Помочь сайту
Поздравления
Ложь - Глава 23
8 мая 2018 -
Вера Голубкова
- Преподобный? – удивилась Вероника. – Так рано, а Вы уже здесь…
- Собственно говоря, я зашел только узнать, как Вы, и очень рад видеть Вас в добром здравии. Кажется, Вы полностью поправились. – Пастор в нерешительности остановился на ступеньке небольшой лесенки, ведущей в просторную прихожую дома семейства Ботель. Он помедлил, стараясь за улыбкой скрыть свое волнение. Скрепя сердце, преподобный не навещал Веронику уже три дня, а только посылал кого-нибудь справиться о ее здоровье, и сейчас он совершенно растерялся, поддавшись своей минутной слабости.
- Почему бы Вам не подняться и не присесть, преподобный отец? – предложила Вероника.
- Боюсь, что вы с мужем сейчас уедете.
- Уедем?..
- Видите ли, Ваш муж уговорил здешнего шерифа продать ему двух самых лучших лошадей, и я слышал, что он велел, как можно быстрее, купить упряжь для верховой езды, – пояснил пастор.
- Как бы то ни было, это не означает, что я куда-то поеду, – гордо, даже с вызовом произнесла Вероника.
- Но сеньор Сан Тельмо очень внимательно и с большой заботой выбирал второе седло, заказывая упряжь, – заметил Джонсон. – Знаете, по дороге сюда я побывал в вашем новом доме. Там уже возвели ограду, и построили часть просторных залов и домик для прислуги.
- Вот как?..
- Я сказал Вам о доме потому, что от сеньоры Ботель узнал, что Вы не хотите видеть его.
- Преподобный…
- Это меня не удивило, хоть Вам и придется жить в нем…
- Смотря что Вы называете жизнью, – горько ответила Вероника.
- Простите, что осмелился заговорить о доме и остальном, – с горячностью продолжил Джонсон, – возможно, Вы не хотите и слышать об этом, но мне нужен Ваш окончательный ответ. Я не могу допустить, чтобы...
- О чем Вы? – перебила преподобного Вероника.
- Что Вы решили, Вероника? – нетерпеливо спросил пастор. – Индеец Игуасу скоро будет здесь, и Вы сможете послать письмо своей родне… Поймите, эта жизнь не для Вас. Конечно, к чести инженера Сан Тельмо, должен признать, что он делает все возможное, чтобы получше обустроить дом, сделать его для Вас удобным и уютным, и все же я считаю…
- Сожалею, что прервал Вас, преподобный Джонсон, – сухо оборвал священника неожиданно появившийся откуда-то Деметрио, – но мы с женой уезжаем. Жаль, что Вероника не сможет дослушать до конца Ваше весьма интересное мнение.
Вероника сумела скрыть свое удивление. Она считала, что Деметрио следил за ней с той самой минуты, как она полностью поправилась и встала с постели. Он постоянно преследовал ее, появляясь в самый неожиданный момент и пресекая все разговоры своим мрачным видом, сухим словом или горькой улыбкой.
- Я как раз только что сказал сеньоре Сан Тельмо о Вашем возможном отъезде, – спокойно сказал Джонсон.
- Вы бесподобно прозорливы, святой отец, – съязвил в ответ Сан Тельмо.
- Осталось только выяснить, хочу ли я куда-то ехать? – вмешалась в разговор виновница спора.
- Я ждал три дня, пока тебе можно будет ездить верхом, чтобы отвезти тебя на рудник, – укорил жену Деметрио.
- Сожалею за доставленное беспокойство, но все твои хлопоты оказались напрасными, – холодно ответила Вероника.
- Ради бога, сеньора Сан Тельмо, не задерживайтесь из-за меня и из-за вашей любезности, – торопливо пробормотал преподобный. – Я даже в дом не вошел, потому что мне пора возвращаться в церковь. Не забудьте, что сегодня – воскресенье.
- И это самый подходящий день, чтобы побывать на руднике, – с нажимом проговорил Деметрио.
- Прошу меня простить, но я спешу, – продолжал бормотать Вильямс Джонсон. – Отсюда до церкви довольно далеко.
