Черный ангел - Глава 2

Уэльва. Январь 1668 года

Мелкий моросящий дождь безбожно мочил сюртуки людей, ожидающих отплытия корабля на другой конец света. Несмотря на непогоду, на портовой пристани кипела лихорадочная суета. На галеоне “Нативидад”, направлявшемся в Америку, заканчивались последние приготовления к отдаче швартовых. Стоя у борта судна, Мигель и Диего не выпускали из виду пришедших попрощаться с ними людей после того, как был оглашен приговор Трибунала: пожизненное изгнание из страны. Этот приговор обрушился на семью де Торресов ушатом ледяной воды. Они ожидали чего угодно, даже виселицы, но только не того, что лишит их чести и унизит. И тем не менее, дон Алехандро с супругой благодарили небеса за подобный приговор. В Маракайбо у них были друзья, и, узнав решение суда, они немедленно связались с доном Альваро де Рекехо и попросили его взять под свою защиту двух молодых людей.

- По крайней мере, они не умрут, – утешал себя и жену дон Алехандро, – и когда-нибудь мы сможем с ними встретиться.

Диего думал так же, как родители и дядя, но Мигель считал иначе. Изгнание было для него величайшим унижением и невыносимым позором. Он всей душой любил Испанию: каждую ее гору, каждую реку, каждый городок... Ее цвета, запахи, людей. Пожизненное изгнание было хуже смерти.

Братья слушали указания капитана, приказавшего сниматься с якоря, и как только матросы убрали сходни, галеон начал медленно, но неумолимо удаляться от земли. Диего поднял руку, чтобы попрощаться с родителями и дядей; он едва сдерживал готовые брызнуть из глаз слезы. Мигель ничего не делал, стоя у борта в угрюмом молчании. Он уже все сделал и сказал перед тем как шагнуть на сходни и подняться на палубу корабля. Что ему теперь оставалось? Продлевать горе? Ощущая в горле ком, Мигель обнял младшего брата за плечи, дав себе слово заботиться о нем до самой смерти и когда-нибудь вернуть Диего на родину, даже если сам не захочет вернуться. Гнев и ярость туманили рассудок, хотя он уже твердо решил больше никогда не ступать на испанскую землю. Испания отвернулась от них, и теперь они были всего лишь изгоями без родины и без короля. Стало быть, отныне и впредь никто не посмеет призвать их к ответу.

Когда силуэты родных затерялись вдали, Мигель убедил брата спуститься в отведенную им каюту. Вытирая слезы обшлагом сюртука, Диего нетвердым шагом двинулся вперед.

Мигель в последний раз бросил взгляд в сторону земли. Все осталось позади: дом, родные, друзья. Вся жизнь. Пришло время столкнуться с неведомым, с новой жизнью вдали от всего, что он знал. Мигель стиснул зубы и пошел вслед за братом в трюм галеона с отчаянной уверенностью, что его жизнь в Маракайбо будет адом.

Маракайбо. 1668 год

Несмотря на дурные предчувствия, Мигель де Торрес заблуждался относительно своей жизни в Новом Свете.

Вновь основанный в 1568 году под названием Сьюдад-Родриго в честь родного города испанца Алонсо Пачеко, Маракайбо располагался на западном берегу узкого морского пролива, соединявшего одноименное озеро с Венесуэлой. Он оказался довольно заурядным портовым городишком, поскольку песчаная отмель затрудняла проход между озером и морем. Жителей в нем насчитывалось не слишком много, но, несмотря на это, жизнь в Маракайбо была интересной и многообразной. Львиную долю портового товарооборота составлял экспорт кофе, и Альваро де Рекехо, приветливый рыжеватый толстячок, быстро приноровился к этому делу в силу своей врожденной жизнерадостности и хороших манер.

