, и матом всех обложит! - высказался неказистый тип с красной рожей.
– А рыжий депутат Милонов, владелец многих миллионов, решил отныне он нас, педиков, отдать на растерзанье медиков, - пожаловался некто нетрадиционной ориентации.-
-Правильно! Вас надо лечить, если в сортире пока нельзя мочить, - раздалась неприятна реплика.
-Очень яркая такая, эта дама Яровая. Всё ей просто как попить — то и это запретить, - заголосил правдолюбец Гойзман.
– Активна депутат Мизулина! Что ни закон, то загогулина. И секс не нравится сей даме. Верна лишь одному Обаме, - отчеканил кто-то из демократов.
–
Спорщики засмеялись в едином порыва и переключились на Шекспирта, мирно, без мордобоя, поделив роли. Подобное стали практиковать в поисках единения и примирения.
Бернардо
Кто здесь?
Франциско
Нет, сам ты кто, сначала отвечай.
Бернардо
Да здравствует король!
Франциско
Бернардо?
Бернардо
Он.
Франциско
Вы позаботились прийти в свой час.
Бернардо
Двенадцать бьет; поди поспи, Франциско.
Франциско
Спасибо, что сменили: я озяб,
И на сердце тоска.
Бернардо
Как в карауле?
Франциско
Все, как мышь, притихло.
Глава девятая. Воспоминание.
Повернём оглобли времени назад, когда Украина ещё не была уверена в себе. Вот, что тогда сообщали СМИ.
Газ ворует Украина
и качает в сектор Газа,
и ещё даёт грузинам
в месяц по два раза.
А Европа отдувайся -
без тепла и оставайся.
Не привыкли мёрзнуть там?
Приезжайте греться к нам!
Вам бы, европейским падлам,
избалованным теплом,
Ленинграда дать блокаду,
наглый сбить апломб!
Бедные дрожат щенки -
то проделки ЮщенкИ!
Ты ему, хоть газ в глаза,
а он жмёт на тормоза.
Тормозит движенье газа
по трубе, что для Европы.
Не сознался он ни разу,
всех послал соседей в жопу!
Штоль объелся сала он
иль горилки обпился?
Президент-хамелеон.
Путин с ним замучился!
Из себя выходит Путин.
Бледен стал лицом и зол.
Ющенко - второй Распутин,
тот ещё козёл!
Лишь Медведев стоек, сдержан.
Голоса не повышает.
Панике он не подвержен -
имидж улучшает.
Если б щас Богдан Хмельницкий
вдруг внезапно ожил,
Крым вернул бы он России,
дружбу тем умножил.
А пока хохлы творят
неизвестно что,
и на мове говорят,
что они — ничто...
Сбылось то, что хотел сделать добрый и щедрый Богдан, но не Титомир, а однофамилец популярного актёра Таганки-Поганки. Крым наш! Легкомысленно понадеялись, что и Трамп наш, но тот оказался неблагодарным и подвёл, а ведь Госдумцы даже шапманское на радостях пили, когда его избрали емерихамским царём несмотря на очень «трудные и мучительные роды» избрания. Особенно надеялся и радовался господин Жирино, но сел в лужу, обрызгав коллег, инвалидов и калек.
Многие патриотично настроенные для приличия, с манией величия, деятели культуры поддержали возвращение полуострова на родину (исправили бесшабашность кукурузника Микитки). И теперь за это Украина их к себе не пущает - ни на гастроли, ни родственников навестить. Особенно убивалась по этому поводу одиозная как база с воза (без комплексов) мадам Угорелик, обещая покончить с собой, но хохлы оказались непреклонны и сняли её с поезда. Она грозилась обратится даже в ООН. И обратилась, но оттуда пришёл странный ответ в стихотворно-отвратной форме, казалось бы не имеющий никакого отношения к самоуправству украинского царька Хорошенко.
Мирно какала макака,
не мешая львам.
Тут залаяла собака.
Вот и нате вам!
Львы услышали тот лай,
испугались не на шутку.
На троих хоть разливай
иль зови на помощь... утку (?)
Утка не боится львов,
да и тигров не боится.
На ветвях у ней альков -
нежится там птица.
А макака, всласть покакав,
убежала по делам.
Крокодил с тоски заквакал:
- Заходи, макака, к нам!
- Да зайду, милок! Не парься
ты в своей болотной тине.
Лучше честно мне признайся,
что ты не резиновый.
- Что же я, презерватив? -
возмутился аллигатор
и, дебаты прекратив,
с горя тоже сел, покакал.
- Ты засрёшь так всё болото, -
говорит макака зло.
Львы тем временем всем прайдом
нападают на козлов.
А козлы бодать умеют,
крепят оборону,
иногда со страху блеют
и зовут... ворону(?).
Та ворона здесь шериф
и судья к тому же.
Львов легонько усмирив,
пьёт из грязной лужи.
- Рассуди ты нас, подруга, -
заблеял овцой козёл.
- Мы всегда ведь друг за друга!
Что пристал к нам лев-осёл?
- Да не бойтесь вы их больше, -
с ветки каркает карга.
- Участь их, быть может, горше!
В головах у них пурга!
Мало бог ума львам дал -
есть у них предел.
Лев козла уж обглодал -
вот козлов удел...
Ах, оставим этих львов!
Ну, их всех в болото!
Им бы стадо дать коров -
вот была б охота...
А с макакой крокодил
всё-таки сдружился.
Он с женою-крокодильшей
так и не ужился.
Он макаке предложил
сердце, хвост и челюсти,
а она ему в ответ
отдала все прелести!
И пошло у них потомство,
но ни то, ни это:
с ветки прямо бух в болото
и зимой, и летом.
Вывелся особый вид
земноводных тварей.
Крокодил в болоте спит,
а жена суп варит.
"Макадил" по веткам бегал,
а за ним - "крокака".
У них много общих дел:
главное - покакать!
- Что они себе позволяют, эти оонцы-мудозвонцы? Я к ним, как к серьёзной организации, а они хохмят, уроды... «Макакой» меня оскорбили. Придётся жаловаться самому ЛГВ (Лучшему Голосу Вселенной) Кобзону. Он-то уж найдёт и на них, и на Хорошенку, управу-забаву!
Глава десятая. «Смерз» и Тятр Бретмана.
Была когда-то такая контора «Смерш» (Смерь шпионам, значит). Непотопляемый Володя Соловьёв с Ялдой замастырил передачку с похожим названием «Смерз» (Смотри мерзость). Передачка весьма популярна у телОзрителей и имеет высокий рейтинг. Как говорят телевизионщики - «смотрибельна», хоть для души и погибельна! А весьма популярный пышнотелый поэт Тимофей Пиков сварганил на эту темку поэмку, приводимую «за ручку(авто)» ниже.
Соловьёв - герой эфира,
дуэлянт, да и задира.
