Погреб

День первый
 
Однажды Отрубеев, Петров и Сквернобананов очутились в погребе. Что это был за погреб, и какая сила их туда занесла, об этом история умалчивает. Погреб оказался не слишком глубокий и весьма комфортабельный: на полу ламинат, на стенах обои, на потолке люстра, посреди помещения столик, а у задней стены новенький диван. В погребе было сухо и тепло – работала система климат-контроля, а вентиляция вытягивала и уносила прочь все неприятные запахи. Возле дивана обнаружилась дверь, которая вела в уютную комнатку. В отделанной кафелем комнатке находились раковина с горячей и холодной водой, душевая кабина с горячей и холодной водой, и санузел только с холодной водой – всё новенькое и в рабочем состоянии. Люк погреба располагался в углу. Люк был отрыт и через него можно было увидеть небо. И вот теперь, бегло изучив мини-подземелье, Отрубеев, Петров и Сквернобананов сгрудились в углу, задрав головы, и глядя на такой далёкий и такой близкий небосвод. В голове у всех троих сквозила одна и та же мысль: встать под этим самым люком, подпрыгнуть, в прыжке ухватиться за края лаза, подтянуться, упереться (если слабая физподготовка) ногами в кирпичную стену, и, обдирая подмётками обои, своими собственными усилиями вытащить себя наверх. А потом, свесившись в люк, помогать выбираться остальным.

Но этим планам не суждено было сбыться.

Наверху, где-то за пределами восприятия, послышалось движение – и над люком нависла стрела лебёдки. К стреле за четыре угла был подвешен красиво декорированный большой поднос. Зажужжал электромотор лебёдки. Трос начал разматываться. Расписная штуковина поехала вниз. Вот поднос миновал горловину люка – и Отрубеев, Петров и Сквернобананов были вынуждены отшагнуть назад. Вот гудение прекратилось и поднос остановился примерно на уровне их животов. На подносе стояли три бутылки водки, три стакана и посуда с различной снедью.

– Это нам? – спросил Отрубеев, задрав голову и глядя на стрелу лебёдки.

Ответом ему было молчание.

– Спасибо! Спасибо! Спасибо! – хором поблагодарили все трое электромеханическую скатерть-самобранку и её невидимого оператора.
Им опять никто ничего не ответил.

– Гулять – так гулять! – решил Отрубеев.

Петров сбегал и пододвинул столик к дивану. Отрубеев и Сквернобананов перетаскали содержимое подноса на столик. Затем, все трое расселись на диване в рядок.

Вздрогнули.

Всего несколько мгновений отделяли первую от второй.

Третья очень скоро настигла вторую.

После пятой начался предметный разговор.

– Между прочим, грамотно закрепили поднос перед тем, как его сюда спустить, – заметил Отрубеев. – Я раньше стропальщиком работал, знаю всю эту…

В ответ на это, Сквернобананов обвёл взглядом помещение и помахал нетрезвой рукой.

– Электрика, электрика грамотно выполнена! – пояснил он свою жестикуляцию. – Я раньше электриком работал. Пока кредитов не набрал.

– На колхозный базар, – еле ворочая языком, безадресно излагал Петров, – молоко привезли.

Опрокинули ещё сколько-то.

Отрубеев пустился в воспоминания.

– Я в том году, – делился он, – на зайца ходил. Карасей ловил.

– И как? – спросил Петров. – Поймал карасей с зайцами?

– Ково там поймал, – досадливо махнул рукой Отрубеев. – Голой задницей много не наловишь!

– Скушно сидим, – вздохнул Сквернобананов. – Телек бы!

– Точно! – хлопнул себя по коленке Петров. – И бабу бы!!!

Не прошло и минуты, как в люк опустили при помощи гудящей лебёдки на зацепленной за четыре угла тумбочке плазменную панель.

– Ух ты! Сууупер!!! – обрадовались пленники.

Установили плазму напротив дивана. Пульт переходил их рук в руки. Смотрели всё подряд.

– Интересно, сколько здесь каналов? – полусонно поинтересовался Отрубеев.

– Я насчитал восемьдесят пять, – отозвался Сквернобананов.

– Восемьдесят пять – задницу отпять! – парировал Петров. – По моим подсчётам, их тут сто. Хотя некоторые явно двоятся.

