Идеал-2. Сила притяжения (Главы 1-2)

 Раздел 4: Шах и мат

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

© Copyright: 4545, 2015

Регистрационный номер №0263097

от 4 января 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0263097 выдан для произведения:

 Раздел 4: Шах и мат

 

 

 

 

«Like hate and love

 

Worlds apart

 

This fatal love was like poison right from the start

 

Like light and dark

 

Worlds apart

 

This fatal love was like poison right from the start…»

(Rasmus & Anette Olzon ― ''October and April'')

 

 

Глава 1

 

Ледяная корка, так долго покрывавшая сердце Евы, треснула, а затем и вовсе разлетелась тысячью осколков. Маски сорваны. Тяжелые замки рухнули, и заточенные души покинули свои темницы. Больше не нужно притворяться, не нужно прятаться за равнодушным взглядом и холодными словами. Нет смысла продолжать играть роли, уйдя со сцены за кулисы.

Дрожа, веки Евы закрылись. Глаза защипали, и робкая слезинка покатилась по щеке, оставляя за собой мокрый след. Армин перехватил ее нежным касанием пальца, и Ева снова задрожала. Разум пытался собрать мысли воедино, тело же невольно откликнулось на ласку. Словно боясь ненароком развеять волшебство момента, Ева осторожно прикоснулась ладонью к лицу Армина. Пальцы ощутили теплоту и нежность его кожи, сердце сжалось от внезапно нахлынувших эмоций.

Обхватив Еву рукой, Армин притянул ее к себе. Ева издала чуть слышный стон и плотнее прижалась к его груди. Никогда еще ей не доводилось слышать его сердцебиение, ощущать его своим телом. Она обвила рукой шею Армина и приподнялась на цыпочки, робко отвечая на поцелуй. В душе ей хотелось стать еще ближе к нему, раствориться в нем. Ладонь непроизвольно скользнула вниз по шее Армина и замерла на его груди. Пальцы потянулись к верхней пуговке его рубашки...

И вдруг наваждение прошло. Так же внезапно, как и нахлынуло. Перед глазами всплыла уже совершенно иная картина: одинокий заброшенный дом, пьяные подростки, куча матрацев на полу, жадно целующий ее Олег...

― Нет! ― Ева резко подалась назад и оттолкнула Армина. На удивление, его тело легко поддалось толчку. ― Нет!..

Он все понял. Мысли Евы кричали слишком громко. Она тяжело дышала, загнанный взгляд карих глаз тяжело было вынести. Эти глаза боялись Армина. Руки все еще оставались поднятыми и напряженными.

― Не подходите ко мне... ― Ева почти прошипела, и в голосе послышались нотки злобы и страха. ― Не смейте.

― Прости. ― Армин посмотрел в ее глаза. ― Не понимаю, что на меня нашло.

Он развернулся и пошел прочь. Не попрощавшись, избежав непростого разговора. Что же случилось? Почему он это сделал? И почему сейчас ― в самый неподходящий момент?

Ева тяжело дышала, пытаясь отогнать страшные воспоминания и осмыслить произошедшее. За время, что они знакомы, Армин никогда даже не намекал на какие-либо чувства, всегда относился к ней холодно и всем видом показывал, что терпит ее только из-за необходимости. Пророчество ― вот что заставляло Армина постоянно находиться рядом с Евой, защищать ее от Аарона и его прихвостней. И вдруг он целует ее. Без каких-либо объяснений, спонтанно. Что он хотел этим сказать? Ева могла поверить во что угодно, только не в то, что Армин посмотрел на нее, как на женщину, а не как на затравленную, поколоченную жизнью девчонку. Сама того не осознав, Ева окликнула его.

Армин остановился, но не обернулся.

― Что еще? ― ледяным тоном отозвался он.

Ева почувствовала, как холод, посланный Армином, быстро остужает ее кровь, словно замораживает ее. Страх уцепился за сердце когтистыми пальцами. Ева уже пожалела о содеянном. Лучше бы она промолчала, и Армин бы ушел. Тон, в котором прозвучали его слова, был мрачным и равнодушным. Это был тон вампира.

Армин повернул голову, и мертвый взгляд метнулся к дрожащей девушке.

― Ты хотела что-то сказать? Говори.

― Я всего лишь... ― Еве показалось, что воздуха стало меньше. ― Всего лишь...

― Что? ― Армин развернулся всем телом и прошагал в обратном направлении. Он остановился перед Евой и посмотрел на нее сверху вниз. Ей показалось, что она за секунду уменьшилась в росте. ― Я тебя слушаю.

Слова застряли в горле, Ева могла только смотреть в темные глаза Армина, боясь моргнуть. Он обладал особой чертой, отличавшей его от остальных вампиров ― непредсказуемостью. Никто не знал точно, какие планы строил Армин, к каким целям шел. Его настроение менялось в один миг, вместе с ним менялись и планы. Какая-то цепочка действий и решений таилась в глубине его сознания, но никому не посчастливилось заглянуть в тот потаенный угол души. Дориан уверял, что знает Армина вдоль и поперек, но, похоже, он ошибался. Полностью себя знал только сам Армин.