В ринг бойцов он подбирает
и со смеху умирает.
Но затем, когда начнётся
схватка, жарко разгораясь,
он внезапно вдруг ворвётся,
замечаньем охлаждая.
Оппонентам он умело
рта открыть не хочет дать.
Пожурит кого за дело,
Может даже пасть порвать!
Нету щас тех дуэлянтов
как Шандыбин. Класс не тот!
Много новых пасквилянтов,
но не любит их народ.
Дамы тоже зачастили.
Бьются в схватке - борт о борт.
Даже выкидыши были,
сделала одна аборт...
Очень бойкая Драпеко
речь заводит про аптеку,
а Арбатова Мария
вдруг страшнее стала Вия!
Новодворская-девица
коммуняк терпеть не может!
Надоело кушать пиццу!
Может, суши кто предложит?
Сын юриста, мастер шоу,
хоть кого заговорит.
Только зря Звезда Давида
у него во лбу горит.
Коль российский патриот,
то Звезда тебе ни в кайф.
Возмутится вдруг народ
и прогонит в Хайфу!
Краснобайствует Барщевский,
интеллектом блещет ярко.
Мозг его не на бензине,
а как трактор - на солярке!
Актуальные проблемы
у барьера обсуждают.
А начальник напугает,
то все сразу глухи, немы.
- Польза есть от всех дискуссий,-
говорит нам Соловьёв.
- Даже Батько в Белоруси
любит фильм "Андрей Рублёв".
Ну, а с Киевом дела
нынче в страшном тупике.
Тимошенко в самолёте
устремилася в пикЕ!
Газ воруют! Это ж надо?
Соловьёв, хоть ты вмешайся!
Позови, штоль Хакамаду
и Чубайсом не гнушайся!
Если уж нельзя к барьеру,
так к позорному столбу...
Но рискуешь ты карьерой,
можешь схлопотать по лбУ!
Береги свой лоб, Володя,
Соловей-разбойник наш!
Коммунизма призрак бродит.
Это точно не мираж!
Вновь хотят все диктатуры
да колбас за два двяносто,
вместо "Джина" - политуру...
Всё вернётся очень просто!
Вот Проханов будет рад!
Рейтинги его высоки!
Снова будет Сталинград,
диссидентам - снова сроки!
***
А теперь, господа читатели, сквернословы и чинопочитатели, представим тятр Бретмана «Селикон». Даниил Бретман, всемирно известный режиссёр, поставил в своём тятре новую хрено-оперу великого кыпазытыра Егора Всмяткина, автора знаменитой «Шарманки с душою первой скрипки», «Жизнь за Шпицрутина-царя». Убухали на постановку уйму денег — новый министр культуры Вадим Невидимский подсуетился и денежкой помог. Художник сам Гурам Цинандали, хоть и стар, но ещё могёт. Как говорится в народе: «старая блядь колеи не испортит». И не испортил! Танцы поставил тоже грузин, Оскар Аскаридзе, автор известных крылатых слов:
«Сапоги не котурны,
но смотрятся недурно.
Я нашёл котурны
возле урны.
Бросают люди некультурны
котурны
мимо урны».
Теперь об исполнителях вокалистах. Главного героя поёт сам с усам (но не Бен Ладен, будь он не ладен!)превеликий Ёсь Давыдыч. Другой персонаж (правая рука и нога царя) в исполнении Тигра Львовича Блещенко.
Послушаем фрагменты, хотя и без музыки, но музыка гениальная.
Император:
«Не ходите с геем в душ.
Вам он мыться там не даст!
Вам совет — не мойте уши.
Гей — активный педераст.
И в бассейне не купайтесь.
Он и там пристанет к вам.
И ему не улыбайтесь,
Водки выпейте сто грамм».
Министр нападения и обороны:
«Пожары раньше я тушил.
Не чаял в этом я души.
И штормы усмирял бывало
На море - все «девяты валы».рш
Стихия покорялась мне,
А видел радость лишь в вине.
Меня боятся и вороны!
Теперь министр я обороны.
Я защищу отчизну нашу.
Надеюсь тоже, что и вашу.»
И, наконец, хор о любимом поэте императора:
«Любил ли Лермонтов ментов?
А мамонтов любил?
Из мамонтовых хвостов
свои поэмы вил...
Пока читатель возмущён
вернёмся мы к ментам.
Они тогда жандармами звАлись
и повязать поэта рвАлись.
Начальник "ихний" Бенкендорф,
типичный инородец,
узнав, что под Москвой есть торф,
построил там заводец.
К тому ж высок был ростом и здоров
сей инородец Бенкендорф.
Царю доклад он написал,
как наш поэт с горы поссал.
Царь возмутился сим кощунством:
- Что скажут горцы и Шамиль,
хоть и живёт он за сто миль?
Жандармов щеф шептал царю:
- Поэта надобно... того...
- Чего "того"? -не понял царь
да по столу рукою вдарь!
- Поэта надо замочить,
но не в сортире,на природе,
под видом, что стреляем дичь,
в лесу, не при народе.
-Ты гений, светла голова!
Хорошая пойдёт молва!
Но было всё совсем иначе,
чем то, что здесь мы вам хуячим.
Дуэль была, а не охота,
(но в книжках рыться не охота)
тем более - на дичь...
Жандармов прибежала рота,
на Бенкендорфа клич!
Мартынов выстрелил да мимо,
А Лермонтов ему попал в плечо.
Им обуяла жажда мщенья,
а чувство это горячо.
Жандармы прятались в засаде,
команды жадно ждя.
Но только б не было дождя.
Из ружей брызнуло огнём,
взлетели шумно птичьи стаи.
Поэт убит тем самым днём,
и на Эльбрусе снег растаял.
Так что, дорогие читатели, царя почитатели, стремитесь в кассу пока билеты есть. Беспримерная премьера не за горами.
Глава одиннадцатая. Любимый поэт.
Валентин Валентиныч, придя с тренировки, заварил себе кофе, взял в руки книжку, сел на диван. Буцефал устроился в ногах. Император вспомнил: «Да, хороший был фильм «Валентин и Валентина», душевный. Имя режиссёра запамятовал, ну и бох с ним... почитаю-ка стихи мною любимого тОлстого, хоть и не ТолстОго, Дмитрия Пикова». Полистал, нашёл нужное, прильнул, отхлебнул кофе.
«Трагедия на мосту» (поэма)
Крымский мост навис над гладью
мутной городской реки.
- Дружит он с какой-то ****ью, -
- причитают старики.
Старики, отец и мать,
исстрадались по сыночку.
Жизнь он любит прожигать...
А ещё у них есть дочка.
Дочка, скромная студентка,
на занятья ходит часто.
Дни и ночи понапрасну
в дискотеках не проводит.
Но причём здесь Крымский мост,
коль затронули в начале?
