Краткий миг не простой жизни. Путь одиночки

И все-таки, Шацкую убили…

 «Родственнички» подсуетилась или кто-то иной точил на нее зуб, в этом полиции предстояло разобраться. Вспомнили о предыдущем покушении на убийство. Два дела объединили в одно.

Всеволод пришел проститься с мадам, ставшей ему близкой по духу. По этому, скорбному поводу, калитка для всех была открыта. Среди посетителей с постными лицами прохаживалась родня мужа покойницы. Переглядывались многозначительно, косились по сторонам и, похоже, внутренне ликовали. Что ж! Убранство помещения стоило восхищения, а там, вне видимости, могло быть еще лучше…

Всеволод подошел к Минни.

- Как вы?

- Переживаем. Оставят ли нас?

- Не волнуйтесь заранее. Помогу, если необходимость возникнет. Одно знаю, хозяйка думала о вас. Предчувствовала, видимо. Ну, мне пора. Я зайду и заберу ту шкатулку с бусами, что в ее комнате стоит? Она говорила вам что-то?

- Предупредила, что можете спросить. Я еще удивилась таким сложностям. Сама могла отдать в любое время. Часто видитесь, и все такое…. Теперь понимаю. Ах!

Минни залилась слезами, а Всеволод забрал шкатулку, кольцо и ушел.

Родственники  мужа покойной после похорон заявили права на наследство, но обнаружили, что у Шацкой ничего нет. Они горячились, требовали, обвиняли алчных чиновников, прибравших обманным путем чужие богатства, но вскоре пришлось доказывать, что непричастны к убийству женщины. Однако нашлись уличные камеры, запечатлевшие странную суету у ворот.  Свирепые гримасы и ругань, потрясание кулаками не могли служить доказательством, но среди дружной семейки стоило покопаться…. На очных ставках задержанные, пытаясь выгородить себя, припоминали малейшие слова и действия друг друга, что позволило сужать круг подозреваемых, и к чести полицейских виновный был найден. Он оказался самым нетерпеливым и злобным среди всех. Остальные проходили по делу поначалу сообщниками, после свидетелями. Отпущенные после суда на свободу, они с такой скоростью кинулись на вокзал, что козней с их стороны в дальнейшем можно было не опасаться.

Выслушав решение суда, Всеволод решил, что пора действовать дальше, и отправился в особняк. Теперь здание целиком принадлежало обслуге, и что с этим делать, они до сих пор не знали. 

- Итак, что решили?

- Может, под детский дом или музей? – переглядывались те растерянно.

- Все это в государстве есть. Делаем так. Идем к нотариусу за доверенностью, и я продаю. Деньги между вами делим поровну, и вы свободны от обязательств. У вас есть семьи, дети, скромное жилье, если… есть. Потратьте на себя. Со своей стороны обязуюсь продать особняк только хорошим людям, которые смогут нанять тех, кто пожелает дальше работать. При необходимости дам лучшие рекомендации.  

- Согласны.

- И еще. Мадам оставила немного денег на текущем счете, которые я сегодня принес.

- Нам и так стыдно. За что еще деньги?

- За достойную работу и преданность. Минни, Минни, снова в обморок собралась?

- Я держусь…

- Нашатыря всем! – скомандовал Всеволод, поднимаясь, и довольно улыбнулся.

- Лучше по чашечке крепкого кофе, как любила мадам, - посоветовал повар, внося блюдо со свежей выпечкой. - Минни, где он?

- Сейчас, сейчас, - засуетилась та.

- Знаете, как усмирить порывистых мужчин, - одобрил Всеволод и вернулся за стол.

Круто менять свою жизнь обслуга не решалась, поэтому все остались сидеть за накрытым столом, обговаривая в сотый раз глобальные перемены, случившиеся с ними, а он занялся делами, которые оставил до сей поры из уважения к бывшим хозяевам роскошных апартаментов.

Всеволод сделал все, что обещал Шацкой еще при жизни. Дом обрел новых хозяев. В день оформления сделки он зашел в особняк, чтобы проститься с обслугой и подвести итог в их финансовых делах. Застал всех за обеденным столом с неизменными ванильными булочками. Не отказался перекусить, с удовольствием поглядывая на добрейшие лица простых людей, которые не вонзят в спину нож, если он им не понравится по какой-либо причине. Отдал договор по сделке и деньги за особняк. Его горячо поблагодарили. Минни обняла и всплакнула. Охранник пожал руку, закрывая за ним калитку. Теперь Всеволод мог заняться собой. Перемены назрели и в его жизни.