― Ну, что ты молчишь? ― Снова этот равнодушный тон. ― Зачем ты меня позвала? У меня нет времени на разговоры и ожидания.

Поборов в себе желание заплакать, Ева тихо спросила:

― Зачем вы так со мной?

Армин удивленно приподнял левую бровь.

― Как?

― Вы знаете. Сначала целуете, потом грубите. Думаете, я какая-то...

― Я ничего не думаю, ― отрезал Армин. ― Забудь о том, что было три минуты назад. Я извинился. Могу теперь идти?

― Забыть? ― Обида заскреблась в груди Евы. ― Вы прекрасно знаете, что со мной произошло, и играете с этим!

― Я не думал, что поцелуй вызовет в тебе эти воспоминания.

― Но он вызвал! ― выкрикнула Ева, и боль вернулась. ― Вызвал! Я столько времени пыталась забыть об этом, начать новую жизнь, но не смогла. Вы лишь разбередили мою рану. Зачем? Что плохого я вам сделала?

― Так ты винишь меня в том, что получила эту травму? ― Глаза Армина недобро блеснули. ― Кто пытался тебя остановить? Кто предупреждал, что может случиться беда? Ты проигнорировала все мои попытки сорвать с твоих глаз розовые очки. А теперь стоишь и обвиняешь меня в том, что не сумела противостоять собственной глупости!

― Замолчите! ― Ева, плача, взмахнула рукой, но Армин перехватил ее.

― Даже не думай. ― Он больно сжал ее запястье. ― Возвращайся в дом и поразмысли над собственным поведением.

― Вы не имеете права мне приказывать, ― прошипела Ева.

Армин подтянул ее к себе так, что их лица оказались в паре сантиметров друг от друга.

― Имею. Будь ты вампиром, за подобное отношение я бы тебя убил.

Он легким движением оттолкнул ее и, не дожидаясь реакции, трансформировался. Несколько секунд, и с Евой осталась только тишина.

 

Стоя на берегу реки, Ева дрожала. И не от холода. Слезы текли по щекам, внутри было такое ощущение, как будто душу облили помоями. А ведь она только-только стала относиться к Армину не как к бездушному телохранителю, а как к другу. Она научилась ему доверять, научилась подавлять страх, когда он был рядом. В последнее время она видела в нем единственного, кто мог бы защитить ее не потому, что так надо, а потому, что ему действительно этого хочется. По крайней мере, Ева так думала. Даже к Дориану и Анетт она не относилась так, как к Армину. И вдруг, когда она уже свыклась с его маской, приняв ее за лицо, он сорвал ее. Предстал перед ней совсем другим. Демоном. Тем, кем и являлся, по сути. Он посмеялся над ней и бросил, униженную и разбитую.

Ева снова вспомнила Олега. Он поступил с ней немногим хуже. Исключая изнасилование, Армин так же сыграл на ее доверии и наивности. Кто знает, на что бы он пошел, задержись ненадолго. Неизвестно, что бы он сотворил, ответь Ева на его последнюю реплику. Ей не суждено забыть его взгляд перед тем, как он ее покинул. Ледяной, пугающий, дьявольский. В этом взгляде не было привычного ей сочувствия, понимания. В нем было лишь высокомерие, смешанное с яростью. Почему-то Ева в тот миг отчетливо представила, как клыки Армина разрывают ее кожу, а пальцы до боли сжимают плечи. Ей уже доводилось испытать на себе особое прикосновение вампира. Даже двоих, одним из которых был сам Армин. И ощущение нельзя было назвать приятным.

В интернете Ева не раз натыкалась на высказывания молоденьких девочек, мечтавших о вампирских укусах. Начитавшись романов и насмотревшись фильмов, они воображали, будто укус вводит человека в состояние неземной эйфории и волшебства. Глупости! Ева прикоснулась к шее. Не так давно именно на этом месте оставили свой отпечаток два жаждущих крови вампира. И, вопреки всем дифирамбам малолетних поклонниц клыкастой расы ощущения в те минуты Ева испытала отнюдь не блаженные. Дикая боль, нехватка воздуха, учащенное сердцебиение ― и вовсе не от райских чувств ― вот, что на самом деле представляет собой укус вампира. Ясное понимание того, как жизнь уходит из тела вместе с кровью, желание оттолкнуть кусающего, осознание безвыходности ― это она испытала в свой первый день в замке на острове Дарк. А еще страх. Страх, перекрывший все остальные эмоции. Нечеловеческий ужас, который невозможно сравнить ни с чем.

«Глупые, глупые люди... ― подумалось Еве. ― Несчастные, даже не знают, чего хотят. Убереги их Бог от того, что пришлось испытать мне».

Закрыв глаза и тяжело вздохнув, Ева побрела к дому, который больше не выглядел жилым. Казалось, в нем поселилась пустота. Как и в душе в который раз осмеянной девушки.

 

 Комната встретила Еву непривычным холодом. Тишина угнетала, не спасал даже доносившийся снаружи шум реки. Ева легла на кровать и устремила взгляд в потолок.

 

...Забудь о том, что было три минуты назад...

 

... Так ты винишь меня в том, что получила эту травму?..

 

... Будь ты вампиром, за подобное отношение я бы тебя убил...

