Timelessness

Никто не помнит как это случилось, что стало первым событием которое запустило дальнейшую цепочку. Просто однажды все стало так.
Мы стали заложниками на уже не на нашей планете. 
Люди продолжали жить как и прежде, но кое-что бесповоротно изменилось. Больше не было президентов и правительств, им на смену пришло Нечто, о чем обычные люди почти ничего не знали, да и не задумывались. Точно нас всех опоили или одурманили. 
В школах учили хорошо питаться, причём употреблять много сладкого. Других уроков кажется уже не существовало, странно? Да нет, не странно - все привыкли.
Друзья, знакомые, родные - эти слова утратили смысл, мы будто перестали ощущать свою близость к кому-то, родство. Превратились в безразличное ко всему общество.
У нас больше не было имён, родственных связей - все утратило значение и забылось.

Я начала «просыпаться» так же неожиданно и внезапно как и «уснула». 
Просто однажды моему партнеру (не муж, не друг - кто-то кто жил со мной) стало плохо, он начал бессвязно говорить и плакать. И его забрали в Убежище*. Убежище, это что-то похожее на больницу, но весьма отдаленно. Там странно. Это впервые я ощутила это - странность. До того все казалось привычным. В этом месте пациентов (или постояльцев или как их назвать?), в общем то не лечили, они лежали на песчаном  полу (пол был засыпан песком, на котором и лежали люди) к ним подключали что-то вроде капельницы. И все, больше из этих стен никто не возвращался. Никто и никогда не переживал о судьбе постояльцев, все было привычной нормой. Я же оказавшись там была поражена: хаотично лежащие там и сям на полу люди, прикрытые простынями, ни кроватей ни матрасов - пол засыпанный странным серым песком, даже пылью ( на столько он мелок), ни стонов ни разговоров.. жутко. Мой партнёр что-то жалобно мне лепечет, но я уже не разбираю его слов - это такая болезнь, ею многие заболевают и никогда больше не выздоравливают. У меня просыпается ещё одно чувство - жалость. Мне очень жаль этого человека, но помочь ему я не могу. Только обещаю что тут он в безопасности и ему помогут. Правда ли это ? Я не знаю..
Я больше никогда его не видела.
Ходили слухи что людей из Убежища переправляют на родную планету наших Хозяев* (на самом деле их так не называет никто, это я себе придумала такое название, они просто ЕСТЬ, как неизбежность). Не знаю, не верю..
Я живу дальше, как и все.
Но.
Я перестала употреблять сладкое, которое все люди обязаны употреблять. Почему-то я поняла что не надо, и говорить об этом никому не надо.
Я не знаю чем это грозит, но я теперь вижу больше. И меня поражает и ужасает происходящее.

Урок на свежем воздухе, учительница из хозяев рассказывает детям как правильно кушать сладости. Это скучно и нелепо, но я должна делать вид что слушаю и разделяю мнение. И тут стало плохо женщине, она молода и очень худенькая, маленького роста. Я не помню кто она, может моя коллега воспитатель? Хотя я и в своей должности толком не уверена.  Или она чья-то мама? Но никто из детей не реагирует. А мне стало страшно, я увидела на ее руках сыпь, и когда ей расстегнули блузку то и на груди была сыпь. Я знаю что это, это из-за отказа от сладкого . У меня такая же. Я холодею - она обречена! Учительница спокойно обьясняет детям, что вот что бывает если не  употреблять много сладостей, все так спокойны.. как роботы. А я едва сдерживаю дрожь..
Появляется полиция. Боже мой, я боюсь их до беспамятства. Угрюмые и огромные мужчины, они никогда не разговаривают.. хотя они и люди, но едва ли не страшней для меня чем хозяева.
Женщину забирают, а я ее почему-то сопровождаю. Зачем я иду с ней, чтобы увидеть ужасное убежище снова? А может.. я хочу увидеть что ждёт меня.. я натягиваю рукав пониже, чтобы никто не увидел на моей руке такую же сыпь..

