Бумеранг. Часть 2. Гл. 10-11.

[Скрыть] Регистрационный номер 0257372 выдан для произведения:                                                                              Глава 10
 
            Известие о смерти матери спровоцировало у Максима нервный срыв. После обследования врачом, мальчик был помещен в психоневрологический диспансер. Успокоительные препараты остановили истерику, но парень замолчал и отказывался разговаривать с кем бы, то, ни было. Детскому психотерапевту клиники никак не удавалось установить с ним контакт. Роман Горин обратился к главному врачу с просьбой разрешить Надежде поработать с мальчиком, как опытному психологу. Её Макс уже знал и  совсем недавно вполне адекватно воспринимал. Анатолию Сергеевичу ничего не оставалось делать, как согласиться.
 
В первое посещение Максим не отвечал на вопросы, однако, он женщину хотя бы слушал и не отворачивался. Это уже вселяло определенную надежду. Дашина подруга стала приходить к нему каждый день. Роман с Альбиной в это время терпеливо дожидались в коридоре. Так продолжалось с неделю. Надя приносила мальчишке фрукты, соки, сладости. При ней Максим к угощениям не притрагивался. Но, по словам нянечки, после ухода женщины кое-что съедал. Пока, разговорить мальчишку не удавалось. Иногда он кивал головой. Потом стал говорить – «да», «нет», «хочу», «не хочу».  
 
И тогда Роман предложил Надежде применить «тяжелую» артиллерию. На очередное свидание с пациентом она пришла с Анютой. Малышка прыгала возле него, что-то по-своему лопотала. Потом залезла на кровать и стала тыкать своей любимой куклой Катей ему в щеку, изображая поцелуй. В тот день Максим впервые за много дней улыбнулся. Он заговорил с девочкой. Это был прорыв.
 
А вскоре, стал разговаривать и с Надей. Вначале они вели беседы на, казалось бы, совершенно отвлеченные темы. Хотя, это трудно было назвать беседой. У психолога создавалось впечатление, что парень заново начинает учиться говорить. Оживлялся лишь, когда речь заходила о Нюточке. Здесь появлялась улыбка и взгляд теплел. Настроение Максима часто менялось. Однажды, Надежда застала его хмурым и угрюмым. Стараясь делать вид, что она этого не замечает, женщина спросила:
 
-Макс, чего бы ты сейчас хотел больше всего?
-Умереть, - глядя ей прямо в глаза совершенно не детским взглядом, ответил тот.
-Но, почему? – растерянно спросила Надя.
-Да, потому, что я никому не нужен! – возбужденно воскликнул парень. – НИ-КО-МУ, - по слогам произнес он. – Меня только мама любила. Да, она меня иногда ругала, даже наказывала. Но мама меня Л Ю Б И Л А, - буквально с придыханием выговорил это слово Максим, резко усаживаясь на кровати, и обхватывая коленки. - Жалела и никому не давала в обиду. А теперь, - он закусил губу, скривился, сдерживая слезы, и замолчал.
-Ты не прав, Максимка, - тихо ответила женщина, присаживаясь к нему. – Роман и Альбина Витальевна почти каждый день приходят со мной и ждут, когда ты захочешь их увидеть.
-Никогда, - зло ответил мальчишка. – Особенно этого Романа, - глухо добавил он.
 
Опытный психолог поняла, что продолжать в данный момент разговор о Гориных бесполезно. Время, как говорится, ещё не пришло. Выйдя в коридор, и увидев на лице Романа немой вопрос, только пожала плечами. «Не хочет он вас видеть. А тебя в особенности», - с сожалением произнесла Надежда, увлекая Горина к выходу.
 
Она, конечно же, подробно рассказывала о каждом своем разговоре с мальчиком. Иногда у Максима появлялось настроение поговорить. Он рассказал, как они жили с Людмилой в небольшом городке Подмосковья. Мать продолжала работать мужским парикмахером.  Там она знакомилась с «женихами». Приводила их в дом. Но долго никто не задерживался. Денег всегда не хватало.
 
-Этим её мужикам только бы напиться, - зло процедил он. – Да меня куда-нибудь из дому спровадить. Но, мамка с ними никогда не напивалась, - с гордостью сказал Максим, - и всегда заступалась за меня.
-Они тебя обижали?
-Обзывали по всякому, когда мама не слышит. Но, я тоже им празднички устраивал, - усмехнулся мальчишка. – Водку в раковину выливал. Слабительного подсыпал. Сигареты тырил, и воды в пачку наливал. Много, чего придумывал.
-А к бабушке в деревню вы ездили? – поинтересовалась Надя.
-Иногда, - кивнул головой парень. – Только они с мамой все время ругались. Я не знаю, из-за чего, - пожал он плечами. – Меня во двор  выпроваживали. И там матюги бабкины слышно было.
 
Все это время Альбина Витальевна вела ожесточенную битву за отмену решения о помещении Максима в спец интернат.  Но, тетки из опекунского совета были неумолимы. Складывалось впечатление, что у них никогда в жизни не было собственных детей. Когда возмущенная бизнес-леди сказала, что с мальчиком необходимо работать психологу, заведующая опеки рассмеялась и ответила, дескать, на каждого малолетнего преступника врачей не напасешься. Майор Семин тоже казался непробиваемым. Он аргументировал решение тем, что Максим Горин, находясь в детдоме, уже состоял на учете в детской комнате милиции. За постоянные побеги, непослушание, грубость и драки с воспитанниками.
 
-Давно надо было это сделать, - равнодушно сказал он, когда Горина явилась к нему на прием. – Потакали, потакали паршивцу, и чем все закончилось? Кражей ребенка. Вашей, кстати, внучки, - ехидно заметил он. -  А это серьезное преступление.
-Слушай, майор, - возмущенно воскликнула Альбина Витальевна, оставив вежливый тон, – ты мне голову не морочь. Я Законы знаю. Если преступник добровольно возвращает похищенного человека и при этом не причиняет ему никаких физических страданий, он освобождается от ответственности.
-Умные больно все стали, - хмыкнул Семин. – Может, и статью знаете?
-Статью тебе назовет мой адвокат, - холодно произнесла госпожа Горина, поднимаясь со стула. – Если понадобится, у Максима их будет два или три. Я найму самых лучших. И не успокоюсь, пока с тебя погоны не слетят.
 
Но хуже всего себя чувствовал Роман. Он никак не мог понять ненависти Максима. Надя, казалось бы, все уже парнишке объяснила. Ему было известно, почему Горин развелся с его мамой. Знал, что Роман не выгонял женщину с ребенком из дома ночью. Знал даже, что Альбина Витальевна предлагала Людмиле оставить мальчика у них. И все равно Максим продолжал считать  Романа главным виновником всех его несчастий и гибели матери.
 
А однажды Рома не выдержал. Решил сам попробовать поговорить с парнем и явился в палату. Увидев его, Макс заметно растерялся.
 