Ева нервно вытерла ладонью мокрые щеки. Против ее воли пальцы скользнули на губы и замерли на них. Губы все еще хранили сладость поцелуя. Да, сладость. Он был особенным. Не таким, как поцелуй Олега. В нем была нежность.

Глаза опять защипали. Да сколько можно?! Ева резко села, схватила подушку и со всей силы запустила ее в стену. Глухо ударившись, подушка упала на пол. Одинокое перышко плавно опустилось рядом с ней.

― Почему?! За что?! Уйди из моей головы! Прочь!

Ева обхватила руками голову и до боли оттянула волосы.

― Уйди! Уйди!..

Она вскинула голову и увидела в дверном проеме Армина. Он стоял и недоуменно смотрел на нее.

― Пошел прочь! ― в истерике прокричала Ева и, схватив вторую подушку, замахнулась и бросила ее в галлюцинацию. К ее величайшему изумлению, подушка не пролетела сквозь Армина, а наткнулась на препятствие. Он инстинктивно отбросил ее рукой.

Ева замерла, во все глаза глядя на Армина. Так он не бесплотное видение? Он вернулся? Но зачем?

Словно прочитав ее мысли ― а, может, так оно и было на самом деле, ― Армин проговорил:

― Я забыл кое-что. ― Помолчав немного, добавил: ― Ты в своем уме? Что здесь происходит?

Внутри Евы забурлила ярость. Он еще смеет спрашивать, что происходит?! Он смеет задавать вопрос, в своем ли она уме?! После всего, что он сделал и наговорил ей?!

Ева соскочила с кровати. В ней бушевала ярость. Не сводя с нее взгляда, Армин подобрал подушки и вернул их на место.

― Успокойся, ― невозмутимо сказал он. ― Возьми себя в руки.

― Не смей мне приказывать! ― взвизгнула Ева и вмиг оказалась около него. ― Уходи! ― Она ударила его кулаком в грудь. ― Убирайся!

Армин не двинулся с места.

― Я тебя ненавижу! Убирайся! ― Еву было не остановить. Вся боль вырвалась из нее, как уставшая от неволи птица из своей клетки. Разум перестал соображать. С размаху она ударила Армина по лицу, и на этот раз он не перехватил ее руку. ― Ненавижу!

Слезы реками текли по щекам, многолетняя обида охватила сердце, и Ева судорожно дышала, нанося удар за ударом. Наконец, Армин схватил ее за обе руки, и она тут же рванулась. Безрезультатно. Его хватка была сильной.

― Прекрати! ― велел он, но это еще больше разозлило Еву. Продолжая вырываться, она выкрикнула:

― Я хочу, чтобы ты... ― Она замолчала, не решаясь закончить предложение.

― Что ты хочешь? ― Армин посмотрел в ее глаза, и в этом взгляде она увидела печаль. ― Чтобы я не вернулся с битвы?

Ева молчала. Ее подбородок дрожал.

― Ну же, смелее. Ты ведь это хотела сказать, не так ли?

Внезапно силы оставили ее. Ноги подкосились, и Ева стала медленно оседать, все еще удерживаемая за запястья. Армин потянул, и она выпрямилась. Теперь в ее взгляде, направленном на Армина, не было злости. В нем были только боль и отчаяние.

― Нет, ― почти шепотом ответила она. ― Я хочу, чтобы ты остался. Не уходи...

В ту же секунду Армин притянул ее к себе и поцеловал. Этот поцелуй вызвал в душе Евы бушующие эмоции. И они не были негативными. Вот, что ей было нужно ― еще раз испытать это. Снова почувствовать его губы на своих.

Страсть захватила их мгновенно. Сами того не заметив, они оказались на кровати. Ева сплела руки вокруг шеи Армина и прижалась к нему всем телом. Его рука скользнула по ее бедру, и Ева издала бесстыдный стон. Она крепче вцепилась в Армина и откинула голову на подушку. Пылающие огнем желания губы тут же припали к ее шее, и Ева поймала себя на мысли, что одежда стала ей неудобна. Лучше бы от нее избавиться...

Армин распахнул кофту Евы, и его ладонь скользнула по ее животу. Ева выгнулась, томясь от наслаждения. Одна ее рука справилась с двумя верхними пуговицами его рубашки и прошлась нетерпеливым прикосновением по горячей груди. Пальцы ощутили сильное сердцебиение. Снова завладев ее губами, Армин позволил своей руке забраться под тонкую водолазку, и Ева сильнее подалась ему навстречу. Она запустила пальцы в его волосы и жадно впилась в его губы. Прикосновения Армина скользили по обнаженному животу, то поднимаясь выше, то опускаясь ниже. Дрожащие пальцы Евы неотрывно расстегивали одну пуговицу за другой на его рубашке. Покончив с ними, она распахнула ее и, снова обняв Армина за шею, увлекла за собой на подушку.