Рядом милицейский пост,
а сотрудники в печали...
Их товарищ смертью храбрых
на посту погиб геройски.
Он угонщика за жабры
взял решительно, по-свойски!
Отбуянил день погожий
над июльскою столицей,
и усталые днём рожи
стали превращаться в лица.
Наш герой пошёл с подругой
вечерочком в Парк Культуры.
Видом из себя понурый -
не о чём трепаться с дурой.
Им навстречу мент идёт:
- Ваши документы?
(Вот и первые клиенты).
На девицу глаз кладёт.
Парень говорит с испугу:
- Дома паспорт я забыл.
- Не тобой ли "Бентли" угнан?
Где вчера ты ночью был?
Спал я дома. Вот те крест!
И подружка там была.
- Вас двоих "посла" наружка,
съёмку тщательно вела.
- Да не крал я ваше "Бентли",
не люблю и гаражи!
И ваще, ты сам-то мент ли?
Ну-ка, ксиву покажи!
- Гражданин, вы как ведёте...
с представителем порядка?
Коль со мною не пройдёте -
тотчас вызову наряд я!
По соседству мост тот Крымский.
Наш "угонщик" дёру дал.
Будто выросли вдруг крылья,
словно бы отец - Дедал!
Мент ни чуть не удивился
и решил вязать подругу.
- Отсосу тебе как другу, -
предлагает вдруг девица.
Ах, какой распад моральный
у моста теперь творится.
Предлагают секс оральный,
старшине милиции (?!).
В тот момент сестра с учёбы
через мост домой-то шасть.
А навстречу брат уёбывает,
открывая ветру пасть.
-Там за мной погоня, -
- говорит сестре братан. -
Щас меня менты догонят.
Одолжи, сестра. наган!
И сестра, что звать Варварой,
не раздумывая, в миг,
подаёт ему "Макаров",
подавляя страха крик.
Брат знаком лишь был с торпедой -
под водой служил в войсках...
Убегая, сбросил кеды,
и остался лишь в носках.
"Торпедист", взведя курок,
вспомнил армии урок.
Старшину поймал на мушку -
пуля угодила в ушко.
Рухнул он как люстра в зале.
(Кто не мёртв, те уползали... )
Именем героя назван пост -
вот притом здесь этот мост!
ПРИВОКЗАЛЬНЫЕ БАЙКИ.
А у Курского вокзала
одна баба вдруг сказал:
- Чтобы кончился дефолт,
надо затопить весь флот!
- Ну, и скажешь ты, зараза, -
отвечает ей подружка, -
что и не доходит сразу.
Ведь пойдут ко дну все пушки?
- А что пушки-то тебе?
Если б Пушкин утонул?
- А он разве не утопший?
Слышала - уже усопший...
- Нет! Застрелян на дуэли.
Кровью истекая, он сползал по ели,
Ветки лишь хрустели,
вороны взлетели.
- Его жалко мне особо!
Кто же приказал?
Уж не сам ли горец Коба
выстрел заказал?
Аль эсэрка та Каплан,
что стреляла в Ильича,
а имела лучший план -
саблею рубить с плеча?
- Нет. То раньше было дело!
Всё случилось при царе,
при царе ещё Горохе,
Ты, подруга, так не охай!
- А, как звали-то царя?
Николай или иначе? -
говорит подруга плача.
- Да забыла имя.,бля!
Только тянем время зря...
Мы оставим этих баб
и пройдёмся по платформе.
Стрелочник как баобаб,
вон идут два чина в форме.
Один будто генерал,
а другой, как есть, полковник.
Первый горд как минерал,
а второй в душе - половник.
Генерал бормочет хрень,
и папаха набекрень.
Видно, пьёт не первый день,
и багаж тащить-то лень.
А полковник потный, плотный,
тащит жёлтый чемодан
в окружении двух дам.
Носит перстень с позолотой.
Неужель такой хороший
хоть и чином сам не низок?
Тоже выпил на дорожку,
а характером- подлиза.
Дамы охают, вздыхают -
побыстрей бы лечь на полку.
Кавалеры не смущают -
ведь от пьяных мало толку...
- Вот и нам грозит дефолт, -
вдруг заметила папаха. -
Не один лишь только флот,
но и нас разгонят на ***!
«Да, правдиво пишет, подлец! Дерзко, смело... Надо к награде представить». Взял свой дорогущий смартфон, нашёл, позвонил. -Да, это я. Привет! Тут нужно одного хмыря наградить... Поэта. Зовут Дмитрий Пиков... Уж больно хорошие стишки крапАет. Советую почитать. Это посильнее Фауста Гёте будет... Чем наградить? Ну, хотя бы «За заслуги перед Отечеством»... Какой степени? Думаю, с него и четвёртой хватит... Да, чуть не забыл. Как наши сыграли?.. Опять продули. Вот уроды! Наверное пора тренера сменить и зарплаты урезать. Как считаешь? (…) Вот, вот. Тоже так думаю. Ну, ладно. Не буду утомлять! Бывай, покедова.
Встал, подошёл к шкафу, достал толстую книгу в дорогом переплёте с золотым тиснением (сам Маркус Вольф подарил, когда я на немецкой почте служил нелегалом-ямщиком). Раскрыл наугад, и нос зачесался, гад! Прильнул,снова уселся в кресло. Пополнел что-ли? Стало телу тесно... Скоро стану как Пиков. Не надо пивком злоупотреблять (в Баварии пристрастился) Ну-ка, ну-ка! Сравним с Пиковым. Плюнул на пальцы (детдомовская привыча), полистал, что даже устал...
Фауст
Так вот кто в пуделе сидел:
Схоласт, в собаке сокровенный!
Смешно!
Мефистофель
Привет мой вам, науки жрец почтенный!
По вашей милости изрядно я вспотел.
Фауст
Как звать тебя?
Мефистофель
Вопрос довольно мелочной
В устах того, кто слово презирает
И, чуждый внешности пустой,
Лишь в суть вещей глубокий взор вперяет.
Фауст
Чтоб узнать о вашем брате суть,
На имя следует взглянуть.
По специальности прозванье вам даётся:
Дух злобы, демон лжи, коварства - как придётся.
Так кто же ты?
Мефистофель
Часть вечной силы я,
Всегда желавший зла, творившей лишь благое.
Фауст
Кудряво сказано; а проще - что такое?
Мефистофель
Я отрицаю всё - и в этом суть моя.
Затем, что лишь на то, чтоб с громом провалиться,
Годна вся эта дрянь, что на земле живёт.
Не лучше ль было б им уж вовсе не родиться!
Короче, всё, что злом ваш брат зовёт, -
Стремленье разрушать, дела и мысли злые,
Вот это всё - моя стихия.
Фауст
Ты мне сказал: 'я часть'; но весь ты предо мной?
Мефистофель
Я скромно высказал лишь правду, без сомненья.