– Между прочим, кабель тянется через люк и вон туда, – указал Сквернобананов. – Я, до того, как понабрался кредитов, электриком работал, в кабелях кое-что соображаю…

Собутыльники уже забыли про вторую часть своего заказа.

Но тут послышался гул мощнее предыдущего – видимо, пошли в ход другие грузоподъемные приспособления. В проёме люка появилась какая-то платформа. На платформе, стояли, плотно прижавшись дружка к дружке (чтобы протиснуться через узкий люк) жрицы любви в количестве трёх единиц.

– Мальчики! – томно проворковала одна. – Кто здесь говорил о кобелях?

Отрубеев, Петров и Сквернобананов поняли, что жизнь удалась.
 
День второй
           
Ещё до пробуждения, сверху прибыли на подносе три бутылки и много всяческих продуктов пищевого назначения.

– Пока мы спали, тут кто-то прибрался, – отметил Петров, озираясь вокруг.

– И объедки с пустыми бутылками унёс! – даже обрадовался Сквернобананов. – Кто же этот добрый человек, а?

Отрубеев в корне пресёк приступ недоумёния.

– Да какая разница, кто, – сказал он. – Главное, что прибрано – и на том спасибо!

Под аккомпанемент плазменной панели, Отрубеев разлил новую водяру и предложил оригинальный тост:

– А давайте по первой!

Похмеляясь, друзья по неволе быстро дошли до кондиции.

Отрубеев пустился в воспоминания.

– Я в том году, – пьяно лопотал он, – стропальщиком работал, на карасей ходил. Зайца ловил.

– И как? – спросил Петров. – Поймал зайца с карасями?

– Ково там поймал, – досадливо махнул рукой Отрубеев. – На голую  задницу кто ж ловит!

Пропустили, наверное уже, по седьмой первой за утро.

Сквернобананов вяло водил руками над своей головой.

– Электрика, ребята! Электрика тут у них на высоте! – пояснял он. – Это я вам как электрик говорю. Вот Отрубеев был стропальщиком, а я раньше электриком работал. Пока сдуру не влез в эти долбанные кредиты.

Опрокинули ещё.

– На колхозный базар, – едва приподымая язык к нёбу, и ни к кому не обращаясь, рассказывал Петров, – молоко привезли.

– Скушно сидим, – вздохнул Сквернобананов. – Телек бы! Хотя нет, телек у нас уже имеется…

– Точно! – хлопнул себя по коленке Петров. – К телеку ещё и бабу бы! А то здесь столько телеканалов – и все троятся, хрен их сосчитаешь!!!

Где-то заворочались мощные грузоподъёмные приспособления – и на лифте прибыли в погреб три жрицы любви.
 
День третий
 
– Кто ж тут всё-таки прибирает, пока мы спим? – недоумевал Петров.

– А кто бутылки с объедками уносит? – вторил ему Сквернобананов.

Отрубеев развеял их недоумение.

– Да какая, на хрен, разница! – сказал он. – Прибрано – и ладно!

Приканчивая доставленные с утра бутылки и закусь, Отрубеев, Петров и Сквернобананов вели непринуждённую беседу.

– Между прочим, грамотно придумали с этим подносом, – заметил Отрубеев, кувыркнул в себя стакан, проглотил водку и крякнул. – Я раньше стропальщиком работал, знаю как всю эту хрень зацепляют.

В ответ на это, Сквернобананов оглядел помещение и проиллюстрировал свой тезис мановением руки раньше, чем сумел его сформулировать.

– Здесь очень грамотно выполнена электрика, кто бы что ни говорил! –наконец выдал он. – Я раньше электриком работал. Пока не кредитнулся по самое не могу.

– На колхозный базар, – кое-как перемещая язык в пределах ротовой полости, в никуда артикулировал  Петров, – молоко привезли.

– Скушно сидим, – вздохнул Сквернобананов. – Телек бы! А нет, телек же – вот он …

– Точно! – хлопнул себя по коленке Петров. – А к телеку ещё и бабу бы! А то надоело эти каналы считать. Я и так насчитал восемьсот, так они ещё четверятся!!!

Жрицы любви не заставили себя ждать.
 
            ***
 
 – Шёл пятый год эксперимента. За это время испытуемые сумели познакомиться, сдружиться и обсудить все интересующие их темы. К сожалению, они так и не смогли посчитать количество телеканалов, которое принимает плазменная панель. Также они до сих пор не догадались, что уборкой помещений и выносом объедков занимаются те, кто занимаются с ними сексом.

