Инь Ян. Оттенки прошлого. Глава 17

Король может быть только один.
(Пабло Эскобар)
 
… король всегда готов к войне, а значит, он готов и к смерти.
(Валентин Пикуль "Пером и шпагой")
 
 
 
   Иштван IV был третьим сыном венгерского короля Белы II и его жены Елены. Когда  Бела умер, корона по праву досталась  старшему сыну, Гезе.  Обосновавшись в Альба Регии — резиденции венгерских королей, Геза II для  своих младших братьев  организовал отдельное герцогство в Земуне.(1)
   Но отношения братьев ухудшились, так как Геза хотел, чтобы следующим королём стал его сын,  Иштван. Тогда  Иштван IV поддержал Белоша, дядю по материнской линии, и  принял участие в восстании против своего брата короля.
   За помощью Иштван обратился к римскому императору Фридриху Барбароссе. Но император помог не ему, а Гезе.
   Геза пообещал дать свои войска в поход против Милана, и Барбаросса отказал Иштвану в поддержке. Восстание было жестоко подавлено.
   Иштвану пришлось бежать в Константинополь, где он принял участие в рыцарском турнире.
Опытный охотник, Иштван не ожидал, что поединок из-за нелепой случайности обернется  для него не просто поражением, а серьезным ранением.
   Тяжелое копье немецкого рыцаря  проткнуло кольчугу Иштвана и только чудом не попало в сердце. Ухаживала за ним юная черноволосая красавица Мария. Она оказалась необычной девушкой, а принцессой, племянницей византийского императора Мануила Комнина.
  Императору приглянулся рыцарь, за которого очень переживала Мария. Он поделился с братом, принцем Исааком:
— Рыцарь благородный, а что, братец, не поженить ли их?
— А почему бы и нет? Слышал, что это Иштван  — будущий венгерский король. Моя Мария мечтает о титуле королевы.
   Так Мануил  устроил брак Иштвана со своей племянницей.  Мария не могла не понравиться.  Молодые были счастливы. Вскоре  к Иштвану в Константинополь приехал брат Ласло. Братья не были дружны, но оба были враждебно настроены против Гезы.
  Вскоре пришло известие о смерти венгерского короля. Когда Мануил узнал, что  умер Геза и королём стал его сын Иштван III, то  решил организовать военную кампанию против Венгрии.
— Я помогу занять трон своему родственнику!
   Встретившись с Мануилом в Софии, Иштван пообещал:
— Если вы мне поможете вернуть престол, я стану вашим вассалом!
 Венгерские дворяне недовольные таким заявлением  договорились выбрать королем не Иштвана, а  Ласло II, его брата.
 Ласло неожиданно скончался. Никто из врачей не смог определить причину смерти.  Иштван IV объявил себя королём. 
   Тем временем Иштван III возглавил войска, посланные ему римским императором Фридрихом Барбароссой.  В битве при Альба Регии   он разгромил Иштвана IV и взял его в плен, убить не смог, дрогнула рука.
— Как я могу расправиться со своим дядей!  Я его отпущу, пусть живёт!
  Иштван вынужден был отказаться от венгерской короны.
— Держать корону – не значит надеть её на себя, — подумал он.(2) — Если нет поддержки дворянства, власть не удержишь!
  Воспользовавшись замешательством племянника, Иштван скрылся в тайной комнате, выведшей его из подземелья за границы  Альба Регии.
— Надо собрать силы для свержения племянника с  престола!
  Но планам бывшего короля не дано было осуществиться. В Византии ему отказали в помощи, а Мария воспользовалась патриаршей грамотой и развелась с мужем.
— Я — принцесса! — заявила она высокомерно, гордо подняв подбородок. — Выходила замуж за будущего короля, а не за неудачника. Ты свободен от брачных обязательств. Прощай!
    Этот удар оказался намного больнее, чем потеря короны.
— Куда я смотрел, когда согласился взять тебя в жены. Красота внешняя и красота внутренняя не всегда одно и тоже. Что ж, прощай!
   Взяв с собой друга и соратника Гензеля Земунского,  Иштван покинул Константинополь и под видом странствующего рыцаря добрался до Анкарана. 

