Смерть - еще не есть окончание всего пути

Наш город N- один из многих провинциальных городишек нашей страны. Здесь также проходят обыденные дни, так же празднуют праздники, так же рождаются и умирают, что касается его достопримечательностей, то таких у нас нет, разве что... Разве только что один старый кирпичный дом на холме. И говорить о нем бы не стоило- один из многих домов, если бы не слухи, которые бродят по окрестностям города.
    Дом этот расположен на окраине и стоит он в одиночестве уже около семидесяти лет. Как мне известно, до этого, в нем проживала одна семья, но прожив всего неделю- съежала. Перед ней та же история и все жильцы этого дома утверждают, что он проклят. Что в нем живут души умерших людей.

Моя история- это история о том, как я в своем далеком детстве, когда мне было семнадцать лет, на спор со своими друзьями, провел в этом доме, один, всю ночь.

Я с детства был гордым человеком и если кому-то стоило задеть эту самую гордость,я сразу же приходил в ярость. Так получилось в тот раз. Этот вечер 21 июля 1973 года, я не забуду никогда.

Я с друзьями вышел из дома и направляясь на танц - площадку, где меня уже ждала моя девушка. Но дойти до нее, как оказалось было не судьба. Уже не помню почему, но разговор наш зашел за этот дом на холме. Зная мой страх-боязнь темноты, один из моих друзей обронил.

-А спорим, ты не сможешь провести ночь в этом старом доме!

И здесь моя гордость дала знать о себе. Хоть в тот момент я и понимал, что лучше будет сознаться и признать, тот факт, что я не смогу, как неожиданно для себя я парировал.

-А спорим! И какая цена спора?

Ошарашенный моим ответом друг, но уверенный в моем проигрыше ответил.

-Мой мопед!

Такая цена затмила мой страх и я повторил свое согласие на спор.И все трое, мы отправились в другой конец города, к злощастному дому, где мне предстояло провести всю долгую ночь.

И когда мы уже стояли перед его крыльцом, и я своими глазами видел его разбитые окна, его гнилую от времени входную дверь, и эту крышу с пробитым, заросшим мхом шифером,мне стало страшно. Садящееся солнце и наступающая следом тьма,делала мой ужас все сильнее.

 Теперь этот кирпичный, одноэтажный "урод" казался мне, самим адом. Я уже был согласен признать свое поражение, как вдруг чья-то рука упала мне на плечо и я услышал голос своего аппонента:

-Ну, что давай! Или может струсил?

И снова эта проклятая гордость. И я сделал неуверенный шаг на скрипучий порог. Только от одного скрипа доски - мое сердце сжалось так, что мне показалось буд-то бы оно больше не забьется теперь никогда, по рукам и ногам пробежала дрожь, затем, по всему телу жуткий холод, и показалось, вся кожа стала "гусиной",волоски на ней стали дыбом, как бывает в мороз. Теперь и цена за такой идиотский поступок была просто низка. Да дело даже не в цене, просто мне было страшно,но признаваться в этом, я боялся еще больше.

Я преодалел вторую,третью, четвертую ступеньку, потянулся дрожащей рукой к ручке и наконец открыл чертову дверь.
Теперь отступать было некуда, я сделал еще одно усилие над собой и переступив порог дома закрыл дверь.

Грязь, пыль, паутина и полнейшая пустота, делали этот дом еще ужаснее. Потресковшийся потолок, обшарпаные стены, поднятые паркетные полы- усиливали впечатление. Я достал из корманов брилок- фонарик, которым обычно освещал дорогу после танцев и стал пробираться в глубь дома.

Остановился я, по моим расчетам в гостинной или ровно по середине дома, в переди оставалось еще две комнаты, но идти в них я не решался, а сев в углу решил,что здесь дождусь утра.

Солнце уже утонуло за горизонтом, ночь овладела городом. Тьма словно черный кот, влезла в окно и медленно, как бы наслождаясь моим страхом, подползла ко мне. Ветер, врывающийся в дом пробегая мимо меня, смеялся надо мной. Скрип двери в соседней комнате за стеной, повевал жуткую песню. Мне казалось, что все здесь хочет напугать меня и надо сказать, у них это получалось.

В двенадцать ночи. мои нервы сдали. Я плюнул на гордость, на друзей и на спор, встав с пола, я хотел было уйти. Но сделав лишь шаг,как мой фонарик погас. Меня охватила паника, я попятился назад и упершись в стенку, стал проклянать ботарейки и их производителя, затем сам фонарик и лампочку в нем. Вдруг, всю комнату озарил яркий свет, который ослепил мне глаза.

Яркий свет, сменивался тусклым свечением во всем доме, словно все в нем освещалось свечами. Пол под ногами выровнялся, на окнах появились стекла, стены и потолок, словно никогда и не были изувечены временем,дверь за стеной хлопнула и мимо меня пробежала маленькая девочка лет пяти, в красивом белом платье ,с золотыми кудряшками собранными в хвостик и украшенный большим, белым бантом. Она пробежала мимо меня,цокая своими туфельками по полу и радостно крича.

-Мама! Мама! Смотри, какая я красивая!