В убежище страшно. Нас приводят в кабинетик, похожий на камеру пыток. Белокурую женщину усаживают на кресло и пристегивают, я стою сливаясь со стеной. Не могу представить что с ней сделают..
Медсестра смотрит на меня и на неё с улыбкой садистки. От ее улыбки мороз по коже. Полицейский стоит рядом , у меня за спиной, потому хоть его вид меня не пугает. 
Медсестра готовит перчатки, полотенца, мазь.. я не понимаю зачем это? Неужели ее будут лечить? И тут в руках медсестры я увидела жесткую щетку, которой она начинает тереть руки белокурой женщины. Та лишь мычит, кажется ей заклеили рот.. о Боже? Что же это за пытки?! Руки женщины стёрты в кровь, медсестра улыбается, а я похоже теряю сознание.. потому что очнувшись вижу как здоровенный полицейский занимается сексом с медсестрой. Я видимо сижу на стуле.. отчётливо вижу ее спину и его живот..зажмуриваюсь . Не хочу это видеть, после издевательств над той несчастной теперь это дикое соитие. Мир не просто сошёл с ума, мы все мутировали, перестали быть людьми..
Я плачу, чувствую слёзы которые катятся и катятся, понимаю что меня отсюда тоже не выпустят. Эмоций нет, никто давно не плачет, значит я подлежу «лечению». Ну и пусть..
- Ты чего? Прекрати. 
От непривычного тона и голоса я широко раскрываю глаза - полицейский. Я пропала, я это знаю..
- Нельзя, слышишь? Тебя увидят. 
- Вы ее замучили, да? С той жуткой медсестрой?! Да?! А потом ещё эту садистку тут на столе..-  кричу на него, он смотрит с интересом  и удивлением - да неужели? Он что - такой же как..
- Тихо ты. Она жива, медсестра стёрла сыпь и наложила мазь, чтобы хозяева не узнали. Медсестра не садистка. Так надо.
Он говорит твёрдо и убедительно и почему я ему верю? Страшному и огромному мужчине. Я перестаю понимать что происходит. Он обманывает? Но зачем? Это не имеет смысла.
- И что дальше? - задаю глупый вопрос, но я и вправду не понимаю .
Он едва заметно улыбается. От чего я чуть повторно не теряю сознание - улыбок давно не видно в обществе людей.
- дальше? Будешь жить.
Жизнь. Его слова как заклинание. И я хочу верить.

С того дня я почти не помню свою работу, но я помню его. У нас давно нет имён, но это не важно. Что толкнуло меня довериться ему? Более того - сблизиться? Не знаю. Может в окружающем абсурде я хотела чего-то похожего на смутно забытое настоящее ощущение жизни.
Но Хозяева заметили и меня.. и однажды именно ему пришлось привести меня в Убежище.
Я смотрела на его крепко сжатую челюсть и понимала, что если сегодня мне придётся остаться тут , то по крайней  мере он тот последний дорогой мне человек которого я увижу.
И мне непонятно - как  так вышло. 
И как вышло что именно ему довелось сопровождать меня сюда? Мне совсем нестрашно, когда он меня ведёт, страшно становится потом.. 
я снова в том кабинетике, и представляю что со мной сделают. Вот теперь страшно очень. Я одна, везде тихо и вдруг..
Земля вздрогнула, что-то посылаюсь сверху, кто-то тянет меня прочь, на улицу, к складам и высокой стене ограждающей город. За ту стену никто не ходит никогда, это невозможно. О чем я думаю?! 
Мы бежим, я вижу в стене пролом! Склад взорвали, это повстанцы, больше некому! Истории о них мы все слышали, но никогда не задумывались - все кроме таких как я. Я считала их вымыслом, какой-то сказкой для Хозяев, только смысла не понимала - зачем выдумывать врагов если мир во власти Хозяев.
По пути обломки стены падают под ноги и мешают бежать, может нас не заметили из-за разрушений, потому мы еще живы? Задумываться об этом некогда, надо спешить. И я знаю, что если добегу до взорванного склада и пролома в стене - все будет иначе. У нас. Ведь именно он вытянул меня прочь и заставляет бежать вперёд, хотя за спинами слышны окрики... Я знаю что нас могут убить, если мы не успеем. Но он полицейский ему нельзя так поступать, для них это невозможное преступление! но все же мы бежим. До стены осталось немного, он отстаёт. Я боюсь что он не успеет и кричу ему сквозь пыльную завесу, но мы успеваем.
Я первая он за мной, и нас тут же схватили и разделили...

