Никита уже несколько дней жил в съемной  однокомнатной квартире в том же доме, где Андрей и Анжела Рогозины. Хозяйка обычно сдавала жилье студентам заочникам или командировочным. А потому там имелась мебель, посуда, бытовые приборы и даже постельное белье. Как раз то, что нужно. Волгин  заплатил за три месяца вперед.  В  понедельник утром, когда Лариса находилась  на работе, а сын в школе, он зашел домой собрал и перевез необходимые вещи.

Честно говоря, мужчина пребывал в полной растерянности. Он чувствовал себя виноватым, но идти на поклон к жене не хотел. Никита ни с кем не делился произошедшими с ним переменами в семейной жизни. Чаще всего пребывал в угрюмом и довольно мрачном расположении духа.

            В пятницу к нему на работу неожиданно заявился бывший сокурсник по институту Максим Ромашев. Друзья встречались не часто, но по телефону созванивались регулярно. И были в курсе основных событий жизни один другого.

            Ромашка по жизни был веселым и неунывающим балагуром и «пофигистом». Бренчал на гитаре, сочинял песенки, а потому, несмотря на свою не очень выдающуюся внешность и маленький рост, умел очаровывать девушек и женщин. Максим нещадно пропускал лекции, никогда не имел конспектов, но умудрился за все время учебы не завалить ни одного экзамена. Его изворотливости в любых ситуациях поражались все.

            -Опаньки, - удивленно воскликнул Никита, поднимаясь из-за стола и крепко пожимая приятелю руку, - какими судьбами? Хоть бы позвонил предварительно, а то мог меня и не застать.

            -Так мобильник у тебя почему-то недоступен. А домой  я тебе вчера вечером звонил по городскому телефону, - ответил тот, вольготно устраиваясь на крутящемся стуле и доставая сигареты.

            -Да, я же сотовый номер недавно сменил, - спохватился Никита. – Ну, и что тебе Ларка сказала?

            -Тебе дословно передать, или как? - усмехнулся Максим.

            -Давай дословно.

            -Ларочка мне заявила, что этот кобелина больше здесь не живет и жить никогда уже не будет, - закуривая, произнес друг. – Я сразу все понял и решил, что старого другана надо спасать,  помогать выбираться из этой щекотливой ситуации.

            -Да, чем ты мне можешь помочь? – хмыкнул Никита.

            -Как тебе сказать, может, чем и смогу. Судя по Ларискиным словам, заловила она тебя на измене. И выставила из дому.

            -Ну, да, - согласился тот. – Только я сам ушел.

            -Давно?

            -В прошлую субботу.

            -Глядя на твою мрачную физиономию, хотелось бы вернуться и все переиграть. Так?

            -Мммм, - неопределенно промычал Никита и пожал плечами. – Сложно сказать. Там все серьезно.

            -Не понял, - переспросил Максим, стряхивая пепел. – Серьезно с дамой или серьезная ссора с женой?

            -Ой, Макс, у нас с Ларкой не ссора, - угрюмо ответил друг. – Полный крах, - добавил он, вставая и включая чайник. – Кофе будешь?

            -Угу. С удовольствием.

            Друзья заварили кофе, выкурили еще не по одной сигарете и Волгин рассказал Максиму о своих злоключениях. А в конце своего повествования высказал сомнение, что у него есть шанс на примирение с женой. Правда, о своих подозрениях насчет Ларкиной верности он умолчал.

            -Значит, слушай сюда, - наставническим тоном произнес Ромашев. – Я в таких ситуациях бывал, и кое-что могу тебе посоветовать. Женушка Ритуля, - с хитрой улыбкой начал он, - выставляла меня из дому три раза. И каждый раз окончательно и бесповоротно. Говоря при этом, что и на порог не пустит, и замки сменит, и детей не увижу. Тебе Ларка что-нибудь подобное говорила?

            -Слово в слово, - усмехнулся Волгин.