Здесь их встретили радушно. Анну несколько отвлекло от её печальных мыслей.
— Я Стефан, а это мой оруженосец — Гензель, — представился Иштван
Он  назвался Стефаном на словенский лад, подумав:
— Вдруг и сюда дошли слухи о наших родственных усобицах. Не стоит беспокоить гостеприимную хозяйку. А какая красавица!
— Я Анна. Это родовой замок  Анн -Аура. К сожалению моего супруга нет здесь.Но мы с удовольствием послушаем о ваших странствиях!
    Странствующий рыцарь  символизирует средневековую душу в ее попытке познать саму себя.  Иштван стал рыцарем поневоле, в силу жизненных обстоятельств, но он многое видел, испытал. Иштван понял, что главным для него является не власть, а что — то другое. А вот что, нужно было ещё выяснить.
   Странствующий рыцарь завоевывает свое благородство посредством сражений и проявляя себя как наиболее отважный из рыцарей. Он всегда поможет и защитит слабого и беззащитного.
   Сначала Иштван намеревался найти поддержку и силы для возвращения венгерского трона, но попав в Анкаран, он понял, что главное, это душевный покой и… близкие по душе люди.
   Странствующие рыцари находили всегда радушный прием в замках, встречавшихся им на пути. Обыкновенно на шпилях башен замков вывешивался золотой шлем, что служило условным знаком гостеприимства и пристанища для всякого странствующего рыцаря.
    Понятно, что странствующее рыцарство не могло долго продержаться. Оно нужно было только тогда, когда еще не прошли времена феодальной анархии, когда в странах еще господствовали беспорядки.
    При таких обстоятельствах храбрость и великодушие рыцарей оказывали большую пользу, их услуги были необходимы. Они были носителями милосердия и справедливости, защитниками бедных, слабых, вдов и сирот.
  В Анкаране от Иштвана и Гензеля   с большим интересом ждали  рассказов об их подвигах.
— Dragi, уважаемая  Анна!
Иштван взглянул в глаза ещё молодой женщины и утонул в них, как одинокий и беспомощный парусник в море. Анне тоже понравился высокий, худощавый рыцарь. Когда он снял шлем, она увидела светлые кудрявые волосы,  рассыпавшиеся по плечам.
— Красивый мужчина, — Анна вздохнула.- Любомир, возможно, уже не вернется...
  Она тряхнула головой так, что Иштван подумал  удивленно:
— Что — то беспокоит красавицу — хозяйку. Буду не я, если не узнаю!
  Анна распорядилась приготовить комнаты для гостей. Гензелю немного попроще, а Стефану — побогаче. После того, как  гости отдохнули, их пригласили на ужин. Холодное блюдо — сваренные с травами цыплята, свежий хлеб, лёгкое вино Лашкий Рислинг (laski rizling).
— Попробуйте это чудесное вино!  У нас его называют  "золотой капелькой", — прервал тишину за столом  Григорий, наставник детей Анны и шателен.(3)
 Григорий жил в замке с самого рождения, его отец был приближенным к семейству Анн -Аура.Можно сказать, что должность ему досталась по наследству. Был предан Любомиру и Анне, очень привязан к детям.    
   После исчезновения хозяина замка и старшего сына поддержал Анну и доказал свою преданность, сочетая в своих руках  много обязанностей.
  Григорий был ответственным за безопасность и  содержание замка, а также гарнизона воинов и стражников, надо сказать, справлялся  успешно. А за обслуживающим персоналом следила жена Григория Агата.
    В её распоряжении была кухня, готовка, уборка комнат и других помещений замка. А ещё винный погреб с ароматными  винами, которые привозили из Посавье и Доленка — винодельческих районов Словении.
   Особенно ценились сорта белых вин Шардоне, Рислинг и Совиньон. Именно эти вина словенцы по праву называли "золотыми каплями".
— Чудесное вино, — согласился Иштван.
Уж он то знал толк в винах. Вино Токай долгое время называли вином королей. Венгрия более двух тысяч лет славится виноделием.     
    Согласно письменным источникам римский император Пробус  приказал засадить виноградом придунайские склоны около 276 года н.э.
  Правда, только  к XIV веку производство вина, преимущественно белых вин, получат широкое распространение. Самые популярные сорта винограда (ах, какие названия!)  — фурминит, кекнелю (синечерешковый), харшлевелю, эзерйо, мускат люнель  и сюркебарат. 
  Виноград сорта сюркебарат был привезен в Венгрию  из Франции монахами ордена цистерцианцев.(4) Этот виноград очень  понравился  венгерскому королю   Беле III.
— Мicsoda edeszolo! Какой сладкий виноград! Kivalo get bort! Отличное получится  вино!
Виноделы создали белое полусладкое вино Szurke barat — Серый монах. Вино, обладающее нежно- золотым цветом, тонким пряным ароматом и насыщенным ярким вкусом.
  Не сравнить с белым вином Мори Эзерйо (эзерйо переводится как " тысяча хорошо")  золотистого цвета с зелёным отливом, но слегка кислым вкусом. Или вино Сирская Леанька соломенного цвета тоже с зеленоватым оттенком, гармоничного вкуса и цветочным ароматом. Но кому что нравится, не зря говорят:
— На вкус и цвет товарищей нет!
   Иштван  любил выпить за ужином бокал другой хорошего вина. Виноделием занимались в обители цистерианцев не только монахи, но и конверзовы — светские братья. Они не приносили монашеских обетов, но соблюдали дисциплину.  В аббатстве Понтиньи появилось знаменитое вино  Шабли.(5)
   А еще вслед за мужским орденом цисцерцианцев в конце 1120 года появился женский орден, обосновавшийся в монастыре Старый Тар.(6)
   Вот такие воспоминания навеял Иштвану всего лишь один фужер вина. В какой- то момент стало грустно, но он взял себя в руки. Здесь в Анкаране всё напоминало родные места.
— Даже погода как в  Альба Регии, — подумал Иштван.
       Надвигались сумерки. Небо стало мутно-серым. Снег густыми хлопьями падал с неба, засыпая окрестности замка. Внутри было тепло от ярко горевшего камина. По приказу Анны зажгли  множество свечей. От них  по стенам гостиной  замелькали причудливые тени, создавая романтическое настроение.
  — Анна и Стефан явно понравились друг другу, — подумал Григорий. — Может быть, мне лучше выйти?
    Но в это время  Анна обратилась к Иштвану:
— Dragi уважаемый Стефан! Пришло время послушать ваши истории!
Она посмотрела на Григория, словно почувствовала его сомнения и покачала головой, дав понять, чтобы он не уходил.
— Ну, что ж, прежде всего, хочу поблагодарить за приют и сытный ужин. Много  интересного случилось с нами в пути. Даже пришлось с рыцарями Норнбурга вступить в бой.
— Расскажите, расскажите!
— Хорошо. Итак, был зимний холодный день. Так же как сейчас падал снег.  На холме, молчаливо взирая на открывающуюся внизу долину, поля, припорошенные снегом и белоснежные крыши домов, стояли рыцари. Среди них были и мы, я и Гензель, достопочтимая Анна!
   Иштван  встал с кресла  и поклонился, отводя ногу назад. Анна отмахнулась, мол, какие условности, бросьте!
Король всё понял, улыбка тронула его губы и он продолжил:
— Снег покрыл кольчужные попоны дышащих паром боевых лошадей. Не только попоны, но и сами лошади отливали серебром. Стояла глубокая, почти звенящая тишина, лишь изредка фыркал один из коней, предчувствуя скорую битву.
  На цветных накидках рыцарей, накинутых поверх прочных лат, виднелись гербы знатных семейств Великого герцогства Нормбургского
  Рассказ Иштвана ввёл слушателей в странное состояние. Его голос  отдалялся и звучал все глуше, но зато возник эффект присутствия. Иштван, Георгий, Хайме оказались в самой гуще событий. Анна с близнецами, которые упросили её остаться послушать о рыцарских подвигах,  наблюдала  со стороны, крепко держа за руки сыновей.
    Тяжелые стальные наконечники копий пронзали зимние небеса, флажки трепал слабый ветерок. Полсотни рыцарей были готовы к бою. Забрала были опущены, и ничего не выдавало в этих застывших стальных истуканах людей, только пар  вырывался из-под шлемов.(7)
    По дороге, тянувшейся внизу черной лентой, двигалась тысячная колонна пехотинцев. Каждый из рыцарей знал, что это  их враги – наемники Союза вольных городов.
  Пехотинцы двигались быстро, хотя и не в ногу, не меняя походного построения. Казалось, что кучка рыцарей на холме из совсем не беспокоила.
   Один из рыцарей, в богатом вооружение, герб которого выдавал в нем представителя герцогской семьи, тронул своего мощного вороного коня и выехал чуть вперед, резко развернувшись к остальным рыцарям. Это был Ганс Иоахим фон Вейков, граф Линдорфский. Он поднял забрало и осмотрел своих людей.
— Их в двадцать раз больше, но это всего лишь разбойники, жалкий сброд! Они нам не ровня! – гордо крикнул граф. — Мы – рыцари Нормбурга, его опора и сила, защитники своей родины, лучшие войны в землях севера, а может быть, и мира!
   В ответ послышались нестройные голоса:
— Мы лучшие! Лучшие! Лучшие!
— К нам уже идет огромное подкрепление но мы не в праве его ждать. Разбойники, что сейчас шагают по этой дороге, сожгут ещё не одну деревню и убьют массу наших подданных, пока мы воссоединимся с идущими к нам на помощь отрядами, — продолжал граф, воодушевляясь. -  Нет! Мы не отступим. Мы дадим им бой и покажем, насколько крепка нормбургская сталь и насколько храбры рыцари! Мы втопчем эту толпу простолюдинов в снег, который покраснеет от их трусливой крови! Победим мы или умрем, барды навсегда увековечат нашу доблесть!
  В ответ послышались крики:
— Победим или умрем! Победим!
   Иоахим фон Вейков опустил забрало и развернулся к врагу, в следующий миг он поднял копье острием вперед, а из-под шлема рыцаря гулко и торжественно прозвучало:
— Копья к бою!
    Пятьдесят наконечников почти синхронно  вскинулись в сторону  врага. Закаленная сталь холодно блеснула на солнце.
— Вперед! За Нормбург! – громким голосом закричал  Иоахим, пустив коня в  галоп.
— За Нормбург! – дружно подхватили рыцари, среди них Иштван, Гензель и Григорий (а образе одного из рыцарей), тоже устремились в атаку. Звук их голосов, глухо раздавшийся из-под шлемов, прозвучал особенно грозно и явно был слышен там, внизу.
  Анна со страхом наблюдала за происходящим, а близнецы восторженно закричали:
— Вперёд, на врага!
  Рыцари лавиной ринулись вниз на колонну пехотинцев, которая под угрозой атаки стала рассыпаться и сбилась в огромную, чернеющую толпу.
   Офицеры наемников отчаянно кричали:
— В кучу, в кучу!
   Они пытались построить пехотинцев  для отпора атаки, но было уже поздно. Несмотря на свое превосходство, люди были  напуганы, и каждый старался отбежать подальше от мчавшихся к ним  навстречу рыцарей, лишь бы только не оказаться первым, с кем они столкнутся.
   Наемники падали, спотыкались,  толкались. Самые стойкие и опытные сделали попытку построиться и выставили пики перед собой, наперевес.
   Вот-вот должно было произойти столкновение. Копыта тяжелых рыцарских коней взрывали снег и землю под ним, издавая барабанную дробь, с каждой секундой приближались к бесформенной куче людей у дороги.
   Рыцари крепко сжимали свои копья и надежнее закрылись щитами. От быстрой скачки их накидки и украшения на шлемах развивались, придавая номбугским всадникам еще более устрашающий вид.
   Из ноздрей огромных боевых коней клубами вырывался пар, придавая животным, как и их всадникам, облачённым в серебряную  броню, вид демонических существ.
  Анну со страха передернуло. Мальчишки были увлечены и дрожали от перевозбуждения.
Иштван всё переживал заново, как в реальном времени. Для Григория это было настоящим испытанием, в таких событиях ему не приходилось принимать участие, тем более для Хайме, молодого человека XXII века.
     Рыцари издали боевой клич и в последний раз всадили шпоры в бока коней, чтобы нанести мощный, сокрушительный удар. И вот в следующее мгновение две стены копий оказались в шаге друг от друга. Этот момент затянулся  на целую вечность, утонув в тишине… А потом  всё взорвалось!
   Под страшный треск ломающихся копий, щитов, крики и ржание лошадей, рыцари вломились, именно вломились,  в ряды наёмников, сминая всё на своем пути. Лошади давили людей, дробя их кости подкованными копытами, кучка рыцарей с огромной силой врубилась в самое сердце вражеского строя, вонзившись туда, словно нож в мягкое масло.
   Анна пыталась закрыть глаза близнецам, но они отчаянно сопротивлялись. Такого ещё им никогда не приходилось видеть.
— Надеюсь, они никогда не увидят этого, — думала Анна.
 Руки у неё вспотели и она уже не могла удержать мальчишек. они прыгали от восторга.  А битва продолжалась. 
   Наёмники, осознав, что рыцари уже увязли в их строю, наконец  поняли, что за ними всё еще огромное численное превосходство,  с остервенением рванули вперёд. Навалившись на всадников всей своей массой. Начался жестокий, беспощадный бой.
    Звон стали, грохот щитов и доспехов, ржание животных и отчаянные крики людей – всё это слилось в единый, страшный гул, зловещую музыку, приятную только для ушей отчаянного и бесстрашного воина.(7)
   Такими воинами были  нормбургские рыцари, каждый из них, в латах и накидках, уже забрызганных и пропитанных кровью врагов, яростно, бился  с каким-то бешенством и остервенением. В сознании каждого была одна мысль:
— Я  должен! Я должен быть наиболее доблестным рыцарем в этом бою!
   Ещё в самом начале боя Иоахим, граф Линдорфский своим копьём насквозь пробил двух человек, и теперь сражался  полуторным клинком. Это был  меч, также известный под названием бастард (англ. bastard-sword) «длинный меч» или «боевой меч», он удерживал его то одной, то  двумя руками, нанося удары в лицо и шею врага.