Где я оказалась - не знаю. Кажется этот тот же склад сквозь который мы сбежали, но этого не может быть конечно, просто что-то похожее.
Я встаю и осматриваюсь - на мне другая одежда, волосы подвязаны косынкой, удивительно - кто-то позаботился обо мне! 
Озираюсь и вижу незнакомых людей, они разговаривают, смысл разговоров в том что все ждут собрание и своего предводителя который будет выступать. Я не вижу его - моего спутника, зато мое внимание привлекает зеркало в дальнем конце склада. Я не видела зеркал давным давно. Подхожу к нему и рассматриваю себя, меня удивляет увиденное, я и не подозревала как привлекательна! Замечаю теперь и заинтересованные взгляды людей вокруг, в основном это мужчины и всего парочка женщин годящихся мне в матери. Одна возмущается тому, что вместо того чтобы попробовать освободить какой-то город их лидер хочет отправится на поиски какой-то очередной девицы для своей коллекции: « какая-то проститутка из Англии, разве мы для этого тут? Собирать ему девиц?»  Ее слова мне очень отчётливо запоминаются - то есть повстанцы занимаются капризами лидера а вовсе не помогают другим? Как странно. А ещё мне странно что никто не отвечает на мои вопросы о нём, - моем мужчине. И я тревожусь,  ведь знаю что полицейские это первые враги для повстанцев...
Пока я путешествую по новому месту, прибывает предводитель повстанцев и оказывается склад разделён стеной, которая отъезжает в сторону отрывая целый амфитеатр, в центре которого трибуна закрытая стеклом, точно будка билетеров когда-то. И там человек. Я узнаю его сразу, и очень удивляюсь. Когда-то давно, до порабощения Хозяевами, я работала с этим человеком он был моим начальником. Я даже помню его имя! Хотя не помню своего. Может я помню его потому, что у нас было взаимное притяжение которое не перешло ни во что другое? Он меня тоже узнал, я точно это вижу по его глазам.
Он начинает выступление из каких-то пафосных фраз, но я больше не могу сдержать  себя. Я перебиваю его, кричу что он бессовестно использует своих людей чтобы собирать себе шлюх, что миссия повстанцев это пустые звуки и служат они  удовлетворению желаний его - лидера. странно но он слушает, даже не злится а кажется ему становится совестно, и он не сводит с меня глаз. Наверное в другое время я бы растаяла под этим взглядом, понимая что он значит. Я вижу себя в зеркале боковым зрением, и понимаю что видит он. Я не хочу стать частью его коллекции, я хочу своего мужчину. И боюсь что больше его не увижу.
Со слезами прошу:
- отпустите его, пожалуйста отпустите. Я... я не могу без него жить. Пожалуйста отпустите его. - падаю на колени и рыдаю, я будто отключаюсь от всего вокруг, оплакивая утрату. Скорей всего его уже нет, скорей всего повстанцы убили его ещё там у взорванного склада, а меня переправили сюда. И это разрывает мне сердце, я рыдаю и не могу успокоиться, мне хочется умереть.
- Перестань. - кто-то рядом трогает меня за плечо. Я поднимаю голову и вижу что у двери стоит он. Он жив, его отпустили!
Но что-то не позволяет мне подойти к нему, я только смотрю. Он скользит по мне взглядом, но не подходит.. идёт к повстанцам, к предводителю, говорит о чем то . Неужели я больше ничего не значу?
Блаженная темнота избавляет меня от этих мыслей..

Очнувшись вижу что лежу на пестром покрывале все в том же ангаре. Его рядом нет.
И тут я вспоминаю отчётливо что он похож на одного актера, какая-то нелепая мысль, но я кручу ее и так и сяк и вспоминаю имя актёра. Это не слащавый красавчик, его внешность скорей грубовата и несколько специфическая. Но суть в имени - я должна помнить имя.
Если он забудет меня...


