Желание

                                                          Когда ты, наконец, получаешь то, что                             
                                                          хотела, оказывается, что это вовсе не то,
                                                          чего ты хотела.
                                                                                                  Гертруда Стайн.

Вильсон стоял в конце деревни и смотрел на звезды.
– У тебя есть заветное желание? – на этот вопрос он опустил взгляд на землю. Перед ним стояла девушка неописуемой красоты. «Где же он ее видел?» Будто, тут же кто-то говорит:
– Эта – твоя жена Зилара. «Не может быть», – якобы приходит мысль в его голову. Все же та, что впереди очень сильно к себе тянет. Вильсон хотел шагнуть на ее сторону. Только ноги не слушаются, еще кто-то схватил его за капюшон и тянет назад. Он обернулся. Так вот же она – его жена. Только почему-то вдруг она ярко вспыхнула и превратилась во что-то, похожее на солнышко. Вильсон, оказывается совсем еще ребенок.
– Там котенок. Я хочу забрать его к себе, а то мама никогда мне не покупает животных, – он все еще рвется вперед.
– Дам я тебе сейчас котенка! Отпусти тетеньку, не трогай за волосы. Ей больно, – пронесся чей-то голос вдалеке.
  
…Исчезли звезды, не стало и Луны. Ни спереди, ни сзади никого нет. Он, оказывается, не в конце деревни стоит, а в центре города. Вдобавок, еще и голышом, в чем мать родила. Вот-вот здесь появятся люди и застанут его. «Где мои вещи?» Сейчас он не знает даже, сколько ему лет…
 
…Вильсон открыл глаза. В комфортабельной машине так удобно было, что от непривычки задремал малость. Иногда бывает, что они на работе задерживаются, тогда начальник сам их по домам развозит. За это время Вильсон успел сон увидеть. На тебе, еще и ноги занемели. Не смог сразу по земле пойти, не получалось. Немного постоял, опершись об подъездную дверь, затем, открыв ее, шагнул вверх по лестнице. Жена, как только увидела его, чуть ли не на пороге квартиры поспешила сообщить:
– Звонила Вилена. Позвала в гости, на свой Юбилей, в следующую субботу,  – затем она ушла на кухню.
  
Он какое-то время приводил себя в порядок, потом подошел к жене, обнял нежно и со словами:
– Думаю, это не новость для нас. Про Юбилей мы знаем, а посвежее есть информация? – пытался разговорить ее.
– Есть. И мне будет скоро ровно десять лет, как живу самым дорогим идиотом на свете, – та повисла на шее своего мужа и впилась в него губами.
  
В самом деле, в этом году исполнится ровно десять лет, как они познакомились, и с первого взгляда полюбили друг друга. И далее не остывая, а напротив, возрождаясь в чувствах, уважении и дружбе, живут, душа в душу, в мире и согласии. Когда все хорошо, время летит незаметно. Вильсон с тех пор, как встретил свою жену, так и живет с чувством гордости, что самая красивая девушка района досталась именно ему. Конечно, у Зилары, если можно так выразиться, все идеально, и на своем месте. И личико – мечта, и фигура отличная, да еще хозяйственная, будто для Вильсона на заводе специально по заказу отливали. На радость им подрастают и прекрасная дочь с сыном. Так наш счастливый муж каждое утро встает и воспевает славу Всевышнему. Если кому-то чего-то не хватает в жизни, только не ему. У него все есть. Живи, да радуйся. Все имеет в достатке: и здоровье, и богатство, и семейное благополучие. Обычно человек, когда все это получает, начинает искать неземные радости, приключения на свою голову. Но он не такой, по крайней мере, до сих пор, у него не были замечены такие сдвиги.
  
Вот и наступила та самая суббота. Вильсон со своей женой у сестры, проживающей в деревне соседнего района, были уже в полдень. Городского человека в выходной день обычно в квартире ничто не держит, дверь закрываешь на замок и можно ехать на все четыре стороны. Тем более надо помочь хозяйке на стол накрывать. Гости еще нескоро придут. Пока селяне скотину закроют, да в хозяйстве дела закончат, времени много пройдет.
  
Когда зашли в дом, одна миловидная девушка расставляла на стол посуду.
– Узнаешь Зильду? – спросила сестра, одновременно их заново знакомя.
– Привет, привет! Встретил бы на улице, не узнал бы, – он протянул руку. – Сколько лет не виделись? Около пятнадцати–двадцати?
  
Давно, еще юнцом, когда приезжал сюда, они играли вместе. Зильда – родная золовка его сестры Вилены. В последний раз, им было наверно лет по тринадцать–четырнадцать. Вильсон посмотрел на нее, пытаясь вспомнить, когда же он ее видел в последний раз, но тут же потерялся при виде ее взгляда, излучающего нечто особенное. Он подумал: «О Боже! Какая же она красивая! От той Зильды ничего не осталось, однако сохранилась она для своих лет неплохо. Не сказать, что четвертый десяток разменяла, очень хорошенькая собой родственница. Просто загляденье, от силы дашь, может, двадцать с копейкой. Стройная вся, изящная, будто нарисованная, чем-то даже похожа на Зилару... Хотя откуда?  Не может быть, что у них общего?» Действительно эти двое как-то были похожи.
  
Вильсон знал, что Зильда со своей семьей жила где-то на Севере. Потом как-то от сестры слышал, что муж стал наркоманом и умер от передозировки. Теперь вернулась жить к своей  матери. Дом свекрови Вилены стоит неподалеку, как раз напротив.
  
До прихода гостей Вильсон больше кружился возле женщин, у стола. Родственница за словом в карман не лезла, очень общительная оказалась.
– Посмотри, сват, попробуй это, как вот то получилось, – с такими назойливыми советами Зильда каждый раз засовывала ему в рот то это, то се. Не оставили без внимания и Зилару. Прошло немного, и они успели хорошо подружиться.
  
Вечером во время праздника Зильда сидела возле них, рядом с Зиларой. Вильсон их много раз фотографировал вместе с гостями. Затем садился напротив, говорил долго. Не забыл весь вечер сравнивать их лица. Теперь он действительно начал верить, что они похожи. «Нос одинаковый, губы похожи, подбородки разные», – пытался выводы сделать. Изучал и наслаждался, смотря в ее глаза. Он пьянел и реже взгляд свой от нее отводил, не понимая, что в любую минуту могут возникнуть проблемы, толкал себя на самые опасные испытания, в то же время успокаивал себя: « Что не подумаешь спьяну, ничего серьезного». Чем больше мутнело у него сознание, тем смелее стали, да неконтролируемые становились у него мысли. Временами, когда был удобный случай, он не постеснялся и рукам дать волю. Конечно, эти действия все приняли по-дружески, и в этот вечер никакие недоразумения не возникли.
  
На следующее утро Вильсон проснулся другим человеком. Хоть и казалось, что любовь к своей жене никуда не исчезла, а наоборот, чувства к ней стали все ярче, почему-то он думал только о Зильде. Он был конкретно очарован ею. Его безудержной силой тянуло к новой пассии. Никогда не думал, что такое может с ним произойти. В то же время хорошо понимал, что эти новые параллельно исходящие от него чувства – это не больше и не меньше, чем какое-то одно лишь  жалкое  желание физической близости.
  
До отъезда он среди гостей искал только ее, свою «любимую» родственницу. Перед самым отправлением Зильда все же появилась, проводила их. Она посмотрела на него блестящими глазами, улыбнулась, затем исчезла в толпе.
   
Когда ехал домой Вильсон часто поглядывал на жену. «Конечно, Зилара красивее, дороже, и самое главное – она своя, – подумал он. – Понятно, чужую симпатичную женщину грех не пожелать. Наверно, пора уже и ему на стороне кого-нибудь заиметь, неужели он это не заслуживает, побалует себя маленько и хорош, наглеть не будет. У женатых друзей, почти у всех есть любовницы… Хотя у меня такая красивая жена, зачем мне она… Все-таки, если один раз? Посмотри, как она на меня глянула. Не сомневаюсь, точно она согласна сегодня же со мной переспать. Давай, Вильсон, не тормози, – он себя подразнивал. – А если ошибается? Он про нее знает, она верная и порядочная женщина… Да кому ее верность нужна, она же не замужем. Может она все это время любила меня… Нет, нет! Какая любовь между родственниками, да еще такими близкими. Тем более, у Вильсона есть семья, жена… Ну и что?» – Он как искал оправдание, в то же время отговаривал от той затеи. Но страсть – это не обузданный конь: тебя не спрашивает, не удержишь. Он дальше продолжил себя натравливать: « А почему же не воспользоваться, один раз живем, уйдет молодость. Во-первых, у нее особая внешность, а такие красавицы всегда магнитом себе притягивают, во-вторых – не пьющая и не порочная. Безупречная репутация только прибавляет сексуальность и манит нормальных мужчин».
  