- Эй, парни, ведите лошадей! – крикнул Сан Тельмо и добавил, обращаясь к жене: – Идем, Вероника!.. Вот твоя лошадь.
- Голиаф! – растерянно и радостно вскрикнула Вероника, стараясь скрыть волнение при виде тонконогого и длинногривого гнедого скакуна. Этот чистокровный араб был удивительно похож на жеребца из дядиной конюшни, которого ей пришлось оставить.
- Превосходный жеребец, что и говорить! – гордо заметил Деметрио.
- Как? Вы купили этого жеребца для своей жены, Сан Тельмо? Но он же опасен! – не на шутку испугался преподобный.
- Но не для Вероники де Кастело Бранко, дружище, – усмехнулся Деметрио, втайне гордясь женой. – Кстати, Вероника, – сказал он, повернувшись к ней, – в доме шерифа скакуна звали Метеор, но ты можешь вновь окрестить его Голиафом, и тогда, за исключением мелочей, наша поездка будет похожей на верховую прогулку в окрестностях Рио-де-Жанейро…
- Вы и вправду сможете доехать до рудника на этом опасном жеребце? – разволновался Джонсон.
- Я умею ездить верхом с детства, преподобный, но не желаю ехать на рудник. Предпочитаю проводить праздники и воскресенья в Вашем обществе, а не с Ботелем и Деметрио. Если позволите, я спущусь вместе с Вами в церковь, святой отец. Я никогда там не была. Отсюда она выглядит такой белой, чистой и красивой, едва ли не единственной, на что можно посмотреть в Порто-Нуэво.
- Хочешь сказать, что отвергаешь мой подарок? – вскипел Деметрио.
- Вроде того, – Вероника повернулась к пастору и любезно сказала: – Я не забыла, что вы очень спешите, преподобный, так что мы можем идти, как только пожелаете.
- Мне жаль Метеора! – яростно вскричал Деметрио, целясь в жеребца из револьвера. – Раз ты не захотела сесть на него, то и никто не сядет!
- Деметрио! – Вероника подбежала к мужу и схватила его за руку, но не успела помешать. Сан Тельмо успел выстрелить несколько раз.- Вы все с ума посходили? – испуганно закричала прибежавшая на звук выстрелов Адела. – Что здесь происходит?
- Ничего, сеньора Ботель!.. Мы с Вашим мужем идем на рудник… Идемте, Ботель! – Деметрио вновь сунул револьвер в кобуру.
- Никогда не думала, что человек способен на такую подлость! – гневно выпалила Вероника, ласково поглаживая черную гриву напуганного Метеора. – Чтобы совершить такое нужно не иметь ни души, ни сердца!
- В жизни сердце – большая помеха! – резко ответил Деметрио. – Идемте же, Ботель!
- Вы плохо поступили, Вероника, доведя Деметрио до такого бешенства, – попенял девушке не на шутку испуганный пастор, крепко сжав ей руку, – и сейчас Вам просто необходимо уйти отсюда. Идемте со мной. Мы все обсудим у меня дома и примем решение.
- Нет, преподобный, сейчас я, пожалуй, не смогу пойти вместе с Вами. А Вы идите, оставьте меня. Сейчас я не могу... не теперь, – сдерживая слезы, Вероника вошла в дом, а Вильямс Джонсон медленно побрел обратно.
***
- Вероника, ну что там видно? – спросила Адела стоящую рядом подругу.
Вот и еще одна ночь опустилась на землю. Облокотившись на грубо оструганные деревянные перила веранды, Вероника с тоской и беспокойством смотрела на кучку желтых огоньков, похожих на длинных, светящихся змей, отражавшихся в речной воде. Ночью белая башенка деревянной церквушки была не различима, зато вход в таверну сверкал ярко и призывно, словно являлся центром мироздания и плодом амбиций и вожделений для ничтожной, взбудораженной толпы дикарей.
- По-моему, им уже пора вернуться с рудника, как Вы считаете? – вопросом на вопрос ответила Вероника.
- Обратно они наверняка поехали по другой дороге, и, скорее всего, задержались в таверне. Мой Хайме и прежде всегда так делал, так что инженер Сан Тельмо, вероятно, вместе с ним.