Он чувствовал, что теряет контроль. Инстинкты отказывались подчиняться разуму. Он обхватил в нетерпении дрожащее тело Евы и легко справился с застежкой простенького бюстгальтера. Ладонь накрыла трепещущую грудь, и Ева закусила губу, чтобы не закричать от наслаждения. Желанные губы вновь оказались на ее губах, и Ева, шумно выдохнув, перекинула ногу через спину Армина. Он опустился ниже, вдавливая ее в кровать, и она ощутила телом его желание. Джинсы на ней стали свободнее, и она, одной рукой все еще обнимая Армина, другой с нажимом провела по его гладкой груди и животу. Его зрение затуманилось, разум отключился, а пальцы, уцепившись за край джинсов Евы, потянули их вниз. Сгорая от страсти, Ева выпрямилась и отдала себя воле его желаний...

 

...Бесшумным громом прозвучал отголосок здравого смысла где-то в висках. Распахнув глаза, Армин оторопел, и вмиг наваждение прошло. На смену ему пришел ужас. Тело его задрожало, а сердце замерло. Что он делает? Он резко отпрянул от Евы. В глазах бушевали различные эмоции.

Ева открыла глаза. Ее обнаженная грудь по-прежнему тяжело вздымалась.

― О, Боже... ― Кажется, она только что поняла, какую глупость едва не совершила. Залившись краской, она спрыгнула с кровати и принялась судорожно натягивать одежду. ― Господи...

Быстро приведя в порядок рубашку и ремень, Армин подошел к Еве и помог ей справиться с неудобной застежкой.

― Прости меня, ― тихо и все еще тяжело дыша, произнес он, бережно опуская край ее водолазки.― Я дал волю чувствам.

Ева повернулась к нему, запахиваясь в кофту.

― Это ты... вы меня простите. Я не понимаю, что со мной произошло. В голове как будто... Господи...

― Ты, ― сказал Армин, заправив ее локон за ухо.

― Что? ― рассеянно переспросила Ева.

― Ты, ― повторил он. ― Называй меня на «ты». Прошу.

Она подняла голову. В карих глазах блестели слезы и остатки недавнего возбуждения.

― Хорошо. ― Она быстро отвела глаза. ― Прости меня за все, Армин. Я нагрубила тебе, ударила тебя. Я вовсе не испытываю к тебе ненависти...

Он подцепил пальцем ее подбородок и заставил Еву посмотреть ему в глаза. На его лице появилась улыбка.

― Я знаю. Мне не за что тебя прощать. Я поступал с тобой несправедливо.

― Армин...

― Не держи на меня зла за то, что произошло сегодня.

― Но мы оба...

Он приложил палец к ее губам.

― Ты для меня больше, чем просто женщина. То, что ты испытала, называется отчаянием. Ты хотела забыться, разрешила мне освободить чувства. Однажды я позволил запятнать твое тело, больше этого не повторится. Оно не будет запятнано еще и мной.

― Не говори так! ― Ева бросилась к нему на шею. ― Мне больше никто не нужен. Только ты. Армин, я...

Он поцеловал ее, в который раз не дав закончить.

― Я тоже, ― прошептал он, отстранившись от ее губ. ― Давно. И буду любить до тех пор, пока не утрачу способность чувствовать. Но я не приму твои чувства.

Ева схватила его за руку и потянула к выходу.

― Я хочу кое-что тебе показать.

Армин не стал противиться. Они вышли на крыльцо, и Ева указала на холм, расположенный на противоположном берегу реки.

― Посмотри туда. Видишь тот холм? Когда ты вернешься...

― Ева, я не вернусь. ― Армину тяжело далась эта фраза, но он не мог не произнести ее.

― Армин, пожалуйста...

― Я не вернусь, ― стараясь держать себя в руках, повторил Армин. ― Я не могу обещать того, что не в силах исполнить. Особенно тебе. Не жди меня, не трать годы своей жизни на это бессмысленное ожидание. Ты молода, красива, умна; ты обязательно будешь счастлива. Но главная роль в этом будет не моей.

― Не говори так... ― Ева с трудом подавила новые слезы.

― Ты должна забыть меня и продолжать жить дальше. Мой порыв был ошибкой. Ненавидя меня, ты легче смирилась бы с моим уходом.

― Ты ошибаешься. ― Ева обняла свое тело и отвернулась. ― Я чувствую, что эта битва не будет справедливой. ― Она резко повернулась. ― Умоляю тебя в который раз, Армин, ― откажись от нее!

― Не могу. ― Он устремил взгляд вдаль. ― Я дал слово, что приду. Я принял вызов.

― Плевать!

― Только не мне. Это ― не просто уличная потасовка. К таким боям нельзя относиться легкомысленно. Мы оба знаем, чего хочет Аарон. И только я могу ему помешать.

― А если нет? ― Ева схватила его за руку. ― Если он тебя обманет и заведет в ловушку?

― Все может быть. От Аарона я жду, чего угодно. Но я не могу не пойти. Убив Аарона, я освобожу тебя от его преследования.

― А ты не подумал, что он может убить тебя? ― воскликнула Ева.

― Не исключено, ― мрачно произнес Армин. ― В этом случае тебя защитят Дориан и Мануил.

― Я хочу, чтобы меня защищал ты! Ты ― мой Защитник, а не они. Так будь им!

― Попыткой уничтожить твоего главного врага я выполняю свой долг.

― Значит, долг превыше чувств? ― По щеке Евы побежала очередная слеза.

― Не будь чувств, не было бы и долга.

Армин наклонился и коснулся губами ее губ.