Через пару недель Вильсон снова поехал в деревню. Нашел повод и по пути завернул в село, где проживала сестра Вилена. У него была надежда увидеть еще раз Зильду. Та, действительно, увидев машину, скоро появилась во дворе.
– Зилара здесь? Думала, что увижу. Неужели один?
– К таким девочкам кто с женой ездит? – сказал Вильсон  и обнял ее.
– У тебя жена такая шикарная, я уже старуха. Ты, конечно, еще девочек молодых заставишь побегать, – сказала она, тревожа его возбужденно бьющееся сердце. Затем ловко выскользнула из его лап и убежала.
– Подожди, Зильдочка. Оставь свой номер телефона.
– У Зилары есть мой «Билайн». Мы же с ней теперь подруги. Созваниваемся, в интернете общаемся.
  
После этого разговора в голову нашего героя вселились две вещи. С одной стороны – надежда. Он думал, что приблизился ближе к своей цели, намекнув Зильде о своем желании, узнал немного так же о том, что она думает обо мне, насколько я ей симпатичен. С другой стороны, ясно понимал, что дружба ее с женой сможет встать огромным препятствием. Конечно, они теперь будут видеться чаще. И не только. Он знает, многие знакомые со своими подругами жен имели близкие отношения. Но здесь особый случай. Зильда не предаст свою подругу Зилару, мало того, будет каждый его шаг докладывать ей. В этом он не сомневается, какое-то опасное кобелиное чутье подсказывает. Он уверен, любое неосторожное действие может сломать их отношения: «Другие семьи быстро в таких случаях усмирились бы, только не мы, прожив столько лет без единой ссоры. Нет, я не пойду на такой шаг. Надо другой план придумывать. Будут еще впереди удобные моменты, не раз еще возникнет подходящий случай».
  
Шло время. Приятельские отношения Зильды и Зилары на семейное счастье Вильсона не оказывали дурного влияния. Жена все внимание уделяла мужу и детям. Хоть нужно было завидовать жизни Вильсона, потребность в острых ощущениях только росла. Они шли в конкретном направлении и упирались на то, как провести ночь с Зильдой. Даже двадцатилетние девушки, вилявшие задницами вокруг него, не смогли отвлечь его от этого. Когда звезда падала, когда под мостом проезжал, из головы не выходило желание увидеть себя в объятиях Зильды.
  
Приближался день рождения зятя.  Вильсон за месяц поспешил сообщить им, что приедет. В это время им управляла, естественно, мысль о том, что Зильда не останется в стороне, когда будут поздравлять ее брата. Вот тогда и он ее еще раз увидит.
  
Когда изрядно выпил, пригласил ее, эту самую злободневную родственницу на танец. Мужчина, который дальше не смог ждать, решил не ходить вокруг да около, а рассказать ей всю правду. Он не нашел другого способа сделать первый шаг так, чтоб об этом ни в коем случае не узнала супруга. Если возникнет что-то нештатное, подумал он, спишу на водку. Он за раз выложил все, что было в его пьяной голове. Зильда:
– Ужас… Скотина, я то думаю, что он так подмазывается. Ты меня за кого принимаешь? Ты! Я никогда не подумала за тебя такое, – сказала раздраженно. У нее выкатились слезы. Женщина хотела его толкнуть, но стерпела. Однако не нашла в себе силы до конца музыки остаться возле него, ушла на улицу. Больше она с ним не то, что разговаривать, даже побоялась приближаться к нему на небольшое расстояние. Вильсон хоть и готов был услышать такой ответ, расстроился очень, что Зильда так тяжело восприняла его тайные признания, и решил, что она однозначно не пойдет на связь с родственником, да еще с мужем подруги, потому что она считает это очень низким и позорным явлением.
  
Она не стала никому об этом рассказывать, к счастью, вся невеселая тема разговора осталась между ними. После этого случая Вильсон успокоился, так как желание было одностороннее, и дальше мечтать было абсолютно бесполезно. Но в его подсознании лед уже тронулся, и остановить его было абсолютно невозможно.
  
В тот вечер Зилара уехала к своей матери на выходные. На улице, когда Вильсон вышел из рюмочной, было уже темно. Что-то стучало. Он поднял голову и увидел, как ветка тополя долбил об рекламный щиток. Будто обессиленное дерево отряхивало листья и говорило: «Освободите меня, я устал, очень хочу спать». Вильсон напрягся и направил свой взор на надпись. На плакате он прочел «Если есть желание, позвоните в наш банк». Ему показалось, что мотыльки, летающие вокруг рекламных огней, дразнят его: « Желание загадывай, пожелай что-нибудь». А ведь что-то он хотел. «Какое у него желание было? А! Точно! Выпить». Он хотел вернуться в рюмочную, но дверь была заперта. На ней было написано «Кафетерий Желание, работает до 21 часа». Тут он вспомнил, они же закрывались, и охранник его попросил покинуть зал. «Смотри, сколько живет здесь, ведь не знал название рюмочной, оказывается, «Желание». Он что, между двумя желаниями стоит теперь? Что ему надо было. А! Вспомнил. Водку. Магазин, благо, работает до одиннадцати». Он из сумки достал залежалый пирожок и бросил его стоящей рядом собаке, и пошагал в супермаркет.
  
Когда он вышел с бутылкой, у него абсолютно не было желания идти в безлюдную квартиру, поэтому приземлился рядом с Чапой, что сидел недалеко от его дома. Чапа – это прозвище местного бича, как у него настоящее имя – никто не знает. Бомжом его назвать было нельзя, жилье свое он имел. Небольшой домик на окраине города терпеливо ждал возвращения, возможно напрасно, единственного своего хозяина. Он был просто алкоголиком, который все свое время проводил на улице. Всякий, кто проходил мимо, угощал, чем может, народ поддатый наливал ему, были и те, кто подкидывал мелочь. Он к этому привык, и не один год являлся постоянным обитателем данной придомовой территории.  

– Итальянская машина твоя? – спросил, спустя время, Чапа.
– Да.
– А знаешь, где эта страна находится?
– Географию в школе, вроде, неплохо учил.
– Сам, там конечно не был? Знаю. А я был, веришь?
– Почему бы и нет? Бомжи – все бывшие миллионеры, да академики.
– Не все. У меня было желание, потому и съездил. А ты хочешь туда слетать? Нет? Тогда, какая у тебя есть мечта? Хочешь загадать? Какие способы знаешь? Некоторые люди в новогоднюю ночь на бумаге задушевное пишут, есть и те, кто между тезками стоя в небесах летают.
– Вчера проезжали под поездом, я мешок золота просил. Нет никакого золота, ни мешка…
– Просил? Вслух говорил? Нет? Про себя? Так не пойдет. Знаешь, что за секунду у человека в голове проходит миллион мыслей? А слово сказать сможешь только одну. Ты говори вслух. Загадывать одно желание два раза подряд или всегда пользоваться одним способом не эффективно. Сам проверял. Еще что?.. Не матерись. Это пугает злые духи. А раз уж выбрал такой путь, лучше с ними не враждовать.

– Вот звезда упала. Хочу, чтоб этот тополь стал хрустальной пальмой! Ха! Ха! Ха…
– Жди. Во-первых, ты пьяный, что ты говорил, не то, что звезды, даже я не понял. Во-вторых, для осуществления желания нужно пожертвовать какой-либо частью тела. Если проблемы не столь глобальные, можно обойтись и одним волоском на голове. Почему я круглый год не снимаю эту шапку, потому что у меня волос не осталось, – Вильсон посмотрел на Чапу. Действительно из-под шапки ничего не торчало, и можно было догадаться, что у него нет волос.

– В юности я часто в тюрьму попадал, – продолжил бич. – Однажды в камере я сидел одним стариком. Он меня этому колдовству научил. Потом когда из-за решетки вышел, пожелал, чтоб я всегда был вольным. Теперь я на свободе, никто не сможет ни посадить меня, ни засудить.
– Даже если преступление совершишь?
– Человека я никогда не убивал, и рука не поднимется. А воровать зачем? Богатство меня не интересует. Наливают, кормят, одежда есть.
  
…На следующую ночь Вильсон уже наблюдал за звездами. Наконец, на востоке одна из них сорвалась с неба и погасла в ночной тьме.
– Хочу оказаться с Зильдой в одной постели, – прошептал так, чтоб никто случайно его не услышал и выдернул один волос на голове.
  
Вдруг он услышал чей-то громкий и жуткий хохот. В нем что-то напомнил смех Чапы. Может, подумал он, следит за мной после вчерашней встречи. Но он был уверен, что рядом никого нет. Мало ли кто в городе ходит и смеется.
  
