Сегодня утром на глухой федоровской улочке было необыкновенно шумно. Источником шума служил молодой человек весьма странного вида, в котором легко можно было узнать Петра Петровича, местного дурачка и по совместительству свободного художника и поэта. Он стоял на крыше дорогого внедорожника и ораторствовал перед немногочисленной публикой, собравшейся из соседних домов и разбуженной его криками.
‒ Граждане! Товарищи! Миленькие, бедненькие вы мои! Ну сколько же можно это терпеть! ‒ кричал он.
‒ Что? Что терпеть? Ты объясни про что толкуешь-то! ‒ раздавались голоса из толпы.
‒ Как про что? Про ваше же будущее толкую!
‒ Неужто предсказывать будущее взялся?
‒ Тьфу! ‒ плюнул Петр Петрович, ‒ Вот баба Саня, идите-ка сюда.
‒ Чего тебе, милок?
‒ Баба Саня, скажите: вам нравится жить в России?
‒ Ну не знаю, ‒ задумалась баба Саня, ‒ вроде не жалуюсь.
‒ А мне не нравится.
‒ Не нравится ‒ не живи, дуй за рубеж ‒ сразу всем легче жить станет! ‒ прокричал усатый старик в дырявых валенках.
‒ Да. Я конечно могу уехать, но совесть, совесть не позволяет! Помочь вам хочется, направить вас на истинный путь... Революцию хочу, братцы.
‒ Революцию? Как Ленин? ‒ спросил бородатый мужик в черной ушанке.
‒ Да, почти.
‒ Погоди-ка, ‒ перебил усатый старик в дырявых валенках, ‒ это что же ‒ ты опять коммунизму хочешь?
‒ Ну. коммунизм не коммунизм...
‒ Я же вижу что хочешь. А у меня из-за этой коммунизмы прадеда двухсот крепостных лишили, деда расстреляли, отца на Колыму сослали...
‒ А ты вообще иди лесом, старый хрыч, ‒ возмутилась баба Саня, ‒ мне лично вот охота камунизм обратно.
‒ Ну и пойду, ‒ возмутился усатый старик в дырявых валенках, ‒ пойду в милицию на вас нажалуюсь. Думаете, нет на вашу коммунизму управы? Есть, вот она ‒ управа! ‒ сказал он, показав Петру Петровичу огромный жилистый кулак, и ушел, посылая небоскребные маты в адрес революционера.
‒ Предатель ушел, ‒ сказал после некоторого раздумья Петр Петрович, ‒ так ему и надо!
‒ Да! Да! Да! ‒ заголосила толпа.
‒ А вот милок, у твоей революции есть стратэгия?
‒ Конечно есть! и она такова: в течение недели мы привлекаем на свою сторону как можно больше проверенных людей, потом в назначенный день все собираются у здания администрации, я зачитываю вам торжественную речь, после чего мы закидываем здание камнями, палками и прочим мусором.
‒ Так если милиция приедет?
‒ И милицию закидаем. А потом, когда у нас в городе админи-страцию уничтожим, в Москву пойдем...
‒ Пешком?
‒ Ну конечно, до туда всего лишь три тысячи километров. А в Москве Государственную Думу закидаем. Да и Кремль закидаем если понадобится.
‒ Ну и сложная же штука эта революция, ‒ сказала какая-то женщина, ‒ осилим ли?
‒ Конечно осилим! Будет нелегко, но мы справимся. А чтобы облегчить ваш труд я специально подготовил революционный плакат и гимн, ‒ сказал Петр Петрович и начал декларировать надрывающимся голосом:
«Долой правительство буржуев!
Мы это дело пережуем,
Перестреляем всех их быстро
от президента до министров!
Долой правительство богатых!
Перестреляем всех, рогатых,
перестреляем несомненно ‒
Ведь их существованье тленно!»
‒ Браво! Браво! ‒ кричали люди.
Петр Петрович достал из широких штанин свернутый в трубочку кусок бумаги и развернул перед толпой, показав нарисованную корявыми буквами надпись:
«ТАК БУДЕТ РЕВОЛЮЦИЯ!»
‒ Товарищи! Теперь, когда мы едины, давайте устроим свой первый митинг! Привлечем к себе внимание! Ведь мы же теперь братья! Один за всех и все за одного, не так ли?
‒ Так! Именно! - воодушевленно кричали люди.
Сияющий от счастья Петр Петрович шагнул в собравшуюся около внедорожника толпу, мягко провалившись в нее до пояса, поддерживаемый десятками рук.
‒ Вперед, товарищи! Только вперед! ‒ закричал он.
‒ Ура! Вперед!
‒ Смотрите! Милиция! ‒ крикнули из толпы.
Все оглянулись. Вдалеке виднелся едущий навстречу митингующим синебелый Уазик, перемигивающий мигалками и орущий на всю улицу.
Толпа остановилась в нерешительности.
‒ Ну неужели эта милиция может стать нам препятствием?! Вперед, товарищи, без остановок, сметая все преграды!
Люди выпустили из рук Петра Петровича и он упал на землю.
‒ Как же так, товарищи? ‒ тихо сказал он, ‒ Ведь мы же братья... Один за всех и все за одного, ведь так?
‒ Граждане! ‒ сказал бородатый мужик в черной ушанке, ‒ Да ведь он народ смущает! За решетку этого прохвоста!
‒ Именно! ‒ подхватила баба Саня, ‒ революционер проклятый, жить спокойно не дает.
Толпа схватила Петра Петровича за руки мертвой хваткой. Уазик остановился и из него вышло двое сотрудников милиции.
‒ Отпустите! Предатели! Товарищи, граждане, да есть ли у вас совесть наконец?
‒ Совесть-то есть, просто самим жить хочется, ‒ тихо сказал ему на ухо кто-то из толпы.
Милиционеры подошли к Петру Петровичу.
‒ Спасибо, граждане, что помогли нам задержать такого опасного преступника.
‒ Да не за что, милки, ‒ заискивающе сказала баба Саня.
Петр Петрович безропотно дал надеть на себя наручники и с бессмысленным взглядом пошел в машину. Милиция уехала, а митингующие спокойно разошлись по домам.
Попытка бунта была успешно подавлена.
Помочь сайту
Поздравления