Ведь это только вы мирок нелепый свой
Считаете за всё, за центр всего творенья!
А я - лишь части часть, которая была
В начале всё той тьмы, что свет произвела,
Надменный свет, что спорить стал с рожденья
С могучей ночью, матерью творенья.
Но всё ж ему не дорасти до нас!
Что б он ни породил, всё это каждый раз
Неразделимо связано с телами,
Произошло от тел, прекрасно лишь в телах,
В границах тел должно всегда остаться,
И - право, кажется, недолго дожидаться -
Он сам развалится с телами в тлен и прах.
Император стал клевать носом, но борясь с сонливостью, понуждал себя вчитываться в великие строки, шдя мысленно себе упрёки.
Фауст
Так вот твоё высокое значенье!
Великое разрушить ты не мог,
Тогда по мелочам ты начал разрушенье!
Мефистофель
Что делать! Да и тут старался я не впрок.
Дрянное Нечто, мир ничтожный,
Соперник вечного Ничто,
Стоит, не глядя ни на что,
И вред выносит всевозможный:
Бушует ли потоп, пожары, грозы, град -
И море и земля по-прежнему стоят.
С породой глупою звериной и людскою
Бороться иногда мне не хватает сил -
Ведь скольких я уже сгубил,
А жизнь течёт своей широкою рекою.
Да, хоть с ума сойти, - всё в мире так ведётся,
Что в воздухе, в воде и на сухом пути,
В тепле и в холоде зародыш разовьётся,
Один огонь ещё, спасибо, остаётся.
А то б убежища, ей-богу, не найти!
Фауст
Так, силой мощной, животворной,
Тебе враждебною влеком,
Ты тщетно, демон непокорный,
Ей угрожаешь кулаком!
Другое лучше выдумай стремленье,
Хаоса странное творенье!
Мефистофель
О том подумать сами мы хотим...
Но после мы с тобой ещё поговорим.
Теперь могу ль я удалиться?
«Да уж больно заумно и многословно … Не то, что Пиков. У него лёгкость пера необыкновенная.. А этого ведь гением считают».
Фауст
К чему такой вопрос? Иди.
Твоё знакомство пригодится:
Когда захочешь, приходи.
Не хочешь ли в окно - открытая дорога!
Не то - в трубу ступай; не заперта и дверь.
Мефистофель
Нет, трудновато выйти мне теперь.
Тут коё-что мешает мне немного:
Волшебный знак у вашего порога.
Фауст
Так пентаграмма этому виной?
Но как же, бес, пробрался ты за мной?
Каким путем впросак попался?
Мефистофель
Изволили её вы плохо начертить,
И промежуток в уголку остался,
Там, у дверей, - и я свободно мог вскочить.
Глаза неумолимо смыкались. Коварный Морфей затуманивал и сознание. В голову лезли непристойности, но чтец не сдавался.
Фауст
Да, случай над тобой удачно посмеялся.
Так ты мой пленник, стало быть?
Вот удалось негаданно-нежданно!
Мефистофель
Не видел пудель этой штуки странной;
Вскочил - и вмиг переменился вид,
И выход был лукавому закрыт.
Фауст
Ступай в окно, не будет затруднений.
Книга выпала из рук императора, глава склонилась на грудь и раздалось умиротворяющее сопение. Буцефал умилённо посмотрел на хозяина, уткнулся мордой в лапы и тоже засопел. Пиков победил Гёте!
Глава двенадцатая. Визит патриарха.
-Плясать в церквах в присядку
и там же петь частушки -
так раньше не решались
весёлые подружки.
Весь мир в восторге, в раже!
Великий Бог поруган.
А можно даже гаже
Придумать бы подругам?
Поддержкой "звёзд"взорвалась пресса:
вот новые герои дня!
В восторге дуры и повесы.
Им надо б адова огня!
Закончив свою краткую филиппику, Гундяев, с надеждой во взгляде посмотрел на императора. Вот, мол, что себе позволяет нОнешняя молодёжь. Как их обуздать, проклятых?
-Не берите в голову, Ваше Преосвященство, - тихо сказал царь. - А ещё что новенького в вашем пастырском служении?
-
-Хотели бы, просить Ваше Величество возвертать нам Исаакий. Доколе ему быть музеем, туристическим вертепом и проходным двором?
-Вернём, непременно вернём. Погодите немного... Хотите послушать восточную сказку, которую рассказал мне мой младший товарищ с Северного Кавказа?
– - Охотно послушаю-с.
– Император лукаво прищурился и озорной огонёк блеснул в его обычно как у сонной рыбы, тусклых глазах нелегала:
«Бедуин жил один, поэтому часто попадал в беду,
часто болел и метался в бреду.
Также с трудом добывал еду.
Был бедуин невезучим
и удел его был сучьим.
Решил бедуин изменить судьбу
и объявил несчастьям войну!
Пошёл в пустыню,
взяв в дорогу лишь дыню.
Решил голодать,
чтобы твёрдым духом стать.
Беду бедуину сулил голод,
хотя и был он ещё молод.
Возвратясь бедуин,
стал пить много вин.
Дорвался,но
спиться не боялся.
Он похудел, но помолодел,
сидя в песках без дел.
Хоть и был бедуин беден,
но характером был вреден.
Что о нём ещё сказать?
Помянем лишь его... мать.»
Святой отец осенил себя крестным знамением и молвил, потупив взор: -Мы грешили, беззаконствовали, неправо поступали пред Тобою; не сохранили, не сполнили, что заповедал Ты нам, но, Боже отцов, не оставь нас до конца.
– Вам не понравилось?
– Cтрёмно как-то, Ваше Всемогущество.
Вошёл пресс-секретарь и протянул государю что-то бумажное, но неотложно важное: - Вам экстренное сообщение, мой государь!
–
– Сам зачитай. Очки, моча кого то, в сортире забыл, да у меня и нет (кому бы отдаться на минет?) секретов от их Преосвященства.
–
Секретарь открыл рот: "
«Чтоб развеяться от скуки,
поспеши в Нескушный сад.
Там под кустиком две суки
не то серут, не то ссат.
Сад приветливый, хороший,
и не даром так зовётся.
Там в аллеях отдалённых
непременно всяк ебётся.
Население, ой, любит
этот райский уголок.
Вон какой-то малолетка
девку пьяну поволок.
Любит здесь народ резвиться,
любит пиво распивать.
Если кто решил напиться,
можешь смело разливать!
Приходите в сад, не бойтесь.
Здесь вам морду не набьют.
На деревцах, на высоких
птички божии поют.
Воробьи здесь очень шустры -
булку мигом истребят.
Голуби же поскромнее,
и не всё, что дашь, съедят.
Крошками теперь ты птицу
не любую осчастливишь.
Быстрокрылую синицу
долбит старый пидор, филин.