Timelessness - безвременье

© Copyright: Kera, 2019

Регистрационный номер №0461947

от 24 ноября 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0461947 выдан для произведения:

Это сон, только сон
 

Никто не помнит как это случилось, что стало первым событием которое запустило дальнейшую цепочку. Просто однажды все стало так.
Мы стали заложниками на уже не на нашей планете. 
Люди продолжали жить как и прежде, но кое-что бесповоротно изменилось. Больше не было президентов и правительств, им на смену пришло Нечто, о чем обычные люди почти ничего не знали, да и не задумывались. Точно нас всех опоили или одурманили. 
В школах учили хорошо питаться, причём употреблять много сладкого. Других уроков кажется уже не существовало, странно? Да нет, не странно - все привыкли.
Друзья, знакомые, родные - эти слова утратили смысл, мы будто перестали ощущать свою близость к кому-то, родство. Превратились в безразличное ко всему общество.
У нас больше не было имён, родственных связей - все утратило значение и забылось.

Я начала «просыпаться» так же неожиданно и внезапно как и «уснула». 
Просто однажды моему партнеру (не муж, не друг - кто-то кто жил со мной) стало плохо, он начал бессвязно говорить и плакать. И его забрали в Убежище*. Убежище, это что-то похожее на больницу, но весьма отдаленно. Там странно. Это впервые я ощутила это - странность. До того все казалось привычным. В этом месте пациентов (или постояльцев или как их назвать?), в общем то не лечили, они лежали на песчаном  полу (пол был засыпан песком, на котором и лежали люди) к ним подключали что-то вроде капельницы. И все, больше из этих стен никто не возвращался. Никто и никогда не переживал о судьбе постояльцев, все было привычной нормой. Я же оказавшись там была поражена: хаотично лежащие там и сям на полу люди, прикрытые простынями, ни кроватей ни матрасов - пол засыпанный странным серым песком, даже пылью ( на столько он мелок), ни стонов ни разговоров.. жутко. Мой партнёр что-то жалобно мне лепечет, но я уже не разбираю его слов - это такая болезнь, ею многие заболевают и никогда больше не выздоравливают. У меня просыпается ещё одно чувство - жалость. Мне очень жаль этого человека, но помочь ему я не могу. Только обещаю что тут он в безопасности и ему помогут. Правда ли это ? Я не знаю..
Я больше никогда его не видела.
Ходили слухи что людей из Убежища переправляют на родную планету наших Хозяев* (на самом деле их так не называет никто, это я себе придумала такое название, они просто ЕСТЬ, как неизбежность). Не знаю, не верю..
Я живу дальше, как и все.
Но.
Я перестала употреблять сладкое, которое все люди обязаны употреблять. Почему-то я поняла что не надо, и говорить об этом никому не надо.
Я не знаю чем это грозит, но я теперь вижу больше. И меня поражает и ужасает происходящее.

Урок на свежем воздухе, учительница из хозяев рассказывает детям как правильно кушать сладости. Это скучно и нелепо, но я должна делать вид что слушаю и разделяю мнение. И тут стало плохо женщине, она молода и очень худенькая, маленького роста. Я не помню кто она, может моя коллега воспитатель? Хотя я и в своей должности толком не уверена.  Или она чья-то мама? Но никто из детей не реагирует. А мне стало страшно, я увидела на ее руках сыпь, и когда ей расстегнули блузку то и на груди была сыпь. Я знаю что это, это из-за отказа от сладкого . У меня такая же. Я холодею - она обречена! Учительница спокойно обьясняет детям, что вот что бывает если не  употреблять много сладостей, все так спокойны.. как роботы. А я едва сдерживаю дрожь..
Появляется полиция. Боже мой, я боюсь их до беспамятства. Угрюмые и огромные мужчины, они никогда не разговаривают.. хотя они и люди, но едва ли не страшней для меня чем хозяева.
Женщину забирают, а я ее почему-то сопровождаю. Зачем я иду с ней, чтобы увидеть ужасное убежище снова? А может.. я хочу увидеть что ждёт меня.. я натягиваю рукав пониже, чтобы никто не увидел на моей руке такую же сыпь..