   В круговерти смерти, который царил вокруг, он возвышался огромным, стальным истуканом, который без жалости и без устали рубил, косил своим клинком, словно чудовищный жнец. Это было отнюдь не изящное фехтование, удары, которые наносил граф, были редкими, но страшными.
    Раз за разом полуторный меч опускался на врагов с протяжным, поющим звуком, разрубая черепа вместе со шлемами, круша латы с такой ловкостью, словно это была лишь бумага.
  Анна попыталась закрыть руками глаза сыновей, но они оттолкнули ладони матери.
— Мам, не мешай!
  Почти в один голос произнесли Мартин и Милан. Анне ничего не осталось делать, как следить за битвой дальше.
   Иоахим, упиваясь этим диким боем, забыл о боли и ранах, которые покрывали его тело в тех местах, где врагам всё же удалось пробить панцирь. Он просто крушил и крушил их, без жалости и сожаления, бил их щитом, исхитрялся ударить даже кованым латным башмаком, иногда поднимал свою верную Матильду на дыбы. Тогда боевая лошадь крушила подкованными копытами оказавшегося поблизости врага, разбивая  лица и ломая кости.
   Но рыцарей было слишком мало и враги, чувствуя, что в силах победить, атаковали всё яростней и яростней. То один, то другой рыцарь, падал с лошади и погибал под шквалом ударов налетевших пехотинцев. Другие,  лишившись лошади,  сражались стоя рядом со своими соратниками, но они  становились лёгкой мишенью.
    Те же рыцари, что еще оставались в седле, сражались с удвоенными силами, сомкнувшись в небольшое кольцо. Перед каждым из рыцарей уже лежала гора тел, изрубленных на куски, но наемники не отступали, они стреляли из луков прямо в упор, несмотря на то, что часто попадали в своих…
— Боже мой! И это видят мои младшие сыновья, — всё больше ужасаясь, думала Анна, — Ой, это же только видения!
Она облегченно вздохнула.
— Мама! Мама! Вот это битва!
В восторге  запрыгали Мартин и Милан.
 