Человек в лабораторном халате поставил диктофон на паузу и посмотрел на мониторы. На мониторах отображался интерьер погреба с нескольких ракурсов одновременно. Там, по тесному помещению ползали три организма и рассогласованно бубнили про крепление грузов, про электрику и про колхозный базар.

Понаблюдав за копошением тел, человек в халате снова включил диктофон и заговорил:

– Вести дальнейшие наблюдения не имеет смысла, и поэтому было принято решение остановить  эксперимент и отпустить участников по домам. Где их наверняка уже потеряли и ищут с собаками.

В прекращении эксперимента и ликвидации погреба был задействован более мощный грузоподъёмный механизм, нежели чем тот, что доставлял трём бухальцам бухло и проституток. По заранее проложенным рельсам, к погребу подогнали башенный кран. Стропальщик грамотно зацепил за четыре угла плиту с люком, что венчала пьяный бункер, посмотрел вверх и показал рукой: «Вира!» – и  крановщик в своей кабинке потянул заветный рычаг. Электродвигатель заработал на реверсе, наматывая трос на брашпиль; четыре троса натянулись и зазвенели, словно тугие струны. Ползание в погребе моментально прекратилось. Замерев на четвереньках, Отрубеев, Петров и Сквернобананов задрали головы и с ужасом смотрели, как шевелится казавшийся доселе столь незыблемым потолок. Через полминуты усилий, плита была выкорчевана. Роняя с краёв чёрные комья земли, болтая оборванными проводами и осыпающейся люстрой, железобетонное изделие уехало вверх на целых пять метров. В погреб хлынул солнечный свет. Отрубеев, Петров и Сквернобананов завопили, щурясь и заслоняя внешней стороной ладони отвыкшие от естественного освещения глаза.

– Суки! – хрипло орал Отрубеев.

– Будь прокляты те, кто это придумал! – витийствовал Сквернобананов.

– Такую крышу у нас отняли! – жалобно захныкал Петров, покуда плита, следуя повороту башни крана, окончательно и бесповоротно уехала в сторону, и была бережно уложена на вовремя подоспевший панелевоз, разбитой люстрой вниз.

Отрубеев, Петров и Сквернобананов оказались в непривычном, давно забытом пространстве. Они стояли на полусогнутых, морщились, кривились, дёргали руками и болезненно очёсывались ими же. При этом, каждый из троих успевал асинхронно и не в такт моргать попеременно то правым, то левым глазом. Вокруг были какие-то люди и они что-то говорили. Ещё было много слепящего белого света и жёлто-зелёных пятен.

– Простите, а на каком свете происходит действие – на том или всё ещё на этом? – поинтересовался Сквернобананов.

Дружный гогот людей в лабораторных был красноречивее любого ответа. Отрубеев, Петров и Сквернобананов мигом пришли в себя, осмелели, сказали «А чего мы, как неродные?!» и, неожиданно, перешли к решительным действиям. Вслепую пошарив руками в пространстве перед собой, Отрубеев безошибочно вцепился в горло Петрова. Петров хотел ответить ему тем же, но в его хваткие руки попала шея Сквернобананова. Сквернобананов не остался в долгу. Быстро нащупав рядом две однотипные шеи,  он сдавил их своими железными рабочими руками – правой рукой шею Отрубеева, а левой рукой шею Петрова. Захрипев, трое упали на пол, расцепились и начали молотить один другого руками и ногами, насколько это было возможно в лежачем положении и практически без зрения.

– Господа! Господа! Что вы делаете?! – кричали люди в лабораторных халатах, пытаясь урезонить дерущихся.

– Устроили здесь бои без правил!

– Разнимите кто-нибудь этих дураков! Они же поубивают друг друга!!!

Отрубеев, Петров и Сквернобананов резво вскочили на ноги, разбежались, как им казалось, друг в друга, но сослепу промазали, на полной скорости, врезались в стены и отлетели на пол.

– Срочно вызовите специалиста! – распорядился один из людей в лабораторных халатах…

…Свет рассеялся и в поле зрения возник ещё один носитель белого халата, который, однако, отличался от деятелей науки. Во-первых, он был стар и сед. Во-вторых, носил бородку и пенсне. В третьих, он нёс в руках табуретку.    

На кроватях лежали трое и отчаянно рвались с привязи. И каждый винил другого.