В убежище страшно. Нас приводят в кабинетик, похожий на камеру пыток. Белокурую женщину усаживают на кресло и пристегивают, я стою сливаясь со стеной. Не могу представить что с ней сделают..
Медсестра смотрит на меня и на неё с улыбкой садистки. От ее улыбки мороз по коже. Полицейский стоит рядом , у меня за спиной, потому хоть его вид меня не пугает. 
Медсестра готовит перчатки, полотенца, мазь.. я не понимаю зачем это? Неужели ее будут лечить? И тут в руках медсестры я увидела жесткую щетку, которой она начинает тереть руки белокурой женщины. Та лишь мычит, кажется ей заклеили рот.. о Боже? Что же это за пытки?! Руки женщины стёрты в кровь, медсестра улыбается, а я похоже теряю сознание.. потому что очнувшись вижу как здоровенный полицейский занимается сексом с медсестрой. Я видимо сижу на стуле.. отчётливо вижу ее спину и его живот..зажмуриваюсь . Не хочу это видеть, после издевательств над той несчастной теперь это дикое соитие. Мир не просто сошёл с ума, мы все мутировали, перестали быть людьми..
Я плачу, чувствую слёзы которые катятся и катятся, понимаю что меня отсюда тоже не выпустят. Эмоций нет, никто давно не плачет, значит я подлежу «лечению». Ну и пусть..
- Ты чего? Прекрати. 
От непривычного тона и голоса я широко раскрываю глаза - полицейский. Я пропала, я это знаю..
- Нельзя, слышишь? Тебя увидят. 
- Вы ее замучили, да? С той жуткой медсестрой?! Да?! А потом ещё эту садистку тут на столе..-  кричу на него, он смотрит с интересом  и удивлением - да неужели? Он что - такой же как..
- Тихо ты. Она жива, медсестра стёрла сыпь и наложила мазь, чтобы хозяева не узнали. Медсестра не садистка. Так надо.
Он говорит твёрдо и убедительно и почему я ему верю? Страшному и огромному мужчине. Я перестаю понимать что происходит. Он обманывает? Но зачем? Это не имеет смысла.
- И что дальше? - задаю глупый вопрос, но я и вправду не понимаю .
Он едва заметно улыбается. От чего я чуть повторно не теряю сознание - улыбок давно не видно в обществе людей.
- дальше? Будешь жить.
Жизнь. Его слова как заклинание. И я хочу верить.

С того дня я почти не помню свою работу, но я помню его. У нас давно нет имён, но это не важно. Что толкнуло меня довериться ему? Более того - сблизиться? Не знаю. Может в окружающем абсурде я хотела чего-то похожего на смутно забытое настоящее ощущение жизни.
Но Хозяева заметили и меня.. и однажды именно ему пришлось привести меня в Убежище.
Я смотрела на его крепко сжатую челюсть и понимала, что если сегодня мне придётся остаться тут , то по крайней  мере он тот последний дорогой мне человек которого я увижу.
И мне непонятно - как  так вышло. 
И как вышло что именно ему довелось сопровождать меня сюда? Мне совсем нестрашно, когда он меня ведёт, страшно становится потом.. 
я снова в том кабинетике, и представляю что со мной сделают. Вот теперь страшно очень. Я одна, везде тихо и вдруг..
Земля вздрогнула, что-то посылаюсь сверху, кто-то тянет меня прочь, на улицу, к складам и высокой стене ограждающей город. За ту стену никто не ходит никогда, это невозможно. О чем я думаю?! 
Мы бежим, я вижу в стене пролом! Склад взорвали, это повстанцы, больше некому! Истории о них мы все слышали, но никогда не задумывались - все кроме таких как я. Я считала их вымыслом, какой-то сказкой для Хозяев, только смысла не понимала - зачем выдумывать врагов если мир во власти Хозяев.
По пути обломки стены падают под ноги и мешают бежать, может нас не заметили из-за разрушений, потому мы еще живы? Задумываться об этом некогда, надо спешить. И я знаю, что если добегу до взорванного склада и пролома в стене - все будет иначе. У нас. Ведь именно он вытянул меня прочь и заставляет бежать вперёд, хотя за спинами слышны окрики... Я знаю что нас могут убить, если мы не успеем. Но он полицейский ему нельзя так поступать, для них это невозможное преступление! но все же мы бежим. До стены осталось немного, он отстаёт. Я боюсь что он не успеет и кричу ему сквозь пыльную завесу, но мы успеваем.
Я первая он за мной, и нас тут же схватили и разделили...