 
(1) Альба Регия — древний город в Венгрии, современный Секешфехервар, административный центр медье Фейер, основан в 972 году. Резидеция венгерских королей. В городе коронованы 37 королей и погребены 15 правителей.
    Земун — бывший город в Словении, ныне район Белграда находится на правом берегу дуная и левом берегу реки Сава. Земун  в переводе со славянского "земля". Во времена Древнего Рима здесь находилось поселение Таврун. 
(2) фраза о короне из книги "Проклятые короли" Мориса Дрюона
(3) шателен — фр. кастелян — управляющий замком, администратор.
(4) орден цисцерианцев -католический орден Ocist (сокращенно), название от монастыря Сито. Основан в 1098 году, откололся от ордена бенедектинцев. Монахи — цисцерианцы за строгое соблюдение устава ордена.

© Copyright: Анна Магасумова, 2015

Регистрационный номер №0275478

от 5 марта 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0275478 выдан для произведения:

Анна и король
Король может быть только один.
(Пабло Эскобар)
 
… король всегда готов к войне, а значит, он готов и к смерти.
(Валентин Пикуль "Пером и шпагой")
 
 
 
   Иштван IV был третьим сыном венгерского короля Белы II и его жены Елены. Когда  Бела умер, корона по праву досталась  старшему сыну, Гезе.  Обосновавшись в Альба Регии — резиденции венгерских королей, Геза II для  своих младших братьев  организовал отдельное герцогство в Земуне.(1)
   Но отношения братьев ухудшились, так как Геза хотел, чтобы следующим королём стал его сын,  Иштван. Тогда  Иштван IV поддержал Белоша, дядю по материнской линии, и  принял участие в восстании против своего брата короля.
   За помощью Иштван обратился к римскому императору Фридриху Барбароссе. Но император помог не ему, а Гезе.
   Геза пообещал дать свои войска в поход против Милана, и Барбаросса отказал Иштвану в поддержке. Восстание было жестоко подавлено.
   Иштвану пришлось бежать в Константинополь, где он принял участие в рыцарском турнире.
Опытный охотник, Иштван не ожидал, что поединок из-за нелепой случайности обернется  для него не просто поражением, а серьезным ранением.
   Тяжелое копье немецкого рыцаря  проткнуло кольчугу Иштвана и только чудом не попало в сердце. Ухаживала за ним юная черноволосая красавица Мария. Она оказалась необычной девушкой, а принцессой, племянницей византийского императора Мануила Комнина.
  Императору приглянулся рыцарь, за которого очень переживала Мария. Он поделился с братом, принцем Исааком:
— Рыцарь благородный, а что, братец, не поженить ли их?
— А почему бы и нет? Слышал, что это Иштван  — будущий венгерский король. Моя Мария мечтает о титуле королевы.
   Так Мануил  устроил брак Иштвана со своей племянницей.  Мария не могла не понравиться.  Молодые были счастливы. Вскоре  к Иштвану в Константинополь приехал брат Ласло. Братья не были дружны, но оба были враждебно настроены против Гезы.
  Вскоре пришло известие о смерти венгерского короля. Когда Мануил узнал, что  умер Геза и королём стал его сын Иштван III, то  решил организовать военную кампанию против Венгрии.
— Я помогу занять трон своему родственнику!
   Встретившись с Мануилом в Софии, Иштван пообещал:
— Если вы мне поможете вернуть престол, я стану вашим вассалом!
 Венгерские дворяне недовольные таким заявлением  договорились выбрать королем не Иштвана, а  Ласло II, его брата.
 Ласло неожиданно скончался. Никто из врачей не смог определить причину смерти.  Иштван IV объявил себя королём. 
   Тем временем Иштван III возглавил войска, посланные ему римским императором Фридрихом Барбароссой.  В битве при Альба Регии   он разгромил Иштвана IV и взял его в плен, убить не смог, дрогнула рука.
— Как я могу расправиться со своим дядей!  Я его отпущу, пусть живёт!
  Иштван вынужден был отказаться от венгерской короны.
— Держать корону – не значит надеть её на себя, — подумал он.(2) — Если нет поддержки дворянства, власть не удержишь!
  Воспользовавшись замешательством племянника, Иштван скрылся в тайной комнате, выведшей его из подземелья за границы  Альба Регии.
— Надо собрать силы для свержения племянника с  престола!
  Но планам бывшего короля не дано было осуществиться. В Византии ему отказали в помощи, а Мария воспользовалась патриаршей грамотой и развелась с мужем.
— Я — принцесса! — заявила она высокомерно, гордо подняв подбородок. — Выходила замуж за будущего короля, а не за неудачника. Ты свободен от брачных обязательств. Прощай!
    Этот удар оказался намного больнее, чем потеря короны.
— Куда я смотрел, когда согласился взять тебя в жены. Красота внешняя и красота внутренняя не всегда одно и тоже. Что ж, прощай!
   Взяв с собой друга и соратника Гензеля Земунского,  Иштван покинул Константинополь и под видом странствующего рыцаря добрался до Анкарана. 