-Привет, - сказал Горин, проходя и укладывая на тумбочку пакет. – Ну, как ты здесь? Не скучаешь?
-А че мне сделается? – насмешливо ответил тот, приходя в себя. – Как на курорте живу. Чего это ты там принес? – поинтересовался он, вытягивая шею.
-Витамины. Компот из ананасов, киви. Пробовал когда-нибудь? Очень вкусный и полезный фрукт.
-Да я этими витаминами уже объелся, - фыркнул парень. – Ты бы лучше мне сигаретку притащил.
-А сто грамм тебе не налить? – ошеломленно поинтересовался Роман.
-Можно, а че? – ехидно хихикнул Макс.
-Вот, лет через десять мы с тобой и выпьем, и покурим вместе, - стараясь быть спокойным, сказал мужчина.
-Лет через десять у меня свои деньги будут. Сам смогу тебя угостить, - со злым прищуром сквозь зубы процедил парень.
-Заметано, - кивнул головой Горин. – Гляди, ты обещал.
-Угу. Только где я буду через столько лет? – пробормотал пацан и тихо сматерился.
-А что у тебя какие-то планы есть? – спросил Рома, не зная, как реагировать на его нецензурную брань.
-Конечно, - с кривой ухмылкой продолжил тот. – Сначала в приют. Потом, в колонию. А там дорога в рай открыта.
-Что-то мрачную картинку ты нарисовал, - пожал плечами Горин. – Для начала, в приют-то я тебя не отдам.
-А ты кто такой, чтобы меня отдавать или не отдавать? – возмущенно воскликнул Максим, вскакивая с кровати и подходя к тумбочке. Он схватил принесенный пакет и швырнул его в руки Горину. – Вали отсюда, дядя, к едрене фене. Вали, вали, пока я тебя, куда подальше не послал.
 
Роман выскочил из палаты, как ошпаренный. Он не мог в таком состоянии ехать на работу и отправился домой. Из машины позвонил Надежде и попросил приехать к ним. Она ответила, что в данный момент сидит у Даши.
 
-Ну, за что? За что он меня так ненавидит? – возбужденно воскликнул Горин, падая в кресло со стаканом воды в руке, когда приехал.
-Ромик, уймись, - пробовала успокоить его жена, подходя и обнимая за плечи. – Ты у Максима был?
-Да, был, - ответил тот, делая большие глотки из стакана.
-И что? – поинтересовалась Надя.
-Что? – хмыкнул тот, подходя к бару и доставая виски. – Он меня послал. Натурально. Можно сказать, открытым текстом.
-А я тебя предупреждала , - начала говорить подруга.
-Да, сколько можно? – возмущенно перебил её Горин, наливая себе. – Я чем перед ним провинился? Почему с тобой он разговаривает, а со мной нет?
-Рома, - укоризненно сказала Даша, забирая у него бутылку, - это не выход. Если ты будешь психовать, ничего не изменится.
-Роман, да пойми ты, что ребенок не способен так быстро перестроиться, - быстро заговорила Надя. - Максиму с трех лет внушали, что ты монстр. Что ты выгнал его с матерью из дому. Обрек на нищету. Что в тюрьму она попала из-за тебя. Его мозг не способен переварить, что ты там испытывал, узнав об измене жены? Он ещё маленький.
-Ругается вполне, как взрослый, - хмыкнул Роман. – Кстати, он при тебе матерится?
-Ну, иногда проскакивает, - усмехнулась женщина. – Скорее, для связки слов. Но, на меня конкретно, нет. Макс в такой среде вырос. Там мат считается нормой. Рома, - продолжила она, - парень никому не верит. И не понимает, что тебе от него надо?
-И что мне делать? Плюнуть на все и пусть пацана в этот интернат определяют? Он мне уже во сне снится. Только почему-то маленьким. Хочется подойти, обнять, сказать что-то хорошее. Да, просто поговорить. А он, как волчонок, зубы скалит.
-Знаешь, что мне кажется, - задумчиво произнесла психолог, - не пробуй с ним договориться сейчас. На данном этапе все бесполезно. Тебе необходимо сделать что-то такое, чтобы Максим понял, ЭТО сделано только ради него. Чтобы парнишка поверил в твою искренность. В твою заботу именно о НЕМ. 
-А я знаю, что надо сделать, - вмешалась Дарья. - Тебе следует перезахоронить останки его матери на кладбище в Мальково. Поставить памятник и привезти Максима туда.
-Дашка, ты гений, - растерянно произнес Роман. – А может, заключенных в общей могиле хоронят? Я не знаю.
-Вряд ли, - покачала головой Надя. – Не пачками же они мрут на зоне. Какая-то могилка с номером должна быть.
 
Вечером, когда супруги улеглись в постель, Роман долго крутился и вздыхал. Даша обняла мужа и прижалась к нему.
 
-Дарька, - тихо прошептал Рома, чмокая жену в щечку, - я такую вину перед тобой чувствую. Ты Анютку носила на сплошном стрессе из-за моей дурости. А теперь снова переживаешь, вынашивая второго ребенка. И виной всему я. Мои проблемы с Максимом.
-Ром, - с улыбкой ответила она, ласково перебирая его волосы, - мы с тобой семья, или как?
-Ну, я надеюсь, - сказал тот, целуя её ладонь.
-А это значит, что у каждого из нас не может быть СВОИХ отдельно взятых проблем. Все проблемы наши общие. И решать мы их должны вместе, - добавила она. – Ты меня прости за мою первую реакцию на появление в нашем доме Максима. Страх на Анютку лишил меня разума.
-Дарька, - встрепенулся Роман, приподнимаясь с подушки, - не надо об этом снова вспоминать…
-Погоди, - перебила его жена. – У меня было время успокоиться и все    обдумать. Хочешь ты этого или нет, но с мальчишкой ты связан, как пуповиной. Он родился в твоем доме. У тебя на глазах сделал первые шаги, сказал первое слово. Ты любил малыша.  Прирос к нему душой. – Даша встала и накинула халат. Затем, присела на край кровати.
-Только ты не учитываешь, что Максим вырос. Он уже не маленький ребенок, которого можно утешить конфеткой и отвлечь игрушкой. Ведь, когда наша Аня капризничает, ты спокоен. Не раздражаешься. Не сердишься на неё. Что ты так распсиховался на грубость Макса?
-Ну, ты сравнила, - недоуменно возразил Роман. – Нютка малышка. А он-то уже взрослый парень. Ополчился на меня, как на врага народа.
-Какой он взрослый? - грустно усмехнулась Дарья. – Парень за свою коротенькую жизнь уже столько пережил. Его грубость – это протест против всего на свете. Против несправедливости и обмана. Вначале, остался без матери и попал в детдом. Там ещё выжить надо. Уметь приспособиться. И вдруг, появляется родной человек - дядя Алик. Который обещает вызволить мать, отомстить ненавистному Горину, забрать из опостылевшего детдома. Единственный, как парню кажется, человек, которому он действительно нужен. И снова жестокий обман. Дядя оказывается бандитом, способным искалечить и убить маленького ребенка. Максим узнает, что ты не его отец. Представляешь, что мальчишка чувствовал в это время?
-Да уж, - покачал головой Горин. – Врагу не пожелаешь.  Не у всякого взрослого нервы выдержат.
-Вот именно, Рома, - сказала Дарья. – Другой бы мальчишка испугался, сиганул ночью в окно и убежал, куда глаза глядят от «дяди Алика». Зачем ему девчонку спасать, которая ему и не сестра вовсе?
-Согласен.
-Как у него хватило мужества защитить нашу Анютку, я не представляю, - взволнованно продолжила женщина. – Притащить неподъемную скамейку к окну, завернуть ребенка в одеяло, положить её на подоконник, вылезти самому и вытащить спящую девочку. Ещё и донести её до дому. Она ведь у нас не худенькая. Невероятно. А если бы она проснулась и заплакала? Он ведь понимал, что Довлатов ему голову отвернет на раз.
-Все, все, все Дарюня, - тихо произнес Роман, присаживаясь рядом и обнимая супругу. – Не надо об этом. Прошу тебя.
-Да я это к тому, что значит, в парнишке есть и жалость, и сочувствие, и невероятная храбрость. И спасением нашей Нюточки мы обязаны только Максиму. Просто в нем надо это хорошее разглядеть. И помочь парнишке. Поверит он в нашу искренность и его отношение к тебе изменится.   Уверена. Я, кстати, тоже намерена навестить Максимку вместе с Аней.
-А если он и тебя пошлет?
-Не думаю. При Анютке грубить не станет. Она для него как лучик света в темном царстве сейчас. Завтра и пойдем.
-Может, и я с вами?
-Нет, Рома. Ты вплотную займись перезахоронением. Наверное, это тоже не совсем просто устроить. Я, конечно, не думаю, что Максим после этого сразу сменит гнев на милость. Проникнется к тебе симпатией и уважением. Может, в силу своего юного возраста, даже не сразу и оценит. Но, со временем  поймет, что значит иметь возможность прийти и поклониться на могилку к матери.
 