– Это всё Петров! – кричал Отрубеев.

– Это всё Сквернобананов! – кричал Петров.

– Это всё Отрубеев! – кричал Сквернобананов. – И Петров ему помогал!

– Ах ты гаааад! – дружно отвечали Отрубеев и Петров.

– А ты сам-то! – заметил Отрубеев Петрову.

– А ты сам! – не дал себя в обиду Петров. – И Сквернобананов!

Доктор поставил табуретку посреди палаты, уселся на эту табуретку и начал наблюдать за болящими, поворачивая голову то к одному крикуну, то ко второму, то к третьему. Оценив характер заболевания, доктор встал, забрал свой табурет и покинул палату. Ругань была слышна даже в коридоре.
 
К о м м е н т а р и й  с п е ц и а л и с т а

Случай и впрямь тяжёлый. Несмотря на все усилия, трое друзей, прошедших огонь, воду и медные трубы, по-прежнему резистентны к терапии. Но, по крайней мере, перестали враждовать и объединяться в короткоживущие, но непримиримые коалиции друг против друга.  Дальнейшее стационарное лечение не имеет смысла, поэтому все трое возвращаются домой, ура!

К а т а м н е з  ч е р е з  г о д. Пациенты трудятся по специальности: Отрубеев крепит грузы на стройке, Сквернобананов – чинит проводку, Петров возит молоко на базары. Досуг однообразный – любят сидеть втроём в погребах, при этом употребляя спиртные напитки.
 
П р о ш л о  е щ ё  т р и г о д а
 
Пользуясь случаем, мы, Отрубеев, Петров и Сквернобананов сообщаем вам, что мы открыли у нас на районе кафе «Погреб». Кафе «Погреб» – это бизнес-ланч, основное меню, тематические вечеринки. В программе вечеров: разговоры на профессиональные темы, а также об охоте и рыбалке; вызов девочек, просмотр плазменной панели. Наша фишка – все блюда подаются при помощи лебёдки через люки в потолке. Кафе «Погреб» – приходите к нам, ностальгируйте вместе с нами.
 
 

© Copyright: Леонард Зиновьев, 2018

Регистрационный номер №0419054

от 21 июня 2018

[Скрыть] Регистрационный номер 0419054 выдан для произведения: День первый
 
Однажды Отрубеев, Петров и Сквернобананов очутились в погребе. Что это был за погреб, и какая сила их туда занесла, об этом история умалчивает. Погреб оказался не слишком глубокий и весьма комфортабельный: на полу ламинат, на стенах обои, на потолке люстра, посреди помещения столик, а у задней стены новенький диван. В погребе было сухо и тепло – работала система климат-контроля, а вентиляция вытягивала и уносила прочь все неприятные запахи. Возле дивана обнаружилась дверь, которая вела в уютную комнатку. В отделанной кафелем комнатке находились раковина с горячей и холодной водой, душевая кабина с горячей и холодной водой, и санузел только с холодной водой – всё новенькое и в рабочем состоянии. Люк погреба располагался в углу. Люк был отрыт и через него можно было увидеть небо. И вот теперь, бегло изучив мини-подземелье, Отрубеев, Петров и Сквернобананов сгрудились в углу, задрав головы, и глядя на такой далёкий и такой близкий небосвод. В голове у всех троих сквозила одна и та же мысль: встать под этим самым люком, подпрыгнуть, в прыжке ухватиться за края лаза, подтянуться, упереться (если слабая физподготовка) ногами в кирпичную стену, и, обдирая подмётками обои, своими собственными усилиями вытащить себя наверх. А потом, свесившись в люк, помогать выбираться остальным.
Но этим планам не суждено было сбыться.

Наверху, где-то за пределами восприятия, послышалось движение – и над люком нависла стрела лебёдки. К стреле за четыре угла был подвешен красиво декорированный большой поднос. Зажужжал электромотор лебёдки. Трос начал разматываться. Расписная штуковина поехала вниз. Вот поднос миновал горловину люка – и Отрубеев, Петров и Сквернобананов были вынуждены отшагнуть назад. Вот гудение прекратилось и поднос остановился примерно на уровне их животов. На подносе стояли три бутылки водки, три стакана и посуда с различной снедью.

– Это нам? – спросил Отрубеев, задрав голову и глядя на стрелу лебёдки.

Ответом ему было молчание.