Ему стало страшно, и вбежал в подъезд. На втором этаже  его остановила Зоя Геннадьевна. В этом году она вышла на пенсию, поэтому ее можно было чаще, чем любого другого, встретить по дороге. Просила передвинуть у нее шкаф на кухне. Вильсон не отказал, за две минуты справился, хозяйка сама еще помогала.
– Спасибо, сосед. Может чайку, найдется и покрепче? Зилара в деревне? – начала звать его за стол. У Вильсона не было желания с соседкой чаи попивать. Только сделал два шага к выходу, Зоя Геннадьевна с видом,  что стало вдруг ей плохо, попросила довести до дивана. Когда шли мимо красиво расправленной кровати, она его толкнула на постель, обняла и пыталась поцеловать. Сильные руки Вильсона легко оторвались от мокрого объятия и  схватились за дверную ручку.
– Давай, давай, скатертью дорожка! Не хочешь – не надо! Я думала, нет дома жены, хоть немного помогу расслабиться! Тридцать лет назад у Зильды все под ногами валялись и министры, и артисты, но никто из них не смог завоевывать мое сердце! А тебе я и не снилась бы даже, – крикнула она вслед.
  
Вильсон нырнул в себе в квартиру и успокоился. «У этой карги, оказывается, имя тоже Зильда. Знал же, что она вовсе не Зоя. Конечно, надо было загадывать с фамилией, теперь что из этого. Черт побери, как же ее фамилия. Нет, больше не буду по звездам желание загадывать. Неправильные звезды».
  
На следующий день когда Вильсон возвращался домой, Чапа пил водку с одной старухой. Как увидел его волосы, торчащие из-под шапки, удивился: «Неужели все это было не по-настоящему». Он отвел его в сторонку и спросил:
– Мы с тобой вчера не пили?
– Нет. Видел, шел пьяный домой и пил коньяк из горла. Мне дал бутылку, а сам пошел домой. Что-нибудь потерял? Телефон при тебе был, потому что говорил по нему с кем-то. Выпьешь с нами?
  
Вильсон махнул рукой и ушел домой. Жена сегодня дома. Снова в квартире стало светло и мило.
– А как фамилия у твоей подруги Зильды? – спросил он, спустя время у своей жены.
– Не знаю. А зачем она тебе? Небось, без меня ты по ней скучал? – она прижалась к нему.
– Конечно. День и ночь только о ней и думаю, – он знал, как ответить.
– В интернете сидит своей девичей фамилией. Официально в документах носит фамилию мужа. Позвонить, спросить, если тебе интересно?
  
Через месяц Вильсона временно перевели работать на другое место. Такого приятного сюрприза он не ожидал от своего начальства. На том участке работают три Анатолия, и все в одной смене. У двоих даже отчества одинаковые, только у третьего иначе. Поэтому он для Вильсона – просто Толя, для чистоты дела он его не будет привлекать для своих «опытов». Сегодня же он, пользуясь, случаем, будет загадывать свое желание. Естественно, сидя между двумя Анатолиями Сергеевичами.
  
«Все готово. Фамилию ее не узнал, жаль, но не беда. Девичья известна, она как у его сестры, добавить немного уточнений и все. На этот раз не будет совершать глупостей, как тогда, произнося лишь одно имя Зильда».
  
Но вопросы еще оставались у него. «Как сделать так, чтоб никто из рядом присутствующих ни в чем не догадался. Понимаю, обряд загадывания желаний имеется у всех народов мира, но ведь все это лишь игра, не больше. Никто всерьез этим не занимается, каждый думает о своем желании молча, чтобы люди над ними не смеялись».
  
«Допустим, буду говорить на другом языке, – продолжил он свои рассуждения. – Никто же это не поймет. Сделаю вид, что песню пою.  Все легко, оказывается, только как быть с волосом? Хотя мало ли для чего я до своей головы дотрагиваюсь».
  
Во время обеда сел между двойными тезками.
– Зильда Телякова чтобы провела ночь со мной! Та Зильда, что живет по соседству сестрой Виленой, и является родственницей ее мужа, – прикинулся, что чешет голову и оторвал один волос.
  
У него резко в глазах потемнело. Снова перед ним возник Чапа и громко хохотал. Через секунду полегчало, выяснилось, что это вовсе не Чапа, а просто Толя сидит за телефоном и что-то больно смешное пролистывает.
  
Ближе к вечеру позвонила сестра Вилена, сообщила:
– Забрать цыплят не сможем, в ближайшие дни не получится. Муж с работы никак не вырвется. Если сможешь, как время будет, привези сам. За бензин заплачу. – Вильсон был расстроен, так как он был уверен, что сегодня семья его избавится от этих пернатых. «Кто в квартире скотину держит?  От запаха и шума у всех дома голова болит. Сегодня же он их выкинул бы куда подальше». Сестра еще на прошлой неделе:
– Как только на рынке появятся бройвины, – говорит, – сразу купите мне штук двадцать, или дайте нам знать. Эти такие гибриды кур бройлеров с пингвинами.  
  
Но очень скоро Вильсон, что-то замыслив недоброе, загадочно улыбнулся. Погода хоть на сегодня ожидалась не самая лучшая, он поехал, несмотря на уговоры жены, и повез цыплят, оправдываясь тем, что, скорее всего завтра времени не будет. Дорога намечалась не дальняя, поэтому вполне успеет вернуться. Он мог бы и день подождать, но ему не терпелось увидеть результат своего чародейства. Ведь он желание загадал именно сегодня, а в его жизни ничего случайно не происходит.
  
Он всю дорогу представлял будущий свой вечер. «Вот зайдет Зильда, поведет его за собой и он нырнет в объятия жаждущей ласки своей богини похоти и страсти. Метель, наверное, будет, причем сильная. Если останется еще и ночевать, тогда, наконец, сбудется его мечта полностью».
  
Туда он доехал быстро. Там просидел по максимуму, все ждал и надеялся увидеть на пороге прекрасного объекта своего вожделения, но она не появлялась. Нужно было ехать обратно.
– Метель собирается. Может, останешься, поедешь утром?... Ладно, тогда больше залей бензина в ближайшей заправке. Неизвестно, что там тебя на дороге ждет, – Вилена вышла провожать брата.
  
Только завел машину, как из соседнего двора, запыхаясь, подбежала полненькая в зрелых годах женщина.
– Здравствуйте! Что, брат домой поехал, может и меня возьмет до города? Сноха моя, что жена среднего, завтра едет на сессию. Я с детьми должна остаться, а у этого, моего, машина не стал работать, – она не стала дожидаться ответа, побежала за сумками.
– У тети Зильды сын живет недалеко от вас, рядом с кинотеатром. Там оставишь ее, – объяснила сестра, пока ждали.
– Зильда? У всех женщин одно имя в вашей деревне? – удивился Вильсон.
  
… – Ой, спасибо! Дай тебе Бог здоровья. Хоть бы доехали нормально, погода сегодня какая-то ужасная. У мужа машина не заводится, должен был еще днем меня увезти, – завела разговор она, оттряхивая шаль  от снега, когда тронулись.
  
Тетушка говорила много, так же немало Вильсон узнал из ее рассказов. Они жили, оказывается, на другой улице деревни. Когда младший сын женился, оставили ему свой дом, а сами купили на другой стороне. Ее муж и супруг Вилены – двоюродные братья, поэтому и фамилии одни и те же. Имя Зильда в селе только у двоих. Когда она много лет тому назад замуж вышла и переехала сюда к своему жениху, родилась у родственников девочка, в честь ее назвали Зильдой. Потому что слишком красивая и очень работящая была невестка.
 
Впереди несколько машин стояли. Метель усиливалась. Когда Вильсон ехал туда, еще волочились поперек трассы снежные змеи. Теперь они стали намного шире и напоминали многочисленные ручейки. Затем, спустя немного времени, сплошной рекой, протекающий над асфальтом снег, чувствуя хозяином себя на большой дороге, откладывал уже неплохие сугробы. Казалось, что сильный ветер, издавший шум свиста полного автобуса чертей, вот-вот перевернет машины, и унесет в сторону от полосы, освещенной тусклыми фарами, в неизвестное море темноты. И даже несмотря на все это, железные кони, уверенные в своих возможностях, продолжали ползти, преодолевая возникшие перед ним трудности.
  
Проехали немного и опять остановились. Не проехали и десяти километров, увидели, как одна большая машина перегородила дорогу. Пока ее убирали, прошел час. За это время можно было доехать. Скоро Вильсон все понял. Желание снова сбудется. Только не его желание, а сказанное. Впереди машины снова не двигались, на этот раз ждать пришлось дольше. Дальнейшую судьбу решала метель, полкилометра ехали, час стояли. Эти двое, как и сотни пассажиров на других машинах, полсотни верст, проехав всю ночь, под утро только заехали в город.
  
Сегодня жена встретила его с хорошей новостью.
– Зильда в наш город устраивается на работу. На Севере квартиру продает и покупает здесь. Фамилию тоже узнала – Роднина. У тебя нет знакомого холостяка? Познакомить бы ее с кем-нибудь?
   