Супруги улеглись в кровать и некоторое время молчали. Затем, Даша, прижимаясь к плечу Романа, проговорила:
 
-Ромик, нам следует о парне не просто позаботиться. Надо попробовать полюбить его. Таким, каков он есть сейчас. Не того малыша, которого ты помнишь, а подростка. Именно полюбить. Иного не дано, - с чувством произнесла Даша. - У Максима начинается переходный период из детства во взрослую жизнь. Это сложно для любого ребенка. А с такой изломанной душой, как у Макса, тем более.
-Все-то ты у меня понимаешь, Дарюня, - тихо ответил Роман. – Давай спать. Утро вечера мудренее.
 
Роман так и сделал. Перезахоронил Людмилу в Мальково. Дело оказалось действительно хлопотным. Стоило не только нервов, но и немалых денег, чтобы получить разрешение на перенос тела. Пришлось разыскать мать Людмилы и уговаривать написать прошение о перезахоронении дочери от её имени. У неё и неплохая фотография Люды нашлась на памятник. Макс все ещё находился в клинике и ему ничего не говорили.
 
Выписка из больницы Максима откладывалась благодаря стараниям Альбины. Она настояла на консилиуме врачей психотерапевтов. Заплатила хорошие деньги и получила желаемое заключение, что ребенку противопоказан жесткий казарменный режим. Необходимо постоянное наблюдение у психолога и невролога. Состоялся суд, и было принято решение направить Максима в обычный детский дом. И его Горины выбрали сами. Детдом располагался в красивом сосновом бору. По трассе, ведущей в их загородный дом. Нужно было просто свернуть на проселочную дорогу по пути следования. Полчаса езды и на месте.
 
Альбина заранее съездила в это детское учреждение, познакомилась с директором Еленой Борисовной. Критически осмотрела все здания и предложила спонсорскую помощь. Работниками её строительного треста был сделан великолепный, почти евроремонт. Агенство Романа выделило деньги на приобретение компьютеров, двух плазменных телевизоров и другой оргтехники. Директриса не верила своему счастью.
 
Правда, через некоторое время восторг Елены Борисовны сменился большим разочарованием. Бизнес-леди хорошо умела считать деньги, и привыкла досконально следить за их распределением. Она появлялась в детдоме часто и без предупреждения. Однажды, не досчиталась одного компьютера и большого плазменного телевизора, который должен был стоять в актовом зале. Директор что-то бормотала в оправдание. Техника «случайно» оказалась у женщины дома. Альбина действовала старым испытанным способом. Очень скоро в детском учреждении у неё уже были свои «глаза и уши». Короче, железная леди сумела «построить» всех. Госпожу Горину мало волновало, кому это нравится, кому нет. Она действовала так, как считала нужным. Все это дама сделала ещё до появления Максима в детдоме.
 
Когда Елена Борисовна ознакомилась с документами и характеристикой своего нового воспитанника, то пришла в ужас. Альбина не стала уточнять, почему они с Максимом однофамильцы. Сочла это лишним. Сказала лишь, что мальчик является дальним родственником её мужа. И рассматривается вопрос об установлении над ним опеки. Все.
*
 
В один из выходных дней, когда Максим уже пробыл в детдоме около месяца, Роман приехал за ним. С парнем они неоднократно виделись после того неудачного посещения в клинике, но не наедине. Один на один разговаривать не доводилось.
 
-Макс, хочешь съездить на мамину могилку? – спросил Горин.
-На зону, что ли? – недоуменно уставился на него парень.
-Нет. Я перезахоронил Людмилу на кладбище в поселке Мальково, где находится наш загородный дом. Это совсем рядом.
-А меня отпустят? – тихо прошептал тот.
-Я уже договорился с Еленой Борисовной. Едем?
 
Максим промолчал, но направился к машине. В дороге он тоже не проронил ни слова, и Роман не стал лезть к нему с разговорами. Машину оставили у ворот и прошли к могилке. Место было огорожено красивой оградкой. В изголовье стоял большой деревянный крест с фотографией. Тут же находился столик со скамеечкой под навесом. Дарья с Альбиной высадили на могиле многолетние цветы. И ещё здесь росла маленькая елочка.
 
Роман отдал мальчику корзинку с цветами и открыл калитку. «Памятник можно только через год поставить. Мы с тобой вместе выберем. Побудь с мамой один», - сказал он и отошел подальше. Мужчина выкурил уже несколько сигарет, пока решился приблизиться к ограде. Макс сидел на краешке скамейки и сквозь слезы шептал что-то. Говорил быстро и взахлеб. Слов было не разобрать. У Горина комок застрял в горле. Через некоторое время мальчик почувствовал его присутствие и повернул голову. Он по-детски вытер слезы рукавом и сказал: «Ладно. Поехали».
 
-Сейчас заедем к нам в дом. Поедим, отдохнем, - сказал Роман, усаживаясь в машину. – Ты там маленьким часто бывал. Может, вспомнишь чего. Не возражаешь?
-Ты, это, - неуверенно произнес парень, не глядя Роману в глаза, - извини, что я тебя тогда послал.  И, - он немного помолчал, подбирая слова, - спасибо тебе за маму.
-Да, чего там, - махнул тот рукой. – Я тоже могу иногда такое завернуть, уши завянут. Если меня сильно разозлить, - усмешкой добавил он. - Забыли. Лады?
-Лады, - кивнул Максим.
 