            -Тогда все нормально, - заключил Максим. – Значит, она тебя любит и простит. Но, - продолжил он, поднимая вверх указательный палец, - времени еще прошло мало. Если ты сейчас сразу к ней придешь с извинениями и раскаяньем, то женщина решит, что жить без нее ты не можешь, и так удавочку тебе затянет, мало не покажется. А вот, коли, ты выдержишь паузу с месяц или два, то картинка будет другая.

            -А какая разница? – удивился Ник.

            -Очень большая, - продолжал поучать его друг. – Наши жены за столько лет  уже привыкли к семейной жизни. Привыкли, что рядом всегда надежный мужик, на которого можно положиться. Вот Ларка поживет одна, соплей на кулак помотает и поймет, какой замечательный у нее  муж. Только ты не должен некоторое время вообще на горизонте появляться. Вот нет тебя.  Когда будешь с Кирюшкой встречаться, унылую физиономию не строй. И, будь спок, - весело добавил он, -  Ларка мигом испугается, что Никиток очень даже хорошо может без нее обойтись. Когда поймет, что за таким «красавцом», как ты, бабы уже в очередь выстраиваются. Потому  и не приходишь. Тогда примет она тебя назад с распростертыми объятиями. Еще и маковку твою  до крови от радости расцелует.

            -Ну, ты философ, - покачал головой Волгин. – Целую теорию разработал. И чем ты предлагаешь мне заняться в эти месяц, два?

            -Да глотни ты, Ник, глоток свободы. Поживи в свое удовольствие. Представляешь, отчитываться ни перед кем не надо. После работы или в выходной день куда захотел, туда и пошел.

            -Так я, по-моему, уже глотнул, - усмехнулся тот.

-Какая это свобода у тебя была, Кит? – воскликнул Ромашев. – Ты ходил и все время оглядывался, как бы тебя кто не заметил с чужой бабой. Перед женой выкручивался, как мог. Отдохни малость. Ну, сходи ты в кабак, в ночной клуб, в театр, на концерт какой-нибудь. Со старыми друзьями повстречайся.

-Еще в кабаках я баб не снимал, - возмущенно хмыкнул Никита.

-Но тебе же никто не советует в постель их тащить. Ты у нас парень видный. Просто пофлиртуй с женщинами, комплиментов им поговори, до дому проводи. Если ты будешь сидеть, сопли жевать, слезы лить и все произошедшее перемалывать в башке, то у тебя крыша съедет. У меня, кстати, Ритка в отпуск за границу уехала с маленькой дочерью, а сын у тещи на это время. Так что я вполне могу составить тебе компанию.

-И куда мы с тобой в ближайшее время отправимся?

-Сейчас план нарисуем и решим, - весело ответил Максим. – Вот, наши дорогие жены никак не могут понять одну простую истину, что к мужу надо относиться, как к любимой собаке. Кормить, поить и отпускать погулять. Только не на поводке выгуливать, а отпускать на свободу. Я когда своего Рекса выгуливаю, всегда спускаю его с поводка. Он у меня носится, лает, радуется жизни. С сучками заигрывает, хотя бы просто так из интереса. А потом прибегает ко мне и облизывает с ног до головы в благодарность.

            Никита добродушно посмеялся над рассуждениями друга, но, тем не менее, согласился попробовать отвлечься от грустных мыслей. Друзья действительно побывали в разных местах. Однажды Ромашев даже уговорил Никиту сходить на стриптиз. Во время учебы в институте у них была очень дружная группа. Каждый год бывшие сокурсники летом встречались. Они созвонились с некоторыми наиболее близкими друзьями по учебе и вскоре на выходные дни съездили к одному из них на дачу на шашлыки и зимнюю рыбалку. Очень хорошо отдохнули в чисто мужской компании, вспомнили годы молодые, свои похождения и все остались довольны. 