«Познакомлю я вас, не дождетесь! Никому Зильду не отдам, – подумал злым умыслом Вильсон. – Самому нужна… пока, – добавил про себя. – Тем более, теперь я знаю обе ее фамилии и очень скоро получу то, что мне надо, не сомневаюсь. Вильсон уже научился сделать все правильно. С человеком, точно, не будет никакой путаницы».
  
Ему казалось, что он сходит с ума, но это его не остановило. «Не за горами – цель, осталось недолго. На этот раз я все предусмотрел, – думал он. – В мире нет людей, чтоб обе фамилии совпадали».
  
Сегодня он ехал на машине домой. Рядом с ним никого не было. При въезде в город шоссе проходит под железнодорожным мостом. Стемнело. Вильсон припарковался перед самым мостом на обочине. Подождал, пока появится поезд над его головой и тронулся. Пока вагоны не проследовали, надо успеть загадать желание.
   – Телякова, Роднина Зильда чтоб стала моей любовницей! – орал он как сумасшедший. Этого, видать, ему было мало. – Пусть она будет на все согласна ради меня, – поджимало время, он выдернул сразу три или четыре волоса вместо одного.
  
Снова перед лобовым стеклом промелькнуло лицо того бича. Он нажал резко на тормоз. Повезло – сзади машин не было. Он выбежал из салона на улицу. Кроме мышонка, стоявшего испуганно в свете фар, никого нет. Тот, убедившись, что ему ничего не угрожает, перебежал через дорогу и скрылся.
  
Этой ночью жена всю ночь чувствовала себя плохо. А на утро заявила:
– Сегодня на работу не пойду, надо в больницу сходить. Девчонки на работе рассказывают, что болезнь какая-то появилась. Сейчас в интернете смотрела, там написано, что необходимо своевременно проверяться. Не вернусь домой, пока до конца не пройду все анализы и обследования. Под диспансеризацию как раз подхожу по возрасту.
  
От этих слов Вильсону стало очень страшно. Он ничего ответить не смог, и молча ушел на работу. Сегодня он впервые за последнее время не думал о Зильде.
  
Днем позвонила Зилара. У нее нашли непонятное заболевание и положили для полного обследования в больницу. Не исключают даже возможность наличия серьезной болезни, как рак. Сегодня предварительный диагноз должны поставить. На послезавтра дали направление в республиканский диспансер. Такое развитие событий Вильсона окончательно загнало в тупик.
  
У детей были каникулы. Он их увез в деревню к своей матери, а вечером долго бродил по городу. Ему было неспокойно. Мотаясь туда-сюда, забрел снова в рюмочную и просидел до закрытия.
  
Когда охранник снова запер за ним дверь, Вильсон долго смотрел на тот старый тополь. Ему хотелось рассказать кому-нибудь о своих переживаниях и страданиях. Но покрытое инеем седое дерево совсем не было похоже на того, кто мог бы пригодиться на роль собеседника. Поэтому он поплелся в сторону дома. По пути не смог не остановиться возле Чапы. Тот снова был безволосый.

– Что за праздник, король желаний? – спросил его бич.
– Жена заболела. Похоже, что-то серьезное.
– И ты рад этому?
– Я тебе сейчас дам, рад! Очумел, что ли, урод!
– А кто виноват? Сам захотел.
– Причем тут моя жена?
– Потому что Зильда не захотела сделать плохое ей, а ты все темные силы направил против ее воли. А теперь вдруг, не дай Бог, что случись, она ради детей твоих выйдет за тебя замуж. Вот тогда она будет и любовницей, и другом, и хозяйкой, и конечно будет готова всему ради тебя. Ты же этого хотел, не так ли?

– Действительно, …но мне такой ход не нужен. Мне нужна только моя жена Зилара. Не хочу потерять ее. Без нее мне не интересны никакие другие удовольствия в этом мире.
– Ты о жене подумал, прежде чем пожелал изменить ей? Нет. Ради одного случайного авантюрного наслаждения ты под угрозу поставил все свое спокойствие счастливой жизни.
– А я могу все назад вернуть? Что для этого сделать?
– Сможешь. Тем же путем, каким начал, только одним волоском не обойтись. Надо и старую ошибку устранить, да новое загадать. Придется пальцем пожертвовать. Я не шучу.
– Я тебя сейчас задушу! Дам я тебе палец!
– У тебя нет выбора. Понимаешь теперь, почему у меня волосы то есть, то нет?

– Ничего пока еще не понимаю,… хорошо,…а получиться у меня? Палец зря не потеряю?
– До сих пор у тебя все получалось. С чего ты вдруг взял, что на этот раз что-то не так. Загадай конкретное желание: чтоб жена была здорова, семейное счастье. И в дальнейшем в голове всегда держи нормальные стремления. Что касается чужих женщин, на которых если вдруг глаз положил? Чтобы они стали твоей на время, можно одних купить за деньги, других обманом старайся привлечь, третьих обонянием и нежностью, а за некоторыми возможно всю жизнь будешь охотиться, на то ты и мужик. Но все это вопросы мелкие и ими ни неземные силы, ни семью свою больше не тревожь. Иди, отрезвей завтра, пока не поздно, решай вопрос своего желания.

– А почему ты разговариваешь на эту тему только тогда, когда я пьяный, и всегда ты выглядишь по-разному?
– Потому что ты меня создал, такой я нужен был тебе, твоим мыслям. Заставлял себя думать о той женщине даже тогда, когда у тебя были иные заботы, другие удовольствия жизни не захотел увидеть. А мысли способны материализоваться, хотя бы на той, видимой только для тебя плоскости.
  
На следующий вечер Вильсон вышел на улицу, подождал, когда звезда упала, поставил руку на пень и поднял топор. Он в это время твердо был уверен, что именно так надо поступить и ничто не заставило бы его отказаться от данной затеи. Только гордо возвышающиеся над пятиэтажками тополя не смогли однозначно оценить данную ситуацию. Одни пытались ему помешать, размахивая ветками. Другие, наоборот, чтоб не заслонять свет Луны, поворачивали свои макушки. И казалось, что даже старый пень напрягся и заплакал, чтобы как-то смягчить боль и страдания ищущего на свою голову приключения человека и пытающегося все это сейчас исправить.
  
Какое-то время он сидел закрытыми глазами, мучаясь от боли. Затем встал и посмотрел на отрубленный палец. «Собой забрать или здесь бросить, чтоб не напоминал больше о пережитых неприятностях?» – подумал он. Все-таки скоро дошло до него, что не стоит разбрасываться, где попало своими частями тела, поднял ее и положил в карман. Перевязал руку, приготовленным заранее бинтом и направился в травматологический пункт.

– Пришить попробуем, есть желание соединить палец? – спросил хирург. Вильсон вспомнил слова Чапы, который говорил, что нужно будет пожертвовать куском тела и отрицательно покачал головой. Его охватило непонятное чувство, когда несчастный обрубок упал в тазик, где валялись окровавленные ваты и марли: «В детстве, играя в колхозной мастерской, случайно засунул этот палец в отверстие какого-то агрегата. Как не охота вспоминать тот день, когда он получил травму. Палец с тех пор был искалечен на всю оставшуюся жизнь. Как он его стеснялся перед людьми и столько лет жил с мыслями избавиться то него. А эти какие-то несколько дней взяли и решили судьбу его иначе».
  
На следующий день Зилара снова позвонила:
– Только выехали, через три часа буду дома. Встретишь на автовокзале, если успеешь, – говорила она. Настроение у нее, судя по голосу, было отличное. – Ни злокачественную опухоль не нашли, ни следов серьезного заболевания. Из-за того, что отправили меня в сам центр из-за какого-то безобидного показателя, врачи даже посмеялись, – голос его благоверной сиял радостью. – Медики удивились, что и анализы, и все описания – чистые, оказывается, даже у самых здоровых людей так не бывает.
  
…Сегодня целый день Вильсон думал о своем заместителе начальника. Несколько лет назад при загадочных обстоятельствах пропала его супруга. Затем ее зверски изуродованный труп нашли в лесу. Следствие до сих пор в тупике. Поговаривают, что ее вместе с любовником в гневе зарубила топором его ревнивая жена. Сам вдовец в это не верит. Мучается несчастный, ведь он ее любит до сих пор, несмотря на все, что вокруг нее ходили различные слухи, – Желание снова жениться, конечно, у него есть. Но сомневается, что найдет ту самую, похожую на свою безвременно усопшую супругу. «Интересно, какие женщины ему нравятся, – поразмышлял Вильсон. – Может с Зильдой познакомить его? Почему же нет? Вильсон ведь видел раньше его покойную жену». Действительно, она была чем-то очень сильно похожа на Зильду.
  
Вечером на эту тему он с Зиларой завел разговор.