В усадьбе Гориных оказалось людно. Роман специально на выходные пригласил семьи Бориса и Надежды с сыновьями. Мальчишки были близки по возрасту с Максимом. И взрослые надеялись, что ребята подружатся.
 
Когда Роман с парнем вышли из машины, к ним навстречу бросилась Анютка с криком: «Папа, Масим!» На бегу, девочка споткнулась, упала и громко заплакала. Отец поднял малышку и стал успокаивать. К ним быстро подошла Даша. Внимание переключилось на ребенка. Когда мама понесла девочку в дом, Рома оглянулся, но Максима нигде не было. «Господи, - недоуменно подумал он, - неужели сбежал?»
 
Обегав всю территорию усадьбы, Горин, на удачу, заглянул в конюшню и застал мальчишку там. Максим стоял возле стойла одной из самых старых лошадей и гладил ей морду. Услышав шаги Романа, тихо произнес:
 
-А я её помню. Рыжуха зовут. Да?
-Точно, Рыжуха, - улыбнулся Горин. – Она самая спокойная. Я тебя на ней катал, когда тебе три годика было.
-И запах, запах конюшни я хорошо помню, - произнес парень, прикрывая глаза. – И дядьку ещё какого-то бородатого вспоминаю. Мне это во сне иногда снилось.
-Бородатый дядька – это Степан. Наш егерь. Он и сейчас здесь живет, - ответил Роман, обнимая Максима за плечи. – Он тебя тоже хорошо помнит. Маленьким.
*
 
Максим пробыл в доме Гориных два дня. Вел себя несколько настороженно и обособленно. Говорил мало, больше слушал. С мальчиками познакомился, но участия в играх не принимал. Оживился лишь, когда они все вместе на следующий день отправились в баню и после парилки прыгали в прохладный бассейн. Это ему явно пришлось по душе. Друзья, конечно, были в курсе проблем Гориных с Максимом. А потому вели себя так, будто парень присутствовал здесь всегда. Никто не задавал ему лишних вопросов. Общались с ним попросту, на равных.
 
Для связи с парнем Роман подарил ему не просто мобильный телефон, а настоящий смартфон. С подключенным интернетом, различными играми и телефонами всех членов семьи. Это был крутой подарок. Более часа Рома учил его пользоваться аппаратом. Макс был настолько доволен, что не мог скрыть радости.
 
-Только куда же я его буду прятать? – растерянно пробормотал он.
-Прятать? – спросил Роман. – Зачем?
-Ты че, дурак? – искренне удивился парень его наивности. – Украдут, стопудово. Или просто отнимут старшие пацаны.
-Думаешь?
-Не думаю, - криво усмехнулся тот. – Я знаю. Там свои порядки.
-А если я Елену Борисовну предупрежу, что сделал тебе такой подарок. Пусть она проследит, - предложил Роман.
-Ты че? – возмущенно вскочил мальчишка. – Чтобы я под защитой у начальницы был? Это же западло!
-И какой выход? – недоуменно поинтересовался Горин. – Не возьмешь, что ли? А как связь держать будем?
-Неее, я возьму, - ответил Макс, прижимая смартфон к себе. – Надо просто тайник придумать.
-А что, ни у кого в детдоме мобильника нет?
-Есть у тех, к кому родственники приезжают. Только они все в руках у Тимохи и его друганов. Он за деньги или услуги позвонить пацанам дает.
-Что за Тимоха?
-Да, долго объяснять, - буркнул мальчишка. – У него своя кодла. И его все боятся. Даже воспитатели.
-И никто не жалуется?
-Кому? – хихикнул Максим. – Елене что ли? Такую темную устроят. Костей не соберешь.
-Хорошенькое дело, - почесал затылок Роман. – Я тебя под удар не хочу подставлять.
-Да, не боись, - хмыкнул парень. – Не первый раз замужем, - со взрослой иронией произнес он. - У меня не найдут. Я уже наученный.
 
В воскресенье вечером Роман повез семью домой и по дороге завез Максима в детдом. Прощание мальчика с Анютой было трогательным и забавным. Девчушка никак не хотела его отпускать. Горин вышел из машины и провел его в здание. Сдал дежурному воспитателю. Но на душе было не спокойно. Решил разговор о мобильнике передать Альбине. Обстановка и дисциплина в этом заведении была в её ведении. 
*
 
С той поры прошло несколько месяцев. Максим часто бывал и в усадьбе Гориных, и в их доме в Москве. В Мальково парню нравилось больше. Максим просто заболел лошадьми. Степан учил его ухаживать за ними.  Егерь по совместительству был ещё и конюхом. Вообще, с  малоразговорчивым и несколько ворчливым стариком они на удивление быстро подружились. У того никогда не было семьи. Мальчишка стал для него и сыном, и внуком. А верховой езде обучал Максима Роман. И ему было весьма обидно, что парень, хоть и не грубит, не дерзит, но какой-то  душевной близости между ними не возникает. На вопросы, как ему живется в детдоме, есть ли у него там друзья, мальчик отвечал односложно. В подробности не посвящал. Рома видел, что и со всеми остальными членами семьи у парня отношения были ближе, чем с ним. Он легко болтал с Ильей, Альбиной и Дашей. А в отношении к Роману был как-то насторожен. Казалось, все время ждал подвоха с его стороны.
 
Альбина Витальевна вначале тоже не знала, как сблизится с парнем. На первых порах старалась быть излишне внимательной и ласковой с ним. Называла его Максиком, все время пыталась угостить чем-нибудь сладким, вкусненьким. Пока сын не сделал матери замечание.
 
-Мам, что ты перед ним лебезишь? Ну, не привык он к таким телячьим нежностям. Какой он тебе Максик? Он взрослый парень и тебя не понимает. Не старайся выделить его из толпы. Ты над другими мальчишками не трясешься. С Дениской и вторым Максимом так елейно не разговариваешь. Ему же неловко.
-Ладно, - недовольно пробурчала Альбина. – Учить он меня ещё будет. – Но, к сведению приняла.
 
А уважение у Максима госпожа Горина неожиданно завоевала после одного случая. Как-то по дороге из усадьбы в город, Альбина решила прихватить, так называемого внука, к себе домой. В тот день она сама сидела за рулем. Машину бизнес-леди водила хорошо. Но, дорожные правила были написаны, как видно, не для неё. По мнению самолюбивой женщины, даму в автомобиле представительского класса все обязаны были пропускать и притормаживать перед её автомобилем. Переехать две сплошные, неожиданно перестроиться в другой ряд, превысить скорость – дело привычное.  Так она и поступила в этот раз, став выруливать не по правилам и создав аварийную ситуацию. Когда водитель одной из машин покрутил пальцем у виска и стал выкрикивать ругательства из открытого окна, дама невозмутимо, молча, показала ему поднятый средний палец и продолжила движение. Максим прекрасно знал значение этого жеста. Он изумленно уставился на неё и расхохотался. «Ну, ты крутая бабушка», - насмешливо произнес парень и показал возмущенному мужчине язык.
 