Встречи с друзьями и походы вместе с Ромашкой в различные увеселительные заведения несколько отвлекали Никиту от озабоченности своими проблемами. Но когда мужчина возвращался в свою одинокую квартиру, его начинала угнетать тоска. Волгин выбился из привычного ритма жизни. Лариса являлась очень хорошей хозяйкой.  Энергичная и расторопная женщина  все дела по дому умудрялась делать как-то незаметно и быстро. Никита привык, что дома его всегда ждет сытный обед и ужин. Что все всегда лежит на своем  месте. Он и сам умел кое-что готовить, но очень не любил это занятие. Оставшись один, Никита чувствовал страшный дискомфорт. А еще он очень скучал по сыну. Кириллу он позвонил и сказал, где живет. Но сын пока ни разу не зашел к отцу.

            Да и по Ларику своему Волгин тоже скучал. В  душе росло желание сходить к жене, повиниться перед ней и вернуться в родной дом. Свобода казалась ему уже совсем не нужной и даже постылой. А иногда его вдруг вновь начинали мучить сомнения в верности жены. Эти сомнения буквально разъедали его мозг.

            Он вновь и вновь прокручивал в голове свою семейную жизнь. Как ни странно, вспоминалось только хорошее. Как ездили в отпуск. Как работали на даче у тещи. Сказать, что Антонина Павловна очень любила своего зятя, нельзя. Но, тем не менее, относилась к нему снисходительно. В отличие от Андрея, второго зятя, Никита умел и гвоздь забить, и забор починить, и еще чего по хозяйству сделать. Причем, если он делал, то на совесть. Теща знала, что после Никитки проверять не надо.

           Однажды он проснулся от явного ощущения, будто жена посапывает рядом. Никита привычно протянул руку, но Ларочки, конечно, не было. Волгин даже застонал, как от невыносимой боли. У Ларки были совершенно необыкновенные пальцы. Мягкие, гибкие. Каждая фаланга прогибалась, как у гимнастки. Частенько, желая его в чем-то успокоить, подбодрить, она гладила Никиту по спине своими невесомыми пальчиками. Говоря при этом: «Все будет хорошо, Никиток. Все наладится». Иногда под эти ее ласковые прикосновения он и засыпал. От одного сознания, что его Ларик может сейчас гладить  спину другого мужчины, в голове  него зашкаливало. «Господи, что я ей наговорил в последний раз, думал Волгин. В чем только не упрекнул? Может, она действительно до сих пор любит меня? Эмоции не смогла сдержать. Дурак, тупица, козел, думал он, лупя себя ладонью по голове».

            Лары не было. Не было ни рядом, ни вдалеке. Она существовала где-то там. Без него. И ей, наверное, было хорошо. «Ну, позови меня, Ларик, позови меня сама, мысленно умолял он». А еще он намеревался сходить к Ольге и высказать свое возмущение за ее вмешательство в их семейную жизнь.

            В один из дней, когда он ставил машину в гараж, к нему пришел Кирилл. Никита обнял сына и прижал парнишку к себе.

            -Как я по тебе соскучился, родной мой, - ласково произнес отец.

            Честно говоря, он был не готов к разговору с сыном.  Не один раз пытался представить это объяснение, но так и смог подобрать нужных слов. Не зная, чем занять руки, Ник начал усиленно протирать тряпкой лобовое стекло в машине. Молчание затягивалось.

            -Кира, - наконец произнес мужчина, - ты у меня пока ничего не спрашивай о причине нашей с мамой ссоры, хорошо? Могу сказать только одно. Виноват я.             

            -Ну, я же не маленький, - пожал плечами парнишка. – Я и сам догадался. Кое-что из маминых разговоров с тетей Олей слышал.            

            -Вот, вот, - зло произнес Никита, еще с большим усердием налегая на стекло. – Она, наверное, прописалась там у нас.

            -Да, - подтвердил сын. - Даже иногда ночевать остается. Пап, а ты от нас с мамой насовсем ушел? – неожиданно поинтересовался Кира, глядя на отца пристальным взглядом. - Ты нас бросил?