Здесь их встретили радушно. Анну несколько отвлекло от её печальных мыслей.
— Я Стефан, а это мой оруженосец — Гензель, — представился Иштван
Он  назвался Стефаном на словенский лад, подумав:
— Вдруг и сюда дошли слухи о наших родственных усобицах. Не стоит беспокоить гостеприимную хозяйку. А какая красавица!
— Я Анна. Это родовой замок  Анн -Аура. К сожалению моего супруга нет здесь.Но мы с удовольствием послушаем о ваших странствиях!
    Странствующий рыцарь  символизирует средневековую душу в ее попытке познать саму себя.  Иштван стал рыцарем поневоле, в силу жизненных обстоятельств, но он многое видел, испытал. Иштван понял, что главным для него является не власть, а что — то другое. А вот что, нужно было ещё выяснить.
   Странствующий рыцарь завоевывает свое благородство посредством сражений и проявляя себя как наиболее отважный из рыцарей. Он всегда поможет и защитит слабого и беззащитного.
   Сначала Иштван намеревался найти поддержку и силы для возвращения венгерского трона, но попав в Анкаран, он понял, что главное, это душевный покой и… близкие по душе люди.
   Странствующие рыцари находили всегда радушный прием в замках, встречавшихся им на пути. Обыкновенно на шпилях башен замков вывешивался золотой шлем, что служило условным знаком гостеприимства и пристанища для всякого странствующего рыцаря.
    Понятно, что странствующее рыцарство не могло долго продержаться. Оно нужно было только тогда, когда еще не прошли времена феодальной анархии, когда в странах еще господствовали беспорядки.
    При таких обстоятельствах храбрость и великодушие рыцарей оказывали большую пользу, их услуги были необходимы. Они были носителями милосердия и справедливости, защитниками бедных, слабых, вдов и сирот.
  В Анкаране от Иштвана и Гензеля   с большим интересом ждали  рассказов об их подвигах.
— Dragi, уважаемая  Анна!
Иштван взглянул в глаза ещё молодой женщины и утонул в них, как одинокий и беспомощный парусник в море. Анне тоже понравился высокий, худощавый рыцарь. Когда он снял шлем, она увидела светлые кудрявые волосы,  рассыпавшиеся по плечам.
— Красивый мужчина, — Анна вздохнула.- Любомир, возможно, уже не вернется...
  Она тряхнула головой так, что Иштван подумал  удивленно:
— Что — то беспокоит красавицу — хозяйку. Буду не я, если не узнаю!
  Анна распорядилась приготовить комнаты для гостей. Гензелю немного попроще, а Стефану — побогаче. После того, как  гости отдохнули, их пригласили на ужин. Холодное блюдо — сваренные с травами цыплята, свежий хлеб, лёгкое вино Лашкий Рислинг (laski rizling).
— Попробуйте это чудесное вино!  У нас его называют  "золотой капелькой", — прервал тишину за столом  Григорий, наставник детей Анны и шателен.(3)
 Григорий жил в замке с самого рождения, его отец был приближенным к семейству Анн -Аура.Можно сказать, что должность ему досталась по наследству. Был предан Любомиру и Анне, очень привязан к детям.    
   После исчезновения хозяина замка и старшего сына поддержал Анну и доказал свою преданность, сочетая в своих руках  много обязанностей.
  Григорий был ответственным за безопасность и  содержание замка, а также гарнизона воинов и стражников, надо сказать, справлялся  успешно. А за обслуживающим персоналом следила жена Григория Агата.
    В её распоряжении была кухня, готовка, уборка комнат и других помещений замка. А ещё винный погреб с ароматными  винами, которые привозили из Посавье и Доленка — винодельческих районов Словении.
   Особенно ценились сорта белых вин Шардоне, Рислинг и Совиньон. Именно эти вина словенцы по праву называли "золотыми каплями".
— Чудесное вино, — согласился Иштван.
Уж он то знал толк в винах. Вино Токай долгое время называли вином королей. Венгрия более двух тысяч лет славится виноделием.     
    Согласно письменным источникам римский император Пробус  приказал засадить виноградом придунайские склоны около 276 года н.э.
  Правда, только  к XIV веку производство вина, преимущественно белых вин, получат широкое распространение. Самые популярные сорта винограда (ах, какие названия!)  — фурминит, кекнелю (синечерешковый), харшлевелю, эзерйо, мускат люнель  и сюркебарат. 
  Виноград сорта сюркебарат был привезен в Венгрию  из Франции монахами ордена цистерцианцев.(4) Этот виноград очень  понравился  венгерскому королю   Беле III.
— Мicsoda edeszolo! Какой сладкий виноград! Kivalo get bort! Отличное получится  вино!
Виноделы создали белое полусладкое вино Szurke barat — Серый монах. Вино, обладающее нежно- золотым цветом, тонким пряным ароматом и насыщенным ярким вкусом.
  Не сравнить с белым вином Мори Эзерйо (эзерйо переводится как " тысяча хорошо")  золотистого цвета с зелёным отливом, но слегка кислым вкусом. Или вино Сирская Леанька соломенного цвета тоже с зеленоватым оттенком, гармоничного вкуса и цветочным ароматом. Но кому что нравится, не зря говорят:
— На вкус и цвет товарищей нет!
   Иштван  любил выпить за ужином бокал другой хорошего вина. Виноделием занимались в обители цистерианцев не только монахи, но и конверзовы — светские братья. Они не приносили монашеских обетов, но соблюдали дисциплину.  В аббатстве Понтиньи появилось знаменитое вино  Шабли.(5)
   А еще вслед за мужским орденом цисцерцианцев в конце 1120 года появился женский орден, обосновавшийся в монастыре Старый Тар.(6)
   Вот такие воспоминания навеял Иштвану всего лишь один фужер вина. В какой- то момент стало грустно, но он взял себя в руки. Здесь в Анкаране всё напоминало родные места.
— Даже погода как в  Альба Регии, — подумал Иштван.
       Надвигались сумерки. Небо стало мутно-серым. Снег густыми хлопьями падал с неба, засыпая окрестности замка. Внутри было тепло от ярко горевшего камина. По приказу Анны зажгли  множество свечей. От них  по стенам гостиной  замелькали причудливые тени, создавая романтическое настроение.
  — Анна и Стефан явно понравились друг другу, — подумал Григорий. — Может быть, мне лучше выйти?
    Но в это время  Анна обратилась к Иштвану:
— Dragi уважаемый Стефан! Пришло время послушать ваши истории!
Она посмотрела на Григория, словно почувствовала его сомнения и покачала головой, дав понять, чтобы он не уходил.
— Ну, что ж, прежде всего, хочу поблагодарить за приют и сытный ужин. Много  интересного случилось с нами в пути. Даже пришлось с рыцарями Норнбурга вступить в бой.
— Расскажите, расскажите!
— Хорошо. Итак, был зимний холодный день. Так же как сейчас падал снег.  На холме, молчаливо взирая на открывающуюся внизу долину, поля, припорошенные снегом и белоснежные крыши домов, стояли рыцари. Среди них были и мы, я и Гензель, достопочтимая Анна!