Его поместье “Красавица Росита” процветало. Альваро де Рекехо назвал его так в память о покойной жене. Росе не довелось ступить на американские земли: она не пережила долгого путешествия, обострившего ее скрытую болезнь, о которой муж даже не догадывался. Альваро де Рекехо признался братьям, что поначалу он впал в отчаяние, оказавшись один с двухлетним ребенком на руках, теперь же, приближаясь к шестидесяти, считал себя вполне счастливым. Его сын погиб в стычке с коренными жителями внутренних районов, но осталась внучка Карлота, чудесная девушка, которой недавно исполнилось семнадцать. Эта строптивая, своенравная и дерзкая кокетка сумела хоть как-то смягчить отчаяние братьев.

Младший влюбился в Карлоту сразу же. В Испании влюбчивый по натуре Диего уже имел за плечами немало интрижек, а теперь сох по Карлоте, которая напропалую флиртовала с ним, не отвечая взаимностью. Девушка с первого взгляда по уши влюбилась в Мигеля и даже не пыталась этого скрывать, что сводило Диего с ума.

Поначалу Мигель и знать ничего не желал о Карлоте. Разумеется, он был предельно вежлив и учтив с ней, ведь она внучка человека, который приютил их. К тому же он ни за что на свете не хотел мешать брату. Однако девушка была так настойчива, что Мигель окончательно убедился: все его усилия напрасны, он проиграл, и лишь тогда всерьез задумался о том, чтобы остепениться и обзавестись семьей.

Мигель не любил Карлоту по-настоящему, хотя крепко привязался к ней и испытывал самые теплые чувства. До сих пор ни одна женщина не оставляла след в его душе. Однако этой девушкой он дорожил достаточно сильно, чтобы думать о женитьбе.

Карлота была упряма и полна решимости покорить статного испанца. Нимало не смутившись, она дерзко заявила об этом дедушке и самому Мигелю. А несколько месяцев спустя Мигель официально попросил ее руки.

- Дедуля, скажи “да”! – с жаром вскричала Карлота, обнимая старика за шею. – Ну же, дедуля, давай, скажи “да”! Ну пожалуйста.

Дон Альваро был счастлив, видя ликование внучки, но его сдерживали насупленные брови Мигеля. Кажется, просьба была парню не по душе.

- Сдается мне, что Мигель против.

- Да хватит вам, – убеждала Карлота, – Я же не на край света отправляюсь! Поездка совсем короткая. И Элиза меня ждет.

Элиза была близкой подружкой Карлоты. Она жила в Маракае и всего два месяца назад вышла замуж. Полученное от Элизы письмо служило оправданием, которое Карлота использовала для попытки хоть на несколько дней сбежать от скуки и безделья поместной жизни в “Красавице Росите”. Девушке опостылели однообразие и удаленность от городских забав и развлечений. Братья де Торрес, наоборот, полностью влились в хозяйственные дела, и отдавали все силы для дальнейшего процветания поместья. Диего с завидной сноровкой управлялся с цифрами и отвечал за счета и финансы. Мигель же лучше всех умел договариваться с посредниками о продаже урожая. Испанец не робел и добивался высоких цен, чем заметно увеличил хозяйские доходы, а следовательно, и капиталовложения. С момента приезда братьев “Красавица Росита” невиданно преобразилась.

Дела и процветание поместья Карлоту мало интересовали. Ничего не смысля в мешках с кофе, она скучала. Единственной отрадой для нее были редкие светские приемы да неустанное преследование Мигеля.

- Ехать одной опасно, – ответил Мигель.

- Так поезжай со мной, – предложила Карлота, подойдя ближе.

Про себя Мигель подумал, что после свадьбы эта красотка с карими миндалевидными глазами не даст ему ни минуты покоя в постели. Она и так несколько раз пыталась затащить его в свою спальню. Карлота была девушкой красивой, бойкой и весьма соблазнительной, но Мигель руководствовался законами чести. Из уважения к дону Альваро он всячески старался держаться от нее на расстоянии, время от времени удовлетворяя свои потребности случайными связями в портовых кабачках, как и многие другие.

- Ты же знаешь, Карлота, я не могу. У меня важная встреча с покупателями, речь идет о крупной сделке.

Кокетливо надув губки, Карлота села Мигелю на колени и обняла его за шею; в темных глазах девушки отразились черты ее смуглого, милого личика.

- Значит какой-то кофе для тебя важнее будущей жены?