― У меня к тебе одна просьба: запомни меня таким, каким видишь сейчас, а не таким, каким я был с тобой все это время.

Черная дымка завибрировала прямо перед лицом Евы, и в следующий миг сокол, расправив крылья, взмыл к небу. Сделав прощальный круг над Евой, он умчался вдаль, и вскоре скрылся за горой.

― Армин! ― Ветер подхватил ее крик и разнес по местности. ― Вернись!..

Но на этот раз он не вернется. Он ничего не забывал ― он не смог уйти, оставив Еву в состоянии обиды и ненависти. Теперь же он раскрыл перед ней все карты. Открыл душу и попросил сохранить об этой душе самые светлые воспоминания. Он никогда ничего у нее не просил. Это желание она выполнит, даже не задумываясь.

― Я люблю тебя, Армин... ― прошептала она в пустоту, и лишь река осталась свидетелем ее боли.

Ева вернулась в дом. Смятая постель напомнила о недавнем безумии, произошедшем между ней и Армином. Она провела ладонью по ее поверхности. Приятное чувство всколыхнулось в груди. Ева легла, поджала ноги и закрыла глаза.

Дом опустел не тогда, когда она вошла в него, снедаемая обидой. Он опустел сейчас, когда она осталась в нем, сожженная любовью.

 

 

 

Глава 2

 

 

18 февраля 2009 года. Остров Дарк.

 

После очередного собрания Совета Армин и Дориан беседовали в комнате для совещаний. Армин стоял у окна, мрачно глядя на красную полосу горизонта.

― Ты уверен, что сделал правильный выбор? ― Маг исподлобья посмотрел на него.

― Да, уверен, ― не поворачиваясь к нему, ответил Армин.

― Думаю, безопаснее было бы поселить ее здесь. В замке она была бы под нашим постоянным наблюдением.

― Нет! ― Армин повернул голову. Его глаза сверкнули. ― Я и сам в силах защитить ее. Тем более, тебе известны мысли Бальтазара на этот счет.

― Бальтазар просто заменяет тебя, ― отмахнулся Дориан. ― Никто не лишал тебя привилегий устанавливать правила для своего вида.

― Я лично передал права Бальтазару. ― Армин вновь отвернулся. ― Теперь он имеет эти привилегии. Но дело даже не в этом.

― А в чем? ― В голосе мага мелькнула заинтересованность.

― Забудь. ― Армин быстрым шагом прошел к письменному столу и сел за него. Взяв в руки папку, он сделал вид, что изучает записи.

Дориан испытующе глядел на него.

― Ты можешь скрыть это от всего мира, но только не от меня, ― проговорил он.

Армин поднял голову и с деланным удивлением склонил голову набок.

― О чем ты?

Губ Дориана коснулась улыбка.

― О твоих чувствах к этой девушке.

Поменявшись в лице, Армин медленно опустил папку на стол.

― Что, прости?..

― Ты же знаешь, что я могу читать твои мысли. ― Дориан встал и, заложив руки за спину, прошелся по комнате. ― Ты влюблен в нее. Я узнал это еще тогда, когда ты бросился за ней в мир Сомнуса.

― Ошибаешься, ― равнодушно сказал Армин и вновь уставился в папку.

― Ты сам знаешь, что нет. ― Дориан вновь улыбнулся, но тут же посерьезнел. ― Но ты же понимаешь, чем это может грозить?

― Я! Ни в кого! Не влюблен! ― отчеканил Армин, и голос его стал злее. ― С такой фантазией тебе романы писать, Дориан.

Чародей рассмеялся.

― У меня недостаточно фантазии для этого, ― сказал он. ― Я понимаю твое эмоциональное состояние. Ты боишься потерять свой тщательно выточенный за много лет образ, так как сие чувство обнажит твое настоящее эго ― твое духовное «Я». А оно не идет ни в какое сравнение с тем, к которому все привыкли.

― У меня только одно «Я». ― Армин деловито встал с кресла. ― И, да ― оно известно всем. Ты знаешь меня лучше других. Удивлен тому, что ты не видишь очевидного.

― Очевидное видят все, Армин. ― Спокойный тон Дориана не изменился. ― Ты прав ― я знаю тебя лучше других, поэтому вижу то, что ты от них спрятал. Я вижу твою истинную сущность.

― Моя истинная сущность ― кровожадный демон, которого я миллион лет пытаюсь усмирить. ― Армин сузил глаза. Дориан заметил, как пальцы его друга сжались в кулаки.

― Это всего лишь твое второе обличие. ― Дориан вздохнул. ― У тебя доброе сердце. Оно всегда было таковым. Вспомни себя в былые годы: в племени ты хотел защитить от Аарона маленького ребенка, двести лет назад помог бедной семье. И это ― далеко не все добро, что ты совершил. Ты всегда старался быть справедливым, многих жалел, многим помогал. Об этом не знало большинство, но это не значит, что таковых случаев не было. Ты не хочешь принять свою истинную натуру, тебе удобнее быть злобным порождением тьмы. Она лишь разрушает тебя, Армин. На самом деле ты другой. Ты и сам это знаешь. А теперь, полюбив эту девочку, твое желание быть чудовищем усилилось. Ты хочешь, чтобы она возненавидела тебя, но скажи ― зачем?