 

© Copyright: Раушан Галимов, 2019

Регистрационный номер №0454021

от 29 июля 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0454021 выдан для произведения:                                                           Когда ты, наконец, получаешь то, что                             
                                                          хотела, оказывается, что это вовсе не то,
                                                          чего ты хотела.
                                                                                                  Гертруда Стайн.

Вильсон стоял в конце деревни и смотрел на звезды.
– У тебя есть заветное желание? – на этот вопрос он опустил взгляд на землю. Перед ним стояла девушка неописуемой красоты. «Где же он ее видел?» Будто, тут же кто-то говорит:
– Эта – твоя жена Зилара. «Не может быть», – якобы приходит мысль в его голову. Все же та, что впереди очень сильно к себе тянет. Вильсон хотел шагнуть на ее сторону. Только ноги не слушаются, еще кто-то схватил его за капюшон и тянет назад. Он обернулся. Так вот же она – его жена. Только почему-то вдруг она ярко вспыхнула и превратилась во что-то, похожее на солнышко. Вильсон, оказывается совсем еще ребенок.
– Там котенок. Я хочу забрать его к себе, а то мама никогда мне не покупает животных, – он все еще рвется вперед.
– Дам я тебе сейчас котенка! Отпусти тетеньку, не трогай за волосы. Ей больно, – пронесся чей-то голос вдалеке.
  
…Исчезли звезды, не стало и Луны. Ни спереди, ни сзади никого нет. Он, оказывается, не в конце деревни стоит, а в центре города. Вдобавок, еще и голышом, в чем мать родила. Вот-вот здесь появятся люди и застанут его. «Где мои вещи?» Сейчас он не знает даже, сколько ему лет…
 
…Вильсон открыл глаза. В комфортабельной машине так удобно было, что от непривычки задремал малость. Иногда бывает, что они на работе задерживаются, тогда начальник сам их по домам развозит. За это время Вильсон успел сон увидеть. На тебе, еще и ноги занемели. Не смог сразу по земле пойти, не получалось. Немного постоял, опершись об подъездную дверь, затем, открыв ее, шагнул вверх по лестнице. Жена, как только увидела его, чуть ли не на пороге квартиры поспешила сообщить:
– Звонила Вилена. Позвала в гости, на свой Юбилей, в следующую субботу,  – затем она ушла на кухню.
  
Он какое-то время приводил себя в порядок, потом подошел к жене, обнял нежно и со словами:
– Думаю, это не новость для нас. Про Юбилей мы знаем, а посвежее есть информация? – пытался разговорить ее.
– Есть. И мне будет скоро ровно десять лет, как живу самым дорогим идиотом на свете, – та повисла на шее своего мужа и впилась в него губами.
  
В самом деле, в этом году исполнится ровно десять лет, как они познакомились, и с первого взгляда полюбили друг друга. И далее не остывая, а напротив, возрождаясь в чувствах, уважении и дружбе, живут, душа в душу, в мире и согласии. Когда все хорошо, время летит незаметно. Вильсон с тех пор, как встретил свою жену, так и живет с чувством гордости, что самая красивая девушка района досталась именно ему. Конечно, у Зилары, если можно так выразиться, все идеально, и на своем месте. И личико – мечта, и фигура отличная, да еще хозяйственная, будто для Вильсона на заводе специально по заказу отливали. На радость им подрастают и прекрасная дочь с сыном. Так наш счастливый муж каждое утро встает и воспевает славу Всевышнему. Если кому-то чего-то не хватает в жизни, только не ему. У него все есть. Живи, да радуйся. Все имеет в достатке: и здоровье, и богатство, и семейное благополучие. Обычно человек, когда все это получает, начинает искать неземные радости, приключения на свою голову. Но он не такой, по крайней мере, до сих пор, у него не были замечены такие сдвиги.
  
Вот и наступила та самая суббота. Вильсон со своей женой у сестры, проживающей в деревне соседнего района, были уже в полдень. Городского человека в выходной день обычно в квартире ничто не держит, дверь закрываешь на замок и можно ехать на все четыре стороны. Тем более надо помочь хозяйке на стол накрывать. Гости еще нескоро придут. Пока селяне скотину закроют, да в хозяйстве дела закончат, времени много пройдет.
  
Когда зашли в дом, одна миловидная девушка расставляла на стол посуду.
– Узнаешь Зильду? – спросила сестра, одновременно их заново знакомя.
– Привет, привет! Встретил бы на улице, не узнал бы, – он протянул руку. – Сколько лет не виделись? Около пятнадцати–двадцати?
  
Давно, еще юнцом, когда приезжал сюда, они играли вместе. Зильда – родная золовка его сестры Вилены. В последний раз, им было наверно лет по тринадцать–четырнадцать. Вильсон посмотрел на нее, пытаясь вспомнить, когда же он ее видел в последний раз, но тут же потерялся при виде ее взгляда, излучающего нечто особенное. Он подумал: «О Боже! Какая же она красивая! От той Зильды ничего не осталось, однако сохранилась она для своих лет неплохо. Не сказать, что четвертый десяток разменяла, очень хорошенькая собой родственница. Просто загляденье, от силы дашь, может, двадцать с копейкой. Стройная вся, изящная, будто нарисованная, чем-то даже похожа на Зилару... Хотя откуда?  Не может быть, что у них общего?» Действительно эти двое как-то были похожи.
  
Вильсон знал, что Зильда со своей семьей жила где-то на Севере. Потом как-то от сестры слышал, что муж стал наркоманом и умер от передозировки. Теперь вернулась жить к своей  матери. Дом свекрови Вилены стоит неподалеку, как раз напротив.
  
До прихода гостей Вильсон больше кружился возле женщин, у стола. Родственница за словом в карман не лезла, очень общительная оказалась.
– Посмотри, сват, попробуй это, как вот то получилось, – с такими назойливыми советами Зильда каждый раз засовывала ему в рот то это, то се. Не оставили без внимания и Зилару. Прошло немного, и они успели хорошо подружиться.
  
Вечером во время праздника Зильда сидела возле них, рядом с Зиларой. Вильсон их много раз фотографировал вместе с гостями. Затем садился напротив, говорил долго. Не забыл весь вечер сравнивать их лица. Теперь он действительно начал верить, что они похожи. «Нос одинаковый, губы похожи, подбородки разные», – пытался выводы сделать. Изучал и наслаждался, смотря в ее глаза. Он пьянел и реже взгляд свой от нее отводил, не понимая, что в любую минуту могут возникнуть проблемы, толкал себя на самые опасные испытания, в то же время успокаивал себя: « Что не подумаешь спьяну, ничего серьезного». Чем больше мутнело у него сознание, тем смелее стали, да неконтролируемые становились у него мысли. Временами, когда был удобный случай, он не постеснялся и рукам дать волю. Конечно, эти действия все приняли по-дружески, и в этот вечер никакие недоразумения не возникли.
  
На следующее утро Вильсон проснулся другим человеком. Хоть и казалось, что любовь к своей жене никуда не исчезла, а наоборот, чувства к ней стали все ярче, почему-то он думал только о Зильде. Он был конкретно очарован ею. Его безудержной силой тянуло к новой пассии. Никогда не думал, что такое может с ним произойти. В то же время хорошо понимал, что эти новые параллельно исходящие от него чувства – это не больше и не меньше, чем какое-то одно лишь  жалкое  желание физической близости.
  
До отъезда он среди гостей искал только ее, свою «любимую» родственницу. Перед самым отправлением Зильда все же появилась, проводила их. Она посмотрела на него блестящими глазами, улыбнулась, затем исчезла в толпе.
   
Когда ехал домой Вильсон часто поглядывал на жену. «Конечно, Зилара красивее, дороже, и самое главное – она своя, – подумал он. – Понятно, чужую симпатичную женщину грех не пожелать. Наверно, пора уже и ему на стороне кого-нибудь заиметь, неужели он это не заслуживает, побалует себя маленько и хорош, наглеть не будет. У женатых друзей, почти у всех есть любовницы… Хотя у меня такая красивая жена, зачем мне она… Все-таки, если один раз? Посмотри, как она на меня глянула. Не сомневаюсь, точно она согласна сегодня же со мной переспать. Давай, Вильсон, не тормози, – он себя подразнивал. – А если ошибается? Он про нее знает, она верная и порядочная женщина… Да кому ее верность нужна, она же не замужем. Может она все это время любила меня… Нет, нет! Какая любовь между родственниками, да еще такими близкими. Тем более, у Вильсона есть семья, жена… Ну и что?» – Он как искал оправдание, в то же время отговаривал от той затеи. Но страсть – это не обузданный конь: тебя не спрашивает, не удержишь. Он дальше продолжил себя натравливать: « А почему же не воспользоваться, один раз живем, уйдет молодость. Во-первых, у нее особая внешность, а такие красавицы всегда магнитом себе притягивают, во-вторых – не пьющая и не порочная. Безупречная репутация только прибавляет сексуальность и манит нормальных мужчин».
  