Дятлы тоже здесь не редки.
Стук да стук - себе стучат.
С ветки прыгают на ветку -
учат дятловых внучат.
Что ещё сказать о саде?
Чем читателя увлечь?
Посиди, хоть час в засаде,
а устанешь - можешь лечь...
Но стрельба официально
здесь, конечно, не в почёте.
Всё же сад муниципальный.
Вдруг в старушку попадёте?
Приходите без ружья.
Лишь рогатки разрешёны.
Здесь ревнивые мужья
да одни чужие жёны.
Но такое здесь не часто.
Это чистый эксклюзив.
Милицейский вон участок,
персонал там не брезглив...
В воронок тебя засунут,
отдубасив перед этим.
Протокол на подпись сунут.
Коль темно, то и посветят.
Так что в саде том весёлом
не дадут тебе скучать...
И помянишь добрым словом,
или просто скажешь "блять!"
–
– - Так это же совет, а не сообщение, - император пожал плечами и повёл скулАми как скрещёнными мечами.
– Внешняя разведка эту бодягу прислала.
– Раз прислала, хоть и не любимого сАла, примем мер к лицемерам. Сам туда отдыхать, кАнешнА не пойду. Дел по горло. Но вот молодогвардейцев надо послать, чтобы оскоромились. Они заждались без дела в своих стойлах...
– - Это, наверное, блогеры проклятые безобразничают, - добавил батюшка. - Надо наказать окаянных! Кузькину мать показать.
– Вот и святой отец поддерживает. Значит дело благое. Распорядись, сообщи кому надо.
***
Глава тринадцатая. Очередной скандал пищу для размышлений дал.
-Из-за чего,собственно, сыр-бор? Объясните мне тёмному, - обратился ВВ (Валентин Валентиныч) к пресс-папье-секретарю и погладил Буцефала.
Секретарь-эрудит (раньше был музыковедом в штатском послушно забубнил:
–
- Это далеко не новое произведение. Опера была написана Рихардом Вагнером в 1845 году. Она затрагивает множество религиозных тем. Согласно сюжету главный герой Тангейзер переживает грехопадение с античной богиней Венерой. В опере также фигурирует образ Иисуса Христа .
–
– Ну это они зря. Не гоже Христа трогать...
А в 1945м мы им «оперу», вернее их, раком поставили!
–
– Для XIX века это была очень вольная постановка, которая могла не понравиться многим религиозным догматикам. Однако Германия – протестантская страна, где уже давно существовали принципы свободы совести и вероисповедания.
–
– Хорошо помню Германию. Хорошая страна. Только у неё в своё время была величия мания до неприличия! Но мы их быстро, за четыре года,на место поставили... Теперь как щёлковые... И Ангела «ихняя» как ангел крылышками согласия машет теперь.. Продолжайте, извините, что перебил.
– Опера, как и многие другие произведения Вагнера, стала классикой мирового театра. У нас «Тангейзер» был раскритикован Русской Православной Церковью. Публичный спор возник после того, как на оперу пожаловался Тихон (митрополит Новосибирский и Бердский). При этом сам деятель церкви спектакль не видел, а сослался на возмущение некоторых православных зрителей местного театра. Митрополит несколько раз публично выступил с критикой «Тангейзера». В частности, он требовал убрать его из репертуара театра. Кроме того, Тихон призывал православных жителей Новосибирска выйти на митинг (молитвенное стояние) против «хулы на Иисуса Христа» и т. д. -
--Возмущение верующих понятно. Они очень, даже болезненно, обидчивы.
Кстати сказать, вы не находите, что и название какое-то подозрительное... «Тан» и «зер» это ещё ничего, но зачем «геи» в середине? Ох не люблю я их. Если б не занятия дзюдо...
– Да, Ваше всемогущество, вы правы! Эти, закравшиеся в середину геи всю оперу портят.
– Так как посоветуешь поступить?
– Как Пилат. Умойте руки.
– Да я уж сегодня умывался, но, всё равно, спасибо.
Когда секретарь как мавр, сделавший своё дело, отчалил, ВВ вспомнил весёлый, в тему, стишок любимого тОлстого Пикова и внутренне улыбнулся.
Алкаши, друзья Аркаши,
Видно, завязали:
Пить, не пьют, а просят каши –
Просто наказанье!
Наркоманы, друзья Романа,
Тоже завязали:
Вместо шприцев колются
Спицами вязальными.
Пидорасы, друзья Тараса,
Словно обезумели:
Перестали губы красить,
Жопы образумили!
Пёс тоже залаял чём-то своём собачьем, но менее удачном.
***
Глава четырнадцатая. Зелёнка, моча и кал — оружие патриота.
Сообщение СМИ:
«В воскресенье, 25 сентября, представители организации «Офицеры России» и ее лидер, член Общественной палаты Антон Цветков, блокировали вход в столичный Центр фотографии имени братьев Люмьер. В этой галерее уже более двух недель проходит выставка американского фотографа Джока Стерджеса, прославившегося снимками детей и подростков, в том числе — обнаженных. Цветков объявил, что закрывает экспозицию, поскольку его организация усматривает в ней признаки детской порнографии. Кроме того, в Центр Люмьер ворвался мужчина, обливший несколько фотографий мочой. Днем раньше выставку потребовали закрыть член Совета Федерации Елена Мизулина и детский омбудсмен Анна Кузнецова.»
ВВ прочитал сообщение и опечалился. «Позорят меня на всю Европу. Пошли бы со своей инициативой в жопу! Позвать что ли министра нравственной и всяческой безопасности и сделать втык?»
Потянулся к кремлёвской вертушке цвета петрушки и услышал, как кто-то переминается на ковре с руки на ногу.
– Вызывали, Ваше Величество?- чиновник по кличке «Мефистофель» стоял по стойке смирно и дрожал как дырявый презерватив на сквозняке.
– Ишь какой быстрый, - восхитился рвением император. - Не успел подумать, а ты как Сивка-Бурка (тёплая тужурка) встал передо мной. Молодец! Добавлю ещё звёздочку-дочку на твой погон-полигон.
– Слушаюсь, ВВ,ВВ (Ваше Величество, Валентин Валентинович)!
– Почему твои офицеры меня позорят?
– Как так?
– А вот так. - сунул под нос служивому-лживому реакционную газетёнку.
– Наверное со звёздочкой придётся притормозить, раз не можешь управиться со своим хозяйством.
– Я разберусь, ВВ,ВВ! Так не оставлю. Накажу молодцов-подлецов!
– Я, конечно, то же против реакционного искусства и сам бы... Но надо же по-аккуратней, не оставляя следов, чтобы комар носа не подмочил, а ты... мочой, понимаешь...
– Они и говном хотели, но я запретил.