– Спасибо! Спасибо! Спасибо! – хором поблагодарили все трое электромеханическую скатерть-самобранку и её невидимого оператора.
Им опять никто ничего не ответил.

– Гулять – так гулять! – решил Отрубеев.

Петров сбегал и пододвинул столик к дивану. Отрубеев и Сквернобананов перетаскали содержимое подноса на столик. Затем, все трое расселись на диване в рядок.

Вздрогнули.

Всего несколько мгновений отделяли первую от второй.

Третья очень скоро настигла вторую.

После пятой начался предметный разговор.

– Между прочим, грамотно закрепили поднос перед тем, как его сюда спустить, – заметил Отрубеев. – Я раньше стропальщиком работал, знаю всю эту…

В ответ на это, Сквернобананов обвёл взглядом помещение и помахал нетрезвой рукой.

– Электрика, электрика грамотно выполнена! – пояснил он свою жестикуляцию. – Я раньше электриком работал. Пока кредитов не набрал.

– На колхозный базар, – еле ворочая языком, безадресно излагал Петров, – молоко привезли.

Опрокинули ещё сколько-то.

Отрубеев пустился в воспоминания.

– Я в том году, – делился он, – на зайца ходил. Карасей ловил.

– И как? – спросил Петров. – Поймал карасей с зайцами?

– Ково там поймал, – досадливо махнул рукой Отрубеев. – Голой задницей много не наловишь!

– Скушно сидим, – вздохнул Сквернобананов. – Телек бы!

– Точно! – хлопнул себя по коленке Петров. – И бабу бы!!!

Не прошло и минуты, как в люк опустили при помощи гудящей лебёдки на зацепленной за четыре угла тумбочке плазменную панель.

– Ух ты! Сууупер!!! – обрадовались пленники.

Установили плазму напротив дивана. Пульт переходил их рук в руки. Смотрели всё подряд.

– Интересно, сколько здесь каналов? – полусонно поинтересовался Отрубеев.

– Я насчитал восемьдесят пять, – отозвался Сквернобананов.

– Восемьдесят пять – задницу отпять! – парировал Петров. – По моим подсчётам, их тут сто. Хотя некоторые явно двоятся.

– Между прочим, кабель тянется через люк и вон туда, – указал Сквернобананов. – Я, до того, как понабрался кредитов, электриком работал, в кабелях кое-что соображаю…

Собутыльники уже забыли про вторую часть своего заказа.

Но тут послышался гул мощнее предыдущего – видимо, пошли в ход другие грузоподъемные приспособления. В проёме люка появилась какая-то платформа. На платформе, стояли, плотно прижавшись дружка к дружке (чтобы протиснуться через узкий люк) жрицы любви в количестве трёх единиц.

– Мальчики! – томно проворковала одна. – Кто здесь говорил о кобелях?

Отрубеев, Петров и Сквернобананов поняли, что жизнь удалась.
 
День второй
           
Ещё до пробуждения, сверху прибыли на подносе три бутылки и много всяческих продуктов пищевого назначения.

– Пока мы спали, тут кто-то прибрался, – отметил Петров, озираясь вокруг.

– И объедки с пустыми бутылками унёс! – даже обрадовался Сквернобананов. – Кто же этот добрый человек, а?

Отрубеев в корне пресёк приступ недоумёния.

– Да какая разница, кто, – сказал он. – Главное, что прибрано – и на том спасибо!

Под аккомпанемент плазменной панели, Отрубеев разлил новую водяру и предложил оригинальный тост:

– А давайте по первой!

Похмеляясь, друзья по неволе быстро дошли до кондиции.

Отрубеев пустился в воспоминания.

– Я в том году, – пьяно лопотал он, – стропальщиком работал, на карасей ходил. Зайца ловил.

– И как? – спросил Петров. – Поймал зайца с карасями?

– Ково там поймал, – досадливо махнул рукой Отрубеев. – На голую  задницу кто ж ловит!

Пропустили, наверное уже, по седьмой первой за утро.

Сквернобананов вяло водил руками над своей головой.

– Электрика, ребята! Электрика тут у них на высоте! – пояснял он. – Это я вам как электрик говорю. Вот Отрубеев был стропальщиком, а я раньше электриком работал. Пока сдуру не влез в эти долбанные кредиты.

Опрокинули ещё.

– На колхозный базар, – едва приподымая язык к нёбу, и ни к кому не обращаясь, рассказывал Петров, – молоко привезли.