-Да, моя хорошая. Ты моя принцесса!-отвечала ей женщина,неожиданно появившаяся в гостинной. Затем появился мужчина с большими усами, средних лет,мальчик лет десяти и еще одна девушка по виду семнадцати- восемнадцати лет. Все они были одеты в старинную одежду, несильно дорогую, но и не сказать, что дешевую.теперь я знаю, что это была семья купца Антонова во главе с ним, а тогда мне казалось,что это картинка из учебника истории ожила передо мной или просто я смотрю на некое театральное действие.Во всяком случаи, я замер , затаил дыхание , хотя чувство страха,поглотившее меня целиком,выдавливало из моего рта крик ,который, как мне казалось тогда, должен был разбить словно стекло - всю эту картину и вернуть меня в тот старый дом , в котором я ходил еще вчера вечером.Но я сдержался и подавил в нутри себя зародыш крика, который я нервно выдохнул.

Так я простоял минуту, а может две, шевелясь и дыша через раз, боясь,что меня заметят. Но мои опасения оказались напрасны, они весело беседовали и из их разговора я понял, что девочке, которую я увидел самой первой, исполняется пять лет и они будут праздновать ее день рождение.

Как и все эти люди, в комнате неожиданно появился сервированный и заставленный всякими разными явствами стол, а с ним диван, кресла и стулья.

Теперь я был уверен в том что они меня не видят или просто не хотят замечать. Я сделал свой нерешительный шаг к ним, потом еще один, за ним еще, подойдя в плотную к молодой девушке, которую, как я понял из разговора звали Викторией, попытался дотронуться до нее рукой. Зачем? На этот вопрос я затрудняюсь ответить и по сей день,может это был просто интерес, но во всяком случае, моя рука не встретив препятствий прошла сквозь нее. И снова никакой реакции с их стороны. Мне же стало дурно и так страшно, что я опешил, мои ноги словно налились свинцом, а тело, я просто перестал его чувствовать.

Тем временем вся семья села за стол и что-то весело стали обсуждать. Часы на стене пробили шесть, хозяйка дома внесла в комнату и поставила на стол большой пирог, затем внесла самовар, а Виктория принесла сервиз. Но не успели они сесть, как внезапно дом стал охватывать пожар. Я осматривался по сторонам ища выход и в то же время пытаясь понять, откуда он появился. В доме появилась паника, кто-то побежал к выходной двери, но огонь перерезал путь, хозяин хотел выбить стекло и прыгнуть в окно, но перед ним захлопнулись ставни. Ставни закрылись и в остальных комнатах.

Я в панике бросился в угол, в котором сидел когда вошел в комнату. Едкий дым бил мне в нос и пытался меня душить. На глазах появились слезы, но не от дыма. Я увидел нечто ужасное, то что могло бы заставить плакать даже мужчину, картину, что ужаснее любой тьмы. Маленькая девочка,маленькая Анна,вцепившись в маму своими маленькими ручонками, горько плакала и просила ей помочь, умоляла ее взять на руки. Ее крик, плач, словно врезались в мои уши и заставляли биться сердце чаще, то сжимали его словно в кулак и я начинал плакать вместе с ней. Мальчик забрался под стол и тоже плакал. Виктория кинулась в мой угол, села в близи меня и обхватив руками колени сквозь слезы кричала отцу о помощи. Тот в свою очередь бил плечом в ставни и вот они поддались, окно свободно. Но звук выстрела пронесся по комнате и тело хозяина упало на пол. Языки пламени словно прожорливые пираньи накинулись на него, кто-то стрелял с наружи, значит, кто-то там есть и этот кто-то, поджег дом и сейчас хочет , чтобы никто из пресутствующих здесь, не вышел из этого огненного кольца, которое все сильнее и сильнее сжималось по всему дому. Я больше не мог терпеть и видеть всего происходящего. Закрыв глаза я стал молить Бога. До того, о ком мне говорили забыть, о существование которого, мне даже запрещали думать. Я молодой комсамолец, сын партийных коммунистов, молюсь тому, кого нет.

Я чувствовал жар возле себя. Я знал, что он поглощает все вокруг, в том числе и тех людей, которые, буквально пять минут назад сидели за столом, разговаривали, смеялись. Теперь их поглащает пламя. Виктория сидевшая возле меня и кричавшая, мне буквально на ухо, вдруг замолчала, остальные голоса тоже утихли. Жар сменился свежим ветерком. Мое тело тряслось словно в лихорадке. Открыв глаза, я понял, что уже утро и все закончилось. Первые солнечные лучи проникли в разбитые окна и осветили комнату, воробей влетевший в дом, сел рядом, посмотрел на меня и вылетел обратно, что-то щебеча на лету. Слезы медленно застывали на щеках. В тот момент мне казалось, что я вернулся из самого ада, где к сожалению осталась вся семья, которую я видел только что. Поднявшись, я вышел на улицу и встретил своих приятелей, которые ночевали рядом с домом, в надежде,что я выбегу испугавшись наружу.Конечно они не поверили моему рассказу, но я и сам бы не поверил, если бы не провел ночь в доме на холме.

После я изучал историю нашего города и узнал от одного старика, что когда-то еще в 1900 году, в этом доме жил купец Антонов , но вместе со всей семьей был сожжен своим другом Герасимовым, который после сошел с ума в своей тюремной камере. А дом на холме востановили после пожара, но жить в нем никто так и не смог, и не жувут до сих пор.