            -Сыночка, тебя я не бросал и никогда не брошу, - тихо сказал Никита, вновь пытаясь прижать сына к себе. Но тот увернулся.

           -Вы мириться-то думаете?

            -Для этого надо хотя бы, чтоб мама захотела меня простить, - горько усмехнулся Никита. - Кстати, как она там? Сильно меня ругает?

           -Они с тетей Олей шепчутся, а мне она ничего плохого о тебе не говорит. Да и сама  вроде ничего, - пожал плечами парень. – Как всегда бодрая и веселая. Недавно на премьеру нового спектакля в театр ходила.

            -Меня, значит, не вспоминает, - горько усмехнулся мужчина.

            -Папа, вспоминает, наверное. Мне она просто сказала, что вы поссорились, и ты ушел. Сам сходи  и спроси. Раз ты виноват, тебе и прощения просить. Я же прошу у Нины прощения, когда виноват.

            -Ой, сынуля, -  усмехнулся Никита, - мы ведь с твоей мамой не мальчик с девочкой. Мы муж и жена. Это совсем другое дело.

            -Ну, не знаю, - пожал плечами сын. – Такой грех, как измена, мужчинам же прощается, - убежденно заявил парнишка.

            -Это кто тебе сказал? – изумился отец. – С чего ты такую ерунду придумал?

            -Я же не на Луне живу, - ответил тот. – Книги читаю, сериалы разные смотрю. Разговоры слышу. Вон, у Мишки отец на целых два года уходил, а потом вернулся, и мать его простила. Только я два года без тебя не выдержу, - печально заявил Кира. – Очень мне без тебя плохо.

            -И мне без тебя невмоготу, сынку мой, - сказал мужчина, вновь обеими руками притягивая к себе мальчишку и прижимая к груди.

            -Знаешь, папуль, я маму, конечно, люблю, уважаю ее, но женщине  всего не скажешь, обо всем не посоветуешься.

            -А что, сын, у тебя уже появились вопросы, которые маме ты задать не можешь?

            -Конечно, и очень много вопросов. У деда тоже спрашивать кое о чем неудобно.

            -Так спроси у меня, - предложил Никита.

            -Нет, -  произнес парень, - вернешься, тогда и спрошу.

            -А если мама меня не примет?

            -Пап, ну куда она денется, - уверенно возразил тот. – Я же знаю, что мама тебя любит.

            -Ой, сынок, - усмехнулся Никита, - твои бы речи….

            Отец с сыном еще немного поговорили и условились регулярно созваниваться по сотовому телефону. Кира пообещал наведываться к отцу.

            Слова сына о том, что Лариса весела и бодра, страшно огорчили Волгина. «Неужели жена ничуть не переживает разрыв со мной? – думал он».     

         Через некоторое время, проезжая мимо своего родного дома в гараж, Никита увидел, как его Ларочка вышла из какой-то незнакомой иномарки  у подъезда. Она еще довольно долго разговаривала с водителем, нагнувшись к открытому окну. Автомобиль находился относительно далеко, и ему не  было видно, кто сидит за рулем. В гараж можно было проехать и по иному пути с другой стороны, но у него уже выработалась привычка заезжать со стороны своего дома, в надежде нечаянно встретиться с женой и, может быть, поговорить.

          Внимательно вглядевшись, Волгин вспомнил, что эту белую AUDI он на днях уже видел, стоящей у их подъезда. Двор был старый и не приспособленный для парковки машин. В тот день Никита тоже ехал в гараж, а этот автомобиль мешал ему проехать. Водителя за рулем не оказалось, и сколько бы Волгин не сигналил, никто не вышел. Сплюнув от досады, мужчина вынужден был разворачиваться и ехать другим путем.  AUDI не принадлежала ни одному из автовладельцев их дома. Машина была чужой. Никита похолодел, сердце екнуло. «Все ясно, думал он, вот тебе и причина ее хорошего настроения. Значит, я все-таки был прав. У Лары кто-то есть, решил мужчина».