Девушка была неисправима; мастерица ластиться. Дон Альваро не удержался от смеха, и Мигель, обняв Карлоту за талию, поставил ее на ноги.

- Моей будущей жене, сеньорита, следует быть более благоразумной и оставить Маракай до лучших времен, – нехотя пожурил он.

- Ты такой же несносный, как мой дедушка!

- Ах ты, девчонка!

Мигеля забавлял разговор. Иногда острый язычок этой красотки являл ему непосредственность, которая утрачивалась с хорошими манерами.

- Ладно, если дедушка разрешит, поезжай, – сдался наконец Мигель. – С тобой поедет несколько человек. И пообещай, что в конце месяца ты вернешься в “Красавицу Роситу”.

- Обещаю, – быстро выпалила Карлота. – Пора узнать, не беременна ли Элиза.

- Святый боже! – ошеломленно воскликнул дед.

- Но это же естественно, правда, Мигель? – Девушка всем телом прильнула к груди мужчины. – Когда мы поженимся, у нас будет то же самое. Я решила, что у нас должно быть шестеро детей! – она рассмеялась, увидев крайнее изумление на лице Мигеля. – Три мальчика и три девочки. И еще хочу, чтобы у всех были твои глаза!

Выпалив все это, девушка сорвалась с места и помчалась прочь, на бегу зовя служанку, чтобы собрать вещи. Мигель бессильно откинулся на спинку стула.

- Господи! – воскликнул он, развеселив своим возгласом Рекехо, который покатывался со смеху. – Это вовсе не смешно!

- А по мне, парень, так даже очень, очень смешно, – от души хохотал старик, хлопая себя по бедрам.

Видя подобную непринужденность, Мигель расслабился. Он испытывал к старику глубочайшее уважение. С момента прибытия в Маракайбо он стал отцом для них с Диего и заслужил не только их восхищение, но и любовь.

Однако... шестеро детей!.. Совсем другое дело. Мигель ощутил во всем теле некую невесомость.

Регистрационный номер №0545421

от Сегодня в 14:05

[Скрыть] Регистрационный номер 0545421 выдан для произведения: Уэльва. Январь 1668 года

Мелкий моросящий дождь безбожно мочил сюртуки людей, ожидающих отплытия корабля на другой конец света. Несмотря на непогоду, на портовой пристани кипела лихорадочная суета. На галеоне “Нативидад”, направлявшемся в Америку, заканчивались последние приготовления к отдаче швартовых. Стоя у борта судна, Мигель и Диего не выпускали из виду пришедших попрощаться с ними людей после того, как был оглашен приговор Трибунала: пожизненное изгнание из страны. Этот приговор обрушился на семью де Торресов ушатом ледяной воды. Они ожидали чего угодно, даже виселицы, но только не того, что лишит их чести и унизит. И тем не менее, дон Алехандро с супругой благодарили небеса за подобный приговор. В Маракайбо у них были друзья, и, узнав решение суда, они немедленно связались с доном Альваро де Рекехо и попросили его взять под свою защиту двух молодых людей.

- По крайней мере, они не умрут, – утешал себя и жену дон Алехандро, – и когда-нибудь мы сможем с ними встретиться.

Диего думал так же, как родители и дядя, но Мигель считал иначе. Изгнание было для него величайшим унижением и невыносимым позором. Он всей душой любил Испанию: каждую ее гору, каждую реку, каждый городок... Ее цвета, запахи, людей. Пожизненное изгнание было хуже смерти.

Братья слушали указания капитана, приказавшего сниматься с якоря, и как только матросы убрали сходни, галеон начал медленно, но неумолимо удаляться от земли. Диего поднял руку, чтобы попрощаться с родителями и дядей; он едва сдерживал готовые брызнуть из глаз слезы. Мигель ничего не делал, стоя у борта в угрюмом молчании. Он уже все сделал и сказал перед тем как шагнуть на сходни и подняться на палубу корабля. Что ему теперь оставалось? Продлевать горе? Ощущая в горле ком, Мигель обнял младшего брата за плечи, дав себе слово заботиться о нем до самой смерти и когда-нибудь вернуть Диего на родину, даже если сам не захочет вернуться. Гнев и ярость туманили рассудок, хотя он уже твердо решил больше никогда не ступать на испанскую землю. Испания отвернулась от них, и теперь они были всего лишь изгоями без родины и без короля. Стало быть, отныне и впредь никто не посмеет призвать их к ответу.