Через пару недель Вильсон снова поехал в деревню. Нашел повод и по пути завернул в село, где проживала сестра Вилена. У него была надежда увидеть еще раз Зильду. Та, действительно, увидев машину, скоро появилась во дворе.
– Зилара здесь? Думала, что увижу. Неужели один?
– К таким девочкам кто с женой ездит? – сказал Вильсон  и обнял ее.
– У тебя жена такая шикарная, я уже старуха. Ты, конечно, еще девочек молодых заставишь побегать, – сказала она, тревожа его возбужденно бьющееся сердце. Затем ловко выскользнула из его лап и убежала.
– Подожди, Зильдочка. Оставь свой номер телефона.
– У Зилары есть мой «Билайн». Мы же с ней теперь подруги. Созваниваемся, в интернете общаемся.
  
После этого разговора в голову нашего героя вселились две вещи. С одной стороны – надежда. Он думал, что приблизился ближе к своей цели, намекнув Зильде о своем желании, узнал немного так же о том, что она думает обо мне, насколько я ей симпатичен. С другой стороны, ясно понимал, что дружба ее с женой сможет встать огромным препятствием. Конечно, они теперь будут видеться чаще. И не только. Он знает, многие знакомые со своими подругами жен имели близкие отношения. Но здесь особый случай. Зильда не предаст свою подругу Зилару, мало того, будет каждый его шаг докладывать ей. В этом он не сомневается, какое-то опасное кобелиное чутье подсказывает. Он уверен, любое неосторожное действие может сломать их отношения: «Другие семьи быстро в таких случаях усмирились бы, только не мы, прожив столько лет без единой ссоры. Нет, я не пойду на такой шаг. Надо другой план придумывать. Будут еще впереди удобные моменты, не раз еще возникнет подходящий случай».
  
Шло время. Приятельские отношения Зильды и Зилары на семейное счастье Вильсона не оказывали дурного влияния. Жена все внимание уделяла мужу и детям. Хоть нужно было завидовать жизни Вильсона, потребность в острых ощущениях только росла. Они шли в конкретном направлении и упирались на то, как провести ночь с Зильдой. Даже двадцатилетние девушки, вилявшие задницами вокруг него, не смогли отвлечь его от этого. Когда звезда падала, когда под мостом проезжал, из головы не выходило желание увидеть себя в объятиях Зильды.
  
Приближался день рождения зятя.  Вильсон за месяц поспешил сообщить им, что приедет. В это время им управляла, естественно, мысль о том, что Зильда не останется в стороне, когда будут поздравлять ее брата. Вот тогда и он ее еще раз увидит.
  
Когда изрядно выпил, пригласил ее, эту самую злободневную родственницу на танец. Мужчина, который дальше не смог ждать, решил не ходить вокруг да около, а рассказать ей всю правду. Он не нашел другого способа сделать первый шаг так, чтоб об этом ни в коем случае не узнала супруга. Если возникнет что-то нештатное, подумал он, спишу на водку. Он за раз выложил все, что было в его пьяной голове. Зильда:
– Ужас… Скотина, я то думаю, что он так подмазывается. Ты меня за кого принимаешь? Ты! Я никогда не подумала за тебя такое, – сказала раздраженно. У нее выкатились слезы. Женщина хотела его толкнуть, но стерпела. Однако не нашла в себе силы до конца музыки остаться возле него, ушла на улицу. Больше она с ним не то, что разговаривать, даже побоялась приближаться к нему на небольшое расстояние. Вильсон хоть и готов был услышать такой ответ, расстроился очень, что Зильда так тяжело восприняла его тайные признания, и решил, что она однозначно не пойдет на связь с родственником, да еще с мужем подруги, потому что она считает это очень низким и позорным явлением.
  
Она не стала никому об этом рассказывать, к счастью, вся невеселая тема разговора осталась между ними. После этого случая Вильсон успокоился, так как желание было одностороннее, и дальше мечтать было абсолютно бесполезно. Но в его подсознании лед уже тронулся, и остановить его было абсолютно невозможно.
  
В тот вечер Зилара уехала к своей матери на выходные. На улице, когда Вильсон вышел из рюмочной, было уже темно. Что-то стучало. Он поднял голову и увидел, как ветка тополя долбил об рекламный щиток. Будто обессиленное дерево отряхивало листья и говорило: «Освободите меня, я устал, очень хочу спать». Вильсон напрягся и направил свой взор на надпись. На плакате он прочел «Если есть желание, позвоните в наш банк». Ему показалось, что мотыльки, летающие вокруг рекламных огней, дразнят его: « Желание загадывай, пожелай что-нибудь». А ведь что-то он хотел. «Какое у него желание было? А! Точно! Выпить». Он хотел вернуться в рюмочную, но дверь была заперта. На ней было написано «Кафетерий Желание, работает до 21 часа». Тут он вспомнил, они же закрывались, и охранник его попросил покинуть зал. «Смотри, сколько живет здесь, ведь не знал название рюмочной, оказывается, «Желание». Он что, между двумя желаниями стоит теперь? Что ему надо было. А! Вспомнил. Водку. Магазин, благо, работает до одиннадцати». Он из сумки достал залежалый пирожок и бросил его стоящей рядом собаке, и пошагал в супермаркет.
  
Когда он вышел с бутылкой, у него абсолютно не было желания идти в безлюдную квартиру, поэтому приземлился рядом с Чапой, что сидел недалеко от его дома. Чапа – это прозвище местного бича, как у него настоящее имя – никто не знает. Бомжом его назвать было нельзя, жилье свое он имел. Небольшой домик на окраине города терпеливо ждал возвращения, возможно напрасно, единственного своего хозяина. Он был просто алкоголиком, который все свое время проводил на улице. Всякий, кто проходил мимо, угощал, чем может, народ поддатый наливал ему, были и те, кто подкидывал мелочь. Он к этому привык, и не один год являлся постоянным обитателем данной придомовой территории.  

– Итальянская машина твоя? – спросил, спустя время, Чапа.
– Да.
– А знаешь, где эта страна находится?
– Географию в школе, вроде, неплохо учил.
– Сам, там конечно не был? Знаю. А я был, веришь?
– Почему бы и нет? Бомжи – все бывшие миллионеры, да академики.
– Не все. У меня было желание, потому и съездил. А ты хочешь туда слетать? Нет? Тогда, какая у тебя есть мечта? Хочешь загадать? Какие способы знаешь? Некоторые люди в новогоднюю ночь на бумаге задушевное пишут, есть и те, кто между тезками стоя в небесах летают.
– Вчера проезжали под поездом, я мешок золота просил. Нет никакого золота, ни мешка…
– Просил? Вслух говорил? Нет? Про себя? Так не пойдет. Знаешь, что за секунду у человека в голове проходит миллион мыслей? А слово сказать сможешь только одну. Ты говори вслух. Загадывать одно желание два раза подряд или всегда пользоваться одним способом не эффективно. Сам проверял. Еще что?.. Не матерись. Это пугает злые духи. А раз уж выбрал такой путь, лучше с ними не враждовать.

– Вот звезда упала. Хочу, чтоб этот тополь стал хрустальной пальмой! Ха! Ха! Ха…
– Жди. Во-первых, ты пьяный, что ты говорил, не то, что звезды, даже я не понял. Во-вторых, для осуществления желания нужно пожертвовать какой-либо частью тела. Если проблемы не столь глобальные, можно обойтись и одним волоском на голове. Почему я круглый год не снимаю эту шапку, потому что у меня волос не осталось, – Вильсон посмотрел на Чапу. Действительно из-под шапки ничего не торчало, и можно было догадаться, что у него нет волос.

– В юности я часто в тюрьму попадал, – продолжил бич. – Однажды в камере я сидел одним стариком. Он меня этому колдовству научил. Потом когда из-за решетки вышел, пожелал, чтоб я всегда был вольным. Теперь я на свободе, никто не сможет ни посадить меня, ни засудить.
– Даже если преступление совершишь?
– Человека я никогда не убивал, и рука не поднимется. А воровать зачем? Богатство меня не интересует. Наливают, кормят, одежда есть.
  
…На следующую ночь Вильсон уже наблюдал за звездами. Наконец, на востоке одна из них сорвалась с неба и погасла в ночной тьме.
– Хочу оказаться с Зильдой в одной постели, – прошептал так, чтоб никто случайно его не услышал и выдернул один волос на голове.
  
Вдруг он услышал чей-то громкий и жуткий хохот. В нем что-то напомнил смех Чапы. Может, подумал он, следит за мной после вчерашней встречи. Но он был уверен, что рядом никого нет. Мало ли кто в городе ходит и смеется.
  