– Хорошо, что запретил. Бери пример с беспримерного мэра. Пятая колонна стала венки класть на мост, где этого... замочили, хотя предупреждал, что надо только в сортире... Так вот Семён Сергеич Осипянин, чтобы предотвратить поклонение мощам, стал срочно починять мост, хотя нужды в том нет. Это же не ветхая «Хижина дяди Тома-управдома» . Тогда мосты крепко строили. Не то, что щас... Вот что значит находчивый как путиобходчик-пулемётчик-наводчик. Бери пример! Сообразительный как великий Берия- гений недоверия! А ты мочой... Одному уж глаз зелёнкой сожгли, так весь мир вскособочился. Кровавый режим, кровавый режим! Ну зачем нам это? Итак санкциями задолбали... - устав от тирады (как ловец жемчуга на одном дыхании), император выпустил из правого глаза жемчужную слезу и вздохнул полной грудью дзюдоиста.
– Успокойтесь, ВВ! Я исправлюсь, сукой буду.
– Ну и будь ей. Пошёл прочь!
– «Мефистфель» исчез, оставив «Фауста» в одиночестве и горьких раздумьях.
«Вот так все сто лет одиночества, как в романе то ли Маркеса, то ли Маркуса Вольфа, если не ошибаюсь». Вторая жемчужина слезы сиганула из другого глаза и скрылась в густых ворсинках родного-дорогого как Брежнев персидского ковра. Раньше у Бориса Годунова мелькали «кровавые мальчики» в глазах, а теперь зелёнкой плещут. Ну, и народец, вашу мать!Сплошные Левши и ни одного Правши. Не Москва, а «Изумрудный город» Александр Волков спёр сюжет у «ихнего» Фрэнка Баума (The Wizard Of Oz ) как и Курчатов атомную бомбу у них тоже.
***
Глава пятнадцатая. Google-center.
Показательная акция
«Со стороны события утра 23 мая выглядят как операция по захвату особо опасных преступников. Силовики приехали в театр "Гоголь-центр", заперли сотрудников (не как заложников, конечно, — можно было выйти ненадолго, но мобильные телефоны отбирали).
Целый день шли обыски по 17ти адресам, многочасовые допросы, задержания сразу нескольких театральных деятелей, связанных с получением АНО "Седьмая студия" государственных денег в 2011-2014 годах (кроме худрука "Гоголь-центра", допрашивали директора Ярославского драматического театра Юрия Итина, директора РАМТ Софью Апфельбаум, главного бухгалтера Театра "У Никитских ворот" Нину Масляеву).
Возмущенные сотрудники "Гоголь-центра" потом быстро поделились новостями и впечатлениями в соцсетях. Результат — ответная стихийная акция поддержки худрука театра.
Если цель всего этого — не демонстрация силы, а дело о хищениях трехлетней давности, то к чему эти маски-шоу?»
ВВ в гневе отбросил реакционную газетёнку. «Опять меня подставляют, сукины дети!» Затеяли спектакль. Нет, чтобы танками или «Градом» как под Сталинградом А они мудохуются.»
Снова вызвал Мефистофеля. Тот опять явился как Сивка-Бурка, будучи как и весь народ любителем «Мурки».
– Ну, и какова хрена опять намудили? Опять меня перед всем светом выставили на посмешище!
– Да уж силОв моих нет, ВВ! Расстреливать что ли начать их, этих мудаков?
– Ну, и расстреляй малость для острастки! Вон сколько желающих стать «молодогвардейцами». Очередь как за жильём... Но не усердствуй, соблюдай меру как Джавахрлал Неру.
– А хто енто?
– Да один индийский хмырь. Йог, его мать туды заебись!
– Это не он ли «индийскую защиту» от танков придумал?
– Он, он,он! И ещё аккордеон придумал. Вот бы его в нашу Думу Сразу бы дело заколосилось... Любишь аккордеон?
– Не-а... Больше баян люблю. В детстве батя заставлял учиться на ём играть из-под палки, когда в деревни жили. Нашли баян на свалке, починили, стало жалко...
– Что-то жарко с тобой стало. Больно распизделся, а пользы мало. Разжалую и поедешь к себе деревню опять на баяне играть как последняя блядь! Тебе ведь нечего терять...
– Не велите казнить! Ей богу, на акардионе научусь.
– Я, канешна, тоже этих тянтров совремённых не жалую, и даже стишок сварганил. Послушай, но не суди строго. Я ведь недотрога родом из Кривого Рога:
Тятэр очень современный –
Там на сцене квакают.
А в отдельные моменты
Писают и какают.
Классику там ставят лихо –
Воют с голоду щенки.
Ищут режиссёров-психов,
Что бегут из «Кащенки».
Станиславский не поверил бы,
Доведись ему воскреснуть.
Слышны только похвальбы
В коллективе тесном.
Немирович впал бы в кому
И лишился б речи.
- Не советуй реперткому,
Хоть ты и предтеча!
- Вы, прям, Пушкин!
– Спасибо, но я больше Лермонтова люблю.
– Это, который «Прощай немытая, Россия?»
– Такое ему злопыхатели приписывают. Он такое не патриотичное написать не мог. Литературоведы доказали.
– Ба, а я и не знал.
– Теперь знай! Ну ладно, заболтался с тобой, а меня на разговор сам Трам-пм-пам вызывает, наверно. Поди санкции решил отменить. Слышь, как телефон булькает.
Трубка прямой и интимной связи с Емерикой нервно подпрыгивала, стараясь привлечь к себе внимание хозяина кремлёвского кабинета для минета.
– Пойду, не буду мешать. Прощевайте, ВВ!
– Иди, иди. Расстрелять не забудь.
– Сукой буду - не забуду.
Глава шестнадцатая. Концерт в Крокус-фокус-сити ( билетов нет и не просите!).
Ой, Шойгу, Шойгу, Шойгу,
Ты зачем опять в тайгу?
Не ходи туда так часто,
Там для жизни ведь опасно.
Не ищи там больше клад,
Успокойся и смирись.
Террористов бей ты, гадов,
И с Трам-пам-пом помирись.
Скоро санкции он снимет
И полюбит нас навек,
Жизни уровень поднимет
И здоровых и калек.
Бабы-певуньи великой и многоликой Пробабкиной лихо трясли подолами и плясали, войдя в раж-кураж. Внезапно из-за их спин на авансцену выскочил мэр и, пойдя в присядку по кругу, истошно заголосил:
Тротуары вам в подарок
сделал я широкими
и построил много арок -
будут рады рокеры!
Также для велосипедов
сделал я дорожки,
не ропщИте, злы старушки,
берегите ножки.
И построю вам яранги
вместо хижин ваших.
Быстро расселю по рангам
и чужих и наших.
Чем ещё вам услужить,
наши москвичи?
Жить бы вам и не тужить
в правде, а не в лжи!
Пройдясь в присядке по сцене и истратив «боезапас» слов, мэр скрылся в кулисах, где раздался шум падающего тела (устал!).