А у новых друзей, Дениса и своего тезки Максима Панина, парень неожиданно стал лидером. По сравнению с домашними детьми он оказался настолько мудрее и опытнее них, что его авторитет не оспаривался. Он мог научить их многому и не всегда хорошему. Стащив у Романа несколько сигарет, продемонстрировал приятелям, как надо курить. Где и был, застигнут Степаном. Мало понимающий в приемах воспитания егерь просто скрутил парню ухо и навесил ощутимый подзатыльник. Жаловаться на него не стал, но пригрозил не допускать к уходу за лошадьми и брать с собой в лес. Максим воспринял это, как должное и даже не обиделся. Смиренно попросил прощения.
 
Приближался Новый год. В начале января Дарья должна была родить. К ней Максим относился с особым почтением. Она ассоциировалась у него со своей мамой и Анюткой. И была вне конкуренции. То есть, со всеми парень сблизился, нашел общий язык. Только с Романом держался, как бы, на определенной дистанции.  И это мужчину очень угнетало. Он все больше и больше привязывался к парнишке. Максим оказался весьма не глупым, сообразительным, упорным, и в то же время, очень хитрым. Ездить верхом научился на удивление быстро. Стрелял по мишеням, благодаря Степану, уже лучше Романа. То, что ему нравилось, он делал с огромным рвением и упорством. Но, почувствовав свою власть над новыми друзьями, постоянно провоцировал их на пакости. Казалось, ему нравилось создавать конфликтные ситуации. Причем, виноватыми всегда оказывались Денис и второй Максим. А он здесь якобы абсолютно не причем.
 
  Надежда объясняла такое поведение мальчишки элементарной завистью детдомовца к детям из нормальной семьи. Он хотел их подставить и посмотреть, как парней накажут. В один из дней, когда Максим в очередной раз гостил в усадьбе Гориных, Роман хватился своего бумажника. Пытаясь вспомнить, где был, пошел проверить в гостевой домик. Именно там ночевал парнишка. Проходя мимо окна, увидел Максима, который держал в руках кошелек. Денег там было прилично. Не только рубли, но и валюта. Затаив дыхание, Горин стал подсматривать. Мальчишка рассматривал пачку купюр и воровато оглянулся. Затем, вытащил стодолларовую бумажку и сделал жест по направлению к карману. Но, тут, же передумал. Открыл отделение с мелочью, высыпал часть себе в ладонь и засунул в карман джинсов. Положил портмоне на стол и вышел. И нос к носу столкнулся с Романом.
 
-Слушай, ты мой бумажник не видел? – спросил Горин. – Я такой растяпа. Куда дел, не помню.
-На столе он лежит, - ответил парень, отводя взгляд и пытаясь обойти мужчину.
-Погоди. Я собственно из-за тебя денег и хватился. Пойдем со мной.
 
Они вернулись в дом. Роман взял бумажник и раскрыл его.
 
-Макс, тебе денежку дать?
-Не, не, - замахал тот руками. – На что они мне?
-Ну, мало ли. Вас же в город вывозят. Мороженку, шоколадку купишь. Или сигареты, например, - иронично добавил он.
-Да я и не курю, - хмуро ответил парень. – Так, для понту иногда смолю.
-Для понту не стоит здоровье гробить. Макс, ну рано тебе ещё курить. Я бы и сам бросил. Не получается, - с досадой сказал Роман.
-А чего ты деньги не пересчитываешь? Вдруг, не хватает.
-Думаешь, я помню, сколько здесь было? – удивленно спросил Горин.
-Счастливый человек, - хмыкнул Максим. – Я всегда знаю, сколько у меня в заначке.
 
Он немного подумал, засунул руку в карман, вытащил мелочь и высыпал на стол.
 
-Вот. Я из твоего кошелька взял.
-А зачем? – пожал плечами Роман. – Ты ж говоришь, что тебе деньги не нужны.
-Так. На всякий случай.
-На всякий случай можно и попросить. Я тебе и так дам, - со вздохом произнес мужчина. - Максим, неужели ты хочешь вором стать?
-Ну, у домашних-то всегда деньги есть. Родители дают. Я видел, как Денису отец отстегивал, не глядя, - понуро сказал мальчишка.
-Значит, на что-то ему понадобилось. Кстати, у Дениса, как и у Максимки Панина, не отцы, а отчимы.
-Как это? – вытаращил глаза парень.
-Очень просто. Денискин папа с другой семьей живет. Вадим второй муж у Нади. А Борис с матерью Максима вообще совсем недавно поженились. Его родной отец спился и умер.
-Нифигассе, - изумленно воскликнул Макс. – Совсем не похоже, что у них отцы не родные.
-Да не тот отец, что родил, - со вздохом сказал Роман, обнимая парня за плечи. – Отец, кто вырастил и воспитал. Ладно, мы об этом ещё поговорим. И давай так. Деньги нужны – говоришь мне. А шариться по чужим кошелькам и карманам унизительно. В тебе что, гордости нет?
*
 
В конце декабря на сотовый Горина позвонили. Причем, с телефона Максима, но это был не он. Взволнованный девичий голосок  буквально прокричал:
 
-Вы Роман Горин?
-Да, - недоуменно ответил тот. – А что случилось?
-Приезжайте скорей. Макс в медсанчасти лежит. Его избили до полусмерти. А свой телефон он мне успел отдать. Я и звоню.
-Кто избил? За что?
 
Но в трубке уже шли короткие гудки.
 
 
                                                                                       Глава 11
 
Некоторое время Горин в растерянности смотрел на телефон. Соображал, что предпринять? Его автомобиль находился в автосервисе на профилактическом осмотре. Альбина Витальевна была в отъезде.  Роман позвонил водителю матери Михаилу. И через полчаса уже ехал к Максиму. По Москве особо не разгонишься. Возле каждого светофора и в бесконечном потоке машин Горин нервничал, ерзал на сидении и ругался сквозь зубы. Наконец, вырулили на трассу, и можно было прибавить скорость.
 
«Да, что же там произошло? – мучительно думал он. – Неужели из-за несчастного смартфона парень попал под раздачу? Почему Максим в медсанчасти, а не в больнице, если его жестоко избили?» Мысли роились в голове, как пчелы. В воспаленном мозгу рисовались жуткие картинки. Гнев накатывал волной. До детдома оставалось ещё более часа езды. Надо было успокаиваться.  В данный момент Роман готов был порвать на куски любого, кто виновен в произошедшем. И директрису в первую очередь.
 
Горин с ужасом представлял реакцию Даши. Он позвонил супруге, и как можно спокойнее пояснил, что вынужден выехать в пригород к одному из заказчиков. Дескать, там какие-то неувязки с оформлением дома. Он врал, лишь бы она не волновалась перед скорыми родами.
 
Альбина Витальевна после похищения внучки неожиданно обратилась  к Богу. Хотя, до этого особой религиозностью не отличалась. В храме бывала крайне редко. Не помнила наизусть ни одной молитвы. Из православных праздников знала лишь Пасху да Рождество. Теперь в доме появились иконы, библия, книги с молитвами. Дама даже стала соблюдать пост. Регулярно причащалась и ходила на исповедь к духовнику. Выбрала для себя какой-то женский монастырь и частенько ездила к матушке игуменье для личного общения. Причем, отправлялась туда на электричке и отключала свой мобильный телефон.  Какие грехи мать замаливала, Роман лишь догадывался. Сегодня сын не смог к ней никак дозвониться. Значит, все вопросы надо было решать самому.
 