Вероника с трудом подавила вздох. Адела по-сестрински хотела попенять ей, но не решилась: эта серьезная, молчаливая, грустная и задумчивая молодая женщина вызывала у нее огромное уважение. Смирившаяся с ролью покорной жены Адела, не могла понять ее несгибаемую и гордую душу.
- Что уж тут поделать? – Адела беспомощно развела руками и добавила: – Идите-ка Вы лучше спать.
- А вдруг он не уехал с рудника?.. Вдруг с ним что-то случилось? – озабоченно спросила Вероника, и в голосе ее прозвучала неподдельная тревога. – Вы никогда не думали об этом, видя, что Ваш муж до сих пор не вернулся?..
- Ах, милочка, поначалу и я жила в непрестанном страхе: вдруг на него напали звери или туземцы, или укусила змея, или он внезапно заболел!.. Ох, да мало ли чего! Я ночами напролет тряслась от страха, боясь, что Хайме принесут на носилках, но когда он, придя домой, впадал в ярость, то немедленно доказывал мне, что он жив и здоров. Вот тогда-то я и поняла, что лучше всего не ждать его, а идти и ложиться спать, – обреченно вздохнула Адела.
- Жив и здоров! – негодующе воскликнула Вероника. – Сдается мне, Вы стали жертвой его разнузданной распущенности, – Вероника задыхалась от гнева. – Как Вы можете жить с таким человеком, Адела?.. Как можете терпеть подобные выходки?..
- А что мне остается делать, Вероника? Как я могу помешать ему? Ведь он – мой муж, – оправдывалась Адела. – К тому же, несмотря ни на что, мы любим друг друга. Мой Хайме – хороший, и я люблю его… Знаете, даже в самые тяжелые дни он всегда приносил мне все необходимое для жизни, а если видел, что я и в самом деле заболела, то ухаживал за мной. Он всегда заставлял других людей уважать меня…
- И это все, что Вы осмеливаетесь просить у него? – изумилась Вероника. – Это все, к чему Вы стремитесь в этой жизни?..
- Конечно, моя жизнь могла быть лучше, но ведь могла бы быть и хуже, – философски рассудила Адела. – Знаете, сначала я хотела вернуться к родственникам, и вернулась бы, если бы у меня были родители или родные братья. А так мои родственники доводятся мне седьмой водой на киселе. Они вырастили меня лишь из милости и очень обрадовались, когда отделались от меня. Так что, как ни крути, а здесь я, по крайней мере, в своем доме, и не должна выпрашивать у кого-то угол, – Адела замолчала и к чему-то прислушалась. – ... Ну-ка, послушайте... мне кажется, они уже идут сюда. Да-да, это – они. Пойду, лягу в кровать, пока муж меня не увидел…
Вероника тоже отступила назад и притаилась в полумраке веранды. Она смотрела на едва держащегося на ногах, шатающегося Ботеля и угрюмого, молчаливого Деметрио, нетвердой походкой понуро плетущегося рядом с ним.
- Вероника!.. Что ты здесь делаешь? – недоуменно спросил Сан Тельмо, добравшись до конца веранды и заметив стоящую там жену.
- Ничего, – Вероника попятилась назад и прижалась спиной к стене. В неверном, мерцающем свете коптящей керосиновой лампы четко выделялось перекошенное, злобное лицо.
- Надеюсь, ты не от пастора возвращаешься, – сверкнув глазами, Деметрио скривил губы в язвительной усмешке.
- Что ты имеешь в виду?
- Не в лошадь мне нужно было целиться сегодня утром, а в пастора! – пьяно выкрикнул он.
- Ты с ума сошел? – воскликнула потрясенная неприкрытой злостью мужа Вероника.
- Я разберусь с ним сейчас же, – продолжал бушевать Деметрио. – Ей-богу, у меня руки чешутся отделать его, как он того заслуживает!..
- Не сходи с ума, ты пьян, и только поэтому обвиняешь невиновного и ненавидишь его без причины, – урезонивала мужа Вероника.
- Вероника! – Деметрио шагнул к жене.