   Иштван  встал с кресла  и поклонился, отводя ногу назад. Анна отмахнулась, мол, какие условности, бросьте!
Король всё понял, улыбка тронула его губы и он продолжил:
— Снег покрыл кольчужные попоны дышащих паром боевых лошадей. Не только попоны, но и сами лошади отливали серебром. Стояла глубокая, почти звенящая тишина, лишь изредка фыркал один из коней, предчувствуя скорую битву.
  На цветных накидках рыцарей, накинутых поверх прочных лат, виднелись гербы знатных семейств Великого герцогства Нормбургского
  Рассказ Иштвана ввёл слушателей в странное состояние. Его голос  отдалялся и звучал все глуше, но зато возник эффект присутствия. Иштван, Георгий, Хайме оказались в самой гуще событий. Анна с близнецами, которые упросили её остаться послушать о рыцарских подвигах,  наблюдала  со стороны, крепко держа за руки сыновей.
    Тяжелые стальные наконечники копий пронзали зимние небеса, флажки трепал слабый ветерок. Полсотни рыцарей были готовы к бою. Забрала были опущены, и ничего не выдавало в этих застывших стальных истуканах людей, только пар  вырывался из-под шлемов.(7)
    По дороге, тянувшейся внизу черной лентой, двигалась тысячная колонна пехотинцев. Каждый из рыцарей знал, что это  их враги – наемники Союза вольных городов.
  Пехотинцы двигались быстро, хотя и не в ногу, не меняя походного построения. Казалось, что кучка рыцарей на холме из совсем не беспокоила.
   Один из рыцарей, в богатом вооружение, герб которого выдавал в нем представителя герцогской семьи, тронул своего мощного вороного коня и выехал чуть вперед, резко развернувшись к остальным рыцарям. Это был Ганс Иоахим фон Вейков, граф Линдорфский. Он поднял забрало и осмотрел своих людей.
— Их в двадцать раз больше, но это всего лишь разбойники, жалкий сброд! Они нам не ровня! – гордо крикнул граф. — Мы – рыцари Нормбурга, его опора и сила, защитники своей родины, лучшие войны в землях севера, а может быть, и мира!
   В ответ послышались нестройные голоса:
— Мы лучшие! Лучшие! Лучшие!
— К нам уже идет огромное подкрепление но мы не в праве его ждать. Разбойники, что сейчас шагают по этой дороге, сожгут ещё не одну деревню и убьют массу наших подданных, пока мы воссоединимся с идущими к нам на помощь отрядами, — продолжал граф, воодушевляясь. -  Нет! Мы не отступим. Мы дадим им бой и покажем, насколько крепка нормбургская сталь и насколько храбры рыцари! Мы втопчем эту толпу простолюдинов в снег, который покраснеет от их трусливой крови! Победим мы или умрем, барды навсегда увековечат нашу доблесть!
  В ответ послышались крики:
— Победим или умрем! Победим!
   Иоахим фон Вейков опустил забрало и развернулся к врагу, в следующий миг он поднял копье острием вперед, а из-под шлема рыцаря гулко и торжественно прозвучало:
— Копья к бою!
    Пятьдесят наконечников почти синхронно  вскинулись в сторону  врага. Закаленная сталь холодно блеснула на солнце.
— Вперед! За Нормбург! – громким голосом закричал  Иоахим, пустив коня в  галоп.
— За Нормбург! – дружно подхватили рыцари, среди них Иштван, Гензель и Григорий (а образе одного из рыцарей), тоже устремились в атаку. Звук их голосов, глухо раздавшийся из-под шлемов, прозвучал особенно грозно и явно был слышен там, внизу.
  Анна со страхом наблюдала за происходящим, а близнецы восторженно закричали:
— Вперёд, на врага!
  Рыцари лавиной ринулись вниз на колонну пехотинцев, которая под угрозой атаки стала рассыпаться и сбилась в огромную, чернеющую толпу.
   Офицеры наемников отчаянно кричали:
— В кучу, в кучу!
   Они пытались построить пехотинцев  для отпора атаки, но было уже поздно. Несмотря на свое превосходство, люди были  напуганы, и каждый старался отбежать подальше от мчавшихся к ним  навстречу рыцарей, лишь бы только не оказаться первым, с кем они столкнутся.
   Наемники падали, спотыкались,  толкались. Самые стойкие и опытные сделали попытку построиться и выставили пики перед собой, наперевес.
   Вот-вот должно было произойти столкновение. Копыта тяжелых рыцарских коней взрывали снег и землю под ним, издавая барабанную дробь, с каждой секундой приближались к бесформенной куче людей у дороги.
   Рыцари крепко сжимали свои копья и надежнее закрылись щитами. От быстрой скачки их накидки и украшения на шлемах развивались, придавая номбугским всадникам еще более устрашающий вид.
   Из ноздрей огромных боевых коней клубами вырывался пар, придавая животным, как и их всадникам, облачённым в серебряную  броню, вид демонических существ.
  Анну со страха передернуло. Мальчишки были увлечены и дрожали от перевозбуждения.
Иштван всё переживал заново, как в реальном времени. Для Григория это было настоящим испытанием, в таких событиях ему не приходилось принимать участие, тем более для Хайме, молодого человека XXII века.
     Рыцари издали боевой клич и в последний раз всадили шпоры в бока коней, чтобы нанести мощный, сокрушительный удар. И вот в следующее мгновение две стены копий оказались в шаге друг от друга. Этот момент затянулся  на целую вечность, утонув в тишине… А потом  всё взорвалось!
   Под страшный треск ломающихся копий, щитов, крики и ржание лошадей, рыцари вломились, именно вломились,  в ряды наёмников, сминая всё на своем пути. Лошади давили людей, дробя их кости подкованными копытами, кучка рыцарей с огромной силой врубилась в самое сердце вражеского строя, вонзившись туда, словно нож в мягкое масло.
   Анна пыталась закрыть глаза близнецам, но они отчаянно сопротивлялись. Такого ещё им никогда не приходилось видеть.
— Надеюсь, они никогда не увидят этого, — думала Анна.
 Руки у неё вспотели и она уже не могла удержать мальчишек. они прыгали от восторга.  А битва продолжалась. 
   Наёмники, осознав, что рыцари уже увязли в их строю, наконец  поняли, что за ними всё еще огромное численное превосходство,  с остервенением рванули вперёд. Навалившись на всадников всей своей массой. Начался жестокий, беспощадный бой.
    Звон стали, грохот щитов и доспехов, ржание животных и отчаянные крики людей – всё это слилось в единый, страшный гул, зловещую музыку, приятную только для ушей отчаянного и бесстрашного воина.(7)
   Такими воинами были  нормбургские рыцари, каждый из них, в латах и накидках, уже забрызганных и пропитанных кровью врагов, яростно, бился  с каким-то бешенством и остервенением. В сознании каждого была одна мысль:
— Я  должен! Я должен быть наиболее доблестным рыцарем в этом бою!
   Ещё в самом начале боя Иоахим, граф Линдорфский своим копьём насквозь пробил двух человек, и теперь сражался  полуторным клинком. Это был  меч, также известный под названием бастард (англ. bastard-sword) «длинный меч» или «боевой меч», он удерживал его то одной, то  двумя руками, нанося удары в лицо и шею врага.

