Вован сидел в пивном баре и ждал Матвея. Тот учился на филфаке в универе. К удивлению Вована, Матвей пришел не один. С ним был странный человек средних лет, одетый в синюю майку и лавсановые треники с лампасами. На руках, груди и спине виднелись многочисленные наколки. На правой груди из-за края майки выглядывали какие-то купола, а на правой груди находились синие профили Ленина и Сталина.
На правом запястье было выколото изображение восходящего солнца с редкими лучами. Подполукругом быловыколото «СЕВЕР». На внешней стороне пальцев были видны буквы, слагавшиеся вместе в имя «ГЕНА».
Пришедшие сели за стол. Возникло неловкое молчание. Первым не выдержал Гена.
- Ну, чё, кенты, притухли!? Ништяк тошниловка! Зови черенка, лафетники пусть притаранит и чудила. Я щас тяпуху растяну, только на толчок сгоняю. Скоро приканаю! – с этими словами он отошёл от столика.
- Матюха, кто это!? – прошипел Вован.
- Тише ты! Сиди и слушай!
- А чё, ваще, происходит!?
- Да, заткнись ты, наконец! Балабол! Я пишу курсовую работу по воровскому жаргону! Феня, называется! А Гена лет 15 отсидел. Он для меня кладезь блатной мудрости! Я его речи на диктофон пишу, а потом расшифровываю!
- И чё он щас сказал!? – поинтересовался Вован.
- Он сказал: «Ну, чё, ребята, кутнём!? Хорошая пивнуха! Скажи официанту, чтобы принес стаканы и водки. Я пока закажу песню и схожу в туалет. Скоро приду!»
- Ааа! Тогда послушаю!
Вернулся Гена. Под заигравшую музыку они выпили водки и, после третьей, Гена начал рассказ.
- Давай чекалдыкнем по сотке, ипогнали! – Сказал он, обращаясь к Матвею, - … Вертел я углы на банУ, ну, повенчали, закатали. Когда багаж оттаранил по трёхе, сразу к варюхе. Мы ещё до грунтовки шворились. Она мне луну крутила, да двинула от фонаря, дешёвка! Звоню, вась-вась! Тишина! Ну, я бананой дверь колупнул. Зечу, ладеты кромешные под 45-й.Клифт зафаршированный, видать фурман хипак.
Зараза! Пока я рога мочил, она точно мэна надыбала!
Тут я шерехнулся, мне тягало-то ни к чему, но приторчал глухо! Он и зюкать не стал, гумза гунявая, как мне заштукатурил, и я - дрыск в горох!
Ну, я ж не фафа, джагу хапанул, амбале оборотку дать. А марухе ежовой рога обломать!Потом засохнул и алмазно!
***
**
Расшифрованный Матвеем рассказ Гены выглядел так.
«Давай выпьем и слушай! … Воровал чемоданы на вокзале, дали срок, пошел на зону. Когда третий раз освободился, подался к одной - ещё до отсидки любовь крутили.Она поклялась ждать, но обманула, сволочь! Звоню! Никого! Я ломиком вскрыл квартиру. Смотрю, в прихожей башмаки 45-го размера. И пальто иностранное, видать мужик -модник. Вот, зараза! Пока я сидел, она себе точно сожителя завела! Хотел по-тихому, без скандала, уйти, но не получилось! Он и слова мне не дал сказать, паразит, так засветил, что я кубарем покатился!
Ну, я ж не пацан какой, нож купил, чтоб ему отомстить. Да рожу ей разрисовать покрасивше! Потом схоронился, и отлично!»
- И правда, велик и могуч наш язык!– сказал Вован, -Чего в нём только нет!
[Скрыть]Регистрационный номер 0165619 выдан для произведения:
Вован сидел в пивном баре и ждал Матвея. Тот учился на филфаке в универе. К удивлению Вована, Матвей пришел не один. С ним был странный человек средних лет, одетый в синюю майку и лавсановые треники с лампасами. На руках, груди и спине виднелись многочисленные наколки. На правой груди из-за края майки выглядывали какие-то купола, а на правой груди находились синие профили Ленина и Сталина.
На правом запястье было выколото изображение восходящего солнца с редкими лучами. Подполукругом быловыколото «СЕВЕР». На внешней стороне пальцев были видны буквы, слагавшиеся вместе в имя «ГЕНА».
Пришедшие сели за стол. Возникло неловкое молчание. Первым не выдержал Гена.
- Ну, чё, кенты, притухли!? Ништяк тошниловка! Зови черенка, лафетники пусть притаранит и чудила. Я щас тяпуху растяну, только на толчок сгоняю. Скоро приканаю! – с этими словами он отошёл от столика.
- Матюха, кто это!? – прошипел Вован.
- Тише ты! Сиди и слушай!
- А чё, ваще, происходит!?
- Да, заткнись ты, наконец! Балабол! Я пишу курсовую работу по воровскому жаргону! Феня, называется! А Гена лет 15 отсидел. Он для меня кладезь блатной мудрости! Я его речи на диктофон пишу, а потом расшифровываю!
- И чё он щас сказал!? – поинтересовался Вован.
- Он сказал: «Ну, чё, ребята, кутнём!? Хорошая пивнуха! Скажи официанту, чтобы принес стаканы и водки. Я пока закажу песню и схожу в туалет. Скоро приду!»
- Ааа! Тогда послушаю!
Вернулся Гена. Под заигравшую музыку они выпили водки и, после третьей, Гена начал рассказ.
- Давай чекалдыкнем по сотке, ипогнали! – Сказал он, обращаясь к Матвею, - … Вертел я углы на банУ, ну, повенчали, закатали. Когда багаж оттаранил по трёхе, сразу к варюхе. Мы ещё до грунтовки шворились. Она мне луну крутила, да двинула от фонаря, дешёвка! Звоню, вась-вась! Тишина! Ну, я бананой дверь колупнул. Зечу, ладеты кромешные под 45-й.Клифт зафаршированный, видать фурман хипак.
Зараза! Пока я рога мочил, она точно мэна надыбала!
Тут я шерехнулся, мне тягало-то ни к чему, но приторчал глухо! Он и зюкать не стал, гумза гунявая, как мне заштукатурил, и я - дрыск в горох!
Ну, я ж не фафа, джагу хапанул, амбале оборотку дать. А марухе ежовой рога обломать!Потом засохнул и алмазно!
***
**
Расшифрованный Матвеем рассказ Гены выглядел так.
«Давай выпьем и слушай! … Воровал чемоданы на вокзале, дали срок, пошел на зону. Когда третий раз освободился, подался к одной - ещё до отсидки любовь крутили.Она поклялась ждать, но обманула, сволочь! Звоню! Никого! Я ломиком вскрыл квартиру. Смотрю, в прихожей башмаки 45-го размера. И пальто иностранное, видать мужик -модник. Вот, зараза! Пока я сидел, она себе точно сожителя завела! Хотел по-тихому, без скандала, уйти, но не получилось! Он и слова мне не дал сказать, паразит, так засветил, что я кубарем покатился!
Ну, я ж не пацан какой, нож купил, чтоб ему отомстить. Да рожу ей разрисовать покрасивше! Потом схоронился, и отлично!»
- И правда, велик и могуч наш язык!– сказал Вован, -Чего в нём только нет!