- Ты напился до чертиков и просто отвратителен в таком виде! – та попыталась уклониться. – Меня с души воротит от одного только запаха!..- Вероника! – глубоко уязвленный ее словами, Деметрио выпрямился и крепко схватил жену за плечи, не давая ей уйти. – Ну всё, с меня довольно! – грубо рявкнул он. – Ты не имеешь права упрекать меня. Вини саму себя! Только из-за тебя я пью, да-да из-за тебя, потому что мучаюсь и страдаю!
- А на что ты рассчитывал?.. Пусти меня!.. Пусти! – вырывалась из цепких рук мужа Вероника.
- Вероника, жизнь моя! – пробормотал Деметрио, чувствуя, что теряет рассудок от близости божественно восхитительного, желанного тела. Наконец-то он сжимал в своих объятиях ту, о ком долго и напрасно мечтал. Чистота невинной юности, благоуханная и чудесная, сводила его с ума, дуновением жаркого огня воспламеняя глупую страсть. – Я больше не могу, не могу, – не помня себя, твердил он. – Ты – моя жена. Давай порвем с прошлым и начнем жизнь сначала!.. Я люблю тебя, Вероника, люблю!.. Мы еще можем быть счастливы!..
- Никогда и ни за что! – выкрикнула она.
- Как же так? – растерялся Деметрио.
- Я скорее умру!.. Да, умру! – Вероника с большим трудом освободилась из кольца сжимающих ее рук. Грубые, неуклюжие пальцы порвали на ней одежду, но ночная тьма спасла ее.
Одним махом девушка спрыгнула с лестницы, скрылась за колонной и со всех ног помчалась вниз по склону холма навстречу забрезжившему на востоке бледному сиянию зари...
***
- Вероника!.. Вы здесь?.. Что-то случилось? – обеспокоенный пастор не сводил глаз с запыхавшейся от бега Вероники.
- Ничего, думаю, что уже ничего, преподобный, – задыхаясь ответила та.
- Но Вы совсем обессилели и выглядите такой усталой!.. Вы прибежали из дома, правда?..
- Оттуда, святой отец.
- Вам плохо, – засуетился Джонсон, – проходите, проходите в дом, там и расскажете всё. Вот, присаживайтесь сюда. Сейчас я велю принести горячего чая. Вы очень быстро бежали, правда? Нет-нет, не отвечайте, отдышитесь немного... Хуана, Хуана! – позвал он служанку. – Завари быстрее чай, а лучше – свари кофе, да поживее, – распорядился преподобный и снова повернулся к Веронике. – Ради Бога, Вероника, что случилось?.. Вы плачете?..
- Нет-нет, я не должна и не хочу плакать.
- Ну здесь Вы можете поплакать, если хочется, ведь перед вами – настоящий друг. Поверьте, я до последней капли отдал бы свою кровь, лишь бы Вы не плакали и не текли эти слезы, потому что Вы не должны плакать.
- Спасибо, преподобный, мне уже лучше. Ничего страшного, это был всего лишь мимолетный страх!
- Этот человек осмелился угрожать Вам?..
- Нет, что Вы…
- Он обидел Вас?.. Быть может, он хотел дурно поступить с Вами? – вопросы сыпались на Веронику как из рога изобилия.
- Прошу Вас, не расспрашивайте меня! – взмолилась девушка. – Спасибо Вам за убежище, но позвольте мне не отвечать.
- Я приму ваше молчание, Вероника, если Вам так угодно, но мне хотелось бы знать, что случилось, чтобы постараться защитить Вас. Сан Тельмо сам себя не помнит, и ему можно доверять не больше, чем умалишенному. Будь мы в городе, его заточили бы в сумасшедший дом, а здесь он волен разгуливать на свободе, с оружием в руках, и вытворять, что ему заблагорассудится, – преподобный Джонсон неосознанно сжал ледяные, дрожащие руки Вероники в своих.
В комнатку, неслышно ступая, вошла босоногая служанка-туземка и принесла кофе.
- Вот, выпейте немного кофе, – преподобный протянул Веронике чашку. – Вам нужно придти в себя, вы еще не оправились от потери крови… Но почему Вам пришлось бежать сюда? Разве там не было Аделы, Ботеля, слуг?