На следующий день отправился в банк. Содержимое тайной ячейки восхитило безмерно, и он поблагодарил Шацких за столь дорогой подарок. Счет на предъявителя рисовался в виде тугого кошелька, который мечтал лопнуть, но вместить всю наличность в крупных купюрах, что, по сути, было нереально – не то сравнение применил его всклокоченный мозг. Плюсом шел немалый счет собственных сбережений. Это натолкнуло его на определенную мысль о новом шаге в будущее…. После смерти Шацкой он потерял нечто важное: будто отсек часть себя. Друг Ларри увлекся манекенщицей слишком серьезно и перестал звать на рауты. Светское общество оказалось не так близко по духу, чтобы цепляться за него.

Под этим отрезком своей жизни Всеволод подвел жирную черту.  

Он переехал в другой район и часто гулял в парке, который любили горожане. Особенно, в выходные дни. И однажды встретил девушку, которой бредил, пытался спасти от плохих людей, и упустил, но она об этом не знала. Возможно, не знала о его существовании, вообще. Он принял этот факт. Тогда. Сложное время было и для него…

Сначала увидел пса, которого сложно забыть из-за его роста, окраса бело-рыжего, немного поседевшего. Водолаз. Добряк. Он сидел когда-то на цепи в деревне и пытался быть полезным. Потом сорвался и убежал. Так ему рассказали. Все, что угодно, предполагали, но не то, что бежал он в поисках Маргариты. А сейчас важно вышагивал на поводке впереди интересной пары молодых людей. Лет десять прошло после тех событий. «А она – красавица, каких еще поискать, ухоженная, яркая, улыбающаяся».

Маргарита была счастлива. Распущенные черные волосы удивительно шли ей. Ее спутником был блондин. Блондин! И напоминал Всеволода…. И он порадовался этому обстоятельству. Пусть не выпало счастье быть рядом с ней, но она выбрала подобного ему! Они могли стать парой, но он не мог рисковать ее жизнью. В то смутное время, когда за ним охотились, и когда, отринув от себя все страхи, сам стал охотником на своих обидчиков, его мобильность помогла выжить. Постоянное хождение по краю бездны навсегда определило будущее. Почувствовав вкус власти над подонками, стал браться за сомнительные дела, рекламируя самого себя: «есть человек, как слышал через случайного знакомого», и если обратиться через «десятого» человека…. Страсть к театру оставляла его за кулисами действий, не вызывая подозрений. Слишком велика была разница между бомжеватым киллером с физическими недостатками и франтоватым молодым человеком, полным здоровья и энергии...  Он был лучшим и в нем нуждались те, кто жаждал справедливости. После первых нескольких дел необходимость в рекламе отпала, и если кто-то спрашивал, «не знает ли он», отвечал, что «далек от этого».

Он встряхнул головой, отгоняя ненужные воспоминания, и проследил за парой до самой двери.  Дождался Нового года и отправил Маргарите дорогой подарок с дарственной надписью: «Мы были знакомы однажды».

- «Всеволод»… Я могла его знать?!

- А он любит тебя, - грустно заметил тот. - Я не ревную, нет. Сочувствую. Заведем шкатулку для такой красоты?

- Завести можно, а пока… буду носить. Постоянно. Пусть увидит, порадуется.

- Жалеешь его?

- Да. Потому что не знаю  о нем ничего.

- Хочешь вычислить дарителя?

- Ты меня хорошо знаешь. Конечно! Желала бы лично поблагодарить.

Он увидел на ней подарочное украшение, годящееся для выхода на праздничное мероприятие, но никак не на улицу. Оценил порыв души, но найти себя не позволил. Ее ищущий взгляд не зацепился за помятого бомжа.  

Иногда он вспоминал семейство Шацких и думал о превратностях судьбы. Для чего нужны блага земные, если некому их передать? Все пошло… не прахом, нет, но досталось чужим людям. Прислуга, что большая редкость в мире имущих, вдруг оказалась одарена сверх меры. Так пожелала внезапно прозревшая хозяйка. Вроде, ближе родни, пусть и покойного мужа, нет, но амбициями и наглостью они вынудили ее пойти на крайние меры.

Да и он…. Что ему деньги Шацких? Сам неплохо зарабатывает. «Промысел» его все еще в силе…. Драгоценности, лежащие в банковской ячейке, не заслужили безмолвия. Здесь он был категоричен и нашел ту, что станет носить их с благодарностью. От случайностей никто не застрахован, поэтому оформил завещание и оставил у нотариуса. Маргарита не будет знать нужды, если что-то пойдет не так. Ее ребенок, белобрысый, милый, сможет наследовать. Иногда Всеволод думал, что это мог быть его сын. Иногда поглядывал с надеждой: не ждет ли Маргарита еще пополнения, и однажды это случилось. Он был настолько счастлив, что отправил подарки, не дожидаясь Нового года.

Так и жил он. Тенью. И она жила, и менялась, но красота оставалась при ней. Муж ее седел и стал казаться Всеволоду двойником. Он считал их своей семьей и баловал каждый Новый год, но на встречу не согласился бы. Никогда!