   В круговерти смерти, который царил вокруг, он возвышался огромным, стальным истуканом, который без жалости и без устали рубил, косил своим клинком, словно чудовищный жнец. Это было отнюдь не изящное фехтование, удары, которые наносил граф, были редкими, но страшными.
    Раз за разом полуторный меч опускался на врагов с протяжным, поющим звуком, разрубая черепа вместе со шлемами, круша латы с такой ловкостью, словно это была лишь бумага.
  Анна попыталась закрыть руками глаза сыновей, но они оттолкнули ладони матери.
— Мам, не мешай!
  Почти в один голос произнесли Мартин и Милан. Анне ничего не осталось делать, как следить за битвой дальше.
   Иоахим, упиваясь этим диким боем, забыл о боли и ранах, которые покрывали его тело в тех местах, где врагам всё же удалось пробить панцирь. Он просто крушил и крушил их, без жалости и сожаления, бил их щитом, исхитрялся ударить даже кованым латным башмаком, иногда поднимал свою верную Матильду на дыбы. Тогда боевая лошадь крушила подкованными копытами оказавшегося поблизости врага, разбивая  лица и ломая кости.
   Но рыцарей было слишком мало и враги, чувствуя, что в силах победить, атаковали всё яростней и яростней. То один, то другой рыцарь, падал с лошади и погибал под шквалом ударов налетевших пехотинцев. Другие,  лишившись лошади,  сражались стоя рядом со своими соратниками, но они  становились лёгкой мишенью.
    Те же рыцари, что еще оставались в седле, сражались с удвоенными силами, сомкнувшись в небольшое кольцо. Перед каждым из рыцарей уже лежала гора тел, изрубленных на куски, но наемники не отступали, они стреляли из луков прямо в упор, несмотря на то, что часто попадали в своих…
— Боже мой! И это видят мои младшие сыновья, — всё больше ужасаясь, думала Анна, — Ой, это же только видения!
Она облегченно вздохнула.
— Мама! Мама! Вот это битва!
В восторге  запрыгали Мартин и Милан.
 