Ему стало страшно, и вбежал в подъезд. На втором этаже  его остановила Зоя Геннадьевна. В этом году она вышла на пенсию, поэтому ее можно было чаще, чем любого другого, встретить по дороге. Просила передвинуть у нее шкаф на кухне. Вильсон не отказал, за две минуты справился, хозяйка сама еще помогала.
– Спасибо, сосед. Может чайку, найдется и покрепче? Зилара в деревне? – начала звать его за стол. У Вильсона не было желания с соседкой чаи попивать. Только сделал два шага к выходу, Зоя Геннадьевна с видом,  что стало вдруг ей плохо, попросила довести до дивана. Когда шли мимо красиво расправленной кровати, она его толкнула на постель, обняла и пыталась поцеловать. Сильные руки Вильсона легко оторвались от мокрого объятия и  схватились за дверную ручку.
– Давай, давай, скатертью дорожка! Не хочешь – не надо! Я думала, нет дома жены, хоть немного помогу расслабиться! Тридцать лет назад у Зильды все под ногами валялись и министры, и артисты, но никто из них не смог завоевывать мое сердце! А тебе я и не снилась бы даже, – крикнула она вслед.
  
Вильсон нырнул в себе в квартиру и успокоился. «У этой карги, оказывается, имя тоже Зильда. Знал же, что она вовсе не Зоя. Конечно, надо было загадывать с фамилией, теперь что из этого. Черт побери, как же ее фамилия. Нет, больше не буду по звездам желание загадывать. Неправильные звезды».
  
На следующий день когда Вильсон возвращался домой, Чапа пил водку с одной старухой. Как увидел его волосы, торчащие из-под шапки, удивился: «Неужели все это было не по-настоящему». Он отвел его в сторонку и спросил:
– Мы с тобой вчера не пили?
– Нет. Видел, шел пьяный домой и пил коньяк из горла. Мне дал бутылку, а сам пошел домой. Что-нибудь потерял? Телефон при тебе был, потому что говорил по нему с кем-то. Выпьешь с нами?
  
Вильсон махнул рукой и ушел домой. Жена сегодня дома. Снова в квартире стало светло и мило.
– А как фамилия у твоей подруги Зильды? – спросил он, спустя время у своей жены.
– Не знаю. А зачем она тебе? Небось, без меня ты по ней скучал? – она прижалась к нему.
– Конечно. День и ночь только о ней и думаю, – он знал, как ответить.
– В интернете сидит своей девичей фамилией. Официально в документах носит фамилию мужа. Позвонить, спросить, если тебе интересно?
  
Через месяц Вильсона временно перевели работать на другое место. Такого приятного сюрприза он не ожидал от своего начальства. На том участке работают три Анатолия, и все в одной смене. У двоих даже отчества одинаковые, только у третьего иначе. Поэтому он для Вильсона – просто Толя, для чистоты дела он его не будет привлекать для своих «опытов». Сегодня же он, пользуясь, случаем, будет загадывать свое желание. Естественно, сидя между двумя Анатолиями Сергеевичами.
  
«Все готово. Фамилию ее не узнал, жаль, но не беда. Девичья известна, она как у его сестры, добавить немного уточнений и все. На этот раз не будет совершать глупостей, как тогда, произнося лишь одно имя Зильда».
  
Но вопросы еще оставались у него. «Как сделать так, чтоб никто из рядом присутствующих ни в чем не догадался. Понимаю, обряд загадывания желаний имеется у всех народов мира, но ведь все это лишь игра, не больше. Никто всерьез этим не занимается, каждый думает о своем желании молча, чтобы люди над ними не смеялись».
  
«Допустим, буду говорить на другом языке, – продолжил он свои рассуждения. – Никто же это не поймет. Сделаю вид, что песню пою.  Все легко, оказывается, только как быть с волосом? Хотя мало ли для чего я до своей головы дотрагиваюсь».
  
Во время обеда сел между двойными тезками.
– Зильда Телякова чтобы провела ночь со мной! Та Зильда, что живет по соседству сестрой Виленой, и является родственницей ее мужа, – прикинулся, что чешет голову и оторвал один волос.
  
У него резко в глазах потемнело. Снова перед ним возник Чапа и громко хохотал. Через секунду полегчало, выяснилось, что это вовсе не Чапа, а просто Толя сидит за телефоном и что-то больно смешное пролистывает.
  
Ближе к вечеру позвонила сестра Вилена, сообщила:
– Забрать цыплят не сможем, в ближайшие дни не получится. Муж с работы никак не вырвется. Если сможешь, как время будет, привези сам. За бензин заплачу. – Вильсон был расстроен, так как он был уверен, что сегодня семья его избавится от этих пернатых. «Кто в квартире скотину держит?  От запаха и шума у всех дома голова болит. Сегодня же он их выкинул бы куда подальше». Сестра еще на прошлой неделе:
– Как только на рынке появятся бройвины, – говорит, – сразу купите мне штук двадцать, или дайте нам знать. Эти такие гибриды кур бройлеров с пингвинами.  
  
Но очень скоро Вильсон, что-то замыслив недоброе, загадочно улыбнулся. Погода хоть на сегодня ожидалась не самая лучшая, он поехал, несмотря на уговоры жены, и повез цыплят, оправдываясь тем, что, скорее всего завтра времени не будет. Дорога намечалась не дальняя, поэтому вполне успеет вернуться. Он мог бы и день подождать, но ему не терпелось увидеть результат своего чародейства. Ведь он желание загадал именно сегодня, а в его жизни ничего случайно не происходит.
  
Он всю дорогу представлял будущий свой вечер. «Вот зайдет Зильда, поведет его за собой и он нырнет в объятия жаждущей ласки своей богини похоти и страсти. Метель, наверное, будет, причем сильная. Если останется еще и ночевать, тогда, наконец, сбудется его мечта полностью».
  
Туда он доехал быстро. Там просидел по максимуму, все ждал и надеялся увидеть на пороге прекрасного объекта своего вожделения, но она не появлялась. Нужно было ехать обратно.
– Метель собирается. Может, останешься, поедешь утром?... Ладно, тогда больше залей бензина в ближайшей заправке. Неизвестно, что там тебя на дороге ждет, – Вилена вышла провожать брата.
  
Только завел машину, как из соседнего двора, запыхаясь, подбежала полненькая в зрелых годах женщина.
– Здравствуйте! Что, брат домой поехал, может и меня возьмет до города? Сноха моя, что жена среднего, завтра едет на сессию. Я с детьми должна остаться, а у этого, моего, машина не стал работать, – она не стала дожидаться ответа, побежала за сумками.
– У тети Зильды сын живет недалеко от вас, рядом с кинотеатром. Там оставишь ее, – объяснила сестра, пока ждали.
– Зильда? У всех женщин одно имя в вашей деревне? – удивился Вильсон.
  
… – Ой, спасибо! Дай тебе Бог здоровья. Хоть бы доехали нормально, погода сегодня какая-то ужасная. У мужа машина не заводится, должен был еще днем меня увезти, – завела разговор она, оттряхивая шаль  от снега, когда тронулись.
  
Тетушка говорила много, так же немало Вильсон узнал из ее рассказов. Они жили, оказывается, на другой улице деревни. Когда младший сын женился, оставили ему свой дом, а сами купили на другой стороне. Ее муж и супруг Вилены – двоюродные братья, поэтому и фамилии одни и те же. Имя Зильда в селе только у двоих. Когда она много лет тому назад замуж вышла и переехала сюда к своему жениху, родилась у родственников девочка, в честь ее назвали Зильдой. Потому что слишком красивая и очень работящая была невестка.
 
Впереди несколько машин стояли. Метель усиливалась. Когда Вильсон ехал туда, еще волочились поперек трассы снежные змеи. Теперь они стали намного шире и напоминали многочисленные ручейки. Затем, спустя немного времени, сплошной рекой, протекающий над асфальтом снег, чувствуя хозяином себя на большой дороге, откладывал уже неплохие сугробы. Казалось, что сильный ветер, издавший шум свиста полного автобуса чертей, вот-вот перевернет машины, и унесет в сторону от полосы, освещенной тусклыми фарами, в неизвестное море темноты. И даже несмотря на все это, железные кони, уверенные в своих возможностях, продолжали ползти, преодолевая возникшие перед ним трудности.
  
Проехали немного и опять остановились. Не проехали и десяти километров, увидели, как одна большая машина перегородила дорогу. Пока ее убирали, прошел час. За это время можно было доехать. Скоро Вильсон все понял. Желание снова сбудется. Только не его желание, а сказанное. Впереди машины снова не двигались, на этот раз ждать пришлось дольше. Дальнейшую судьбу решала метель, полкилометра ехали, час стояли. Эти двое, как и сотни пассажиров на других машинах, полсотни верст, проехав всю ночь, под утро только заехали в город.
  
Сегодня жена встретила его с хорошей новостью.
– Зильда в наш город устраивается на работу. На Севере квартиру продает и покупает здесь. Фамилию тоже узнала – Роднина. У тебя нет знакомого холостяка? Познакомить бы ее с кем-нибудь?
   