Вместо него объявился популярный в народе поэт , толстый (даже очень!) Пиков, и замямлил с сурьёзным и грозным лицом на распев:
Кавказские горы суровы, высоки.
Бегут там горных ручьёв потоки.
Живёт там народ, что ходил раньше в бурках.
Теперь же в цивильных ходит тужурках.
Но жажда свободы у горца в крови,
он с детства к оружью приучен.
Его ты к миру зови - не зови.
Он меткой стрельбе с колыбели обучен.
Тому много лет, как там тлеет конфликт.
И царь воевал, а теперь и премьеры.
Но вновь угрожающий горца лик,
не действуют разные меры.
Лермонтов там наблюдал столкновенья
и Лёва Толстой о том же писал.
Не забываются грозны мгновенья,
но горец в борьбе не устал.
А что изменилось с тех пор?
Задумчивы также вершины гор.
Как прежде России дают отпор.
По-прежнему всадники скачут в опор.
Оружие лишь изменилось,
то факт!
Теперь БэТэЭры
да гибельный "Град".
ВВ и все члены Поллитр-бюро партии «Любимая Россия» бурно зааплодировали, переходя в овацию, словно совершая оккупацию. «На что намекает стихотворец? - насупился Шойгу. -Там давно затупился войны топорец.» -Да, это уже перебор, - прочитал мысль ВВ. - Не пора ли его в клинику в Серебряный бор? Там бард-патриот Шлагбаум исцелит его мощным ударом!
Оттолкнув поэта к микрофону кинулся стареющие-седеющий, но всё ещё нержавеющий некий шизо-баламут Джигит Гурда. Весь в перстнях как в песнЯх и наколках, от которых мало толка. Он заскрежетал хриплым контрабасом в самом (дальше некуда) нижнем регистре смычком, который забыли наканифолить:
«У короля Лира
из пьесы Шекспира
была любимой не арфа, а лира.
На ней он играл часто,
считая себя несчастным.
- А в чём было дело?
- спросим несмело.
Потому что пьесу не читали,
а лишь страницы листали.
Говорят король Лир
любил не войну, а мир...
Как-то Лир вино пролил на скатерть (вот свинья)
и стал орать: - Не я, не я!
- А кто?- спросил слуга его,
-призрак в манто?
Любил Лир и ливер...
Как-то Лир целый кубок вина в себя влил.
Любил он под звуки лир попойки и празднества.
Иногда был галантен и мил.
Женщин не бил!
Но вина много пил...
Шекспир о том писал:
о чём сюжет и что там было
из памяти водою смыло.
Кто не читал и в тятре не смотрел,
тот много потерял -
для пьесы там хороший материал...
Главное, что он был лирик, любил играть на лире,
но думал о рапире.
умел отлично фехтовать.
Был у него и свой кумир,
один бесстрашный командир,
носивший бархатный мундир.»
-Какой начитанный оказывается! - восхитился ВВ и захлопал. Я то думал, что он лишь недолеченный шизик, по недосмотру сторожей и врачей сбежавший из Кащенки.- Я тоже в трудном питерско-дворовым детстве фехтовал, но не шпагой, (денех на неё не было), а палкой или скалкой.
- С кем фехтовали то ? - поинтересовался, сидевший одесную вождя, Шойгу.
– С одним антеллигентом в пальто и с местными хулиганами повсеместно. - -
– -И девчонок защищали?
– - Канешна! Чтобы не пищали...
– Вы уже тогда правозащитником были?
– Да, с самого сызмальства. И в хоккее-футболе тоже...
– Защитник вы наш бессменный!
– Да. И на четвёртый срок замахнусь и, надеюсь, не промахнусь
– Замахнитесь, замахнитесь!- подлил масла в огонь
– тщеславия, склонный к потворствованию порокам как и к невыученным урокам, гроза врагам и воронам-рыцарь обороны.
Пока беседовали, не заметили как на сцене образовался очень популярный у телОзрителей очередной певец-хрипун в очёчках и модно небритый, по фамилии Плебс. Он начал не петь-орать, как обычно, а читать с выражением на грани омоложения:
«Сальери Моцарта убил
дубиной да по голове!
А говорят, что отравил...
Поверьте лучше мне.
Зачем травить, интриги вить?
Уж лучше вдарить раз
и яд в вине не надо пить.
(Короток наш рассказ).
Легенд про яды много ходит -
мол, очень эффективны.
Не верьте всякой ерунде!
Те версии фиктивны.»
– Бис, браво, бис! - взорвался зал .
– Почему не поёт? - удивился ВВ.
– Голос как «глобус прОпил», говорят, хоть и не Учитель,- пояснил ходивший недавно в тайгу, - или поменял на тротил.
– Он террорист? Разберитесь с ним быстро!
– Он эквилибрист, Ваша Толерантность! Но разберёмся...
– Учитель, который и Матильду прОпил?
– Да, и её, и на ПогрОмскую покушался...
Со сцены последовало желанное бисирование, прервав беседу гос-мужей:
«Сальери с Моцартом дружили.
Наверное, и рядом жили.
И пили вместе, и курили,
и к дамам приставучи были.
Писать же музыку ленились.
Хотя, бывало, и трудились.
Фальшивых нот не допускали.
Их уши благость лишь впускали.
Поспевал всегда к премьере
Сальери
опус сочинить,
чтобы этим Моцарту обиду причинить.
Моцарт тоже скор был часто,
но иногда писал напрасно.
Что приебались все к Сальери?
Тогда травить друг друга все умели».
Последовал «девятый вал» аплодисментов. И кто-то в первых рядах истошно завопил нехорошим голосом: - А про Бетховена могёшь?!
– -Могу, - успокоил Плебс и продолжил:
«Бетховена пора затронуть
и за глухое ухо тронуть.
Он вздрогнул:- Кто меня задел?
Когда он сочинял, пердел.
И тот, кто тронул, нос зажал
и клавишу в басах нажал.
Для Людвига что верх, что низ.
Со страху влез он на карниз.
"Наверно, привиденье в доме?"
- подумал он, перекрестясь.
Вдруг кто-то по лбу его хрясть!
-Какая блядь проникла в дом?
На шум примчался управдом:
- Тут, что за шум, Бетховен Ван?
- А я тебя не звал, болван!
- Я, может, вам смогу помочь,
а то уж близится ведь ночь?
- Да! Ночью будет страшно мне,
я снова окажусь в говне.
- Играйте "Лунную сонату"
и этим отпугнёте зло.
- А "Патетическую" если?
Или она говно?
- Ну, и она подходит...
я слышу за стеною кто-то ходит.
- А я не слышу ни хуя!
Соната гениальная моя!
- Ложитесь спать, мой Людвиг,
и съешьте на ночь пудинг.