 
(1) Альба Регия — древний город в Венгрии, современный Секешфехервар, административный центр медье Фейер, основан в 972 году. Резидеция венгерских королей. В городе коронованы 37 королей и погребены 15 правителей.
    Земун — бывший город в Словении, ныне район Белграда находится на правом берегу дуная и левом берегу реки Сава. Земун  в переводе со славянского "земля". Во времена Древнего Рима здесь находилось поселение Таврун. 
(2) фраза о короне из книги "Проклятые короли" Мориса Дрюона
(3) шателен — фр. кастелян — управляющий замком, администратор.
(4) орден цисцерианцев -католический орден Ocist (сокращенно), название от монастыря Сито. Основан в 1098 году, откололся от ордена бенедектинцев. Монахи — цисцерианцы за строгое соблюдение устава ордена.
из Интернета
(5) Понтиньи — второй по счёту монастырь после Ла-Ферта, основан в 1174 году Гуго Ма ко нс ким на территории современного департамента Йонна (Бургундия) на берегу реки Серен в 15 км.к северу-востоку от города Осер.
(6) в конце XII века насчитывалось 18 монастырей. В 2010 году — 1285 монахинь и 86 монастырей цисцерцианок.

(7) Проза.ру, автор Серый мыш

 

Музыка Моцарта

 

Инь Ян. Оттенки прошлого.Глава 18

Инь Ян. Оттенки прошлого.Глава 16