«Познакомлю я вас, не дождетесь! Никому Зильду не отдам, – подумал злым умыслом Вильсон. – Самому нужна… пока, – добавил про себя. – Тем более, теперь я знаю обе ее фамилии и очень скоро получу то, что мне надо, не сомневаюсь. Вильсон уже научился сделать все правильно. С человеком, точно, не будет никакой путаницы».
  
Ему казалось, что он сходит с ума, но это его не остановило. «Не за горами – цель, осталось недолго. На этот раз я все предусмотрел, – думал он. – В мире нет людей, чтоб обе фамилии совпадали».
  
Сегодня он ехал на машине домой. Рядом с ним никого не было. При въезде в город шоссе проходит под железнодорожным мостом. Стемнело. Вильсон припарковался перед самым мостом на обочине. Подождал, пока появится поезд над его головой и тронулся. Пока вагоны не проследовали, надо успеть загадать желание.
   – Телякова, Роднина Зильда чтоб стала моей любовницей! – орал он как сумасшедший. Этого, видать, ему было мало. – Пусть она будет на все согласна ради меня, – поджимало время, он выдернул сразу три или четыре волоса вместо одного.
  
Снова перед лобовым стеклом промелькнуло лицо того бича. Он нажал резко на тормоз. Повезло – сзади машин не было. Он выбежал из салона на улицу. Кроме мышонка, стоявшего испуганно в свете фар, никого нет. Тот, убедившись, что ему ничего не угрожает, перебежал через дорогу и скрылся.
  
Этой ночью жена всю ночь чувствовала себя плохо. А на утро заявила:
– Сегодня на работу не пойду, надо в больницу сходить. Девчонки на работе рассказывают, что болезнь какая-то появилась. Сейчас в интернете смотрела, там написано, что необходимо своевременно проверяться. Не вернусь домой, пока до конца не пройду все анализы и обследования. Под диспансеризацию как раз подхожу по возрасту.
  
От этих слов Вильсону стало очень страшно. Он ничего ответить не смог, и молча ушел на работу. Сегодня он впервые за последнее время не думал о Зильде.
  
Днем позвонила Зилара. У нее нашли непонятное заболевание и положили для полного обследования в больницу. Не исключают даже возможность наличия серьезной болезни, как рак. Сегодня предварительный диагноз должны поставить. На послезавтра дали направление в республиканский диспансер. Такое развитие событий Вильсона окончательно загнало в тупик.
  
У детей были каникулы. Он их увез в деревню к своей матери, а вечером долго бродил по городу. Ему было неспокойно. Мотаясь туда-сюда, забрел снова в рюмочную и просидел до закрытия.
  
Когда охранник снова запер за ним дверь, Вильсон долго смотрел на тот старый тополь. Ему хотелось рассказать кому-нибудь о своих переживаниях и страданиях. Но покрытое инеем седое дерево совсем не было похоже на того, кто мог бы пригодиться на роль собеседника. Поэтому он поплелся в сторону дома. По пути не смог не остановиться возле Чапы. Тот снова был безволосый.

– Что за праздник, король желаний? – спросил его бич.
– Жена заболела. Похоже, что-то серьезное.
– И ты рад этому?
– Я тебе сейчас дам, рад! Очумел, что ли, урод!
– А кто виноват? Сам захотел.
– Причем тут моя жена?
– Потому что Зильда не захотела сделать плохое ей, а ты все темные силы направил против ее воли. А теперь вдруг, не дай Бог, что случись, она ради детей твоих выйдет за тебя замуж. Вот тогда она будет и любовницей, и другом, и хозяйкой, и конечно будет готова всему ради тебя. Ты же этого хотел, не так ли?

– Действительно, …но мне такой ход не нужен. Мне нужна только моя жена Зилара. Не хочу потерять ее. Без нее мне не интересны никакие другие удовольствия в этом мире.
– Ты о жене подумал, прежде чем пожелал изменить ей? Нет. Ради одного случайного авантюрного наслаждения ты под угрозу поставил все свое спокойствие счастливой жизни.
– А я могу все назад вернуть? Что для этого сделать?
– Сможешь. Тем же путем, каким начал, только одним волоском не обойтись. Надо и старую ошибку устранить, да новое загадать. Придется пальцем пожертвовать. Я не шучу.
– Я тебя сейчас задушу! Дам я тебе палец!
– У тебя нет выбора. Понимаешь теперь, почему у меня волосы то есть, то нет?

– Ничего пока еще не понимаю,… хорошо,…а получиться у меня? Палец зря не потеряю?
– До сих пор у тебя все получалось. С чего ты вдруг взял, что на этот раз что-то не так. Загадай конкретное желание: чтоб жена была здорова, семейное счастье. И в дальнейшем в голове всегда держи нормальные стремления. Что касается чужих женщин, на которых если вдруг глаз положил? Чтобы они стали твоей на время, можно одних купить за деньги, других обманом старайся привлечь, третьих обонянием и нежностью, а за некоторыми возможно всю жизнь будешь охотиться, на то ты и мужик. Но все это вопросы мелкие и ими ни неземные силы, ни семью свою больше не тревожь. Иди, отрезвей завтра, пока не поздно, решай вопрос своего желания.

– А почему ты разговариваешь на эту тему только тогда, когда я пьяный, и всегда ты выглядишь по-разному?
– Потому что ты меня создал, такой я нужен был тебе, твоим мыслям. Заставлял себя думать о той женщине даже тогда, когда у тебя были иные заботы, другие удовольствия жизни не захотел увидеть. А мысли способны материализоваться, хотя бы на той, видимой только для тебя плоскости.
  
На следующий вечер Вильсон вышел на улицу, подождал, когда звезда упала, поставил руку на пень и поднял топор. Он в это время твердо был уверен, что именно так надо поступить и ничто не заставило бы его отказаться от данной затеи. Только гордо возвышающиеся над пятиэтажками тополя не смогли однозначно оценить данную ситуацию. Одни пытались ему помешать, размахивая ветками. Другие, наоборот, чтоб не заслонять свет Луны, поворачивали свои макушки. И казалось, что даже старый пень напрягся и заплакал, чтобы как-то смягчить боль и страдания ищущего на свою голову приключения человека и пытающегося все это сейчас исправить.
  
Какое-то время он сидел закрытыми глазами, мучаясь от боли. Затем встал и посмотрел на отрубленный палец. «Собой забрать или здесь бросить, чтоб не напоминал больше о пережитых неприятностях?» – подумал он. Все-таки скоро дошло до него, что не стоит разбрасываться, где попало своими частями тела, поднял ее и положил в карман. Перевязал руку, приготовленным заранее бинтом и направился в травматологический пункт.

– Пришить попробуем, есть желание соединить палец? – спросил хирург. Вильсон вспомнил слова Чапы, который говорил, что нужно будет пожертвовать куском тела и отрицательно покачал головой. Его охватило непонятное чувство, когда несчастный обрубок упал в тазик, где валялись окровавленные ваты и марли: «В детстве, играя в колхозной мастерской, случайно засунул этот палец в отверстие какого-то агрегата. Как не охота вспоминать тот день, когда он получил травму. Палец с тех пор был искалечен на всю оставшуюся жизнь. Как он его стеснялся перед людьми и столько лет жил с мыслями избавиться то него. А эти какие-то несколько дней взяли и решили судьбу его иначе».
  
На следующий день Зилара снова позвонила:
– Только выехали, через три часа буду дома. Встретишь на автовокзале, если успеешь, – говорила она. Настроение у нее, судя по голосу, было отличное. – Ни злокачественную опухоль не нашли, ни следов серьезного заболевания. Из-за того, что отправили меня в сам центр из-за какого-то безобидного показателя, врачи даже посмеялись, – голос его благоверной сиял радостью. – Медики удивились, что и анализы, и все описания – чистые, оказывается, даже у самых здоровых людей так не бывает.
  
…Сегодня целый день Вильсон думал о своем заместителе начальника. Несколько лет назад при загадочных обстоятельствах пропала его супруга. Затем ее зверски изуродованный труп нашли в лесу. Следствие до сих пор в тупике. Поговаривают, что ее вместе с любовником в гневе зарубила топором его ревнивая жена. Сам вдовец в это не верит. Мучается несчастный, ведь он ее любит до сих пор, несмотря на все, что вокруг нее ходили различные слухи, – Желание снова жениться, конечно, у него есть. Но сомневается, что найдет ту самую, похожую на свою безвременно усопшую супругу. «Интересно, какие женщины ему нравятся, – поразмышлял Вильсон. – Может с Зильдой познакомить его? Почему же нет? Вильсон ведь видел раньше его покойную жену». Действительно, она была чем-то очень сильно похожа на Зильду.
  
Вечером на эту тему он с Зиларой завел разговор.

 

 

Двадцать две лягушки, чтобы спасти Лядушку