Бетховен пёрнул на прощанье,
советчика благодаря.
Был, хоть и гений,грубым, бля...»
Зал снова заходил ходуном, оргазмически визжа.
Артист скромно поклонился и скрылся за кулисами.
– - Ну, как вам? - спросил быстро соседа-министра император. - Понравилось?
– Да. Очень! Чьи стихи? Лермонтова?
– Нет. Моего любимого Пикова. Но Лермонтову не уступит и даже Пушкину на ногу наступит.
Глава семнадцатая. Телешоу «Стихия стиха» .
«Стихия стиха» —
– телевизионное шоу, представляющее собой российскую адаптацию оригинального формата The Vеrse. Выходит в эфир «Нервного канала» с 2012 года. В 2015 году российская версия программы была признана Лучшим телешоу России.
Победитель первого сезона конкурса — Анна Шарикова, второго — Тимофей Столчков, третьего — Александра Жиробьёва, четвёртого — Иеромонах Флотий, пятого — Марья Сатанюк.
Шоу выходит в эфир «Нервного канала» по пятницам вечером после программы «Бремя» и продолжается с начала сентября по конец декабря, кроме первого сезона, который начался в октябре. С 2014 года на «Нервном канале» выходит детский аналог проекта — «Вирши».
•
• В жюри, которое будет журить, но иногда шутить, входят ведущие литераторы страны ( любимчики самого императора): Семён Двухжилин, Виталий Гробыш,и Дмитрий Пиков (председатель). Ведущий представления и в душе завидущий - шутник Тихон Бабаягиев.
Шутник возник на экране первым. Мелок ростом, но с завидными бицепсами, показателями высокого интеллекта, лыс как старый лис или композитор Лист, небрит, весь в татуировках, в чёрных очках со стразами, в кургузомодном пиджачке, в джинсах-дудочках и белоснежных кедах. Жених!
-Элек-два-чество, элек-три-чество, элек-четыре-чество.-затявкал он в микрофон и натужно засмеялся в безмолвном зале как на вокзале -Я, дамы и господа, дал вам считалку. Считайте баллы! А теперь как у Набокова в «Приглашении на казнь» первым приглашается...
И мутный поток понёсся “стремительным домкратом», сметая всё на своём пути.
У Баха
вечно рваная рубаха.
Он композитор бедный.
Бывало, что голодный выл.
Когда не сочинялось - ныл!
Но фуги святы для него.
Многоголосье обожал.
В чернила опускал перо
и творчества пылал в нём жар.
И много фуг он написал
во всех тональностях притом.
Так настрочил он целый том,
затем принялся за второй.
Писал дрожащей он рукой -
так волновался, лишь поспеть бы.
Помимо фуг любил грибы,
любил поганки в основном.
Так завершил второй он том.
Два тома страшно тяжелы,
по весу словно гири.
Но тесно у него в квартире,
а тут грабители возьмись.
Подумали, что он богат.
- Дай денег, - говорят.
- Но у меня лишь ноты.
Со страху приступ и икоты.
Воры с ножами и орут:
- Мы в нотах мало понимаем,
мы только деньги изымаем!
Тогда наш Бах схватил два тома
и ими вместо лома
ударил по башкам злодеев.
Те повалились всё бледнея.
Вот так-то с фугами шутить,
ведь можно ими пришибить...
- Браво, молодой человек! Спасибо! Вы из какого города?
- Я из села, где жизнь не весела...
- Ну, ничего, ничего. Бывает и уже, и хуже... Пока отдыхайте, полной грудью вдыхайте. Следующий!
Чайковский любил чай,
заварку крепкую любил.
Чайку попьёт и за рояль -
симфонью сочинил.
Чем крепче чай, тем ярче вдохновенье.
Бывало часто и сомненье,
когда иль сорт не тот, иль крепость.
Случалась же така нелепость.
Для опер сорт он брал другой,
по клавишам лупя рукой...
С постели рано он вставал,
чтобы чаёк не остывал.
Кидался сразу к самовару,
любил он пыл и много жару.
Баранки к чаю подавались,
они в лавчонке продавались.
Три дюжины лишь за пятак...
Не пишется порой никак.
Тогда он снова к самовару,
и начинал чаи гонять.
Затем садился сочинять,
и дело спорилось теперь.
Ты уж, читатель, мне поверь.
Ты тоже чайник уважай
и крепость чая обожай!
-Спасибо, девушка! Браво! Вы откуда?
– Моя родина Калуга. В зале есть моя подруга...
– Замечательно! Ожидайте. Следующий!
Бросаются из окон,
бросаются и с крыш,
стараясь влезть повыше,
где птицы лишь и тишь.
Зачем же прыгать вниз,
ведь есть же парашют?
Вставая на карниз,
что про себя поют?
Коль голова пуста,
то крыша манит мёдом.
Упасть бы у куста
геройски пред народом.
- Не надо!- крики снизу.
Все замерли и ждут.
Но вот и санитары
с носилками идут.
Решенья так тверды
как манящий асфальт.
Не избежать беды,
но сделай хоть бы сальто.
– О, это очень серьёзно и трагично, но прилично. Вы откуда, молодой человек?
– Я из аула...
– Из Барнаула?
– Бабаягиев оказался, хоть и модным, но плохо слышащим. Не смотря на сей недуг, стал бойко рекламировать косметику, пока очередная жертва приближалась к поэтическому «эшафоту», делая по пути селфи-фото.
Палач пришёл на казнь, не наточив топор.
Тупое лезвие для шеи - мука.
Рубить повторно - скука.
Палач вздохнул уныло.
Потребуется мыло,
чтоб трение уменьшить.
Легко хрящи рубя,
не мог себя утешить,
профессию любя.
И лишь созданье гильотины
устранило все причины.
Как-то у вас пессимистично, молодой человек. Но что есть, то есть. И на этом спасибо, как говорится. Ведь сейчас всем лень бриться...
Проходите, следующий! Сцена ваша, Саша!
-Я любитель Достоевского, - заявил юноша прыщавой наружность и начал, чуть не плача:
Достоевский, поев, икнул.
- Ну и кашу сварили братья на керогазе!
Если б в печке -
было б есть легче.
После того, как икнул,
перо в чернила обмакнул,
поставил кляксу - дурная примета.
Взял в рот конфету.
Поупражнялся с топором,
желая достоверности.
Ударил кресло, разрубив, -
всё надо знать для верности!
За проценты топором... бедную старушку.
Раскроил студент бабуле самую макушку...
Сел писать, аж страшно даже.
Не писал пока, чтоб гаже.
Публика зато в восторге:
как красива она в морге.
–
– - Не без чёрного юмора, хотя прикольно, но пока с нас довольно!
– На этом и мы, господа-читатели, объявим антракт и начнём следующую главу.
Глава восемнадцатая.
Рейтинг: 0
250 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Новые произведения