При входе в детдом наперерез мужчине бросилась худенькая,  нескладная девчонка. Она протянула Горину телефон Максима.
 
-Это ты мне звонила? – спросил он. – Знаешь, кто и за что Макса избил?
-Вы у него сами спросите, - быстро пробормотала девочка. -  А то со мной ещё хуже сделают, - добавила она и убежала.
 
В палату Горин ворвался, как смерч, с перекошенным от гнева лицом. Женщина в белом халате, видимо, фельдшер, приложила палец к губам и сказала, что мальчик только что уснул. Левый глаз Максима заплыл и был черен. Губы разбиты. На голове повязка.
 
-Почему он не больнице? – возмутился Роман.
-Да не волнуйтесь вы так, - шепотом ответила медичка. – Переломов у него нет. А синяки пройдут. Сотрясения тоже нет. Кажется, - неуверенно добавила она.
-Кажется?! – взревел мужчина. – Да вам всем здесь небо с овчинку покажется скоро, - продолжал бушевать он. – Где Елена Борисовна?
-Тише, - замахала она руками. – В своем кабине директор.
-Она в курсе, кто это сделал? Полицию вызывали?
-Ничего не знаю. Идите к ней и спрашивайте.
 
Дверь в кабинет директрисы Горин пнул так, что посыпалась штукатурка. От вида несчастного Максима он просто рассвирепел и не контролировал себя. Лицо мужчины покраснело и покрылось потом. Елена Борисовна спокойно восседала в своем кресле и листала какую-то папку. Как потом оказалось, личное дело воспитанника.
 
-Что у вас здесь творится? – заорал он, одним движением скидывая все со стола на пол. – Вы ответите мне за пацана. Всех в тюрьму упрячу. И дежурных воспитателей, и вас в первую очередь. Где полиция? Где виновники избиения? Почему мальчик не в больнице?
-А вы на меня тут не орите, - хладнокровно, ледяным тоном ответила та. – И кипишь, не устраивайте. Сами виноваты. Если Горин ваш родственник, так забирайте его отсюда. Тоже мне, подарочек. От перечисления его «подвигов» в характеристике, мне дурно становится.
 
Она нагнулась и стала собирать сброшенные бумаги. Горин вытащил из нагрудного кармана маленькую фляжку с коньяком и сделал несколько глотков, чтобы успокоиться.  Сейчас в нем клокотал, бурлил напиток «два в одном». Разъяренная Альбина Витальевна и «богатенький Буратино», который может купить всех. Это случалось с ним крайне редко. Он ненавидел эту немолодую уже женщину всеми фибрами своей души.  Показное спокойствие дамы приводило его в бешенство.
 
-Виноваты? – усмехнулся Роман. – В чем это?
-Да вы вместе со своей матушкой решили создать Максиму режим наибольшего благоприятствования, - решительно заявила женщина. – И где? В детдоме. Здесь все дети с изломанной психикой. Мама у него, видите ли, умерла. И что? Многие дети вообще круглые сироты. Зачем вы подарили парню этот айфон, смартфон? Черт знает, как называется. У меня такого нет. И ни у кого из воспитателей. Не можем себе позволить такую роскошь, – буквально взвизгнула она. – У него там интернет,  игры разные. Ребята же завидуют, - она вскочила и нервно заходила по кабинету. – Вы хоть знаете, что такое детская жестокость? А я знаю, - чуть успокоившись, проговорила она, вновь присаживаясь в кресло. – У Максима та же фамилия, что и у нашей благодетельницы – Альбины Витальевны. Об этом тоже известно всем. К нему приезжают и увозят на выходные приличные люди в шикарных машинах. Он одет лучше всех. И вы хотели, чтобы ребята этого не заметили?
-Момент, - поднял руку Роман. – Причем здесь это?
-Да притом, - возмутилась Елена Борисовна. – Каждый, кто выделяется из общей массы, вызывает у воспитанников ненависть и зависть. Вот, парни на него и ополчились. А чего вы хотели?
-Я хотел бы поговорить с девочкой, которая мне позвонила с его телефона. Может, она знает больше вас.
-Зачем? – возмущенно спросила директор.
-Имею право, - усмехнулся Горин. – Будьте любезны, пригласите её сюда. И беседовать я буду с ней НАЕДИНЕ, - четко произнес он. – Они же у вас все запуганные.
-Зачем беспокоить девочку? – не очень уверенно возразила Елена Борисовна. – Она в данный момент в школе на занятиях.
-Вы сами-то Максима видели? Разговаривали с ним?
-Нет. Мне утром доложили о драке. Вот, перечитываю личные дела участников. Будем разбираться. Знаете, что я вам скажу, - вздохнула женщина, - если после каждой потасовки полицию привлекать, здесь надо опорный пункт организовывать.
-Потасовки? – задохнулся от возмущения мужчина. - А по моим сведениям, - откинулся на спинку стула Роман, - у вас в детдоме орудует целая банда во главе с каким-то Тимохой.
-Не утрируйте, пожалуйста, - возразила директриса. – Ну, есть такой воспитанник – Тимофей Глущенко. Так он, если хотите, как раз дисциплину помогает поддерживать. У него, конечно, не всегда правильные методы. А почему случилась драка, я разберусь и примерно всех накажу.
-Ага, - усмехнулся Горин. – В угол поставите, пальчиком пригрозите. Смотрю, здесь порядки, как на зоне. Там, среди заключенных, всегда есть «смотрящий», которому все подчиняются и боятся. И с начальником колонии у них, как бы, негласный договор о сотрудничестве. Так и у вас с этим Тимохой, видимо.
-Да, что вы тут напридумывали, - возмутилась Елена Борисовна. – У Глущенко судьба потяжелее, чем у вашего Максима будет. Его никто не навещает. Никто подарочков не делает.
-Ну, да. И он отбирает эти самые подарки у воспитанников сам. Силой. Уверен, что вы в курсе. И ничего не предпринимаете. Значит, разбираться во всем будем мы с Альбиной Витальевной. Это я вам обещаю.
-Вы меня пугаете?
-Я просто ставлю вас в известность, - устало произнес Горин и поднялся. – Мальчика я забираю.
-Куда и на каком основании? – вскочила с кресла женщина.
-На основании того, что его немедленно следует показать врачу, - ответил тот, подходя к двери. – А вы даже взглянуть на избитого воспитанника не соизволили.
 
Вернувшись в медсанчасть, Горин увидел, что Максим уже сидит на кровати и что-то пьет из стакана.
 