- Ботель! – коротко ответила Вероника, принимая чашку.
- Так я и думал! – воскликнул пастор. – Я видел, как они выходили из таверны. Ботелю нужно было, чтобы индеец вел в поводу его лошадь, сам он едва держался в седле, а в таком состоянии этот человек…
- Замолчите, прошу Вас!..
- Вероника, расскажите мне все, как брату! Что Деметрио замыслил против Вас?
- Вы и сами можете догадаться, святой отец. – ответила Вероника. – Я не прибежала бы сюда, если бы моя жизнь не была в опасности, клянусь вам.
- О чем Вы?
- Есть оскорбления, которые гораздо хуже смерти.
- Что Вы имеете в виду? Неужели этот мерзавец осмелился на…
- И несмотря ни на что, он – мой муж, – твердо ответила Вероника.
- Как же так, – растерялся Джонсон.
- Но я не смогла этого выдержать!..
- Невероятно! – ужаснулся пастор. – Это беспробудное пьянство свело его с ума.
- Преподобный, Вы знаете, что в душе Деметрио борется сам с собой, и это ужасно.
- Я знаю только одно, – ответил тот, – Вы больше не можете оставаться рядом с ним ни минуты. Вам нужно просить помощи у своих родных, а пока суд да дело, оставайтесь здесь. Я попрошу сеньору Ботель, чтобы она помогла мне защитить Вас.
- Бедная Адела Ботель!.. А кто защитит ее? – спросила Вероника, беспокоясь о подруге.
- Верно, – согласился Джонсон, – это замкнутый круг, а Вы упорно отказываетесь от единственной возможности вырваться отсюда. Напишите Вашим родным, Вероника!.. Мы пошлем гонца в Куйабу. За хорошую плату найти гонца нетрудно, а четыре мешка золота Сан Тельмо до сих пор у меня.
- Вы имеете в виду, что будете расплачиваться его золотом?..
- К несчастью, лично у меня ничего нет, – потупился священник, – но я следую голосу своей совести – возьмите отсюда, сколько нужно, а если Вы настолько щепетильны, то потом вернете эти деньги.
- Я напишу дяде! – задумчиво сказала Вероника, словно советуясь с собой.- Расскажите ему всю правду! – подхватил Джонсон.
- Да-да, правду, ужасную правду!
- Пишите прямо сейчас. Идите в мой кабинет и пишите, а я найду человека, который отвезет Ваше письмо. Ну же, Вероника, решайтесь! Ах, если бы моя простая дружба нашла отклик в Вашем сердце, если бы ценой своей несчастной жизни я мог бы добиться Вашего спасения, то...
- Не нужно жертв, преподобный Джонсон, – прозвучал громкий голос, прервав пастора, и на крыльце послышались шаги. – Жизни сеньоры Сан Тельмо ничто не угрожает!
- Деметрио!..
- Сан Тельмо!.. Вы здесь, – в один голос воскликнули Вероника и Вильямс Джонсон.
- Вы даже не потрудились закрыть дверь, что было весьма неосмотрительно с вашей стороны, – с мрачной сдержанностью заметил Сан Тельмо, усилием воли беря себя в руки. Он остановился в дверях и прислонился к косяку, стараясь казаться непринужденным, и только серые, бездонные глаза, горящие на мертвенно-бледном, холодном и надменном лице, выдавали его ярость. – Я пришел за женой, преподобный, и подожду, когда она допишет письмо, которое Вы можете отправлять, когда Вам заблагорассудится, но, если Кастело Бранко заявятся сюда за Вероникой, они будут иметь дело со мной.
- Чего Вы хотите, Сан Тельмо? – прямо спросил его пастор.
- Это я должен задать Вам подобный вопрос, преподобный Джонсон. Быть может, Вы – адвокат по бракоразводным делам? Вы так рьяно стараетесь разрушить узы законного брака, – в тон ему ответил Деметрио.
- Наш брак был задуманным тобой гнусным и постыдным фарсом, – возмутилась Вероника, – и ты не имеешь права отстаивать его!