― Затем, чтобы никогда не полюбила меня! ― в сердцах выпалил Армин. ― Ты прекрасно знаешь, чем заканчиваются подобные отношения. Я ― монстр, Дориан, и не спорь! Как бы ты ни старался меня оправдать, но я демон, им и останусь. Да, Ева для меня больше, чем подзащитная. Я еще сам не знаю, что чувствую к ней. В моей жизни было множество женщин, но я не испытывал ни к одной из них больше, чем просто сексуальное влечение. Даже к Рише, которую, как я думал, я любил. Чувства к Еве пугают меня, и я пытаюсь с ними бороться.

― Почему? ― улыбнулся Дориан. ― Разве плохо, что в тебе открылось что-то светлое?

― Светлое? ― Армин посмотрел на него, как на ребенка, который только что сболтнул полнейшую чушь. ― Ты сам минуту назад сказал, что такие отношения обречены.

― Я этого не говорил.

― Но недвусмысленно намекнул. ― Армин в который раз посмотрел в окно. Линию горизонта почти поглотила тьма. ― Дориан, я понимаю, ― ты хочешь, чтобы я был счастлив, но моя природа не позволит мне воспользоваться этой привилегией. Что бы я ни чувствовал к Еве, надеюсь, это не взаимно. Я смогу с этим жить, но ей не хочу такой участи. Однажды она уже сильно обожглась; я не допущу, чтобы подобное повторилось. Я и пальцем ее не трону. Как только Аарон будет убит, я отпущу Еву.

― Куда, позволь спросить? ― Дориан нахмурился и скрестил руки на груди. ― У нее больше нет ни дома, ни семьи. Отправишь ее копаться в помойках? Чтобы она умерла от холода, голода или болезни? Чтобы нашлась еще сотня таких же «Олегов», которые...

― Замолчи! ― От взгляда Армина Дориан инстинктивно отступил к стене. ― У меня есть деньги. Я обеспечу ее жильем, найду работу.

― И все равно оставишь одну! ― Дориан всплеснул руками. ― Пойми же, у Евы нет никого, кроме тебя. Ее мать мертва, с братом девочка навсегда разлучена. Да пусть ты засыплешь ее деньгами и удобствами, она останется одна!

― Со временем она найдет себе нормального мужа и...

― Нормального? ― перебил Дориан. ― А с чего ты решил, что он будет нормальным? С чего ты вообще взял, что он появится? Думаешь, убьешь Аарона, и Ева сможет жить простой жизнью? Очень сомневаюсь! Она навсегда прикована к нашему ― паранормальному ― миру. Жизнь, которой живет большинство людей, не для Евы. Пусть ты сотрешь ей память, поселишь в красивом городе, найдешь для нее хорошую работу, ― рано или поздно придет новый охотник за ее душой. Твой создатель не сложит руки после смерти Аарона, он будет думать над новым способом получения души Евы. И однажды к нему придет нужная идея. Кто-то все равно будет послан к Еве, и в том случае ей уже не удастся избежать беды. Ей и всему миру.

― Я буду за ней приглядывать. Я ведь ее Защитник.

Дориан ухмыльнулся.

― Защитник. А как ты заставишь ее носить медальон? Внушишь? Любой гипноз со временем проходит. Когда-то Ева проснется поутру и вспомнит все: детство, юность, семью, тебя, нас всех. Представь, каково ей будет узнать, что ее так жестоко обманул тот, кому она доверяла.

― Она мне не доверяет, ― отсек Армин.

― Пока не доверяет. ― Дориан поднял палец вверх. ― Пока. Но, кто знает, что будет завтра? Послезавтра? Через неделю? Ева очень одинока. Ей нужен тот, кто может хотя бы выслушать ее. Ты поселил ее в своей квартире, и вы, пусть мало, но все равно будете общаться. Вполне возможно, что настанет день, и она начнет тебе доверять.

Армин подошел ближе.

― Твои рассуждения умны, Дориан, и твое мнение всегда было для меня важным. Но в этот раз я не могу к нему прислушаться. Стоит мне пойти на поводу у собственного эгоизма, и жизнь Евы будет сломана до конца. Я понятия не имею, что испытываю к ней. Где уверенность, что завтра это не пройдет? Со мной еще никогда не происходило подобного. Я не хочу втягивать ее в новый ад, только вытащив из первого.

― Ты подаришь ей его, отпустив... ― Дориан грустно отвел глаза.

― Я просто не могу, ― процедил Армин ему в лицо. ― В истории еще не было случая, чтобы человек обрел счастье с демоном. Таких, как я, всегда обходили стороной. А те, кто, все же, бросались в наши объятия, умирали страшной смертью либо доживали свой век в психушке. Полюбить демона ― значит, обречь себя на нескончаемые, адские муки. Ты знаешь это не хуже меня.

― Армин... ― Дориан схватил его за руку. ― Что, если...

Армин высвободил руку и быстро направился к двери.

― Нет никаких «если», и никогда не будет. Извини, Дориан, у меня дела.

Он вышел. С грустью посмотрев ему вслед, Дориан сел на стул и задумался.