-Ну, что боец, здорово тебе перепало? – спросил он, присаживаясь рядом.
-Бывает, - шмыгнул мальчишка носом и попытался улыбнуться.
-Как себя чувствуешь? Голова не кружится?
-Не-а. Только губы щиплет. И шар не открывается. Хорошо, хоть зубы целы, - ответил тот.
-По какому случаю разборки-то? – поинтересовался Роман, стараясь говорить спокойно.
-Да, я с дуру своим одноклассникам телефон показал, - с трудом шевеля разбитыми губами, начал Макс. – В игры поиграли. В инете пошарились. Кто-то, видать, проболтался. Я, как увидел, что Тимохины шестерки по мою душу идут, сразу Ирке телефон в руки сунул незаметно. А ты как узнал?
-Она мне и позвонила. Сказала, что тебя до полусмерти избили. Я тут же приехал разбираться.
-А чего разбираться-то? – хмыкнул парень. – Против лома нет приема. Не станешь же ты им морды бить. Они пытали, где я прячу смартфон. А Ира  проследила, куда меня поволокли и шум подняла. Она классная девчонка. Умная, смелая. Её все пацаны уважают. Да я по любому бы не сказал, где телефон. И уж её, тем более, не подставил. Шакал, этот Тимка, - сжав зубы,  прошипел парень. - Я с ним ещё один на один встречусь. Или своих ребят подберу, каких надо.
 
Здоровый, карий глаз Максима с расширенным зрачком сверкал не детской ненавистью и злобой. В нем бушевала кровь кавказца. Чувствовался  уже сложившийся характер. Такой ни перед кем не прогнется - понял Роман. Но дикий темперамент упрямца может сыграть с ним злую шутку, если не направить его в нужное русло. Из него вырастет или безкомпромисный правдолюбец и защитник. Или отъявленный, безжалостный бандит, вроде своего биологического отца. От последнего предположения Горину стало не по себе. Среду обитания мальчишки надо было срочно менять.
 
-Слушай, ты в машине сидеть сможешь? Я тебя доктору нормальному показать хочу.
-Смогу, только Елена не отпустит. Мне уже передали её слова, что по мне карцер плачет.
-Какой карцер? – нахмурился Горин.
-А, есть у нас здесь одно местечко в подвале под сараями. Для провинившихся. С крысами придется «подружиться». Их там море.
-Кошмар, какой, - выдохнул Роман. – Ладно, с этим я потом разберусь. А сейчас мы уезжаем.
 
Елене Борисовне пришлось смириться и отпустить воспитанника с Гориным. Но она заставила Романа написать расписку, что всю ответственность за здоровье мальчика он берет на себя. За это он пообещал сам пока не обращаться в полицию. Директриса была напугана его вмешательством. Больше всего ей хотелось замять это дело без шума и разбирательств.
 
В усадьбе их первым встретил Степан. Увидев Максима, крякнул и покачал головой. Помог Роману довести его до домика и уложить в постель.
-Так, сейчас отправлю Михаила за нашим врачом. Пусть Георгий Семеныч посмотрит парня, -  сказал Горин, доставая мобильник.
-Да, погоди ты, - ворчливо заметил егерь, ощупывая Макса.  – ЖивотИну лечу, а этого мальца не выхожу что ли? Руки-ноги у него целы. Фингал полечим. Ранки промоем. А чего голова-то замотана? – недовольно спросил он у парня. – Пробили?
-Откуда я знаю, - буркнул мальчишка.
-Сам, небось, напоролся на грубость. Уж я-то тебя изучил, - продолжал ворчать Степан, разматывая повязку.  – Вреднючий ты и паршивый пацан. Вечно лезешь, куда не просят.
-Че, я-то? – возмутился Максим. – Это они на меня наехали.
-Че, че, - продолжал бухтеть Степан, осторожно снимая бинт и осматривая ранки на голове. – Да, тут ничего страшного. Ссадины только. Ромка, не звони никуда. Так, - удовлетворенно сказал он, заканчивая осмотр, - через пару- тройку дней будет, как новенький.
-Думаешь? – неуверенно спросил Роман.
-Чего тут думать? Считай, легким испугом отделался наш герой. Жить будет, - хрипло добавил он. – Ну, фингалом посветит с недельку. Так не под венец же идти.
 
Степан поколдовал над пострадавшим, заставил выпить какой-то травяной отвар. Положил примочку на подбитый глаз. Через некоторое время, Максим уснул. Роман немного успокоился. Он доверял егерю. Тот был знатным травником. Не раз лечил лошадей и подраненную живность из леса. Но вопрос с Максимом надо было решать срочно. Долго без юридического обоснования в усадьбе он оставаться не мог. А возвращать мальчишку в детский дом было не безопасно.
 
Горин понимал, что скрыть от супруги произошедшее не удастся. Он вновь позвонил Дарье и, стараясь не нагнетать обстановки, поведал об избиении Макса. Сказал, что в ближайшие дни, намерен остаться здесь. Просил не волноваться.
 
-Рома, мы с Анютой срочно приезжаем в усадьбу, - решительно заявила Даша.
-Не вздумай сама за руль садиться. Я сейчас Михаила за вами пришлю. А лучше, завтра с утра, - немного подумав, сказал Роман. – Сейчас парень  спит. Я здесь переночую. Давай, до завтра.
- Хорошо, - согласилась она.
 
Максим проспал до утра. Опухоль немного спала. Теперь глаз чуть открывался, а левая сторона лица переливалась всеми цветами радуги. Значит, процесс рассасывания пошел. Романа он встретил улыбкой. Видимо, Степан уже побывал у мальчика. На столе стоял завтрак.
 
-Доброе утро, - сказал Горин. – Почему не ешь?
-Губы больно, - ответил тот. – Потом. Дедок меня опять какую-то бурду заставил выпить. Фу, аж тошнит.
-Лекарство сладким не бывает. Зато оклемаешься быстрее.
 
За ночь Роман о многом передумал. И теперь не знал, как начать нелегкий разговор с мальчишкой. Душевное состояние Максима оставалось для него загадкой. Как он отреагирует на предложение об опеке или усыновлении, Горин не знал. Но, откладывать этот вопрос больше было некуда. Наступило неловкое молчание.
 
-А у тебя этот допотопный аппарат работает? – неожиданно поинтересовался парень, указывая, на стоящий в углу старый компьютер.
-Бог его знает, - пожал плечами Рома. – Я его сто лет не включал. Раньше работал. Щас попробуем, - сказал он, нажимая кнопку.
 
Экран монитора засветился, и вскоре появились значки на рабочем столе.
 
-Ну, интернет к нему не подключен, - сказал Горин, внимательно всматриваясь в названия программ и альбомов. – Я здесь фотографии и видео хранил. О! Хочешь посмотреть, каким мы тебя из роддома принесли? – спросил он, поворачиваясь к Максиму.
-Меня? – удивленно вскинул брови тот. – Ты это снимал что ли?
-Конечно, - кивнул Роман. – Тут знаешь сколько роликов. До трех с половиной лет каждый твой шаг фиксировал.
-И мама там есть? – почти шепотом спросил парнишка. – И ты это не стер?
-Если честно, то кое-что, конечно, уничтожил после развода, - признался Рома. – А удалить записи с тобой у меня рука не поднялась. Людмила там тоже есть. Смотреть будешь?
-Буду. Только ты выйди, пожалуйста, - умоляющим тоном попросил он. – Я один посмотрю.
-Почему? – удивленно спросил Роман, кликая на альбом с названием «Наш сынуля». - Я тоже вспомнить счастливые моменты хочу.
-Нуууу, - протянул парень, - тебе же на маму, наверное, неприятно смотреть будет.
-Да, брось ты, Макс, - криво усмехнулся тот. – Дело прошлое. Я Людмилу давно простил. Может, она любила Довлатова, кто его знает. Так тоже в жизни случается. Замуж вышла за меня, а влюбилась потом в Арсена. А может, он её силой взял или шантажировал чем-то. Что теперь гадать, - пожал Роман плечами. - Злобу и ненависть нельзя холить и лелеять в душе, - со вздохом произнес он. – Обиды надо уметь отпускать. Иначе, они тебя просто задушат и превратят в нелюдя. Давай, вместе поглядим?
-Как хочешь.
 