– Скушно сидим, – вздохнул Сквернобананов. – Телек бы! Хотя нет, телек у нас уже имеется…

– Точно! – хлопнул себя по коленке Петров. – К телеку ещё и бабу бы! А то здесь столько телеканалов – и все троятся, хрен их сосчитаешь!!!

Где-то заворочались мощные грузоподъёмные приспособления – и на лифте прибыли в погреб три жрицы любви.
 
День третий
 
– Кто ж тут всё-таки прибирает, пока мы спим? – недоумевал Петров.

– А кто бутылки с объедками уносит? – вторил ему Сквернобананов.

Отрубеев развеял их недоумение.

– Да какая, на хрен, разница! – сказал он. – Прибрано – и ладно!

Приканчивая доставленные с утра бутылки и закусь, Отрубеев, Петров и Сквернобананов вели непринуждённую беседу.

– Между прочим, грамотно придумали с этим подносом, – заметил Отрубеев, кувыркнул в себя стакан, проглотил водку и крякнул. – Я раньше стропальщиком работал, знаю как всю эту хрень зацепляют.

В ответ на это, Сквернобананов оглядел помещение и проиллюстрировал свой тезис мановением руки раньше, чем сумел его сформулировать.

– Здесь очень грамотно выполнена электрика, кто бы что ни говорил! –наконец выдал он. – Я раньше электриком работал. Пока не кредитнулся по самое не могу.

– На колхозный базар, – кое-как перемещая язык в пределах ротовой полости, в никуда артикулировал  Петров, – молоко привезли.

– Скушно сидим, – вздохнул Сквернобананов. – Телек бы! А нет, телек же – вот он …

– Точно! – хлопнул себя по коленке Петров. – А к телеку ещё и бабу бы! А то надоело эти каналы считать. Я и так насчитал восемьсот, так они ещё четверятся!!!

Жрицы любви не заставили себя ждать.
 
            ***
 
 – Шёл пятый год эксперимента. За это время испытуемые сумели познакомиться, сдружиться и обсудить все интересующие их темы. К сожалению, они так и не смогли посчитать количество телеканалов, которое принимает плазменная панель. Также они до сих пор не догадались, что уборкой помещений и выносом объедков занимаются те, кто занимаются с ними сексом.

Человек в лабораторном халате поставил диктофон на паузу и посмотрел на мониторы. На мониторах отображался интерьер погреба с нескольких ракурсов одновременно. Там, по тесному помещению ползали три организма и рассогласованно бубнили про крепление грузов, про электрику и про колхозный базар.

Понаблюдав за копошением тел, человек в халате снова включил диктофон и заговорил:

– Вести дальнейшие наблюдения не имеет смысла, и поэтому было принято решение остановить  эксперимент и отпустить участников по домам. Где их наверняка уже потеряли и ищут с собаками.

В прекращении эксперимента и ликвидации погреба был задействован более мощный грузоподъёмный механизм, нежели чем тот, что доставлял трём бухальцам бухло и проституток. По заранее проложенным рельсам, к погребу подогнали башенный кран. Стропальщик грамотно зацепил за четыре угла плиту с люком, что венчала пьяный бункер, посмотрел вверх и показал рукой: «Вира!» – и  крановщик в своей кабинке потянул заветный рычаг. Электродвигатель заработал на реверсе, наматывая трос на брашпиль; четыре троса натянулись и зазвенели, словно тугие струны. Ползание в погребе моментально прекратилось. Замерев на четвереньках, Отрубеев, Петров и Сквернобананов задрали головы и с ужасом смотрели, как шевелится казавшийся доселе столь незыблемым потолок. Через полминуты усилий, плита была выкорчевана. Роняя с краёв чёрные комья земли, болтая оборванными проводами и осыпающейся люстрой, железобетонное изделие уехало вверх на целых пять метров. В погреб хлынул солнечный свет. Отрубеев, Петров и Сквернобананов завопили, щурясь и заслоняя внешней стороной ладони отвыкшие от естественного освещения глаза.

– Суки! – хрипло орал Отрубеев.

– Будь прокляты те, кто это придумал! – витийствовал Сквернобананов.

– Такую крышу у нас отняли! – жалобно захныкал Петров, покуда плита, следуя повороту башни крана, окончательно и бесповоротно уехала в сторону, и была бережно уложена на вовремя подоспевший панелевоз, разбитой люстрой вниз.