Когда силуэты родных затерялись вдали, Мигель убедил брата спуститься в отведенную им каюту. Вытирая слезы обшлагом сюртука, Диего нетвердым шагом двинулся вперед.

Мигель в последний раз бросил взгляд в сторону земли. Все осталось позади: дом, родные, друзья. Вся жизнь. Пришло время столкнуться с неведомым, с новой жизнью вдали от всего, что он знал. Мигель стиснул зубы и пошел вслед за братом в трюм галеона с отчаянной уверенностью, что его жизнь в Маракайбо будет адом.

Маракайбо. 1668 год

Несмотря на дурные предчувствия, Мигель де Торрес заблуждался относительно своей жизни в Новом Свете.

Вновь основанный в 1568 году под названием Сьюдад-Родриго в честь родного города испанца Алонсо Пачеко, Маракайбо располагался на западном берегу узкого морского пролива, соединявшего одноименное озеро с Венесуэлой. Он оказался довольно заурядным портовым городишком, поскольку песчаная отмель затрудняла проход между озером и морем. Жителей в нем насчитывалось не слишком много, но, несмотря на это, жизнь в Маракайбо была интересной и многообразной. Львиную долю портового товарооборота составлял экспорт кофе, и Альваро де Рекехо, приветливый рыжеватый толстячок, быстро приноровился к этому делу в силу своей врожденной жизнерадостности и хороших манер.

Его поместье “Красавица Росита” процветало. Альваро де Рекехо назвал его так в память о покойной жене. Росе не довелось ступить на американские земли: она не пережила долгого путешествия, обострившего ее скрытую болезнь, о которой муж даже не догадывался. Альваро де Рекехо признался братьям, что поначалу он впал в отчаяние, оказавшись один с двухлетним ребенком на руках, теперь же, приближаясь к шестидесяти, считал себя вполне счастливым. Его сын погиб в стычке с коренными жителями внутренних районов, но осталась внучка Карлота, чудесная девушка, которой недавно исполнилось семнадцать. Эта строптивая, своенравная и дерзкая кокетка сумела хоть как-то смягчить отчаяние братьев.

Младший влюбился в Карлоту сразу же. В Испании влюбчивый по натуре Диего уже имел за плечами немало интрижек, а теперь сох по Карлоте, которая напропалую флиртовала с ним, не отвечая взаимностью. Девушка с первого взгляда по уши влюбилась в Мигеля и даже не пыталась этого скрывать, что сводило Диего с ума.

Поначалу Мигель и знать ничего не желал о Карлоте. Разумеется, он был предельно вежлив и учтив с ней, ведь она внучка человека, который приютил их. К тому же он ни за что на свете не хотел мешать брату. Однако девушка была так настойчива, что Мигель окончательно убедился: все его усилия напрасны, он проиграл, и лишь тогда всерьез задумался о том, чтобы остепениться и обзавестись семьей.

Мигель не любил Карлоту по-настоящему, хотя крепко привязался к ней и испытывал самые теплые чувства. До сих пор ни одна женщина не оставляла след в его душе. Однако этой девушкой он дорожил достаточно сильно, чтобы думать о женитьбе.

Карлота была упряма и полна решимости покорить статного испанца. Нимало не смутившись, она дерзко заявила об этом дедушке и самому Мигелю. А несколько месяцев спустя Мигель официально попросил ее руки.

- Дедуля, скажи “да”! – с жаром вскричала Карлота, обнимая старика за шею. – Ну же, дедуля, давай, скажи “да”! Ну пожалуйста.

Дон Альваро был счастлив, видя ликование внучки, но его сдерживали насупленные брови Мигеля. Кажется, просьба была парню не по душе.

- Сдается мне, что Мигель против.

