ШТИРЛИЦ И ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА (16)

16. ЗАВТРА ВОЙНА

А в это время в Москве, точнее, на Лубянке, то есть, в здании на площади Дзержинского, бодрствовали шифровальщики, отдел разведки и товарищ Берия. Шла интенсивная работа. Наконец-то получив папки с шифрами и кодами, шифровальщики принялись расшифровывать донесения, поступившие от разведчиков, рассеянных по всему земному шару. Расшифрованные донесения в папках почти бегом разносили дежурные сотрудники.

Уже наступало утро субботы 21 июня, когда на стол начальника Управления внешней разведки комиссара второго ранга Иванова легли донесения от Алекса, в соответствии с датой отправления. Первое, о возможном начале войны в ближайшие дни, он отложил в папку для доклада наркому, второе, об отъезде Штирлица в Брест убрал в архив, поскольку время ушло, вчитавшись в третье, он сначала не понял, прочитал второй раз и только с третьего до него дошло, о чём сообщает Штирлиц.

Комиссар вскочил со стула. В голове его крутилось:

– Война!.. Завтра война!..

Схватив донесение, он помчался к наркому. Берия был на месте. Сегодня он, сославшись на загруженность неотложными делами, не поехал ужинать к Сталину, а провёл ночь с прелестной женщиной, секретарём немецкого посла Гретхен. Она осталась довольна его мужскими способностями.

Он похвастался ей, что кавказские мужчины сохраняют юношескую силу до ста лет. Гретхен обещала провести с ним столь же страстную, нынешнюю и завтрашнюю ночь. Это убеждало Лаврентия Павловича в том, что Германия не собирается в ближайшее время нападать на Советский Союз. Кому так не знать посольские секреты, как личному секретарю посла. Его сладкие мысли прервал комиссар Иванов. Он был возбуждён. Положив на стол листок шифрограммы, он воскликнул:

– Товарищ нарком, вот!

Берия посмотрел изумлёнными глазами на взъерошенного комиссара, затем листок бумаги. Пробежав глазами текст, он негромким голосом осадил комиссара:

– Это дезинформация. Юстаса вызвать в Москву и разобраться, не работает ли он на английскую разведку. Я знаю точно, войны не будет.

Когда комиссар Иванов вышел из кабинета, Берия ещё раз прочитал донесение Юстаса и подумал, что нужно показать его Сталину.

Около полудня Берия справился у секретаря Сталина Поскрёбышева на месте ли «Хозяин».

– Только что приехал, Лаврентий Павлович, – ответил Поскрёбышев.

– Передай Иосифу Виссарионовичу, что я хочу с ним срочно переговорить. Не по телефону.

Сталин разрешил Берии приехать.

В приёмной вождя толпились девушки, так много девушек, что даже просторная комната казалась тесной. Одни девушки, весело щебеча, одевались, другие раздевались, не обращая внимания на глазеющего на них Поскрёбышева и даже на него, Берию.

Войдя в кабинет, Берия скромно присел на стул возле стены и стал зрителем занимательного спектакля дефиле модной женской одежды.

Сталин подозвал его:

– Садись ближе ко мне, Лаврентий. Посмотри, что предлагает наш московский дом моды на весеннее-летний сезон сорок второго года.

Перед глазами Сталина и Берии проходили красивые девушки в одеждах весёлых расцветок, до предела приоткрывающих их прелести и сверху и снизу. За показом верхней одежды, девушки продемонстрировали вождям нижнее бельё. А завершилось всё показом купальников: верхние прелести прикрывали ленточки, нижние – лоскутки чуть больше стандартной треугольной печати.

– Нравится, Лаврентий? – поинтересовался Сталин у Берии.

– Нравится, Иосиф, – ответил Берия. – Прямо душа радуется.

– Не душа у тебя радуется, а елдак в штанах. Вижу, как он у тебя в штанах подпрыгивает. А меня радует то, какая будет экономия тканей. Из того количества тканей, которое требуется сегодня для пошива одного женского платья, завтра можно будет сшить три, а то и четыре.

Похвалив смущённых модельеров и девушек, Сталин отпустил их.

Когда те ушли, Сталин спросил Берию:

– Какое у тебя срочное дело ко мне, Лаврентий?

– Мы получили донесение от нашего агента в Берлине Юстаса. Он сообщает, что война начнётся завтра.

– Пусть начинается, Лаврентий. Мы готовы к войне. Я ещё шестнадцатого велел Жукову отдать приказ по западным военным округам привести войска в полную боевую готовность. Покажем Гитлеру, где раки зимуют.