 

Что значит ― быть изгоем? Для каждого это имеет свой смысл: кто-то испытал подобное на себе, кто-то знает об этом понаслышке. Быть изгоем ― значит быть забытым обществом. Забытым жизнью. Нигде нет понимания, все только и делают, что упорно не замечают «гадкого утенка». Можно надеть маску безразличия, стараясь тем самым показать окружающим, что все хорошо и ты счастлив, но, оставшись один на один с самим собой, изгой осознает, как сильно хочется умереть...

Легко судить окружающих, нет занятия проще, чем наблюдать за кем-то со стороны. Не живя жизнью другого, не испытывая его эмоций легко облить его грязью или же расхвалить. Такова уж природа человека ― судить других по внешнему облику и показному характеру. Однако не только люди обладают такой способностью. Все, кто может мыслить, ведут себя подобным образом. Но многим ли дана возможность заглянуть в чужую душу? Многие ли могут копнуть настолько глубоко, чтобы увидеть истинное эго того или иного человека? Нет. Таковых очень мало. Именно поэтому большинство предпочитает спрятать себя под призрачными оболочками, доказать кому-то, что они лучшие и не зависимые ни от чего. Но кому они это доказывают? В первую очередь ― самим себе.

Как можно обмануть себя? На первый взгляд это кажется полнейшим абсурдом. Себя обмануть невозможно! Кто же еще знает тебя лучше, чем ты сам? Вот оно ― главное заблуждение «масконосцев». Такие люди, стараясь скрыть в себе истинные эго, со временем начинают верить в свою же ложь. Они начинают считать образы своих масок настоящими лицами. Проходит еще немного времени, и они забывают о том, кем были раньше; они полностью становятся теми, кого сами же из себя «вылепили».

Сколько бы ты ни притворялся, каких бы высот ни достиг в своем придуманном образе, рано или поздно истинная сущность воззовет к тебе. Проснувшись в глубинах твоего сознания, она захочет пробить годами накладывавшийся слой фальши и занять свое законное место. У каждого на это будет своя причина: кому-то придется что-то потерять, кому-то ― обрести. Любая ложь станет правдой, любая маска когда-то будет снята. Все дело во времени. Оно никуда не спешит, оно никогда не опоздает.

Армину было невыносимо тяжело бороться со своим внезапным чувством. Битва с самим собой ― самая жестокая и беспощадная из всех, какие только можно себе вообразить. Хуже всего то, что много тысячелетий Армин оттачивал образ хладнокровного, «непробиваемого» повелителя вампиров; ему незнакомы были человеческие чувства; в отличие от того же Дориана он никогда даже не задумывался над этим. Он никогда не любил.

Говоря с Дорианом, Армин вспомнил о своих первых теплых чувствах, ― о чувствах к Рише. Его первое увлечение, первый объект душевных терзаний... Риша была прекрасна, но он никогда ее не любил. Только совсем недавно Армин понял это до конца. Он всего лишь увлекся ею, хотел использовать ее в своих целях. Никакой любви там не было. Даже юношеской влюбленности.

Но с Евой все совсем не так. Едва он увидел ее, как сердце подало неведомый ранее сигнал. Армин долго не мог понять себя, не мог объяснить, почему его так тянуло к этой девушке. Она не была обладательницей модельной внешности или сверхъестественных сил. Обычно в его постель попадали только такие представительницы прекрасного пола. В ней не было ничего особенного, кроме ее предназначения, но Армин увидел в ней то, чего не видел ни в ком другом ― жизнь. Свою жизнь. Он ясно понял, что с того момента не сможет жить, как прежде. Теперь он будет жить только ею, ради нее...

Откуда все эти мысли? Именно этот вопрос Армин задавал себе на протяжении долгих недель. Не это ли внезапно вспыхнувшее в его казавшемся каменном сердце чувство люди зовут любовью с первого взгляда? Но почему она?! Что в ней особенного? Типичная «серая мышка». Проще всего было бы убить ее и покончить с пророчеством и странными чувствами. Но он не мог. Кого угодно, только не ее.

Есть вещи, которые невозможно объяснить; есть что-то, неподдающееся логике. Такие вещи нужно просто принять, смириться с их существованием. Любовь ― одно из таких чувств. К каждому она приходит по-своему и в нужное время. Кто-то познает ее после долгих лет семейной жизни, кто-то ― после долгой и крепкой дружбы, а кто-то ― после одного-единственного взгляда, способного изменить всю его или ее жизнь. Такая любовь кажется чем-то сказочным, фантастическим, но она есть; просто не каждому суждено испытать то, что испытали Армин и Ева. Едва увидевшись, они прониклись друг к другу доселе неведомыми чувствами. Борясь с собою, они скрывали их, отчаянно натягивая на себя маски ненависти и безразличия, но все же им было не под силу совладать со влечением. Оно было во много раз сильнее их обоих. Могущество, коим обладал Армин, не шло ни в какое сравнение с силой любви.