- Ну нет, я буду отстаивать его всеми силами! Стану защищать его от тебя, от него, – Деметрио ткнул пальцем в пастора, – и от всех Кастело Бранко вместе взятых, если они приедут… Сейчас идет открытый бой, а не партизанская война. Я сказал тебе свои условия и указал единственный путь к свободе!
- А я ясно ответила тебе: “Нет, нет и нет.” Я не стану лить слезы и никогда не подчинюсь твоей грубой силе!
- Я очень прошу тебя идти со мной, Вероника, – твердо заявил Деметрио. – Ты же не станешь заставлять меня уподобляться дикарю. Право, было бы жаль покушаться на драгоценную жизнь преподобного Джонсона.
- И ты смог бы убить его? – ужаснулась Вероника.
- Ты не оставляешь мне выбора.
- Вы наверняка сможете ранить, или убить меня, ведь я безоружен! – спокойно заметил преподобный.
- Надеюсь, Вероника не вынудит меня к этому, – холодно ответил Деметрио.
Вероника собралась, было, возразить мужу, но тут снаружи раздался громкий топот и голоса. Все трое обернулись на шум и увидели бегущих к реке людей.
- Сан Тельмо!.. Сан Тельмо! – послышался откуда-то издалека хриплый голос Ботеля.
- Пирога!.. Патрон Деметрио, пирога! – с сияющими от счастья черными глазами радостно сообщила подбежавшая Аеша. – Индеец Игуасу уже на причале. Он привез три огромных плота, а на них вещей видимо-невидимо. Все побежали к реке поглядеть на плоты.
Деметрио и глазом не повел. Не двигаясь с места, он пристально смотрел на Веронику, но в его серых глазах уже не было жгучей ненависти, а была лишь глубокая боль и безнадежная печаль, граничащая с отчаянием. Почувствовав эту боль, потрясенная Вероника отвела взгляд, словно боялась простить мужа без всяких объяснений.
- Патрон Деметрио! Патрон, ты не пойдешь к реке? – затеребила Сан Тельмо удивленная Аеша.
- Помолчи! – оборвал ее Деметрио.
- Но тогда другие купят ваши заказы… или вовсе захотят украсть их, если ты не помешаешь. Поторопись, хозяин! – Аеша повисла на руке Деметрио, и Вероника впервые разглядела ее: красиво сложенная и чувственная молоденькая девушка, будто ожившая статуя из плоти и крови, с гордым смуглым лицом и черными глазами. Она смотрела на Деметрио так, будто на всем белом свете существовал лишь он один.
- Его Величество Случай благоволит Вам, преподобный, – Деметрио горько усмехнулся. – Теперь Вам есть с кем отправить в цивилизованный мир просьбу о помощи. Пользуйтесь моментом, пока меня призывает к реальности мир сельвы. Даже забавно – три плота одежды и мебели важнее Вероники де Кастело Бранко!
- Инженер Сан Тельмо! – негодующе воскликнул Джонсон.
- Напрасно кипятитесь, преподобный, Ваши слова бесполезны, мы живем в царстве дел. Как бы то ни было, но если моя жена добровольно не выберет дорогу к дому, я за ней вернусь, и отволоку ее силой... Идем, Аеша, – бросив взгляд на жену и преподобного Джонсона, Деметрио быстро зашагал к причалу.
- Вероника, у нас нет времени, чтобы его терять, – поторопил девушку пастор, подходя к ней поближе.
- Это и есть Аеша? – поинтересовалась та, пропуская слова Джонсона мимо ушей.
- Она самая, но, похоже Вы меня не слышите. Вероника, послушайте, Вам нужно написать письмо прямо сейчас. Индеец Игуасу сможет незаметно отвезти его. Идите в мой кабинет…
- Откуда взялась эта индеанка, и как давно она знает Деметрио? – перебила преподобного Вероника.
- Полагаю, сейчас это неважно.
- Да, Вы правы, это неважно... ни теперь, ни потом. Сейчас я напишу письмо.
Рейтинг: +1
291 просмотр
Комментарии (2)
| Светлана Казаринова # 17 июня 2018 в 19:24 0 | ||
|
| Вера Голубкова # 18 июня 2018 в 08:06 0 | ||
|
Новые произведения