Отрубеев, Петров и Сквернобананов оказались в непривычном, давно забытом пространстве. Они стояли на полусогнутых, морщились, кривились, дёргали руками и болезненно очёсывались ими же. При этом, каждый из троих успевал асинхронно и не в такт моргать попеременно то правым, то левым глазом. Вокруг были какие-то люди и они что-то говорили. Ещё было много слепящего белого света и жёлто-зелёных пятен.

– Простите, а на каком свете происходит действие – на том или всё ещё на этом? – поинтересовался Сквернобананов.

Дружный гогот людей в лабораторных был красноречивее любого ответа. Отрубеев, Петров и Сквернобананов мигом пришли в себя, осмелели, сказали «А чего мы, как неродные?!» и, неожиданно, перешли к решительным действиям. Вслепую пошарив руками в пространстве перед собой, Отрубеев безошибочно вцепился в горло Петрова. Петров хотел ответить ему тем же, но в его хваткие руки попала шея Сквернобананова. Сквернобананов не остался в долгу. Быстро нащупав рядом две однотипные шеи,  он сдавил их своими железными рабочими руками – правой рукой шею Отрубеева, а левой рукой шею Петрова. Захрипев, трое упали на пол, расцепились и начали молотить один другого руками и ногами, насколько это было возможно в лежачем положении и практически без зрения.

– Господа! Господа! Что вы делаете?! – кричали люди в лабораторных халатах, пытаясь урезонить дерущихся.

– Устроили здесь бои без правил!

– Разнимите кто-нибудь этих дураков! Они же поубивают друг друга!!!

Отрубеев, Петров и Сквернобананов резво вскочили на ноги, разбежались, как им казалось, друг в друга, но сослепу промазали, на полной скорости, врезались в стены и отлетели на пол.

– Срочно вызовите специалиста! – распорядился один из людей в лабораторных халатах…

…Свет рассеялся и в поле зрения возник ещё один носитель белого халата, который, однако, отличался от деятелей науки. Во-первых, он был стар и сед. Во-вторых, носил бородку и пенсне. В третьих, он нёс в руках табуретку.    

На кроватях лежали трое и отчаянно рвались с привязи. И каждый винил другого.

– Это всё Петров! – кричал Отрубеев.

– Это всё Сквернобананов! – кричал Петров.

– Это всё Отрубеев! – кричал Сквернобананов. – И Петров ему помогал!

– Ах ты гаааад! – дружно отвечали Отрубеев и Петров.

– А ты сам-то! – заметил Отрубеев Петрову.

– А ты сам! – не дал себя в обиду Петров. – И Сквернобананов!

Доктор поставил табуретку посреди палаты, уселся на эту табуретку и начал наблюдать за болящими, поворачивая голову то к одному крикуну, то ко второму, то к третьему. Оценив характер заболевания, доктор встал, забрал свой табурет и покинул палату. Ругань была слышна даже в коридоре.
 
К о м м е н т а р и й  с п е ц и а л и с т а

Случай и впрямь тяжёлый. Несмотря на все усилия, трое друзей, прошедших огонь, воду и медные трубы, по-прежнему резистентны к терапии. Но, по крайней мере, перестали враждовать и объединяться в короткоживущие, но непримиримые коалиции друг против друга.  Дальнейшее стационарное лечение не имеет смысла, поэтому все трое возвращаются домой, ура!

К а т а м н е з  ч е р е з  г о д. Пациенты трудятся по специальности: Отрубеев крепит грузы на стройке, Сквернобананов – чинит проводку, Петров возит молоко на базары. Досуг однообразный – любят сидеть втроём в погребах, при этом употребляя спиртные напитки.
 
П р о ш л о  е щ ё  т р и г о д а
 
Пользуясь случаем, мы, Отрубеев, Петров и Сквернобананов сообщаем вам, что мы открыли у нас на районе кафе «Погреб». Кафе «Погреб» – это бизнес-ланч, основное меню, тематические вечеринки. В программе вечеров: разговоры на профессиональные темы, а также об охоте и рыбалке; вызов девочек, просмотр плазменной панели. Наша фишка – все блюда подаются при помощи лебёдки через люки в потолке. Кафе «Погреб» – приходите к нам, ностальгируйте вместе с нами.
 
 

 

Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем

Самый лучший детский садик