- Да хватит вам, – убеждала Карлота, – Я же не на край света отправляюсь! Поездка совсем короткая. И Элиза меня ждет.

Элиза была близкой подружкой Карлоты. Она жила в Маракае и всего два месяца назад вышла замуж. Полученное от Элизы письмо служило оправданием, которое Карлота использовала для попытки хоть на несколько дней сбежать от скуки и безделья поместной жизни в “Красавице Росите”. Девушке опостылели однообразие и удаленность от городских забав и развлечений. Братья де Торрес, наоборот, полностью влились в хозяйственные дела, и отдавали все силы для дальнейшего процветания поместья. Диего с завидной сноровкой управлялся с цифрами и отвечал за счета и финансы. Мигель же лучше всех умел договариваться с посредниками о продаже урожая. Испанец не робел и добивался высоких цен, чем заметно увеличил хозяйские доходы, а следовательно, и капиталовложения. С момента приезда братьев “Красавица Росита” невиданно преобразилась.

Дела и процветание поместья Карлоту мало интересовали. Ничего не смысля в мешках с кофе, она скучала. Единственной отрадой для нее были редкие светские приемы да неустанное преследование Мигеля.

- Ехать одной опасно, – ответил Мигель.

- Так поезжай со мной, – предложила Карлота, подойдя ближе.

Про себя Мигель подумал, что после свадьбы эта красотка с карими миндалевидными глазами не даст ему ни минуты покоя в постели. Она и так несколько раз пыталась затащить его в свою спальню. Карлота была девушкой красивой, бойкой и весьма соблазнительной, но Мигель руководствовался законами чести. Из уважения к дону Альваро он всячески старался держаться от нее на расстоянии, время от времени удовлетворяя свои потребности случайными связями в портовых кабачках, как и многие другие.

- Ты же знаешь, Карлота, я не могу. У меня важная встреча с покупателями, речь идет о крупной сделке.

Кокетливо надув губки, Карлота села Мигелю на колени и обняла его за шею; в темных глазах девушки отразились черты ее смуглого, милого личика.

- Значит какой-то кофе для тебя важнее будущей жены?

Девушка была неисправима; мастерица ластиться. Дон Альваро не удержался от смеха, и Мигель, обняв Карлоту за талию, поставил ее на ноги.

- Моей будущей жене, сеньорита, следует быть более благоразумной и оставить Маракай до лучших времен, – нехотя пожурил он.

- Ты такой же несносный, как мой дедушка!

- Ах ты, девчонка!

Мигеля забавлял разговор. Иногда острый язычок этой красотки являл ему непосредственность, которая утрачивалась с хорошими манерами.

- Ладно, если дедушка разрешит, поезжай, – сдался наконец Мигель. – С тобой поедет несколько человек. И пообещай, что в конце месяца ты вернешься в “Красавицу Роситу”.

- Обещаю, – быстро выпалила Карлота. – Пора узнать, не беременна ли Элиза.

- Святый боже! – ошеломленно воскликнул дед.

- Но это же естественно, правда, Мигель? – Девушка всем телом прильнула к груди мужчины. – Когда мы поженимся, у нас будет то же самое. Я решила, что у нас должно быть шестеро детей! – она рассмеялась, увидев крайнее изумление на лице Мигеля. – Три мальчика и три девочки. И еще хочу, чтобы у всех были твои глаза!

Выпалив все это, девушка сорвалась с места и помчалась прочь, на бегу зовя служанку, чтобы собрать вещи. Мигель бессильно откинулся на спинку стула.

- Господи! – воскликнул он, развеселив своим возгласом Рекехо, который покатывался со смеху. – Это вовсе не смешно!

- А по мне, парень, так даже очень, очень смешно, – от души хохотал старик, хлопая себя по бедрам.

Видя подобную непринужденность, Мигель расслабился. Он испытывал к старику глубочайшее уважение. С момента прибытия в Маракайбо он стал отцом для них с Диего и заслужил не только их восхищение, но и любовь.

Однако... шестеро детей!.. Совсем другое дело. Мигель ощутил во всем теле некую невесомость.

Черный ангел - Глава 1

Рейтинг: 0 1 просмотр

Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!