Любовь ― удивительная вещь. Она делает из подвластных ей совершенно иных личностей. Все влюбленные превращаются в ранимых подростков, несмотря на то, кем являются в обычной жизни. Она изменяет любого так, как ей хочется. Во всем мире лишь для нее не существует никаких законов и правил. Любовь ― потрясающий художник и дизайнер. Попав в ее власть, каждый должен быть готов к изменениям в себе. Но интереснее всего то, что ее подвластным всего лишь кажется, что она меняет их. На самом деле, любовь не столько художник, сколько реставратор. Она ― и только она! ― стирает фальшивые краски, которыми всем так нравится украшать себя. Души многих, как полотна известных художников, закрашенные поверх совершенно иными изображениями. И лишь любовь ― тот растворитель, способный смыть с оригинала пусть красивую, но фальшь. Невозможно любить облик; любить можно только душу. Несмотря не призрачные баррикады, Армин и Ева изначально увидели духовные образы друг друга. Именно это поспособствовало началу их обоюдной симпатии. Вполне возможно, что именно таких влюбленных зовут «двумя половинками». Кто знает... Некоторые вещи не дано понять. Даже за миллион лет. Будет ли продолжение у этих чувств? Или огню суждено погаснуть, едва вспыхнув? Все решит судьба ― щедрая королева и безжалостный палач.

 

 

***

 

Чья-то рука легла на плечо Евы. Вздрогнув и обернувшись, девушка облегченно вздохнула. Уже час она стояла у реки, невидящим взглядом изучая ее пороги.

― Дориан... ― Обняв чародея, Ева уткнулась лицом в его плечо и заплакала. 

Заботливо обняв ее в ответ, маг погладил Еву по голове.

― Ну, что ты? Тихо, тихо... Не плачь.

― Он ушел, Дориан... ― всхлипывала Ева. ― Ушел на эту битву!..

― Я знаю, ― грустно произнес маг, а затем немного отстранил Еву от себя и посмотрел в ее глаза. ― Господи... ― Его взгляд наполнился печалью.

Ева ничего не сказала. Закрыв глаза, она горько сглотнула. В следующий миг Дориан крепко обнял ее.

― Не плачь, ― тихо сказал он. ― Армин обязательно вернется. Он сильнее Аарона, и тот это знает.

― Этого-то я и боюсь. ― Ева вытерла рукавом слезы. ―Аарон труслив. Он никогда не выступит против Армина в одиночку. Неужели Армин этого не понимает?

― Понимает. ― Дориан посмотрел в небо. ― Но ты еще не знаешь, на что он способен. Он справится и с Аароном, и с его прихвостнями.

Недоверчиво вздохнув, Ева снова облокотилась о плечо друга.

Дориан старался подбодрить Еву, но душа его рвалась на части. Он понял, что произошло то, чего так боялся Армин: Ева полюбила его. Полюбила, несмотря ни на что. Что принесет с собой эта любовь? Ведь, как бы Дориан ни убеждал себя, что судьба ― мастерица удивлять, слова Армина об отношениях людей с демонами были неоспоримой истиной.

Дориан смотрел на Еву, читал ее мысли, и его сердце бешено колотилось. Он усилием воли отбросил размышления о будущем и заставил себя подумать о настоящем. Он узнал о том, что произошло несколько часов назад, узнал, что Ева и Армин открылись друг другу. И в этот же день Армин отправился на бой, который может стать для него последним. Отчетливо слыша в мыслях Евы надежду, а также зная, что Аарон пойдет на хитрость, Дориан молил Бога, чтобы Армин с этой хитростью справился и вернулся живым. Тогда-то они с Евой и будут думать о будущем их отношений...

― Он сказал, что делает это, чтобы меня защитить, ― произнесла Ева печальным голосом, развеяв его мысли. ― Но, Дориан, мне не нужна такая защита.

Чародей вздохнул.

― Армин упрям. А еще он сильно боится за тебя. Битва ― его шанс покончить с Аароном.

― Неужели он не может убить его при других обстоятельствах?

― Нет. Идеала может убить только яд Левиафана.

― И? ― Сердце Евы замерло на несколько секунд.

― Аарон никуда не ходит без своего ручного зверька. Армин рассчитывает на это, и хочет натравить Левиафана на его хозяина.

― Что?! Но он же... ― Еве не хватило слов, чтобы договорить. В памяти вспыхнул момент, когда Бальтазар в компании Левиафана ворвался в квартиру Армина в Хабаровске. Тогда Армин чудом остался жив. Его спасла кровь Евы.

― О, нет... ― Ева зажала рот ладонью и села на большой камень. ― Нет...

Где-то вдалеке, как ей показалось, Ева услышала голос Дориана:

― Мы будем приходить сюда каждый день. А сейчас отправимся в замок. Там тебя ждет Анетт.

Ева машинально встала и позволила чародею переместить ее на остров. Мысли ее занял Левиафан, а сердце ― дурное предчувствие.

...Небо было полностью затянуто черными тучами. Грозы не было, но, казалось, она вот-вот начнется. Опустившись на огромное поле, Армин принял повседневный облик и осмотрелся. Он находился на острове, созданном самим Дьяволом. Здесь не было ничего, кроме скал и сухой, потрескавшейся земли. Он устремил вдаль сквозящий взгляд. В противоположном конце поля выстроилась огромная армия, состоящая из адских существ. Во главе ее, злобно улыбаясь, находился Аарон.

― А вот и ты! ― выкрикнул он. ― Начнем? 

 

 

Толстая