Роман много лет не смотрел старые записи. О некоторых и забыл совсем. Ему самому было интересно вновь пережить действительно, когда-то радостные, счастливые моменты. Большинство роликов были совсем короткими. Полторы-две минуты. Некоторые, побольше,  10 – 15 минут. Все он в свое время отсортировал по дате. А потому, этапы взросления ребенка, можно было без труда проследить.  
 
Первым оказался ролик, где Максима купали.  Снимал, видимо, дед Илья. Новорожденный лежит в воде на пеленочках. Детская ванночка стоит на специальной подставке, зацепленной за края большой ванны. И вдруг, та начинает проваливаться под тяжестью. Пластмассовый крючок разогнулся. Молодой, взъерошенный папаша хватает не ребенка, а саму ванночку. Слышится крик Альбины: «Ромка, да мальчонку вытаскивай! Максима! Он же захлебнется!» И тут, расталкивая родителей, в кадре появляется сама Горина. Конец записи.
 
-Это я вот такой был? – хихикает парень, указывая пальцем. – Красный, страшненький, как паук.
-Все младенцы такие вначале. Но, я, честно говоря, тебя на руки брать побаивался, - признался он.
-Здесь только твои фотографии с самого рождения. Этот снимок, как обложка. Видал, какой ты здесь глазастый, - с улыбкой потрепал Роман мальца по плечу. – Мне кажется, я бы тебя и через двадцать лет узнал.
-Ладно, давай, все-таки, сначала видео посмотрим, - предложил парень.
-Да, пожалуйста, смотри.
 
Роликов оказалось бессчетное количество. С мамой, с папой, с дедом и бабушкой. Максима кормят, поят из бутылочки, пеленают. Учат ходить. И все сияют от счастья. Целуют ребеночка, любуются им, восхищаются. Вот Степан усаживает подросшего Максимку на лошадь рядом с Романом. Берет Рыжуху под уздцы и медленно ведет по кругу. Малыш заливается смехом. 
 
Наконец, взволнованный всем увиденным Роман встал, отошел к окну и закурил. Максим не мог оторваться от монитора. Глаза его горели удивлением и восторгом. Горин смотрел уже не на экран, а на этого повзрослевшего парня. И вдруг неожиданно ощутил, почувствовал всей душой и сердцем страшное волнение. Мужчину, как молнией озарило, что это же ЕГО сын. И какая разница, что в мальчике течет кровь Довлатова. Арсен не пестовал ребенка. Не следил за его ростом. Не брал на руки. Видел лишь мельком и никогда не подходил к Максиму. «Нет! Это мой сын. Мой, - даже задохнулся от такой мысли Роман. - И только я могу его защитить и воспитать нормальным человеком».
 
На экране в это время он подкидывал трехлетнего мальчишку вверх, ловил и всякий раз чмокал в пухлую щечку или носик.
 
Максим резко повернулся. Лицо было мокрым от слез.
 
-Это вот так ты меня любил? – глухо спросил он.
-Да, Макс, - ответил Горин, подходя и присаживаясь рядом. – Я тебя и сейчас люблю. И все тебя любят. Только уж больно ты колючий у нас, - улыбнулся он. – Ни обнять, ни поцеловать не даешь.
-Ну, я не маленький уже, - смущенно ответил парень и даже немного отодвинулся от Романа. – Чего меня целовать-то?
-Слушай, - начал Горин, глядя мальчику прямо в лицо, и понимая, что для решительного разговора настало самое время, - а ты не хотел бы вернуться в нашу семью? В свою семью, по сути.
-Так я же вам не родной, - опустив взгляд, тихо прошептал парень.
-Да, как не родной? Посмотри. Вся наша жизнь крутилась вокруг тебя более трех лет.
-Но, вы, же меня отдали. Отпустили.
-А как мы могли тебя родной матери не отдать? – пожал плечами Роман. – Знаешь, что со мной было, когда правду узнал?
-Что?
-Да, я с месяц, наверное, у родителей  дома в пьяном угаре валялся, - ответил тот, вставая и снова закуривая. – Меня охранники сторожили, чтобы с дуру Довлатова не убил и Людмилу в купе с ним.
-Да ты пить-то не умеешь, - хмыкнул парень. – Пару рюмок глотнул и все. То, я пьяниц не видел, - насмешливо посмотрел он на Горина. - Роман, а ты маму мою любил?
-Когда женились, очень, - искренне ответил тот, глубоко затягиваясь. – Очень я Люду любил. Конечно, мы ссорились. Размолвки бывали, как во всякой семье. Но, измены никак не ждал, - вздохнул он. – Я ведь совсем молодой был. Мы поженились очень быстро после знакомства. Только речь сейчас не об этом.
 
Он загасил сигарету и уселся на диван, приглашая Максима присесть рядом. А, когда тот подошел, обнял и притянул мальчишку к себе.
 
-В данный момент надо твою судьбу решать. Как скажешь, так и будет. В семье жить по-всякому лучше, чем в детдоме. Согласен?
-А ты не передумаешь? – тихо спросил мальчишка, сверкая здоровым карим глазом. – Я ещё тот подарок, - усмехнулся он. – Даже мама, когда на меня сердилась, говорила: «Весь в отца. Гнилая кровь. Бандит бандитом». Теперь я понимаю, кого она имела в виду.
-Макс, я не прошу любить меня, как отца. Называть папой, - продолжил Роман. – Ну, воспринимай меня, как старшего брата, что ли. Только надо срочно юридически все оформить.
-А твоя жена, что говорит? Альбина с Ильей?
-Даша с Анюткой скоро приедут, сам можешь спросить. Скоро у меня ещё одна дочка появится, - улыбнулся он.
-Откуда знаешь, что дочка? – удивился парень.
-УЗИ показало. Не получается у меня пацанчика родить, - хмыкнул Роман. – Мужики дамским закройщиком зовут. Посмеиваются надо мной. Так, что ты решил? – поинтересовался он.
-Ну, не знааааю, - задумчиво протянул Максим. – Правильно сказал дед Степан, вредный я. Хлопот со мной огребете. Намучаетесь и обратно  сдадите.
-А кто здесь не вредный? – рассмеялся Горин. – Думаешь, я покладистый? Или мама моя? Упрямство – это у нас семейное. Так что этой чертой характера ты очень даже вписываешься в картинку.
 
В это время распахнулась дверь и в комнату весело вбежала Анютка. За ней вошла улыбающаяся Даша. Увидев обезображенного Максима, испуганно охнула, приложив руку к животу.