Где я оказалась - не знаю. Кажется этот тот же склад сквозь который мы сбежали, но этого не может быть конечно, просто что-то похожее.
Я встаю и осматриваюсь - на мне другая одежда, волосы подвязаны косынкой, удивительно - кто-то позаботился обо мне! 
Озираюсь и вижу незнакомых людей, они разговаривают, смысл разговоров в том что все ждут собрание и своего предводителя который будет выступать. Я не вижу его - моего спутника, зато мое внимание привлекает зеркало в дальнем конце склада. Я не видела зеркал давным давно. Подхожу к нему и рассматриваю себя, меня удивляет увиденное, я и не подозревала как привлекательна! Замечаю теперь и заинтересованные взгляды людей вокруг, в основном это мужчины и всего парочка женщин годящихся мне в матери. Одна возмущается тому, что вместо того чтобы попробовать освободить какой-то город их лидер хочет отправится на поиски какой-то очередной девицы для своей коллекции: « какая-то проститутка из Англии, разве мы для этого тут? Собирать ему девиц?»  Ее слова мне очень отчётливо запоминаются - то есть повстанцы занимаются капризами лидера а вовсе не помогают другим? Как странно. А ещё мне странно что никто не отвечает на мои вопросы о нём, - моем мужчине. И я тревожусь,  ведь знаю что полицейские это первые враги для повстанцев...
Пока я путешествую по новому месту, прибывает предводитель повстанцев и оказывается склад разделён стеной, которая отъезжает в сторону отрывая целый амфитеатр, в центре которого трибуна закрытая стеклом, точно будка билетеров когда-то. И там человек. Я узнаю его сразу, и очень удивляюсь. Когда-то давно, до порабощения Хозяевами, я работала с этим человеком он был моим начальником. Я даже помню его имя! Хотя не помню своего. Может я помню его потому, что у нас было взаимное притяжение которое не перешло ни во что другое? Он меня тоже узнал, я точно это вижу по его глазам.
Он начинает выступление из каких-то пафосных фраз, но я больше не могу сдержать  себя. Я перебиваю его, кричу что он бессовестно использует своих людей чтобы собирать себе шлюх, что миссия повстанцев это пустые звуки и служат они  удовлетворению желаний его - лидера. странно но он слушает, даже не злится а кажется ему становится совестно, и он не сводит с меня глаз. Наверное в другое время я бы растаяла под этим взглядом, понимая что он значит. Я вижу себя в зеркале боковым зрением, и понимаю что видит он. Я не хочу стать частью его коллекции, я хочу своего мужчину. И боюсь что больше его не увижу.
Со слезами прошу:
- отпустите его, пожалуйста отпустите. Я... я не могу без него жить. Пожалуйста отпустите его. - падаю на колени и рыдаю, я будто отключаюсь от всего вокруг, оплакивая утрату. Скорей всего его уже нет, скорей всего повстанцы убили его ещё там у взорванного склада, а меня переправили сюда. И это разрывает мне сердце, я рыдаю и не могу успокоиться, мне хочется умереть.
- Перестань. - кто-то рядом трогает меня за плечо. Я поднимаю голову и вижу что у двери стоит он. Он жив, его отпустили!
Но что-то не позволяет мне подойти к нему, я только смотрю. Он скользит по мне взглядом, но не подходит.. идёт к повстанцам, к предводителю, говорит о чем то . Неужели я больше ничего не значу?
Блаженная темнота избавляет меня от этих мыслей..

Очнувшись вижу что лежу на пестром покрывале все в том же ангаре. Его рядом нет.
И тут я вспоминаю отчётливо что он похож на одного актера, какая-то нелепая мысль, но я кручу ее и так и сяк и вспоминаю имя актёра. Это не слащавый красавчик, его внешность скорей грубовата и несколько специфическая. Но суть в имени - я должна помнить имя.
Если он забудет меня...

 

epitaph

мир*